Коллектвизация-проблемы деревни.

Муниципальное казённое общеобразовательное учреждение

Октябрьская средняя общеобразовательная школа №1

«Коллективизация –

трагедия деревни»

Выполнила: ученица 11 класса

Бондаренко Наталия

Руководитель: учитель истории и

обществознания МКОУ ОСОШ №1

Бондаренко Елена Васильевна

с. Октябрьское -2014г.

План

I. Введение………………………………………………………………………… с.3 -4

II. Основная часть:

1. Коллективизация: цели и осуществление ……………………………с.5-18

2. Судьбы крестьян: судьба семьи Рябец (история семьи предков автора, периода коллективизации) …………………………………………………………………………………………………………… с.19-20

III. Заключение …………………………………………………………………… с.21

Список литературы ………………………………………………………… с.22

Приложение ……………………………………………………………… с.23

Введение

Чем ближе событие к нам, тем труднее дать ему объективную оценку. Вот почему события XX века оценивались учеными не однозначно. Некоторые события советскими историками превозносятся, а некоторые наоборот подвергаются критике. Примером такого исторического события является коллективизация. Так, например, в учебнике, по которому учились мои родители, коллективизация подается, как историческая заслуга. В наших учебниках коллективизация рассматривается, как трагическая страница истории народа. Вот почему я решила изучить более подробно этот этап истории, познакомиться с фактическим материалом, статистическими данными, документами.

Свою работу я так и назвала: «Коллективизация – трагедия деревни»

Актуальность темы:

Деревня приносилась в жертву индустриализации – отдавалась на распятье. Волна репрессий не прошла стороной и Уральскую деревню. По сей день на нас печально смотрят «пустыми глазницами окон» заброшенные дома многих уральских деревень. Не в «коллективизации» ли нужно искать причину вымирания деревни в настоящее время?

Цель работы: показать, что в ходе коллективизации был уничтожен слой самых трудолюбивых крестьян, на которых держалась экономика страны.

Задачи исследования:

Рассмотреть как проходил процесс коллективизации, каковы его цели, методы и результаты.

Проследить судьбу жертв коллективизации.

Объект исследования: судьба семьи Рябец, предков автора работы.

Предмет исследования: коллективизация – ее пагубное, разрушительное влияние на деревню.

Методы исследования: обзор литературы и нормативно – правовых документов, анализ статистических данных, интервьюирование, социологический опрос.

Практическая значимость работы состоит в том, что данный материал можно использовать на уроках истории и классных часах.

Коллективизация: цели и осуществление

Коллективизация сельского хозяйства стала рубежным событием в истории СССР. Со стороны коммунистической партии это была первая попытка широкомасштабной социальной «перестройки», и это было начало сталинского массового террора. Коллективизация разрушила традиционную крестьянскую общину и поставила на их место принудительную структуру аграрного производства. Новая колхозная система позволила государству обложить крестьянство данью в форме обязательных поставок сельхозпродукции и лишила их самостоятельности.

Коллективизация - это процесс объединения единоличных крестьянских хозяйств в коллективные хозяйства (колхозы ). Проводилась в СССР (1928-1937гг.). [2,с38]

Состоявшийся в декабре 1927г. XV съезд ВКП(б) провозгласил «курс на коллективизацию».[1,с11]

А это означало:

1. Огосударствление сельскохозяйственного производства

2. «Ликвидация кулачества как класса»

3. Получение средств на индустриализацию

4. Централизованное управление сельским хозяйством

Началу коллективизации положил хлебозаготовительный кризис в 1927г, когда из-за нехватки промышленных товаров для обмена на зерно, низких государственных цен, неурожая в ряде районов сократилась продажа зерна и других продуктов государству. Следствием мог стать срыв хлебного экспорта на нужды индустриализации. Поскольку хлеб был важным экспортным ресурсом, дававшим значительную часть валюты, под угрозу ставилась программа импорта машин и оборудования, а по суще­ству программа индустриализации.

Для ликвидации кризиса были предприняты чрезвычайные меры: в деревню для выколачивания хлеба было отправлено 25 тысяч членов партии. Им было разрешено применять к крестьянам, не сдающим хлеб, меры уголовного воздействия.

Началось закрытие рынков, проведение обысков по крестьянским дворам, привлечение к суду владельцев не только спекулятивных хлеб­ных запасов, но и весьма умеренных излишков в середняцких хозяйст­вах. Суды автоматически выносили решения о конфискации, как то­варных из­лишков хлеба, так и запасов, необходимых для производства и потребления. Изымали часто и инвентарь. Аресты в административном порядке и тю­ремные заключения по приговорам судов довершают кар­тину произвола и на­силия, чинимого в деревне зимой и весной 1928/29 г. [4,с149]

В 1929 г. было зарегистрировано до 1300 "кулацких" мятежей.

С лета 1929 года началась массовая коллективизация сельского хозяйства, носившая в целом отнюдь не добровольный характер. С июля до конца года в колхозы было объединено около 3,4 млн. крестьянских хозяйств, т.е. 14% их общего числа; к исходу февраля 1930 года в колхозах численность уже 14 млн. хозяйств - 60% общего числа, а к 1934г-75%.[1, с23]

На территории Каракульского и Чудиновского районов к 1928 году было организовано 24 колхоза, в которых состояло 308 хозяйств, к 1932 году количество колхозов увеличилось до 49, с 791 хозяйством.[6,с.212]

7 ноября 1929г в газете «Правда» появилась статья Сталина "Год великого перелома". Статья кон­статировала произошедший перелом в настроении крестьян­ства в пользу колхозов и выдвигала на этом основании задачу быст­рейшего завершения коллективизации. Сталин оптимистически уверял, что на основе колхоз­ного строя наша страна через три года станет са­мой хлебной страной в мире и в декабре 1929 г. Сталин выступает пе­ред аграрниками-марксистами с призывами насаждать колхозы, лик­видировать кулачество как класс, не пускать кулака в колхоз, сделать раскулачивание составной частью колхозного строительства.[5,с32]

Раскулачиваемые делились на три категории:

К первой относился -контрреволюционный актив "участники антисоветских и антиколхозных выступлений"

(они сами подлежали аресту и суду, а их семьи - выселе­нию в отдалённые районы страны).

Ко второй - "крупные кулаки и бывшие полупомещики, активно выступавшие против коллективизации" (их высе­ляли вместе с семьями в отдалённые районы).

К третьей - "остальная часть кулаков" ( она подлежала расселению специальными по­сёлками в пределах районов прежнего своего проживания). Составле­нием списков кулаков первой категории занимался исключительно местный отдел ГПУ. Списки кулаков второй и третьей категорий составлялись на мес­тах с учётом "рекомендаций" деревенских активистов и организаций дере­венской бедноты, что открывало широкую возможность для разгула насилия.[4,с149]

Кулаками считали тех, у кого было две коровы, или две лошади, или хороший дом. Поскольку не было ясного представления, что такое "кулак", каждый район получал норму коллективизации и раскулачивания. Норма коллективизации была всюду одинаковой - 100%, норма раскулачивания - разной, в среднем 5 - 7%. Но, многие из крестьян, которые ранее относились к середнякам или зажиточным середнякам, теперь были записаны в кулаки и подвергнуты "раскулачиванию". Выселению также подверглись и многие маломощные середняки и даже некоторые бедняки, которые для удобства репрессий были обозначены нелепым термином "подкулачник".[5,с44]

Социальный состав по стране к 1929 году был следующий:

Население около 160 млн. чел.

Из них: 80% - крестьянство -26 млн. хоз-в.

бедняцких хоз-в. - 8.5 млн.

середняцких хоз–в.- 15 млн.

кулацких хоз–в. - 1 млн. [1,c43]

Социальный состав по Каракульскому району:

В Чудиновском районе:

Таким образом, статистические данные показывают, что хозяйство страны составляли бедняцкие и «крепкие» хозяйства. [6,с215]

Основу крестьянского хозяйства составляли лошади и коровы, на территории Каракульского района к 1929г числилось:

безлошадных хозяйств-14, 6% хозяйства без коров-13,1

хозяйства с одной лошадью-42,6% хозяйства с одной коровой-55,6%

две лошади -40,2% хозяйства с двумя коровами-26,2%

три лошади – 2, 6% хозяйства с тремя коровами- 5,1%

На основе указанных данных можно сделать вывод, что материальная база в колхозах находилась на низком уровне.[6,c216]

В связи с этим возникает вопрос. Так какие 250 семей были выселены с территории Каракульского и Чудиновского районов в период 1929-1931гг? [6,c213].Ответ напрашивается один – вместе с зажиточными крестьянами, были выселены и крепкие хозяйственники.

В целом по стране в 1929 - 1931 годах было выселено свыше 380 тыс. семей, т.е. около 2 млн. человек. Их имущество (стоимостью более 175 млн. рублей) было передано в неделимые фонды колхозов в качестве вступительных взносов батраков и бедноты. Это имущество составило более 34% колхозного неделимого имущества.[1,c52].

В своей статье "Головокружение от успехов", появившейся в "Прав-

де" 2 марта 1930 г., Сталин осудил многочисленные случаи наруше­ния принципа добровольности при организации колхозов, "чиновничье дек­ретирование колхозного движения". Он критиковал излишнюю "рети­вость" в деле раскулачивания, жертвами которого стали многие серед­няки. Обоб­ществлению часто подвергался мелкий скот, птица, инвен­тарь, постройки, Необходимо было остановить это "головокружение от успехов" и покон­чить с "бумажными колхозами, которых ещё нет в дей­ствительности, но о су­ществовании которых имеется куча хвастливых резолюций". В статье, од­нако, абсолютно отсутствовала самокритика, а вся ответственность за допу­щенные ошибки возлагалась на местное ру­ководство. Ни в коей мере не вставал вопрос о пересмотре самого принципа коллективизации. Эффект от статьи, вслед за которой 14 марта появилось постановление ЦК "О борьбе против искривления пар­тийной линии в колхозном движении", сказался немедленно. Пока мест­ные партийные кадры пребывали в полном смя­тении, начался массо­вый выход крестьян из колхозов (только в марте 5 млн. человек). Итоги первого этапа сплошной коллективизации требовали правди­вого анализа, извлечения уроков из "перегибов" и "борьбы с переги­бами", укрепления и развития тех колхозов, которые сохранятся в ус­ловиях подлинной свободы выбора у крестьянина. А значит, полного преодоле­ния последствий "великого перелома" по-сталински, выбора путей социали­стического преобразования сельского хозяйства на ос­нове восстановле­ния принципов нэпа, всего разнообразия форм коопе­рации. Конечно, коррективы, по крайней мере на первых порах, были вне­сены.

тали более активно применяться экономические рычаги. На ре­шении задач коллективизации по-прежнему сосредоточивались основ­ные силы партийных, государственных и общественных организаций. Возросли мас­штабы технической реконструкции в сельском хозяйстве - главным образом через создание государственных машинно-тракторных станций. Уровень ме­ханизации сельскохозяйственных работ заметно поднялся. Государство в 1930 г. оказывало колхозам большую помощь, им предоставлялись существен­ные налоговые льготы. Зато для едино­личников были увеличены ставки сель­скохозяйственного налога, вве­дены взимаемые только с них единовре­менные налоги. Рос также объём государственных заготовок, которые приобре­тали обязательный харак­тер. Все эти даже благоприятные изменения не дают представлений о сути изменений в самом крестьянстве.

Поддавшись призывам к вступлению в колхозы и обобществле­нию средств производства, оно фактически оказалось обмануто, так как было отчуждено от средств производства и утратило всякое право на них. Был нанесён мощный удар по крестьянскому чувству собствен­ника, так как крестьяне были лишены права распоряжаться результа­тами своего труда - произведённой продукцией, судьбу которой стали решать местные партийные и советские власти. Колхозник потерял даже право самостоя­тельно решать вопрос о том, где он хотел бы жить и работать, на это требовалось разрешение властей. Сами колхозы, утратив большинство свойств сельскохозяйственной артели, преврати­лись в своеобразное предпри­ятие, подчинённое местным органам власти и партии. [1,с73]

К концу лета 1931г. хлебозаготовки начали давать сбои: снизились

поступления зерновых. В результате сложившейся системы заготовок на ряд районов страны надвинулся призрак голода. Беда пришла по­тому, что хлеб принудительно и, по сути, "под метёлку" изымался и в колхозах, и в единоличных хозяйствах ради выполнения нереальных, произвольно установленных сталинским руководством в 1930г. заданий индустриаль­ного развития.

Для закупки промышленного оборудования требовалась валюта. По­лучить её можно было лишь в обмен на хлеб. Между тем в мировой эко­номике разразился кризис, цены на зерно резко упали. Однако сталин­ское руководство и не подумало пересматривать установку на непо­сильный для страны индустриальный "скачок". Вывоз хлеба за границу всё возрас­тал. Несмотря на неурожай в основных зерновых районах страны, постра­давших от засухи, во время хлебозаготовок было изъ­ято рекордное количе­ство зерна (22,8 млн. т), из них 5 млн. пошли на экспорт в обмен на технику (с 1931 по 1936г. половина всей ввозимой в СССР техники была не­мецкого происхождения). Насильственное изъятие одной трети (а в некото­рых колхозах до 80%) урожая могло лишь окончательно расстроить произ­водственный цикл. Уместно напомнить, что при нэпе крестьяне продавали всего от 15 до 20% урожая, остав­ляя 12-15% на семена, 25-30% - на корм скоту, а остальные 30-35% - для собственного потребления. [4, с43]

Летом 1931г. было установлено правило, согласно которому нату­ральная оплата труда в колхозах сверх определённой нормы продук­тами не отоваривалась, а оплачивалась деньгами. Это по существу было равносильно введению нормированного продовольственного снабжения кол­хозников, особенно если учесть финансовые затруднения многих хо­зяйств, бывших не в состоянии производить сколько-нибудь заметные денежные выплаты. В результате сложившейся ситуации осенью и зимой 1931/32 г. произошёл второй отлив крестьян из колхозов. Резко уси­лился неорганизо­ванный переход сельских жителей в промышленность и строительство В 1932г. была введена отменённая революцией пас­портная система, устано­вившая жёсткий административный контроль за движением рабочей силы в го­родах, а в особенности из села в город, превратившая колхозников в беспаспортное население.

В колхозах, оказавшихся в обстановке крайних продовольствен­ных затруднений и совершенно экономически не заинтересованных в сдаче хлеба, получили массовое распространение попытки решить для себя продовольственную проблему любыми, в том числе незаконными, пу­тями. Широко распространились случаи хищения хлеба, укрытия его от учёта, заве­домо неполного обмолота, припрятывания и т.д. Делались попытки заранее раздать хлеб по трудодням, провести его как расходы на общественное питание во время уборочной.

Низкий темп хлебозаготовок в наиболее пострадавших от засухи районах было решено поднять применением репрессий. Выискивали "ор­ганизаторов саботажа" хлебозаготовок и отдавали под суд. В районы, которые не могли осилить заготовки, полностью прекращали завоз каких бы то ни было товаров. Отстающие колхозы заносились на "чёрную доску", с них досрочно взыскивали кредиты и проводилась чистка их состава. Тем самым ещё более подрывалось и без того нелёгкое эконо­мическое положение этих хозяйств. Многие колхозники арестовывались и высылались. Для вы­полнения плана вывозился весь хлеб без исклю­чения, в том числе семен­ной, фуражный и выданный на трудодни. Выполнившие план колхозы и совхозы облагались повторными зада­ниями по сдаче хлеба. [5, с 56]

К лету 1932 г. деревня зерновой полосы России и Украины после по-

луголодной зимы вышла физически ослабленной. 7 августа 1932 г. при­нимается Закон об охране социалистической собственности, написан­ный собственноручно Сталиным. Он вводил "в качестве меры судебной ре­прессии за хищение колхозного и кооперативного имущества высшую меру социальной защиты - расстрел с конфискацией всего имущества и с заме­ной при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией всего имущества". Амнистия по делам этого рода была запрещена. В соответствии с законом от 7 августа де­сятки тысяч кол­хозников были арестованы за самовольное срезание небольшого количе­ства колосьев ржи или пшеницы. Результатом этих действий был страшный голод, от которого погибло, главным образом на Украине, от 4 до 5 млн. человек. Массовый голод привёл к третьей волне бегства из колхо­зов. Имелись случаи вымирания целых селений.

Особое место среди преступлений, совершённых сталинским руково­дством против народа занимает казахстанская трагедия. В районах зер­нового земледелия Казахстана картина была такой же, как и в других названных выше краях: насильственное изъятие хлеба и в колхозах и в единоличных хозяйствах обрекло на вымирание от голода многие ты­сячи людей. Особенно велика была смертность в посёлках спецпересе­ленцев Кара­гандинского района. Вывезенные сюда для освоения угольного бассейна раскулаченные семьи не имели ни хозяйственного инвентаря, ни каких-либо запасов продовольствия, ни сколько-нибудь сносного жилья.

Особенно губительно последствия административного произвола сказались даже не на зерновом хозяйстве, а на животноводстве. С 1931г. сталинское руководство начало осуществлять заготовку мяса теми же методами, какими проводились хлебозаготовки. Так же спускались не соответствовавшие реальным возможностям "плановые задания", кото­рые "выколачивались" беспощадно. И в результате - подрыв животно­водства, ухудшение жизненных условий людей. Урон, нанесённый жи­вотноводству, целые десятилетия сдерживал развитие сельского хозяй­ства. Восстановление поголовья до уровня конца 20-х годов произошло только в 50-е годы.[1, с 82]

Провалы экономической политики 1929-1932 г. в деревне были од­ной из основных причин, обусловивших неудачу попыток досрочного выполнения первого пятилетнего плана. Основной причиной деградации сельскохозяйственного производства в 1929-1932 г. были даже не пере­гибы в ходе проведения тех или иных массовых кампаний, а общий ад­министративно-бюрократический подход к установлению экономических взаимоотношений с сельским хозяйством. Перегибы же являлись, в ко­нечном счете, неизбежным следствием этого подхода к сельской эконо­мике. Главное состояло в том, что коллективизация вовсе не создала в деревне строя цивилизованных кооператоров. Колхоз образца 30-х го­дов в своих наиболее существенных чертах не являлся кооперативным хозяйством.

Черты кооператива (и то зачастую формально) сохранялись в основ­ном во внутренней организации колхоза, например в наличии общего собрания колхозников, возможности выйти из колхоза вместе с неко­торой частью средств производства, регламентации порядка и уровня оплаты труда и т.д. Но колхоз как производственная единица практиче­ски не обладал свойственной кооперативным предприятиям экономиче­ской самостоятельностью. Причём он утратил эту самостоятельность не как подчинённое звено более широкой кооперативной системы, которая регулировала и планировала бы снабжение и сбыт, переработку сель­хозпродукции, финансирование, агрономическое и машинно-техническое обслуживание. Колхоз оказался встроенным в жёсткую административ­ную иерархию государственного планирования производства и заготовок сельскохозяйственной продукции, что на практике превращало коопе­ративную собственность в фикцию.

В сложившейся административной системе колхоз оказался зажат в гораздо более тесные бюрократические тиски, нежели государствен­ные предприятия. Последние хотя бы формально находились на хоз­расчёте, действовали в условиях самоокупаемости, а планово-убыточ­ные пользовались государственными дотациями. Ничего подобного не было и не могло быть в сложившемся хозяйственном механизме даже для самых передовых и наилучшим образом работающих колхозов.

Одна часть колхозного производства - обобществлённый сектор - была целиком поставлена на обслуживание нужд государственных цен­трализованных заготовок сельскохозяйственной продукции. Поставки продукции обобществлённого сектора осуществлялись на основе почти безвозмездного изъятия, потому что заготовительные цены на зерно, державшиеся примерно на уровне 1929 г. и в то время едва покрывав­шие издержки производства, в 30-е годы оказались фиктивными из-за значительно возросшей себестоимости производства зерна. Насколько велик был разрыв между ценами и себестоимостью, точно установить невозможно, поскольку подсчёт себестоимости в колхозах с начала 30-х годов не проводился, т.е. во что колхозу обошлось зерно, было не­важно, главное, чтобы сдал всё, что положено. В производственном плане колхоза значились в основном натуральные показатели, в фи­нансовом плане, разумеется, денежные, однако этот план не содержал стоимостной оценки значительной части продукции колхоза и издержек её производства.

Примерные оценки, в том числе сравнения с уровнем издержек сов­хозного производства, показывают, что издержки превышали заготови­тельные цены на зерно приблизительно в 2-3 раза. Ещё хуже соотноше­ние цен и себестоимости было для продукции животноводства. В то же самое время заготовительные цены на технические культуры были эко­номически обоснованными, к чему принудил почти катастрофический сырьевой голод.

Эти обстоятельства и принудили принять экстренные меры по улуч­шению экономических условий для производителей технических культур, дабы избежать грозящей остановки лёгкой промышленности. Для про­изводителей зерна, картофеля, овощей, мясомолочной продукции про­изводство оставалось заведомо убыточным.

Процесс производства в колхозах поддерживался по-разному. Одни колхозы, будучи вынуждены оплачивать поставки средств производ­ства, создавать семенной и фуражный фонды, покрывали производст­венные затраты за счёт резкого сокращения оплаты труда колхозни­ков. Источником покрытия убытков выступала тем самым часть необхо­димого продукта, производимого в обобществлённом хозяйстве. Некото­рые хозяйства, планирование заготовок ставило в особо льготные усло­вия, позволявшие полностью выполнить планы по сдаче зерна и других продуктов, оставляя в своих руках довольно крупные натуральные фонды. Как правило, именно из таких хозяйств, которые отдавали госу­дарству только прибавочный продукт и вырастали передовые колхозы с высоким уровнем оплаты труда. Часть хозяйств получала безвозмезд­ную финансовую, техническую, семенную, фуражную помощь государ­ства.

А вот воспроизводство рабочей силы общественный сектор колхозов обеспечить не мог. Точных цифр на этот счёт не существует, но никак не менее 60% своих доходов колхозники получали за счёт личного подсоб­ного хозяйства, хотя оно и облагалось налогами и натуральными по­ставками. Тем самым экономика колхоза получала подозрительное сход­ство с некоторыми чертами феодального поместья. Работа колхозников приобретала чёткое деление: в общественном хозяйстве колхозник ра­ботает на государство почти безвозмездно, в личном хозяйстве колхоз­ник работает на себя. Общественная собственность тем самым не только в сознании колхозника, но и в действительности превращалась для него в чужую, "казённую". Система бюрократического произвола в управлении сельским хозяйством восторжествовала. Эта система поро­дила моменты деградации в сельском хозяйстве СССР и ухудшение про­довольственного снабжения населения как в городе, так и в деревне.

Начало второй пятилетки было крайне тяжёлым для сельского хозяй­ства. Преодоление кризисной ситуации требовало огромных усилий и времени. Восстановление сельскохозяйственного производства началось в 1935-1937г. Стали увеличиваться урожаи, возобновился рост поголо­вья скота, улучшилась оплата труда. Сказывались результаты и техниче­ского перевооружения сельского хозяйства. В 1937 г. система машинно-тракторных станций (МТС) об­служивала девять десятых колхозов. Од­нако прирост производства за эти три года не покрыл потерь первых двух лет. По Постановлению от 19 января 1933 г. заготовки становились составной частью обязатель­ного налога, взимаемого государством и не подлежащего пересмотру местными властями. Но на самом деле, не снижая размера отчислений в пользу государства, постановление лишь утяжелило участь крестьян. В придачу к налогу колхозники обязыва­лись оплачивать натурой услуги, предоставляемые им через МТС. Этот весьма значительный сбор давал в 1930-е годы минимум 50% хле­бозаго­товок. Сверх того государство полностью брало на себя контроль за размерами посевных площадей и урожая в колхозах, несмотря на то, что они, как предполагалось по их уставу, подчинялись только общему собранию колхозников. Размер государственного налога при этом оп­ределялся исходя из желаемого результата, а не из объективных дан­ных.

Наконец, чтобы закрыть всякую лазейку, через которую продукция могла бы уйти из-под контроля государства, в марте 1933 г. было издано постановление, по которому, пока район не выполнит план по хлебоза­готовкам, 90% намолоченного зерна отдавалось государству, а остав­шиеся 10% распределялись среди колхозников в качестве аванса за ра­боту. Открытие колхозных рынков, легализированных с лета 1932 г. с целью смягчения катастрофической ситуации с продовольствием в горо­дах, также зависело от того, справлялись ли колхозы района с выполне­нием плана.

Что касается коллективизации единоличных крестьянских хозяйств, которых к началу второй пятилетки насчитывалось около 9 миллионов, то события 1932-1933 г. её фактически приостановили. В партийной среде распространялись мнения о необходимости серьёзного пере­смотра. Высказывались, в частности, рекомендации о расширении лич­ных подсобных хозяйств колхозников, о стимулировании единоличных хозяйств.

Но 2 июля 1934г. в ЦК ВКП(б) состоялось совещание по вопросам

коллективизации, на котором выступил с речью Сталин. Он объявил о начале нового, завершающего этапа коллективизации. Предлагалось пе­рейти в "наступление" на единоличника путём усиления налогового пресса, ограничения землепользования и т.п. В августе-сентябре 1934 г. были повышены ставки сельхозналога с единоличников и, кроме того, введён для них единовременный налог, на 50% увеличены нормы обяза­тельных поставок продукции государству по сравнению с колхозниками. Для частников оставалось только три выхода из этой ситуации: уйти в город, вступить в колхоз или стать наёмным рабочим в совхозе. На Втором съезде колхозников (по существу, колхозных активистов), прохо­дившем в феврале 1935г., Сталин с гордостью заявил, что 98% всех об­рабатываемых земель в стране уже являются социалистической собст­венностью.

В том же 1935г. государство изъяло у села более 45% всей сель­скохозяйственной продукции, т.е. в три раза больше, чем в 1928г. Про­изводство зерна при этом снизилось, несмотря на рост посевных пло­щадей, на 15% по сравнению с последними годами нэпа. Продукция животноводства едва составила 60% уровня 1928г.

За пять лет государству удалось провести "блестящую" операцию по вымогательству сельхозпродукции, покупая её по смехотворно низким ценам, едва покрывавшим 20% себестоимости. Эта операция сопрово­ждалась небывало широким применением принудительных мер, которые содействовали усилению бюрократического характера режима. Насилие по отношению к крестьянам позволяло оттачивать те методы репрес­сий, которые позже были применены к другим общественным группам. В ответ на принуждение крестьяне работали всё хуже, поскольку земля, по существу, им не принадлежала.

Государству пришлось внимательно следить за всеми процессами

крестьянской деятельности, которые во все времена и во всех странах весьма успешно осуществлялись самими крестьянами: пахотой, севом, жатвой, обмолотом и т.д. Лишённые всех прав, самостоятельности и всякой инициативы, колхозы были обречены на застой. Исторический опыт свидетельствует, что по методам и результатам социалистических преобразований вряд ли можно было выбрать худший вариант. Вероят­ный путь деревни - добровольное создание самими крестьянами различ­ных форм организации производства, свободного от государственного диктата, строящего свои отношения с государством на основе равно­правных отношений, при поддержке государства с учётом рыночной конъюнктуры.[5, с 82]

Политика сплошной коллективизации привела к катастрофическим результатам:

За 1929-1937гг. – валовое производство зерна сократилось на 10%, поголовье крупно - рогатого скота и лошадей за 1929-1937гг сократилось на 1\3,

свиней - в 2 раза, овец - в 2,5 раза..[1,с66]

Но главное - коллективизация создала необходимые условия для осуществления планов индустриального скачка. Она предоставила в распоряжение города огромное количество рабочих рук, ликвидировала аграрное перенаселение, обеспечила промышленность необходимым зерном.

Коллективизация не только создала условия для перекачивания средств из деревни в город на нужды индустриализации, но и выполнила важную политико - идеологическую задачу, уничтожив последний островок рыночной экономики – частнособственническое крестьянское хозяйство.

Ликвидация "кулаков", лишала деревню наиболее предприимчивых, наиболее независимых крестьян, подрывала дух сопротивления. Кроме того, судьба "раскулаченных", выселяемых, вывозимых на Север, должна была служить примером того, как поступает советская власть с теми, кто идёт против неё.[1, с87]

Судьбы крестьян в период коллективизации:

судьба семьи Рябец (история семьи предков автора, периода коллективизации)

«Давно отцами стали дети,

Но за всеобщего отца

Мы оказались все в ответе,

И длится суд десятилетий,

И не видать еще конца»

А. Твардовский

Семья Рябец

Рябец Осип Михайлович, Евгения Фёдоровна и их семеро детей в конце 20-х годов прошлого столетия жили в деревне Дутово Челябинской области. Жили большой семьей в одном доме: родители, два брата и пять сестёр. В собственности у них была земля, держали мелкий скот, 2 коров и 3 рабочие лошади. На земле работали сами, без наёма батраков. В период коллективизации их раскулачили. Семья была выслана за пределы Челябинской области, в одну из деревень Тобольского района Тюменской области. Единственная, кто спаслась от раскулачивания, это была старшая дочь, которая в тот момент была замужем.

Ольга Осиповна Поберей - мама моей прабабушки. Она и рассказала моей прабабушки историю своей семьи. Семья была сослана на поселение и старшие члены семьи должны были рыбачить в реке Тобол, снабжать государство рыбой.

Везли их по этапу на подвозах с лошадьми. По приезду всех переселенцев поселили жить в бараке. В то время их называли «спецпереселенцами».

Бараки «спецпереселенцев» не соответствовали санитарно-гигиеническим и техническим нормам. Они представляли собой большие сараи, внутри которых располагались сплошные нары в 2-3 яруса, почти все окна для сохранения тепла забивали наглухо. Строились бараки наспех, из старого леса, поэтому продувались ветром и были очень холодны. Это были грязные и холодные помещения. Столов, тумбочек и кроватей не было, недоставало посуды, тазов и умывальников. Многие болели чесоткой.

Общая картина снабжения продуктами «спецпереселенцев» была очень убогой. «Спецпереселенцы» часто жили на грани голода. Из продуктов в «спецпоселках» нередко выдавали только хлеб. Дети «спецпереселенцев» должны были получать дополнительное питание, в частности молоко. Но в поселках нередко отсутствовали хлеб и картошка, а уж о молоке и говорить не приходилось. Дети переселенцев питались только черным хлебом и горячей водой. От недоедания люди болели и умирали. Так в результате простуды умер глава семьи, четыре сестры и один брат.

Чтобы прокормиться самой и спасти младшего сына Ивана, Евгения Фёдоровна подрабатывала у местных жителей. Вернулась она домой уже в послевоенные годы и остатки своих дней прожила в семье сына.

Волну репрессий пережила уральская деревня. Коллективизация прошлась по судьбе каждого второго крестьянина. В настоящее время нет уже деревни Дутово, где жила семья Осипа Михайловича Рябец. Моя прабабушка всю жизнь прожила в деревне Лафетное Октябрьского района, но и от неё осталось семнадцать домов, в которых еще живут люди. Нет в деревне никакого производства, все разрушено: бывшие совхозные строения, скотный двор, конюшня, механическая мастерская, гараж и многое другое. Зарастают кустарником поля и сенокосы. Ушли в небытие большие стада коров, табуны лошадей. По сей день печально смотрят на нас «пустыми глазницами окон» заброшенные дома деревень. Деревня ждет своего воскрешения.

Заключение

Страшный синдром сталинского режима-репрессии. Особенно мощная волна репрессий связана с коллективизацией деревни. Под моховик репрессий попали крестьяне, не принявшие коллективизацию. Одни из них были заключены в лагеря или расстреляны, другие стали переселенцами в районы Сибири, Урала. История помнит своих героев труда, войны – и это правильно. Но сегодня по праву памяти, нужно говорить и о тех, кто был принесен в жертву сталинской модернизации. Через волну репрессий прошла Уральская деревня. Вымирающая русская деревня сегодня ждет своего хозяина. Возрождение деревни возможно, если мы вспомним о своих корнях.

  Между тем социологический опрос, проведенный мною, обозначил проблему исторической памяти. Социологический опрос учащихся Октябрьской общеобразовательной школы №1 выявил, что у 11% опрошенных были раскулаченные в семье. Из них 62 % ничего не знают о своих раскулаченных родственниках. 15% опрошенных ничего не знают о периоде коллективизации. У 27% в семье раскулаченных не было.

  У страны нет исторической судьбы, если ее народ не помнит прошлого.

  «По праву памяти живых» я проследила судьбу только одной раскулаченной семьи, а сколько ещё судеб было переломлено « колесом сталинской машины» во время коллективизации? Я пришла к выводу, что именно в процессе коллективизации была нарушена та невидимая нить, которая соединяла крестьянина – труженика с землёй и именно в этом я вижу главную причину вымирания деревни в настоящее время.

Практическая значимость работы состоит в том, что данный материал можно использовать на уроках истории и классных часах

Список литературы

1) Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание ( 1927—1939): Документы и материалы. http://www.ladim.org/st005.php

2) Большая Советская Энциклопедия:

в 30т.-Т.10.-с.38.-М. : «Советская Энциклопедия», 1978

3) История России. ХХ век.. : Учебник/ Под ред. Данилов А.А., Косулина Л.Г.-9 класс .-М: «Яхонт»,2012г.-с.265-268.

4) История России в вопросах и ответах: Курс лекций/ авт.

Кислицын С.А., Ростов-на-Дону: «Феникс», 1997.-С.147- 159

5)Коллективизация http://www.referatbank.ru/referat/preview/12691/referat-kollektivizaciya.html

6) Край Октябрьский – Отчизны частица/ автор- сост. Кухтурский А.Г.-Еманжелинск, 2005г.-с.211-217

Приложение №1

График опроса по теме «Коллективизация – трагедия деревни»

Приложение №2

Интервью c Якименко Марией Даниловной

Ваши родные, как известно, подверглись раскулачиванию в период коллективизации. Кто именно из ваших родственников был раcкулачен?

Мои дедушка и бабушка по материнской линии- Рябец Осип Михайлович и Евгения Фёдоровна в 30-х годах были раскулачены. Жили они в деревне Дутово Челябинской области. Держали мелкий скот, две коровы, три лошади. Семью, кроме старшей дочери, сослали на поселение в одну из деревень Тобольского района Тюменской области.

Как сложилась судьба ваших родных после раскулачивания?

Дедушка и пятеро его детей умерли в спецпереселении, а бабушка с младшим сыном вернулась в 50-тые годы домой.

Известно ли вам в каких условиях жили «спецпереселенцы»?

Бабушка вспоминала, что везли их на поселение по этапу на подвозах с лошадьми. По приезду поселили жить в общем бараке. Барак был холодным, спали на нарах.

Чем питались, где и как работали «спецпереселенцы»?

С продуктами было плохо, голодали. Многие ходили и попрошайничали, нанимались в работники к местным жителям. В основном «спецпереселенцы» занимались рыболовством. Рыбачили в реке Тобол для нужд государства.

Как вы относитесь к тому, что в наше время деревня умирает?

Я всю свою жизнь прожила в деревне Лафетное. Работала в совхозе дояркой. Мне жаль, что не стало совхозов, что разрушены все совхозные строения, заросли поля. На селе нет работы. Молодежь стремиться уехать в город.

Приложение №3

Семья Рябец. 1930-е гг.

Состоявшийся в декабре 1927г. XV съезд ВКП(б) провозгласил «курс на коллективизацию».

Коллективизация-политика насильственного преобразования сельского хозяйства в СССР в конце 20-30 годов на основе раскулачивания и насаждения колхозов, огосударствления значительной части крестьянской собственности.

Коллективизация- процесс объединения мелких одиночных крестьянских хозяйств в крупные кооперативные социалистические хозяйства (колхозы), составная часть политики партии по социалистическому преобразованию общества

Цели коллективизации:

1.Огосударствление сельскохозяйственного производства

2. «Ликвидация кулачества как класса»

3. Получение средств на индустриализацию

4. Централизованное управление сельским хозяйством

Основные этапы коллективизации:

СССР к 1929 году: (крестьянский вопрос)

Население около 160 млн. чел.

80% - крестьянство 26 млн. хоз-в.

- 8.5 млн. бедняцких хоз-в.

- 15 млн. середняцких хоз–в.

- свыше 1 млн. кулацких хоз–в.

Социальный состав по стране к 1929 году был следующий:

Население около 160 млн. чел.

Из них: 80% - крестьянство -26 млн. хоз-в.

бедняцких хоз-в. - 8.5 млн.

середняцких хоз–в.- 15 млн.

кулацких хоз–в. - свыше 1 млн.