Людмила Добролюбова
Блюдашники
Сегодня у Зойки не было уроков. Их школьный хор всем составом был направлен в среднюю школу №4 на городской смотр художественной самодеятельности пионеров и школьников.
Весь вечер Зойка приводила в порядок платье, в котором она ходила в школу. Платье было на все случаи жизни. Сшитое мамкой из плотной ткани обычное платье с круглым воротничком, оно могло меняться. В обычное время было обычным, а по праздникам мама выдавала Зойке белый кружевной воротник, связанный еще бабушкой, и платье приобретало праздничный вид. Оно слегка поизносилось за учебный год, а на рукавах кое-где были протерты нитки. Зойка аккуратно заштопала протертое место, пришила воротничок, нагладила чугунным утюгом атласные ленточки и стала повторять слова песен. Она знала их наизусть, но учительница сказала повторить, что Зойка и делала. В репертуаре их хора были как военные, так и довоенные песни: лирическая «В землянке», героическая старинная солдатская песня «Бородино», раздольная русская народная песня «Туманы».
Собирались прямо в четвертой школе. Проходя по улицам, Зойка отмечала, как изменился город. На границе колхозов им.Кирова и им.Сталина лежал серебристый аэростат. Аэростат напоминал большого доброго кита, который с трудом умещался на неширокой борской улице. Аэростат стремился в небо, но крепко привязанный тросами к земле, он еле заметно колебался. Как будто дышал. Зойка знала, что аэростаты поднимают в небо, чтоб защитить город от налетов вражеской авиации. Над Горьким все небо было плотно усыпано ими, а на Бору такой был один.
Около четвертой школы стояло полуразрушенное здание старой церкви. На крыше было что-то замаскировано.
- Зенитка - поняла Зойка, и вспомнила, как давно еще ее сосед по парте Витька, а ныне ученик мужской школы № 7, рассказывал о том, как втаскивали это орудие на крышу разрушенной церкви.
Смотр прошел успешно. Поразил Зойку сводный хор четвертой и шестой школ, который открыл заключительный концерт исполнением Государственного гимна Советского Союза. Обе школы с осени 41-го учились в одном здании. В шестой школе разместился госпиталь. Торжественно звучали слова гимна, и чувство гордости за страну, которая ведет бой с врагом, за победы Красной армии, за трудовые достижения тружеников тыла переполняло Зойку.
Вечером ее с нетерпением ждал дома младший братишка Шурка. Увидев сестру, малыш бросился к ней со словами: «Блюдашники, блюдашники приходили!» Мальчишка с таким восторгом произносил эти слова, что казалось, он встретился с чудом. Все объяснила мать.
Оказывается, пока Зойка выступала, по Юрасовской улице прошли настоящие верблюды. Не виданные ранее животные вызвали восторг детворы. Привлекли внимание и одежды погонщиков – разноцветные яркие стеганые халаты. Дети окружили диковинных животных, кричали, трогали руками. Видно, одному верблюду надоела эта шумящая и орущая толпа, и он плюнул, чем всех привел сразу в спокойное состояние. За медленно удаляющимися по улице, гордо несущими себя верблюдами уже никто не бежал.
Вечером, укладывая Шурку спать, Зойка вместо сказки рассказывала ему о «корабле пустыни» все, что помнила с урока истории средних веков. Шурка внимательно слушал и изредка задавал вопросы. Особо его интересовал верблюжий горб.
- Спи, Шурка, завтра я принесу тебе из библиотеки книжку «Откуда у верблюда горб», и мы с тобой ее прочитаем.
И хотя Зойка была на восемь лет старше Шурки, она в душе пожалела, что пропустила это зрелище.
- Блюдашники, надо же, как придумал, - улыбнулась она и отправилась спать.
Друг
Был конец осени. Учебный год уже начался, и Зойка со своими одноклассниками снова отправились с концертом в соседний госпиталь. Госпиталь находился в здании рядом со школой, и ребята посещали его и летом. Там лежали тяжелые раненые, с ранением внутренних органов. Какие там внутри органы, Зойка в силу возраста не знала. Знала, что у человека есть голова, руки, ноги. Раненые в основном были лежачие, а те, кто ходил, напоминали букву «Г». Они передвигались очень медленно, осторожно придерживали то место, где у человека живот.
В палате, куда пришли ребята, было 10 ранбольных. Так называли раненых врачи. Среди них Зойка еще в первый свой приход обратила внимания на одного. Почти что мальчишка, он был сыном полка. И хотя его берегли в части, в одном из боев он вместе со всеми пошел в атаку и получил ранение в грудь.
На большой белой подушке лежала маленькая стриженая под машинку голова с челкой. На вопрос ребятишек, как его зовут, он ответил: «Гвардии рядовой Василий Петров». Голос был тихий. Живые карие глаза с интересом смотрели на концертную бригаду. Репертуар у ребят был отработан: пара песен, танец, спортивная пирамида, сценка. После концерта никто не расходился. Зойка с одноклассниками делились на группы. Кто-то шел и вместе с санитаркой тетей Капой стирал, а потом кипятил бинты в большом чане на дровяной плите. Кто-то общался с ранеными, кто-то помогал медсестрам разносить лекарства, обед или ужин. И все было бы хорошо, если бы не гримасы боли, часто появляющиеся на лицах ранбольных.
Зойка подружилась с Василием, разговаривала с ним, рассказывала о своих школьных делах. Делился и Василий. Мечтал он после войны поступить в военное училище, стать офицером и защищать Родину и в мирное время. А еще Василий хорошо рисовал. Откуда у детдомовского паренька такой талант, он и не знал. Во время детских концертов он, лежа, делал рисунки карандашом в альбоме.
Вот Витька читает «Балладу о младшем брате». У Витьки действительно был старший брат Костя, он воевал на фронте. Но Витька читал балладу так, будто его фашисты пытают о старшем брате, а он молчит. Особо пробирали до мурашек последние слова:
- Но стисни зубы, брат Андрей,
молчи, как он молчал.
И вражьей крови не жалей,
огня и стали не жалей,—
отмщенье палачам!
За брата младшего в упор
рази врага сейчас,
за младших братьев и сестер,
не выдававших нас!
Вот Зойка с подружкой Люськой поют частушки. Сразу понятно: справа Зойка, а слева – Люська.
А вот увалень Мишка Троицкий заводит пружину патефона. Патефон Троицкие купили еще до войны. Сам Мишка ни петь, ни плясать, ни тем более строить пирамиды не мог. Чтоб не отрываться от одноклассников, выпросил у матери патефон, несколько пластинок и заводил их. И дети, и взрослые подпевали.
Василий дарил свои рисунки ребятам. Когда Зойка принесла один такой рисунок домой, мать посмотрела и сказала:
- Какой дар у парнишки. Зойка, как он тебя хорошо нарисовал.
Последний раз Зойка не застала Василия в общей палате. Перевели твоего друга в отдельную палату, сообщили соседи.
Она с большим трудом прорвалась к Василию. Перед ней лежал совсем другой человек. Посеревшее лицо с ввалившимися глазами. На подоконнике – кислородные подушки. И только глаза говорили, что он рад встрече.
- Вася, - спросила Зойка, - может, ты чего хочешь?
- Поправиться хочу, - ответил тот.
- Поправишься, обязательно, - уверенно заявила Зойка, еще ни разу в своей жизни не встречавшаяся со смертью.
- Да я про вкусненькое.
- Знаешь, наверное, хочу… Когда до войны наш детдом летом вывозили на дачу, в деревне была пасека. Дед Григорий всегда угощал нас медом в сотах. Меду бы я поел.
- Ой, - обрадовалась Зойка. – У нас есть мед, крестный недавно привез, я быстро.
Всю дорогу от госпиталя до дома Зойка бежала бегом. Узнав о желании раненого, мать положила мед в стакан, насыпала в кулек сушеных груш:
- Пусть полакомится, болезный.
Зойке казалось, что она вернулась очень быстро. Но койка в одиночной палате была заправлена солдатским одеялом, на подоконнике не было ни одной кислородной подушки. Подошедший к Зойке старый доктор Пал Андреич обнял девочку:
- Не смогли мы спасти твоего друга. Извини.
Зоя
Уроки в среду 28 января 1942 г. начались необычно. Учительница Сусанна Александровна пришла в класс с газетой «Правда».
- Дети, - сказала она, - вчера я прочла о девушке-партизанке и хочу, чтобы и вы знали о ее подвиге.
Статья военного корреспондента Петра Лидова называлась «Таня». Зойкино воображение рисовало страшные картины событий, происшедших в декабре 1941 г. в подмосковной деревне Петрищево. Вот горит конюшня немецкой воинской части, вот фашисты не могут связаться со штабом, потому что неизвестный перерезал все провода. А вот уже партизан пойман фашистами. Партизаном оказалась совсем юная девушка, высокая, стройная, с большими, темными глазами и темными стрижеными волосами. Девушка назвала себя Таней. Когда Сусанна Александровна читала, как фашисты пытали Таню, как издевались над ней, у Зойки сжималось сердце. Ей казалось, что это ее стегают по телу ремнями, это она идет по снегу босыми ногами в одной сорочке декабрьской морозной ночью, это ее ведут к виселице с доской с надписью «Партизан»
В классе висела гробовая тишина. Сусанна Александровна читала медленно и проникновенно. По щекам девчонок текли слезы. Мальчишки сжимали кулаки.
Вот звучат последние слова Тани:
- Мне не страшно умирать, товарищи. Это – счастье умереть за свой народ... Солдаты! Пока не поздно, сдавайтесь в плен, все равно победа будет за нами! Вам отомстят за меня...
Учительница закончила читать, положила газету на стол. Раздался Витькин голос:
- У, гады!
Вечером, когда все легли спать, Зойка тихо вышла из дома в огород, сняла чулки и встала на снег. Она попробовала сделать несколько шагов. Тысячи невидимых иголок вонзились в кожу, голые ноги в мгновение отказались повиноваться, казалось, мороз и холод проник в каждую клеточку организма. Она упорно говорила себе: «Я могу!» - и плакала. Ей было жалко себя, маму, отца, сестру Тоню, братика Шурку и Таню. Она завидовала мужеству погибшей девушки.
Спустя какое-то время все узнали, что это была московская школьница Зоя Космодемьянская. Ей было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.
В 1944 году на экраны страны вышел фильм «Зоя». Фильм шел на Бору сразу в двух кинозалах: в Нардоме и клубе завода «Теплоход». Созданный на студии «Союздетфильм», он был в первую очередь рассчитан на школьников. Зойка, учившаяся уже в женской школе, с подружками пришли в Нардом. На стене висела афиша нового фильма: коротко стриженая девушка в ватнике встречала зрителей. В ее позе чувствовалась решительность и решимость, уверенность и надежность. Это была та Зоя-Таня, какой представляла ее Зойка.
Фильм шел на контрасте довоенной и фронтовой жизни Зои. Вот Зою после рождения доктор взвешивает на весах, вот папа отмечает ее рост на косяке двери. Вот девочка борется со страхом темноты, вот идет с родителями на первомайской демонстрации, вот учится в школе.
- Прямо все, как у меня, - подумала Зойка. – И меня зовут Зоя, и младший брат у меня Шура, и друг у меня есть Витька, который, как и друг Зои, зовет меня Зайцем.
Вдруг она спохватилась:
- Нет, не все. У меня папа живой, и в школе я училась с 1 класса, и в другой город не переезжала, и в партизанах я не была...
Зойка, как будто вошла в этот фильм и шла по жизни рядом с Зоей. Вместе с ней распевала песни в хоре, вместе ходила в библиотеку, вместе их принимали в пионеры, вместе они встретили войну. Вот только свой подвиг Зоя Космодемьянская совершала одна. О том, что это был подвиг, Зойка Сторожева не сомневалась ни минуты. Здесь в кинозале она поняла, подвиг может совершить каждый. Герои рождаются самыми обычными людьми, героями их делают их поступки и стремления. Они воспитывают в себе доброту, храбрость, силу духа и желание прийти на помощь в любое время. Зоя смогла, потому что была сильна духом. Даже в последнюю минуту она думала не о себе. Обращаясь к свидетелям ее казни, она произнесла простые, но понятные слова:
- Помните, нас 200 миллионов.
И, выходя из зала, Зойка ощутила себя частичкой этой огромной страны, территория которой в одну шестую часть суши на карте была закрашена красным цветом.
Спускаясь по лестнице из зала, Зойка гладила концы своего пионерского галстука, в цвете которого была и частичка крови Зойкиной тезки – Зои Космодемьянской.
Пряники
Гора на ул.Юрасовской была всем горам гора. Сама улица стояла на возвышении. Вот с края этого возвышения по склону до самого озера Юрасовского и дальше по его глади и катались зимой ребятишки. На горке всегда было шумно, весело и многолюдно. Детство, оно и на войне детство. Взбирающаяся наверх, раскрасневшаяся Зойка увидела стоящую мать и помахала ей рукой.
- Забеги домой, тебя ждут, - крикнула та.
Зойке так не хотелось идти домой. Здесь на горе были все ее друзья, погода стояла морозная и солнечная, но перечить родителям у Сторожевых было не принято. Подойдя к дому, она увидела лошадь, запряженную в сани, и взвизгнула от удовольствия.
Это приехал ее крестный, дядька Иван из д.Лихачи. Он был, как и ее отец, председателем колхоза. Но земли в том краю района были скудными, зато кругом стояли леса. Вот и зноили колхозники уголь, раскладывали в рогожные мешки и развозили по кузням округи, да и Горький не раз езживали. Когда дядька Иван привозил уголь в кузню колхоза им.Кирова немногословный кузнец Степан Емельяныч от удовольствия прищелкивал языком и произносил одну и ту же фразу: «Хорош уголек!»
Много моложе отца, дядька Иван недавно вернулся после ранения с фронта. Левая рука еще была не перевязи. Зойка знала его мальчишек-погодков, жену тетку Пелагею. Крестный никогда не приезжал без подарка. То меду привезет, то моркови сушеной. Знал, как растущий организм нуждается в сладком.
Проходя мимо саней, а потом по сеням, Зойка почувствовала еле уловимый запах. Запах был забытый, но приятный. Когда она, вся в снегу и сосульках, ввалилась в кухню, где пили чай с сушеной грушей отец и крестный, запах усилился.
- Здорово, крестница, - сказал дядька Иван, - все растешь, красавица?
Не торопясь, закончил пить чай, перевернул стакан вверх дном, поставил его на блюдце, поблагодарил хозяйку. Затем достал газету, свернул из нее кулек и позвал Зойку:
- Иди-ка, помоги.
Рядом со столом у ноги дядьки Ивана стоял холщовый мешок.
- Картошка там что ли, - подумала Зойка.
Когда мешок развязали, Зойка поняла, откуда шел шлейф необычного запаха. Дядька Иван начал насыпать что-то Зойке в кулек. Это были пряники, точнее, когда-то были, а сейчас крошки, куски, изредка целые пряники.
Рот Зойки моментально наполнился слюной, она готова была вдыхать дурманящий пряничный запах без конца. Он напомнил ей мирное довоенное время, когда отец приносил замечательные пряники с базара, завернутые в большой мужской носовой платок.
Воспоминания прервал недовольный голос отца:
- А поблагодарить.
Зойка бросилась на шею крестному, а тот, смеясь, говорил:
- Смотри, не задуши меня. Мне еще сынов пряниками кормить.
Оказывается, дядька Иван возил уголь на кондитерскую фабрику в Горький и его угостили пряничным браком.
В Зойкиной компании было принято делиться. А тут такая роскошь – пряники. С кульком Зойка полетела к горе. Катание быстро закончили, уселись на бревнах и стали угощаться. Ели медленно, сначала вдыхали запах с ладошки, куда Зойка аккуратно насыпала пряничную крошку, а только потом отправляли в рот. Жевали медленно.
- Вот кончится война, - задумчиво произнесла подружка Люся, - придет мой папка с фронта, и будем мы по воскресеньям чай пить с пряниками.
- Чего уж по воскресеньям, - заметил сосед Витька. – Мы будем каждый день.
Ему никто не перечил, все думали о своем. Вечерело. Из дома вышел дядька Иван. Провожали его всей ребячьей компанией. Резвая лошадка доехала уже до конца улицы, а сзади все раздавались детские крики:
- С-п-а-с-и-б-о, п-р-и-е-з-ж-а-й-т-е е-щ-е!
2 113
24 166 
