Осип Мандельштам
(1891-1938)
Поэт, главная тема которого - тема одиночества, конечности бытия, хрупкости и достоинства обреченной и непонятой творческой личности идеи преобразования жизни и облагораживания человека при помощи искусства.
Осип Эмильевич Мандельштам родился 15 января 1891 г. в Варшаве, в еврейской семье коммерсанта. Детство провел в Петербурге, где посещал Тенишевское училище, и в Павловске. Стихи начал писать с детских лет. В 1906--1910гг путешествовал за границей (Италия, Франция, Швейцария, Германия). Слушал лекции в Гейдельбергском университете. Весной 1909 г. Мандельштам слушал лекйии на «Башне Вячеслава Иванова». Первая публикация стихов происходит в 1910 г. в журнале «Аполлон». Молодой поэт знакомится с Н. С. Гумилевым и сближается с акмеистами. В 1911 г. состоялось и знакомство с Анной Ахматовой, дружба между этими поэтами пройдет через всю непростую жизнь Мандельштама. Первый сборник стихотворений «Камень» выходит в 1913 г., в 1916 г. он переиздается.
Первый период – Петербургский (1909 – 1915 г) Книга стихов – «Камень».
Торжественность. Многозначность. Готика и ампир, а рядом мечта о легкости, воздухе, воздушности. Точные рифмы. 5- 6 строф в стихотворении, шестистопный ямб и короткая строка. Конкретность осязаемых деталей.
В 1915 г. в Коктебеле состоялось знакомство с сестрами Цветаевыми. Когда Мандельштам приехал в Москву. Марина Цветаева открыла перед ним совершенно неизвестный поэту город. Как и все, Мандельштам встретил войну восторженно, как все, разочаровался через год. Революцию он принял безоговорочно, связывая с ней представления о начале новой эры – эры утверждения социальной справедливости, подлинного обновления жизни. В июне 1918 г. поэт переехал в Москву. Здесь у него произошло серьезное и крайне опасное столкновение с эсером Блюмкиным, служившим в ЧК. Вмешался глава ВЧК Дзержинский. Мандельштам не пострадал.
Зимой 1919 года открывается возможность поехать на менее голодный юг; он уезжает на полтора года. Первой поездке он посвятил потом очерки "Феодосия". По существу именно тогда решался для него вопрос: эмигрировать или не эмигрировать. Эмигрировать он не стал. Мандельштам уехал в Харьков, где познакомился с Надеждой Хазиной, вскоре ставшей его женой и оставившей о тех временах два тома знаменитых воспоминаний. Поэт отправился в Крым, где был арестован белой контрразведкой. Вмешался Максимилиан Волошин, постоянной проживавший в Коктебеле. Мандельштама отпустили. В Батуме он был арестован уже красными властями. И снова счастливое спасение. Вскоре поэт добрался до Петрограда. Весной 1922 года Мандельштам возвращается с юга и поселяется в Москве. С ним молодая жена, Надежда Яковлевна. Осип Эмильевич и Надежда Яковлевна были совершенно неразделимы. Она была вровень своему мужу по уму, образованности, огромной душевной силе. Она, безусловно, являлась моральной опорой для Осипа Эмильевича. Тяжёлая трагическая его судьба стала и её судьбой. Этот крест она сама взяла на себя и несла его так, что, казалось, иначе и не могло быть. "Осип любил Надю невероятно и неправдоподобно", – говорила Анна Ахматова.
Второй период – Крымско-Эллинский (1916 – 1921 г) Книга стихов – «Tristia» Лат. – печаль. Домашнее ощущение культуры. Греческий культ дома, жилища. Смена эпох и культур. Стремление приблизить, одомашнить культуры мира. Море, странствия, борьба с обстоятельствами, простор, образ Овидия.
Между 1917 и 1925 годами мы можем расслышать в поэзии Мандельштама несколько противоречивых голосов: тут и роковые предчувствия, и мужественное приятие "скрипучего руля", и всё более щемящая тоска по ушедшему времени и золотому веку. В первом стихотворении, навеянном февральскими событиями «Декабрист», Мандельштам прибегает к посредству исторического символа: коллективный портрет декабриста, соединяющий черты античного героя, немецкого романтика и русского барина, несомненно, дань бескровной революции, но уже проскальзывает беспокойство за будущее. В августе 1921 г. Мандельштам узнал о расстреле Гумилева. Тогда он написал совершенно новое по лексике стихотворение «Умывался ночью на дворе». Начиналась новая эпоха. В 22 г. в Москве поэт поселился во флигеле Дома Герцена, на стене флигеля теперь висит мемориальная доска. В 24 г. поэт вместе с Надеждой Яковлевной вернулся в Петроград, ставший Ленинградом, поселился в Царском Селе (в сов. время – Детское Село). Вскоре Мандельштам перестает писать стихи, публикует прозу. Наступают времена травли дореволюционных поэтов. Все чаще у Мандельштама нет заработка, нет работы. В стихотворениях этого периода исчезает классическая ясность и прозрачность, его поэтический язык приобретает метафорическую сложность.
В 1930 г. поэт посетил Кавказ, был в Армении. Вновь вернулось поэтическое вдохновение. В 1930 г. Мандельштам пишет одно из самых трагичных своих стихотворений – «Я вернулся в мой город…».Затем снова Москва, Дом Герцена, отсутствие работы. В 33 г. Мандельштам получил квартиру в писательском доме и в тот же год, осенью он пишет два стихотворения, в которых выносит приговор своей эпохе и ее вождям: «Квартира тиха, как бумага» и «Мы живем, под собою не чуя страны». Эту эпиграмму на Сталина читает он под великим секретом не менее, чем четырнадцати лицам. "Это самоубийство", – сказал ему Пастернак и был прав. Это был добровольный выбор смерти. Анна Ахматова на всю жизнь запомнила, как Мандельштам вскоре после этого сказал ей: "Я к смерти готов". В ночь с 13 на 14 мая Осип Эмильевич был арестован. После следствия – приговор: высылка с женой в Чердынь. Там поэт заболел и попытался покончить жизнь самоубийством. По его просьбе ему заменяют место ссылки – Воронеж. В 35 г. поэт получил возможность работать в местных газетах и тогда же начал писать стихи, составившие позже новую книгу – «Воронежские тетради». Купленные в Воронеже простые школьные тетради заполнялись быстро ложившимися строками стихов. Толчком для их возникновения становились подробности окружавшей поэта жизни. В стихах этих открывалась человеческая судьба: страдания, тоска, желание быть услышанным людьми. Но не только это: горизонты здесь стремительно раздвигались, поэту оказывались подвластны даже пространство и время. Воронежские "…переулков лающие чулки И улиц перекошенных чуланы", "обледенелая водокачка", по прихоти воображения замещаются иными петербургскими видениями ("Слышу, слышу ранний лёд, Шелестящий под мостами, Вспоминаю, как плывёт Светлый хмель над головами"), которые в свою очередь, заставляют вспомнить о Флоренции, воспетой великим Данте. Однажды Осип Эмильевич написал новые стихи, состояние у него было возбуждённое. Он кинулся через дорогу от дома к городскому автомату, набрал какой-то номер и начал читать стихи, затем кому-то гневно закричал: "Нет, слушайте, мне больше некому читать!". Оказалось, он читал следователю НКВД, к которому был прикреплён. В 36 г. его уволили из театра, где он тогда работал, и он вновь оказался без средств к существованию. Среди немногих, кто помогал ему тогда, – верный друг Ахматова и Пастернак. В апреле 1937 года Мандельштам писал Корнею Ивановичу Чуковскому: "Я поставлен в положение собаки, пса… Меня нет. Я – тень. У меня только право умереть. Меня и жену толкают на самоубийство… Нового приговора к ссылке я не вынесу. Не могу".
В мае 1937 г. закончилась ссылка. Поэт получил возможность покинуть Воронеж, но жить в столице ему запрещено. В течение 37 г. идут политические процессы, на которых судят «врагов народа» и бесконечные приговоры к смертной казни. Большая часть приговоров безосновательны. Мандельштам пытается восстановить прежнее положение, но печататься негде, жить не на что. Поэт живет в Калинине (Тверь) и часто приезжает в Москву. Ему дают путевку в дом отдыха и там в мае 1938 г. арестовывают второй раз.
2 августа 1938 г. поэт был приговорен к пяти годам исправительно-трудовых лагерей за контрреволюционную деятельность. Осенью его доставили во Владивосток, где 27 декабря поэт умер в бараке пересыльного лагеря. Место его захоронения неизвестно. Ему было сорок семь лет. Меньше чем полвека отмерила ему судьба, но тридцать лет жизни он безраздельно посвятил поэзии. Никогда и ни в чём он не изменял своему призванию, поэт предпочитал позицию живущего вместе с людьми, создающего насущно необходимое людям. Наградой ему были гонения, нищета, наконец, гибель. Но оплаченные такой ценой стихи, в течение десятилетий не печатавшиеся, жестоко преследуемые остались жить – и теперь входят в наше сознание, как высокие образцы достоинства, силы человеческого гения.
Поэтика Мандельштама
Лирика Мандельштама пронизана элементами эпоса, в первую очередь античного. Мандельштам никогда не занимается простым переложением в стихи античной истории или мифологии. Если отдельный миф является темой стихотворения, то он подвергается исключительно своеобразной лирической обработке. Античный, в первую очередь древнегреческий эпос, постоянно присутствует в лирике Мандельштама, помимо основной темы стихотворения, в сравнении, метафоре или эпитете, чаще же всего наполняет все стихотворение, причудливо переплетаясь в нем с действительностью, с личными переживаниями автора, таков почти весь цикл "Tristia". Рим для Мандельштама не только прекрасный итальянский город, не только древняя империя, а символ величия человеческого гения, проходящий через все эпохи европейской культуры. Ему по-разному, но почти в одинаковой степени близки обе ветви христианства, возникшие на почве любимой им античности – и Православие и Католичество, но чуждо Лютеранство с его поворотом к Ветхому Завету. Молодой Мандельштам любит обряд и церковность, поэтому и дороги ему в первую очередь Христианские Церкви, наиболее богатые священнодействиями. С Католичеством в представлении Мандельштама связаны представления о разумной строгости, Божественном порядке и прямолинейности, с Православием - понятия Всепрощающей Любви, теплоты, великолепия и округлости линий. Католичество притягивает к себе издали, в Православии душа дома. В обряде Мандельштам видит не только внешнюю, эстетическую сторону, но и ощущает мистическую глубину. Тесно связана с религиозной тематикой почти постоянно присутствующая в поэзии Мандельштама тема смерти. Пугая неизвестностью, таящей в себе и возможность небытия, смерть, своя и чужая, тем не менее не только отталкивает, но и притягивает, ведь она одна дает жизни ее окончательное значение. Чудо жизни и чудо смерти для поэта равно невероятны и удивительны. Мандельштам предпочитает всем стихиям воду, он предпочитает не стремительно падающую с небес, быстро освежающую и мгновенно разрушающуюся вертикальную струю, а горизонтальную поверхность воды, в ее вечном движении постоянно питающей, но и медленно подтачивающей жизнь и природу: реки, озера, пруды, самую ее грандиозную форму - океан. Природа, солнечная или пасмурная, в поэзии Мандельштама всегда носительница вечного спокойствия. Бури и грозы, как краткое преходящее состояние, Мандельштама не увлекают, а солнце движется по небосклону его поэзии почти исключительно от зенита к закату. Любя и глубоко чувствуя природу, Мандельштам редко прибегает к ее изображению на широких полотнах, чаще же он предпочитает изображать небольшую группу деревьев или даже только верхушки их, вообще отдельную подробность пейзажа, а не весь пейзаж. В отличие от большинства лириков, отдающих явное предпочтение растительному миру перед животным, Мандельштам представляет флору и фауну частями единого нераздельного целого. Изображен ли пейзаж в целом стихотворении, или только в двух строках, он почти всегда населен, и не только легкие птицы, но и овцы и даже тяжеловесные волы его украшают и разнообразят. Человек выступает в поэзии Мандельштама то в горькой разобщенности, то в полном слиянии с природой. Во многих случаях внешний мир, природа, и внутренний мир лирического героя неотделимы друг от друга. Человек - двойственное существо, он творение и творец одновременно, и именно тот пейзаж, который является созданием не только божественной силы, но и руки человеческой, архитектурный ландшафт, находит в поэзии Мандельштама наибольшее отражение. Он связан с природой не только внешне, в виде зданий, окруженных деревьями, и не только потому, что он создан руками человека, но и как отражение свойственных природе форм – «колоннады рощ» и «форумы полей». Среди архитектурных ландшафтов Мандельштама встречаются города Юга (Тифлис, Феодосия, Эривань), великолепные летние резиденции (Павловск, Царское Село), западные столицы (Париж, Лондон), но одному городу поэт отдает предпочтение даже перед достойным поклонения Римом. Этот город, навсегда завладевший его сердцем, - Петербург. От описания отдельных зданий, через общую панораму к стихам, посвященным душе города, таково развитие темы Петербург у Мандельштама, и в этом он достойный продолжатель Пушкина.
Части речи в поэзии Мандельштама
Особенно своеобразна судьба глаголов. Ранний Мандельштам избегает их. Это особенно заметно в первых стихотворениях ``Камня'' с его обращениями, разрастающимися в целые четверостишия, безглагольными сказуемыми, с его целым стихотворением без единого глагола «Нежнее нежного». Глаголы, выражающие состояние, чувство, восприятие, у Мандельштама гораздо многочисленнее, чем глаголы-действия. Мандельштам не только искренно считал себя акмеистом, но и занимался теоретическим обоснованием акмеизма как литературного течения. Естественно, что один из основных принципов акмеизма, отношение акмеистов к предмету, действует в поэзии Мандельштама: с существительным поэт в дружбе. Оно почти целиком оккупирует область обстоятельственных слов, которые выражены гораздо чаще существительным в косвенном падеже (с предлогом или без него), чем наречием или деепричастием. Существительное. На примере существительных виднее всего богатство лексики Мандельштама. Его лексический запас огромен, до 1930 г. он сознательно ограничен поэтом в некоторых направлениях: Мандельштам не обращается к «уличному словарю», как это делает Маяковский, и очень ограничивает в своей поэзии количество слов, взятых из просторечия. Поэт не любит слов, на которых лежит печать излишней злободневности: чтобы слово попало в стихи Мандельштама, оно должно более или менее прочно войти в историю, у него нет советских словечек-однодневок, которыми пестрели строки Маяковского. Но Советская действительность заставила заговорить грубее и нежнейшего из русских поэтов XX века. По отношению к другим лексическим группам Мандельштам предубеждения не имеет и охотно черпает по мере надобности для пополнения и обновления поэтического словаря и из терминологии лингвиста, и из профессиональных словарей различных производств, и из учебника по биологии, и из политического лексикона. Его любимые лексические источники: античная мифология, Библия, архитектурный и музыкальный профессиональные словари. Большое количество специфически литературных, книжных слов способствует созданию торжественной атмосферы, которой веет от поэзии Мандельштама, тем не менее поэт никогда не впадает в литературный шаблон и мертвую книжность. Любое слово, будь оно даже самым тривиальным, в поэзии Мандельштама вновь приобретает большое значение, то свое прежнее, стершееся было от слишком частого употребления в стихах посредственных поэтов, то совсем новое. Эпитет. В поэзии Мандельштама можно встретить все его виды от простых и обычных определений, до таких оригинальных, как «внимательные закаты», «солнечный испуг», «Петрополь прозрачный!, даже до таких не сразу понятных, как «сухая печка», «сумасшедшие скалы», «книжная земля». Можно встретить такие эпитеты, которые противоречат определяемому слову, как «солнце черное» или «стигийская нежность». Эпитеты Мандельштама многочисленны и разнообразны, но среди прилагательных у поэта есть несколько любимых, которые он употребляет настолько часто, что они начинают выделяться на фоне однократных или редко повторяемых эпитетов. Это очень произвольный набор слов, например: печальный, грубый, неясный, медлительный, деревянный, прекрасный, глиняный, дикий и несколько других. Несмотря на сравнительно частое повторение они не надоедают читателю, так как ведут какую-то своеобразную жизнь.
4
