Герои-земляки Починковского района Нижегородской области

беседа «Герои –земляки Починковского района»

Подготовила: учитель истории Страздина С.Н.

Ф. Н. КОЛОКОЛЬЦЕВ - ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

Долгие годы в литературе, посвященной Героям Советского Союза — горьковчанам, Федор Николаевич Колокольцев не значился. Даже в Починках считали, что в Нижегородской области, что в Великую Отечественную войну высокого звания Героя Советского Союза были удостоены десять их земляков. Известной в Починках фамилии Колокольцевых среди Героев не было.
И вот, собирая материал для народного музея Починков-ского района, его работники установили еще одного Героя — Федора Николаевича Колокольцева.

Родился Федор Николаевич Колокольцев 31 мая 1909 года в селе Починки нашей области в семье рабочего конного завода. Судьба его не баловала. Рано умерла мать. Кроме Федора в семье было еще двое детей. Отец решил отдать его своей сестре, муж которой был известным в окрестности портным, жил неподалеку от коннозаводской слободы и обещал научить Федю своему ремеслу.
Но не лежала душа подростка к портняжному делу. При любой возможности Федя старался попасть в круг коннозаводских ребят. Здесь он, слушая рассказы то шорника, то бывалого конюха или наездника, все больше и больше познавал историю конного завода. Узнал, что завод основан более трехсот лет назад, что о нижегородских конях знали не только в России, а и за ее пределами, что на починковских лошадях русские гвардейцы совершали многие военные походы, побывали они на конях починковского завода и в Берлине...
Слушая эти интересные рассказы, Федор гордился тем, что среди рабочих династий конного завода подобающее место занимала и фамилия Колокольцевых.
Не стал Федор Колокольцев портным. Вступив в комсомол, он вскоре уехал из Починок. Стране требовались крепкие молодые руки для больших строек, новых заводов, шахт и других предприятий.
Пролетели несколько лет жизни Федора Колокольцева в новых местах. Незаметно подошел призыв на военную службу. В конце 1931 года молодой Колокольцев стал воином Красной Армии.
И еще два года остались позади. За время срочной службы Федор получил хорошую общественно-политическую закалку, стал зрелым бойцом нашей партии. После увольнения в запас он своим местом жительства избрал Чкаловскую (ныне Оренбургская) область. Здесь Федор Николаевич до самого начала Великой Отечественной войны работал пропагандистом одного на райкомов ВКП(б).
В те годы наша партия, ее Центральный Комитет, Советское правительство принимали дополнительные меры к укреплению обороноспособности СССР. В числе их были и мероприятия по подготовке и воспитанию военных кадров, в том числе и кадров политработников армии и флота. В конце тридцатых и начале сороковых годов были приняты решения Политбюро ЦК ВКП(б) о направлении коммунистов на политическую работу в Красную Армию. Для создания резерва политсостава Политбюро ЦК ВКП(б) в марте 1940 года приняло» решение о военной переподготовке, переаттестации работников партийных комитетов и о порядке их мобилизации в Вооруженные Силы. Прошел тогда военную переподготовку и политработник, состоявший в запасе,— Федор Николаевич Колокольцев.
Великая Отечественная война... Уже 25 июня сорок первого года Федор Николаевич убыл из Чкаловской области. Воинский эшелон с призванными из запаса командирами и политработниками шел на северо-запад, к фронту. В один из: дней начала июля Колокольцев уже докладывал о своем прибытии к месту службы командованию 143-й стрелковой дивизии — полковнику Курносову и полковому комиссару Серикову.
Не успело еще дивизионное начальство решить вопрос о назначении Колокольцева, как появился Указ Президиума Верховного Совета Союза ССР «О реорганизации органов политической пропаганды и введении института военных комиссаров в Рабоче-Креотьянской Красной Армии». В тот же день Федор Николаевич был назначен политруком батареи гаубичного артполка дивизии. Вместе с этим стало известно^ и о том, что 143-я стрелковая дивизия включена в состав 13-й армии, войска которой вели тяжелые оборонительные бои на Могилевском направлении в междуречье Днепоа и Сожа. Комиссары, политруки словом и делом воодушевляли красноармейцев на борьбу с фашистскими захватчиками. Делал: это и политрук Колокольцев. Когда требовала обстановка он: находился там, где было наиболее трудно.
Не могли не остаться в его памяти бои под Чаусами, где-артиллеристы дивизии своим огнем преграждали путь танковым и моторизованным корпусам немецкого генерала Гуде-риана. А бои на берегах Судости и Десны? О том, что бок о» бок с ними на тех же рубежах мужественно сражались и многие его земляки — воины 137-й и 160-й стрелковых дивизий, история которых началась в Горьковской области, Федор Николаевич тогда еще не знал.
В ожесточенных и неравных боях артиллеристы, израсходовав боеприпасы и не имея возможности устранить ту или: другую существенную неисправность орудий, вооружившись винтовками, превращались в пехоту. Так Федор Николаевич: Колокольцев в конце августа первого года войны стал политруком роты 800-го стрелкового полка.
Недолго Федору Николаевичу довелось быть политруком: стрелковой роты — около двух месяцев. Но какими были: они!... Дивизии и ее соседям по Брянскому фронту пришлось вести ожесточенные бои с основными силами 2-й танковой группы Гудериана в районе Новгорода-Северского, стойко удерживать восточный берег Десны. Малочисленная и измотанная в непрерывных боях рота оказывала упорное сопротивление врагу. Ее воины демонстрировали беспримерный героизм и стойкость в каждом бою. Равняясь на своего политрука, они дрались с врагом на пределе человеческих возможностей. Отдавал все свои силы и Федор Николаевич. Он заметно похудел. Его гимнастерка стала казаться как будто бы с чужого плеча.
Вскоре его назначили политруком разведроты дивизии. Новое назначение произошло в то время, когда утомленные оборонительными боями воины 13-й армии оказались в полном окружении, приступили к прорыву вражеского кольца. На разведчиков при этом возлагалась огромная задача. Двигаясь впереди, они находили слабые места в боевых порядках противника, предупреждали свои войска от внезапных ударов врага.
Прибыв в роту в ходе прорыва, Колокольцев прежде всего постарался проверить расстановку коммунистов, комсомольцев, закаленных в боях солдат, преследуя цель, чтобы они были в каждом взводе, отделении. Он всеми мерами старался поддержать в личном составе уверенность в том, что армия обязательно пробьется из окружения! И армия проби-
После исключительно трудных круглосуточных боев в условиях осени, промокшие, истощенные, воины армии с боем преодолели реку Свапу в Курской области и вышли из вражеского окружения.
К ноябрю вышедшие из окружения войска армии сосредоточились на Елецком направлении. В связи с расформированием Брянского фронта армия была передана Юго-Западному фронту. Здесь, участвуя в оборонительных боях, Федор Николаевич понимал, что в тяжелой обстановке на фронте красноармейцы нуждались в теплом ободряющем слове, в товарищеском отношении к ним. Он, по-отечески беседуя с разведчиками, вселял в них веру, что близится тот час, когда противник будет повернут вспять. И этот час настал...
Еще в ходе оборонительных боев 143-я стрелковая дивизия и армия в целом готовились к наступлению. 6 декабря 1941 года оно началось. Наступление правого крыла Юго-Западного фронта было составной частью общего контрнаступления под Москвой. После столь горестных переживаний это была первая наступательная операция 13-й армии и в том числе 143-й стрелковой дивизии. Воины дивизии, в числе их и разведчики роты политрука Колокольцева, за эти бои были отмечены Военным советом армии. Сам Федор Николаевич за боевое отличие получил медаль «За отвагу».
Новый 1942 год разведчики роты, как и все воины 143-й дивизии, встречали на освобожденной от немецких захватчиков советской земле западнее города Ливны. Накануне Нового года их армия опять вошла в состав вновь образованного Брянского фронта. Зиму, весну и первый летний месяц года ее дивизии, совершенствуя оборону, находились на прежнем рубеже.
Разведподразделения, в том числе и рота Колокольцева„ каждый день вели пристальное наблюдение за противником. Ночью же они охотились за языком. Устанавливали группировку и намерения противника. Каждую разведывательную* группу лично готовили командир роты и политрук Колокольцев. Федор Николаевич в заключение не забывал напомнить разведчикам: «Риск — отец разведки, а осторожность—ее мать».
Усилиями всех разведчиков к лету было установлено, что противник на стыке 13-й армии с соседом слева развернул: крупные силы. Последние данные разведки показывали, что-наступление противника можно ожидать со дня на день. И оно началось 28 июня.
Первые пять дней на всем фронте армии, а особенно в полосе левофланговой дивизии, шли упорные бои. 3 июля их напряженность начала спадать. А еще через неделю они затихли: совсем. Противнику так и не удалось прорваться на Ливны и Елец. Он достиг лишь тактического успеха на левом фланге армии. В те дни разведчики установили, что основная группировка немецко-фашистских войск стала перемещаться южнее.
...Зиму сорок второго — сорок третьего года Федор Николаевич провел в прежней должности. Ему довелось участвовать в Касторненской наступательной операции. Пройти па заснеженным фронтовым дорогам многие десятки километров. Его вклад в зимние бои был отмечен орденом Красной Звезды. А в начале весны в служебном положении политработника Колокольцева произошли изменения. Он был назначен заместителем по политической части командира первого батальона 151-го стрелкового полка 8-й стрелковой дивизии..
8-я стрелковая дивизия... Еще до прибытия к новому месту назначения Федор Николаевич ознакомился с историей: дивизии. Свою историю соединение начало в конце сорок первого года в Казахстане. Весной сорок второго года дивизия оказалась под Ливнами в 13-й армии генерала Пухова.
Более подробные сведения ему довелось узнать непосредственно в дивизии, в полку и батальоне. Многое рассказал ему командир полка подполковник Томиловский, который оказался моложе Колокольцева. Обстоятельную информацию он получил от заместителя командира полка по политической части майора Виноградова.
Еще до прибытия в батальон Федор Николаевич знал, что первым батальоном командует капитан Николай Силин. Характеризуя комбата, замполит Виноградов так и называл его: Николай. Объяснялось это, видимо, тем, что Силину в декабре прошлого года исполнилось только двадцать. И все же за год войны он успел вырасти от взводного до комбата.
Колокольцев получил необходимые данные и о личном составе батальона. Теперь он знал, что будет иметь дело как с юными воинами, так и с солдатами старших возрастов. Узнал он, что военная подготовка многих из них в пределах нескольких месяцев учебы в запасных полках. Неоднороден был состав батальона и по национальности. В нем были уроженцы Азербайджана, Средней Азии и других мест. Были и волгари. Правда, за то время Федор Николаевич еще не успел узнать, что в 8-й стрелковой дивизии служат и его земляки: в 229-м стрелковом полку заместителем командира одной из минометных рот был двадцатилетний старший лейтенант Александр Кузнецов, бывший ученик Чернораменской школы Горьковской области; в третьем батальоне 310-го стрелкового полка служил минометчиком Николай Иванович Дружинин — уроженец Шатковского района Нижегородской области; однополчанином Дружинина был девятнадцатилетний младший сержант из Выксы - города в Нижегородской области Алексей Щербаков.
Через несколько дней пребывания Федора Николаевича в новой должности 13-я армия перешла к обороне на северном фасе Курской дуги. На долю 8-й стрелковой дивизии выпало-прикрывать Малоархангельское направление, обеспечивать, стык своей армии с 48-й.
Перейдя к обороне, личный состав начал готовиться к предстоящим боям. Воины строили оборонительные сооружения^ отрывали траншеи, ходы сообщения. Неспроста в пехоте была поговорка: земля — броня солдата. Одновременно бойцы отрабатывали приемы оборонительного и наступательного боя, постигали способы борьбы с новыми танками противника.
За короткое время замполит изучил бойцов батальона узнал их настроения, нужды, заботы. Они делились с ним радостями и горестями, давали читать ему письма, полученные от родных и близких. Федор Николаевич принимал все зависящие от него меры для улучшения окопной жизни фронтовиков.
Однажды, улучив момент, Колокольцев решил поделиться своими мыслями с комбатом (в последующем такие беседы они вели регулярно).
— Знаете, Николай Николаевич,— начал Колокольцев.— В предстоящих боях в нашем батальоне в героях недостатка не будет. В этом я решительно убежден. Другое меня мучает. Ротных парикмахеров не хватает, поваров нет, портного завести бы...
Правда на вашей стороне,— согласился Силин с замполитом, а затем продолжал: — Сегодня солдат не брит, завтра не вымыл котелок, послезавтра можно считать, что это не солдат.
Оставшись один, Силин в который уже раз мысленно спросил себя: «Откуда в нем столько энергии?»
А Колокольцев уже в хозвзводе. Здесь решается вопрос об улучшении питания. Заглянул он и в санвзвод. Здесь идет речь о бане. В любых условиях надо мыть воинов через каждые десять дней со сменой белья! Для этого в обозе есть специально припасенные бочки.
Находил время Федор Николаевич и для того, чтобы проверить, в каких условиях содержатся лошади. Он уделял большое внимание надежному укрытию коней. Неспроста в одном наградном листе на капитана Колокольцева записано, что в батальоне не допустили потерь конского состава. Видно, здесь сказалась и та привязанность к лошадям, которой «болел» Федор Колокольцев еще в Починках.
Незадолго до начала Курской битвы, ЦК ВКП(б) приняло постановление о реорганизации структуры партийных и комсомольских организаций в Красной Армии; об упразднении института заместителей командиров рот по политчасти. В батальоне были созданы первичные партийная и комсомольская организации. На них легла вся тяжесть партийно-политической работы в подразделениях. 
В те дни замполиту батальона пришлось много потрудиться над расстановкой коммунистов и комсомольцев, над подбором парторгов рот, над проведением с ними инструктивных занятий. Хорошо, что к этому времени он уже знал людей батальона.
...Много дней и ночей готовились советские воины к Курской битве. Готовился к ней и противник.
Короткая летняя ночь б июля была тревожной. По условному сигналу: «Солнце!.. Солнце!..»—наша оборона на северном фасе Курской дуги пришла в движение. Все заняли свои места. Колокольцев, как обычно, с автоматом в руках по ходу сообщения тотчас направился в роту, которой командовал лейтенант, недавно назначенный на должность ротного. В другую он послал парторга батальона, в третью — комсорга.
В 2 часа 20 минут неожиданно для фашистов на их оборону обрушился огонь сотен наших орудий, минометов, реактивных установок. Началась артиллерийская контрподготовка, предусмотренная планом оборонительной операции советских войск. Удар наносился по позициям вражеской артиллерии, по войскам противника, изготовившимся к наступ-
Тридцать минут длилась наша артиллерийская контрподготовка. Она нарушила план действий врага. Гитлеровское командование вынуждено было перенести время своей артподготовки, начав ее на два часа позже.
Артподготовка немцев длилась около часа. Одновременна враг нанес массированный удар с воздуха. Сразу же после этого на оборону наших войск пошли танки и пехота противника. Завязался жаркий бой.
Уже в первые часы боя перед обороной 151-го стрелкового полка застыли» десять машин противника. Были среди них «тигры» и «пантеры». Некоторые танки загорелись. Колокольцев, находившийся в стрелковой роте, наиболее выдвинутой вперед, не выдержал — прокомментировал это во весь голос:
— Горит фашистское зверье!
Несмотря на грохот боя, его услыхали. И понеслось по окопам: «Горит фашистское зверье!..»
Ни на минуту не прекращался бой в первый день битвы. Не стихал он и ночью. Шестое июля, последующие дни и ночи также прошли в сражении яростных атак противника, r стремительных своих контратаках, каждая из которых завершалась успехом.
На седьмой день сражения истощенный враг предпринял последнее усилие. Сосредоточив силы перед левым соседом, гитлеровцы нанесли удар. Им удалось потеснить 148-ю дивизию, один из полков которой стал отходить на боевые порядки полка подполковника Томиловского. 8-й стрелковой дивизии пришлось оказывать помощь соседу, участвовать в контратаке. Противник был отброшен. 12 июля гитлеровцы начали окапываться.
Воины 8-й стрелковой дивизии не отступали ни на шаг, не пропустили гитлеровцев на Малоархангельск.
Федор Николаевич Колокольцев всегда находился там, где решался исход боя. Его личный пример играл большую мобилизующую роль. Вот как оценивал его поведение в боях на Курской дуге командовавший в то время 15-м стрелковым: корпусом генерал И. И. Людников: «Заместители командиров стрелковых батальонов по политчасти Колокольцев и Румянцев все время находились среди солдат, помогали командирам рот, заботились о доставке боеприпасов, водили бойцов в контратаки».
За бои на Курской дуге замполит командира 1-го батальона 151-го стрелкового полка капитан Колокольцев был награжден орденом Красного Знамени. Командир батальона Н. Н. Силин получил орден Александра Невского. Удостоились наград и многие воины батальона.
...С половины августа по октябрь воины 8-й стрелковой дивизии участвовали в Черниговско-Припятской наступательной операции. За это время им пришлось преодолеть три крупных водных рубежа. Первым из них была Десна. Полки дивизии вышли к реке северо-западнее города Коропа к исходу десятого сентября. Ранним утром следующего дня командиры 151-го и 310-го стрелковых полков полковник Томиловский и майор Жданов с ходу повели свои части через Десну.
Ширина реки достигала ста и более метров, на противоположном берегу перед нашими воинами появились немцы — и все же батальон капитана Силина успешно выполнял задачу. Как и всегда, Колокольцев находился на самых опасных участках, подбадривал бойцов.
— Это пригодится на Днепре,— не раз повторял он. Совместными усилиями с соседом справа воины 8-й дивизии к исходу дня значительно расширили плацдарм у Коропа. Почувствовав опасность, враг бросил в бой свежие силы наземных войск, непрерывно бомбил наши боевые порядки. Но советские воины мужественно стояли на плацдарме. И выстояли...
Спустя несколько дней батальон капитана Силина, пополненный личным составом других подразделений полка, снова переправился через Десну южнее Чернигова и устремился к Днепру
К днепровским кручам,
К волнам могучим, Вперед,
На запад мы идем!
Рождались слова песни тех опаленных огнем дней.
На марше Колокольцев, невзирая на усталость, то тут, то «гам примыкал к строю бойцов, напоминал о форсировании Десны и одновременно разъяснял им директиву Ставки Верховного Главнокомандования о форсировании рек и награждениях за эти подвиги. Напомнил он об этом и комбату.
— Николай Николаевич, а ведь не исключено, что и для вас Золотая Звездочка припасена. Днепр совсем близко...
— Может быть,— улыбнулся комбат.— А то, что Днепр близко, это бесспорно. Давайте, Федор Николаевич, лучше подумаем о переправочных средствах, которые потребуются нам на Днепре...
И они подумали. Договорились, пока батальон находится почти рядом с Десной, взять отсюда рыбачьи лодки. А чем ближе будут подходить к Днепру, подбирать бревна, доски, бочки. Непосредственно у Днепра искать также все, что может держатьсй на воде.
После тридцатикилометрового марша батальон капитана Силина на исходе одной из ночей начала двадцатых чисел сентября вышел к Днепру в районе левобережного села Навозы. Батальону удалось еще в сумерки укрыться в роще, одетой в золотистый наряд. Воины не теряли времени зря. Они набивали их сеном сшитые плащ-палатки, связывали бревна, из досок и плоты, готовили припасенные лодки, весла к ним.
В тот день они благополучно форсировали Днепр без потерь. Если село Навозы, откуда отчаливали плоты, лодки и другие переправочные средства батальона* входило в Черниговскую область Украины, то деревня Верхние Жары, недалеко от которой высаживались воины капитана Силина, входила в Комаринский район Полесской области Белоруссии (ныне Брагинский район Гомельской области). Не допуская какой-либо задержки, достигнув правого берега, батальон тотчас вступил в бой. Своими действиями он усиливал передовой отряд дивизии, который с рассвета сражался на рубеже северо-восточнее населенного пункта Гдень.
Из сведений, полученных от командира передового отр&* да, капитан Силин узнал, что отважному минометчику 310-го-стрелкового полка Николаю Дружинину (уроженцу Нижегородской области) удалось захватить штабной автобус немцев. Из документов стало известно, что противник направляет в междуречье Днепра и Припяти танки. «Быстрее захватить плацдарм и закрепиться на нем!»— решил комбат.
Противник предпринимал все меры, чтобы сбросить наших бойцов в реку. Батальон Силина нес тяжелые потери, но стойко отражал напор врага, не уступив ему ни одного метра. Ощутимую помощь командиру оказывал замполит. Он каждый раз появлялся там, где напряжение боя достигало наивысшего предела. Словом и личным примером Федор Николаевич удваивал силы бойцов. Нередко он сам занимал место убитого автоматчика или заменял выбывшего из строя пулеметчика. Глядя на него, воины батальона дрались с еще большим упорством.
Благодаря мужеству и героизму капитана Силина, постоянной и действенной помощи ему со стороны Колокольцева, батальон, примыкая флангами к соседям, к исходу первого же дня боя за Днепром продвинулся северо-западнее деревни Верхние Жары на десять километров. В следующий день батальону, полку, 8-й стрелковой дивизии и в целом армии удалось расширить плацдарм по фронту Д° 40 километров и в глубину до двадцати.
В последующие дни, когда дивизия уже готовилась к форсированию Припяти в районе Карпиловки, противник ударил с севера по 151-му стрелковому полку. Командование предприняло контрмеры. Совместно с партизанами дивизия атаковала гитлеровцев и разгромила их. Нами была захвачена переправа противника через Припять.
Однако вражеские атаки не прекратились. На плацдарме за Припятью до конца сентября и всю первую половину октября шли жестокие бои. К 14 октября большинство личного состава 151-го и 229-го стрелковых полков, а также некоторых частей соседней дивизии оказались зажатыми в лесах южнее станции Янов. Герои Курской битвы, форсирования Десны, Днепра и Припяти не дрогнули. Забрав с собой всех раненых, возглавляемые командирами частей, они разорвали вражеское кольцо, пробились на северо-запад и в районе Милашевичей соединились с партизанами А. Н. Сабурова.
Вскоре части, оказавшиеся в тылу врага, присоединились к войскам армии.
Успешное форсирование Днепра севернее Киева, прочное закрепление плацдарма на западном берегу реки и проявленные при этом отвагу и геройство по достоинству оценило Советское государство и Верховное Главнокомандование. 16 октября 1943 года Указом Президиума Верховного Совета СССР более 200 воинам 13-й армии было присвоено звание Героя Советского Союза. В 8-й стрелковой дивизии кавалерами Золотой Звезды стали 47 человек. Это высокое звание было присвоено командарму генералу Н. П. Пухову, командиру 15-го корпуса генералу И. И. Людникову, командиру 8-й стрелковой дивизии полковнику П. М. Гудзю, всем командирам стрелковых полков дивизии, командиру 1-го батальона 151-го полка капитану Н. Н. Силину, его заместителю по политчасти капитану Ф. Н. Колокольцеву. В числе Героев Советского Союза — воинов 8-й стрелковой дивизии — были имена и других горьковчан: Н. И. Дружинина, А. М. Кузнецова, А. В. Щербакова.
Через много лет после войны один из авторов этого очерка получил письмо от Н. Н. Силина, который в настоящее время живет в городе Семипалатинске. Николай Николаевич помнит своего замполита, высоко оценивает его действия в бою. Вот лишь некоторые строки из письма бывшего комбата: «...за. два с половиной года много было у меня замполитов, но двух, из них мне не забыть до конца жизни* Это Сергей Колесников — старший лейтенант, который убит... и капитан Федор Николаевич Колокольцев... Девяти солдатам и офицерам батальона было присвоено звание Героя Советского Союза... И заслуга в этом больше, пожалуй, Федора Колокольцева, чем моя... Не замечал, чтобы он когда-то приказывал... Добреньким его назвать было нельзя, но, сочетая требовательность и непримиримость к нарушителям дисциплины, он обладал удивительными для фронта выдержкой и тактом. Он доверял солдату и верил в него. Долг перед Родиной он выполнил сполна как коммунист, как солдат... Молодежь должна знать о таких как Ф. Н. Колокольцев. Расстались мы за Припятью...»
Они расстались. Но Федору Николаевичу пришлось участвовать еще во многих ожесточенных боях. В заключительных операциях Великой Отечественной войны Колокольцев участвовал в должности заместителя по политчасти командира 120-го отдельного истребительно-противотанкового артдивизиона 212-й гвардейской стрелковой дивизии, которой командовал генерал Червоний. Дивизия до самого конца войны входила в состав 13-й армии.
В строю противотанкистов Федор Николаевич Колокольцев мужественно действовал на Сандомирском плацдарме в районе Собекурова. Здесь отдельные расчеты дивизиона своими пушками подбили по четыре и пять вражеских танков. В июле 1945 года газета 13-й армии «Сын Родины» под заголовком «Герои Вислы» поместила снимок Колокольцева о надписью: «Герой Советского Союза гвардии майор Федор Николаевич Колокольцев. Противотанковый дивизион, в котором служил в Отечественную войну этот отважный офицер, был грозой для немецких танков. Не один десяток их сожжен советскими пушками».
Долог еще был фронтовой путь Федора Николаевича. Ему довелось форсировать Одер, Нейсе, Шпрее и выйти на Эльбу. К его прежним наградам добавился орден Отечественной войны I степени. Награжден был Колокольцев и рядом других государственных наград. Довелось ему в составе своей же армии участвовать в разгроме гитлеровцев на территории братской Чехословакии. Здесь в районе Карловых Вар наш земляк закончил боевой путь. В Карловых Варах он побывал на лечении.
До 1957 года Ф. Н. Колокольцев продолжал службу в армии. После увольнения в запас подполковник Колокольцев поселился в столице Украины.
Авторы статьи: А. ЕРМОШИН, И. ТЕЛЬНОЙ