Капитализм и будущее России – каким оно будет?...

Мы живём в очень трудное – но ужасно интересное время. Мало кто из нас раньше задумывался о конечности таких процессов как развитие мирового капитала. В конце восьмидесятых годов западная экономика находилась на грани очередного финансового коллапса. И единственным спасением для неё стало крушение Советского Союза. Я уже рассматривал, ситуацию, когда капитал заходит в тупик и его акулы начинают пожирать друг друга. А чем это обычно заканчивается?

А заканчивается это банальной мировой войной, затяжным конфликтом в который втягиваются практически все страны земного шара. Фитиль сегодняшнего мирового столкновения уже зажжён. Многим кажется, что все войны начинаются по заранее намеченному плану и сценарию. Да безусловно, планы разработаны, сценарии отыграны, карты развёрнуты, посчитаны затраты, ресурсы экономические и людские, отработана логистика поставок. Но начать войну сегодня может любой – кто захочет.

Нынешний период в Истории человечества – это период разрушения действующей глобальной экономической модели – капитализма. Нынешняя эпоха – это не только конец капитализма. Но это и конец того периода, который в Европе называют «длинным летом». Периода потепления, который начался десять тысяч лет назад. Сейчас начинается новый ледниковый период. Современная цивилизация уходит. Могут поменяться абсолютно все правила игры и религии! Придёт новая эпоха, придёт новая идеология, новое устройство общества. О которых мы сейчас даже не догадываемся.

А пока у нас капитализм – ещё на сегодня самая устойчивая экономическая идеология, когда-либо разработанная. Несмотря на свои недостатки, которых немало – пока не существует иной жизнеспособной альтернативы. Капитализм смог пережить вызов коммунизма, успешно выдержал негативные последствия промышленных революций. Он стал почти универсальной экономической политикой для стран, которые хотят развиваться эффективным образом.

Сегодня многие политики говорят о необходимости реформирования капитализма, для обеспечения его будущей жизнеспособности и гибкости, а также для решения насущных проблем. Таких, как неуклонно растущее неравенство, неспособность справиться с деградацией окружающей среды и изменением климата, слабости финансовой системы, в дополнение к всё более привлекательному сочетанию китайского рыночного капитализма. И централизованной, контролируемой государством экономики.

Капитализм и рынок – один без другого полноценно функционировать не могут. Рынок хорошо работает сам для себя, в собственном понимании. Но все цели рынка далеки от глубинного понимания смысла человеческого существования и предназначения, забот о будущем человечества. Всё отдано самотёк – всё произойдёт само собой. Не произойдёт! И у реки и у океана есть берега. Рынок не надо планировать в грубом смысле. Жизнь рынка надо целенаправлять – ограничивать рамками тех ценностей и целей развития, которые исповедует и устанавливает общество. Власть рынка должна быть ограничена.

Рынок сегодня именно в этом смысле должен регулироваться государством. Так же как государство должно быть контролируемо обществом. Судьбу человека должна решать видимая рука – рука добрая, ведомая умной головой. Для этой высшей цели и существуют в обществе политика, наука, этика и религия. И если мы забудем об этом, если исключим из нашей жизни эти институты – наш Дух, отдадим всё во власть невидимой руки рынка, то души наши будут растоптаны. Мы лишимся главного – возможности жить и самой жизни. Вы представляете себе рынок без людей? Я – нет!

Сегодняшняя мировая экономика покоится на принципе рентабельности. Из этого вытекает, красивая с виду, идея мирового распределения труда. Когда вино растят во Франции, телевизоры собирают в Китае, а газ добывают в России. Там, где это рентабельно. Здесь делают одно, тут делают другое. Кто из стран живет туризмом, кто – рыбной ловлей. Кажется разумно? Это очень опасная иллюзия. Сама идея мирового разделения труда убивает идею Полного Государственного Суверенитета. Причем для всех субъектов мирового права, кроме одного, максимум двух. Вспомним Советский Союз: одна республика растила хлопок, другая мандарины, а третья производила холодильники и тракторы. Разделение труда существовало в Союзе в полной степени. При одном важнейшем условии – было единое руководство и единое управление. Только под единым руководством такое разделение труда и было возможно.

Так и в мировом масштабе идея разделения труда неизбежно подразумевает единое управление. Кто-то ведь должен руководить и управлять единой мировой экономикой, где каждая часть производит что-то свое и не производит массу другого, ей необходимого. Без этого управления хаос неизбежен. Кто-то должен позаботиться о том, чтобы производитель телевизоров не остался без хлеба, а производитель хлеба не остался без телевизора. Схема получается такая: оценка экономики только через деньги, рентабельность – мировое разделение труда – управление экономическими процессами в мировом масштабе из единого центра. А за управлением мировой экономикой из единого центра, неизбежно наступает регулирование политических процессов в мировом масштабе. Это очень важно. Настолько, что я готов повторить. Возникновение единого центра управления экономическими процессами на всей планете неизбежно приводит к возникновению в том же самом месте единого центра управления политическими процессами. Руководство экономикой в мировом масштабе неизбежно приводит к управлению мировой политикой. Мы это видим уже сегодня. Следующий шаг – создание мирового правительства. Так было и так пока есть.

Старый мир умирает. Как уже неоднократно было в человеческой Истории. ООН, НАТО, Евросоюз и прочие международные организации, военные блоки и союзы государств буксуют. Решить проблемы не могут и заняты в основном поддержанием своего существования, изобретая причины, по которым на них нужно продолжать выделять деньги и их указаниям надо следовать. Чего никто не делает безо всяких последствий для себя. Дипломаты и политики продолжают носиться по миру, организуя саммиты и конференции и проводя переговоры. Толку от них ноль – но информационные поводы дают. Власти властвуют, оппозиция их тихо покусывает, стараясь не переборщить. а которая не при постах рвётся на хлебные места. Не особо утруждая себя тем, что будет делать, когда и если туда попадёт. Народные массы всё это бесит -но пока особо не прижало. И перетерпеть можно - терпят. Как перегнут, мало не покажется никому. Но пока – это не наш сценарий.

Куда всё идёт совершенно непонятно. Понятно лишь, что менять негодные ни на что кадры на тех, кто будет делать что-то разумное, отвечая за результаты и действуя на перспективу. А не стараясь придумать очередную чепуху под распил бюджетов, никто не будет. То ли не на кого. То ли некогда. То ли целей таких нет. Так что имеем, что имеем. Как говорили классики, у нас самодержавие. Потому что всё как-то само по себе держится. Не так уж, кстати, плохо. Сильно раздражают идиотские, в конец затёртые формулировки, невесть когда и кем придуманные. Это про скрепы и ценности. Но если не чесать – пройдёт. Участвовать во всей этой гонке за собственным хвостом скучно. Да и западло. Наблюдать со стороны – забавно.

Тут главное, когда очередная собачья свадьба этого балагана на тебя одурело, несётся, заполошно взлаивая, вовремя уйти с их траектории. Не забыв обозначить клыки. Чтобы не цапнули мимоходом. А так смотреть на всех них, трезво понимая, что участники за смыслом жизни собой представляют – вполне полезно. Это настраивает на философский лад. Смиряет дух и даёт пищу для анализа человеческой натуры. Чему, впрочем, никто из них не рад. Они ж себя всерьёз воспринимают.

Капитализм уходит с исторической сцены. И сегодня многие российские и западные аналитики говорят об этом вслух. Что будет после капитализма, объективно никто не знает. Нужна реальная модель – пока капитализм жив. Потом искать будет поздно. Когда страны начнут терять социально-экономические черты капитализма и скатываться в хаос. Нет смысла ждать и оставаться беспомощными стариками. Наблюдая, как рушится старый мир. Соответственно, сейчас в мире идут параллельно два процесса — разрушение старой модели и поиск новой.

Какой же строй придёт на смену капитализма? Сто лет назад на это, и весьма успешно, претендовал социализм. Он охватил одну треть планеты, пока при позднем Горбачёве советская номенклатура его не свернула. Социализм вполне жизнеспособная идея. Она всегда привлекала внимание людей. И вполне возможно, что однажды люди, у которых не будет аллергии на слова «социализм» и «коммунизм» захотят опять попытаться построить гармоничное, социальное общество. В конце — концов, что такое семьдесят лет советского социализма в масштабах истории?

Понятно, чего мы не хотим – не хотим такого социального неравенства. Оно будет расти, даже несмотря на все усилия власти по его смягчению – просто потому что такова природа капитализма. Не хотим распада социальных связей, не хотим размывания и перерождения наших моральных ценностей. Не хотим замены русского космополитичным. Может нам всё это обеспечить регулируемый рынок с сильным государством, проводящим социально ориентированную политику? Или не может – как ни старайся? Тогда нужно менять уклад – не как в перестройку, когда за пять лет реформ довели до развала всё и вся. Менять постепенно и осознанно. Есть ли на это согласие общества? Есть ли на это согласие элит?

Ну, элиты-то всегда будут против. Зачем им что-то менять? Нет – это глубокое заблуждение. Или – осознанное враньё. Элиты бывают разные. И нынешняя элита сильно отличается от элиты девяностых годов прошлого века. И даже нулевых годов. Нет ничего более пошлого и глупого, чем считать нынешнюю элиту продолжением той, что правила раньше – этой ядовитой смеси воров из офшорной аристократии и всякого рода проходимцев. Владимир Путин заменил чужих на своих – вот и все изменения? Нет – Владимир Путин изменил сам принцип формирования элиты. Изменил смысл функционирования элиты – привил ей патриотизм и ответственность. Часто казённый патриотизм и ответственность из-под палки – но даже это огромный прогресс. По сравнению с элитой прошлого состава. В целом, элита стала более национальной – при всех её проблемах и недостатках.

Правящая элита по своему предназначению и влиянию создает условия для формирования элиты во всех сферах общественного бытия. И задает её качество. В том числе качество творческой и научной элиты. Правящая элита формирует нормы элитарности, воспроизводя саму себя. Даже духовное, нравственное совершенствование элиты требует материальных затрат. И тут надо выбирать приоритеты. Важно также и отношение народа. Принимает или нет народ предлагаемое элитой направление движения и развития страны. Народ должен понимать, ради чего они переживают лишения и трудности. Что от этого он получит. Для русского народа духовное состояние всегда является определяющим. Это защита своей самости, самобытности, защита системы ценностей и своей земли, наконец, защита братьев-славян. Все это в совокупности определяет поддержку народом своей элиты.

В экс-олигархическом бизнесе и креативном классе всё ещё по-прежнему сильны позиции тех, для кого вся путинская политика национализации элиты совершенно неприемлема. Но их время уже уходит. Большая часть элиты уже не является чужеродным элементом для России. Уже не относится к народу паразитически – уже не мыслит себя вне Родины. И значит, пойдёт на те перемены, которые будут во благо нашему народу. При одном важном условии. Если народ их действительно захочет и потребует – если образ будущего станет понятным для большинства.

Элиты ещё могут пойти на реформы ради самосохранения во власти. Но вот просто так, ради какого-то смутного будущего? С большим трудом – но пойдут. У нас нет сформировавшихся потомственных элит – как это было в имперской России, или как сейчас в Европе, Великобритании и Соединённых Штатах. Да и потомственные элиты – если они чувствуют свою связь с народом и вовсе не чураются самых серьёзных реформ. Сегодня у нас есть временная, переходная элита, которую Владимир Путин за двадцать лет более чем серьёзно поменял.

Эта элита служивых людей, слуг государевых – не лично Владимира Путина. А русского государства. Которая ни что иное – как форма существования русского народа. И если наши служивые люди не оторвались от народа русского, то для них забота о будущем народа и интересах государства – это одно и тоже. И они прекрасно понимают, что нынешний капиталистический строй стратегически неустойчив. Потому что большинство народа не считает его не то что не идеальным – но и не отвечающим национальным интересам.

То есть, капиталистический строй нужно менять – не дожидаясь, когда жареный петух клюнет. И неприятие строя перейдёт в активную форму. К тому это создаст прекрасную возможность для манипуляций извне. Это может произойти и через десять и через двадцать лет после Владимира Путина. Он самим фактом своего существования и социальной направленностью своей политики как бы снимает остроту проблемы. Но в том, что в какой-то момент вопрос о смене социально-экономического строя оголится, станет ключевым в политической повестке – сомневаться не приходится.

Достаточно посмотреть на то, насколько устойчиво растут в нашем обществе симпатии к левым, социалистическим идеям. Да и ностальгия по Советскому Союзу – даже у тех, кто это время не застал. Нужно не перехватывать эту тенденцию – это бесполезно. Как и любая имитация. Необходимо действительно приступать к выработке основ нового строя. И делать это при Владимире Путине – он действительно является кнутом для элит. Той части, которая не готова ничего не менять. И выразителем настроений народа. Той самой тяги к социальной – вовсе не только к экономической справедливости. К той правде, которая исторически присуща русскому народу.

В России исторически высшая власть является не производной от элит, не марионеткой олигархов и региональных баронов, а воплощением принципа единоначалия, самодержавия, вертикали власти - опирающегося на народное доверие и ограничивающее власть и самоуправство элиты. Это можно назвать монархическим принципом. Но важнее то, что подобное устройство власти отвечает и национальному характеру, и национальным интересам. Таким образом, глава государства у нас перестает быть таковым в трех случаях: в тот момент, когда он теряет народное доверие, в результате верхушечного переворота или смерти.

Владимир Владимирович действительно выдающийся правитель. И уже давно можно и нужно изучать его принципы управления и удачные решения в кризисных ситуациях. В ближайшее время рассмотрю их на примере Ближнего Востока. Собственно, эксперты на Западе и в Азии этим занимаются с года 2004-го. в эти же годы так же проанализировал госкапитализм, созданный Путиным в 2000-е. Но проблема в том, что это всё же вряд ли можно назвать полноценной системой госуправления. Её-то как раз, к сожалению, нет по одной простой причине. Владимир Путин на протяжении всего периода руководства вынужден был действовать ситуативно. Он начинал решать проблемы государства в крайне тяжёлые времена внутри страны. Но в относительном спокойствии в мире. А продолжает в гораздо более спокойные внутри. Но при невероятной турбулентности в мире.

Так что его действия ситуативные, пресловутое ручное управление. А принципы исходят из личных качеств, очень сильных и даже уникальных. И отсюда как все сильные стороны, так и недостатки, проникающие из пустот, куда не доходят руки Владимира Путина. России ещё предстоит создать систему госуправления. И это будет увязано с периодом, когда Путин вынужден, будет постепенно готовить страну к жизни без себя. Так называемый трансфер власти. Точнее, её институционализация под контролем Путина.

Владимир Путин начал политику Сталина. Многие люди из его окружения уже устранены от власти. Поводом для масштабных изменений в политике Кремля стала необходимость стабилизации социально-экономической обстановки в стране, которая за последний год начала выходить из под контроля сразу по нескольким сферам. Владимир Путин настроен навести порядок там, где его подчинённые слишком явно перегнули палку – это и проблема мусорных полигонов, и произвол естественных монополий, и тяжёлая ситуация в медицинской сфере. Президент намерен действовать жёстко. Владимир Путин и Кремль вводит новые правила постепенно – по аналогии с тем, как это делал Сталин в далёкие тридцатые годы. В частности, среди высших чинов с Санкт-Петербурге и центральном аппарате партии в Москве.

Не исключена аналогия ситуации, в которой оказался Путин с той, в которой в тот период находился Сталин. А именно позиции вероятного сговора против первого лица государства со стороны элит. Владимир Путин, как и Сталин, первый в стране, кто заинтересован в чистках и приведении властной системы в порядок. Для президента Владимира Путина это вопрос личной безопасности и личных гарантий. И элиты уже получили сигнал о начале новой политики. Успех Владимира Путина в борьбе с потерявшими контроль за своими действиями чиновниками будет зависеть от того, насколько ему удастся собрать преданную команду соратников, которые не придадут его в самый ответственный момент.

Капитализм и будущее. Как прожить ближайшие два года? То, что сейчас пишут про капитализм и развитие современного общества, европейские и американские политологи и эксперты приводит к одному пониманию. Им страшно. У капитализма никогда не было «плана Б». Это был капитализм, не имеющий запасного плана своего развития – «плана Б». И этого плана не случайно не было – не смогли предусмотреть, не смогла разработать. И классический не смогли усовершенствовать, Наладить. Все изъяны и недостатки капитализмов были названы пост модерном.

Слово Пост модерн – это слово, которое закрывало пустоту. В действительности за этим словом «постмодерн» не было ничего. Точно так же ничего, кроме доминирования финансового сектора не было и за словом «постиндустриальное общество». В пост индустриальном обществе было всего-навсего господство финансовых коммуникаций – и ничего более. И вот эту пустоту начинают видеть очень многие. А те люди, которые её создали этой пустоты боятся. И здесь возникают некоторые вопросы.

Вопрос первый. Чем нынешняя ситуация отличается от дилемм, которые были перед Первой мировой войной? Первая мировая война была действительно глубинным крахом протестантского понимания капитализма. А что сегодня нового в капитализме? Клаус Шваб тоже хотел переделывать человека. Но Шваб хотел человека переделать не социально – биологически. Социально Шваба существующий человек устраивал. Но посмотрев всё вокруг – например, посмотрев на сегодняшние взаимоотношения Соединённых Штатов и Китая.

В сегодняшних взаимоотношениях Соединённых Штатов и Китая находим очень большое количество исторических пересечений с тем, что происходило во взаимоотношениях Великобритании и Германии перед Первой мировой войной. Включая и гонку Военно-морских вооружений. Аналогий исторических много с днём сегодняшним. В Первой мировой войне говорили, что она быстро кончится. Но продолжалась война долго и кроваво. Ко Второй мировой войне относились как к долгой и кровавой – а Франция пала за сорок дней. Мы всегда готовимся к прошедшему – образ такой ошибочный

Вопрос второй. Недавно нашей либеральной прессе был опубликован «наезд» на нашего премьер-министра Михаила Владимировича Мишустина. Обвинили его в том, что Мишустин разрушил консенсус нулевых. Он был описан – и автор не постеснялся это написать. Наш эксперт-политолог. Он написал, что консенсус был в том, что народ не лезет в дела элиты, а элита не лезет в дела народа и даёт ему возможность жить, как народ хочет. Скажу грубо – консенсус нулевых, в чём-то даже сытых – это отрыжка коррупции.

Ту коррупции, которую мы всё ещё сегодня имеем – это отрыжка оттуда, из нулевых. Вот эти переевшие икрой красной, со всех щелей человеческого тела в нулевые в том, что главной скрепой нашего общества была безответственность. Именно безнаказанность и безответственность. Михаил Мишустин поднял руку на святое. Теперь ещё один вопрос. А суверенитет бывает без ответственности? Суверенитет не бывает без взаимной ответственности общества и элиты. А суверенитет в информационном обществе – он, в чём проявляется? Это гораздо более сложное явление из того что есть – мы это понимаем?

А теперь что касается нашей страны – мы должны стать пространством модернизации. Но не пространством консервации. Которая закроется в ракушку. А пространством постоянной модернизации. Потому что то, чего нет у американских и европейских «мудрецов», рассуждающих о том, что у них не оказалось резервной версии капитализма. Мы должны показать, что можно совершить модернизацию не убив много народу. Что такое мирное европейское общество, до Первой мировой войны? Это общество, которое жрёт других. Оно мирное, потому что ему позволено жрать других.

Построение нового строя – это и есть главная национальная цель, главная национальная задача. Космос при этом тоже не надо забывать покорять. Но чтобы летать к звёздам, нужно мечтать о лучшем будущем и крепко стоять на ногах на своей земле. Общее выше личного – служение выше владения. Дух сильнее материи – традиции сильнее моды. Скромность – выше самолюбия. Ответственность перед предками и потомками – важнее выгоды. Сила в правде. Мы на самом деле знаем, на каких ценностях нам нужно обустраивать Россию. Пора уже перестать скрывать правду от самих себя. И не бояться приступать к работе.

Капитализм уходит с исторической сцены. И сегодня многие российские и западные аналитики говорят об этом вслух. Что будет после капитализма, объективно никто не знает. Нужна реальная модель, пока капитализм жив. Потом искать будет поздно. Страны начнут терять социально-экономические черты капитализма и скатываться в хаос. Нет смысла ждать и оставаться беспомощными стариками. Наблюдать, как рушится старый мир. Сейчас в мире идут параллельно два процесса – разрушение старой модели и поиск новой. Владимир Путин это хорошо понимает и готовит страну к предстоящим трудностям и геополитическим и военным.

Возникает вопрос. Какое сильное государство нам нужно возрождать? То, какое было при Екатерине II или при Александре III, известно только по историческим источникам. Зато государство, какое было создано при Сталине и просуществовало до 1985 года, знают все. Отсюда следует очевидное. Надо определиться со своей перспективой развития Для того, чтобы возрождать Россию, нужно опираться на наш ближайший исторический опыт. И здесь без имени Сталина не обойтись.