Вопрос 17. Вольнолюбивые мотивы в лирике А. С. Пушкина

Вопрос № 17. Вольнолюбивые мотивы в лирике А. С. Пушкина

Сво­бода для Пушкина — высшая жизненная ценность. Свобода — осно­ва дружбы. Свобода — условие творчества. Жизнь без свободы ок­рашивалась в мрачные и зловещие тона.

Слово «свобода» и близкие по смыслу слова «вольность», «воля» «вольный» — ключевые слова пушкинского «словаря», которые выражают его мысли о направлении движения и о цели жиз­ненного пути человека, о смысле его существования.

Ведущей темой лирики Пушкина можно на­звать тему свободы. Именно свобода — социаль­ный, политический и нравственный идеал его поэзии.

Мотив политической свободы звучит в сти­хотворениях «Лицинию» (1818), «К Чаадаеву» (1818), «Деревня» (1819), «Во глубине сибирских руд...» (1827) и др. Осуждение тирании, служение общественным идеалам — главные идеи этих стихотворений, близкие идеалам де­кабристов. Их отличают эмоциональность, при­зывные интонации, лексика высокого стиля: «Товарищ, верь! Взойдет она, звезда пленитель­ного счастья...»

Мотив личной свободы выражен в стихотво­рениях «Узник» (1822), «Птичка» (1823). Ро­мантический призыв бегства из неволи-темни­цы усиливается образами птиц, олицетворяю­щими природное стремление к воле.

В стихотворении «Анчар» (1828) дается фи­лософское осмысление рабства как противопос­тавления свободе личности. Поэт убежден, что угнетение человека человеком недопустимо, по­тому что противоестественно и порождает зло. Здесь надо обратить внимание на двойственное отношение автора к рабу. С одной стороны, он ему сочувствует, но с другой — негодует против его «послушливости», которая губит человека и способствует распространению зла.

Мотив свободы творчества проявляется в стихотворении «Поэту» (1830), «Из Пивдемонти» (1836).

И наконец, свобода как всеобъемлющее поня­тие, духовный идеал личности, ищущей совершенства, — этот мотив найдем в стихотво­рении «Пора, мой друг, пора...» (1836).

Эволюция в творчестве Пушкина темы вольности и свободы

Ода «Вольность» - абстрактного изложения политический уче­ний, ода провозглашает сочетание отвлеченной «вольности» с «мощными законами», основа «неправедной власти» - церковно-религиозная система.

«К Чаа­даеву» (1818) — речь идет о каких-то ожиданиях в преде­лах русской действительности, и хотя нельзя переоценивать рево­люционность этого послания, нельзя не видеть в нем призыва к действию.

«Деревня» (1819) — это уже пропаганда, направленная к лицам, обладающим властью совершать реформы.

«Кин­жал» сопоставимо с одой «Вольность», но в нем главным мерилом общественной справедливости становится уже не Закон, а караю­щий Кинжал, что предполагает мысль о необходимости борьбы и допустимости насилия во имя справедливости.

«Узник» (1822) – романт. призыв бегства из неволи-темницы, который усилен образом птицы, олицетворяющим стремление к неволе.

В стихотворении «Птичка» мотив свободы связан с гуманистической идеей «дарова­ния свободы», как бы предвосхищающей последующие призывы Пушкина освободить «декабристов».

«Во глубине сибирских руд...» (1827) - осуждение тирании, служение общественным идеалам — главные идеи этого стихотворения, близкие идеалам де­кабристов.

«Анчар» (1828) - Пушкин поднимается до широкого обобщения и исследования ис­точников рабства и его пагубного влияния на развитие жизни.

«Пора, мой друг, пора...» (1836) – свобода как всеобъемлющее понятие, духовный идеал личности, ищущей совершенства.

Вывод: Как меняется содержание понятия «свобода» на про­тяжении творчества А. С. Пушкина?

1820 г. – свобода мечты, свобода от обманувшей любви;

1822 г., 1824г. — свобода гордой стихии человеческого духа;

1827 г. — свобода дружбы, брат­ства, мужества;

1828 г. — свобода трагического, смиренного одиночества.

Второй важной темой в лирике А. С. Пушкина является тема гражданственности и патрио­тизма. Она объединяет такие мотивы, как

1. Лю­бовь к родной природе («Редеет облаков летучая гряда...» (1820), «Кавказ» (1829), «Зима. Что де­лать нам в деревне? Я встречаю...» (1829), «Осень» (1833)),

2. Служение общественным идеалам («К Чаадаеву» (1818), «Кинжал» (1821), «Арион» (1827))

3. Любовь к отечеству («Стансы» (1826), «Клеветникам России» (1831)).

Лицейские годы

Политические свободолюбивые взгляды Пушкина формировались в лицейские годы. Своим свободо­любием Пушкин во многом был обязан знакомству и дружбе с гвардейскими офицерами, которые служили в Царском Селе. Имена их вошли в русскую историю не только благодаря их дружбе с Пушкиным, но и благодаря их собственной обществен­но-политической деятельности: Н. Н. Раевский (сын героя Оте­чественной войны 1812 г. генерала Н. Н. Раевского-старшего и сам участник Отечественной войны), П. П. Каверин (воспитан­ник Московского и Геттингенского университетов, член тайного общества «Союза благоденствия»), П. Я. Чаадаев. Все это были блестяще образованные люди, яркие личности, оказавшие на Пушкина самое благотворное влияние. Особенно это относится к Чаадаеву — писателю, философу, человеку, близкому по взгля­дам декабристам. В беседах с Чаадаевым и другими передовыми офицерами Пушкин рассуждал о свободе, о необходимости борьбы с деспотизмом. Это не могло не отразиться на его поэти­ческой деятельности. Воспитание в духе свободолюбия, воспита­ние вольных чувств и стремлений были необходимыми условия­ми быстрого становления поэтического таланта Пушкина.

Петербургский период

Весной 1817 г. закончился для Пушкина лицейский курс. На­ступило время прощания с местами, которые сделались дороги, прощания с друзьями. С середины 1817 г. начинается петербургский период в жизни и в творчестве Пушкина. Лицеисты разъехались по разным местам. Пушкин получил назначение на службу при министер­стве иностранных дел.

В Петербурге Пушкин живет весьма напряженной и разно­образной жизнью. Он близко сходится с будущими декабриста­ми — М. Луниным, М. Орловым, К. Рылеевым, И. Якушкиным. Он знакомится с Грибоедовым и Баратынским, Гнедичем и Катениным, с поэтом-партизаном Давыдовым. Укрепляется его дружба с Чаадаевым, который теперь служит в Петербурге. Пушкин часто посещает Николая Ивановича Тургенева, одного из видных общественных деятелей того времени, близкого по взглядам декабристам.

С 1819 г. Пушкин — активный член кружка «Зеленая лампа». Кружок был связан с одним из обществ декабристов — «Союзом благоденствия». Свое название кружок получил по цвету лампы в комнате заседаний. Зеленый цвет ее воспринимается как символ надежды. Собрания «Зеленой лампы» происходили в доме друга Пушкина Н. В. Всеволожского. Их посещали, по­мимо Пушкина, Гнедич, Дельвиг, Ф. Глинка.

Обстановка непринужденного застолья не мешала серьезным политическим беседам и чтению стихов свободолюбивого содер­жания. На собраниях кружка обсуждалась «История государ­ства Российского» Карамзина, велись дискуссии о репертуаре русской сцены, говорилось о будущем государственном устройст­ве России. Пушкину здесь все было по душе: и атмосфера весе­лой дружбы, и серьезные разговоры, и споры о самом важном. В собрании «Зеленой лампы» он участвовал неизменно вплоть до своего вынужденного отъезда из Петербурга в 1820 г.

«Вольность» (1817) - самое прославленное произведе­ние Пушкина первых лет петербургской жизни. Она написана в традициях поэзии Радищева, у которого тоже есть ода «Вольность». До Радищева в одах восхвалялись преимущественно великие государственные деятели, императоры и императрицы. Радищев первый восславил в оде не царей, а свободу. То же сделал и Пушкин:

Беги, сокройся от очей, Приди, сорви с меня венок,

Цитеры слабая царица! Разбей изнеженную лиру...

Где ты, где ты, гроза царей, Хочу воспеть Свободу миру,

Свободы гордая певица? На тронах поразить порок.

В оде «Вольность» Пушкин выразил свой взгляд на полит. проблемы современности. Пушкин верит в необходимость и благотворность свободы — и это чувство окрашивает все его произведение. Но его свободолюбие было не только пылким, но и мудрым. Свобода, по его понятиям, способна принести людям благо лишь в сочетании с законом, с верностью законам:

Лишь там над царскою главой

Народов не легло страданье,

Где крепко с Вольностью святой

Законов мощных сочетанье...

Все это вполне в духе декабристских идей. Ода Пушкина была близ­ка декабристам и своей политической программой, и высоким гражданским порывом, общим духом свободолюбия.

В оде поэт смотрит на мир как при­страстный, заинтересованный зритель. Он скорбит и негодует, по­тому что это мир, где свистят бичи, гремит железо кандалов, где на троне восседает "неправедная Власть". Весь мир, а не только Рос­сия, лишен свободы, вольности, а следовательно, нигде нет радо­сти, счастья, красоты и блага. Стихотворение, конечно, отражает не только личный взгляд Пушкина — это взгляд просвещенных дво­рян, думавших о будущем России. Но ода "Вольность" не сухой социальный манифест, пропагандирую­щий идею конституционной монархии. Идеал общественной сво­боды стал высокой поэтической истиной, открывшейся самому по­эту. В «Вольности» к миру обращается поэт — глашатай вечных ис­тин, «друг человечества».

Пушкин страстно желает, чтобы мир услышал голос его сво­бодной души и жил по закону свободы. Прославляя Закон как прочную основу Свободы, поэт с него­дованием пишет о тиранах. В них он видит источник несвободы, «ужас мира» и «стыд природы», нарушение божественной гармонии.

Поэт — противник насилия. Свобода не мо­жет быть достигнута в результате революции и заговора. Великую французскую революцию он называет «славной бедой» (казненный Лю­довик — «мученик ошибок славных»), подчеркнув ее разрушительный характер и одновременно указав на то, что революция — акт возмез­дия тиранам. Мрачная «диалектика» насилия над тиранами передана в словах об убийстве Павла I:

Падут бесславные удары...

Погиб увенчанный злодей.

Два исторических мик­росюжета: казнь Людовика XVI и убийство Павла I – играют в «Вольности» большую роль. Автор обращается к разуму монархов, к их чувству самосохранения. Пушкин завершает оду «поучением» – призывом, обращенным к царям:

Склонитесь первые главой

Под сень надежную Закона,

И станут вечной стражей трона

Народов вольность и покой.

«К Чаадаеву» (1818)

Значимыми для гражданского и нрав­ственного становления Пушкина стали дружеские отношения с П. Я. Чаадаевым, который считал необходимым образовывать и воспитывать себя во имя служения Оте­честву. Стих-е носит личной, даже интимный характер. Это связа­но с тем, что меняется адресат пушкинских слов о свободе: Чаадаев, друг, единомышленник, к кото­рому Пушкин обращается как бы перед лицом тех, кто связан и узами дружбы, и общей целью.

Начинается оно с воспоминания о прошлом, о юности:

Любви, надежды, тихой славы

Недолго нежил нас обман,

Исчезли юные забавы,

Как сон, как утренний туман...

Любовь, мечты о «тихой славе» (о славе лирического поэта, о славе философа) — все это для Пушкина в прошлом. Все эти высокие и желанные человеческие радости оказались «обманом», потому что жизнь нелегка, потому что она проходит «под гнетом власти роковой», под игом самодержавия. Гнет самодержавия — это и прошлое, и настоящее. И он вызывает у поэта не просто недовольство, но прямой и страстный призыв к действию, призыв к борьбе.

Стил. нова­торство стихотворения заключается в сочетании интона­ций любовной и гражданской лирики. Первые пять стихов — как будто бы о любви. Но далее («Под гнетом власти роковой...») стихотворение приобретает со­циально-политическое звучание. В середи­не стихотворения гражданский энтузиазм лир. героя прямо сравнивается с «томленьем» влюбленного: «Как ждет любовник молодой // Минуты верного свида­нья». Ожидание свободы сродни ожиданию «чудного мгновенья» любви.

Замечательно, что призывы поэта — не только от его собст­венного имени. Они звучат также от имени родины, отчизны: «Отчизны внемлем призыванье». Мы не просто слышим голос отчизны, а она сама призывает к защите, действию. Это и придает им особый вес и особенную силу.

Служить свободе, чести, отчизне — вот к чему конкретно при­зывает в своем стихотворении Пушкин. Свобода, честь, отчиз­на — это для него самые святые и самые прекрасные понятия. И так на всю жизнь. У Пушкина удивительная чистота нравст­венного чувства. Он любит то, что достойно любви. Он при­зывает к тому, что для людей всегда являлось выражением воз­вышенного и прекрасного.

Свобода и здесь предстает как цель высоких стремлений поэта и его друзей. Но на первый план выходит внутренняя свобода, без которой Пушкин не мыслит дости­жения свободы общественной. Свобода — это «желанье», страсть, го­рящая в душе, вера, стремление к счастью. Ожидание свободы — та­кое же «томленье упованья», каким охвачен «любовник молодой», ждущий «минуты верного свиданья». Свобода связана с жизнью серд­ца, с представлениями о чести и долге, с «прекрасными порывами» не­терпеливой души. Поэт призывает своего друга:

Пока свободою горим.

Пока сердца для чести живы,

Мой друг, отчизне посвятим

Души прекрасные порывы.

В этих стихах выражен горячий призыв юного поэта к мо­лодому поколению отдать все свои силы на борьбу за осво­бождение родины. Два чувства: любовь к свободе и любовь к родине воодушевляют поэта.

Движение чувств поэта: доверительность, трогатель­ную открытость, нетерпеливое ожидание "минуты вольности святой" и страстный призыв "отчизне посвятить души прекрас­ные порывы".

Стих-е можно разделить на три части, соответственно преобладающим в них фор­мам глаг.времени:

«о прошлом» (воспоминание о «сне», «юных забавах»),

«о настоящем» (гражданские чувства, владеющие героем в данный момент)

«о буду­щем» (призыв верить в наступление свободы).

Кульминация и основная мысль — сравнение гражданского чувства с любовью и призыв: «Мой друг, отчизне посвятим // Души прекрасные по­рывы!»

В финале стихотворения вновь появляется та же тема, что открывает его, — пробуждение от сна; но здесь она связана не только с лирическим героем и другом, а с це­лым народом («Россия вспрянет ото сна»), то есть полу­чает уже не интимно-лирическое, а социально-публици­стическое, гражданское звучание. Свободные люди увековечат память о тех, кто страстно верил в свободу, «на обломках самовластья». Пушкин не имеет в виду падение монархии, «самовластье» — это тирания, деспотизм.

Вера поэта в неизбежность падения самодержавия и освобождения русского народа выражена в последних пяти стихах («Товарищ, верь...»).

Для Пушкина характерна постепенность в раскрытии темы, размеренная, почти элегическая речь начала произведения. Эта интонация внезапно нарушается восемью активными энергичными строка­ми: "Но в нас горит еще желанье...". Поэт как бы стряхивает с себя сон, ско­ванность, легкомыслие юных забав, заго­рается желанием гражданского действия. Четвертные созвучия ("желанье" — "призыванье", "упованья', 'свиданья", "роковой" — "душой", "святой" — "молодой") создают сильный эмоциональный эффект. Речь становится горячей, взволнованной — истинно пушкинской.

Эмоциональное напряжение монолога нарастает: "Пока свободою горим, пока сердца для чести живы...". Повторы ("пока" — "пока"), глагольные ударные рифмы ("горим" — "посвятим") придают убедительность речи, подчеркивают не­преклонную решимость поэта действовать.

Рифмовка контрастных по смыслу слов ("счастья" — "самовлас­тья", "она" (звезда) — "сна") усиливает привлекательность утверждаемого поэтом социального идеала. Послание заканчивает­ся на высокой торжествующей ноте.

Надо отмечить исключительную вырази­тельность словесных образов: "души пре­красные порывы", "гнет власти роковой", "нетерпеливою душой", "с томленьем упо­ванья", "минуты вольности святой".

Худ. приёмы для выражения своего страстного стремления к свободе:

1. Метафоры: «но в нас горят ещё желанья»; «пока свободою горим»; «пока сердца для чести живы»; «заря пленительного счастья».

2. Эпитеты: «вольность святая», «души прекрасные порывы», «нетерпеливою душой».

Худ. приёмы для выражения своей ненависти к самодержавию:

1. Эпитет: «под гнётом власти роковой».

2. Метафора: «обломки самовластья».

Общественно-полит. значение стихотворения. Стихотворение широко распространялось в списках среди передовых кругов русского общества и являлось поэтическим призывом к революции. Напечатано было со значительными пропусками по цензурным соображениям в 1829 г., без ведома Пушкина.

«Деревня» (1819) представления о свободе и рабстве конкре­тизируются. Речь идет уже о русском крепостничестве, о свободе русского кресть­янства.

Стихотворение «Деревня» распространялось в рукописных списках среди членов тайных обществ и близких к ним людям. Оно служило целям революционной пропаганды. «Деревня» появилась в печати полностью лишь в 1870 г. Первая же часть стихотворения, кончающаяся словами «в душевной зреют глу­бине», была напечатана в 1826 г. под заглавием «Уединение».

Молодой поэт в «Деревне» обрушивается на крепостничество, основу «самовластья». Поэт так же уверен в неизбежности падения крепостного права, как и в падении самодержавия. Несовместимость крепостничества с требованиями элементар­ной справедливости, пагубность его для родины и мечта об уничтожении рабства — вот идейный смысл этого замечатель­ного произведения А. С. Пушкина, отразившего наиболее пере­довые идеи своего времени — идеи декабризма.

Пушкинская деревня — это не какой-то исключительный «пустынный уголок» России, где среди цветущих нив и гор друг человечества печально замечает «Везде невежества убийственный позор».

«Барство дикое» и «рабство тощее», увиденные в деревне, — яв­ления, типичные для России. Во второй части поэт расширяет «гео­графические» границы своих размышлений. Если сначала речь идет о конкретной деревне, где поэт обрел «приют спокойствия, трудов и вдохновенья», то во второй части создается обобщенный образ русской деревни. Поэт видит всю Россию — страну деревень. Аллегорические образы «Барства дикого» и «Раб­ства тощего» подчеркивают, что речь идет не о «плохом» барине и его крепостных, а о любом деревенском тиране и любом русском крестьянине-рабе. Поэт мечтает увидеть «народ неугнетенный», а торжество «Свободы просвещенной» связывает с волей царя.

- В чем отличие «Деревни» от «Вольности» в понимании свободы?

(В «Вольности» к миру обращается поэт — глашатай вечных истин, «друг человечества». В «Деревне» об­раз автора-поэта конкретнее: он подчеркивает, что приезд в деревню — акт его воли).

- Почему автор предпочитает деревню городу?

(Он предпочел спокойную деревенскую жизнь с ее "мирным шумом дубров" и "тишиной полей" суетной городской жизни с порочным дво­ром Цирцей", "роскошными пирами", забавами и заблуждениями. Город - это "суетные оковы", мешающие постигать блаженство истины. В де­ревне поэт учится "свободною душой Закон боготворить").

• На какие части делится стихотворение?

1-я часть – идиллическая картина природы в духе сентимент. литературы (до слов: «Везде следы довольства и труда»), философское размышление о «барстве диком» (до слов: «И ваши творческие думы // В душевной зреют глубине»). Но интонация неожиданно меняется.

2-я часть – (со слов: «Но мысль ужасная здесь душу омрачает») — публицистическая. Это вопрос-призыв к монархам. Ораторский стиль, ри­торические приемы (особый синтаксис и интонации: риторические повторы, восклицания, перифразы, рито­рические вопросы). Архаизированный язык («скло­нясь на чуждый плуг, покорствуя бичам...», «здесь тяго­стный ярем до гроба все влекут»). Абстрактные понятия с заглавной буквы («Здесь Барство дикое без Чувства, без Закона // Присвоило себе насильственной Лозой // И Труд, и Собственность, и Время земледельца»).

Стихотворение делится на резко противопоставленные друг другу части. В первых строках в светлых и ликующих чертах изображает красоту и спокойствие сельской природы и благо­творное действие её на творческие силы поэта. Деревню он на­зывает «приютом спокойствия, трудов и вдохновенья». Поэт проводит своё время «на лоне счастья и забвенья». Он восхищён «мирным шумом дубрав», «тишиной полей». Он любит «тёмный сад с его прохладой и цветами». Его привлека­ют прекрасные виды сельской природы: «лазурные равнины» двух озёр, парус рыбака на них, за озёрами ряд холмов, поло­сатые «ивы, бродящие в лугах стада и т. д. Чувство любви поэ­та «природе раскрывается по преимуществу через те образные средства, которыми пользуется он при описании природы: «приют спокойствия, трудов и вдохновенья», «лоно счастья и за­бвенья» (метонимии); «мирный шум дубрав», «душистые скирды», «светлые ручьи», «лазурные равнины» двух озёр (эпи­теты). Прекрасная сельская природа и простая трудовая жизнь крестьянина оказывают высокое нравственное влияние на поэта. Освобождённый от «суетных оков», т. е. от погони за ни­чтожными, недостойными человека целями («порочный двор цирцей», «роскошные пиры, забавы, заблужденья»), от зависти «злодеям иль глупцам» в их «величии неправом», от необходи­мости считаться с мнением толпы невежд («роптанью не вни­мать толпы непросвещённой»), поэт учится «в истине блажен­ство находить», уважать законные права людей («свободною душой закон боготворить»), отвечать сочувствием страдающим («участьем отвечать застенчивой мольбе»). Окружающая поэта трудовая жизнь народа побуждает его к творческому общению с великими людьми прошлого и настоящего: политиками, фило­софами, поэтами, писателями («Оракулы веков, здесь вопрошаю вас!»). Поэт стремится продолжить начатое ими дело («И ваши творческие думы в душевной зреют глубине») и раз­решить те общ. проблемы, которые вол­нуют его и его современников.

Заключительная часть посвящена выражению тех многообразных чувств (ужаса, скорби, негодования, гнева, презрения), кото­рые переживает поэт, наблюдая картины рабской жизни на­рода. Ужасная мысль омрачает душу «друга человечества» (т. е. свободолюбивого и просвещённого человека), когда он видит безобразие социальных отношений. Чувство негодования и пре­зрения вызывает в нём «барство дикое», жестокое и без­жалостное («не видя слёз, не внемля стона»), силой поработив­шее крестьянина, присвоившее себе «насильственной лозой и труд, и собственность, и время земледельца».

Печаль испытывает поэт, когда наблюдает картины невыно­симого положения крепостных крестьян, которые должны всю жизнь трудиться на своего барина («здесь тягостный ярем до гроба все влекут», «рабство тощее влачится по браздам неумо­лимого владельца»). Особое негодование против барства дико­го вызывает у «друга человечества» судьба молодого поколе­ния. «Здесь девы юные цветут для прихоти развратного злодея»,— восклицает поэт. «Младые сыновья», «опора милая стареющих отцов» обречены «собою множить дворовые толпы измученных рабов».

Поэт горько сожалеет о том, что его дарования недоста­точно, чтобы заставить людей уничтожить рабство («О, если б голос мой умел сердца тревожить!»).

Заканчивается стихотворение вопросом, содержащим одно­временно и призыв к уничтожению рабства, и уверенность в том, что рано или поздно «над отечеством свободы просве­щённой» взойдет «прекрасная заря».

Поэт полагает, что рабство может пасть по «манию» царя. Он разделял заблуждение некоторых участ­ников декабристского движения на первом его этапе, когда они не освободились ещё от иллюзий и верили в возможность уни­чтожения крепостничества сверху, т. е. по воле царя.

Части стихотворения находятся в резком контрасте по теме и эмоциональной настроенности: Идиллическое изображение красоты природы и трудовой жизни народа в первой части и резко негодующее обличение безобразия общественных отношений — во второй; чувство вос­хищения и восторга поэта перед картинами трудовой деятель­ности человека и красотой мирной природы, с одной стороны, и ужас перед бесчеловечными картинами рабства, с другой,— вот на чём основывается этот контраст.

Такой приём построения художественного произведения на­зывается антитезой. Он тесно связан с идейной направленностью «Деревни», состоящей в том, чтобы показать проти­воречия между «барством диким» и «рабством тощим» и призвать к уничтожению крепостничества.

В языке стихотворения встречаются славянизмы: «сей», «лоно», «рыбарь», «губительный позор невежества», «тягостный ярем» и др. Они придают всему произведению торжественный характер, соответствующий возвышенной идее «Деревни».

Стихотворения «Деревня» и «К Чаадаеву» близки друг к другу по идейно-политической направленности, протесту против рабства и угнетения, по выраженному в них стремлению к сво­боде. В стихотворении «К Чаадаеву» выражен протест против самодержавия, политического гнёта. Стихотворение «Деревня» направлено против крепостничества, т. е. всей системы экономи­ческого и правового порабощения народа, сопровождаемого, разумеется, и политическим гнётом.

Дополнительный материал:

Объяснение не только отдельных, малопонятных слов, но и смысла многих образов и выражений, имевших во времена Пуш­кина не то значение, которое мы им придаём теперь: «друг чело­вечества» — в то время имело значение члена тайного обще­ства. Титул (звание) «друга человечества» в эпоху буржуазной французской революции присуждало Национальное собрание выдающимся борцам со старым режимом. «Позор» — устарев­шее слово, имело значение — зрелище, вид.

В частности, необходимо объяснить следующие слова и выражения: «льётся дней моих невидимый поток на лоне счастья и забвенья»; «порочный двор цирцей»; «на праздность вольную, подругу размышленья»; «сей»; «парус рыбаря»; «нивы поло­саты»; «мельницы крылаты»; «от суетных оков освобождён­ный»; «свободною душой закон боготворить»; «роптанью не внимать толпы непросвещённой»; «в величии непра­вом»; «оракулы веков, здесь вопрошаю вас!»; «к трудам рож­дает жар во мне»; «ваши творческие думы в душевной зреют глубине»; «друг человечества»; «невежества гу­бительный позор»; «не внемля стона»; «присвоило себе насиль­ственной лозой»; «склонясь на чуждый плуг», «покорствуя бичам»; «влачится по браздам неумолимого вла­дельца»; «тягостный ярем до гроба все влеку т»; «почто в груди моей горит бесплодный жар и не дан мне в удел витийства грозный дар?»; «и рабство, падшее по манию царя».

Разбор «Деревни» необходимо провести в свете её основ­ной идейной направленности — решительного разоблачения крепостничества и призыва к его уничтожению.

«Узник» (1822) — типичное романтическое стихотворение о свободе. Сим­волом мечты лир. героя о свободе служит образ птицы («орел молодой»). Образная антитеза в стих-и: атмосфере «темницы сырой» противопоставлена воображаемая картина моря и гор, традиционно симво­лизирующая волю и свободу.

«Птичка» (1823) мотив свободы связан с символикой народного обычая выпускать птицу на праздник Благовещения (интересно, что именно Бла­говещенская тема в других случаях является объектом кощунства, — «Гавриилиада», «В. Л. Давыдову») и с гу­манистической темой «дарования свободы», как бы предвосхищающей последующие призывы Пушкина ос­вободить декабристов.

Конец 1825 и начало 1826 г. проходит для Пушкина в тревоге. В это время он почти не пишет писем и мало получает их от дру­зей. До него доходят лишь смутные слухи о событиях в Петер­бурге, и эти слухи не могут его не беспокоить. О восстании на Сенатской площади он узнает от приехавшего из Петербурга повара Осиповых Арсения. Услышав рассказ Арсения, Пушкин страшно побледнел. А на другой день быстро собрался в доро­гу: он задумал ехать в Петербург. Однако с дороги он вернул­ся — из-за дурных предзнаменований. Между тем тревожное со­стояние его все усиливается. Теперь он более чем когда-либо, чувствует себя в заточении. Он мучается положением петер­бургских друзей, многие из которых принадлежали к декабри­стам. Он не может быть уверен и в собственной безопасности. Он пишет в марте 1826 г. своему приятелю Плетневу: «Вопрос: невинен я или нет? но в обоих случаях давно бы надлежало мне быть в Петербурге... А ты хорош! пишешь мне: издавай «Онегина». Мне не до «Онегина». Для Пушкина это время не только мучительное, но и переломное. Он многое передумал в период до казни декабри­стов — еще более после получения известия о казни.

В начале сентября 1826 г. царь неожиданно вызывает опаль­ного поэта в Москву. В это время там проходили торжества коронации. Отъезд Пушкина в Москву не был радостным. Он ехал не один, сопровождаемый фельдъегерем, не ведая сам, то ли в качестве узника, то ли свободным человеком.

В Москве Пушкин имел с царем продолжительную беседу. На вопрос царя, что бы делал Пушкин, если бы в день восстания был в Петербурге, он ответил бесстрашно: «Был бы в рядах мятежников». Тем не менее беседа окончилась для Пушкина как будто бы благополучно. Ему разрешено было покинуть Михай­ловское. Царь обещал «освободить» Пушкина от цензуры и сам быть его цензором. Пушкин поверил царским обещаниям. «Вы­года, конечно, необъятная,— писал он Н. М. Языкову.— Таким образом, «Годунова» тиснем». Однако пушкинская вера в добро­желательность царя оказалась иллюзорной. И его иллюзиям суждено было скоро развеяться.

После поражения декабристов и последовавшей за этим реак­цией Пушкин не мог оставаться совсем таким же, каким был прежде. Трагический опыт не прошел для него даром. Он о мно­гом передумал и многое понял по-новому. Как никогда прежде, он глубоко задумывается теперь над ролью народа в развитии общества и в развитии культуры.

«К морю» (1824)

Одно из самых замечательных романт. стихотворений Пушкина на тему свободы.

«Свободная стихия» вместо моря — это не просто возвышаю­щий оборот, но и утверждение поэтом с самого начала, первыми же словами самого главного в идейно-содержательном смысле. Мысли Пушкина о море и само море неразделимы с его мыслями о свободе. Море свободное, и оно же стихия (т. е. нечто независимое, свободное от чьей-то воли). «Свободная стихия»— это и море, и как бы вдвойне свобода, свобода абсолютная.

С исходным образом свободы связано все дальнейшее раз­витие поэтической мысли в стихотворении. Поэт рисует море и называет его «моей души предел желанный»; он говорит о своей любви к морю («как я любил твои отзывы») и сравнива­ет его «грустный шум» с призывом друга — и все это заставляет нас думать не только о море, но и о свободе. Все, что говорится в стихотворении о море,— это и о свободе тоже, даже прежде всего о свободе.

С темой моря-свободы глубочайшим образом связаны в сти­хотворении и его герои. И прежде всего — Байрон. Байрон для Пушкина — певец свободы, и именно поэтому он вспоминает о нем в стихотворении, посвященном теме свободы. В стихах о Байроне слова «море» и «свобода» особенно за­метно перекликаются между собой: Байрон — «оплаканный сво­бодой», и он же «певец моря». В постоянной перекличке этих слов и обнаруживается их глубокая связь.

Стихотворение «К морю» завершило южный, романтический период в творчестве Пушкина. Оно явилось для него своеобраз­ным «прощанием» не только с морем, но и с романтизмом. Это было прощание с тем, что в поэзии Пушкина уже изжило себя и неизбежно должно было уйти в прошлое, но что осталось в памяти поэта очень дорогим воспоминанием.

«Послание в Сибирь» (1827)

Напи­санное Пушкиным после разгрома восстания и расправы с его участниками, стих-е стало свидетельством того, что гениальный поэт остался верен идеям декабристов. Поэт выражал надежду на амнистию декаб­ристов, которая произошла в действительности лишь в 1855 году.

Пушкин хотел передать его с Марией Волконской (бывшей М. Раевской), но не успел и передал с Александрой Муравьевой, женой декабриста Никиты Муравьёва, отправлявшейся в Сибирь к мужу.

Тема гражданская, тема верности идеалам юности.

Жанр — гражданское и дружеское послание. Послание — любимый пушкинский жанр.

В стихотворении чувствуется не только стремление Пушкина утешить своих друзей, но и восхищение ими. Для Пушкина их думы — «высокие», их терпенье — «гордое», их труд — «скорб­ный», а их меч, символ их достоинства и мужества, дожидается их возвращения из неволи.

В «Послании» поэт призывает своих друзей «храните гордое терпенье», т. е. терпеливо перено-сить заключение, не склоняться перед насилием самодержавной власти. Он называет «труд» (революц. дело) декабристов «скорбным», подчёркивая тем самым его тяжесть, намекая на те страдания и лишения (скорби), которые приходится выно­сить осуждённым за народное дело.

Называя «стремление дум» (рев. замыслы) де­кабристов «высоким», Пушкин тем самым подчёркивает огром­ное общ.-полит. значение их выступления, само­отверженность и бескорыстие дворянских революционеров.

Надежда названа поэтом «верной сестрой несчастья», так как она утешает человека в несчастье. Вера в неизбежное тор­жество правого дела должна была укреплять бодрость узников и их надежду на скорое освобождение.

Выражение «Любовь и дружество до вас дойдут сквозь мрачные затворы» нужно понимать таким образом: любящие вас люди и друзья не оставят вас без поддержки, несмотря ни на какие препятствия.

В стихах «Оковы тяжкие падут» поэт выражает свою уверенность в скором освобождении узников, намекает на возможность нового восстания.

Поэт говорит о неизбежности освобождения декабристов и торжества их дела словами, понятными в полной мере лишь самим осуждённым. В условиях жесточайшего террора Николая I открытое сочувствие революционе­рам и предсказание новой революции являлись государствен­ным преступлением. Отсюда известная осторожность поэта в выборе слов и выражений.

В стихотворении отразились светлые черты гениальной личности поэта: его верность своим юношеским убеждениям, сочувствие друзьям, пострадавшим за общенародное дело, стремление облегчить их участь, гражданское мужество, вера в торжество правды и справедливости.

В начале 1828 г. привет поэта дошёл до заключённых. От­ветом на него явилось стих-е «Струн вещих пламенные звуки» одного из выдающихся декабристов — поэта Александра Ивановича Одоевского, приговорённого к 15 годам каторжных работ. В стихотворении ссыльный поэт отразил мужество и неукротимость революц. чувства заключённых: «к мечам рванулись наши руки, но лишь оковы обрели». Послание гениального поэта ободрило заключённых («цепями, своей судьбой гордимся мы и за затво­рами тюрьмы в душе смеёмся над царями»), способствовало сохранению уверенности в правоте своего дела и неизбежности его торжества («Наш скорбный труд не пропадёт; из искры воз­горится пламя...»). Заключённый поэт, отвечая Пушкину, выразил свою глубокую уверенность в ко­нечной победе революц. дела декабристов:

Наш скорбный труд не пропадёт,

Из искры возгорится пламя...

Мечи скуём мы из цепей

И вновь зажжём огонь свободы,

И с нею грянем на царей,—

И радостно вздохнут народы.

Герцен, принадлежавший к поколению дворянских револю­ционеров первой половины XIX в., так отзывался о декабри­стах: «Это какие-то богатыри, кованые из чистой стали с головы до ног, воины-сподвижники, вышедшие сознательно на явную гибель, чтобы разбудить к новой жизни молодое поколение и очистить детей, рождённых в среде палачества и рабо­лепия».

Стихи Пушкина будили самые лучшие чувства русского человека: его любовь к свободе и родине, веру в торжество революции, нена­висть к душителям народа, любовь к мужественным борцам за дело народа, восхищение перед их подвигами.

Средства поэтической выразительности

Стихотворение написано в духе поэтики и образности декабристов: оковы, темницы, подземелье, затворы, каторжные норы.

Олицетворение абстрактных понятий (традиция французских просве­тителей):

Надежда... разбудит бодрость и веселье Любовь и дружество до вас

Дойдут сквозь мрачные затворы. Свобода вас примет радостно у входа...

Эпитеты: гордое терпенье, скорбный труд, затворы мрачные, свободный глас.

Высокий моральный уровень декабристов и общественное значение их революционного дела подчёркнуты поэтом и в вы­боре эпитетов: храните гордое терпенье, не пропадёт ваш скорбный труд и дум высокое стремленье. Тяжесть их настоящего положения подчёркивается наряду с другими художественными средствами, также и подбором оце­ночных эпитетов: мрачное подземелье, мрачные затворы, каторжные норы, тяжкие оковы. Будущее декабристов рисуется поэтом в светлых чертах: придёт желанная пора, свобода примет радостно у входа.

Сравнение: Любовь и дружество до вас Дойдут сквозь мрачные затворы,

Как в ваши каторжные норы Доходит мой свободный глас»

Особенности стиха: Аллитерация на «Р», придающая звучанию стих-я строгость и мужественность:

Во глубине сибирских руд

Храните гордое терпенье

Не пропадет ваш скорбный труд

И дум высокое стремленье.

«Арион» (1827). Стихотворение было напечатано ано­нимно в июле 1830 г. в «Литературной газете», чем объясняется острота идейно-политического смысла про­изведения. Поэт выразил в нём в иносказательной форме своё отношение к декабристскому движению и его деятелям.

Пушкин воспользовался как аллегорией для передачи своего отношения к делу декабристов древнегреческой легендой о зна­менитом певце Арионе, который плыл в открытом море на корабле. Во время бури дель­фин, очарованный пением Ариона, спас певца и доставил его на берег.

В стихотворении «Арион» поэт в аллегорической форме рас­сказал о своей роли в движении декабристов, о трагической участи их руководителей, о своём случайном спасении и заявил о своей верности декабристам и их идеалам.

В коллективном образе плывших на челне людей поэт рису­ет руководящую группу декабристов, смело и самоотверженно выступивших против самодержавно-крепостнического строя. Поэт подчёркивает целеустремлённость, единство и силу революционного коллектива. Во главе его стояли умные и твёр­дые люди, ясно представлявшие себе цель движения и уверен­ные в её достижимости («на руль склонясь, наш кормщик умный в молчаньи правил грузный челн»). Все участники движения способствовали достижению общей цели; каждый из них выполнял в меру своих сил свои обязанности («иные парус напрягали, другие дружно упирали в глубь мощны вёслы»). Эпитеты «дружно упирали» и «мощны вёслы» харак­теризуют единство и силу декабристов.

О своей роли в этом движении поэт говорит, как о роли поэта-пропагандиста («а я — беспечной веры полн, пловцам я пел...»).

В образе бури (шумного вихря) и её последствий поэт рису­ет трагическую гибель руководителей восстания декабристов («погиб и кормщик и пловец!»). Но случайно сохранивший свою жизнь «таинственный певец» остался верен своим товарищам. Он верен революционным идеям декабризма.

Погиб и кормщик и пловец! —

Лишь я, таинственный певец,

На берег выброшен грозою,

Я гимны прежние пою

И ризу влажную мою

Сушу на солнце под скалою.

«Анчар» (1828). Философская притча, отразившая мысли поэта о добре и зле, о власти и человеке, и как политическая аллегория (сам Пушкин протестовал против ал­легорического истолкования стихотворения).

Композиционно стихотворение можно разделить на четыре части. Пер­вые пять строф дают описание анчара. Первая и вторая строки— приказ владыки, далее описание судьбы раба, последняя строфа говорит о царе.

В пустыне чахлой и скупой,

На почве, зноем раскаленной,

Анчар, как грозный часовой,

Стоит — один во всей вселенной.

Природа жаждущих степей

Его в день гнева породила

И зелень мертвую ветвей,

И корни ядом напоила.

Звучание стиха резко меняется при переходе ко второй композицион­ной части. Здесь от описания анчара Пушкин переходит к основному про­тиворечию, к основному конфликту. Дважды повторяется слово «человек», но с совершенно различным вклады­ваемым в него смыслом. Здесь — центр трагедии, потрясшей лирического героя. Как же звучит его голос? Пушкиным собраны здесь все средства зву­ковой выразительности. Повторение слов является и повто­рением во всех словах звука «а» («Послал к анчару властным взглядом»), такого подчерк­нутого звукового повтора нет ни в одной другой строке стихотворения.

Пушкин рисует страшную картину смерти и гибели, которые окру­жают ядовитое дерево: «На почве мертвой, раскаленной», «могучий яд», «прах отравленный клубится», «пустыня смерти», «тигр ярый бьется». Но картина эта важна ему не сама по себе. Значение ее в том, что к страшному дереву идет человек. Здесь содержится весь идейный смысл стихотворения:

Но человека человек

Послал в пустыню властным взглядом.

Всё дело в послушности раба, т.е. в предельном подчинении его чужой воле, «властному взгляду».

Третья часть — это история раба. Стихотворение построено на контрастах, прежде всего в композиц. отношении. Дерево смерти — и идущий к нему человек; раб — и владыка. В восьмой строфе контраст выражен с наибольшей силой:

И умер бедный раб у ног

Непобедимого владыки.

Четвёртая часть. Казалось бы, стихотворение завершено, противоречие раскрыто. Но Пушкин находит новый и еще более трагический поворот темы: ради чего погиб бедный раб, ради чего совершен его, хотя бы и подневольный, под­виг? И последняя строфа еще более расширяет идейный смысл стихотво­рения. Владыке нужны послушные, как раб, стрелы, чтобы он с ними

...гибель разослал

К соседям в чуждые пределы.

Если анчар губителен для тех, кто идет к нему, то владыка рассылает эту гибель. Гуманист. пафос стихотворения здесь достигает особен­ной силы.

Композиция основана на резких, непримиримых контрастах, это определяет лексику стих-я.

Анчар «стоит — один во всей вселенной». Эпитеты и определения под­чинены той же цели передачи драматичности и напряженности ситуации: «грозный часо­вой», «жаждущие степи», «день гнева», «вихорь черный», «лист дремучий».

Контрастна сама организация повествования, так как повествователь, с одной стороны, говорит о предельно трагической ситуации: владыка посылает на смерть раба, чтобы ценой его гибели нести смерть другим людям, и в то же время сам повествователь не дает этому оценки, он только рассказывает о той трагедии, которая произошла около анчара. Его отношение к ней прорывается только в упоминании о бедном рабе, в негодующем сопоставлении: «человека человек», да еще в подчерк­нуто простом и скорбном рассказе о том, как умирал бедный раб.

Таким образом, и композиция стихотворения, и его лексика, и входя­щие в него повествовательные элементы (анчар, владыка, раб) — все это единая и целостная формы раскрытия состояния характера лирического героя, его конкретизирующая, превращающая его в индивидуальное пере­живание, в конкретную картину духовной человеческой жизни, созданную средствами речи. Большую роль в этой конкретизации играет ритмическая и звуковая организация стиха.

Стихотворение написано четырехстопным ямбом.

«Вновь я посетил» (1835)

Стихотворение написано поэтом во время непродолжитель­ного пребывания его в селе Михайловском в сентябре и октябре 1835 г. Произведение появилось в печати уже после гибели поэта.

А. С. Пушкин в эти годы — уже прославленный поэт, автор лучших произведений русской лите­ратуры, прочно утвердивший реалист. направление в ней. Несмотря на тяжёлые материальные и нравственные условия жизни, поэт сохраняет бодрость духа, мужественный оптимизм, веру в творческие силы народа, благожелательное отношение к молодому поколению, веру в вечно молодую жизнь, любовь к ней. Приезд поэта в 1835 г. в село Михайловское пробудил в нём ряд воспоминаний, связанных с жизнью его в этом селе в обществе близкого ему человека — няни Арины Родионовны. Уголок земли, который посетил поэт (село Михайловское), связан со ссылкой поэта. Здесь он провёл «изгнанником» «два года незаметный».

Поэт говорит об общем законе жизни — изменении всего существующего. Всё в этом уголке изменилось. Переменился и сам поэт, «покорный общему закону», но здесь «минувшее» его «объемлет живо», и он предаётся воспоминаниям о прош­лом и сопоставляет его с настоящим.

С особенно тёплым чувством, любовью и почти сыновней нежностью вспоминает поэт о своей няне, жившей когда-то с ним в «отдельном» домике. В художественных определениях («бедная няня», «кропотливый дозор её», «тяжёлые шаги её»), в кратких и выразительных сказуемых («уже ста­рушки нет», «не слышу я шагов её...»), в словах с уменьши­тельными и ласкательными суффиксами («домик», «старуш­ка»), выражаются и искренняя любовь поэта к своей няне, и чувство скорби от сознания утраты любимого человека.

Одно из замечательных по красоте мест села Михайлов­ского — это лесистый холм, с которого открывается вид на озе­ро, на широкие поля за ним и деревни. Поэт подчёркивает красоту озера:

Меж нив златых и пажитей зелёных

Оно, синея, стелется широко.

Через его неведомые воды

Плывёт рыбак и тянет за собою

Убогий невод. По брегам отлогим

Рассеяны деревни — там за ними

Скривилась мельница...

Очень экономно, в немногих реалистических деталях автор отмечает бедность и непривлекательность крепостной деревни: рыбак тянет «убогий невод», «по брегам отлогим рассеяны деревни — там за ними скривилась мельница, на­силу крыльями ворочая при ветре...».

Особенное внимание поэта привлекли три сосны, стоящие у дороги, изрытой дождями и поднимающейся в гору. Когда-то, почти десять лет назад, они стояли — две близко друг к другу, а одна поодаль. «Знакомым шумом шорох их вершин» когда-то приветствовал проезжавшего верхом мимо них опального поэта.

А ныне около двух сосен «младая роща разрослась». Во­круг же их одинокого товарища по-прежнему всё пусто, голо. Две сосны и образовавшаяся около них молодая рощица на­поминают поэту дружную и весёлую семью, рощицу он назы­вает зелёной семьёй (метафора), о кустах говорит, что они теснятся под сенью деревьев, как дети (сравнение).

Поэт с радостью приветствует молодое, незнакомое ему по­коление («племя»). Ему делается на мгновение грустно, что он не увидит «могучего позднего возраста» нового поколения.

Но поэт утешает себя мыслью о том, что внук его будет сви­детелем «могучего позднего возраста» зелёной семьи и, «пол­ный весёлых и приятных мыслей», вспомнит о своём пред­шественнике.

В этом приветствии выражена вера поэта в силу и высокое призвание молодого поколения, идущего на смену старому. Он признаёт неизбежность и благость этой смены, призывает стар­шее поколение с любовью и вниманием относиться к «младому племени».

А «младое племя» должно хранить и обогащать культурное наследие предшествующих поколений.

12