19
МОУ «Средняя школа№11 г. Макеевки»
Учитель Белоусова Елена Александровна
«Ананасы в шампанском»
(литературный вечер-портрет ,посвященный творчеству
Игоря Северянина)
Место проведения Дата и время
актовый зал 28.11.2018
15.00
Цель Расширить представления учащихся о жизненном и творческом пути поэта-эгофутуриста И.Северянина,совершенствовать навыки выразительного чтения поэзий,развивать ассоциативное мышление,активный словарный запас,способствовать развитию заинтересованности к лирике поэта.
(слайд 1: название)
Ведущий 1: Здравствуйте, дорогие друзья! Сегодня наша встреча посвящена творчеству замечательного поэта Серебряного века – Игоря Северянина.
(слайд 2: фото И. Северянина)
Ведущий 2: Игорь Северянин. Когда-то это имя гремело в России. Славе поэта способствовал и его исполнительский дар, ведь он был одним из основоположников так называемых «русских реситалей» – выступлений со своими стихами в концертных залах, перед многотысячной аудиторией.
Поэзия была для Северянина как воздух, как песня, без чего жить невозможно. Он и стихи свои называл певучим словом – «поэзы». Его «поэзоконцерты» стали примечательным явлением в культурной жизни дореволюционной России.
(слайд 3: фото В. Маяковского)
Не случайно его считали соперником Маяковского на эстраде.
(слайд 4: И. Северянин с книгой)
Ведущий 1: На стихах Северянина лежала печать экстравагантности. Он создавал новые слова, обильно использовал иностранные. Всё это создавало ореол «экзотики», манило слушателей блеском «шикарной» великосветской жизни. Иногда в его стихах появлялся привкус дешёвого эстетства, иногда его стихи граничили даже с пошлостью. Поэт часто иронизировал, а то и издевался над поклонявшейся ему полумещанской – полуинтеллигентской публикой:
Каждая строчка – пощёчина.
Голос мой – сплошь издевательство.
Рифмы слагаются в кукиши.
Кажет язык ассонанс.
Я презираю вас пламенно,
Тусклые Ваши Сиятельства,
И, презирая, рассчитываю
На мировой резонанс!
(слайд 5: И. Северянин и книга)
Однако любимцу публики всё прощалось! Были очевидны мастерство и талант Северянина – очень большого и очень эмоционального лирика.
России петь – что стремиться в храм
По лесным горам, полевым коврам…
О России петь – что весну встречать,
Что невесту ждать, что утешить мать…
О России петь – что тоску забыть,
Что Любовь любить, что бессмертным быть.
(слайд 6: И Северянин и афиша)
Ведущий 2:Он громко заявил о себе в среде буржуазного Петербурга в самый канун Первой мировой войны. Аршинные буквы афиш кричали о его выступлениях, собирая в залах множество поклонников и поклонниц. И Северянин выходил на эстраду, надменный, неприступный, с лицом цыганского барона, в узком черном сюртуке, руки за спиной или скрещены на груди, в петлице неизменная орхидея. Начинал загробным баритоном, варьировал им. Зал, затаив дыхание, слушал чеканные строки, зовущие к любви, веселью – и уже словно не было ужасов войны…
(слайд 7: И. Северянин)
Ведущий 1: Во всех поступках Северянина сквозило желание во что бы то ни стало выделиться. Он сразу объявил себя футуристом, но прибавил к этому слову местоимение «эго» – свидетельство личной независимости. И более всего сам способствовал шуму вокруг себя. В прологе к первой книге писал: «Я прогремел на всю Россию, как оскандаленный поэт». И небрежно бросал в публику:
Вокруг талантливые трусы
И обнаглевшая бездарь…
То был вызов обществу. Поэт выбрал для себя маску и закрывался ею. Так возник миф о Северянине, которого многие его не знали. В эпатаже, самолюбовании заключалась и ирония над самим собой. Еще в 1916 году Валерий Брюсов заметил: «Не всегда легко различить, где у Игоря Северянина лирика, где ирония».
(слайд 8: фото А. Блока)
Ведущий 2: Первым, кто разглядел под накипью душу настоящего поэта, был Блок, подписавший свою книгу Северянину так: «Человеку с открытой душой».
(слайд 9: фото Д. Бурлюка)
Давид Бурлюк, поэт-кубофутурист, посетивший Северянина в Петербурге в пору его наивысшей славы, был поражён аскетической обстановкой жизни одного из самых популярных поэтов страны: «Пожилая полная женщина… проводит по коридору в кабинет Игоря Васильевича… Один или два шкафа с книгами, не то кушетка, не то кровать, на столе, кроме чернильницы и нескольких листов бумаги, нет ничего…»
Он всегда отстранялся от политики и, более того, подчеркивал это. Для Северянина существовал только один критерий – нравственность. Он выступал против фальши, бездушия, невежества. Для него жизнь одного человека была дороже всех сокровищ мира.
(слайд 10: И. Северянин и А. Блок)
Не случайно Блок заметил, что Северянин словно продолжает мысль Достоевского о том, что счастье невозможно построить на слезах и крови. А на упреки в пошлости поэт отвечал так:
Во мне выискивали пошлость,
Из виду упустив одно:
Ведь кто живописует площадь,
Тот пишет кистью площадной.
(слайд 11: И. Северянин)
Ведущий 1: Сам Северянин так охарактеризовал своё творчество в 1926 г.:
Он тем хорош, что он совсем не то,
Что думает о нём толпа пустая,
Стихов принципиально не читая,
Раз нет в них ананасов и авто.
Фокстрот, кинематограф и лото –
Вот, вот куда людская мчится стая!
А между тем душа его простая,
Как день весны. Но это знает кто?
Действительно, образ Игоря Северянина, созданный его восторженными поклонницами, походил на реального Игоря Васильевича Лотарёва не более, чем летящие по ночному небу звёзды фейерверка – на порох и бикфордов шнур.
Я, гений Игорь-Северянин…
Я прогремел на всю Россию…
Эта строчка, воспринятая без контекста стихотворения и целой книги, во многом определила основной тон отношения широкого читателя к Игорю Северянину на долгие годы — ироническую усмешку превосходства. Но сводить все его многообразное творчество лишь к этой позе самопровозглашенного «гения» - очевидная несправедливость…
Ведущий 2: Имя Игоря Северянина сейчас недостаточно хорошо известно. Это не удивительно по многим причинам. Советское время отпечатало на имени поэта слова "декадентщина", "северянинщина", его стихи были запрещены, как идеологически вредные. Первое неполное собрание сочинений появилось в России лишь в 1996 году. Поэзия Игоря Северянина всё ещё ждёт своего читателя, и вы как раз можете им стать.
(слайд 12: фото И. Северянина в детстве)
Игорь-Северянин (Игорь Васильевич Лотарев) родился 16 мая 1887 года в Санкт-Петербурге.
(слайд13: отец и мать)
Отцом Северянина был отставной штабс-капитан железнодорожного батальона Василий Петрович Лотарев, а матерью – Наталия Степановна, урожденная Шеншина, дальняя родственница прославленного классика русской поэзии А. А. Фета.
Когда брак распался, мальчик остался с отцом в г. Череповце, в ту пору относившемся к Новгородской губернии. Образование будущий поэт получил в Череповецком реальном училище, а в окрестностях этого города,
(слайд 14: фея)
в северных лесах и на берегах северных рек впервые явилась ему его Муза («Лесофея»), отсюда и псевдоним поэта – «Северянин».
Ведущий 1: Писать стихи Игорь начал рано, сам определил начало своего творческого пути 1905-м годом, а в ранней и краткой автобиографии назвал цифру 35, обозначившую количество выпущенных им в свет самостоятельно поэтических брошюр.
Одно из первых ярких впечатлений от жизни - влюблённость в Женечку Гуцан (Злату), которая и вдохновляла будущего поэта.
(слайд15: фото Е. Гуцан )
Ведущий 2: Поэт, который любил в стихах и в жизни, и с легкостью своими рифмами покорял женские сердца - искал женщину своей мечты всю жизнь, и каждый раз влюблялся страстно, без остатка, восхищался многими женщинами и осыпал их дифирамбами. «Любовь! ты - жизнь, как жизнь - всегда любовь» - таким он видел смысл жизни, и женщины отвечали ему любовью.
(слайд 16: Евгения и И. Северянин)
С Евгенией Менеке, тогда еще Женей, Женечкой Гуцан, Игорь Лотарев познакомился зимой 1905 года, в Гатчине, где жил вместе с матерью и старой няней. Женя, дочь дворника, снимала угол в Петербурге, зарабатывала шитьем, а в Гатчину приезжала по воскресеньям - навестить отца. Была она на редкость хороша собой: стройная, с роскошными золотыми вьющимися волосами. Игорь, влюбившись, придумал своей юной подруге новое имя Злата и задарил стихами. Больше задаривать было нечем... Однако у Златы были не только золотые волосы, но и золотые руки - она умела пустяками «изузорить» их ветхий «уют».
И вдруг Евгения забеременела, о женитьбе не могло быть и речи, а с ребенком на руках какое житье? И она сделала то единственное, что могла сделать молодая женщина в ее положении: стала содержанкой богатого «старика». Впрочем, стариком он, видимо, не был, а главное, любил детей. К родившейся вскоре девочке, названной Тамарой, относился так хорошо, что благодарная Злата родила и второго ребенка - тоже девочку. Так ли был богат покровитель Златы, как это изображено в стихотворении Северянина:
У тебя теперь дача, за обедом омары,
Ты теперь под защитой вороного крыла,
- мы не знаем. Но все остальное соответствует истине их отношений: Злата действительно ушла от него «ради ребенка»...
Однако жертва оказалась напрасной. Богатый покровитель внезапно умер, и молодая мать осталась без гроша и с двумя маленькими детьми... Игорь Васильевич к тому времени успел стать известным поэтом, и какие-никакие деньги у него имелись, но он был связан с другой женщиной - Марией Васильевной Домбровской,
(слайд 17: фото М. Домбровской)
и связан прочно, пусть и не узами законного брака.
И Злата распорядилась своей судьбой сама, учтя сделанные ошибки. Вышла замуж, но не за богатого, а за надежного человека, скромного служащего, немца по национальности.
Затем началась война и... немецкие погромы. Супруги Менеке эмигрировали в Берлин. Девочек оставили у родственников. Забрать их фрау Менеке смогла лишь в 1920 году, после заключения мирного договора с Германией. В Берлине Злата открыла пошивочную мастерскую, была загружена работой, семья ни в чем не нуждалась.
(слайд 18: фото Тамары)
Девочку Тамару, у которой обнаружились способности к музыке и танцам, смогли отдать в хорошую балетную школу (дочь Северянина стала профессиональной танцовщицей). Об отце Тамары Евгения вспоминала с грустной нежностью, думая, что он погиб, как и многие их ровесники, на войне, пока не прочитала в одной из берлинских русских газет стихи, подписанные его именем. Написала в редакцию с просьбой переслать, если это возможно ее послание автору. И самое удивительное: письмо нашло адресата! Потрясенный Северянин написал чуть ли не в один присест поэму о первой любви – «Падучая стремнина», в которой описал историю их отношений.
Кто говорит, что в реках нет форелей,
В лугах — цветов, а в небе синевы,
У арфы — струн, у пастухов — свирелей?
Кто говорит, не знаете ли вы?
Кто говорит, что в песне нет созвучий,
В сердцах — любви, а в небе — нереид,
Что жизнь — пустой, нелепый только случай?
Не знаете ли вы, кто говорит?
Да только тот, кто чужд душой искусству,
Фантазии, любви и всплеску вод,
Кто не дает в груди развиться чувству
И гонит прочь его, — да, только тот.
Началась переписка... Но поэт только что женился, жена, Фелисса Михайловна Круут,
(слайд 19 : фото Ф. Круут)
любила мужа без памяти, но и ревновала люто. Игорь Васильевич сумел успокоить «ненаглядную эстоночку». Супруги собирались ехать в Германию, а там без помощи Златы не обойтись. Да и зачем ревновать ей, такой юной, к "пожилой" замужней женщине?
Евгения Менеке встретила чету Лотаревых на вокзале и, как и обещала, устроила их на недорогую, но удобную квартирку. А на другой день впервые в жизни Северянин увидел свою шестнадцатилетнюю дочь,
(слайд 20)
кстати, похожую на него, а не на свою красавицу мать. Такого поворота Фелисса Михайловна не ожидала и поставила вопрос ребром: или они, или я.
Игорь Васильевич пообещал жене, что больше не увидится со своей первой любовью, и хотя потом дважды приезжал в Берлин, вопреки обыкновению, слово сдержал. Но со Златой все-таки встретился. Правда, уже после того, как расстался с Фелиссой. И не в Берлине, а в Таллинне, и снова, как и в прошлый раз, через 17 лет - в 1939 году. Этой встречи поэт совсем не хотел. Боялся увидеть усохшую старушку. Но его опасения не сбылись: и в 52 года Евгения была красива и элегантна. Судьба вообще ее, что называется, хранила…
(слайд 21)
С Фелиссой Круут поэт прожил 16 лет и это был единственный законный брак в его жизни. За ней Игорь-Северянин был как за каменной стеной, она оберегала его от всех житейских проблем, а иногда и спасала. Перед смертью Северянин признавал разрыв с Фелиссой в 1935 году трагической ошибкой. Ей он посвятил около двухсот стихотворений, в том числе "Поэзу голубого вечера" и "Поэзу счастья".
"Когда тебя я к сердцу прижимаю,
И твоего капота тлеет тюль,
Могу ли я не радоваться маю
И пережить любимую могу ль?"
Северянин вовсе не был «коллекционером женщин», всех своих многочисленных возлюбленных он по-своему любил. Но, привыкнув жить в мире заоблачных грёз, он был способен любить женщину лишь до тех пор, пока видел в ней королеву. Чувство исчезало, стоило богине спуститься с небес на землю.
(слайд 22: И. Северянин)
Сонет
Любви возврата нет, и мне как будто жаль
Бывалых радостей и дней любви бывалых;
Мне не сияет взор очей твоих усталых,
Не озаряет он таинственную даль...
Любви возврата нет,-и на душе печаль,
Как на снегах вокруг осевших, полуталых.
- Тебе не возвратить любви мгновений алых!
Любви возврата нет,- прошелестел февраль.
И мириады звезд в безводном океане
Мигали холодно в бессчетном караване,
И оскорбителен был их холодный свет:
В нем не было былых ни ласки, ни участья...
И понял я, что нет мне больше в жизни счастья,
Любви возврата нет!..
Ведущий 1: Каково же было становление самого известного поэта серебряного века?
…Известно, что восьми-девятилетним ребенком будущего поэта водили на все оперные спектакли Мариинского театра. Он был зачарован музыкой, голосами Шаляпина, Собинова и других блистательных артистов. «Удивительно ли, что стихи мои стали музыкальными», - пишет Северянин.
Но удивительно другое: на стихи Северянина написано очень мало музыки. Широко известен, пожалуй, только один романс С.В. Рахманинова «Маргаритки».
(звучит романс «Маргаритки» https://www.youtube.com/watch?v=ckdSZupeTJs Араксия Давтян - Маргаритки (С. Рахманинов) (2:35))
Юный поэт рассылал по различным редакциям свои поэтические опыты, регулярно возвращавшиеся обратно. Однако в 1905 году было опубликовано стихотворение «Гибель Рюрика», затем еще ряд отдельных стихотворений.
(слайд23: И. Северянин и книга)
Первым поэтом, приветствовавшим появление Северянина в поэзии, был Константин Фофанов (1907),
(слайд24: фото К. Фофанова)
вторым – Валерий Брюсов (1911).
(слайд 25: фото в. Брюсова)
В начале XX столетия неудовлетворённость жизнью, предчувствие грядущих катастроф: войны и революции рождали у многих стремление уйти от реальности. Воображение поэта создаёт грёзовую страну Миррелию (по имени любимой поэтессы Мирры Лохвицкой).
Миррелия была наполнена ветром времени, как и «Алые паруса» Александра Грина, его города Зурбаган и Гель-Гью, как романтические миры художника Константина Богаевского, таинственные - Александра Врубеля.
(слайд 26: Врубель)
УВЕРТЮРА («МИРРЭЛИЯ — СВЕТЛОЕ ЦАРСТВО…») 1916
Миррэлия — светлое царство,
Край ландышей и лебедей.
Где нет ни больных, ни лекарства,
Где люди не вроде людей.
Миррэлия — царство царицы
Прекрасной, премудрой, святой,
Чье имя в веках загорится
Для мира искомой Мечтой!
Миррэлия — вечная Пасха,
Где губы влекутся к губам.
Миррэлия — дивная сказка,
Рассказанная мною вам.
Миррэлия — греза о юге
Сквозь северный мой кабинет.
Миррэлия — может быть, в Луге,
Но Луги в Миррэлии нет!..
Качает там лебедя слива,
Как символ восторгов любви…
Миррэлия! как ты счастлива
В небывшем своем бытии!
(слайд 27: фото А. Вертинского)
Ведущий 2: Экстазные стихи Игоря Северянина очень близки к творчеству Александра Вертинского. Замечательный шансонье даже написал на слова Северянина несколько песен.
(песня в исполнении А. Вертинского https://www.youtube.com/watch?v=1MWzyzzykO4 Александр Вертинский – Бразильский крейсер (2:42))
«Ананасы в шампанском» - ведь это символ времени, его неожиданность и острота, его открытия, его извивы и изыски, эксцентрическое соединение прежде несовместимого. Как сжато, как ярко и выразительно гениально!
(Игорь Северянин. Увертюра https://www.youtube.com/watch?v=XLkDfmsqS_M исп. Евгения Симонова(1:16))
Увертюра
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Удивительно вкусно, искристо и остро!
Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!
Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!
Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!
Ветропросвист экспрессов! Крылолёт буеров!
Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!
Ананасы в шампанском - это пульс вечеров!
В группе девушек нервных, в остром обществе дамском
Я трагедию жизни претворю в грезофарс...
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Из Москвы - в Нагасаки! Из Нью-Йорка - на Марс!
(слайд 28: ананас)
Ведущий 1: Но вот что пишет по поводу этого стихотворения известный литературовед В.П.Кошелев: «Прочитал я эту «Увертюру» и снисходительно пожал плечами. Глупость и претенциозность страшная… Но что-то во мне, наверное, осталось. И нет-нет, да приходила в голову совсем непоэтическая мысль: а неужели «ананасы в шампанском» - это действительно так вкусно. Проверить это было несложно.., но я все как-то не решался. Боялся разочароваться, боялся перевести поэзию в быт... Потом попробовал - в стихотворении гораздо «вкуснее».
С этого момента и пошла его всероссийская слава. Публика ломилась на «поэзоконцерты» Игоря Северянина. Его стихи, его вдохновенный облик, его декламация нараспев действовали на слушателей магически.
(слайд 29: фото И.Бунина)
Иван Бунин писал, что «Игоря Северянина знали не только все гимназисты, студенты, курсистки, молодые офицеры, но даже многие приказчики, фельдшерицы, коммивояжеры, юнкера, не имевшие в то же время понятия, что существует такой русский писатель Иван Бунин».
(слайд 30)
Ведущий 2: Он стал основателем эгофутуризма, в добавление к просто футуризму, провозгласив культ индивидуализма, возвышающегося над безликой толпой обывателей.
Северянин наслаждался, вводя в поэзию такие, новые тогда, слова, как «синема», «авто», и наизобретал кучу салонно-технических неологизмов. Его причудливая высокопарность иногда походила на самопародию.
Называть себя гением он никогда не стеснялся, но в быту был очень прост. Юный Антокольский был потрясен, когда Северянин в его присутствии заказал в ресторане никакие не «ананасы в шампанском», не «мороженое из сирени», а штоф водки и соленый огурец.
Однако у него есть одно качество настоящего поэта - стихи его никогда ни с кем не спутаешь.
(слайд 31)
Ведущий 1: Среди читателей, вернее слушателей, особую популярность приобретают «поэзоконцерты» И. Северянина, с которыми он объездил множество городов России. Для эстрады нужна была постоянная, оригинальная, но легко узнаваемая маска. У Северянина это была маска эстета-гения, равнодушного к своей славе. Современники, видевшие и слышавшие его выступления, рассказывали, что исполнял он свои «поэзы» подчеркнуто отстраненно, не вступая в контакт с залом, чтение нарастало и почти превращалось в пение. Публика с упоением внимала необычным словам (лесофея, полднелень, озерзамок, арфеет ветер, губы весенеют и т. п.), ее завораживала шаманская подача текста, ей нравилась необыденная и романтическая жизнь персонажей произведений Северянина.
(Юрий Березин. В шумном платье муаровом https://www.youtube.com/watch?v=CHivrMm_MtQ (3:30))
(слайд 32: название)
Поэт с артистизмом и темпераментом создавал образ смелого и дерзкого обновителя поэтической речи, новатора, зачинателя особого стилистического и тематического направления в современной ему поэзии. В «Прологе» он декларировал:
Я прогремел на всю Россию,
Как оскандаленный герой!..
Литературного мессию
Во мне приветствуют порой,
Порой бранят меня площадно,
Из-за меня везде содом!
Я издеваюсь беспощадно
Над скудомысленным судом!..
(слайд 33: название)
Ведущий 2: Как бы то ни было, Северянин вошел в моду. В 1911 г. Валерий Брюсов, тогдашний поэтический мэтр, написал ему дружеское письмо, одобрив брошюру «Электрические стихи».
(слайд 34: фото Ф.Сологуба)
Другой мэтр символизма, Федор Сологуб, принял активное участие в составлении первого большого сборника Игоря Северянина «Громокипящий кубок» (1913), сопроводив его восторженным предисловием.
Затем Федор Сологуб пригласил поэта в турне по России, начав совместные выступления в Минске и завершив их в Кутаиси. Итак, Северянин подтвердил свою популярность выходом в свет первой полновесной книги стихов «Громокипящий кубок» (1913), доброжелательно отмеченный лучшими поэтами Серебряного века: Ф. К. Сологубом, Н. С. Гумилевым, А. А. Блоком.
Впоследствии – и в России, и в эмиграции – Северянин составит и выпустит еще около двадцати поэтических книг, но «Громокипящий кубок» так и остался жемчужиной его поэтического наследия. Здесь произошло то слияние двух стихий, которые создали его неповторимый стиль, самим поэтом определенный формулой – «иронизирующее дитя».
(слайд 35)
Ведущий 1: Успех нарастал. Однако, начавшаяся первая мировая война, пусть и не сразу, сменила общественные интересы, сместила акценты, ярко выраженный восторг поэзии Северянина оказался явно не к месту. Сначала поэт даже приветствовал войну, собирался вести поклонников «на Берлин», но быстро понял ужас происходящего и опять углубился в личные переживания, заполняя дальше дневник своей души.
Лирический герой поэзии Северянина существенно отличался от самого поэта. Его близкий друг Г.Шенгелия вспоминал: «Игорь обладал самым демоническим умом, какой я только встречал... Игорь каждого видел насквозь, непостижимым чутьем, толстовской хваткой проникал в душу, и всегда чувствовал себя умнее собеседника...».
(слайд 36)
Северянин утверждал право поэта быть аполитичным и писать так, как это ему свойственно, вне зависимости от общественных событий. В разгар Первой мировой войны выпустил сборник «Ананасы в шампанском» (1915), образный строй которого соответствовал названию.
("Это было у моря" Дмитрий Певцов и группа КарТуш https://www.youtube.com/watch?v=Ga4qSILttbc (3:10))
Ведущий 2: Революция 1917 года оборвала поэзию Северянина на самом взлёте: публике уже не до сентенций и влюблённостей,
(слайд 37: фото В. Маяковского)
наступил великий час В. Маяковского: «Кто там шагает правой? Левой ! Левой! Левой!»
В ноябре 1917 г. в произведениях Северянина внезапно возникает тема России. С этого момента о ней – непрерывный, неостановимый, захлёбывающийся поэтический монолог…
На восток, туда, к горам Урала,
Разбросалась странная страна,
Что не раз, казалось, умирала, -
Как любовь, как солнце, как весна.
И когда народ смолкал сурово
И, осиротелый, слеп от слёз,
Божьей волей воскресала снова, -
Как весна, как солнце, как Христос!
(слайд 38: Эстония)
Ведущий 1: Почему Северянин вдруг оказался в Эстонии и там закончил свои земные дни? Связи семьи Лотаревых с эстонским краем были давние: здесь учился отец поэта, его братья. Впервые Северянин посетил эти места (поселок Тойла) в 1912 году, затем часто отдыхал там в летние месяцы, снимая дачу.
В 1918 году он перевез туда больную мать, спасая её из голодного Петрограда. Ненадолго заехав в Москву, принял участие в знаменитом вечере в Политехническом музее, где 27 февраля 1918 г. состоялось историческое избрание «Короля поэтов».
(слайд 39)
Ведущий 2: Свидетельства современников крайне противоречивы, но все они сходятся в одном: избрание «Короля» сопровождалось шутливым увенчанием мантией и венком, и известно, что сам Северянин отнесся к этому очень серьезно.
Большая аудитория Политехнического музея в первые послереволюционные годы стала самой популярной трибуной современной поэзии.
Рассказывая о вечерах поэзии, все современники говорят о переполненном зале, о толпе жаждущих попасть на вечер, о милиционерах, наводящих порядок, о царившей в зале атмосфере заинтересованности, неравнодушия. Политехнический музей и пропагандировал новую поэзию, и приобщал к ней самые широкие круги.
Устраивались вечера отдельных писателей и поэтов — В. В. Маяковского, А. А. Блока, С. А. Есенина; проводились выступления группы объединенных едиными творческими принципами поэтов — футуристов, имажинистов и других. Но особенное внимание привлекали коллективные вечера, на которых выступали поэты различных школ и направлений.
(слайд 40)
Ведущий 1: Первым из наиболее ярких и запомнившихся вечеров был вечер 27 февраля 1918 года – «Избрание короля поэтов».
«Избрание короля поэтов» открыло собой длинную серию поэтических вечеров в Большой аудитории Политехнического музея, на которых поэты и публика вступали в прямой диалог; приговоры, поддержка, одобрение или неприятие — выносились тут же. Может быть, никогда еще поэты не стояли так близко к своему читателю и не ощущали его так отчетливо.
Зал был набит до отказа. Поэты проходили длинной очередью. На эстраде было тесно, как в трамвае. Теснились выступающие, стояла не поместившаяся в проходе молодежь. Читающим смотрели прямо в рот. Маяковский выдавался над толпой. Он читал «Революцию», едва имея возможность взмахнуть руками. Он заставил себя слушать, перекрыв разговоры и шум. Чем больше было народа, тем он свободней читал, тем полнее был сам захвачен и увлечен. Он швырял слова до верхних рядов, торопясь уложиться в отпущенный ему срок.
Но «королем» оказался не он. Северянин приехал к концу программы. Здесь был он в своем обычном сюртуке. Прошел на эстраду, спел старые стихи из «Кубка». Выполнив договор, уехал. Начался подсчет записок. Маяковский выбегал на эстраду и возвращался в артистическую, посверкивая глазами. Не придавая особого значения результату, он все же увлекся игрой. Сказывался его всегдашний азарт, страсть ко всякого рода состязаниям.
— Только мне кладут и Северянину. Мне налево, ему направо.
(слайд 41)
Северянин собрал записок больше, чем Маяковский. Через несколько дней он выпустил сборник, на обложке которого стоял его новый титул.
Отныне плащ мой фиолетов,
Берэта бархат в серебре:
Я избран Королём поэтов
На зависть нудной мошкаре.
Меня не любят корифеи –
Им неудобен мой талант:
Им изменили лесофеи
И больше не плетут гирлянд.
Лишь мне восторг и поклоненье
И славы пряный фимиам,
Моим – любовь и песнопенья! –
Недосягаемым стихам.
Я так велик и так уверен
В себе, настолько убеждён –
Что всех прощу и каждой вере
Отдам почтительный поклон.
В душе – порывистых приветов
Неисчислимое число.
Я избран Королём поэтов –
Да будет подданным светло!
После своей блистательной победы Игорь Северянин вернулся в Тойлу – ухаживать за больной матерью. Внезапная оккупация немцами Эстонии (в марте 1918 года), а затем образование самостоятельной республики (1920) отрезали его от России.
(слайд 42)
Ведущий 2: В 20-е годы он держится вне политики, (называет себя не эмигрантом, а дачником) и вместо политических выступлений против Советской власти он пишет памфлеты против высших эмигрантских кругов. К середине 20-х годов изменился поэтический метод Северянина. Его язык стал строже, выразительнее, очистился от эгофутуристических словечек. Северянин уходит в лирику ясных чувств: Но эмигрантам нужна была другая поэзия и другие поэты. Странно было его положение на чужбине. Его не признавали эмигранты и постепенно забывали в России… А жилось трудно, книги, правда, издавали, но какие малые были гонорары!..
(слайд 43)
Игорь Северянин по-прежнему много писал, довольно интенсивно переводил эстонских поэтов: в 1919-1923 гг. выходят 9 новых книг. Но дела не спасали даже великолепные стихи в новых сборниках «Классические розы» и «Медальоны»
С 1921 года поэт гастролирует и за пределами Эстонии: Финляндия, Германия, Латвия, Чехия... Однако поездки за границу для литературного заработка не оправдывали себя. Во время поездок в Бухаресте поэта настигло землетрясение, а в Югославии он пережил крушение поезда.
(слайд 44)
Игорь Северянин, прожив долгие годы в Эстонии, не знал эстонского языка и переводил поэтов республики по подстрочникам своей жены Фелиссы. Один из первых переводчиков эстонской поэзии на русский язык, он издал за свой счёт несколько сборников стихотворений эстонских авторов. В 1929 г. вышла антология «Поэты Эстонии» - избранное из его переводов. А во время частых заграничных гастролей поэт, наряду со своими собственными произведениями, читал стихи эстонских лириков в своём переводе, после него, одетая в эстонский национальный наряд, Фелисса декламировала те же стихотворения в оригинале.
(слайд 45)
Ведущий 1: Весной 40-го года поэт перенёс воспаление левого лёгкого в трудной форме, после чего состояние его здоровья ухудшилось. В этом же году советские войска вошли в Эстонию, и надежда вернуться домой вспыхнула вновь. С восторгом принимает поэт известие о присоединении Эстонии к СССР (стихи «Привет Союзу», «В наш праздник»), стремится включиться в литературную жизнь Советской страны. Игорь Северянин пишет письма в Ленинград. Их печатают журналы «Красная новь» и «Огонек».
Весной 1941 года он посылает Всеволоду Рождественскому, известному поэту, работавшему тогда в одном из ленинградских издательств, несколько стихотворений о русских композиторах. В ближайшем месяце они должны появиться в альманахе. Поэту уже выслан гонорар, стихи уже в производстве.
Наступает страшный июнь сорок первого. При первой бомбежке Ленинграда бомба падает в здание Гостиного двора, где находилось издательство. Все мгновенно превратилось в руины и пепел…
(слайд 46)
Но Игорь Васильевич уже не мог быть вне России. Прожив двадцать три года без родины, он выстрадал это право, выстрадал главную свою тему. Надежда вернуться не оставляла его до последнего вздоха.
И будет вскоре весенний день,
И мы поедем домой, в Россию…
Ты шляпу шёлковую надень:
Ты в ней особенно красива…
И будет праздник… большой, большой,
Каких и не было, пожалуй,
С тех пор, как создан весь шар земной,
Такой смешной и обветшалый…
И ты прошепчешь: «Мы не во сне?..»
Тебя со смехом ущипну я
И зарыдаю, молясь весне
И землю русскую целуя!
Ведущий 2: Один из друзей Игоря Северянина вспоминал: «Мы составили с ним несколько телеграмм и отправили их в Москву, Ленинград, умоляя о помощи… Но фашисты уже рвались к Нарве, и не о какой автомашине не могло быть и речи. А Северянин все писал и писал письма, взывая о помощи, надеялся на Жданова, как он слышал, «отзывчивого, сердечного человека»».
(слайд 47)
Северянин перед смертью был счастлив, получив письмо от своих почитателей откуда-то с Алтая. Он и не подозревал, что его имя в сталинском СССР обросло легендами, а его стихи переписывали от руки.
Попытки эвакуироваться вглубь страны успехом не увенчались, и, перевезенный в Таллин, русский поэт скончался там 20 декабря 1941 г. Несколько друзей проводили Игоря Северянина в последний путь – на православное Александро-Невское кладбище. Здесь простились с ним и две самые близкие ему женщины – Вера Корренди и Фелисса Круут. На его могильном камне высечены слова из позднего стихотворения: «Как хороши, как свежи будут розы, Моей страной мне брошенные в гроб» («Классические розы»).
(песня в исполнении А. Вертинского https://www.youtube.com/watch?v=JyisV39aSs8 Александр Вертинский - Классические розы (3:01))
(слайд 48)
Ведущий 1: Творческий путь Игоря-Северянина, как и его жизненная дорога, не был гладок. Стиль его не был ровен. Муза металась между текучей модой и стремлением к вечной гармонии. И всякий раз, когда последняя одерживали победу, когда рождалось произведение, написанное по законам красоты и правды, душа его ликовала, а поэт переживал праздник возрождения. Одно из своих произведений он так и назвал – «Возрождение»:
«Величье мира – в самом малом.
Величье песни – в простоте.
Душа того не понимала,
Нераспятая на кресте.
Теперь же, после муки крестной,
Очищенная, возродясь,
Она с мелодией небесной
Вдруг обрела живую связь».
(слайд 49)
Лирика Северянина, посвященная родной земле, с которой он был долго и горестно разлучен, ныне возрождается, и напоминает людям о самом дорогом чуде – родной земле, разрыв с которой приносит душевную муку. Он пел о России. И тем заслужил свое бессмертие.
Мне не в чем каяться, Россия, пред тобой:
Не предавал тебя ни мыслью, ни душой…
(слайд 50)
Он был сложной, противоречивой фигурой. Но без его литературного наследства невозможно представить в полном объеме поэзию Серебряного века.
Рефлексия интерактивное упражнение «Микрофон»
Для себя я сегодня открыл(а) поэта Игоря Северянина как личность……….
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Северянин И. Ананасы в шампанском [Текст] / И. Северянин. – М.: Книга, 1991. – 128 с.
Северянин И. Сонеты [Текст] / И. Северянин // Сонет серебряного века. Русский сонет конца 19 – начала 20 века – М.: Правда, 1990. – С. 438-460
Северянин И. В. Стихотворения [Текст] / И. В. Северянин; сост. И предисловие В. Грекова. – М.: Молодая гвардия, 1990. – 237 с. – (ХХ век: поэт и время)
Соколов А.Г. История русской литературы конца 19 – начала 20 века [Текст] / А. Соколов. – М.: Высшая школа, 2006. – 432 с.
Составитель: учитель украинского языка и литературы Белоусова Е.А.
6 608
5 782 
