СДЕЛАЙТЕ СВОИ УРОКИ ЕЩЁ ЭФФЕКТИВНЕЕ, А ЖИЗНЬ СВОБОДНЕЕ

Благодаря готовым учебным материалам для работы в классе и дистанционно

Скидки до 50 % на комплекты
только до

Готовые ключевые этапы урока всегда будут у вас под рукой

Организационный момент

Проверка знаний

Объяснение материала

Закрепление изученного

Итоги урока

«Мне дали имя при крещенье – Анна…» (Литературно-музыкальная композиция, посвящённая жизни и творчеству А. А. Ахматовой)

Нажмите, чтобы узнать подробности

Анна Андреевна Ахматова

(11 (23) июня 1889, Одесса – 5 марта 1966, Домодедово, Московская область)

Пересказывать биографию Поэта всегда очень трудно. Где найти слова, которые не опошлили бы и не приземлили мыслей и поступков великого человека? Ведь в них, кроме обычного, «прозаического» содержания, заключена неповторимость, уникальность жизни гения.

В предлагаемой композиции об А. А. Ахматовой словами из стихотво­рений, писем и воспоминаний говорят она сама и её современники.

А. А. Ахматова.

В то время я гостили на земле.

Мне дали имя при крещенье – Анна,

Сладчайшее для губ людских и слуха.

Так дивно знала я земную радость

И праздников считала не двенадцать,

А столько, сколько было дней в году.

Я родилась 11 июня 1889 года, в один год с Чаплиным, «Крейцеровой сонатой» Л. Толстого, Эйфелевой башней и, ка­жется, Элиотом. Мой отец был в то время отставной инженер-механик фло­та. Годовалым ребёнком я была перевезена на север в Царское Село. Мои первые впечатления царскосельские: зелёное великолепие парков, выгон, куда меня водила няня, ипподром, где скакали маленькие пёстрые лошадки, старый вокзал и нечто другое.

Я к розам хочу в тот единственный сад,

Где лучшая в мире стоит из оград.

Где статуи помнят меня молодой,

А я их под невскою помню водой.

.

И замертво спят сотни тысяч шагов

Врагов и друзей, друзей и врагов.

А шествию теней не видно конца

От вазы гранитной до двери дворца

Там шепчутся белые ночи мои

О чьей-то высокой и тайной любви

И всё перламутром и яшмой горит,

Но света источник таинственно скрыт.

Музыка. Бах И. С. Месса си минор.

К. И. Чуковский. Анну Андреевну Ахматову я знал с 1912 года. На каком-то литературном вечере подвёл меня к ней её муж, молодой поэт Николай Степанович Гумилёв. Тоненькая, стройная, похожая на робкую пятнадцатилетнюю девочку, она ни на шаг не отходила от своего мужа, который тогда, при первом зна­комстве, назвал её своей ученицей. Прошло два-три года, и в её осанке наметилась главнейшая черта её личнос­ти – величавость.

Слово «царственная» приходило в го­лову всем, знавшим Анну Андреевну.

А. А. Ахматова. Я выхожу замуж за друга моей юности Николая Степановича Гумилёва. Он любит меня уже три года, и я верю,что моя судьба быть его женой. Люблю ли я его, я не знаю, но кажется мне, что люблю.

Н. С. Гумилёв.

Вот я один в вечерний тихий час,

Я буду думать лишь о Вас, о Вас.

Возьмусь за книгу, но прочту: «Она»,

И вновь душа пьяна и смятена.

Я брошусь на скрипучую кровать.

Подушка жжёт. нет, мне не спать,

а ждать.

И крадучись я подойду к окну.

На дымный луг взгляну и на луну,

Вон там, у клумб, Вы мне сказали: «Да»,

О, это «да» со мною навсегда.

И вдруг сознанье бросит мне в ответ,

Что вас, покорной, не было и нет,

Что ваше «да», ваш трепет у сосны,

Ваш поцелуй – лишь бред весны и сны.

А. А. Ахматова. Коля собирается приехать ко мне. Я безумно счастлива. Он пишет мне непонятные слова, и я хожу с письмом к знакомым и спрашиваю объяснений.

Он так любит меня, что даже страшно. Как вы думаете, что скажет папа, когда узнает о моём решении? Если он будет против брака, я убегу, тайно обвенчаюсь с Николя.

Помолись о нищей, о потерянной,

О моей живой душе.

Ты, в своих путях уверенный,

Свет узревший в шалаше.

И, тебе печально благодарная,

Я за это расскажу потом,

Как меня томила ночь угарная,

Как дышало утро льдом.

Н. С. Гумилёв.

Ив логова змиева,

Из города Киева,

Я взял не жену, а колдунью.

А думал забавницу,

Гадал – своенравницу,

Весёлую птицу-певунью.

Покликаешь – морщится,

Обнимешь – топорщится.

А выйдет луна – затомится.

И смотрит, и стонет,

Как будто хоронит

Кого-то, – и хочет топиться.

Твержу ей: крещёному

С тобой по-мудрёному

Возиться теперь мне не в пору.

Снеси-ка истому ты

В днепровские омуты,

На грешную Лысую Гору.

А. А. Ахматова. Я отравлена на всю жизнь, горек яд неразделённой любви. Смогу ли я снова начать жить? Конечно, нет. Но Гумилёв – моя судьба, и я по­корно отдаюсь ей. Не осуждайте меня, если можете. Я клянусь Вам всем для меня святым, что этот несчастный человек будет счастлив со мной.

Он любил три вещи на свете:

За вечерней пенье, белых павлинов

И стёртые карты Америки.

Не любил, когда плачут дети,

Не любил чая с малиной

И женской истерики.

А я была его женой.

Музыка. Шопен Ф. Прелюдия № 4 ми минор.

Ведущий. Через полгода после женитьбы Н. С. Гумилёв отправился в Абиссинию.

А. А. Ахматова. Я обещала, что никогда не помешаю ему ехать, куда он захочет. Ещё до того, как поженились, обещала. Заговорили об одном нашем друге, кото­рого жена не пускала на охоту. Н. С. спросил: «А ты бы меня пускала?» – «Куда хочешь, когда захочешь».

Сегодня мне письма не принесли,

Забыл он написать или уехал.

Весна, как трель серебряного смеха.

Качаются в заливе корабли,

Сегодня мне письма не принесли.

Он был со мной ещё совсем недавно.

Такой влюблённый, ласковый и мой,

Но это было белою зимой,

Теперь весна, и грусть весны отравна.

Он был со мной ещё совсем недавно.

Н. С. Гумилёв. Я весь день вспоминаю твои строчки о приморской девчонке, они мало того, что нравятся мне, они меня пьянят. Милая Аня, я знаю, ты не любишь и не хочешь понять этого, но мне не только радостно, а и прямо необходимо, по мере того, как ты углубляешься для меня как женщина, укреплять и выдвигать в себе мужчину. Я никогда бы не смог догадать­ся, что от счастья и славы безнадёжно дряхлеют сердца, но ведь и ты никогда бы, никогда не смогла заняться исследо­ванием страны Галла, понять, увидя луну, что она алмазный щит богини воинов Паллады.

А. А. Ахматова.

Стать бы снова приморской девчонкой,

Туфли на босу ногу надеть.

И закладывать косы коронкой,

И взволнованным голосом петь.

Всё глядеть бы на смуглые главы

Херсонесского храма с крыльца

И не знать, что от счастья и славы

Безнадёжно дряхлеют сердца.

Н. С. Гумилёв.

Это было не раз, это будет не раз

В нашей битве, глухой и упорной:

Как всегда, от меня ты теперь отреклась,

Завтра, знаю, вернёшься покорной.

А. А. Ахматова.

Тебе покорной! Ты сошёл с ума!

Покорна я одной господней воле.

Я не хочу ни трепета, ни боли.

Мне муж – палач, а дом его – тюрьма.

Но, видишь ли! ведь я пришла сама.

Декабрь рождался, ветры выли в поле,

И было так светло в твоей неволе,

А за окошком сторожила тьма.

Так птица о прозрачное стекло

Всем телом бьётся в зимнее ненастье,

И кровь пятнает белое крыло.

Теперь во мне спокойствие и счастье.

Прощай, мой тихий, ты мне вечно мил.

За то, что в дом свой странницу пустил.

Н. С. Гумилёв. Дорогая моя Анечка, я уже в настоящей армии. Раненых немало, а раны все какие-то странные: ранят не в грудь, не в голову, как описывают в романах, а в лицо, в руки, в ноги. Под одним нашим уланом пуля пробила седло как раз в тот миг, когда он приподнимался на рыси, секунда до или после, и его бы ранило.

Я всё читаю «Илиаду», удивительно подходящее чтение. У ахеян тоже были и окопы, и заграждения, и разведка. Сам я ничего не пишу – лето, война и негде.

А ночью в небе дневном и высоком

Я вижу записи судеб моих.

И ведаю, что обо мне, далёком,

Звенит Ахматовой сиренный стих.

Музыка. Песня А. Вертинского на слова А. Ахматовой «Чернеет дорога».

А. А. Ахматова.

Не смеялась и не пела,

Целый день молчала.

Я всего с тобой хотела

С самого начали:

Беззаботной первой ссоры.

Полной светлых бредней,

И безмолвной, чёрствой, скорой

Трапезы последней.

Не недели, не месяцы – годы

Расставались. И вот, наконец,

Холодок настоящей свободы

И седой над висками венец.

Больше нет ни измен, ни предательств,

И до света не слушаешь ты,

Как струится поток доказательств

Несравненной моей правоты.

И, как всегда бывает в дни разрыва,

К нам постучался призрак первых дней,

И ворвалась серебряная ива

Седым великолепием ветвей.

Нам, исступлённым, горьким и надменным,

Не смеющим глаза поднять с земли,

Запела птица голосом, блаженным

О том, как мы друг друга берегли.

Музыка. Песня Д. Тухманова на стихи А. Ахматовой «Было душно от жгучего света.».

Таинственной невстречи

Пустынны торжества.

Несказанные речи,

Безмолвные слова.

Нескрещенные взгляды

Не знают, где им лечь,

И только слёзы рады,

Что можно долго течь.

Шиповник Подмосковья,

Увы! при чём-то тут,

И это всё любовью

Бессмертной назовут.

М. И. Цветаева. Дорогая Анна Ан­дреевна! Спасибо за очередное счастье моей жизни – «Подорожник». Не рас­стаюсь. Вы мой самый любимый поэт. Я понимаю каждое Ваше слово, весь полёт, всю тяжесть.

Ах, как я Вас люблю и как я Вам радуюсь, и как мне больно за Вас, и как высоко от Вас! Если были бы журналы, какую бы я статью о Вас написала!

Мне так жалко, что всё только слова – любовь – я так не могу, я бы хотела настоящего костра, на котором бы меня сожгли.

А. А. Ахматова.

Я научилась просто мудро жить.

Смотреть на небо и молиться богу,

И долго перед вечером бродить,

Чтоб утомить ненужную тревогу.

Когда шуршат в овраге лопухи,

И никнет гроздь рябины жёлто-красной,

Слагаю я весёлые стихи

О жизни тленной, тленной и прекрасной.

Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь

Пушистый кот, мурлыкает умильней.

И яркий загорается огонь

На башенке озёрной лесопильни.

Лишь изредка прорезывает тишь

Крик аиста, слетевшего на крышу.

И если в дверь мою ты постучишь,

Мне кажется, я даже не услышу.

Ведущий. В год развода Анна Андреевна подарила Гумилёву сборник стихов «Белая стая» с надписью: «Моему дорогому другу Н. Гумилёву с любовью. А. Ахматова. 10 июня 1918 г. Петер­бург».

Н. С. Гумилёв.

Ты, для кого искал я на Леванте

Нетленный пурпур королевских мантий,

Я проиграл тебя, как Дамаянти.

Твоих волос не смел поцеловать я,

Ни даже сжать холодных тонких рук.

И ты ушла, в простом и тёмном платье,

Похожая на древнее Распятье.

А. А. Ахматова.

И когда друг друга проклинали

В страсти, раскалённой добела,

Оба мы ещё не понимали,

Как земля для двух людей мала.

И что память яростная мучит.

Пытка сильных – огненный недуг! –

И в ночи бездонной сердце учит

Спрашивать: О, где ушедший друг?

Ведущий. Каждый из них пошёл навстречу своей трагедии. Н. С. Гумилёв был обвинён в участии в контрреволюционном заговоре и расстрелян в 1921 г.

А. А. Ахматова.

Не бывать тебе в живых,

Со снегу не встать:

Двадцать восемь штыковых,

Огнестрельных пять.

Горькую обновушку

Другу шила я.

Любит, любит кровушку

Русская земля.

Ведущий. Многие друзья уехали за границу, но А. А. Ахматова оставить родину не смогла.

А. А. Ахматова.

Не с теми я, кто бросил землю

На растерзание врагам.

Их грубой лести я не внемлю,

Им песен я своих не дам.

Но вечно жалок мне изгнанник,

Как заключённый, как больной,

Темна твоя дорога, странник,

Полынью пахнет хлеб чужой.

А здесь, в глухом чаду пожара,

Остаток юности губя,

Мы ни единого удара

Не отклонили от себя.

Ведущий. Удары сыпались градом. Одним из них было печально знаменитое постановление 1946 года «О журналах «Звезда» и «Ленинград», в котором Ахматову и её стихи буквально осыпали площадной бранью. Услужливые журна­листы в то время писали о ней так:

Критик. Я полагаю, что социальная среда, вскормившая творчество Ахмато­вой, – это среда помещичьего гнезда и барского особняка. Мирок Ахматовой необыкновенно узок. Ни широты разма­ха, ни глубины захвата в творчестве Ахматовой нет.

А. А. Ахматова.

И всюду клевета сопутствовала мне,

Её ползучий шаг я слышала во сне,

И в мёртвом городе под беспощадным небом,

Скитаясь наугад за кровом и за хлебом.

Ведущий. Сын Анны Андреевны и Николая Степановича стал учёным, а не поэтом, но репрессий не избежал. Его арестовывали трижды: в 1935-м, 1939-м, и последний раз – в 1948-м – обвинили в покушении на Жданова.

Помнила ли Анна Андреевна свою пророчески роковую «Молитву» 1915 г.?

А. А. Ахматова.

Дай мне горькие годы недуга.

Задыханья, бессонницу, жар,

Отыми и ребёнка, и друга,

И таинственный песенный дар –

Так молюсь за твоей литургией

После стольких томительных дней.

Чтобы туча над тёмной Россией

Стала облаком в славе лучей.

Ведущий. Эту молитву ей напомни­ла при встрече М. И. Цветаева: «Как Вы могли написать: «Отыми и ребёнка, и друга, И таинственный песенный дар.» Разве Вы не знаете, что в стихах всё сбывается?»

Помирает царь.

Православный царь.

Колокол стозвонный раскачал звонарь.

……………….

Раскачалась звонница: дон-дон.

Собирайся, вольница, на Дон, на Дон.

Вольная головушка, хмелю не проси.

Грозный царь преставился на Руси.

Ведущий. Умер Сталин. В жизни Ахматовой происходят перемены. 1955 г. – осво­бождение сына, а 1956-й – выход в свет сборника переводов.

А. А. Ахматова.

Тот день всегда необычаен,

Скрывая скуку, горечь, злость,

Поэт – приветливый хозяин.

Читатель – благосклонный гость.

Один ведёт гостей в хоромы.

Другой – под своды шалаша,

А третий – прямо в ночь истомы,

Моим – и дыба хороша. З

ачем, какие и откуда

И по дороге в никуда,

Что их влечёт, – какое чудо,

Какая чёрная звезда?

Но всем им несомненно ясно,

Каких за это ждать наград,

Что оставаться здесь опасно,

Что это не Эдемский сад.

А вот поди ж! Опять нахлынут,

И этот час неотвратим.

И мимоходом сердце вынут

Глухим сочувствием своим.

Ведущий. В декабре 1964 г. А. А. Ахма­това едет в Италию, где ей присуждена премия «Этна-Таормина».

Вы едете – о том шумит молва –

В Италию принять дары признанья –

Уже давно там лавры заждались.

Когда венчал Петрарку вечный Рим –

То честь была взаимная обоим.

(С. Шервинский)

Ведущий. Когда А. А.Ахматова прибыла к месту церемонии, она ужаснулась: ей, потяжелевшей и больной, предстояло одолеть многоступенчатую крутую лестницу древнего храма.

А. А. Ахматова. Торжественность и ве­личавость момента были таковы, что если бы я хоть чуть заколебалась, меня бы немедленно усадили в кресло и понесли наверх. Такого позора я допустить не могла. И я двинулась храбро вперёд. Так я поднялась на вершину славы, задыха­ясь и крехтя.

Ведущий. В июне 1965 г. в Англии А. А. Ахматовой вручают диплом почётного доктора Оксфордского университета.

А. А. Ахматова. И кто бы поверил, что я задумана так надолго, и почему я этого не знала. Прошлое обступает меня и требует чего-то.

Теперь, когда всё позади – даже старость, и остались только дряхлость и смерть, оказывается, всё как-то мучительно проясняется (как в первые осенние дни) – люди, события, собственные по­ступки, целые периоды жизни. И столько горьких и даже страшных чувств возникает при этом.

Ведущий. Творчество современни­ков А. А. Ахматовой помнит звуки её лиры, голос её музы, тяжесть и подвиг её жизни.

1-й чтец.

Протянется недолго, мнилось,

Гряда её тяжёлых дней.

Себе самой она отснилась,

И нам явилась, словно милость.

Ушла – увиделось полней.

Как многозвёздно, как зеркально,

Её душа воплощена

В строках, звучащих изначально

Железно, медленно, хрустально.

Но то не строки – письмена.

(Л. Озеров)

2-й чтец.

Я иду за тобою след в след.

Я целую его свет в свет.

Я бессонна, как ты, бред в бред.

Знаю так же, как ты, что смерти нет.

(О. Берггольц)

Источник: Левянт М. Я. «Мне дали имя при крещенье – Анна…» (Литературно-музыкальная композиция, посвящённая жизни и творчеству А. А. Ахматовой) // Русский язык и литература в школах УССР. 1991. № 7. С. 76–79.

*

См.:

Карта сайта

https://multiurok.ru/blog/karta-saita.html

Ахматова А. А.

https://multiurok.ru/blog/akhmatova-a-a-11.html

Категория: Литература
05.03.2016 21:54


© 2016 1495

Рекомендуем курсы ПК и ППК для учителей

Вебинар для учителей

Свидетельство об участии БЕСПЛАТНО!