Дети – Герои Советского Союза
Видя бесчинства фашистов, ряды Красной армии пополнялись день ото дня, на оккупированной территории создавались и действовали подпольные организации, партизанские отряды. В рядах защитников родной земли были и дети. Кто-то убегал из дома на фронт, кто-то случайно становился “сыном полка”, партизаном в лесу.
Мы хотим рассказать вам о Героях-пионерах Советского Союза.
Зина Портнова
Родилась 20 февраля 1926 года в городе Ленинграде в семье рабочего. По национальности белоруска. Окончила 7 классов. В начале июня 1941 года приехала на школьные каникулы в деревню Зуя Витебской области. После вторжения гитлеровцев на территорию СССР Зина Портнова оказалась на оккупированной территории. С 1942 года член Обольской молодежной подпольной организации “Юные мстители”. Участвовала в распространении листовок среди населения и диверсиях против захватчиков. Работая в столовой курсов переподготовки немецких офицеров, по указанию подполья отравила пищу. Во время разбирательств, желая доказать немцам свою непричастность, попробовала отравленный суп. Чудом осталась жива. С августа 1943 года разведчик партизанского отряда им. К.Е. Ворошилова. В декабре 1943 года, возвращаясь с задания, была арестована в деревне Мостище и опознана предателем. На одном из допросов, схватив со стола пистолет следователя, застрелила его и еще двух гитлеровцев, пыталась бежать, но была схвачена, зверски замучена и 13 января 1944 года расстреляна в тюрьме города Полоцка.
Леня Голиков
Родился 17 июня 1926 года в деревне Лукино Новгородской области. Во время войны, когда его деревню захватили немцы, ушел к партизанам. Не раз он ходил в разведку, приносил важные сведения в партизанский отряд. И летели под откос вражеские поезда, машины, рушились мосты, горели вражеские склады. Всего он участвовал в 27 боевых операциях, им было уничтожено: 78 немцев, два железнодорожных и 12 шоссейных мостов, два продовольственно-фуражных склада и 10 автомашин с боеприпасами. Был в его жизни бой, который Леня вел один на один с фашистским генералом. Граната, брошенная мальчиком, подбила машину. Из нее выбрался гитлеровец с портфелем в руках и, отстреливаясь, бросился бежать. Леня – за ним. Почти километр преследовал он врага и, наконец, убил его. В портфеле оказались очень важные документы. Штаб партизан немедленно переправил их самолетом в Москву. Он погиб 24 января 1943 года в неравном бою под селом Острая Лука Псковской области. 2 апреля 1944 года был опубликован указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении пионеру-партизану Лене Голикову звания Героя Советского Союза.
Марат Казей
Родился 10 октября 1929 года в деревне Станьково (Беларусь). Когда фашисты ворвались в деревню, Марат должен был идти только в пятый класс. За связь с партизанами его мать, Анна Казей, была повешена немцами в Минске. После смерти матери Марат ушел к партизанам в Станьковский лес. Он стал разведчиком в штабе партизанской бригады. Проникал во вражеские гарнизоны и доставлял командованию ценные сведения. Используя эти данные, партизаны разработали операцию и разгромили фашистский гарнизон в городе Дзержинске. Марат участвовал в боях и неизменно проявлял отвагу, бесстрашие, вместе с опытными подрывниками минировал железную дорогу. Марат погиб в бою 11 мая 1944 года. Сражался до последнего патрона, а когда у него осталась лишь одна граната, подпустил врага поближе и взорвал их и себя. За мужество и отвагу пионер Марат Казей был удостоен звания Героя Советского Союза. В честь юного героя в городе Минске был поставлен памятник.
Валя Котик
Родился 11 февраля 1930 года в селе Хмелевка (Украина) в крестьянской семье. К началу войны он только перешёл в шестой класс, но с первых дней начал бороться с оккупантами. Осенью 1941 года вместе с товарищами убил главу полевой жандармерии близ г. Шепетовки, швырнув гранату в машину, в которой тот ехал. С 1942 года принимал активное участие в партизанском движении на территории Украины. Сначала был связным шепетовской подпольной организации, затем участвовал в боях. С августа 1943 года в партизанском отряде имени Кармелюка под командованием И.А. Музалева, был дважды ранен. В октябре 1943 года он обнаружил подземный телефонный кабель, который вскоре был подорван, благодаря чему связь захватчиков со ставкой Гитлера в Варшаве прекратилась. Внёс он также свой вклад в подрыв шести железнодорожных эшелонов и склада. 29 октября 1943 года, будучи в дозоре, заметил карателей, собиравшихся устроить облаву на отряд. Убив офицера, он поднял тревогу, и, благодаря его действиям, партизаны успели дать отпор врагу. 16 февраля 1944 года в бою за город Изяслав был смертельно ранен и на следующий день скончался. В 1958 году Валентину Котику посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Дети на оккупированной территории
Из книги Светланы Алексиевич “У войны не женское лицо”.
Галя Давыдова - 11 лет.
“…Видела много фашистских солдат, но, ни одного не помню. Мне казалось, что все они на одно лицо. И единственное, что я запомнила, - это страх. И еще - голод…”.
Юра Карпович - 8 лет.
“… Я видел, как гнали через нашу деревню колонну военнопленных. Там, где остановились, была обгрызена кора с деревьев. А тех, кто нагибался к земле, чтобы сорвать зеленой травы, расстреливали. Это было весной…
Я видел, как ночью пошел под откос немецкий эшелон, а утром положили на рельсы всех тех, кто работал на железной дороге, и пустили паровоз…
Я видел, как у матерей штыками выбивали из рук детей и бросали в огонь…
Я видел, как плакала кошка. Она сидела на головешках сожженного дома, и только хвост у нее остался белый, а вся она была черной. Она хотела умыться и не могла, мне казалось, что шкурка на ней хрустела, как сухой лист”.
Леонид Сиваков – 6 лет.
“…Заходили в хату со списком и по списку стреляли. Читают: мать, дед… Дети такие-то, по стольку лет… Посмотрят по списку, если одного нет, начинают искать… Когда всех найдут, тогда стреляют…
У нас в хате собралось шесть человек: бабушка, мама, старшая сестра, я и два младших братика. Шесть человек… Увидели в окно, как они пошли к соседям, побежали в сени с братиком самым маленьким, закрылись на крючок. Сели на сундук и сидим возле мамы. Крючок слабенький, немец сразу оторвал. Через порог переступил и дал очередь. Мы все упали, я завалился за сундук…
Первый раз пришел в сознание, когда услышал, что на меня что-то капает…
Капает и капает, как вода. Поднял голову: мамина кровь капает, мама лежит убитая.
Слышу: заходят двое. Пересчитывают: сколько убитых. Один говорит: “Тут одного не хватает. Надо искать”. Стали они искать, нагнулись под кровать, а там мама приховала мешок жита, а я за ним лежу. Вытянули они мешок, и пошли довольные.
Второй раз пришел в себя, когда загорелся наша хата. Как-то я выполз в огород, потом к соседу в сад. И только тут почувствовал, что у меня ранена нога и перебита рука.
Третий раз пришел в сознание, когда услышал, как кричала женщина.
Крик висел в воздухе.
Встать я не мог, подполз к яме и перегнулся вниз… Полная яма людей.
Лежал так до субботы, то есть сознание, то нет. В пятницу нас расстреляли, а в субботу приехали из другой деревни дедушка и мамина сестра. Они нашли меня в яме, положили в тачку. Тачка подскакивает, мне больно, я хочу кричать, а у меня нету голоса. Я мог только плакать… Долго не разговаривал… Очень долго… Десять лет…
А там, где был наш дом, дедушка собрал в корзинку косточки… Полной корзинки даже не было…
Дети в концлагере
Всех тех, кого фашисты не расстреляли, не сожгли заживо, они угоняли в концлагеря, разбросанные на всей оккупированной ими территории, в самой Германии.
Бухенвальд, Освенцим, Дахау, Майданек … об этих концлагерях слышали все. В них были не только военнопленные, но и старики, женщины, дети.
Саша Суетин – 3 года.
“ Помню отдельными картинками… Маму в белом халате… Отец – офицер, мама работала в госпитале. Это потом уже старший брат рассказал. А я помню только мамин халат… Даже лица не помню…
Вторая картинка.
Мама не пришла.
Мы оказываемся в каком-то длинном то ли доме, то ли сарае, на нарах. Все время хочется есть, я сосу пуговицы на рубашке, они похожи на леденцы, которые привозил из командировок отец. Я жду маму.
Третья картинка.
Какой-то мужчина запихивает нас с братом в угол нар, накрывает одеялом, забрасывает тряпками. Начинаю плакать, он гладит меня по голове. Тот же брат мне потом рассказывал, что мы оказались в концлагере, там брали у детей кровь. Взрослые нас прятали.
Но однажды мне надоедает долго сидеть под одеялом. Начинаю тихо, а потом громко плакать. Кто-то сбрасывает с меня и брата тряпки, стягивает одеяло. Открываю глаза, возле нас стоит женщина в белом халате:
- Мама! – качусь я к ней.
Она гладит меня сначала по голове, потом по руке. Затем берет что-то из металлической коробочки. Но я не обращаю на это внимания, я вижу только белый халат и белую шапочку.
Вдруг! – острая боль в руке. У меня под кожей иголка. Не успеваю накричаться, как теряю сознание. Прихожу в себя – надо мной сидит тот самый мужчина, который нас прятал. Рядом лежит брат.
- Не пугайся, - говорит мужчина. – он не мертвый, он спит. У вас взяли кровь.
- Это была не мама?
- Нет…
- Она пришла в белом халате, как мама…- и я закрываю глаза.
И дальше ничего не помню: кто и как нас спас в лагере, как оказались мы с братом в детском доме, как узнали, что родители погибли… Что-то случилось с моей памятью. Пошел в первый класс. Дети два-три раза прочтут стихотворение – и запомнили. А я десять раз прочту и не запоминаю. Но запомнил, что двойки мне учителя почему-то не ставили. Другим ставили, а мне нет…
Фашисты использовали детей как доноров, выкачивая из них до последней капли кровь для своих раненных солдат, как материал для страшных медицинских опытов – опытов после которых никто не выживал.
Дети блокадного Ленинграда
Тяжело приходилось и детям блокадного Ленинграда. Постоянные бомбежки , обстрелы, страшный холод в домах и голод – вот, что запомнили те, кому удалось выжить.
"Работала я в войну в семье одна. Получала по 250 граммов хлеба. Мама и старшая сестра со своей маленькой дочерью лишь по 125 граммов. Я худела, мама худела, племянница худела, а сестра пухла. Я в 17 лет весила немногим более 30 кг. Утром встанем, я каждому отрежу по полосочке хлеба, припасу по маленькому кусочку на обед, остальное - в комод. Вечером кастрюлю воды на буржуйке согреем, я в нее - три крупинки пшена, три тоненькие палочки вермишели, три макаронинки. Такой суп и ели, считай, одну воду. Бывало, приду с работы - все домашние плачут, ругают меня. Мол, хлеб и крупа лежат, а ты не даешь. Но я-то понимала: сегодня можно все съесть, а завтра? Зато у меня все выжили.
Анна Николаевна Малина (урожденная Егорова)
"...Горожане быстро съели все свои запасы в домах. Варили похлебку из плиток столярного клея... В городе исчезли все кошки и собаки... Родные уходили на работу, а я оставалась одна в пустой квартире и лежала на кровати. Уходя, взрослые оставляли мне кружку с водой и маленький кусочек хлеба. Иногда за ним приходили крысы, я называла их "кисками". Голодная, я ползала под столом, сил не было, не могла ходить, и пыталась найти хоть крошечку хлеба. Моя мама в войну работала водителем грузовика; собирала и привозила с полей траву-лебеду, крапиву, и мы варили похлебку. Это были так необходимые всем витамины. С тех пор я берегу каждую крошку, я не знаю, что такое выбросить хлеб. В блокадном Ленинграде издавались разные полезные книги, одну я берегу до сих пор. У нее коричневый шрифт на желтой бумаге и рисунки - как растить овощи в голодное время. Из картошки вырезали глазки, проращивали их, и затем уже из них растили картофель.
Валентина Кузьминична Грабовская (урожденная Константинова)
Дневник Тани Савичевой
Владимир Панфилов
“Женя умерла 28 декабря в 12.30 час. утра 1941 г.
Бабушка умерла 25 янв. 3 ч. дня 1942 г.
Лека умер 17 марта в 5 час. утра 1942 г.
Дядя Вася умер 13 апр. 2 ч. ночь 1942 г.
Дядя Леша 10 мая в 4 ч. дня 1942 г.
Мама 13 мая в 7.30 утра 1942 г.
Савичевы умерли. Умерли все"
1 057
47 210 
