Был обычный день школьной недели. Во время перемены ребята спешили в столовую на горячий завтрак. Это было обычное дело. Ребята шли по дорожке, шумно разговаривали о чем-то о своем.
Обратно шли не спеша. И вдруг мое внимание привлекли цветы. Среди чистого снега они были очень заметны. Я подошла поближе...
Это был венок из еловых веточек, а красивые розы, очень яркие и крупные, были аккуратно сплетены с еллвыми лапками.
Этот венк лежал на одной из плит с именами солдат-земляков, погибших в годы Великой Отечественной войны.
К мемориалу в хуторе Савоськин, созданному по проекту Е.Е.Дердиященко, приходят люди весной, в День Победы, молодые - в день свадеб.
А эти цветы, наверное, принесли родственники солдата, погибшего на войне. Принесли через 72 года, принесли в память павшим. И я подумала: «Да, память жива...» Память должна жить, люди должны помнить.
Я из тех, кто не видел войны,
Но она и меня опалила...
И опять посреди тишины
Я стою у солдатской могилы.
Время замерло…Стынет гранит…
Наступает минута молчанья.
И со мною огонь говорит –
Голос Памяти…Голос печали…
В списках погибших есть и мои родственники. Мой дедушка Симоненко Иван Егорович был коммунистом. На фронт был призван в начале войны. Погиб 8 марта 1942 года под Харьковом. В семье осталось семеро детей. Бабушке Полине Сергеевне приходилось работать не покладая рук. В поле, на току, в бригаде, с утра до ночи работали женщины и за себя, и за мужей, ушедших на фронт. Было очень нелегко. Выполняли трудную работу, а жили порой впроголодь. Моя мама рассказывала, что из дикого злака (у нас его называют метлюк) пекли лепешки. В пруду ловили маленькую рыбку, сделав для этого нехитрую снасть-хватку. Летом собирали грибы, а когда приходило время уборки зерна, для работающих в колхозе повара на полевом стане варили кашу из пшеницы. Тогда это был праздник. Зимой снега выпадали такие глубокие, что землянки заметало едва ли не под крышу. В снегу пробивали туннели, ведущие к сарайчикам, накрывали сверху жердями, соломой, собранным с осени кураем. Жила семья Симоненко возле большой дороги, проходившей через хутор, у самой балки. И поэтому боялись, чтобы у них никто чужой не вывел из база корову. Такое в войну случалось. Приходилось свою кормилицу заводить на ночь в сени. Без молока в лихую годину такой большой семье было бы очень тяжело.
Тяжело было всем в войну, но никто не жаловался, друг друга поддерживали. Знали, что отец не вернется, но с нетерпением ждали возвращения старшей сестры Нины. Они вместе с другими жителями хутора была отправлена за Волгу, куда эвакуировали колхозный скот, чтобы немцам не достался, и люди должны были там ухаживать за животными.
Война унесла еще одну маленькую жизнь: умерла от кори девочка Тая, самая младшая. Но от голода не умер никто, хотя в других семьях это случалось.
Однажды узнали курячане, что за хутором, в Орлиной балке волки, отбив несколько лошадей от табуна, загнали на лёд и порезали животных. Дети взяли с собой саночки и пошли туда пешком, не побоялись, хотя и были маленькими. Брать мясо было разрешено, и хуторяне поделили его на всех.
Когда моя мама рассказывала это, я внимательно слушала и думала: «Сколько им пришлось пережить!» Когда мама рассказывала о Дне Победы, я вместе с ней тихо вытирала набежавшие слезы.
Война закончилась, но работы не прекращались. Также выходили в поле, пахали, сеяли , убирали хлеб. И все вместе работали. Когда спустя несколько лет после войны приехали на колхозное собрание представители из района, уполномоченный не мог сдержать слез: дети из этой семьи вместе со своей мамой- Полиной Сергеевной Симоненко были награждены медалями «За доблестный труд во время Великой Отечественной войны». Подвиг тружеников тыла сродни фронтовому; и есть высокая мера справедливости в том, что, говоря словами поэта, «из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд».
И мне на память пришла Мария. Это о ней так взволновано и проникновенно написал Виталий Закруткин в своей повести «матерь человеческая» сколько таких Мадонн было по всей России!
И уже в дожди косые
Под прощальный перестук
Стали женщины России
Горькой памятью разлук.
На продымленных перронах
Да с грудными на руках
Наши матери и жены
В русских вязаных платках.
Может быть, нет во внешности многих женщин той поры ничего от «величавой славянки», не назовешь их красавицами миру на диво.
Но тот внутренний свет, то огромное чувство долга, что было у них – это всегда поражает.
Живя в небольшой землянке с такой большой семьей, моя бабушка приютила на зиму беженцев из Ленинграда, делясь с ними тем, что было. И путнику, постучавшему в окошко зимним вечером, никогда не отказывала в ночлеге, потому что жила моя бабушка в ладах со своей совестью, понимала и любила людей, хотя и огромное горе – потеря мужа – трудно был пережить.
Моя бабушка умерла в 1986 году, не пережив гибели внука на подводной лодке…
Сегодня я всё чаще думаю о жизнестойкости России. И источник этой жизнестойкости я вижу не в политической системе, не в государственной власти, не в силе оружия, а в сердцах простых людей.
Эти простые люди живут рядом со мной. Это о них можно писать книги, книги интересные, нужные.
А ещё – помнить. Помнить и знать. И жить, различая «достойное» и «недостойное», не совершать ничего, что требует сделки с собственной совестью.
951
52 602 
