Житие благоверного князя Александра Невского.
Давным-давно в городе Переяславле в мае 1221 года, в великом роде княжеском Рюриковичей, в благочестивой семье великого князя Ярослава Всеволодовича и его супруги благоверной княгини Феодосия родился сын, с именем Александр.
Рос Александр сильным и красивым ребенком, матушка святая княгиня Феодосия воспитывала сына в благочестии, любви, мужестве, верности вере Православной и своему Отечеству. Любимым его занятием было чтение священных книг, любимым отдыхом пламенная молитва к Господу Иисусу Христу, церковными псалмами услаждал он свою душу, постом и воздержанием укреплял и развивал свои телесные и духовные силы.
Благоверный князь Александр Невский с 4 лет принял княжеский постриг война защитника земли русской и истиной веры православной. На что был благословлен святым Святителем Симоном в Спассо – Преображенском соборе в Переяславле.
Но недолго благоверному князю Александру пришлось жить под родительским крылом, довольно рано пришлось ему вступить на самостоятельный жизненный путь, взвалив на себя тяжкий Крест любви к народу русскому православному.
В 1228 году Великий Новгород, владевший почти всем севером Руси, вольный град, сам предписывавший себе законы и порядки, сам выбиравший себе князей, был верен на правление двум малолетним князьям — Феодору и Александру.
5 июня 1233 года скоропостижно скончался старший из княжичей, и благоверный князь Александр остался одиноким в чужом для него городе.
Нелегко было его положение здесь. С одной стороны, свободолюбивые новгородцы, с другой стороны, твердый в своих стремлениях отец Ярослав Всеволодович.
В 1230 году, вследствие раннего мороза, в Новгородской области погибли все озимые посевы. За недостатком хлеба начался голод и мор. Множество непогребенных людей, умерших от голода, валялось по улицам, Благоверный князь Александр, тогда почти еще ребенок, переживал вместе с новгородцами все эти ужасы. Но это несчастье не было единственным.
Наряду со страшными бедствиями Божьего наказания благоверному князю Александру в Новгороде приходилось много наблюдать и бедствий, происходивших от человеческого произвола и несправедливости.
Свободный город, так дороживший своей вольностью, не всегда и не ко всем был одинаково справедлив и заботлив. В народных cобраниях, бояре и купцы, обладавшие большими деньгами, способствовали принятию таких законов, которые тяжело отзывались на судьбе людей бедных и справедливо вызывали с их стороны ропот и недовольство. Обиженные не всегда могли найти защиту у людей, стоявших у власти, так как власть, приводившая в исполнение постановления народных собраний, принадлежала тем же богатым людям.
События новгородские, при которых проходила юность благоверного князя Александра, воспитали в нем, сострадание, милосердие, любовь и понимание простого народа, несчастья бедного люда вызывали к нему особую жалость.
Александр Ярославич был истинным другом всех нуждающихся и обездоленных, отцом вдовицам и сиротам, питателем нищих и убогих. Помня заповедь Спасителя: не собирать себе сокровищ на земле, он щедро оделял нуждающихся.
Благоверный князь Александр говорил своим подчиненным: «От Бога, — получили мы власть над людьми Божиими и в страшный день суда Божия должны будем отдать отчет в пользовании этою властию. Оградив себя страхом Божиим, помня этот день всеобщего воздаяния каждому по делам его, со всею справедливостью производите суды; не смотрите на лица и положения тяжущихся, будьте одинаково внимательны как к богатому, так и к бедному. Наказывая виновных, не будьте жестоки, соразмеряйте милостью наказание. Ничего не делайте под влиянием гнева, раздражения и зависти. Не забывайте нуждающихся, помогайте всем, творите «нещадную» милостыню, чтобы и себе заслужить милость Божию». Новгородцы любили своего князя, между собой не редко говорили «Князь наш без греха».
Но не с одними трудными условиями новгородской жизни приходилось иметь дело благоверному Александру, страшная опасность угрожала русскому северо-западу, шведы, немцы и литовцы задумали захватить Псков и великий Новгород, обратив людей русских, православных в веру латинскую. Враги совершали дерзкое покушение на вековую русскую святыню, которую не тронул даже языческий завоеватель. Уже давно со стороны пап раздавался призыв о необходимости бороться против «схизматиков» силою меча, потоками крови мучеников привести их в подчинение папе и Католической церкви. Ордынский погром Руси предоставлял для этого, очень благоприятное время, и неудивительно, что призыв к борьбе против православия стал настойчивее раздаваться со стороны высшего представителя Католической церкви и внимательнее выслушивался некоторыми из его духовных чад. Но в лице благоверного князя Александра Ярославича Господь воздвиг такого могущественного, непобедимого защитника православной веры, против которого ничего не могли сделать католики. Когда благоверный князь говорил с народом или отдавал приказания своим воинам, то, его голос звучал, как труба.
Святой воин Александр предвидел неизбежность сечи и готовился к ней, устраивал укрепления на границах новгородско-псковских земель, где, прежде всего, ожидались нападения. Но неприятель не дал закончить эти подготовительные работы, по укреплению новгородско-псковских границ.
1240 году шведский король Эрих желавший снискать себе славу, подстрекаемый папою, начал войну против Руси. Большой отряд войск, во главе с Биргером состав которого входили, кроме шведов, норвежцы и финны, сопровождаемый католическими епископами, неожиданно появились в устье реки Ижоры, и послал в Новгород дерзкий вызов благоверному князю Александру: «Я уже в твоей земле, опустошаю ее и хочу взять в плен и тебя. Если можешь мне сопротивляться — сопротивляйся». Биргер был убежден в непобедимости своего войска и невозможности сопротивления со стороны благоверного князя Александра и заранее уже праздновал победу.
У Александра Ярославича была лишь небольшая дружина, которую он наскоро пополнил новгородцами. Но он не испугался вызова врага. Против него он искал защиты и помощи, прежде всего у Бога. В новгородском храме святой Софии, Премудрости Божией, с пламенной, слезной молитвой о помощи обратился благоверный князь к Господу, прося Его рассудить его спор с гордым врагом, не предать достояния Своего в руки нечестивых. «Боже праведный, Великий, превeчный и всемогущий, — молитвенно взывал благоверный князь Александр. — Ты сотворил небо и землю, установил пределы владений народам и повелел жить, не переступая в чужие владения. Малому стаду верных Твоих Ты дал надежду, чтобы не бояться нападающих на них. Призри и ныне, прещедрый Владыко, услышь гордые слова врага этого, похваляющегося разорить святую Церковь Твою, истребить веру православную, пролить неповинную кровь христианскую. Рассуди мой спор с ним. Восстань на помощь и защити нас, чтобы не смели сказать враги наши: „Где их Бог?” На Тебя, Господи, уповаем и Тебе воссылаем славу ныне и присно и во веки веков».
С такой же пламенной молитвой обратился затем благоверный князь к Заступнице рода христианского, Победительной Воеводе, Божией Матери, и к святым покровителям веры православной и небесным предстателям и молитвенникам за святую Русь — благоверным князьям Владимиру, Борису и Глебу, а также новгородским святителям и преподобным.
По окончании молитвы благоверный князь принял благословение от новгородского владыки Серапиона, велел своим приближенным одарить нищих и попросить у них молитв, а сам вышел к своей дружине и произнес речь: «Не в силе Бог, а в правде», такими словами ободрил благоверный вождь своих подвижников. Затем он быстро направился навстречу врагу, и здесь, на берегу реки Невы, в знаменательный для Руси день блаженной памяти ее просветителя, благоверного князя Владимира (15 июля) произошла знаменитая битва, за которую Александр Ярославич получил название Невского.
Чтобы подкрепить защитников православной веры на предстоявший им подвиг, Господь даровал им чудесное знамение.
В войске благоверного Александра был один воин Пелгусий, во святом крещении Филипп, которому Александр Ярославич вручил ночную стражу, Господь удостоил его следующего чудесного видения. При восходе солнца Филипп услышал со стороны реки шум от приближающегося судна, и, думая, что это враг, стал следить. Гребцы покрыты были как бы мглой, скрывавшей их лица. Видны были только два война, стоявшие в лодке. Светлые лица их и одежды показались как бы знакомыми Филиппу, и вдруг он услышал голос, подтвердивший его предположение, рассеявший все его сомнения, радостью наполнивший его душу. Старший из воинов, обращаясь к младшему, сказал: «Брат Глеб, прикажи грести быстрее, поспешим на помощь сроднику нашему Александру Ярославичу». Это были преподобные страстотерпцы, благоверные князья Борис и Глеб, которых молитвенно призывал на помощь благоверный князь Александр.
Филипп поспешил рассказать виденное князю. Ободренный этим чудесным предзнаменованием, Александр Ярославич в тот же день напал на врага. Шведы не ожидали нападения и не думали, что противник так близко, не знали его числа и силы. Великая сечь продолжалась с утра до вечера.
Дружина, одушевляемая своим князем, показывала чудеса храбрости, приводя в испуг врагов. Сам Александр был все время в гуще сражающихся; он нанес рану в лицо предводителю шведов. Один из дружинников подрубил шатер Биргера; другой, увлеченный битвой, взбежал на шведский корабль, продолжая наносить своим мечом страшные удары растерявшимся от неожиданности и страха врагам. Разбитые на всех пунктах, потеряв храбрейших из своих товарищей, шведы, несмотря на свой численный перевес над русским войском, не посмели возобновить сражения и остаться до утра на поле битвы, они в ту же ночь поспешили удалиться от негостеприимных для них берегов Невы.
Но не одной храбростью дружины и ее вождя была приобретена эта славная Невская победа. Господь, ободривший русских воинов чудесным видением до начала битвы, ниспослал Свою помощь и во время ее. На другой день участники битвы с удивлением увидели множество неприятельских трупов по другую сторону реки Ижоры, почти в непроходимом месте, куда не заходил ни один из русских воинов во время сражения. Ангелы Божии невидимо помогали горсти защитников святой веры против врагов, хуливших ее.
Благоверный князь Александр не возгордился этой великой победой, прежде всего он отдавал все почести и заслуги Господу, который благословил и помог одержать победу, Александр со своей дружиной принес благодарение Господу, вернулся в Новгород, восторженно приветствуемый народом.
Никогда не забывала святая Русь этого славного подвига святого князя и его дружины, молитвенно вспоминала имена павших в битве воинов и навсегда сохранила за благоверным князем Александром наименование Невского. Долго помнили о своем поражении и враги. Но новгородцы, которые особенно должны бы дорожить этим подвигом своего князя, по-видимому, скоро о нем забыли. Прошла опасность, и вскоре они рассорились с князем. Александр Ярославич оставил Новгород и ушел в Переяславль. Скоро новгородцам пришлось раскаяться в своем неблагодарном поступке.
Услышав о неладах в Новгороде и об отъезде из города святого Александра, ливонские немцы решили воспользоваться этим и напали на Псков. Взяв пограничную псковскую крепость Изборск, немцы подступили затем к Пскову. Псковичи не могли выдержать осады, тем более что среди них нашелся один изменник, который тайно впустил немцев в город. Священный град святой Ольги сделался теперь немецким владением. Вслед за установлением немецких порядков нужно было ожидать и перемены веры: немцы решили открыть в Пскове католическую епископию.
Опасность грозила не одному Пскову: немцы шли и на Новгород. Захватив зимой новгородскую Водскую пятину, они построили здесь крепость Копорье, взяли Тесов, в тридцати верстах от Новгорода, производили грабежи и убийства, забирали в плен и отправляли пленников в Ливонию. В Новгороде на всех напал страх и паника, прекратилась торговля, ждали осады города, но отсутствие руководителя и вождя делало то, что к защите города готовились очень плохо. Тогда новгородцы и вспомнили о своем князе, раскаялись в нанесенной ими святому Александру обиде и решили, во что бы то ни стало попросить прощения. Милостивый князь Александр не вспомнил нанесенной ему обиды, поcпешил туда, где так нуждались в нем. Возвратившиcь в Новгород, Александр быстро и успешно готовился к борьбе с подcтупавшим к городу врагом, ко всем вернулась вера в успех и воодушевление на новые подвиги со своим героем-князем. Закончив приготовления к войне, Александр Ярославич с новгородскими и низовcкими полками направился освобождать Псков. Враги были изгнаны из Пскова, и псковичи радостно встретили своего избавителя.
Но благоверный князь не ограничился лишь изгнанием немцев из Пскова. Нужно было проучить врага и предупредить возможность новых нападений. Подкрепив себя молитвою в храме Святой Троицы, перед ракою мощей благоверного своего сродника Псковского князя Всеволода Мстиславича, напутствуемый молитвами и благопожеланиями псковичей, Александр Ярославич направился со своими полками в Ливонию. Немцы не ожидали такого быстрого нападения и не могли оказать сопротивления: Ливония была опустошена русскими войсками. По возвращению из Ливонии в Псков благоверный князь остановился на берегу Чудского озера, здесь 5 апреля 1242 года произошла знаменитая битва с немецкими рыцарями, известная в истории под именем Ледового побоища. Многочисленное войско рыцарей уверено было в победе. «Пойдем, возьмем в плен русского князя Александра; славяне должны быть нашими рабами», — хвастливо говорили рыцари.
Надеясь на помощь Божию, веря в святость и правоту защищаемого им дела, благоверный князь вступил в бой с рыцарями. Легкие передовые отряды, посланные благоверным князем следить за движением неприятеля, наткнулись на главные немецкие силы и были разбиты. Часть их попала в плен, другая прибежала к князю с печальным известием о постигшей неудаче. Тогда благоверный князь остановил свои войска на льду Чудского озера возле урочища Вороний камень на Узмени и здесь начал готовиться к решительной битве.
Число его воинов пополнилось свежими силами из новгородцев, но и теперь, по сравнению с рыцарским войском, оно было слишком мало. Малочисленность возмещалась воодушевлением воинов, их безбоязненной готовностью положить свои головы, за правое дело, за веру православную, за родителей, дедов, детей и за любимого князя. Все oсознавали важность предстоящего сoбытия и самоотверженно шли на битву с гoрдым врагом.
«О дорогой и честный наш княже! Пришло время, мы все положим за тебя свои гoловы», — такие воодушевленные возгласы неслись из рядов русских воинов.
Рыцари, закованные с головы до ног в железные латы, двинулись на русское войско, они вздумали раздавить его своею многочисленностью. Но здесь они получили такой отпор, что были поражены. Русских плотнее смыкались, образуя собой как бы живую стену. Вместо павших воинов вставали другие, русское войско было единым целым. Рыцари были смущены и остановились. Тогда благоверный князь Александр, заметив смущение врага, искусно совершил с частью своих полков обходной маневр и напал с тыла, откуда рыцари совершенно не ожидали нападения. Произошла ужасная сеча. Страшный шум от ударов мечей по щитам и шлемам, от треска ломавшихся копий, стоны сраженных и утопавших не давали возможности вождям руководить сражением, отдавать приказания войску. Правильного боя не было. Чувствуя свое поражение, рыцари напрягали все свои силы, чтобы только пробиться через окружавшие их кольцом русские полки и избежать плена. Но и это не удалось. Лед на озере покрылся кровью и во многих местах не выдерживал тяжелых отрядов рыцарей, проваливался, увлекая за собой и бойцов, и их оружие. До позднего вечера продолжалась битва. Потери врага были огромны. Оставшиеся в живых рыцари в страхе пустились в бегство, но русские настигали их. На протяжении семи верст озеро покрылось трупами. Много рыцарей было взято в плен, еще больше погибло.
Торжественно возвращались в Псков победители во главе со своим князем. Близ коня святого князя шли пятьдесят знатнейших рыцарей, позади русского войска — множество простых пленных. Радостно встретили псковичи своего избавителя.
«Господь, пособивший кроткому Давиду победить иноплеменников, помог и благоверному князю нашему освободить град Псков от иноязычников и иноплеменников», — всюду раздавался этот радостный возглас.
Всюду были общая радость и ликование; все сознавали, как важна была эта победа. Торжественно отпраздновав освобождение Пскова, благоверный князь Александр Ярославич со своими полками поспешил в Новгород, где его встретили с не меньшим восторгом и радостью, чем во Пскове.
Долго помнили в обоих русских окраинных городах о славной победе на Чудском озере и еще в конце XVI века не переставали молитвенно вспоминать имена воинов, павших в этой битве..
В то время как на Руси торжественно праздновали победу, в Ливонии весть о разгроме рыцарского ополчения быстро разнеслась и навела на всех ужас. Немцы со дня на день ожидали, что благоверный князь Александр не замедлит со своими полками явиться к столице Ливонии — Риге, и не надеялись своими силами отразить нападение русского князя, защитить свою новую столицу. Магистр (начальник) Немецкого Ордена поспешил отправить посольство к датскому королю и просил у него помощи против новгородского князя.
Но благоверный князь Александр вовсе не думал и не хотел завоеваний. Окончив свое славное дело, освободив Новгород и Псков от угрожавшей им беды, он уехал в свой Переяславль. Тогда немцы, услыхав об отъезде князя из Новгорода, поспешили прислать туда своих послов и просили о заключении мира и об обмене пленниками. Они отказывались от всех своих завоеваний, готовы были уступить новгородцам часть своих пограничных к Новгородской землевладений, только бы склонить новгородцев к миру; и мир был заключен «на всей новгородской воле», то есть на тех условиях, которые предложили сами новгородцы.
Для русских Невская и Чудская победы имели огромное значение. Теперь не страшна была угроза иноземцев завладеть окраинными русскими городами, подчинить их своей власти и принудить русских людей переменить на католичество святую православную веру. Сам Бог рассудил вековой спор, оградил наше отечество от козней латинян, указал предел распространению немецкого владычества, мощною рукою Своего угодника, благоверного князя Александра грозно предостерег не вторгаться в чужие пределы и не посягать на русскую святыню — православную веру. Великую услугу оказал святой Руси ее защитник, благоверный, «непобедимый», — как назвали его современники, — князь Александр Ярославич, и никогда святая Русь не забывала и не забудет этого великого земного подвига его.
Но на этом великие подвиги благоверного князя Александра не закончились, народ был в беде и Александр не мог быть безучастным.
Летом в год Ледового побоища получены были в Новгороде известия о хищнических набегах литовцев, и тогда же благоверный князь начал с ними борьбу. За один поход ему удалось рассеять до семи неприятельских отрядов, действовавших отдельно друг от друга в разных местностях. Много предводителей литовских отрядов было убито полками благоверного князя или взято в плен. Литовцы начали, бояться имени князя Александра, но не хотели прекратить своих хищнических набегов.
В 1245 году они опустошили окрестности Торжка и Бежецка и с захваченной добычей и пленниками собирались уже возвратиться на родину. Но под стенами Торопца были настигнуты соединенными силами новоторжцев, тверичей и дмитровцев и, потерпев поражение в открытом полe, засели в Торопце. Тогда на защиту древнего Торопца, поспешил благоверный князь Александр со своей небольшой дружиной и новгородцами. В первый же день осады Торопец был взят войсками благоверного князя. Литовцы бросились бежать из города, но были настигнуты дружиной Александра Ярославича и дорого расплатились за свои набеги. Восемь предводителей их пало в битве, оставшиеся в живых, побросав награбленную добычу, спасaлись бегством.
Благоверный князь Александр решил проучить дерзкого врага и обезопасить русские границы от дальнейших литовских набегов и опустошений, он, несмотря на нежелание новгородцев сопровождать его в дальнейший поход, с одной своей маленькой дружиной погнался за врагами. Возле озера Жизца он настиг беглецов и истребил их всех до последнего человека. Затем направился в Витебск, где княжил тесть его Брячислав, и после непродолжительного отдыха снова двинулся на литовцев, уже в их владения, разбил новое их ополчение близ Усвята и навел такой страх на врагов, что они долгое время не осмеливались нападать на русские владения.
Так доблестно охранял свой северо-западный удел благоверный князь Александр Ярославич. Своей необыкновенной храбростью и воинскими дарованиями он сумел даже в такое тяжелое для древней Руси время, как первые годы татарского ига, не только защитить древнерусские северо-западные области, но и совершенно обезопасить их и в то же время доказать западному врагу, что и сраженная татарами Русь в состоянии защитить свою самостоятельность и свою веру.
События 1246 года прекратили на время деятельность благоверного князя Александра на северо-западе Руси, отозвали его на северо-восток. В этом году мученически скончался в Орде отец благоверного князя Александра, Великий князь Владимирский Ярослав Всеволодович. По древнерусскому порядку право на великокняжеский престол принадлежало брату покойного князя — Святославу Всеволодовичу. Но теперь верховная власть и право раздавать княжеские столы принадлежали уже татарам, и, чтобы получить утверждение хана, Святослав должен был лично побывать в Орде. В том же году направились в Орду на поклон хану и племянники Святослава Андрей и Александр Ярославичи.
Слух о храбром новгородском князе и о его знаменитых победах достиг и орды. Батый хотел видеть благоверного князя, о котором так много говорили, и потребовал от него немедленно явиться в Орду.
«Мне Бог покорил многие народы, ужели ты один не хочешь покориться? Если хочешь сберечь свою землю, приходи ко мне на поклон», — велел передать Александру Ярославичу Батый.
Нельзя было ослушаться этого приказания грозного властелина, и подвергать русскую землю новым погромам, благоверный князь поспешил отправиться в далекий путь.
Александр не знал, что ждет его в Орде. Благоверный князь Александр знал одно, что не будет исполнить языческие обряды, не предаст веру православную, лучше принять смерть, чем предать веру - говорил он. Мужественный защитник православной веры, с младенчества избранный Господом, не мог поступить иначе.
Напутствованный святыми Дарами и благословением архиепископа, направился он из Новгорода в Орду. Когда благоверный князь прибыл в Орду перед представлением хану, ему велели исполнить обычные у татар обряды, он отказался. «Я христианин, — сказал он, — и мне не подобает кланяться твари. Я покланяюсь Отцу и Сыну и Святому Духу, Богу единому, в Троице славимому, создавшему небо, землю и все, что в них». Спокойный, твердый ответ святого князя разозлил придворных хана, но еще более они были удивлены, когда Батый, услышав о нежелании Александра Ярославича исполнить татарские обряды, вместо обычного в таких случаях распоряжения: «смерть ослушнику», приказал не принуждать более святого и поскорее привести его к нему.
«Царь, — обратился к хану благоверный князь, кланяясь перед ним,— я кланяюсь тебе, потому что Бог почтил тебя царством, но твари я не стану кланяться. Я служу единому Богу, Его чту и Ему покланяюсь».
Батый долго любовался прекрасным, мужественным лицом Александра Ярославича и, наконец, обратившись к окружавшим его придворным, сказал: «Правду мне говорили о нем: нет князя ему равного».
Батый не был самостоятельным властелином, он считался лишь наместником Великого хана, жившего в Кара-Коруме, в горной окраине азиатской пустыни Гоби, расположенной за Байкалом. Поклонившись ближайшему своему властелину — Ордынскому хану, русские князья должны были отправиться и на поклон к верховному владыке монголов. Александр был милостиво принят повелителем Азии и некоторое время, прожив в столице монголов, внимательно изучая характер этих властителей Руси. Только уже в 1250 г. Александр Ярославич и его брат Андрей вернулись на Русь. Хан дал Андрею великокняжеский престол, а за Александром Ярославичем оставил Киев и Новгород.
С радостью встретили его новгородцы; но радость эта вскоре омрачена была печалью и тревогой: благоверный князь, утомленный тяжелым путешествием и тем, что пришлось ему пережить в Орде, опасно занемог. С тревожным участием следили новгородцы за ходом болезни своего князя, с утра до вечера храмы были переполнены народом, горячо молившимся о выздоровлении благоверного князя, и Господь не отверг народной молитвы: благоверный князь оправился от тяжелого недуга.
Новгородцы наслаждались тишиной. Их западные соседи, помня знаменитые победы Александра Ярославича, не смели повторять своих нападений, и только норвежцы изредка делали набеги на пограничные новгородские владения. Но вскоре благодаря стараниям Александра, был заключен с королем норвежцев союз, после чего Александр Ярославич навсегда уже оставил новгородский княжеский стол.
Андрей Ярославич, получивший великое княжение, не имел ни той осторожности, ни правительственной мудрости, которыми отличался его старший брат. В Орде смотрели на него, как на непокорного князя, и преемник Батыя Сартак решил наказать русского князя. Он отправил против него свои полчища под начальством Неврюя. Андрей Ярославич, как только заслышал о приближении татар, бежал. За неосторожные действия Великого князя приходилось расплачиваться населению. На защиту его и явился благоверный князь Александр.
Чтобы избавить родину от татарского опустошения, Александр Ярославич направился в Орду и не только успел успокоить гнев хана и таким образом остановить начавшееся на Руси кровопролитие, но и получил от хана ярлык на великое княжение. С этого времени и начинается подвижническое служение благоверного князя родине, все свои силы посвятившего тому, чтобы облегчить тяжесть ордынского ига.
Александр не жалел денег на выкуп пленных, которых массами татары уводили в Орду. Заботился он и о том, чтобы остававшиеся в плену не лишены были главного утешения в своем горе — молитвы и богослужения. Вместе с митрополитом Кириллом он получил у хана ярлык на устройство в столице Орды Сарае русской епархии.
Но не одни пленники нуждались в заботах благоверного князя. После Неврюева нашествия северо-восточная Русь снова была опустошена, и благоверный князь Александр поспешил восстановить разрушенные храмы, собрать разбежавшихся людей, помочь им устроиться на разоренных пепелищах. Благодаря этим заботам в Руси мало-помалу устанавливались спокойствие и порядок. Благоверный князь хотел не только успокоить народ, но и облегчить его тяжелое бремя, ослабить, насколько возможно, само иго ордынское.
Не изменив русского государственного строя, сохранив неприкосновенными святую веру и церковное устройство, татары обложили за это Русь тяжелой данью. В 1257 году, с целью точнее определить доходы, какие можно получать с Руси, татары прислали своих чиновников посчитать всех русских людей. Великий князь хорошо понимал, что в данный момент Орда сильна и Русь не сможет дать отпор, придется уступить поработителям. Но не все так думали.
Как только в Новгороде услышали о готовящейся переписи, в народе началось волнения, начали устраивать вечевые собрания и постановили скорее умереть, чем подчиниться ханскому приказу.
Александр Ярославич, чтобы отвратить от Новгорода страшную татарскую месть, поспешил сюда. Он надеялся, что новгородцы послушают его. Но до приезда князя в городе начались неcогласия: в то время, как чернь хотела боротьcя против татар, богатые люди предпочитали уплатить требуемую дань, чтобы не раздражать и татар, и Великого князя. Александр Ярославич своей твердоcтью успел склонить новгородцев на перепись.
Однако появление татарских чиновников и злоупотребления, которые происходили во время переписи снова возбудили движение в Новгороде. Сторону волновавшихся принял на этот раз и новгородский князь Василий Александрович.
Благоверный князь Александр приказал схватить непокорного сына Василия и, лишив его княжения, отправил в Суздальскую Русь. Были строго наказаны и затейники мятежа, а так как и после этих строгих мер, новгородцы не хотели, подчинится, то благоверный князь Александр вместе с татарами немедленно оставил Новгород, предоставляя самим новгородцам считаться с гневом хана. Отъезд Великого князя подействовал сильнее всяких убеждений: новгородцы смирились, приняли ханских чиновников, и таким образом разгром Новгорода татарами был предупрежден.
Но прошло с небольшим два года, и снова на Руси начались волнения Новый хан Берке ввиду злоупотреблений, какие допускались сборщиками дани, передал ее сбор бессерменам. Естественно, в целях наживы собирали гораздо больше той суммы, какую они уплатили хану, и допускали еще большие притеснения населения, по сравнению с прежними татарскими сборщиками. Народ не вынес этих притеснений, и в различных местностях началось возмущение. Но возмущение это дошло до крайности, когда среди сборщиков появился один монах-отступник от православной веры, по имени Зосима, который не только притеснял своих соплеменников, но и дерзко оскорблял православную веру. Народ не мог перенести этих оскорблений, и в Ярославле убили ненавистного отступника, а вслед за этим начался мятеж и в других русских городах Ростовского и Суздальского княжеств; прогоняли татарских сборщиков, убивали особенно ненавистных из них. Распространились слухи, что сам Великий князь Александр разослал по городам грамоты «бить татар» и готовился стать во главе народного движения.
Расправа с ханскими сборщиками должна была вызвать страшное возмездие со стороны татар. Снова нужно было Великому князю поспешить в Орду, предотвратить от Руси грядущую беду. Тяжелый подвиг предстоял благоверному князю. Но в эту минуту ужасных нестроений в Северо-Восточной Руси неблагополучно было и на северо-западе, в новгородско-псковских пределах.
В 1248 г. папа Иннокентий IV отправил к Александру Ярославичу посольство, во главе с двумя лукавыми кардиналами Галдом и Гемонтом. В грамоте, которую должны были передать русскому князю послы, папа писал: «Мы слышали о тебе, как о князе дивном и честном, и что земля твоя велика, и мы послали к тебе двух наших кардиналов, чтобы ты послушал их учения». Выражая притворную скорбь, что великая земля русского князя не находится в подчинении Римской церкви, папа убеждал Александра Ярославича подчиниться его власти и позаботиться о приведении к латинской вере своего народа. Убеждая, что только в латинской церкви можно найти спасение и истинную веру, папа указывал и на те земные выгоды, которые доставит князю его подчинение папской власти, добавлял он, что «мы будем считать тебя наилучшим между католическими государями и всегда с особенным усердием будем стараться об увеличении твоей славы». Иннокентий IV заведомо ложно сообщал в своей грамоте, что Ярослав Всеволодович выражал искреннее желание подчинить Русскую церковь папе, и что только преждевременная смерть Ярослава помешала ему исполнить это намерение.
Но все эти ухищрения не имели никакого успеха. На послание Иннокентия Александр Ярославич дал очень краткий и в то же время сильный по своей убедительности ответ: «То, что совершилось от создания мира до потопа, и от потопа до разделения языков и до Авраама, от Авраама до исхода израильтян из Египта и до перехода Черного моря и до смерти Давида царя, от начала царствования Соломона и до римского императора Августа, при котором родился Спаситель мира Христос, и до страсти, воскресения и вознесения Господа, и до первого вселенского собора и прочих семи вселенских соборов — все это мы хорошо знаем, а в вашем учении не нуждаемся и не примем его».
Иннокентий IV получив ответ, был в гневе, стал поднимать против непокорного русского князя шведов и рыцарей; но и эти новые походы были безуспешны.
В 1256 году шведы сделали попытку снова завладеть финским побережьем, и в союзе с датчанами и емью начали строить крепость на реке Нарове. Тогда новгородцы отправили к Великому князю послов с просьбой о помощи, разослали и по своей волости собирать войско, и неприятель, испугавшись этих приготовлений, поспешил уйти за море. Зимою приехал в Новгород благоверный князь и вместе с новгородцами и своими полками пошел на емь, в Финляндию, чтобы устрашить финнов и предупредить возможность дальнейших нападений на новгородские окраины. Путь по незнакомой стране был чрезвычайно трудный: за метелями войско не видело ни дня, ни ночи; но несмотря на трудности, поход был очень удачный: русские опустошили землю еми, и неприятель не смел, и подумать о сопротивлении.
В 1262 году начались враждебные столкновения с немцами. Великий князь готовился к походу на немцев, но мятеж против татар побудил его поспешить в Орду. Великий князь Александр благополучно доехал до Орды, и Господь помог ему умилостивить раздраженного хана. Хан не только простил русских за избиение татарских сборщиков, но, по ходатайству святого князя Александра, дал им и новую милость — освободил от тяжелой обязанности нести военную службу в татарских полках.
Благоверный князь поспешил возвратиться на родину с радостной вестью. Но этой радостной вести русским людям не удалось услышать из уст самого князя. Это был уже последний подвиг благоверного князя. Утомленный трудностью пути и тревогами, какие пришлось ему испытать, благоверный князь Александр Ярославич на обратном пути из Орды в Городце опасно занемог. Предчувствуя блаженную свою кончину, он созвал своих спутников и обратился к ним с последней прощальной беседой, которая у всех вызвала горькие слезы при мысли о предстоящей утрате. Затем благоверный князь призвал к себе игумена и принял иноческое пострижение, заменив свое княжеское имя иноческим — Алексий. Приняв Святые Тайны и простившись с окружавшими его иноками, благоверный князь-инок тихо отошел, предал свою чистую душу Господу, которому так пламенно послужил в земной своей жизни. Это было 14 ноября 1263 г. Он скончался во цвете лет, не имея еще 45 лет от роду. Непобедимый в битвах, изнемог он под бременем великокняжеского венца, который в то тяжелое для Руси время был поистине венцом терновым, требовал постоянного напряжения сил и взамен этого доставлял Великому князю лишь огорчения и тревоги.
Во Владимире скоро узнали о блаженной кончине Великого князя, раньше, чем пришли из Городца вестники. Господь чудесно открыл это тогдашнему Владимирскому святителю, митрополиту всея России Кириллу.
Когда владыка, окруженный духовенством, возносил пламенные молитвы о святой Руси и о ее Великом князе, он удостоился следующего чудесного видения: он видел, как ангелы Божии возносили на небо блаженную душу благоверного князя Александра. Пораженный этим видением святитель безмолвствовал, а затем, выйдя на амвон, сообщил молящимся горестную весть: «Братия, знайте, что уже зашло солнце земли русской». Народ в недоумении выслушал эти слова, но святитель, помолчав немного, разъяснил их смысл: «Ныне преставился благоверный Великий князь Александр Ярославич». Ужас охватил всех от этой скорбной вести. Храм огласился воплями скорби и отчаяния. «Погибаем!» — в один голос повторяли молившиеся.
Как только во Владимире услышали о приближении к городу процессии с телом благоверного князя, все устремились навстречу. Митрополит Кирилл вместе с духовенством встретил тело почившего князя в Боголюбове. Бесчисленное множество народа — богатые и бедные, взрослые и дети — заняли все окрестности. И как только показался гроб, все неудержимо ринулись навстречу, каждый стремился прикоснуться к раке, в которой находилось тело благоверного князя. Плач народа покрывал все: неслышно было голоса духовенства и певчих; по словам современника, казалось, что от стонов и крика могла потрястись земля.
23 ноября во Владимирском соборном храме митрополитом и священным чином торжественно, в присутствии массы народа, был совершен чин погребения. Господь ниспослал утешение народу. Во время совершения погребального чина произошло следующее чудо. Когда эконом митрополита Кирилла Севастьян приблизился к гробу и хотел разнять руку усопшего, чтобы митрополит мог вложить в нее «прощальную грамоту», то благоверный князь, как бы живой, сам простер свою руку, принял свиток и затем снова сложил свои руки крестообразно на груди. Благоговейный ужас объял всех присутствовавших. Все удивлялись и прославляли Господа, показавшего такое чудесное знамение. Благоговейно взяв раку с телом благоверного князя, погребли его в монастырском храме Рождества Пресвятой Богородицы.
О происшедшем при погребении чуде, по распоряжению митрополита Кирилла, было сообщено всем, и таким образом по всей благочестивой Руси, люди получили утешительная весть, что в лице благоверного князя Александра Русь приобрела нового молитвенника и заступника перед престолом Всевышнего. Сколько утешения внесла эта весть в скорбные души русских людей, тревожно взиравших на ближайшее будущее!
Вся жизнь благоверного князя Александра Ярославича была посвящена служению своему народу и вере православной. Своей храбростью и воинскими доблестями он сохранил свой северо-западный удел от постоянных притязаний на него западных католических народов; силой меча и мудростью охранил он Православную Церковь и от нападений латинян, и от происков римских пап; осторожностью и мудрой правительственной деятельностью облегчил он тяжелое татарское иго, дал возможность русским людям спокойнее его переносить, поддержал в них веру в могущество Руси, вселил надежду на лучшие времена; самих поработителей заставил с уважением относиться к покоренной стране и ее князю.
Но и после своей кончины благоверный князь Александр Ярославич не прекратил своего великого служения русской земле; всегда он являлся предстателем и скорым помощником в самые трудные минуты в жизни нашего отечества.
677
69 094 
