Гонения на духовенствов Оренбуржье и закрытие храмов при Советской власти

Гонения на духовенство и закрытие храмов при Советской власти.

Причины гонений: духовная, идеологическая, классовая, тоталитарная, экономическая.

Главная духовная причина репрессий Советской власти против церкви заключается в эсхатологической борьбе, которую ведет Церковь с мировым злом по слову Евангелия: «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня» (Матф.5:11); «Не будь побежден злом, но побеждай зло добром» (Рим.12:21). Атеистическая идеология государства относилась к институту религии как отживающей буржуазной надстройке, которая исчезнет в эпоху коммунизма. Отсюда такая иррациональная ярость коммунистов встречающихся с непостижимым героизмом верующих, отстаивающих свою веру во Христа. Эта вера оказалась непобедима. Таким образом, классовая политическая версия репрессий заключалась в ликвидации священства как части класса буржуазии, чуждого пролетариату. Революционная логика классовой борьбы вела к тотальному уничтожению «старорежимного» сословия священников. Тоталитарная идеологическая версия репрессий заключается в том, что репрессии преследовали цель – ликвидацию политических противников Сталина, всех инакомыслящих данной системы власти, как метод устрашения и усмирения советского народа, направленный на дальнейшее укрепление действующей власти. Для построения тоталитаризма был необходим образ врага, кого и представляла в глазах советского правительства Русская Православная Церковь, оставшаяся после разгромленной буржуазии. Идеологической основой сталинских репрессий стала концепция «усиления классовой борьбы по мере завершения строительства социализма», сформулированная И.В. Сталиным на пленуме ЦК ВКП(б) в июле 1928 года. Религия как буржуазный предрассудок, как «иллюзорное отражение материи», должна была исчезнуть при строительстве коммунизма в эпоху борьбы с мировым капиталом. Нельзя не отметить и экономическую причину гонений, связанную с преодолением голода 1921 – 22 гг., компаниями коллективизации сельского хозяйства и индустриализации в конце 1920-х – начале 1930-х годов. Эти гонения выразились в конфискации имущества церкви и переоборудование храмов под сельскохозяйственные и другие нужды. Русская Православная Церковь разделила судьбу всего русского народа, подвергшись репрессиям, священство стало неугодным сословием наряду с другими инакомыслящими – дворянством, буржуазией, казачеством, зажиточными крестьянами, культурной интеллигенцией.

Масштабы гонений.

По свидетельству исследователя А.И. Ноткина, «в 1913 г. 16,3 % всего населения в стране составляли помещики, крупная и мелкая городская буржуазия, торговцы и кулаки. В 1928 г. на их долю приходилось 4,6 % населения, а к 1937 г. эксплуататорские классы в СССР были ликвидированы»¹. Согласно В.В. Лавринову: «В 1916 году в Российской империи имелось 54174 церкви, 23593 часовни и молитвенных домов. Количество духовенства составляло 117 тыс. 916 человек, из которых 5 тыс. 287 человек состояли за штатом. Кроме того, имелось 1025 монастырей (478 мужских и 547 женских), с общим числом монашествующих и послушников 94 тыс. 629 человек (21 тыс. 330 м.п. и 73 тыс. 299 ж.п.)»². Вместе с членами семей духовное сословие в России составляло более 600 тыс. человек. В Оренбургской епархии в современных границах Оренбургской области, по сведениям иеромонаха Валентина (Коробова), к 1917 г. насчитывалось «одиннадцать монастырей и более шестисот храмов».³ Вместе с членами семей священства и монашествующими духовное сословие составляло несколько тысяч человек. Каждый из них подвергся тотальной ломке советского режима, большинство было репрессировано и исчезло в годы гонений. По данным МВД СССР, за период с 1921 г. по 1954 г., за контрреволюционные преступления было осуждено Коллегией ОГПУ, тройками НКВД, Особым совещанием, Военной коллегией, судами и военными трибуналами 3 777 380 чел., в том числе к высшей мере наказания – 642 980, к содержанию в лагерях и тюрьмах — 2 369 220, к ссылке и высылке – 765 180 человек⁴. Из них к началу 2000 г. было реабилитировано 2 млн. 438 тысяч человек, что составляет 63% от общего числа⁵. В годы гонений в Оренбуржье, по данным архива УКГБ, репрессии коснулись 27,5 тыс. человек, из них около 950 священников и монахов⁶. В одной только Зауральной роще покоится более восьми с половиной тысяч безвинно убиенных, и большинство из них было православного вероисповедания.

На сайте Оренбургской митрополии в разделе «святые» находятся только двое – свщмч. Макарий Квиткин и муч. Александр Мюнхенский Шморель⁷. На сайте отдела по канонизации святых Оренбургской митрополии приводится список 15 канонизированных новомучеников, чья жизнь была связана с оренбургской землей, список «священнослужителей, монашествующих и благочестивых мирян, которые подвергались репрессиям со стороны безбожной власти с 1917 по 1950-е годы» в количестве 950 человек⁸. Это именно та «соль земли», которая сделала Оренбуржье святой землей, отстояла чистоту веры в годину гонений. Духовный подвиг новомучеников оренбургских раскрыт в серии книг протоиерея Николая Стремского, который возглавляет отдел по канонизации святых Оренбургской митрополии. Надеемся, что трудами сотрудников отдела будут выявлены из небытия новые имена исповедников и новомучеников и будет составлен оренбургский сонм святых.

Хронология гонений на Церковь.

Первый этап гонений (1917-1920 годы). Захват власти, массовые грабежи церквей, расстрелы священнослужителей.

07.11.17 - Октябрьский переворот, захват власти большевиками.

20.01.18 - Декрет Советской власти об отделении Церкви от государства - изъяты все капиталы, земли, храмы.

15.08.17 - 20.09.18 - Поместный Собор Православной Российской Церкви.

05.11.17 - избрание св. митрополита Тихона Патриархом Московским и Всея Руси.

01.02.18 - Послание св. Патриарха Тихона, анафематствующее всех, проливающих невинную кровь.

07.02.18 - расстрел священномученика Владимира, митр. Киевского.

16.07.18 - расстрел императора Николая II и царской семьи.

14.02.19 - Постановление наркомата юстиции о вскрытии мощей, что вызвало массовые сатанинские издевательства над святыми останками в 1919 г. и в последующие годы.

Первая волна гонений унесла в расстрелах более 15000 жизней только в 1918 -19 гг. Почти все столкновения, все аресты заканчивались расстрелами.

Второй этап гонений (1921-1923 годы). Изъятие церковных ценностей, под предлогом помощи голодающим Поволжья.

21.08.21 - образование св. Патриархом Тихоном Всероссийского комитета помощи голодающим, который был закрыт по распоряжению властей через неделю (27.08.21).

23.02.22 - декрет ВЦИК об изъятии церковных ценностей.

09.05.22 - арест св. Патриарха Тихона

Июнь 1922 г. - Суд над свщмч. Вениамином, митрополитом Петроградским и расстрел его 13.08.22.

Вторая волна гонений - около 20000 репрессий, расстреляно около 1000 человек.

Третий этап гонений (1923-28 гг.). Насаждение обновленческого раскола для уничтожения Церкви изнутри.

Апрель 1923 г. - подготовка суда и расстрела св. Патриарха Тихона

29.04.23-09.05.23 - 1-й «собор» обновленцев.

07.04.25 - кончина св. Патриарха Тихона.

01.10.25 - 2-й «собор» обновленцев.

10.12.25 - арест свщмч. Петра

29.07.27 - Послание (Декларация) заместителя патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия.

Пострадало на этом этапе около 8000 человек.

Третий этап гонений (1929-1931 гг.). «Раскулачивание» и коллективизация.

Начало 1929 г. - письмо Кагановича: «церковь единственная легальная контрреволюционная сила».

08.03.29 - Постановление ВЦИК о религиозных объединениях.

05.12.31 - Взорван в Москве кафедральный храм Христа Спасите- ля.

В это время было около 60000 арестов и 5000 казней.

Четвертый этап гонений (1932-38 гг.). Пик гонений.

1932-36 гг. - «Безбожная пятилетка»: уничтожение всех храмов и верующих.

05.12.36 - принятие Сталинской конституции

22.12.36 - Акт о переходе прав и обязанностей Местоблюстителя патриаршего престола к Заместителю патриаршего Местоблюстителя митр. Сергию.

Перепись населения 1937 г. Православным верующими назвали себя 1/3 городского населения и 2/3 сельского, то есть более половины населения СССР.

05.03.37 - завершение работы Пленума ЦК ВКП(б), санкционировавшего массовый террор.

10.10.37 - расстрел после восьмилетнего пребывания в одиночной камере патриаршего Местоблюстителя свщмч. Петра.

Около 200000 репрессий и 100000 казней.

Этапы гонений в Оренбургской епархии.

Первые гонения в Оренбуржье на священников начались после Октябрьской революции и продолжались всю гражданскую войну (1918 – 1920 гг.). Около сотни священников были убиты, десятки вынуждены были бежать из страны вместе с казачьими войсками атамана А.И. Дутова в 1920 г. Согласно А.В. Ганину, по разным оценкам, в годы гражданской войны погибло от 4 до 10 тыс. священнослужителей и мирян, защищавших церковь⁹. Только в 1918 г. в Оренбургской епархии было убито 15 священников, пострадало в общей сложности не менее 60¹⁰. Cвященномученик Константин Сухов, настоятель Спасо-Вознесенского собора г. Бугуруслана, был расстрелян красноармейцами в 1918 г.

Правовым основанием гонений на церковь стал принятый 23.01.1918 г. декрет СНК «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», который поставил церковь фактически вне общества. Церковь лишалась прав юридического лица, все ее имущество становилось народным достоянием. Все религиозные общества подчинялись положениям о частных обществах и союзах и не пользовались никакими преимуществами. Религия объявлялась частным делом каждого гражданина, преподавание основ религии в школах отменялось¹¹.

С началом Гражданской войны сообщение Оренбургской епархии с высшим церковным управлением было прервано. С приближением военных действий многие священники из г. Оренбурга, сёл и казачьих станиц губернии были вынуждены покинуть свои приходы. Из тех, кто остался, многие пострадали от Красной Армии. Кустанайский епископ Дионисий (Прозоровский) в своём докладе Патриарху Тихону о положении дел в Оренбургской епархии сообщает о том, что в январе 1918 г., при первом нашествии советских войск, были убиты два сельских священника и ещё два сельских священника умертвлены во время второго нашествия Красной Армии¹².

Современные исследователи дают гораздо большие цифры. Так, челябинский исследователь И. В. Нарский приводит данные о том, что в Оренбургской епархии были убиты 15 священников¹³. Эту же цифру указывает и А. В. Ганин, который также добавляет, что не менее 60 священников пострадало в ходе военных действий¹⁴.

28.05.1918 г. закрыта Оренбургская Духовная Семинария¹⁵, она передана школе «воздухобоя», будущему летному училищу. Оренбургский архиепископ Мефодий (Герасимов) не поддержал антицерковную политику Советской власти и активно выступил в поддержку атамана А.И. Дутова.

5.10.1919 г. главным священником Оренбургской белой армии стал игумен Иона (В.И. Покровский), вместе с 16 священниками он перешел в Китай с атаманом А.И. Дутовым, был его духовником.

Именно с его подачи с 17.11.1919 г. Табынская икона Божией Матери стала главной иконой оренбургских казаков, перед ней ежедневно служились молебны. Перед этой иконой в 7.02.1921 г., после покушения, умер атаман А.И. Дутов в г. Суйдун (Китай). Игумен Иона, епископ маньчжурский (с 19.10.1922), был прославлен в лике святых в 1996 г. заграничной Русской Православной Церковью¹⁶.

В Оренбургской губернии в с.Преображенка красными был расстрелян в 1918 г. протоиерей Михаил Прибытков¹⁷.

9 июня 1918г. расстрелян протоиерей Михаил Громогласов, настоятель Свято-Никольского собора в г.Верхнеуральске¹⁸.

Из записок протоиерея Михаила Громогласова «В большевистском застенке»¹⁹:

«Опять началась для меня горькая тюремная жизнь. Вставали в 5 ч(асов). Я зажигал свечу перед иконой и совершал утром и вечером общую молитву. К молитвам прибавлял чтение псалмов, евангелия или акафистов. Из библиотеки тюрьмы. Я секретно достал толковое евангелие, книги Дьяченко, поучения и читал заключенным со мною в камере. Но это не нравилось администрации, пришлось прекратить и книги читались молча. Понятно заключённые были довольны книгами, особенно моими утещениями. Просили мы разрешения поговеть на страстной седьмице, но получили отказ. Весьма часто нас посылали на работу. От потери крови от раны и весьма скудной пищи я весьма ослабел и некоторые физические работы были для меня очень тяжелы. Заставляли таскать ящики со снарядами, чистить конюшни, перебирать и таскать картофель и т.п. Однажды один большевик посылал меня чистить даже ватерклозет. При работах большевики часто издевались надо мною, говоря: «Поп пришел обедню служить», «аллилуйя» и добавлялись скверные слова. Впрочем некоторые служащие в тюрьме относились ко мне с сожалением, даже один татарин плакал о мне и старался освобождать меня от работ. Плакали многие горожане, видя меня идущего по городу на работы под конвоем большевиков. Но оставаться одному целый день в камере без дела не лучше, чем быть на работе. Так прошли ещё две недели. Наступила страстная седьмица. С большим трудом разрешили отслужить в великий четверг стояние и в субботу утреню. В эти дни заключённых в одиночные камеры не выпускали к богослужениям и они слыша слова молитвы и песнопений горько плакали и молились. Нужно отметить, что в новой тюрьме устроено прекрасное помещение для церкви. Не задолго до своего заключения, я изыскал средства 6000 руб. на устройство прекрасного иконостаса и утвари. Все эти жертвователи были заключены со мною в тюрьму, мужественно перенося страдания. Особенно тяжело было мне в Великую субботу лишиться служения любимой литургии. Вместо литургии я с заключёнными в камере читал 118 псалом, акафисты, покаянный канон и тем доставлял утешение. Петь не позволяли. Приближалась Пасха. Поздно вечером в великую субботу всех нас контрибутантов из общих камер перевели в одиночные, разместив в каждую по 2 и по 3 человека. Эти камеры не более 2 квадр(атных) саж(еней), тёмные. Не дали ни матраца, ни какой подушки, и постилки. Пришлось две недели спать на голом асфальтовом полу, в одежде и в сапогах, положивши в голову два веника. Все съестные припасы, присланные из домов, отобрали. Служить позволили только в первый день. По моей просьбе диакон Собора принёс антиминс и я решился отслужить в неосвященном храме первую литургию на Пасху. Из заключённых составился хор и мы радостно отслужили утреню и литургию. В конце литургии я говорил поучение о том, что, несмотря на радостный праздник некоторые из христиан остаются унылыми и печальными. Печальна вдова с оставшимися сиротами, печальны знатные, лишившие места. Но никому так не тяжело, как нам, заключённым . узникам. Всякое горе бывает вдвое легче, радость много приятнее, если оные могут быть разделены с другими. Но мы лишены сведений и общений с нашими близкими и родными. Мы можем облегчить свою скорбь по слову псалмопевца: «омочу постель слезами», да и этой постели нам не дали…

При этих словах, все бывшие в церкви рыдали и теперь я не могу вспомнить этот горький плач без слёз. По окончании литургии пришёл в камеру к двум узникам, пропели «Христос Воскресе» и разговелись чёрным хлебом с водой. В течение двух недель ничего не давали, кроме 1 фунта чёрного хлеба в день. Корки хлеба были столь тверды, что я поломал два зуба. Кроме голода терпели холод, особенно не давали покоя вши. Тяжелое впечатление производили на нас постоянные расстрелы около тюрьмы. В первый день Пасхи были расстреляны 6 человек, на 4-й и 6-й день два офицера. Всего в пасхальную неделю расстреляли 12 человек. Но, несмотря на все страдания, при выпусках на двор и в коридорах, а также и в камерах, я никогда не видел плачущими и унылыми.. Плакали только на молитве, или ,когда уводили заключённых на расстрел. В течение 2-х месяцев расстреляли 30 человек.. Сознание невинности страданий, вера в правосудие и промысел Божий всех нас подкрепляла и ободряла. Некоторые заключённые замечательно спокойно шли на расстрел и умирали, как говорят, сложивши руки для крестного знамения. Кроме меня в числе арестованных был ещё священник о. Аманацкий. Он пробыл в тюрьме неделю и пострадал много. Его били, трепали за волосы, вставляли ствол ружья в рот, заставляли рыть окопы. В конце концов описали имущество, выгнали из квартиры и постановили лишить сана. И тут главным виновником - были враги - свои, домашние (как говорят, диакон). Сына моего Сергея без всякой вины арестовали и продержали в тюрьме две недели. Имущество сына моего Владимира, священника Наваринского посёлка, всё разграбили. С брата о. Николая большевики взяли 2 500 руб(лей), предварительно продержавши его в холодной бане и в одном белье целый день и ночь. Нужно заметить, большевики налагали контрибуции невозможные. На весь город было наложено 12 миллионов, в том числе с жен(ского) монастыря 500 000 руб.»

В конце января 1918г. настоятель Казанско-Богородицкой церкви села Петропавловского (ныне Башкорстан) иерей Иоанн Болдырев был убит, заколотый штыками красноармейцами. Из воспоминаний очевидицы событий Макрушиной: «...Примерно в 1917 или 1918г. приехали якобы из района уполномоченные, сказали ему: «Собирайся». Он одел черный тулуп, — посадили его в сани и увезли. А наутро деревенские нашли его, заколотого штыком, тулупа на нем уже не было... Похоронили батюшку против Красного Яра, по ту сторону р.Белой, к деревне Иштуганово. Там и сейчас есть холм, где он похоронен в д.Иштуганово, холм против Красного Яра. Местные жители похоронили батюшку на месте казни, поставили крест»²⁰.

Священник Иоанн Петрович Болдырев (1876 -1918 гг.) родился в г. Оренбурге, закончил Оренбургскую духовную семинарию, служил в селах Анатольевка, Ивановка, Марьевка Оренбургского уезда.

В ноябре 1918г. мученическую смерть приняли священник Николай Орлов и его сын Александр (окачивал Самарскую духовную семинарию) в селе Логачевка (ныне Тоцкий район Оренбургской области). Настоятель храма вмч. Георгия Победоносца отец Николай Орлов (1868 – 1918гг.) с супругой Капитолиной Евграфовной. Всего у них было пять детей.

Священника с сыном расстреляли на окраине села, после двух недель пыток в соседнем селе Егорьевка. Пешком, привязанные к телеге, отец и сын были доставлены к месту казни рядом со своим селом Логачевка. Помолившись и простив своих убийц, они мужественно ожидали казни. После трех выстрелов, отец и сын продолжали стоять и их зарубил шашкой командир расстрельной команды²¹. Жена священника Капитолина добилась перезахоронить мужа и сына на кладбище, где был поставлен крест над мучениками. На месте казни в настоящее время также местные жители поставили крест и проводят ежегодный крестный ход к этому месту.

Вторая волна гонений (1921 – 1923 гг.) против Церкви была связана с изъятием церковных ценностей под предлогом помощи голодающим, а также с созданием внутреннего раскола в церкви с помощью движения красного обновленчества «Живая Церковь».

23 февраля 1922 г. был принят декрет ВЦИК «О порядке изъятия церковных ценностей, находящихся в пользовании групп верующих». Местным советам предписывалось в месячный срок изъять из церковного имущества, переданного в пользование групп верующих всех религий по описям и договорам, те драгоценные предметы из золота, серебра и камней, изъятие которых не может существенно затронуть сам культ.

Сама процедура изъятия в г. Оренбурге началась в начале мая 1922 г. Одной из первых она была проведена в Казанском кафедральном соборе, где было реквизировано 99 предметов общим весом 6 пудов 2 фунта 11 золотников (99 кг 152 г), а чистого веса серебра – 142 фунта 32 золотника (58 кг 285 г), включая сомнительные. В числе прочего были изъяты дарохранительница, 7 серебряных крестов, 6 звездиц, 5 дискосов, 2 серебряных кадила, лампада, ризы с 16 икон с серебряной эмалью (2 с камнями), 2 Евангелия с камнями и 3 Евангелия с серебряной эмалью, 3 митры с серебряными обручами и камнями и ещё 3 митры без обручей, но с жемчугом и камнями, риза жемчужная с камнями, 6 ковшей, 9 тарелок, серебряный подсвечник, чаша, кувшин и пр.²².

Всего в г. Оренбурге церковных ценностей было изъято – 79 пудов 36 фунтов 68 золотников (1 т 309 кг 131 г)²³.

Взвешивание изъятых церковных ценностей

В середине мая 1922 г., после завершения кампании в Оренбурге, началось изъятие по всей губернии. Губернской комиссией в уездные исполкомы была направлена инструкция, в которой подробно регламентировались правила изъятия церковных ценностей. В частности, начать процесс изъятия рекомендовалось с самого «сознательного» села. Изъятию подлежали только вещи из золота и серебра, платины и драгоценных камней. Допускалась замена изымаемых вещей. Кроме того, при изъятии необходимо было оставлять по одному экземпляру всех вещей, необходимых для совершения богослужений. В инструкции также подробно регламентировался порядок создания волостных и сельских комиссий, порядок передачи ценностей в районную или губернскую комиссию, которые осуществляли передачу ценностей в банки или места хранения.

В первой половине июня осуществлялось изъятие церковных ценностей в г. Орске. Губкомисия рекомендовала начать его с соборной церкви и других городских церквей, после чего распространить эту процедуру на весь уезд. Изъятие в Спасо-Преображенском храме г. Орска состоялось 10 июня 1922 г.

В Оренбургском уезде к августу 1922 г. было изъято 33 фунта серебра, 4 пуда меди и 2 золотых по 5 рублей каждый.

В Исаево-Дедовском районе было изъято церковных ценностей на 10 пудов 8 фунтов 38 золотников. Общая сумма изъятого имущества составила 383270 рублей. В церквях района были изъяты следующие предметы из серебра: 24 дарохранительницы, 1 мироносица, 2 крестильных ящика, 12 дароносиц, 33 ковша, 63 настольных (напрестольных) креста, 37 звездиц, 36 лжиц, 86 тарелочек, 89 дискосов, 83 целых чаши, чаш сломанных 2, чаш без подстановок 5 и пр. Взамен некоторых церковных вещей членами религиозных общин вносились монеты, награды, банковое и разменное серебро.

Только по уездам церковных ценностей изъято на 38 пудов 18 фунтов 50 золотников (630 кг 62 г). Помимо этого были изъяты без учёта веса 7 митр и 10 риз с икон вышитых на материи²⁴.

Изъятие церковных ценностей в губернии было завершено к сентябрю 1922 г., но оформление его результатов затянулось до конца года. Всего в Оренбургской губернии были изъяты церковные ценности на 74 пуда 33 золотника серебра (1 т 212 кг 335 г), 3,5 фунта золота (1 кг 433 г) и на 1000 рублей по курсу довоенного времени бриллиантов²⁵.

Изъятые церковные ценности

Параллельно с кампанией по изъятию церковных ценностей шёл процесс церковного раскола, инициированный и активно поддерживаемый атеистической советской властью для подрыва уже не материальной, а организационной основы РПЦ как её главного идеологического конкурента внутри страны. Формально он начался после того, как 18 мая 1922 г. группа обновленческого духовенства зарегистрировала в органах государственной власти Высшее Церковное Управление (ВЦУ). Эта раскольническая группа, объявившая себя единственной каноничной церковной властью, получила название «Живая Церковь». От имени новой организации было объявлено о временной передаче ВЦУ канцелярии заключённого под домашний арест Патриарха Тихона.

Учредительное собрание «Живой Церкви» состоялось уже 29 мая 1922 г. На нём было принято решение о создании института уполномоченных ВЦУ, действующих при епархиальных управлениях. Их основной задачей было склонить на сторону обновленчества духовенство и мирян на местах.

Ещё 27 мая 1922 г. в газете «Степная правда» было опубликовано воззвание группы прогрессивного духовенства и мирян «К православным христианам Оренбургского края», подписанное священниками Николаем Рачинским и Дмитрием Усиевичем, диаконом Алексием Шевченко, псаломщиком Иваном Кузнецовым и гражданином Сергеем Рачинским. В воззвании объявлялось о создании в Оренбурге временного комитета духовенства и мирян, который объявлял полномочия существующего при епископе местного церковного управления утратившими свою силу и брал на себя все административные функции по управлению епархией. Священник Н. Рачинский впоследствии стал уполномоченным ВЦУ в Оренбургской епархии.

Священник Никольской Форштадтской церкви Оренбурга Александр Седых выступил с речью о непризнании ВЦУ и неправомерности захвата Епархиального Управления Оренбургской группой «Живой церкви». После съезда А. Седых получил от ВЦУ указ об увольнении, но не подчинился ему, полагая незаконным.

Священник Александр Петрович Седых (1884- после окончания в 1914г. двухгодичных Оренбургских пастырско-миссионерских курсов был рукоположен в священники в г.Кустанай. В 1919г. находился в концлагере «за агитацию против Соввласти». С 1920г. священник в Никольской церкви в Оренбурге.

Из донесения Оренбургского ГПУ о собрании духовенства в июле-августе 1922 г. : «. . . Слово берет о. Александр Седых. Он со страшной яростью обрушивается на ВЦУ и старается доказать, что ВЦУ никак нельзя признать, потому что оно, по его мнению, просто захватило церковную власть, принудив Патриарха Тихона самоустраниться. Далее Седых предлагает собранию "не читать программы «Живая Церковь», т. к. эта программа для прогрессивного духовенства неприемлема». «Я, — начинает говорить Седых, — знаю, что меня и всех, кто несочувственно относится к группе «Живая Церковь», называют контрреволюционерами, но я этого не боюсь, а знаю, что члены группы «Живая Церковь» меня не любят за то, что я говорю им правду в глаза, разоблачаю их незаконные действия по отношению к верующим мирянам и указываю на неканонические дела по отношению к Церкви Христовой. Я им прямо говорю, что они служат сатанинскому духу, а не Духу Христову. За веру Христову, за учение апостолов и учение святых отцов я всегда буду бороться и готов на всякую жертву».

В 1923 г. он овдовел. В 1928гг. служил в Георгиевской церкви г.Оренбурга. В 1928г. принял в Оренбурге монашество с именем Алексий и возведен в сан архимандрита.

22 июля 1930г. по групповому «делу православных священников и мирян г.Оренбурга» был осужден. Из обвинения: «Являясь приверженцем монархического строя, систематически выступает против всех мероприятий Соввласти путем распространения а/с агитации, особенно среди религиозной части населения г.Оренбурга... За последние годы снова повел антисоветскую пропаганду и агитацию, скрывая ее под видом религиозных бесед. Стал распространять и насаждать тайное монашество и ненависть ко всему советскому...»²⁶. Отбыл три года свирских лагерей. 3 декабря 1937г. осужден к расстрелу Тройкой УНКВД по Башкирской АССР по ст..58–10,58–11 УК РСФСР как «организатор контрреволюционных повстанческих групп церковников». Расстрелян 4 февраля 1938г. в г.Уфе на Сергиевском кладбище в безвестной братской могиле.

В январе 1923 г. в Оренбурге прошёл очередной епархиальный съезд. На нём присутствовали административно высланный из Петрограда иеромонах Лев Егоров и священник Александр Седых, который выступал против обновленческого течения.

Преподнобномученик Лев (Егоров) расстрелян 20.09. 1937г., канонизирован Священным Синодом в 2003г.

Решения епархиального съезда в январе 1923 г. в Оренбурге были признаны ВЦУ незаконными. Также осуждена обновленцами была и деятельность приходского совета Никольской Форштадтской церкви г. Оренбурга, руководимого священником Александром Седых, который отказался участвовать в выборах делегатов на обновленческий собор, считая его незаконным. Впоследствии за свою непримиримую позицию священник Александр Седых был административно выслан в Зырянскую область.

19 марта 1925 г. епископ Иаков вместе с группой священнослужителей и членов Епархиального Совета был арестован. Вместе с ним были арестованы протоиереи Константин Антонов, Николай Иванов, Дмитрий Кононов, Павел Марсов, Евгений Урбанский, член Епархиального Управления в Оренбурге Григорий Смирнов, председатель приходского совета Кафедрального собора в Оренбурге Василий Савельев.

В августе епископ Иаков (Маскаев) был освобождён под подписку о невыезде и приступил к активной проповеднической деятельности.

Позиции обновленцев вновь стали ослабевать. В 1923 г. в губернии насчитывалось 359 церквей, при которых служили 630 священников. Можно предположить, что к осени 1925 г. эти показатели не претерпели значительных изменений. Учитывая то, что к октябрю 1925 г. к обновленческим относились только 88 церквей и 170 священнослужителей²⁷, можно сделать вывод о том, что к этому течению причисляли себя только около четверти приходов и священников губернии. Верующие бойкотировали обновленческие храмы, их кассы пустовали, и налоги не платились. В результате целые округа переходили к тихоновцам.

Тихоновские приходы были сосредоточены в казачьих районах и в бывшем Орском уезде. Центром сторонников Патриаршей Церкви в г. Оренбурге и во всей епархии стало казачье предместье Оренбурга – Форштадт.

13 ноября 1925 г. епископ Иаков за отказ признать «Живую Церковь» был приговорён к 2 годам высылки из Оренбургской губернии, а в декабре выдворен в г. Самару²⁸. Также был арестован и один из активных сторонников епископа Иакова священник Владимир Чиликин²⁹.

Священник Владимир Чиликин с супругой.

Он служил в Оренбургской епархии с 1914г., был настоятелем Введенского собора в г.Оренбурге в 1926-27гг., удостоен звания протоиерея Св. Патриархом Тихоном. Тройкой при УНКВД по Оренбургской области осужден к расстрелу.

Если сразу после революции и в годы Гражданской войны органы советской власти стремилось максимально ограничить полномочия религиозных организаций, но не вмешивались в их внутреннюю жизнь, то в начале 1920-х гг. советское правительство посчитало необходимым упорядочить деятельность религиозных организаций и взять их под определённый контроль. 3 августа 1922 г. ВЦИК принял постановление, в соответствии с которым все религиозные общества подлежали государственной регистрации. В результате в 1923–1924 гг. деятельность всех религиозных объединений получила официальный статус.

Параллельно с попытками внести раскол в РПЦ органы власти активно выстраивали систему антирелигиозной пропаганды. Проведение антирелигиозных мероприятий в дни церковных праздников, в частности организация Комсомольского Рождества в г. Оренбурге, начинается с 1923 г., ещё до создания Союза безбожников³⁰. 6 января 1923 г., в ночь под Рождество, был организован карнавал-шествие с участием группы ряженых. В карнавале приняло участие порядка 10 тысяч человек, которые с оркестром прошлись по центральным улицам города, мимо нескольких церквей, в том числе Кафедрального собора. В помещении цирка был показан спектакль «Рождество попа Сергия». Основная цель всех этих мероприятий заключалась в стремлении отвлечь оренбуржцев от церковной службы. В последние дни рождествен­ских святок были организованы балы-маскарады с антирелигиозным содержанием.

По инициативе Оренбургского комитета РЛКСМ Комсомольское Рождество устраивалось и в 1924–1925 годах³¹. Перед Рождеством показывались концерты, театральные постановки и инсценировки, организовывались вечера вопросов и ответов, клубные вечера, проводились лекции и беседы на естественнонаучные темы, религиозные диспуты. В г. Оренбурге Союз безбожников был создан также в феврале 1926 г. По данным на март 1927 г., в Оренбургской губернии действовали 39 антирелигиозных ячеек, в которых состояло 986 членов. В Оренбургском уезде было создано 19 ячеек с количеством членов в них 386 человек, в Орском уезде – 9 ячеек (300 человек), в Каширинском – 11 ячеек (300 человек). Окружной Союз воинствующих безбожников обслуживал в целом 16 районов³².

Вплоть до 1927 г. деятельность ячеек Союза безбожников проводилась под умеренным лозунгом «Овладеем естествознанием, чтобы иметь крепкое оружие в борьбе с религией». Основной задачей общества было вне­дрение в массы естественнонаучных материалистических знаний, преобразова­ния культуры и быта.

Формы проведения антирелигиозной пропаганды были самыми разнообразными. Действовали кружки «Безбожник», активистами проводились беседы на атеистические темы, устраивались лектории, создавались методические кабинеты и консультационные пункты антирелигиозных курсов, практиковались антирелигиозные постановки. Массовые антирелигиозные кампании приурочи­валась к крупным церковным праздникам, таким как Рождество или Пасха.

После выхода декларации митрополита Сергия (Страгородского) 29.07.1927 г. РПЦ фактически оказалась расколота на три части: староцерковников, признававших права местоблюстителя митрополита Петра и его заместителя митрополита Сергия («сергиевцы»); староцерковников, признававших только права местоблюстителя митрополита Петра («григорьевцев») и «обновленцев».

Митрополит Сергий Святейший Патриарх Тихон

(Страгородский) и Местоблюститель Патриаршего

Престола митрополит Петр (Полянский)

1^ Ноткин А. И. Социалистическая индустриализация СССР и новый технический переворот // Вестник АН СССР. 1958. № 1. С. 18.

2^ Лавринов В.В. прот. Очерки истории обновленческого раскола на Урале (1922 – 1945). ‒ М: Крутицкое патриаршее подворье, 2007. – С. 35.

3^ Иеромонах Валентин (Коробов). Порушенные святыни Оренбуржья. Сайт Оренбургской митрополии. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.oepress.ru/index.php/mitropolii/istoriya/porushennye-svyatyni-orenburzhya.html

4^ Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 9401. Оп. 2. Д. 450. Л.12.

5^ Земсков В.Н. О масштабах политических репрессий в СССР // Мир и политика, № 6 (33), июнь 2009 г. – С. 105.

6^ Мученики и исповедники Оренбургской епархии ХХ века. «Дивен Бог во святых Своих». Кн. 4./ Сост. прот. Н. Стремский. Саракташ: Издательский дом «ДИМУР», 2011. С. 236.

7^ Сайт Оренбургской митрополии. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.oepress.ru/index.php/svyatye-zemli-orenburgskoj.html

8^ Сайт отдела по канонизации святых Оренбургской епархии. Святое Оренбуржье. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.oren-saint.ru/

9^ Ганин А.В. Оренбургское казачество и Церковь в годы Гражданской войны 1917 – 1922 гг. // Белая гвардия. 2008. № 10, С. 146 – 162.

10^ Нечаев М.Г. Красный террор и Русская Православная Церковь // Первая межвуз. науч. конф. «История и террор». Вып. 1. Тезисы докладов. Пермь, 1993. С. 28.

11^ Декреты Советской власти. ‒ Т. 1‒ М.: Политиздат, 1957. ‒ С. 371 – 373; Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. – М.: Республика: Верховный Совет РФ, 1993. с.371

12^ Доклад епископа Кустанайского Дионисия (Прозоровского) Патриарху Тихону о положении дел в Оренбургской епархии // Вестник ПСТГУ: История. История Русской Православной Церкви. Вып. 3 (40). – 2011. – С. 68.

13^ Нарский И. В. Жизнь в катастрофе. Будни населения Урала в 1917–1922 гг. – М.: «РОССПЭН», 2001. – С. 159.

14^ Ганин А. В. Оренбургское казачество и Церковь в годы Гражданской войны 1917–1922 гг. // Белая гвардия. – 2008. – № 10. – С. 147.

15^ Стремский Н.Е. Мученики, исповедники и храмы Оренбургской епархии ХХ века. Кн.2. Саракташ, 1999. С. 239.

16^ Материалы к военной биографии святителя Ионы Ханькоуского // Военная Быль, г. Москва. 1997. № 9 (138). С. 2 – 5.

17^ Мученики и исповедники Оренбургской епархии ХХ века. Кн.3./ Сост. прот.Н.Стремский. Оренбург, 2000.

С.56–62.

18^ Челябинское викариатство Оренбургской епархии просуществовало до сентября 1918г.

19^ В память о Михаиле Громогласове: http://www.vurizvoz.ru/rubriki/kraevedenie-1/v-pamyat-o-mihaile-gromoglasove

20^ Священник Иоанн Болдырев/ Мученики и исповедники Оренбургской епархии ХХ века. Кн.5./ Сост. прот.Н. Стремский. Саракташ, 2014. С.119-121.

21^ Священник Иоанн Болдырев/ Мученики и исповедники Оренбургской епархии ХХ века. Кн.5./ Сост. прот.Н. Стремский. Саракташ, 2014. С.

22^ ГАОО Ф. Р-1. Оп. 1. Д. 295. Л. 1

23^ Никитин И. В. Изъятие церковных ценностей в Оренбургской губернии в 1922 г. // Вестник ПСТГУ: История. История Русской Православной Церкви. Вып. II:1 (34). – 2010. – С. 33–34.

24^ Никитин И. В. Изъятие церковных ценностей в Оренбургской губернии в 1922 г. // Вестник ПСТГУ: История. История Русской Православной Церкви. Вып. II:1 (34). – 2010. – С. 35–38.

25^ Космачёва Т. С. Оказание помощи голодающему населению Оренбургской губернии религиозными организациями в 1921–1923 годах // Государство и религиозные объединения – социальное служение и партнерство: проблемы и пути их решения: материалы научно-практической конференции. – Оренбург: Издательский центр ОГАУ, 2008. – С. 97.

26^ Архимандрит Алексий (Седых) и борьба с обновленческим церковным расколом в Оренбургской епархии в начале 1920г./ Мученики и исповедники Оренбургской епархии ХХ века. Кн.5./ Сост. прот.Н. Стремский. Саракташ, 2014. С.193.

27^ Никитин И. В. Оренбургская епархия в 1922–1938 годах // Ведомости Оренбургской митрополии. – 2015. – № 5 (195). – С. 50.

28^ Первоначально местом высылки была назначена Алма-Ата. См.: О священнослужителях – Пешковой Е. П. [Электронный ресурс]. URL: http://pkk.memo.ru/letters_doc/001930.doc (дата обращения: 12.10.2014).

29^ Мученики и исповедники Оренбургской епархии XX века. Кн. 3 / Сост. прот. Н. Стремский. – Оренбург, 2000. – С. 39.

30^ Яшина М. А. Русская православная церковь в условиях авторитарного политического режима в советском государстве. 1917 – начало 1930-х годов (на материалах Южного Урала). Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук. – Оренбург, 2013. – С. 16.

31^ ЦДНИОО. Ф. 208. Оп. 1. Д. 420. Л. 1; Д. 593. Л. 3.

32^ Семёнов С. В. Политические репрессии против церкви в Оренбургской (Чкаловской) области в 20–30-е годы XX века // Государство и религиозные объединения – социальное служение и партнерство: проблемы и пути их решения: материалы научно-практической конференции. – Оренбург: Издательский центр ОГАУ, 2008. – С. 63.