Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение
«Мухинская средняя общеобразовательная школа»
ПРОЕКТНО ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ РАБОТА
историко – лингвистической направленности
«МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ПЕРСОНАЖИ В ПОВЕСТИ Н.В. ГОГОЛЯ «ВЕЧЕРА НА ХУТОРЕ БЛИЗ ДИКАНЬКИ»
Работу выполнил:
ученица 9 класса
МБОУ «Мухинская СОШ»
Пыхтина Татьяна
Куратор работы:
учитель русского языка и литературы
высшей квалификационной категории
Галактионова Эльвира Викторовна
СОДЕРЖАНИЕ
| I | ВСТУПЛЕНИЕ
|
|
| II | ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
|
|
|
| 1. | Жизнь и творчество Н.В.Гоголя
|
|
|
| 2. | Интересные факты биографии Н.В.Гоголя
|
|
|
| 3. | История создания «Вечетов на хуторе близ Диканьки»
|
|
|
| 4. | Секреты «Вечеров на хуторе близ Диканьки»
|
|
|
| 5. | Славянские мифические существа и персонажи повести Н.В.Гоголя
|
|
| III | ЗАКЛЮЧЕНИЕ
|
|
I ВСТУПЛЕНИЕ
Нечистая сила испокон веков не даёт покоя славянскому народу. С нею встречаются как лицом к лицу, так и на уровне бесконечных легенд и быличек. В редкой семье вплоть до 20 века, не находилось бросающего в дрожь рассказа о том, как один из родственников или знакомых чуть было не победил чёрта или не оказался вовлечённым в болото коварной русалкой. Абсолютно все сказки и легенды рассказывают нам о существах потустороннего мира, относящихся к божествам или нечисти. Среди классиков литературы тоже немало представителей интересовавшихся этой темой. В виде реальности или истории какого – либо персонажа, писатели обращались к истокам верований славян. Наиболее красочно и правдоподобно основы легенд вплелись в повесть Николая Васильевича Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки».
Цель моей проектной работы:
1.Познакомиться с образами нечистой силы в народном творчестве.
2.Сравнить образы нечистой силы сборника Н.В.Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки» со славянскими мифологическими персонажами.
Задачи исследования:
1. Прочитать повести из сборника Н.В.Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки»;
2. Ознакомиться с историей создания сборника;
3. Найти образы нечистой силы, обратить внимание на описание внешности и поступки;
4. Сравнить образы персонажей Н.В.Гоголя с образами славянской мифологии;
5. Найти сходства в описаниях и поступках нечистой силы, изображенной писателем и придуманной древними славянами.
Объектом исследования в данной работе является сборник Н.В. Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки».
Предмет исследования – нечистая сила.
Гипотеза: Н.В.Гоголь, создавая сборник повестей «Вечера на хуторе близ Диканьки», опирался на мифы и легенды древних славян, дополненные жителями Украины. Однако мифологическая основа произведения подверглась художественной обработке писателя.
Актуальность работы: читая произведения Гоголя, можно получить полное, объективное представление о значении фольклорных мотивов в творчестве писателя, а также об истоках мистического мироощущения народа Малороссии.
II ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
Жизнь и творчество Николая Васильевича Гоголя
Николай Васильевич Гоголь (1809 – 1852) – классик русской литературы, писатель, драматург, публицист, критик. Среди биографий великих писателей, биография Гоголя стоит в отдельном ряду. Разговоры о его жизни не утихают до сих пор, поскольку из среды интеллигенции 19 века он является одной из самых мистических и загадочных фигур.
Николай Васильевич Гоголь родился 20 марта 1809 г. в местечке Сорочинцах (Полтавской губернии, Миргородского уезда) в семье местных небогатых малороссийских дворян, владевших селом Васильевкой, Василия Афанасьевича и Марии Ивановны Гоголь-Яновских.
Детские годы прошли в имении родителей Васильевка, неподалеку от села Диканьки. В часе езды от Васильевки по Опошнянскому тракту было Полтавское поле – место знаменитой битвы. От своей бабушки Татьяны Семеновны Гоголь слушал зимними вечерами украинские народные песни. Бабушка рассказывала внку исторические легенды и предания о героических страницах истории, о запорожской казачьей вольнице.
Семья Гоголей выделялась устойчивыми культурными запросами. Отец Гоголя - Василий Афанасьевич, был талантливым рассказчиком и любителем театра.
Мать, Мария Ивановна, была женщиной религиозной, нервной и впечатлительной. С детства запомнились Гоголю рассказы матери о последних временах, о гибели мира и Страшном суде, об адских муках грешников. Они сопровождались наставлениями о необходимости блюсти душевную чистоту ради будущего спасения. От матери унаследовал Гоголь тонкую душевную организацию, склонность к созерцательности и богобоязненную религиозность. На воображение мальчика повлияли также языческие верования народа в домовых, ведьм, водяных и русалок.
В 1821 году, после двухлетнего обучения в Полтавском уездном училище, родители определили мальчика в только что открытую в Нежине Черниговской губернии гимназию высших наук князя Безбородко. Ее часто называли лицеем: подобно Царскосельскому лицею, гимназический курс в ней сочетался с университетскими предметами, а занятия вели профессора. Семь лет проучился Гоголь в Нежине, приезжая к родителям лишь на каникулы.
Сперва учение шло туго: сказывалась недостаточная домашняя подготовка. Дети состоятельных родителей, однокашники Гоголя, поступили в гимназию со знанием латыни, французского и немецкого языков. Гоголь завидовал им, чувствовал себя ущемленным, чурался однокашников, а в письмах домой умолял забрать его из гимназии. Болезненный, хилый, мнительный, мальчик был унижаем не только сверстниками, но и нечуткими педагогами. Редкостное терпение, умение молча сносить обиды дало Гоголю первую кличку, полученную от гимназистов, – «Мертвая мысль».
Но вскоре Гоголь обнаружил незаурядный талант в рисовании, далеко опережающий успехами своих обидчиков, а потом и завидные литературные способности. Появились единомышленники, с которыми он стал издавать рукописный журнал, помещая в нем свои статьи, рассказы, стихотворения.
Гоголь рано стал интересоваться литературой, в особенности стихами. Уже в 1825 году он сотрудничает в рукописном гимназическом журнале, сочиняет стихи. Другим увлечением Гоголя- гимназиста был театр. Он принимал горячее участие в постановке школьных спектаклей, играл комические роли, рисовал декорации.
Мечты и планы будущей деятельности влекли Гоголя в столицу, в далекий и заманчивый Петербург. Здесь он думал найти применение своим способностям, отдать свои силы на благо общества. По окончании гимназии, в декабре 1828 года, Гоголь уезжает в Петербург. Петербург неласково встретил восторженно настроенного юношу, приехавшего из далекой Украины, из тихой провинциальной глуши. Со всех сторон Гоголя постигают неудачи. Горькое разочарование испытал Гоголь и на литературном поприще. Возлагаемые им надежды на поэму "Ганц Кюхельгартен", привезенную из Нежина, не оправдались. Изданная в 1829году (под псевдонимом В. Алов) поэма не имела успеха.
Попытка поступить на сцену тоже окончилась неудачей. Только в конце 1829года Гоголю удалось устроиться на службу мелким чиновником в департамент государственного хозяйства и публичных зданий. Однако Гоголь не долго пробыл на этой должности и уже в апреле 1830 года поступил писцом в департамент уделов.
В 1831 году состоялось и долгожданное знакомство с Пушкиным, перешедшее вскоре в тесную дружескую близость обоих писателей. Гоголь нашел в Пушкине старшего товарища, литературного руководителя.
В 1837 г. он выступил в «Современнике» со статьей «Петербургские записки 1836 года», в значительной своей части посвященной драматургии и театру. Театр, по мнению Гоголя, должен был учить и воспитывать зрителей.
Гоголь умер на 43-м году жизни. Началось с того, что в начале 1852 года умерла сестра одного из близких друзей Гоголя — Екатерина Хомякова, которую писатель уважал до глубины души. Ее смерть спровоцировала сильнейшую депрессию, вылившуюся в религиозный экстаз. Гоголь начал поститься. Учитывая, что организм Николая Васильевича был ослаблен после болезни — в 1839 году он переболел малярийным энцефалитом, а в 1842-м перенес холеру и чудом выжил, — голодание было для него смертельно опасно.
Врачи, приглашенные к умирающему Гоголю, нашли у него тяжелые желудочно-кишечные расстройства. В итоге лекари вынесли ему диагноз — менингит — и назначили смертельно опасные в таком состоянии кровопускания, горячие ванны и обливания. Но через несколько дней писатель скончался. Прах Гоголя был погребен в полдень 24 февраля 1852 года приходским священником Алексеем Соколовым и диаконом Иоанном Пушкиным.
Интересные факты биографии Н.В.Гоголя.
20 марта 1809 года в небольшом селе Большие Сорочинцы родился Н.В. Гоголь. Известно, что семья была многодетная: на свет появилось всего двенадцать детей. Русский писатель родился третьем по счету.
С самого детства Николай Васильевич очень любил рукоделие. С помощью спиц он вязал шарфики, кроил и шил родным сестрам разные наряды, шейные платки, самостоятельно ткал пояса.
Будущий писатель был страстным почитателем и ценителем миниатюрных изданий. Точно установлено, что он, не понимая и не испытывая особой любви к точным наукам, переписал математическую энциклопедию только потому, что формат её издания был около десяти сантиметров в длину и семи в ширину.
По характеру он был крайне робким и замкнутым. Как только на пороге показывался незнакомый человек, он сразу же исчезал. При этом очень любил друзей и близких. Непрестанно звал их в гости и угощал блюдами собственного приготовления – варениками и галушками. В качестве десерта предлагал своё любимое лакомство – козье молоко с ромом, который шутя прозвал «гоголем-моголем».
Часто на письменном столе писателя лежали хлебные шарики. Он катал их во время работы, и уверял друзей в том, что они – настоящие помощники в решении невозможных задач. За вдохновением он обращался не только к ним. Различные сладости, и, особенно, припасенный в кармане сахар помогали ему поймать «музу».
В 1835 году выходит удивительный сборник «Миргород». Именно в этом журнале впервые публикуется знаменитое эпическое произведение «Тарас Бульба» и повесть «Вий» – одно из самых страшных и одновременно необычайных и мистических произведений Н.В. Гоголя. Откуда заимствован его сюжет? На этот вопрос русский писатель отвечал прямо: это древнее сказание, которое он когда-то давно услышал, записал и пересказал слово в слово. Ни ученые, ни языковеды так и не нашли ничего подобного ни в народных легендах, ни в сказках, ни в фольклоре. Остается предполагать, что главные герои произведения – исключительно плод фантазии великого мистика.
Вопросы вызывает не только творчество писателя, но и личность Гоголя. Вполне здоровый, во цвете лет мужчина впадает в некое нервное расстройство, носившее характер религиозного помешательства. Точный диагноз болезни врачи так и не установили. Он сам был уверен в неотвратимости скорого конца. А что его заставило так думать – неизвестно.
За несколько дней до смерти Гоголь видел со стороны своё бездыханное тело и слышал какие-то потусторонние голоса.
21 февраля 1852 года Николай Васильевич Гоголь умер. Говорили, что не было на его лице ни терзания, ни муки, наоборот – оно выражало спокойствие и какое-то ясное понимание, недоступное для живых.
Через семьдесят девять лет тело Гоголя было без огласки извлечено из могилы и перезахоронено на старом кладбище Новодевичьего монастыря. Но главное не это. Когда вскрыли тяжелую, дубовую крышку гроба, все присутствующие ахнули от недоумения: череп скелета был повернут набок. Страхи и суеверия начали плодиться и размножаться. Одни говорили, что это некий рок: Гоголь при жизни был будто неживой, а после смерти обнаружился и не таким уж мертвым. Другие распространяли молву, будто автор «Ревизора» всегда страшился быть похороненным заживо в состоянии летаргического сна. Но версия эта была захватывающей, таинственной, но не вызывающей доверия. Было немало свидетелей, которые видели своими глазами «следы неминуемого разрушения» на теле писателя.
История создания «Вечеров на хуторе близ Диканьки».
Окончив Нежинскую гимназию высших наук, он приехал в Петербург, мечтая «сделать жизнь свою нужною для блага государства». Им владела пылкая мечта: принести пользу человечеству, поступить на службу, которая могла бы дать «просторный круг действий».
Знакомство с Пушкиным и его друзьями помогло Гоголю найти свою дорогу – обратиться к занятиям литературой, написать «Вечера на хуторе близ Диканьки».
Вскоре после прибытия в Петербург, зимой 1829 года, Гоголь в письмах к матери и сёстрам просил присылать ему всё, что имеет хоть какое-нибудь отношение к украинским народным обычаям, костюмам и легендам: «Вы имеете тонкий, наблюдательный ум, вы много знаете обычаи малороссиян наших… В следующем письме я ожидаю от вас описания полного наряда сельского дьячка, от верхнего платья до самых сапогов с поименованием, как это всё называлось у самых закоренелых, самых древних, самых наименее переменившихся малороссиян… Ещё обстоятельное описание свадьбы, не упуская наималейших подробностей… Ещё несколько слов о колядках, о Иване Купале, о русалках. Если есть, кроме того, какие-либо духи или домовые, то о них подробнее с названиями и делами…». Он и сам тогда не знал, для чего использует полученные с родины сведения. Карьера чиновника пока не складывалась, так, может быть, хоть писательство могло бы приносить доход? Ведь помнил он с самого детства незабываемые рассказы бабушки Татьяны Семёновны, которыми она баловала его всякий раз, как он приходил в её комнаты в Васильевке: о запорожцах и славном атамане Остапе Гоголе, о страшных ведьмах, колдунах и русалках, подстерегающих путника на тёмных тропках.
Первая часть «Вечеров…» была готова летом 1831 года, когда Гоголь жил в Павловске в доме княжны Васильчиковой. Общество в то лето спасалось за городом от эпидемии холеры в Санкт-Петербурге, Пушкин снимал дачу в Царском селе, а для Гоголя выхлопотано было место домашнего учителя для сына княжны. В доме было полно приживалок, и у одной из них, старушки Александры Степановны, любили собираться её подружки, чтобы вместе повязать чулки да послушать молодого автора, читавшего отрывки из своих сочинений. Однажды в комнату заглянул племянник княжны, студент Дерптского университета В.А. Соллогуб: «Я развалился в кресле и стал его слушать; старушки опять зашевелили своими спицами. С первых слов я отделился от спинки своего кресла, очарованный и пристыженный, слушал жадно; несколько раз порывался я его остановить, сказать ему, до чего он поразил меня, но он холодно вскидывал на меня глаза и неуклонно продолжал своё чтение… И вдруг он воскликнул: «Да гопак не так танцуется!..» Приживалки же, сочтя, что чтец действительно обращается к ним, в сою очередь всполошились: «Отчего не так?» Гоголь улыбнулся и продолжил чтение монолога пьяного мужика. Признаюсь откровенно, я был поражён, уничтожен. Когда он кончил, я бросился ему на шею и заплакал».
А книга уже печатается в Петербурге в типографии на Большой Морской улице. Вернувшись в августе в город, молодой автор спешит наведаться туда, чтобы самому удостовериться в том, что всё идёт хорошо. Наборщики типографии, завидев его, отворачиваются и прыскают в кулак – так рассмешила их книга, отданная им в работу.
Наконец, в начале сентября 1831 года книга выходит из печати и поступает в книжные магазины. Хвалебные отзывы, «Вечера…» идут нарасхват. А.С. Пушкин сказал об этом произведении: «Вот настоящая весёлость, искренняя, непринуждённая, без жеманства, без чопорности».
Гоголь посылает экземпляр книги матери и тут же просит сестру Марию продолжать присылать ему записи украинских сказок и песен. Теперь, после такого успеха, можно готовить к печати и второй том. На этот раз в своих просьбах Гоголь не ограничивается одними записями и наблюдениями: «Я помню очень хорошо, что один раз в церкве нашей мы все видели одну девушку в старинном платье. Она, верно, продаст его. Если встретите где-нибудь у мужика старинную шапку или платье, отличающееся чем-то необыкновенным, хотя бы даже оно было изорванное – приобретайте!.. Всё это складывайте в один сундук или чемодан, и при случае, когда встретиться оказия, можете переслать ко мне».
Второй том выходит в марте 1832 года – автор на седьмом небе от счастья, о чём пишет сам в письме Данилевскому. Чуть раньше, в феврале 1832 года, происходит и ещё одно значительное событие – Н.В. Гоголь зван на обед, который дал издатель и книготорговец А.Ф. Смирдин, чтобы отпраздновать открытие нового магазина на Невском проспекте. Среди приглашённых А.С. Пушкин, К.Н. Батюшков, Ф.В. Булгарин, Н.И. Греч. Ещё год назад о подобном и мечтать было невозможно.
«Вечера…», несмотря на всю свою сказочность, получились удивительно реалистичными: в дело пошли не только сведения, присланные родными, но и труды по этнографии, лингвистические статьи и даже трактаты по колдовству. Сам Гоголь признавался, что не может придумывать сюжеты из ничего, ему необходима была некая канва, которую он с удивительной точностью и мастерством разворачивал в завораживающее повествование.
В «Вечерах на хуторе близ Диканьки» Гоголь обращает свои взоры к милой его сердцу солнечной Украине. В жизни ее народа, в ее песнях и сказках видит он подлинную поэзию и воссоздает ее в своих повестях. Гоголь прекрасно знал жизнь и народное творчество Украины. Впечатления украинской деревни окружали его с самого детства. Отец писателя был автором комедий, в которых широко использовался украинский фольклор и изображались быт и нравы украинской деревни. Видел Гоголь в детские годы и вертепы (кукольные театры) с их представлениями, полными задорного украинского юмора. Его сверстники по Нежинской гимназии рассказывали, что Гоголь в праздничные дни отправлялся в предместье Нежина, к своим знакомым крестьянам, бывал завсегдатаем на крестьянских свадьбах. Интерес будущего писателя к Украине отразился и в многочисленных записях фольклора, которые он заносил в «Книгу всякой всячины», заведенную им в гимназии.
В «Вечерах на хуторе близ Диканьки» Гоголь создал глубоко лирический, прекрасный образ Украины, проникнутый любовью к ее народу. Этот образ раскрывается писателем и в пленительных поэтических пейзажах, и в описании национального характера народа, его свободолюбия, храбрости, юмора, лихого веселья. Украина в книге Гоголя впервые предстала во всей чудесной красоте, яркости и вместе с тем нежности своей природы, с ее вольнолюбивым и мужественным народом.
По определению В. Г. Белинского, «Вечера на хуторе близ Диканьки» – это «поэтические очерки Малороссии, очерки, полные жизни и очарования. Все, что может иметь природа прекрасного, сельская жизнь простолюдинов обольстительного, все, что народ может иметь оригинального, типического, – все это радужными цветами блестит в этих первых поэтических грёзах Гоголя».
Секреты «Вечеров на хуторе близ Диканьки»
Загадка названия. В самом деле, что это за вечера? И почему именно близ Диканьки? Озаглавив сборник таким образом, Гоголь поставил свое произведение в ряд «вечерниц» — сказов, поведанных кем-то на закате дня. Традиция таких историй уходит в фольклор, а в литературе она появилась в конце XVIII — начале XIX века. Вечер как мистическое пограничное время интересовал многих писателей. У самого Гоголя, помимо названия всего сборника, слова «вечер» и «ночь» встречаются и в подзаголовках: «Вечер накануне Ивана Купала», «Майская ночь, или Утопленница», «Ночь перед Рождеством». Вписывая свою книгу в фольклорную традицию, автор подчеркнул и ее неоднородность: так, действие повестей разворачивается в разные эпохи: XIX век — «Сорочинская ярмарка» и «Иван Федорович Шпонька и его тетушка», XVIII — «Майская ночь, или Утопленница», «Пропавшая грамота», «Ночь перед Рождеством», XVII — «Вечер накануне Ивана Купала» и «Страшная месть».
Что же касается Диканьки, тот тут мнения исследователей расходятся. Прагматики уверены, что таким образом Гоголь хотел угодить своему влиятельному земляку, министру внутренних дел Виктору Павловичу Кочубею, родившемуся в Диканьке. Но существует и другая легенда о рождении самого писателя. После смерти двух сыновей мать Николая Васильевича, Мария Ивановна, ездила на молебен в диканьковскую церковь Святого Николая. Именно поэтому ее следующий ребенок получил имя Николай. Писатель всегда вспоминал о диканьковской церкви в тяжелых жизненных ситуациях. Летом 1845 года, в один из кризисных периодов своей жизни, Гоголь писал матери: «Прошу вас отправить обо мне молебен не только в нашей церкви, но даже, если можно, и в Диканьке, в церкви Святого Николая, которого вы всегда так умоляли о предстательстве за меня».
Говоря о материале, послужившем для сюжетной канвы книги, исследователи постоянно подчеркивают ее связь с южной мифологией и фольклором. Находясь в Петербурге, Гоголь действительно писал матери и сестрам о том, чтобы они помогли собрать ему малороссийские истории, народные поверья, описания обрядов и украинского народного костюма.
Однако литературоведы подчеркивают связь гоголевских текстов с традицией готического романа. Очень ярко она проявляется на примере одной из самых жутких повестей цикла — «Страшной мести», которую сравнивали и с романом Мэттью Грегори Льюиса «Монах». Тут вам и повторение мотива родовой тайны, и инцест, и удивительно похожая тема покаяния героев-злодеев: и Амбросио у Льюиса, и колдун у Гоголя до конца надеются на божье милосердие.
Конец страшной мести и вовсе можно рассматривать как русскую рецепцию «Монаха». В обоих произведениях героев сбрасывают в пропасть, где они подвергается страшным мучениям. В последних строчках «Страшной мести» появляется отсылка не только к Льюису, но и к «Божественной комедии» Данте. Посмертные муки колдуна напоминают страдания грешников в девятом круге Ада:
«...и доныне стоит на Карпате на коне дивный рыцарь, и видит, как в бездонном провале грызут мертвецы мертвеца, и чует, как лежащий под землею мертвец растет, гложет в страшных муках свои кости и страшно трясет всю землю...»
Одна из самых знаменитых частей «Вечеров на хуторе близ Диканьки» — «Ночь перед Рождеством» — является одновременно и самой многослойной. Тут отражены и традиции украинского вертепа, и житийная история, появившаяся в XII веке в Новгороде. Но обо всем по порядку.
Представления украинского вертепа имели четкую структуру и определенную систему персонажей, почти полностью представленных в гоголевской повести: баба — Солоха, казак — Вакула, дьяк, Голова, кузнец, красавица — Оксана, царица и кум. За каждым из них закреплены определенные характеристики. Так, казак всегда благородный, красавица — гордая и капризная, баба сварливая и хитрая, дьяк похотливый, а царица справедливая. Из основных персонажей в гоголевской повести отсутствуют только Христос и Богородица, но если вспомнить, что справиться с чертом Вакуле помогает крестная сила, то незримо они присутствуют и здесь.
Кстати, сюжет полетов на демоне придумал отнюдь не Гоголь. Писатель подсмотрел его в «Повести о путешествии Иоанна Новгородского на бесе». Первый русский укротитель чертей за одну ночь успел добраться до Иерусалима, поклониться святым мощам и вернуться обратно в свою келью. Правда, потом бес отомстил Иоанну за унижение. Возможно поэтому Вакула благоразумно выпорол своего пленника, чтобы тому было неповадно пакостничать впредь.
Славянские мифические существа и персонажи повести Н.В.Гоголя
Определив, что основным источником информации для создания «Вечеров на хуторе близ Диканьки» стали легенды Украины, попробуем сравнить образы, созданные Н.В.Гоголем с существами славянской мифологии.
Существует несколько версий происхождения нечистой силы. Первая гласит о том, что вся земная нечисть была создана высшими божественными силами – либо самим Богом, либо Сатаной. По второй версии - нечистая сила появилась из «неправильных» покойников (например, самоубийц), людей, похищенных нечистой силой и детей, появившихся на свет от человека и какой-нибудь нечисти. Ещё одна версия - нечистая сила возникла из ангелов, взбунтовавшихся против Бога. Бог победил отпавших ангелов и сбросил их с неба на землю. Ангелы, упавшие в реки и озёра, превратились в водяных, упавшие в болото - стали болотниками, те, кто упал в лес, сделались лешими, кто упал в дом, стал домовым. А некоторые так и не долетели до земли - они превратились в чертей и с тех пор носятся в воздухе и устраивают вихри, ураганы и бури, что вредит человеку. И, наконец, ещё одна версия происхождения нечистой силы. Бог решил создать себе помощников – ангелов. Он взял молоток и стал бить им по большому камню. Посыпались искры, которые и превратились в ангелов. Тогда, подражая Богу, Сатана схватил молоток и тоже принялся бить им по камню, но от его ударов получились черти.
Принципиально, что нечистая сила вездесуща: с ней можно встретиться в любом месте и в любое время. Однако чаще всего нечистая сила базируется в «нечистых» местах. Дебри непроходимого леса, вязкие мрачные болота, перекрёстки дорог, бани, подполы, хлева и, наконец, самые обычные кладбища вмещают в себя столько разнообразной нечисти, что остаётся только диву даваться, как мы ещё не смогли найти общий язык с теми, кто живёт бок о бок с нами?
Как правило, нечистая сила враждебна человеку, но иногда, некоторые из нечисти из-за длительного общения с людьми могут подобреть и даже оказывать людям разные услуги. Например, домовой почти всегда привязан к хозяевам дома, в котором он живет, хотя, если разозлится на что-нибудь, то начинает так пакостить, что хоть из дому беги.
Все представители нечистой силы похожи чем-то на человека, но способны к трансформации. Нередко нечистая сила способна принимать облик разных мелких животных, например: зайца, кошки, собаки, свиньи, белки.
| Мифический образ | «Вечера на хуторе близ Диканьки»
|
|
Ч Ё Р Т |
| Образ злого духа в славянской мифологии и фольклоре. Он появился в дохристианской мифологии. Черти неизменно предстают как существа, покрытые черной шерстью, с рогами, хвостом и копытами. Иногда за спиной у черта виднеются черные крылья. От всех остальных представителей нечистой силы черт отличается манерой поведения. Он может превращаться в черную кошку или черную собаку, свинью, змея, иногда в человека. Обычно черт появляется ночью — от полуночи до первого петуха. Черт может пристать к человеку ночью и заставить его сбиться с дороги или завести в труднопроходимое место. Он может появиться везде, поэтому человек боится, что черт неожиданно встанет на его пути. Даже слово «черт» стараются заменять каким-нибудь условным названием: нежить, нечисть, злой дух, князь тьмы, лукавый, вражья сила, рогатый, «тот, что с хвостом», черный барин, анчутка, нечистик. В славянской мифологии черт выступает как традиционный злой дух, для защиты от которого существуют многочисленные обереги. Самыми сильнодействующими из них являются нательный крест и святая вода. Изображение креста, нарисованное на окнах, дверях и предметах, также защищает от черта. Считается, что если на сосуд с водой положить сложенные крест-накрест соломинки, то черт никогда не залезет в него. | «Ночь перед Рождеством» «Вдруг, с противной стороны, показалось другое пятнышко, увеличилось, стало растягиваться, и уже было не пятнышко. Спереди совершенно немец: узенькая, беспрестанно вертевшаяся и нюхавшая все, что ни попадалось, мордочка оканчивалась, как и у наших свиней, кругленьким пятачком, ноги были так тонки, что если бы такие имел яресковский голова, то он переломал бы их в первом козачке. Но зато сзади он был настоящий губернский стряпчий в мундире, потому что у него висел хвост, такой острый и длинный, как теперешние мундирные фалды; только разве по козлиной бороде под мордой, по небольшим рожкам, торчавшим на голове, и что весь был не белее трубочиста, можно было догадаться, что он не немец и не губернский стряпчий, а просто черт…» «Между тем черт крался потихоньку к месяцу и уже протянул было руку схватить его, но вдруг отдернул ее назад, как бы обжегшись, пососал пальцы, заболтал ногою и забежал с другой стороны, и снова отскочил и отдернул руку. Однако ж, несмотря на все неудачи, хитрый черт не оставил своих проказ. Подбежавши, вдруг схватил он обеими руками месяц, кривляясь и дуя, перекидывал его из одной руки в другую, как мужик, доставший голыми руками огонь для своей люльки; наконец поспешно спрятал в карман и, как будто ни в чем не бывал, побежал далее». «Черт между тем, когда еще влетал в трубу, как-то нечаянно оборотившись, увидел Чуба об руку с кумом, уже далеко от избы. Вмиг вылетел он из печки, перебежал им дорогу и начал разрывать со всех сторон кучи замерзшего снега. Поднялась метель. В воздухе забелело. Снег метался взад и вперед сетью и угрожал залепить глаза, рот и уши пешеходам. А черт улетел снова в трубу, в твердой уверенности, что Чуб возвратится вместе с кумом назад, застанет кузнеца и отпотчует его так, что он долго будет не в силах взять в руки кисть и малевать». « — Постой, голубчик!— закричал кузнец, — а вот это как тебе покажется? — При сем слове он сотворил крест, и черт сделался так тих, как ягненок. — Постой же, — сказал он, стаскивая его за хвост на землю, — будешь ты у меня знать подучивать на грехи добрых людей и честных христиан! — Тут кузнец, не выпуская хвоста, вскочил на него верхом и поднял руку для крестного знамения.— Помилуй, Вакула! — жалобно простонал черт, — все что для тебя нужно, все сделаю, отпусти только душу на покаяние: не клади на меня страшного креста!» «Однако ж мало спустя он ободрился и уже стал подшучивать над чертом. Его забавляло до крайности, как черт чихал и кашлял, когда он снимал с шеи кипарисный крестик и подносил к нему. Нарочно поднимал он руку почесать голову, а черт, думая, что его собираются крестить, летел еще быстрее». «Черт, перелетев через шлагбаум, оборотился в коня, и кузнец увидел себя на лихом бегуне середи улицы». «Черт в одну минуту похудел и сделался таким маленьким, что без труда влез к нему в карман».
«Сорочинская ярмарка»: «— Раз, за какую вину, ей-Богу, уже и не знаю, только выгнали одного черта из пекла. Может быть, на него нашла блажь сделать какое-нибудь доброе дело, ну и указали двери. Вот черту бедному так стало скучно, так скучно по пекле, что хоть до петли. Что делать? Давай с горя пьянствовать. С утра до вечера то и дело, что сидит в шинке!.. Гулял, гулял — наконец пришлось до того, что пропил все, что имел с собою. Пришлось черту заложить красную свитку свою, чуть ли не в треть цены, жиду, шинковавшему тогда на Сорочинской ярмарке; заложил и говорит ему: «Смотри, жид, я приду к тебе за свиткой ровно через год: береги ее!» — и пропал, как будто в воду. Жид рассмотрел хорошенько свитку: сукно такое, что и в Миргороде не достанешь! а красный цвет горит, как огонь, так что не нагляделся бы! Вот жиду показалось скучно дожидаться срока. Почесал себе пейсики, да и содрал с какого-то приезжего пана мало не пять червонцев. Как вот раз, под вечерок, приходит какой-то человек: «Ну, жид, отдавай свитку мою!» «Какую свитку? у меня нет никакой свитки! я знать не знаю твоей свитки!» Тот, глядь, и ушел; только к вечеру, когда жид, заперши свою конуру и пересчитавши по сундукам деньги, накинул на себя простыню и начал по-жидовски молиться Богу, — слышит шорох... глядь — во всех окнах повыставлялись свиные рыла... Жид обмер; однако ж свиньи, на ногах, длинных, как ходули, повлезали в окна и мигом оживили жида плетеными тройчатками, заставя его плясать повыше вот этого сволока. Жид — в ноги, признался во всем... Только свитки нельзя уже было воротить скоро. Пана обокрал на дороге какой-то цыган и продал свитку перекупке; та привезла ее снова на Сорочинскую ярмарку, но с тех пор уже никто ничего не стал покупать у ней. Перекупка дивилась, дивилась и, наконец, смекнула: верно, виною всему красная свитка. Недаром, надевая ее, чувствовала, что ее все давит что-то. Не думая, не гадая долго, бросила в огонь — не горит бесовская одежда! «Э, да это чертов подарок!» Перекупка умудрилась и подсунула в воз одному мужику, вывезшему продавать масло. Дурень и обрадовался; только масла никто и спрашивать не хочет. «Эх, недобрые руки подкинули свитку!» Схватил топор и изрубил ее в куски; глядь — и лезет один кусок к другому, и опять целая свитка. Перекрестившись, хватил топором в другой раз, куски разбросал по всему месту и уехал. Только с тех пор каждый год, и как раз во время ярмарки, черт с свиною личиною ходит по всей площади, хрюкает и подбирает куски своей свитки. Теперь, говорят, одного только левого рукава недостает ему».
«Вечер накануне Ивана Купала» «В этом-то хуторе показывался часто человек, или, лучше, дьявол в человеческом образе. Откуда он, зачем приходил, никто не знал. Гуляет, пьянствует и вдруг пропадет, как в воду, и слуху нет. Там, глядь — снова будто с неба упал, рыскает по улицам села, которого теперь и следу нет и которое было, может, не дальше ста шагов от Диканьки. Понаберет встречных козаков: хохот, песни, деньги сыплются, водка — как вода... Пристанет, бывало, к красным девушкам: надарит лент, серег, монист — девать некуда! Родная тетка моего деда, содержавшая в то время шинок по нынешней Опошнянской дороге, в котором часто разгульничал Басаврюк, — так называли этого бесовского человека, — именно говорила, что ни за какие благополучия в свете не согласилась бы принять от него подарков. Опять, как же и не взять: всякого проберет страх, когда нахмурит он, бывало, свои щетинистые брови и пустит исподлобья такой взгляд, что, кажется, унес бы ноги Бог знает куда; а возьмешь — так на другую же ночь и тащится в гости какой-нибудь приятель из болота, с рогами на голове, и давай душить за шею, когда на шее монисто, кусать за палец, когда на нем перстень, или тянуть за косу, когда вплетена в нее лента. Но вот беда — и отвязаться нельзя: бросишь в воду — плывет чертовский перстень или монисто поверх воды, и к тебе же в руки». |
|
В Е Д Ь М А |
| В славянской мифологии ведьмы — это колдуньи, вступившие в союз с дьяволом или другой нечистой силой ради обретения сверхъестественных способностей. У славян ведьмы представлялись в виде старух с растрепанными седыми космами, костлявыми руками, огромными синими носами. Они летали по воздуху на кочергах, помелах, в ступах и т. п.; отправлялись на темные дела из своих жилищ непременно через печные трубы и, как все чародеи, могли оборачиваться в разных животных, чаще всего в сорок, свиней, собак, кошек. Таких ведьм могли бить чем попало, но кочерги и ухваты отскакивали от них, как мячики, пока не пропоют петухи. Рядом с ведьмами жили летучие мыши, черный кот, непременно присутствовали помело, волшебные травы. Ведьма могла принять облик молодой привлекательной девушки. Для общения с нечистой силой ведьмы слетались на шабаш верхом на помеле, на козле, на свинье, в которых могли превратить человека. Особенно опасными ведьмы считались в период календарных праздников, когда их вмешательство могло повредить урожаю и благополучию всего общества. Древние славяне верили, что в эти праздники (особенно в Новый год) ведьм можно увидеть проносящимися в буре вместе со всякой нечистью.
| «Ночь перед Рождеством» «Тут через трубу одной хаты клубами повалился дым и пошел тучею по небу, и вместе с дымом поднялась ведьма верхом на метле. Мать кузнеца Вакулы имела от роду не больше сорока лет. Она была ни хороша, ни дурна собою. Однако ж она так умела причаровать к себе самых степенных козаков. И, к чести ее сказать, она умела искусно обходиться с ними. Ни одному из них и в ум не приходило, что у него есть соперник. А пойдет ли, бывало, Солоха в праздник в церковь, надевши яркую плахту с китайчатою запаскою, а сверх ее синюю юбку, на которой сзади нашиты были золотые усы, и станет прямо близ правого крылоса, то дьяк уже верно закашливался и прищуривал невольно в ту сторону глаза; голова гладил усы, заматывал за ухо оселедец и говорил стоявшему близ его соседу: «Эх, добрая баба! черт-баба!». Солоха кланялась каждому, и каждый думал, что она кланяется ему одному. Но охотник мешаться в чужие дела тотчас бы заметил, что Солоха была приветливее всего с козаком Чубом. А чтобы каким-нибудь образом сын ее Вакула не подъехал к его дочери и не успел прибрать всего себе, и тогда бы наверно не допустил ее мешаться ни во что, она прибегнула к обыкновенному средству всех сорокалетних кумушек: ссорить как можно чаще Чуба с кузнецом. Может быть, эти самые хитрости и сметливость ее были виною, что кое-где начали поговаривать старухи, особливо когда выпивали где-нибудь на веселой сходке лишнее, что Солоха точно ведьма; что парубок Кизяколупенко видел у нее сзади хвост величиною не более бабьего веретена; что она еще в позапрошлый четверг черною кошкою перебежала дорогу; что к попадье раз прибежала свинья, закричала петухом, надела на голову шапку отца Кондрата и убежала назад. Случилось, что тогда, когда старушки толковали об этом, пришел какой-то коровий пастух Тымиш Коростявый. Он не преминул рассказать, как летом, перед самою Петровкою, когда он лег спать в хлеву, подмостивши под голову солому, видел собственными глазами, что ведьма, с распущенною косою, в одной рубашке, начала доить коров, а он не мог пошевельнуться, так был околдован; подоивши коров, она пришла к нему и помазала его губы чем-то таким гадким, что он плевал после того целый день».
«Вечер накануне Ивана Купала» «Большая черная собака выбежала навстречу и с визгом, оборотившись в кошку, кинулась в глаза им. «Не бесись, не бесись, старая чертовка!» — проговорил Басаврюк, приправив таким словцом, что добрый человек и уши бы заткнул. Глядь, вместо кошки старуха, с лицом, сморщившимся, как печеное яблоко, вся согнутая в дугу; нос с подбородком словно щипцы, которыми щелкают орехи. Ведьма вырвала у него цветок из рук, наклонилась и что-то долго шептала над ним, вспрыскивая какою-то водою. Искры посыпались у ней изо рта; пена показалась на губах».
«Майская ночь или Утопленница» «Хороша была молодая жена. Румяна и бела собою была молодая жена; только так страшно взглянула на свою падчерицу, что та вскрикнула, ее увидевши; и хоть бы слово во весь день сказала суровая мачеха. Настала ночь: ушел сотник с молодою женой в свою опочивальню; заперлась и белая панночка в своей светлице. Горько сделалось ей; стала плакать. Глядит: страшная черная кошка крадется к ней; шерсть на ней горит, и железные когти стучат по полу. В испуге вскочила она на лавку, — кошка за нею. Перепрыгнула на лежанку, — кошка и туда, и вдруг бросилась к ней на шею и душит ее. С криком оторвавши от себя, кинула ее на пол; опять крадется страшная кошка. На стене висела отцовская сабля. Схватила ее и бряк по полу — лапа с железными когтями отскочила, и кошка с визгом пропала в темном углу». «… Скоро и смело гналась она (ведьма) за вереницею и кидалась во все стороны, чтобы изловить свою жертву. Тут Левко стая замечать, что тело ее не так светилось, как у прочих: внутри его виделось что-то черное. Вдруг раздался крик: ворон бросился на одну из вереницы, схватил ее, и Левку почудилось, будто у ней выпустились когти и на лице ее сверкнула злобная радость». |
|
У Т О П Л Е Н Н И Ц А (водяница, лоскотуха. мавка, лобаста) |
| Водяницы — водяные девы прислужницы Водяного живут в реках, озерах или колодцах. Не злобны, но проказницы. . Фактически водяницы бесплотны и максимум на что они способны, так это легонько пощекотать ногу находящегося в воде человека, спутать рыбацкие сети. Но по некоторым повериям могли ломать мосты и плотины. Их легкие и едва различимые силуэты можно иногда заметить в сумерках где-нибудь на середине озера. Выглядят водяницы как молодые обнаженные девушки. Могут ненадолго обращаться в лебедей или золотистых рыб. Очевидно эти создания, как и все остальные русалки, раньше были девушками, которые либо погибли, будучи посватанными, но не вышедшие замуж, либо некрещеные девушки, либо те кто покончил жизнь самоубийством из-за неразделенной любви. Лоскотухи (лоскотки или щекотухи) – особый вид русалок, которые появляются в темное время суток на берегах рек и озер. Обычно лоскотухи выглядят как достаточно красивые девушки, чаще всего – обнаженные. Своей красотой они приманивают неосторожных путников и топят их. Легенды утверждают, что лоскотухи иногда просто из озорства могут насмерть защекотать человека. Отличить этот тип русалок можно по одной примете: их спина прозрачна и сквозь нее видны внутренние органы. Вероятнее всего, лоскотухами становятся утопленницы, но не самоубийцы. Этот вид русалок, также как и предыдущий, боится чеснока, полыни, серебра и железа. Мавки – наиболее распространенный тип русалок. Считается, что она бродит вдоль берега и если видит молодого красивого парня, то сразу же очаровывает его и тащит в омут. Там мавка осознает, что пойманный ею человек вовсе не ее жених и отпускает его. Понятно, что к этому моменту юноша задыхается и умирает. То есть образ мавки в отличие от других типов русалок имеет вполне конкретные отличия. Отличительной чертой внешнего облика мавки являются очень длинные волосы, обычно зеленоватого оттенка, а также красота. Лобасты (или албасты) – наиболее опасный вид русалок. Очевидно, ими становятся самые старые и самые опытные лоскотухи или мавки, продавшие свою душу Чернобогу. Лобасты живут в камышах или других прибрежных зарослях. В отличие от остальных видов русалок лобасты явно принадлежат к нежити, они не призраки, но и не абсолютные мертвецы. Выглядят лобасты как чудовищные создания, отдельными частями тела походящие на земных женщин. Лобасты крайне агрессивны и могут в одиночку нападать на целые группы людей. Они нечеловечески сильны, с ними нельзя договориться. | «Майская ночь или Утопленница» «… все утопленницы выходили в лунную ночь в панский сад греться на месяце; и сотникова дочка сделалась над ними главною. Рассказывают еще, что панночка собирает всякую ночь утопленниц и заглядывает поодиночке каждой в лицо, стараясь узнать, которая из них ведьма; но до сих пор не узнала. И если попадется из людей кто, тотчас заставляет его угадывать, не то грозит утопить в воде. Окно тихо отворилось, и та же самая головка, которой отражение видел он в пруде, выглянула, внимательно прислушиваясь к песне. Длинные ресницы ее были полуопущены на глаза. Вся она была бледна, как полотно, как блеск месяца; но как чудна, как прекрасна! Она засмеялась... в тонком серебряном тумане мелькали легкие, как будто тени, девушки в белых, как луг, убранный ландышами, рубашках; золотые ожерелья, монисты, дукаты блистали на их шеях; но они были бледны; тело их было как будто сваяно из прозрачных облак и будто светилось насквозь при серебряном месяце. Хоровод, играя, придвинулся к нему ближе. Послышались голоса». |
|
М Е Р Т В Е Ц (упырь, заложенный покойник, умрун) |
| Упырь - практически ничем не отличаются от человека, у него острые зубы, и больше напоминают акулью пасть, нежели человеческую. Обычно в упырей после смерти превращаются колдуны и волкодлаки, однако живым мертвецом может стать и живой человек, ставший жертвой проклятья. Обычно живые мертвецы селятся на кладбищах и не отходят далеко от своих могил, но иногда могут поселить в лесу или даже в селениях, там для жилья они выбирают темные места, куда не проникает солнечный свет. Упырь обладает сверхчеловеческой физической силой и скоростью: он способен поднимать огромный вес и ударом руки пробивать бревенчатые стены, а бегущего упыря невозможно догнать даже на лошади. Еще одной отличительной способностью является поразительная живучесть упыря, он практически не чувствует боли и не восприимчив к колющим и режущим ударам. Умрун – в славянской мифологии – ходячий, заложный покойник; то есть тот, кто уже умер, но все равно существует. Они опасны, потому что его под землей научили сосать кровь. Заложные покойники (мертвяки) — это те, кто умер неестественной смертью. К ним обычно относили утопленников, самоубийц, а также ведьм, колдунов и людей, умерших от пьянства. Считалось, что все заложенные покойники в распоряжении у нечистой силы. Они по самому роду своей смерти делаются как бы работниками и подручными диавола и чертей, вследствие чего и неудивительно, что все действия заложных направлены ко вреду человека. Заложные бродят или странствуют по земле, не находя себе покоя. | «Майская ночь или Утопленница» «Так бы, да не так вышло: с того времени покою не было теще. Чуть только ночь, мертвец и тащится. Сядет верхом на трубу, проклятый, и галушку держит в зубах. Днем все покойно, и слуху нет про него; а только станет примеркать — погляди на крышу, уже и оседлал, собачий сын, трубу».
«Страшная месть» «Крест на могиле зашатался, и тихо поднялся из нее высохший мертвец. Борода до пояса; на пальцах когти длинные, еще длиннее самих пальцев. Тихо поднял он руки вверх. Лицо все задрожало у него и покривилось. Страшную муку, видно, терпел он. «Душно мне! душно!» — простонал он диким, нечеловечьим голосом. Голос его, будто нож, царапал сердце, и мертвец вдруг ушел под землю. Зашатался другой крест, и опять вышел мертвец, еще страшнее, еще выше прежнего; весь зарос, борода по колена и еще длиннее костяные когти. Еще диче закричал он: «Душно мне!» — и ушел под землю. Пошатнулся третий крест, поднялся третий мертвец. Казалось, одни только кости поднялись высоко над землею. Борода по самые пяты; пальцы с длинными когтями вонзились в землю. Страшно протянул он руки вверх, как будто хотел достать месяца, и закричал так, как будто кто-нибудь стал пилить его желтые кости...» |
|
К О Л Д У Н |
| Страх перед колдунами покоился в народе на верованиях, что все они состоят в самых близких отношениях с нечистой силой и что черти исполняют все их поручения. Колдуны разделялись на природных и добровольных, хотя разницы между ними не было никакой, кроме того, что последних якобы труднее «распознать» в толпе и уберечься от них. В народных верованиях были природные колдуны, которые имели свою генеалогию: «Девка родит девку, эта вторая приносит третью, и родившийся от третьей мальчик сделается на возрасте колдуном, а девчонка ведьмой». Но в представлениях древних существовали и колдуны невольные. Дело в том, что люди верили, будто всякий колдун перед смертью старается передать кому-нибудь свою волшебную силу, иначе ему придется долго мучиться, да и мать-сыра земля его не примет. И осторожные люди избегают брать у него из рук какую-нибудь вещь. Посвящение в колдуны сопровождается обрядами, смысл которых сводится к одному — к отречению от Бога и продаже души черту. Лучшим временем для этого считается полночь, а наиболее удобным местом — перекрестки дорог. Колдуны вредят человеку, скоту, переносят свою ненависть даже на растения. Вред, приносимый человеку, чаще всего выражался в форме болезней, необъяснимой «порчи» или запоя. | «Ночь перед Рождеством» Этот Пузатый Пацюк был точно когда-то запорожцем; но выгнали его или он сам убежал из Запорожья, этого никто не знал. Давно уже, лет десять, а может, и пятнадцать, как он жил в Диканьке. Сначала он жил, как настоящий запорожец: ничего не работал, спал три четверти дня, ел за шестерых косарей и выпивал за одним разом почти по целому ведру; впрочем, было где и поместиться, потому что Пацюк, несмотря на небольшой рост, в ширину был довольно увесист. Притом шаровары, которые носил он, были так широки, что какой бы большой ни сделал он шаг, ног было совершенно незаметно, и казалось — винокуренная кадь двигалась по улице. Может быть, это самое подало повод прозвать его Пузатым. Не прошло нескольких дней после прибытия его в село, как все уже узнали, что он знахарь. Бывал ли кто болен чем, тотчас призывал Пацюка; а Пацюку стоило только пошептать несколько слов, и недуг как будто рукою снимался. Случалось ли, что проголодавшийся дворянин подавился рыбьей костью, Пацюк умел так искусно ударить кулаком в спину, что кость отправлялась куда ей следует, не причинив никакого вреда дворянскому горлу. В последнее время его редко видали где-нибудь. Причина этому была, может быть, лень, а может, и то, что пролезать в двери делалось для него с каждым годом труднее. Тогда миряне должны были отправляться к нему сами, если имели в нем нужду. олько что он успел это подумать, Пацюк разинул рот, поглядел на вареники и еще сильнее разинул рот. В это время вареник выплеснул из миски, шлепнул в сметану, перевернулся на другую сторону, подскочил вверх и как раз попал ему в рот. Пацюк съел и снова разинул рот, и вареник таким же порядком отправился снова. На себя только принимал он труд жевать и проглатывать.
«Страшная месть» … как вдруг закричали, перепугавшись, игравшие на земле дети; а вслед за ними попятился народ, и все показывали со страхом пальцами на стоявшего посреди их козака. Кто он таков — никто не знал. Но уже он протанцевал на славу козачка и уже успел насмешить обступившую его толпу. Когда же есаул поднял иконы, вдруг все лицо его переменилось: нос вырос и наклонился на сторону, вместо карих, запрыгали зеленые очи, губы засинели, подбородок задрожал и заострился, как копье, изо рта выбежал клык, из-за головы поднялся горб, и стал козак — старик. |
Изучив таблицу, можно прийти к выводу, что основа образов Н.В.Гоголя действительно взята из славянской мифологии. Великий писатель прибегнул к точному описанию «нежити», сохранив их внешний облик, повадки, отношения с православными людьми. Однако образы Николая Васильевича не лишены художественного вымысла, что придает его произведению еще большую привлекател
III ЗАКЛЮЧЕНИЕ
«Вечера…» не являются бытовой зарисовкой народных традиций. Этот цикл в котором Гоголь запечатлел свой собственный духовно - нравственный, гражданский и психологический портрет. Автор выражает своё мировоззрение, способствуя формированию личностных качеств читателя. Благодаря исследованию данного цикла, мы узнаём о том, что Гоголь простодушно полагает, что добро всегда одерживает победу над злом. Зло же, как правило, наводящее ужас и страх благодаря таинственности и необъяснимости своей природы, предстаёт порою в комическом, смешном и нелепом облике. В повестях религиозность украинского народа тесно переплетается с мистикой и даже сотрудничеством с потусторонними силами. Повести дают точное представление о национальном колорите, о народных традициях.
В произведении очень много лирических отступлений и пейзажных зарисовок, дополняющих собою психологический портрет героев.
Всё это обличает художественное мастерство Гоголя-писателя, искусно владеющего словом.
В.Г. Белинский, литературный критик, видел в «Вечерах» «восход нового великого светила» и утверждал народность, блеск и остроумие, дивную поэтичность повестей.
2 882
17 050 
