Проект "Я родом не из детства. Ю. Друнина"

Муниципальное казенное общеобразовательное учреждение «Верхнетеченская СОШ» имени Шумилова

Проект на тему

«Я родом не из детства – из войны»

(по творчеству Ю.В. Друниной).

Автор: Козырева Карина Александровна,

обучающаяся 9 класса,

Руководитель: Казанцева Нина Николаевна,

учитель русского языка и литературы  

с. Верхняя Теча 2022 г

Актуальность:

С каждым годом все дальше и дальше от нас

героические и трагические годы Великой

Отечественной Войны. Эта война была одной

из самых тяжких испытаний, которые с

честью выдержала наша страна. Каждый год

отмечаем мы День Великой Победы, день

святой народной памяти, отдаём дань уважения

людям, которые воевали и победили. В своей

работе я хочу рассказать о поэтессе Юлии

Владимировне Друниной, прошедшей

санитаркой всю войну и сохранившей о ней

память на всю жизнь.

• Цель моей работы:   рассказать о жизни и творчестве Юлии Друниной, доказав, что тема войны и патриотизма проходит через всё творчество поэтессы.
• Задачи:
• Познакомиться с биографией жизни и творчества Ю.В. Друниной.
• Изучить литературу по данной теме.
• Выделить особую грань поэзии Юлии Друниной.
• Выявить основной мотив лирики поэтессы.

Война длиною в жизнь.

   Я никогда героем не была,

Не жаждала ни славы, ни награды.

Дыша одним дыханьем,

Я не геройствовала, а жила.

Ю. Друнина

Юлия Владимировна Друнина родилась в 1924 году, а в 1989 году вышел в свет двухтомник произведений Ю. Друниной, в котором была опубликована ее

автобиография.

Шестьдесят одна страница – и почти вся жизнь -  судьба, опаленная войной. Эта война протянулась для Ю. Друниной на всю жизнь, стала мерилом всех человеческих ценностей.

Я родом не из детства –из войны.

И потому, наверное, дороже,

чем ты ценю я радость тишины,

И каждый новый день, что мною прожит.

Я родом не из детства – из войны.

Раз, пробиваясь партизанской тропкой,

Я поняла навек, что мы должны

Быть добрыми к любой тропинке робкой.

Я родом не из детства – из войны.

И, может, потому – незащищенней

Сердца фронтовиков обожжены,

А у тебя шершавые ладони.

Я родом не из детства – из войны.

Прости меня – в том нет моей вины…

Мы понимаем, что это выстраданные строки.

Ю. Друнина принадлежит  к  поколению, юность  которого  прошла испытание на зрелость на фронтовых дорогах Великой Отечественной войны.  

17- летней выпускницей одной из московский  школ она, как и многие её сверстники,  в 1941 году добровольно ушла на фронт бойцом санитарного взвода.

Юлия Друнина в детстве.

Фото с сайта https://pitzmann.ru/

В стихах Юлии Друниной все громче и громче начинает звучать ностальгия по романтике гражданской войны:

Эх, деньки горячие уплыли,

Не вернуться вновь.

Помню, как алела в былой пыли

Молодая кровь.

В этих словах – детская жажда подвига, которая жила и в юной поэтессе, и во многих ее сверстниках. Позднее о своем поколении она напишет: «Понятия «вещизм» тогда вообще не существовало, быт как-то не замечался, - царило Бытие. По крайней мере, в нашей школьной среде. Спасение челюскинцев, тревога заплутавшую в тайге Марину Раскову, покорение полюса, Испания – вот чем жили мы в детстве. И, огорчались, что родились слишком поздно…

Удивительное поколение!

Вполне закономерно, что в трагическом 41-м оно стало поколением добровольцев…»

Судьбу Юлии Друниной можно назвать одновременно и счастливой и трагической.

Трагической — потому что ее юные годы черной полосой перечеркнула война, счастливой — потому что ей удалось выжить и даже стать известной поэтессой, чьи стихи поистине «взрывают время» и показывают нам, поколению совершенно далекому от событий Великой Отечественной войны, тяготы военного лихолетья.

Юлия Друнина стала свидетелем войны с первых ее дней.

Я ушла из детства в грязную теплушку,

В эшелон пехоты, в санитарный взвод.

Дальние разрывы слушал и не слушал

Ко всему привыкший сорок первый год.

Я пришла из школы в блиндажи сырые.

От «Прекрасной Дамы»- в «мать» и «перемать».

Потому что имя, ближе, чем «Россия»,

Не могла сыскать!

«Я ушла из детства…».

  « Когда началась война, я, ни на минуту не

сомневаясь, что враг будет молниеносно разгромлен, больше всего боялась, что это пройдет без моего участия, что я не успею попасть на фронт. Страх «опоздать» погнал меня в военкомат уже 22 июня» .

А ведь это была девочка, выросшая в городе, в интеллигентной семье, девочка, которой до совершеннолетия не хватало целых двух лет.

Поэтому, сначала она работала в госпитале, а потом пошла

рыть окопы.

Затем обучалась в Хабаровской школе младших авиаспециалистов, где получила первую премию за литературную композицию. И, наконец, в звании третьего санинспектора в 1943 году ее направили на Белорусский фронт.

По пути на вокзал крутились строки:

« Нет, это не заслуга, а удача – стать девушке солдатом на войне…», которые через некоторое время вылились в стихотворение:

• Нет, это не заслуга, а удача Стать девушке солдатом на войне. Когда б сложилась жизнь моя иначе, Как в День Победы стыдно было б мне!
• С восторгом нас, девчонок, не встречали: Нас гнал домой охрипший военком. Так было в сорок первом. А медали И прочие регалии потом…
• Смотрю назад, в продымленные дали: Нет, не заслугой в тот зловещий год, А высшей честью школьницы считали Возможность умереть за свой народ .

Друнина видела, как гибли молодые ребята, которым не было еще и двадцати лет. В одном из стихотворений она приводит статистические данные: «По статистике, среди фронтовиков 1922, 1923 и 1924 годов рождения к концу войны в живых осталось три процента».

В эту трагическую статистику вошли и девушки. На войне они были наравне с мужчинами, забывали свои слабости: всю жизнь Юлия боялась крови, при виде крови у нее кружилась голова, но до конца войны этого никто не заметил.

Ю. Друнина «Бинты»

• Глаза бойца слезами налиты, Лежит он, напружиненный и белый, А я должна приросшие бинты С него сорвать одним движеньем смелым. Одним движеньем — так учили нас. Одним движеньем — только в этом жалость… Но встретившись со взглядом страшных глаз, Я на движенье это не решалась. На бинт я щедро перекись лила, Стараясь отмочить его без боли. А фельдшерица становилась зла И повторяла: «Горе мне с тобою! Так с каждым церемониться — беда. Да и ему лишь прибавляешь муки». Но раненые метили всегда Попасть в мои медлительные руки.
• Не надо рвать приросшие бинты, Когда их можно снять почти без боли. Я это поняла, поймешь и ты… Как жалко, что науке доброты Нельзя по книжкам научиться в школе!

Судьба хранила поэта. В боевых окопах перенесла она болезнь легких. В результате физического истощения, Друнина попала в тыловой эвакогоспиталь Горьковской области. Там впервые за все время войны ей снова захотелось писать стихи…

Вместе с дивизией народного ополчения, которая тут же рыла окопы, Юлия ушла на фронт. Позднее поэтесса напишет: « Обо всем, что можно назвать романтикой войны, я пишу всю жизнь – в стихах. А вот прозаические детали в стихи не лезут. Да и не хотелось раньше их вспоминать. Теперь вспоминать я все могу почти спокойно и, даже, с некоторым юмором».

Вот они, эти прозаические детали, которые не лезли в стихи. « Шли всю ночь. На  десятиминутных привалах засыпали молниеносно, некоторые ухитрялись «кемарить» даже на ходу. Главное, что меня мучило - страшная усталость. Только прикорнешь в окопчике, снова постылое: «Приготовиться к движению!»

Только что пришла с передовой,

Мокрая, замерзшая и злая.

А в землянке нету никого,

И дымится печка, затухая.

Так устала – руки не поднять.

Не до дров, согреюсь под шинелью.

Прилегла, но слышу, что опять

По окопам нашим бьют шрапнелью.

Из землянки выбегаю в ночь,

А навстречу мне рванулось пламя,

Мне навстречу – те, кому помочь

Я должна спокойными руками.

И за то, что снова до утра

Смерть ползти со мною будет рядом,

Мимоходом: «Молодец, сестра!»

Крикнут мне товарищи в награду.

Руки мне протянет после боя:

Старшина: « Родная, как я рад,

Что опять осталась ты живою».

До сих пор, едва глаза закрою,

Снова в плен берет меня война.

Почему-то нынче медсестрою    

Обернулась в памяти она:

Мимо догорающего танка,

Под обстрелом, в санитарный взвод,

Русая, курносая славянка

Славянина русского ведет.

Николай Старшинов, поэт, писал о ней: « Думаю, что

среди поэтов фронтового поколения Юля была едва

ли не самым неисправимым романтиком с первых

шагов своей сознательной жизни и до последних

своих дней » .

Сама Юлия Друнина писала позднее:

« Освободительная война – это не только кровь, страдания

и смерть, но еще и высшие взлеты человеческого духа –

бескорыстный подвиг, самопожертвование и – самое

главное, может быть, прекрасное – фронтовое братство. А человеку свойственно грустить о прекрасном. На

передовой отношения между офицерами, сержантами и

рядовыми были воистину братскими. Роднило не только

чувство одинаковой опасности, но и сознания, что здесь ты – как на рентгене – ясен каждому. Да, как это ни

парадоксально, на передовой мы дышали воздухом свободы ».

Стихотворение «Зинка»

Естественность, «непридуманность» стихов поэтессы проявляется в отчетливой связи произведений Друниной с реальными событиями и лицами.

Таково стихотворение «Зинка» – едва ли не лучшее в творчестве Юлии Друниной, посвящённое  Зинаиде Самсоновой – фронтовой подруге поэтессы, впоследствии – Герою Советского Союза, девушке, о которой ходили легенды.

Зинаида Самсонова Герой Советского Союза

В центре лирического повествования трагическая судьба совсем молоденькой девушки Зины, оказавшейся в военной мясорубке. Стихотворение начинается с описания разговора между автором и Зиной. Девушки ожидают рассвет в лесу «у разбитой ели», под одной шинелью, потому что так теплее «на продрогшей, сырой земле». Зинка, видимо, обладает живым, веселым характером: «… Я против грусти», но в данный момент ее охватывает тоска по родному краю, по «яблочному захолустью» Рязанщины, где живет ее «мамка». Она одна у нее и дочь знает: каждую минуту мама ждет ее домой: «Старой кажется: каждый кустик /Беспокойную дочку ждёт...».  

Батальон, в котором сражались девушки, переживал трудное время, с каждым днем положение усугублялось, «становилось горше». Под Оршей они попадают в окружение, и именно Зинка повела в атаку «через смертные рубежи». «Светлокосый солдат», который не ждал «посмертной славы», погибает. Горе автора велико, боль потери нестерпима: «Ее тело своей шинелью/ Укрывала, я, губы сжав…».

Трагичность происходящего усиливается тем, что на рассказчице лежит страшное, тяжелое обязательство — сообщить старушке-матери Зины о гибели ее единственного ребенка: «И старушка в цветастом платье /У иконы свечу зажгла./ …Я не знаю, как написать ей, /Чтоб она тебя не ждала?».

О войне после войны .

Ей шел двадцатый год, и, казалось, все еще впереди.  Но «странная, непонятная для других болезнь» - «фронтовая ностальгия» уже преследовала ее.

Война не уничтожила в ней способность любить и ненавидеть, тонко чувствовать добро и переживать за все, что происходит вокруг.  

Мы не очень способны на «ахи», да «охи»

Нас «на прочность» не зря проверяла война,

Мы суровые дети суровой эпохи:

Обожгла наши души она.

Только правнуки наши далекие судьи,

Ошибутся, коль будут считать,

Что их прадеды были железные люди,

Самолетам и танкам под стать.

Нет, неправда, что души у нас очерствели

(Такова, мол, дорога бойца).

Под сукном грубошерстным солдатских шинелей

Так же трепетно бьются сердца.

Так же чутки и к ласке они, и к обиде,

Так же вдруг и в несчастье верны.

Тот умеет любить, кто умел ненавидеть

На седых пепелищах войны.

Я, признаться, сберечь не сумела шинели –

На пальто перешили служивую мне.

Было трудное время…. К тому же хотели

Мы скорее забыть о войне…

Я пальто из шинели давно износила,

Подарила я дочке с пилотки звезду.

Но коль сердце мое тебе нужно, Россия,

Ты возьми его, как в 41 – м году.

« Судьбу поэтов моего поколения можно назвать одновременно и трагической, и счастливой. Трагической потому, что в наше отрочество, в наши дома и в наши такие еще не защищенные, такие ранимые души ворвалась война, неся смерть, страдание, разрушение. Счастливой потому, что, бросив нас в самую гущу народной трагедии, война сделала гражданскими даже самые интимные наши стихи. Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые».

Не знаю, где я нежности училась,

Об этом не расспрашивай меня.

Растут в степи солдатские могилы,

Идет в шинели молодость моя.

В моих глазах – обугленные трубы,

Пожары полыхают на Руси.

И снова нецелованные губы

Израненный парнишка закусил.

Нет! Мы с тобой узнали не по сводкам

Большого отступления страду.

Опять в огонь рванулись самоходки,

Я на броню вскочила на ходу.

А вечером над братскою могилой

С опущенной стояли головой.

Не знаю, где я нежности училась, -

Быть может, на дороге фронтовой.

«Жизнь – Родине, честь – никому!»

Друнина старалась жить, следуя завету: «Жизнь – Родине, честь – никому!», может, именно поэтому ей было сложно вступить в Союз писателей. Она была принята в члены Союза писателей только со второй попытки, в 1950 году, при поддержке А. Т. Твардовского.

Лишний раз ее твердость и принципиальность подтверждает событие, произошедшее в 1952 году. От журнала «Сельская молодежь» ее командировали в Белоруссию, в село Озаричи.

Здесь работал заслуженный учитель – фронтовик, о котором нужно было написать очерк. В гостинице ее встретила приветливая девушка, найти орденоносца помогли мальчик и его дедушка. Однако  встреча с ветераном разочаровала: он оказался надменным, кичащимся своими заслугами стариком, к тому же постоянно заискивающим перед поэтессой. Друнина наотрез отказалась писать о нем, но с нежностью вспомнила мальчика и его дедушку.

Один из современных литературных критиков утверждает: “Поколение,

вернувшееся с войны двадцати -двадцатипятилетними, не явило миру и русской поэзии выдающееся литературное имя, но создало многогранный образ Поэта фронтового поколения ”. И это особая грань поэзии Юлии Друниной - поэтессы, фронтовички, женщины с большой буквы, лауреата премии имени М. Горького за книгу стихов “Не бывает любви несчастливой”.

Основной мотив лирики Юлии Друниной - стихи, связанные с юностью и молодостью поэтессы. И это неслучайно. Никогда, ни в какие времена не было войны, когда бы женщины играли роль столь огромную, как во время Великой Отечественной. Целые полки: зенитные, связи, ночных бомбардировщиков, не говоря о медицинских батальонах, ротах – сплошь состояли из представительниц прекрасного пола.

Своеобразие стихов Друниной – в понимающем и добром взгляде на мир и, что особенно важно, на войну, в которую женщина поэзии Друниной приносит не только свое мужество терпения и неустанной помощи, но и изначальный протест, обусловленный несовместимостью животворящей женской сути с разрушением и убийством

Артобстрелы, бомбёжки, тяжёлые ранения, госпиталь, возвращение на фронт - все это спрессовалось в невероятно коротком отрезке времени. И в одном сердце! Сердце не выдержало - взорвалось стихами. Поэзия стала судьбой.

«Ознобные могилы-блиндажи», «солдатский неуют», «окопная тоска» вошли в стихи Друниной, не заслонив радостей первой любви, дружбы, познания мира.

Тема войны, патриотизма проходит через всё её творчество. Идёт ли речь о любви, о призвании поэта - она неизменно возвращается к воспоминаниям фронтовой юности, проверяя ими своё отношение к жизни.

Страшная вещь, не имеющая права на существование, - женщина на войне. Память об этом Юлия Владимировна пронесла через всю жизнь.

Она прошла ее достойно, до конца сохранив идеалы любви и дружбы. А нам в наследство оставила замечательные стихи.

Своей поэзии Юлия Друнина не изменяла, поэтому, может быть, в этом  трагичность  судьбы поэтессы. Стихи Ю. Друниной точны и лаконичны, лиричны и конкретны, они покоряют меня своей правдой, неповторимостью, своей искренностью и художественной красотой – в них вся Юлия Друнина, которой она была в жизни.

Список используемой литературы.

• Алешина А.В. «Жизнь и смерть» - М.,1999г.
• Друнина Ю.В. «Метель» - М., «Советский писатель», 1988г.
• Друнина Ю.В. «Мне в мире до всего есть дело» - М, «Книга», 1978г.
• Журнал-сборник сценариев для библиотек, 1 выпуск, 2000г.
• «Независимая газета», выпуск 25, 1999г.
• Пьяных М.Ф. «Ради жизни на Земле» - «Ленинград», 2003г.
• Сурков В.А. «Краткая литературная энциклопедия» - 2 том,  М.,    «Советская энциклопедия», 1964г.
• Шагалов А.Ф. «Уроки ответственности» - М., «Военное издательство», 1986г