Методическая разработка «Выявление неверно поющих детей и методы работы с ними»

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РЕСПУБЛИКИ ДАГЕСТАН

ГБПОУ РД «Профессионально-педагогический колледж

имени М.М.Меджидова»

МУЗЫКАЛЬНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ

МЕТОДИЧЕСКАЯ РАЗРАБОТКА

НА ТЕМУ:

«Выявление неверно поющих детей
и методы работы с ними»

Преподаватель хорового дирижирования
ГАСАНОВА А.Г.

г. Избербаш

Вопрос о возможности музыкального развития фальшиво поющих детей издавна волнует педагогов-музыкантов. Легко и быстро решали его те педагоги, которые всех де­тей, неверно поющих, зачисляли в группу «неспособных», «лишенных музыкального слуха» и на этом основании считали занятия с ними нецелесообразными. Они таких де­тей или вовсе освобождали от посещения своих уроков, или предлагали им молчать, что­бы не портить общее пение.

Последователи и защитники такого «метода» считали, что детям, якобы лишен­ным музыкальных данных, лучше заниматься тем, в чем они действительно могут хоро­шо себя проявить. «Не все же должны обязательно уметь петь, - говорили они. - Пусть вместо пения рисуют, танцуют, читают; раз уж нет способностей - ничего не поделаешь; а другим хоть мешать не будут».

Эта точка зрения существует и поныне, и особенно широко распространена в бы­ту. Часто родители, замечая, что их ребенок поет неверно, говорят ему об отсутствии у него музыкальных данных, тем самым внушая ребенку мысль, что пением ему занимать­ся не следует.

Если же и в школе ему предлагается «помалкивать» во время пения других детей, то естественно, что, не имея возможности упражняться, ребенок не только не развивается музыкально, но начинает все больше и больше отставать.

Вместе с «тем педагоги, серьезно, с любовью относящиеся к своему делу, неодно­кратно замечали, что многие, на первый взгляд, музыкально неспособные дети любят не только слушать музыку, но и петь и поют с увлечением (если им еще не окончательно внушили мысль, что они «не имеют права» петь).

Привлекал к себе внимание учителей и заставлял задумываться и такой, например, факт, когда ребенок безошибочно называет сыгранные знакомые песни, замечает внесен­ные учителем изменения в их мелодию или ритм, играет мелодию песни на музыкальном инструменте, подобрав ее самостоятельно, то есть «по слуху», а спеть ее верно не может. Такие «странные» случаи встречаются и среди профессиональных музыкантов, когда люди, безусловно обладающие прекрасным музыкальным слухом, не могут чисто спеть ту или другую мелодию.

Итак, спешить с определением музыкальных данных нельзя. Действительно, можно ли сказать, что у человека нет музыкального слуха или отсутствуют музыкальные способ­ности только на основании его пения? Из практики известно, что число детей, фальшиво поющих в классе, постепенно уменьшается в результате работы, и это говорит о том, что сам факт фальшивого пения требует внимательного отношения, выяснения его причин.

Еще до революции многие русские передовые педагоги, возражали против осво­бождения от уроков пения детей, неверно поющих, и изучали этот вопрос. В частности, интересную работу проделал известный педагог-методист А. Л. Маслов, описавший ее в книге «Методика пения в начальной школе, основанная на новейших данных экспери­ментальной педагогики» (год издания 1913).

А. Л. Маслов выделил в особую группу всех фальшиво поющих детей и прежде всего подверг их медицинскому осмотру с точки зрения состояния слухового и голосово­го аппарата. Выяснив, что у значительной группы детей причина фальшивого пения не связана с тем или иным органическим дефектом, то есть что физически дети вполне здо­ровы, он начал с ними занятия пением.

Ни одну из самых простых песен, которую обычно свободно пели дети такого же возраста, эти учащиеся спеть не могли. Они «гудели» на звуках примерно на кварту или квинту ниже обычного естественного для их возраста тона (вместо фа_гля, пели до_гре_} и даже си-бемоль-си малой октавы).

Уловив высоту, которую обычно воспроизводили дети, Маслов предложил им спеть на этой высоте такую простую народную прибаутку на одном звуке, как «Бара- шеньки-крутороженьки». Впервые дети испытали необычное для них ощущение: совпа­дение звука своего голоса со звуком инструмента, с той мелодией, которую играл учи­тель. А. Л. Маслов постарался закрепить это ощущение пением целого ряда попевок на этой высоте.

Найдя исходный звук, через некоторое время он прибавил к нему второй, который дети тоже правильно воспроизвели. После пения простых попевок на двух звуках приба­вил третий. Так постепенно укрепляя и расширяя диапазон детей, он подвел их к пению и тех простых песен в обычной тесситуре, которые они вначале не могли петь. В результа­те проведенной работы А. Л. Маслов сделал вывод, что у детей слух был, но диапазон их голоса оказался смещенным от того диапазона, в котором обычно поют дети.

Вначале ребята даже не представляли себе, что значит слить свой голос с другими голосами, что значит спеть звук верно. Только после того, когда учитель вызвал в них это ощущение, они стали стремиться закрепить его и петь чисто.

Работа А.Л.Маслова в этой области не единственная. Интересный опыт провел из­вестный советский хоровой деятель и педагог И.П.Пономарьков.

И. П. Пономарьков совершенно справедливо считал, что фальшиво поющих уча­щихся нельзя лишать возможности пения в классе, где бы они могли попробовать свои силы, исправить недостатки, хотя позволять им петь вместе со всеми, как умеют, даже и неверно, нельзя, потому что это закрепляет привычку фальшивого пения.

В результате медицинского осмотра выявленных И.П.Пономарьковым фальшиво поющих детей оказалось, что большинство из них имели те или иные болезни голосового аппарата: несмыкание связок и другие. Дети же. у которых не было острого заболевания, получили разрешение врача заниматься пением. Путь, которым шел в своих занятиях с ними И. П. Пономарьков, был аналогичен пути А. Л. Маслова. Он также установил, что «количество звуков, которые они могли точно спеть, крайне ограничено и что эти немно­гие звуки находятся ниже обычных центральных звуков детского голоса примерно на два-три тона, то есть на границе малой и первой октавы. В этом регистре дети довольно точно и без особого труда повторяли отдельные звуки и короткие мотивы».

Первым звуком, с которого И. П. Пономарьков начал занятия с детьми, был звук си-бемоль малой октавы, потому что все дети спели его чисто. Далее очень постепенно голоса детей поднимались до нормальной высоты. Сначала упражнения давались без оп­ределенного ритма, затем в простом ритме.

Первой песней была песня «Зайка» (народная «Ходит зайка по саду», построенная на трех звуках). Затем «Скок, скок, поскок» (на четырех звуках). Постепенно дети подо­шли к исполнению «Метели» Н. Потоловского (в объеме сексты), которая разучивалась всем классом (На уроках пения в классе отстающим детям сначала петь не разрешалось - они слушали пение других.)

Дополнительная работа с этой группой учащихся продолжалась всего 12 уроков

2

(два месяца), после чего все они стали петь чисто и получили от учителя разрешение петь в классе вместе со всеми. Дополнительные занятия для них были уже не нужны.

Некоторые педагоги и методисты, добиваясь чистого и естественного звучания детского голоса, применяли и иные методы. Так, например, В. К. Белобородова, А. А. Луканин, А. Г. Раввинов и другие обращались и к высоким звукам, как будто вовсе отсутствующим в диапазоне «гудящих» детей.

А. Г. Раввинов считал целесообразным применять прием «атакирования» верхнего регистра детского голоса, то есть сразу начинать с пения высоких звуков. Он отмечал, что многие дети имеют низкий разговорный голос и переносят характер звучания речи в свое пение.

Связывая оба эти процесса между собой, А. Г. Раввинов предлагал детям говорить и читать на высоких звуках, а на занятиях пением предлагал им и петь «высоким зву­ком», ярко отличным от той высоты, которой обычно пользовались эти учащиеся.

А. А. Луканин в результате проведенного опыта также убедился в том, что уменье детей высоко говорить помогает и высоко петь, то есть что систематическое обращение к высокому звучанию содействует развитию диапазона, естественного для детских голосов.

Одной из работ, посвященных вопросу развития музыкального слуха у учащихся I класса, явилась книга В. К. Белобородовой «Развитие музыкального слуха учащихся I класса» (М., АПН РСФСР. 1956). Автор показывает, что причины неверного пения весь­ма разнообразны. Так же. как и И. П. Пономарьков. В. К. Белобородова осторожно и по­степенно расширяла диапазон детей снизу вверх, начиная с тех звуков, которые каждому из них пропеть было легко (так называемые примерные звуки).

Однако заметив, что многие дети из этой группы в своих играх пользуются высо­кими звуками (подражают звонкам трамвая, гудкам и т. д.), В. К. Белобородова примени­ла и прием А. Г. Раввинова, благодаря чему можно было быстрее достигнуть желаемых результатов. В. К. Белобородова предлагала детям, например, вспомнить, как кукует ку­кушка, и петь слоги «ку-ку» на звуках до₂-ля_} или изобразить выстрел - «пиф-паф» (также на звуках до₂-ля/), она разучивала с ними песни-шутки, песни сказки, которые несли в себе игровой момент, заинтересовывали детей, собирали их внимание. Следуя, например, за содержанием песни «Кошкин дом», дети вместе с маленьким мышонком начинали «звонить в колокольчик», то есть петь высоким звуком.

«Вскрывая» верхний регистр детского голоса, В. К. Белобородова сближала новые для детей звуки с привычными им низкими. Это облегчало выявление нормального, естест­венного звучания детского голоса и работу над чистотой интонации при пении песен. Таким приемом педагоги пользуются обычно, когда хотят вызвать у ребенка, «гудящего» на одном низком звуке, новое для него ощущение, возникающее при пении верхних звуков.

Уже эти приведенные нами примеры говорят о том, что неправы те, кто считает фальшиво поющих детей музыкально неспособными, кто считает, что их все равно «ни­чему не научишь».

Интересно отметить, что великий русский композитор М. И. Глинка, вспоминая начало своих музыкальных занятий, писал: «Хотя у меня слух был отличный, в первые месяцы от непривычки слушать себя я пел неверно».

К отстающим детям надо подходить индивидуально и стараться уяснить, почему тот или иной ребенок поет неверно. Если учащийся «гудит» или поет всего два-три звука

оттого, что он не умеет петь, не знает еще, как ему поступить, чтобы повторить голосом услышанный звук - это одно; в этом случае бывает достаточно привлечь его внимание к высоким звукам. Если же ученик не может воспроизвести звуки, наиболее естественные для детей его возраста, по состоянию голосового аппарата, то надо очень постепенно, с большой осторожностью расширять его возможности, помня, что только при этом усло­вии пение будет способствовать музыкальному развитию и устранению дефектов голосо­вого аппарата.

Сотрудниками Института художественного воспитания АПН Е. И. Алмазовым и Н. Д. Орловой в фонетической лаборатории сектора музыки и пения было проведено специальное исследование причин фальшивого пения. Интересные результаты дал уже первый лабораторный сеанс: в обстановке полной тишины, окруженные интересными приборами, дети, к изумлению своих учителей, совершенно точно воспроизводили за­данные звуки (до, ре).

В процессе исследования удалось установить, что, за редким исключением, от­стающие дети музыкально развиваются и начинают петь правильно и что основной при­чиной фальшивого пения чаще всего является отсутствие у детей координации слуха и голоса. Как правило, у этих детей к моменту поступления в I класс нет еще никаких пев­ческих навыков, не развито слуховое внимание; они не умеют вслушиваться в звуки, сравнивать их по высоте, не умеют слушать себя, проверять качество (точность) своего пения. Такие дети не привыкли петь: речь же не требует той энергии, какая нужна для пения, особенно для пения высоких звуков. Поэтому вначале они поют вяло и более низ­ким звуком, чем дети музыкально развитые.

К основной причине прибавляются другие: различные дефекты голосовых и слу­ховых органов. Однако этих детей также от пения освобождать не следует. Нельзя позво­лять петь детям при острых заболеваниях (ангина, острый ларингит, воспалительные процессы). При хронических же заболеваниях, наоборот, требуется систематическое уп­ражнение голосового аппарата, и пение при этом является определенным лечебным сред­ством.

Нередко дети после инфекционных заболеваний (например, скарлатины) получают осложнения, и их физический слух оказывается пониженным. Этот недостаток может быть незаметным в быту, в пении же он очень сказывается и мешает на занятиях в школе. Детям с пониженным слухом трудно различать звуки по высоте. Они медленно отдают себе отчет в том, что слышат, и поэтому дольше других не начинают петь чисто. Постоянные упраж­нения на слуховое внимание обостряют и улучшают слух.

Сотрудники лаборатории установили, что громкие звуки воспринимаются детьми гораздо труднее, чем тихие или умеренной силы, детям также легче услышать более вы­сокий звук (первой октавы), чем более низкий. Дело в том, что громкие звуки возбужда­ют нервную систему, утомляют слух, внимание. Для слухового восприятия надо нау­читься слушать, что гораздо легче достигается на звуках умеренной громкости и на сред­них тонах по высоте (то есть более высоких звуках первой октавы).

Точно так же правильные занятия пением улучшают состояние гортани. Если в ре­зультате резкого крика в быту или неорганизованного напряженного пения произошло несмыкание связок, появилась хроническая сипота, то систематическое тихое пение, на доступной высоте, постепенно приведет к правильным певческим движениям всего голо­

4

сового аппарата, появится возможность постепенного расширения диапазона и, наконец, нормального естественного пения.

Чрезвычайно важным итогом проведенного исследования явилось то, что дети не просто научились правильно петь, но в процессе обучения были устранены сами причи­ны фальшивого пения, были восстановлены функции слухового и голосового аппарата.

Наблюдения, полученные в лаборатории Института художественного воспитания, проверялись и на практике. Так в 114-й школе г. Москвы (учитель К. А. Вахрушева- Акопян) были организованы дополнительные занятия для отстающих детей I класса. А в 170-й школе (учитель Г. И. Назарян) работа с отстающими проводилась без дополни­тельных занятий, в обычных школьных условиях, при одном уроке в неделю, но с посто­янным вниманием учителя к фальшиво поющим детям. Положительные результаты были получены в обеих школах.

Для уяснения содержания занятий с отстающими (принципиально единым и в клас­се и на дополнительных занятиях) в качестве примера остановимся на работе, проведенной с одним мальчиком, у которого было стойкое несмыкание связок. Алеша не мог спеть ни одного звука, на уроке был угрюмым, необщительным. Мать рассказала учительнице, что еще до школы мальчик как-то во время простуды сильно кричал, после чего охрип и с того времени говорит хриплым голосом, но он любит слушать музыку по радио.

По всему было ясно, что мальчик обладает музыкальным слухом и любит пение и что его удручает болезненное состояние голоса. Педагог ободрил его, уверил, что петь он сможет, только надо понемногу упражняться. На втором занятии Алеша был немного смелее и хотя сиплым голосом, но все же пропел звуки до/-фа/. Характер звучания его голоса показал, что упражнения надо строить еще короче, то есть петь на звуках pe_rMU_h

Порядок упражнений был такой: пение по представлению, то есть пропевание от­дельных звуков про себя на слог «ля» и «го». В это время происходят небольшие движения в голосовом аппарате, что является подготовкой для пения вслух. Затем те же звуки продева­лись с закрытым ртом, тихо и отрывисто, и после этого уже на слоги. Таким же образом пропевались потом и фразы из песни (которые пелись в конце со словами). Этим методом Г. И. Назарян (170-я школа) пользовалась с самого начала в обычных классных условиях.

К концу года голосовые связки Алеши начали смыкаться правильно и диапазон достиг полной октавы; хотя сипота осталась на звуках do_rMu_h все же было ясно, что у мальчика хороший дискант.

На втором году обучения Алеша пел на уроке не только отдельные звуки, слова и фразы из песен, а почти все песни целиком. Педагог оберегала его только от верхних звуков; например, при разучивании в классе песни «Воздушная» М. Старокадомского Алеша пел начало и конец песни, а среднюю часть исполняли хорошо поющие дети.

По этому же плану упражнялись и другие учащиеся с нездоровой гортанью, кото­рых было в классе несколько человек. Они пели то отдельно, то вместе с группой. Труд­ные места в песне пели про себя (мысленно).

К концу первого полугодия во II классе у Алеши диапазон расширился до ре₂, а в III классе он уже солировал на школьном празднике.

Таким образом, и в условиях классных занятий учитель может проводить работу с отстающими детьми, только начинать ее следует с первых же уроков, при ознакомлении учителя с классом, и проводить систематически. И хотя специального времени для заня­

5

тий с отстающими нет, тем не менее, педагогу необходимо установить причины фальши­вого пения каждого своего ученика. Для этого он может поочередно по одному-два чело­века оставлять на несколько минут после урока или вызывать к себе по окончании уроков на 5-10 минут. Главное, что должен выяснить учитель, - это наличие музыкального слуха. Сыграв мелодию знакомой песни, он выясняет, узнал ли ее ученик, если да, то, следова­тельно, музыкальный слух есть и причина фальшивого пения в другом. Он может пред­ложить спеть ученику знакомую песню или отдельные звуки, негромко и не спеша, хо­рошенько прислушиваясь к ним. Часто дети не могут повторить звук, сыгранный на роя­ле, а спетый или сыгранный на скрипке воспроизводят свободнее (особенно спетый голо­сом, близким им по характеру звучания: женским или детским). Во время этой проверки учитель дает звуки разной высоты, пытаясь найти те, которые ученик воспроизводит чисто. В одних случаях оказывается, что такие «гудошники» верно и чисто могут сразу же спеть знакомую песню, только в более низком регистре (примерно на кварту вниз). В других случаях они поют в обычной тесситуре, но воспроизводят чисто всего два-три звука, то есть имеют совершенно неразвитый диапазон.

Результаты проведенной проверки учитель фиксирует в своей рабочей тетради и в последующие, такие же краткие вызовы детей проверяет их, вносит нужные изменения, отмечает музыкальное развитие детей. Очень важно (где это возможно) фальшиво по­ющих учащихся подвергать медицинском}' осмотру для установления состояния их слу­хового и голосового аппарата.

Естественно, что в зависимости от того, почему дети поют неверно, учитель при­меняет те или другие методы, стремится к устранению именно данной причины.

Очень важно правильно рассадить отстающих детей.

По этому вопросу существуют разные мнения. Одни учителя считают, что от­стающих детей нужно окружить, возможно, более правильным звучанием, что они долж­ны сидеть среди ребят, поющих верно. Другие, опасаясь, что они могут «сбивать» ос­тальных детей, предлагают их сажать отдельно, предпочтительно ближе к педагогу, что­бы они постоянно находились под его контролем и сами могли яснее слышать пение и игру учителя. Некоторые педагоги сажают «гудошников» ближе к себе, и в то же время среди детей с хорошим слухом. При этом следят за тем, чтобы они не пели громко, ста­рались слушать себя и своих соседей.

Авторы настоящей статьи считают, что отстающих детей следует размещать в первом ряду, ближе к учителю. Такое размещение важно, во-первых, потому, что в обычных классных условиях учителю легче следить за фальшиво поющими детьми, если они все находятся в поле его зрения. Во-вторых, среди отстающих детей могут находить­ся дети с ослабленным физическим слухом и надо посадить их ближе к источнику звука. В-третьих, фальшиво поющие дети, сидя впереди, получают возможность все время слышать сзади себя правильное пение, а дети, которые поют чисто, избавляются таким образом от необходимости напрягать свое внимание, чтобы не слушать фальши. По мере развития учащихся их можно размещать по-иному.

Следует заметить, что если удалось определить у некоторых учащихся ослабление физического слуха, нужно, чтобы они вообще сидели на первых партах.

Упражнения на слуховое внимание полезны всем детям, но, в особенности, они не­обходимы учащимся с пониженным физическим слухом. Поэтому на каждом занятии надо

6

давать возможность отстающим детям как можно активнее проявлять себя, участвовать в выполнении всех заданий, в доступных им пределах, постепенно расширяя эти пределы.

Индивидуальный опрос играет здесь чрезвычайно важную роль. Если он происхо­дит на каждом уроке, то дети привыкают быть собранными, повышается качество их слухового восприятия, а это - залог дальнейшего успешного развития.

Отстающим детям можно предлагать определять высоту регистров (сначала на от­дельных звуках), их чаще следует спрашивать - правильно ли отвечал вызванный ученик, в чем была его ошибка.

Следует помнить, что дети с ослабленным физическим слухом не могут быстро повторить заданный учителем звук, поэтому им надо дать время, чтобы вслушаться в не­го, ощутить его высоту, надо повторить звук несколько раз.

Вырабатывая чистый унисон, нужно систематически давать для распевания по- певки с простым движением мелодии, в простом ритме и в умеренном темпе.

Полезно вызывать слабого ученика вместе с хорошо поющим. Если ребенок с по­ниженным слухом послушает сначала правильное пение товарища, а затем получит воз­можность спеть с ним вдвоем, он начнет петь увереннее и чище.

Итак, прежде всего, учитель должен точно знать, кто из его учеников наиболее быстро схватывает мелодию, кто обладает хорошим музыкальным слухом, памятью, го­лосовыми данными - эти учащиеся могут составить «певческое ядро» класса, его «актив» - и кто поет неверно.

Выявить фальшиво поющих детей чрезвычайно важно и необходимо как можно быстрее (примерно в течение первой четверти).

Но, пожалуй, решающую роль в успехе занятий играет организация всей учебной работы в классах, организация самих уроков музыки, где постоянное и специальное вни­мание должно уделяться развитию музыкального слуха и голоса всех учащихся, а в част­ности, и отстающей группы ребят.

Заботясь о музыкальном развитии всех учащихся, внимательно занимаясь с от­стающими детьми, педагог сможет решить большую задачу - приобщить всех детей к хо­ровому пению, способствовать формированию их эстетического вкуса, повышению об­щей культуры.

* * *

Используемая литература:

1. Глинка М. Записки. - Л., 1986, с. 48.

2. Музыкальное воспитание в школе. Сборник статей. Сост. О. Апраксина, Вып.10. -М., Музыка, 1975.

3. Пономарьков И. Занятия пением с детьми, не имеющими достаточного музы­кального слуха. - В сб.: «Методика музыкального воспитания в начальной школе». - М., 1994, с. 131.

7