"Моему деду посвящается..." К 75-летию Великой Победы!

Вместо предисловия…

Уроки литературы в школе – это уроки жизни. Иначе их и не назовёшь… И важную роль здесь играют правдивость и историческая достоверность… Ценнейшим материалом, который можно и нужно использовать на уроках, является семейный архив… При изучении того или иного произведения мне довольно часто приходится обращаться к дневниковым записям своего деда… Дневники вызывают неподдельный живой интерес ещё и потому, что то, о чём он писал, и есть самое настоящее … родное, близкое, своё, рождающее сильные чувства…

Работа, представленная на конкурс, далеко не однозначна, так как архивные документы: дневники, фотографии могут быть использованы и как наглядные пособия, и как методический материал, и как основа для создания собственного художественного произведения… Также считаю необходимым отметить и тот факт, что мой дед сыграл важную роль в становлении меня как учителя русского языка и литературы… Более того, он хотел, чтобы я стала писателем и поэтом, потому с четырёх лет прививал мне любовь к поэтическому слову, день за днём открывал удивительный мир русской поэзии – мир Пушкина, Лермонтова, Блока, Некрасова, Тютчева, Фета, Алексея Толстого, так любимого им … и многих-многих известных поэтов …

В дань памяти и уважения … моему деду, Мамыкину Константину Аристарховичу, посвящаю и эту работу…

Из биографии…

Мамыкин Константин Аристархович, участник Великой Отечественной войны, инвалид войны II группы, младший командир РККА, служил в железнодорожных войсках (комкор - Я.Я.Лацыс, г.Хабаровск, 1936-37гг.);

участвовал в строительстве железной дороги к угольным копям в Монгольской народной республике близ г.Баян-Тумен (июль-август 1941г.); воевал на Северском Донце близ г.Святогорск на Украине (июнь- август 1943г). Тяжело контужен (9 месяцев госпиталей, 15 лет оцепенения, болезни, сопровождавшие всю жизнь).

Моему деду посвящается…

…У него всегда перевязана голова… Туго-натуго… Белым вафельным полотенцем… Особенно по утрам дед Костя стонал и охал… Насыпал в пригоршню каких-то пилюлек и быстро отправлял в рот, запивая холодным чаем.

Боли мучили его изо дня в день, из недели в неделю, из года в год…

Хотя война давно отгремела, её страшные раскаты, взрывы орудий, огонь и пепел навсегда остались в дедовой голове. Про войну он никогда ничего не рассказывал, но по счастливой случайности мне, любимой внучке, достались дневники – ценнейшие записи от первого лица, в которых мой дед, Константин Аристархович, писал о своей суровой нелёгкой судьбе. Читаю: «Я переживал то, что не мог пережить в Великую Отечественную войну, где разрывались двухтонные бомбы на правом и левом берегу Донца в районе выше моста через Северный Донец. Мы стояли на правом берегу неподалёку заповедника и памятника революционера Артёма, там часто горели зажигательные бомбы. По ночам фашисты часто бомбили, чтоб разбить мост как надводный, так подводный, но, к счастью, все бомбы попадали мимо, и наши войска с появлением сумерек до утренней зари шли и шли. Я там видел смерть, видел часто, каждый день, видел врага перед собой и знал, перед кем я стою… Ясно, где мой враг и друг по оружию; были у нас кроме русских чуваши, карелы, мордва, узбеки, армяне, - вообщем, все народы, населяющие нашу страну. Все они были друзья, братья по оружию, защищали и отвоёвывали занятый фашизмом донецкий бассейн и Украину. 1943 год: июнь, июль, август месяц…».

Редкий день дед находился в духе. Почему-то запомнился голос, срывающийся на крик… Сплошной комок нервов да и только.

Что поделаешь… Война… Тогда была война… Кого она пощадила? Кто был цел? Ранен – контужен, контужен-ранен… Слава Богу, что живой… И домой вернулся… Дед писал: «Был контужен и вывезен с поля боя, пролежал в госпиталях девять месяцев, после чего остался инвалидом».

Трудно было деду Косте договариваться со своей болью: «Болела голова, терял равновесие всего организма, ужасные боли в позвоночнике, что и до сих пор болит поясница, ноги отказываются ходить, с трудом ложусь в постель, тем паче вставать с постели…. Ужасно болит голова до потери рассудка… ».

Порой он выигрывал у болезни, держался молодцом… И снова настроение хорошее, и мы, его маленькие внучки, рядом вьёмся… А дед стоит у окна, облокотился на косяк и с упоением читает нам стихи наизусть… То Кольцова, то Некрасова, то Алексея Толстого…

Сколько лет прошло с тех пор… В памяти моей дед… А в руках тетрадки-дневники… Много… Больше десяти тетрадок… В них боль и страдания, радость и счастье… Целая жизнь – маленький миг…

Особенно запомнился день, когда пришёл фотограф… Дед суетился… Достал из сундука свой парадный пиджак… На нём ордена и медали… Горят рубиновым заревом, сверкают золотым огнём! Дед Костя по такому случаю побрился, причесал свои густые, как у Брежнева, брови … и при полном параде вышел во двор. Долго искал место, где же ему сфотографироваться, чтобы «солидно» получилось… Наконец, уселся на приступочке у амбарушки… Поднял голову … И…

Вот он! Мой дед! Густые брови! Как у Брежнева!.Гордый глубокий взгляд… Чуть заметная улыбка удовольствия осветила лицо… Мой дед!

Любил он меня! Любил всех своих внучек! Оберегал… Оберегал от тяжёлых военных воспоминаний… Если бы не дневники, не эти торопливые записи неразборчивым почерком…

Перед глазами белое вафельное полотенце, туго перетягивающее голову…

Ордена и медали на парадном «мундире»-пиджаке… А позже на красных подушечках в траурном шествии за гробом… И – фотографии… Вот дед -молодой солдат Рабоче-крестьянской Красной Армии, а вот в орденах и медалях … смотрит куда-то вдаль…

Так дорог, так близок этот взгляд… Живой, неподдельный, выстраданный…

Выстраданный за свою мать, оставшуюся вдовой с пятью мальчиками на руках, за её слёзы безысходности, исступления и упования на Господа Бога; выстраданный за своё голодное и холодное детство; выстраданный за своих погибших братьев Семёна и Василия; выстраданный за себя-калеку и ещё двух покалеченных братьев Петра и Фёдора; выстраданный за своих сыновей и их непонимание отцовской боли; выстраданный за нас… За всех нас выстраданный болью космической… Мучительной болью, обжигающей сердце и душу… Крепкой болью-памятью о том, что была война …и он был на войне… И В НЁМ ЖИЛА В-О-Й-Н-А…