Всероссийский конкурс
исследовательских работ учащихся
Министерство образования РФ
Департамент образования г. Перми
НОУ «Гимназия им. М. И. Пинаевой»
Направление: русская и зарубежная литература
Французская революция в литературе XIX века
Работу выполнила
ученица 10 класса
Великосельцева Александра
Руководитель:
Вотинова А. В.,
учитель русского языка
и литературы
НОУ «Гимназии
им. М. И. Пинаевой»
г.Пермь
2016
Оглавление
1.Введение
5
2. Часть 1
Взгляды писателей на французскую революцию 6
3. Часть 2
Эволюция героев произведений 12
4. Заключение, личные размышления 17
5. Список источников: 19
6. Тезисы 20
1. Введение
Республиканцы! Пробил час
Для горьких слёз и громких фраз.
Сегодня вырыта могила.
Почтим Республику, свободы нашей дочь,
Что императора на белый свет явила
И в корчах родовых скончалась в ту же ночь.
1804
Темы добра и зла, беспристрастности и насилия, вольности и зависимости - бессмертные темы человечества, история ставит их перед каждым поколением, а жизнь - перед каждым человеком. Сегодня на эти вопросы отвечаем мы. И можем сами выбрать варианты ответов. Но есть периоды в истории, когда цена ошибки - сама жизнь. Это периоды волнений и революций......Что мы знаем о революции? Возможно, многие представляют себе картины «Смерть Марата» Жака Луи Давида и «Свобода, ведущая народ» Эжена Делакруа, а кто-то вспомнит слова Великого русского художника Ильи Сергеевича Глазунова, который сказал однажды, что свободы вообще не существует, есть свобода от.... и свобода для.... Можем ли мы согласиться с его словами? А что такое благополучие народа и как его достичь? И почему борьба за радужные и чистые идеалы человечества, за улучшение жизни людей, притесняемых кем-либо, всегда несет бессердечие, анархию и кровь?
Великая французская революция - крупнейшая трансформация социальной и политической систем Франции, произошедшая в конце XVIII века, в результате которой был уничтожен Старый порядок, а Франция из монархии стала республикой. Свобода, равенство, братство – вот что было девизом революции и остается девизом Франции по сей день. Всё началось 14 июля 1789 года со штурма крепости-тюрьмы Бастилии, а закончилось приходом к власти Наполеона. Но революция – это нечто большее, чем просто историческая страница. Она является главным событием, которое дало начало Октябрьской, Февральской, Немецкой революции, а среди известных революционеров мы, конечно, вспомним и назовём Максимилиана Робеспьера, Жоржа Жака Дантона, Луи-Антуана Сен-Жюста.
Стоит отметить, что такое знаковое событие всемирно – исторического значения не могло не найти отклик в сердцах поэтов, писателей, артистов. Так, например, Руже де Лиль, французский поэт и композитор, в 1792 году создал самую знаменитую песню Великой французской революции, ставшую гимном революционеров – «Марсельезу». Хочется вспомнить и другую известную песню анонимного автора, сочинённую в том же году и посвящённую революции – «Карманьолу». В это время были созданы и сотни других песен, отразивших настроения народа на разных этапах революции.
Русский композитор, пианист, дирижёр Антон Григорьевич Рубинштейн в статье «Песни французской революции» писал: «Никогда искусство не бывает столь близко к народу, никогда оно не обладает столь большим влиянием, никогда не связано со столь широкими массами, как во время революции. Из произведений художественного слова едва ли не самое большое распространение и влияние имели в эпоху французской буржуазной революции революционные песни, которые создавались в великом множестве, немедленно подхватывались и распевались народом. Уже накануне революции из уст в уста передавалось много песен, куплетов, сатирических стихотворений, направленных против старого режима. Вот некоторые из них:
Робеспьер, Дантон, Марат…
Исторические лица.
Их кровавые страницы
Написал триумвират.
Франция была в те годы
Словно зреющий нарыв.
И голодному народу
Нужен был эмоций взрыв.
И к тому же королева
Была редкая транжирка,
И страна катилась влево
Под откос, как пассажирка.
Между тем Руссо Жан Жак
Написал трактат известный,
Что богатый – это враг
Для народа бесполезный,
Что не надо быть рабом,
Если ты им быть не хочешь.
Что не отдают добром,
Можно силой взять короче.
А еще один француз
Изобрел им гильотину:
Голова, ну как арбуз
Лихо падает в корзину.
И для классовых врагов
Есть один достойный выход:
Чтоб не огорчать рабов,
Надо не жалеть голов,
А под нож подставить тихо.
В это время были созданы и сотни других песен, отразивших настроения людей на разных этапах революции. Искусство народа служило делу революции. В театре ставили «Горация» Корнеля, убрав из финала короля. Мастер революционного классицизма, Жак Луи Давид откликался в своем творчестве непосредственно на события революционных лет. Например, картиной «Смерть Марата», а в 1795 году он создает «Зеленщицу» - реалистический портрет простой женщины, в суровом облике которой нашли отражение стойкость и неустрашимость рядовых участников революции.
Очень многие писатели и поэты стремились опоэтизировать идеи и события революционных лет образами, взятыми из Ветхого Завета, поэтому революционеры Франции в конце XVIII столетия прибегли к античной маске. Нам известны произведения Вольтера («Брут»), Ромена Роллана («Волки»), Людвига Тика («Вильям Ловель»), но нас интересовали романы авторов, которые жили и занимались творчеством в более позднее время, поэтому для анализа мы выбрали роман Виктора Гюго «Девяносто третий год» (1872) и роман Чарльза Диккенса «Повесть о двух городах» (1859). Сюжеты произведений очень интересны, кроме того, в них можно найти важные материалы для сопоставления, а я считаю, что можно делать любые выводы, основываясь именно на нём. Так, например, примечательно, что историческая достоверность явно прослеживается в романе Гюго, нежели Диккенса.
Эта тема и по сей день является интересной для изучения школьниками, студентами, взрослыми и значимой для современников. Привлекла она и моё внимание, только ранее я изучала революцию в историческом контексте, а не в литературном, поэтому в данной работе мы хотим сделать акцент на изображение революции в художественных произведениях, что, несомненно, будет очень полезно, ведь это очень тонкая тема, к которой нельзя подходить со стандартными мерками, только с одной стороны.
Таким образом, целью нашей работы является проанализировать взгляды Виктора Гюго и Чарльза Диккенса на Французскую революцию в романах «Девяносто третий год» и «Повесть двух городах»; рассмотреть эволюцию характеров героев произведений.
Для реализации целей мы поставили перед собой следующие задачи:
1) Прочитать романы.
2) Сопоставить произведения по двум критериям:
а) взгляды писателей на французскую революцию;
б) становление личности главных героев произведений под натиском революции. Сделать вывод о влиянии эпохи на главных героев.
3) Подвести итог размышлениям.
2. Часть 1
«Девяносто третий год» - нравственно-философский роман, в котором доказывается человечность революции. Думаю, что самым важным в романе является признание автором революции, её историческая неизбежность и гибель всех, кто хочет защитить отживший строй. В. Гюго прославляет революцию - «бесконечный процесс совершенствования», показывает ее роль в истории. Величию и человечности революции противопоставляются варварство и бесчеловечность контрреволюции. [8]
Великая французская революция является эпохальным событием для Франции. Более пятисот лет, начиная с Карла Великого, Франция была королевством, а власть монархии, как мы знаем, прервалась на Людовике XVI . 10 августа 1789 года французские революционеры и просто недовольные жители штурмовали Бастилию - крепость-тюрьму, на месте которой сейчас стоит Триумфальная арка. Фактически революция длилась с 1789 по 1794 год - год казни и свержения якобинского клуба, а точнее, его лидера – Максимилиана Робеспьера. Однако не только Робеспьер был известным лицом революции. Также с помощью революции построил свою Империю и Наполеон. 21 января 1793 года 21 был казнен Людовик XVI, чуть позднее - королева.
Возмущение всё больше нарастало, и третье сословие не выдержало. Весь их пыл вырвался наружу, сметая все на своем пути…
В этом смысле особое внимание хочется уделить роману писателя, прозаика и драматурга Виктора Мари Гюго «Девяносто третий год» (1872). Созданию эпического полотна способствовало то, что Гюго был современником революций 1830, 1848 и 1870 годов, что он сам в течение многих лет боролся за утверждение республики в стране. Отстаивая свою идеалистическую позицию, утверждая, что изменить общество могло лишь милосердие, автор не переставал быть защитником обездоленных, врагом тирании и рабства.
Сам автор писал: «У революции есть враг - отживший мир, и она безжалостна к нему, как хирург безжалостен к своему врагу - гангрене. Революция истребляет королевскую власть в лице короля, аристократию – в лице дворянина, деспотизм – в лице военных властей, суеверие – в лице священника, варварство – в лице судей. Одним словом, истребляет все, что именуется тиранией, в лице каждого, кто является тираном. Операция мучительная, но революция делает ее твердой рукой. [12] Я соглашусь с автором, потому что считаю, что революция действительно меняет в корне устоявшуюся политическую ситуацию, меняет все: от политических нравов до устройства жизни рядового человека, а любые колебания, связанные с народом, вызывают надлом во всех сферах. Никогда человек не оставался прежним после деспотизма власти.
Я выявила, что в понимании позиции Гюго важную роль в романе играют два значимых эпизода: расстрел синих в самом начале романа и спасение детей Лантенаком в конце произведения. Проанализировав эпизоды, я обнаружила, что Гюго указывает на жестокость контрреволюционных войск в момент расстрела отряда синих. Непринятие чужих взглядов – это остаток после средневековой теократии, длившейся в течение многих столетий. Республиканские идеи же призывали народ к демократии, как несколько лет назад поступили в США.
Второй эпизод как раз олицетворяет освобождение от устаревших взглядов, давая Лантенаку понять, что здравый смысл превыше политических и идеологических распрей.
Обращу внимание и на то, что автор подчёркивает страшное качество в человеке - жестокость – беспощадное, безжалостное состояние человека. Примером может послужить отрывок из романа, в котором ясно видно, как относились друг к другу роялисты и республиканцы.
Диалог вандейцев и де Лантенака:
– Помнится, вы говорили, что жители «Соломинки» встретили синих с распростертыми объятьями?
– Да, господин генерал.
– Вы сожгли ферму?
– Да.
– А мызу сожгли?
– Нет.
– Сжечь немедленно.
– Синие пытались сопротивляться, но их было всего сто пятьдесят человек, а нас семь тысяч.
– Что это за синие?
– Из армии Сантерра.
– А, того самого, что командовал барабанщиками во время казни короля? Значит, это парижский батальон?
– Вернее, полбатальона.
– А как он называется?
– У них на знамени написано: «Батальон Красный Колпак».
– Зверье!
– Как прикажете поступить с ранеными?
– Добить.
– А с пленными?
– Расстрелять.
– Их человек восемьдесят.
– Расстрелять.
– Среди них две женщины.
– Расстрелять.
– И трое детей.
– Захватите с собой. Там посмотрим.
И маркиз дал шпоры коню. [2]
Это показательный диалог, говорящий о чёрствости и ошибочности всех действий, совершаемых во время революции. Далее читаем о том, как Тельмарш-нищеброд обнаруживает тело Мишель Флешар, чью ключицу пробила пуля, но та была еще жива. Он забирает ее к себе, пытается помочь ей встать на ноги, окрепнуть. У героя нет огромных средств, но он обладает самым главным - открытой душой и добрым сердцем, которое стремится помочь пострадавшим и тем, кто нуждается во внимании и заботе. Очевидным становится одно – великодушие бедных и бесчестие богатых.
В конце романа де Лантенак спас детей Флешар. Гюго говорит по этому поводу: «Маркиз де Лантенак по собственной воле, по внезапному решению, никем не понуждаемый, покинул верный мрак леса, лишился свободы и пошел навстречу самой страшной опасности, и пошел без страха. В первый раз Говэн увидел его, когда он бросился навстречу пламени, рискуя жизнью, и второй раз – когда он спускался с лестницы, которую своими руками отдал врагу, с той лестницы, что принесла спасение другим, а ему принесла гибель.
Почему он пошел на это?
Чтобы спасти троих детей.
Что его ждет, этого человека?
Гильотина…» [2]
Итак, вдумаемся: этот человек ради трех ребят, которых он почти и не знал, он, победитель, поставил на карту все, рисковал всем и, спасая трех детей, отдал врагу жизнь.
Маркиз де Лантенак должен был пожертвовать или своей, или чужой жизнью; не колеблясь в опасном выборе, он выбрал смерть для себя.
И с этим выбором согласились. Согласились его убить. И я подумала: это ли награда за героизм?
Анализируя диалоги героев, мы понимаем, что Гюго не придерживается определённой позиции. Он, метясь, каждый раз принимает сторону то роялистов, то робеспьеристов, он ищет ту золотую середину, которой не было в то время, он приглашает читателя к размышлению о характере поступков героев, их мотивацию к действиям и говорит, что у любой стороны есть часть еще светлого, не оскверненного преступлениями сердца, которое способно быть совершенным.
Каждый раз Виктор Гюго хочет привести нас к мысли о том, что нет правых в революции. В революции есть те, кто желает обладать властью, а есть те, кто от нее страдает.
В статье литературоведа Михаила Васильевича Толмачева «О романе Виктора Гюго «Девяносто третий год» читаем: «Характеризуя последний роман Гюго, надо прежде всего иметь в виду, что в замысел писателя входило прославить «величие и человечность революции» (так он сам определял свое намерение). [12] В обстановке реакции после разгрома Коммуны это имело особое значение. Симпатия Гюго к разгромленным коммунарам была настоящей, неподдельной, хотя метод их борьбы - революционный террор - был для него неприемлем. Это противоречивое отношение к революции отразилось и в романе «Девяносто третий год». Я думаю, что нельзя одинаково плохо или хорошо оценить поступок каждого героя в романе, они своеобразны и неоднозначны. По моему мнению, Гюго - романтик с нотками реализма: книга полна чёрствости душ и несправедливой реальности того времени. Вместе с тем искромётности ей придаёт романтизм XVIII века, - века, который мы называем «Золотым». Отмечу, что чувствуется влияние событий Парижской коммуны, поскольку ее тоже можно назвать революцией, и Гюго не мог не откликнуться на события, связанные с ней. С одной стороны, в обстановке угнетающей реакции начала 1870-х годов Гюго воспел непреходящее значение революции, очистительный вихрь которой пронесся не только над Францией, но и над всем миром. С другой стороны, Гюго продолжал разделять свои прежние романтические представления о том, что конечное изменение человеческого общества может произойти только одним путем - путем перерождения человека изнутри. Отсюда - противопоставление «республики террора» «республике духа» в лице Симурдэна и Говэна.
«Девяносто третий год» - это роман-размышление, роман-проблема. Все поставленные в нем моральные и политические вопросы - для Гюго вопросы сегодняшнего дня, и он отчаянно пытается найти на них ответ. Имеет ли народ моральное право пролить кровь своих притеснителей в борьбе за свободу? Как совместить любовь к человеку и человечеству, абсолютную ценность отдельной человеческой жизни и необходимость приносить жертвы ради общего блага в будущем? [1]
Гюго заставляет нас размышлять над вечными проблемами чести, родины и благородства, а книга - это не просто художественный пересказ истории, это повод задуматься о смысле данных слов и в современном обществе.
Говоря о французской революции и её влиянии на общество, мы, безусловно, акцентируем внимание и на романе Чарльза Диккенса «Повесть о двух городах» (1859).
«Повесть о двух городах» - произведение позднего творчества Диккенса.
Идея романа пришла к Диккенсу во время исполнения в пьесе Уилки Коллинза роли человека, который жертвует собой ради счастья своей возлюбленной и дорогого её сердцу мужчины. С этим сюжетом связались мысли о Французской революции, почерпнутые во время чтения исторической книги Карлейля - писателя, которого Диккенс считал своим учителем. Можно заметить, что Карлейль акцентирует внимание на гильотине как символе революции, она все ускоряет свое движение, по мере того как ускоряется ход других дел. Звук ее громадного топора, который периодически поднимается и падает, как сильно пульсирующее сердце, есть только часть всего огромного движения жизни и пульсации санкюлотской системы! [10]
Историческая концепция (усвоенное Диккенсом у Томаса Карлейля понимание революции как возмездия за грехи правящего класса) осталось прежним.
Великий английский писатель Чарльз Диккенс не был сторонником насильственного преобразования общества. Но не был он и сторонником капиталистических порядков. Он был гуманистом, ненавидевшим капитализм за его бесчеловечность. Диккенс видел революцию как возмездие правящим классам за их самодовольство. Он хотел предупредить эти правящие классы, чтобы они изменились, перестали быть алчными и никчемными, а социальными реформами предупредили бы революцию. Диккенс говорит, что обездоленные, поднявшись на революцию, были безжалостны. А от кого они видели жалость? Они были жестоки, но и сами ничего, кроме жестокости, не получали. Богатые и властные не признавали за ними человеческого достоинства («И там и тут собирались кучками оборванные, голодные, слонявшиеся без дела люди, но сейчас сквозь все это убожество в них, несомненно, чувствовалось сознание своей собственной силы. Самый жалкий оборванец так заносчиво сдвигал на затылок свой колпак, словно говорил встречным: «Я знаю, я нищий, мне нечего терять, но знаете ли вы, что мне, нищему, ничего не стоит отправить вас на тот свет?»).
«Повесть о двух городах» должна была, по мысли Диккенса, помочь ему отмахнуться, отчураться от революции и вместе с тем дать повод выразить свое негодование по адресу «злых богачей и зарвавшейся знати». [13]
В центре повествования именно она - французская революция. Действие романа по большей части происходит именно во Франции, но Париж, согласно сюжету, связан с Лондоном. Мы читаем и видим кровавые расправы, работа гильотины от зари до зари. Во время чтения меня не покидало ощущение, что люди в те исторические годы были дикарями, жаждущими крови, отрубленных голов и смертей. Этому миру кровавого ужаса противостоят главные герои - они контрастно выделяются на фоне темноты и страха. Семья из Англии, светлые чувства, любовь, семейные отношения, забота - все это на фоне революции кажется чуждым в сравнении с таким историческим событием. Можно полагать, что автор стремился отстоять идеи любви и чести.
Рассказ о французской революции фактически представляет собой косвенный анализ политической ситуации в Англии, где терпению народа в любой момент, как полагал Диккенс, может наступить конец. «Точило вертели два беснующихся человека, лица которых из-под длинных волос отбрасываемых назад при быстрых поворотах камня, обнаруживали такое зверство, такую жестокость, какую едва ли можно встретить у дикарей.... Во всей толпе, окружавшей точильный камень, не было человека, не вымазанного кровью. Обнаженные до пояса мужчины, тело которых было покрыто кровяными пятнами, женщины, укутанные в кружева, ленты и шелк, тоже залитые кровью, все теснились и толкались, пробирались к точильному колесу, и кровь рдела на ножах, топорах, кинжалах и саблях, принесенных сюда для точения... С диким беснованием вырывали они свое оружие из потока искр, струившихся с колеса и бросались назад к прерванной резне. И такие же кровавые искры сверкали в их глазах». [3]
Я полагаю, что в романе Диккенс критикует сложившийся уклад общества XVIII века, социум, уставший от бездействия или насилия со стороны власти. Аристократия выжала все силы у простых людей, те умирали от нищеты. Диккенс говорил, что это должно было закончиться бурей, которая сметет все. Люди всё ещё кормили друг друга ручным трудом, что никак не поощрялось аристократией, а вокруг царствовало только рабство и насилие. В самом начале романа Диккенс говорит:
«Франция, которая не пользовалась таким благоволением духов, как ее сестрица со щитом и трезубцем, печатала бумажные деньги, транжирила их и быстро катилась под гору. Следуя наставлениям своих христианских пастырей, она, кроме того, изощрялась в высокочеловеколюбивых подвигах; так, например, одного подростка приговорили к следующей позорной казни: ему отрубили обе руки, вырвали клещами язык, а потом сожгли живьем за то, что он не преклонил колен в слякоть перед кучкой грязных монахов, шествовавших мимо него на расстоянии пятидесяти шагов…» [3]
Диккенс, сравнивая Францию и Англию, две сильнейших державы того времени, показывает, насколько мерзок был старый порядок.
Подобное в романе происходило в реальной жизни (в сентябре 1792 года) – паника в Париже перед надвигающимся врагом и последующая контрреволюция: «Толпа гудит, лица жадно тянутся кверху, люди, стоящие сзади, топчутся нетерпеливо, напирают, темная масса, колыхнувшись, стремительно подается вперед и вдруг затихает, подобно отхлынувшему прибою. Нож падает. Двадцать три…»
Ответов на вопросы, почему и как террор бедняков сменился террором против бедняков, почему народная революция потерпела поражение и восторжествовала буржуазная контрреволюция мы не найдём в романе Диккенса, но это не умаляет достоинств такого замечательного произведения, а, подводя итог, скажем, что «это было самое прекрасное время, это было самое злосчастное время, - век мудрости, век безумия, дни веры, дни безверия, пора света, пора тьмы, весна надежд, стужа отчаяния, которая обрушивались в преисподнюю, - словом, время это было очень похоже на нынешнее. [3]
3. Часть 2
Обратимся ко второму критерию сравнения - эволюция героев произведений.
Роман Гюго «93 год» полон мучительных размышлений о соотнесении отвлеченной гуманности и необходимого революционного насилия, где на материале героического прошлого Франции писатель пытается разрешить животрепещущие проблемы современной народной борьбы.
Я хочу обратить внимание на 3 главных образа произведения: маркиза де Лантенака - председателя контрреволюции 1793 года, его внучатого племянника Говена, который стоял во главе революционных войск, и представителя Конвента Симурдена, который наблюдал за деятельностью Говена по поручению организации. Обобщая моё понимание характеров этих героев, скажем, что Лантенак оказался очень жестоким человеком, он сжигал целые деревни, расстреливал женщин. Причина такой жестокости героя кроется, очевидно, в ненависти к революции. Лантенак - тот, кого боялись и презирали,. Изначально он был беспощаден ко всему, а его девизом были фразы «быть беспощадным!», «никого не щадить!», «убивать, убивать и убивать!», но в конце мы наблюдаем другую картину, потому что он становится мягче, меняет свои принципы, заново осмысляет всё, что произошло, и понимает, что в этой войне виноваты не все, и есть те, кто ни имеет отношения к ней, те, кто рождены просто жить…нет, выживать в это жуткое бремя. Это осознание приходит к Лантенаку, когда он спасает детей, попадает в тюрьму, говорит напускные речи Говэну, а потом уходит в закат. [6]
Интересно то, что в живых остаётся только он. Почему только ему автор даровал жизнь? Я считаю, что Гюго оставил в живых только Лантенака, потому что знал, что монархия неизменно будет царить в обществе и продолжит своё движение в лице другого правителя - Наполеона, а, как нам известно, Лантенак представлял Старый порядок.
Говен - энтузиаст, он считал, что с врагом надо бороться открыто, а когда враг побежден, необходимо оказать ему помощь. Молодой человек искал середину между террором и монархией: он хотел спокойной и справедливой жизни. Вдумаемся: Говэн, жертвуя собой, отпускает Лантенака на свободу, ведь он осознал поступок Лантенака и понял, что такой человек должен жить. Человек, способный спасти невинную и чистую душу из самого пекла. Стоит процитировать слова Н.И. Кареева: «революционное правительство выслало его (Лантенака) внучатного племянника по имени Говэн, тоже бывшего дворянина, но преданного беззаветно новому порядку вещей, очень искусному военачальнику». Он молод и полон сил, добр и честен, он предан делу революции. Мне он симпатичен больше других, потому что он амбициозен, предан и верен всему, что касается Новой Республики. Он помнит старое, не отрицая его. Я считаю, что Говэн - это истинный герой романа, в меру консервативный, в меру новатор. Он не резок, как Симурден, и не жесток, как Лантенак.
Симурден - террорист, он полагал, что любые средства хороши для победы революции. Судьба Симурдена показана как трагедия революции: революция вынуждена творить жестокость и пожирать собственных детей ради отдаленного и проблематичного будущего. [8] Герой видел будущее Франции в жестокой и кровопролитной республике, где все решается путем казни через гильотину, он хотел свободы, но забирал у людей самое главное – жизнь.
Забирают жизнь и у Говена, но он с честью встречает свою смерть: при параде и оголив саблю. Его руки не были перевязаны, и шел Говэн свободно.
У Гюго есть еще сцена свидания Симурдена с приговоренным к казни Говэном. Симурден: За видимым есть невидимое. Одно сурово, другое возвышенно. Под лесами варварства возводится дело цивилизации, республика абсолюта.
Говэн: Я предпочитаю республику идеала.
С.: Вне строгого долга нет ничего.
Г.: Есть все.
С: Я вижу лишь правосудие.
Г: А я смотрю выше.
С.Что же выше правосудия?
Г.: Справедливость.
Симурден просит определить, в чем же она заключается. Здесь сам Гюго произносит свое исповедание веры. [6]
Симурден не мог видеть гибели своего ученика и застрелился в тот же момент, когда голова виконта упала в корзину.
«Уже связанный (Говэн), он сказал палачу:
- Простите, еще минутку. И крикнул:
- Да здравствует Республика!
Потом его положили на доску, прекрасную и гордую голову охватил позорный ошейник, палач осторожно приподнял на затылке волосы, затем нажал пружину, стальной треугольник пришел в движение и заскользил вниз, сначала медленно, потом быстрее, и все услышали непередаваемо мерзкий звук.
В ту же минуту раздался другой звук. На удар секиры отозвался выстрел пистолета. Симурден выхватил один из двух пистолетов, заткнутых за пояс, и в то самое мгновение, когда голова Говэна скатилась в корзину, Симурден выстрелил себе в сердце. Гюго занят не правдой-истиной, а правдой - справедливостью. [9]
Одновременная смерть Говэна и Симурдена символизирует общность двух сторон революции: насилия и доброты.
Оба героя равно дороги автору, и трагизм романа состоит в том, что каждый из них по-своему прав. Говен, стремящийся победить старый мир благородством и состраданием, – самый светлый образ романа, на его стороне простые солдаты, народ. Виктору Гюго не удалось объединить эти два полюса революции - гуманистические идеалы и революционное насилие. Скорее всего, я соглашусь с таким выводом, но причиной этого была не слабость мировоззрения Гюго, а принцип революции – или побеждает сильнейший, или не побеждает никто. Три грани революции никак не могли мирно сосуществовать друг с другом.
Сам Гюго думал, что выше революции может быть только милосердие и любовь к человеку. К этому же выводу постепенно пришли и три героя произведения. Эволюция их характеров неоспорима (?) Я обнаружила, что нужно поставить знак вопроса, потому что, если подумать, в конце произведения ни один герой не изменил своим принципам и жизненным ценностям. Даже не смотря на то, что Лантенак все же спасает детей, а Говэн дает ему уйти, он остался при своем мнении. Говэн также не отрекся от идей республики: это было предательство с его стороны, и, как предатель, он отправился под лезвие гильотины. Симурден, не вынеся гибели ученика, застрелился. Но никто, если подумать, не отрекся от своих идей, не изменил взгляды. Неоднозначные, многогранные персонажи, на которых стоит обратить внимание в романе.
Прежде чем сказать о том, кто, на мой взгляд, меняется под напором революции в романе Диккенса, мне бы хотелось обратить внимание на фигуру Терезы Дефарж, которая точно не вызывает у читателя всплеск положительных чувств, а скорее омерзение. Она, с вязанием в руках, сопровождает повозки отправляемых на гильотину и присутствуют при казнях. Я думаю, что каждый узелок, связанный ей, - это преступник, которого должны казнить, это порок, который должен быть наказан. Эта женщина ликовала на всех процессиях - её подлая месть людям голубых кровей.
Однако отношение Диккенса к ней двойственно: он понимает справедливость поступков Терезы Дефарж, когда она вместе с восставшим народом штурмует Бастилию. Но Диккенс не приемлет ненависть Терезы к Люси из-за того, что она близка к Чарльзу. В этом эпизоде автор выступает в роли гуманиста и раскрывает перед нами революцию как разрушительную силу, которая угрожает счастью двух людей. И читаем мы не про революцию как таковую, как мне кажется, а про историю одной семьи, которая невольно оказалась связана с ней. В качестве примера мы, конечно, вспомним, отношения в семье Манетт, общение Дарнея и Картона. Последний пример, безусловно, можно считать примером неожиданным, потому что Картон ради своей возлюбленной Люси соглашается, а точнее, спасает Дарнея от смертной казни за грехи его предков. Внешне они были похожи, так что это не составило Чарльзу большого труда. Итогом стала казнь Картона и спасение семьи Дарнея.
Самая примечательная особенность романа заключается в том, что при зарисовке этих исторически-масштабных событий - войн, революции, решения ею громадной важности политических и идеологических задач - художник ни на одну минуту не упускает из виду индивидуально-человеческой драмы, которая развертывается на фоне этих событий. Об этом говорят первые же эпизоды «Девяносто третьего года» - встреча парижского батальона «Красный колпак» с несчастной крестьянкой, вдовой, матерью, прячущейся с детьми в чаще вандейских лесов, диалог между нею и сержантом Радубом («Кто ты?.. Какой партии ты сочувствуешь?.. Ты синяя? Белая? С кем ты?»- «С детьми...»), и слеза сурового воина революции, и его предложение усыновить сирот, сделав их детьми батальона. Как увязать материнство, детство, любовь, милосердие с грозной поступью революции, очищающей землю во имя сияющего будущего? Такова важнейшая проблема, которую ставит Гюго в своем романе. [4]
Главные герои романа «Повесть о двух городах» - это Шарль Дарнэ, он же бывший маркиз Эвремон, Сидни Картон и семья Манетт: отец Александр и дочь Люси.
Самым главным, пожалуй, является Шарль Дарне, он же маркиз Эвремон, отказавшийся от своего титула и имени, от привилегий своего сословия и от своих поместий, от высоких связей и блестящей карьеры. Мотивом такого решения было нежелание участвовать в угнетении народа и стремление загладить, искупить грехи своих предков.
Под именем Шарля Дарне он стал работать учителем французского в Лондоне, но в нем вскоре заподозрили французского шпиона. Вскоре он женится на Люси Манетт.
На протяжении всей книги мы видим, как меняется, я считаю, ключевой герой – Шарль Дарнэ. Изначально был простым учителем французского языка, но обстоятельства заставили его прогнуться под натиском бушующего мира, который не терпит флегматичного отношения к жизни. Суд узнал, что он скрывающийся наследник рода Эвремон, и решил его наказать. Однако в конце его спасает адвокат Сидни Картон – красивый, умный, поразительно похожий на Шарля человек. Он стал тенью семьи Дарнэ, любил Люси и уважал Шарля. И он стал тем, кто во имя справедливости и любви пошел на казнь вместо Шарля. Он является показателем того, как человек меняет людей вокруг и как меняется сам с другими – будучи человеком, который ничего не хотел, он спас целую семью от краха. [7] Лично я считаю, что он самый главный персонаж в «Повести о двух городах».
Исходя из всего вышесказанного можно сделать вывод: как бы ни была обстановка вокруг нас, человек остается человеком, и даже если его настигают самые ужасные события, он будет их преодолевать ради себя и близких. Человек, несмотря на свою принадлежность к той или иной идеологии, всегда ставит выше здравый смысл, а уже потом принципы и идеи. Хотелось бы также отметить, что чувства превыше войны, и что любовь – это война.
Возвращаясь к началу, отметим, что нашей основной целью было выявить сходства идей двух писателей, которые рассматривали одно событие. И изложение сути революции должно быть похожим, но нет, мы нашли и сходства, и различия. Мы выявили линию эволюции каждого героя, присутствовавшего в обоих романах, показали, что меняло на протяжении истории каждого из них.
Персонажи не похожи друг на друга, каждый индивидуален и необычен в некоторых аспектах, к примеру, Говэн - это Сидней, они альтруистичны и открыты, они верны идеалам и принципам, но в то же время они разные: Говэн полон надежд «нового общества», а Сидней потерял веру в людей и увидел выход в пьянстве и кутеже. Однако оба героя жертвуют собой. Это объединяет их.
В обоих романах также нет определенных «антагонистов», так как события, случающиеся в реальном мире, никогда не имеют «хорошей» или «плохой» стороны, ибо видение каждого будет существенно отличаться от другого. Каждый герой одновременно и протагонист, и антигерой. У каждого из них была своя правда.
4. Заключение, личные размышления
Подводя итог размышлениям, можно сказать, что романы нельзя назвать достоверными, так как были они написаны спустя полвека после событий Великой Французской Революции. Однако я считаю, что Чарльзу Диккенсу и Виктору Гюго удалось отобразить чувства и переживания внутри общества и отдельно взятого человека в полной мере. Да, человек, несмотря на время и обстановку вокруг него, всегда будет тем же, кем он был сто, двести, а то и триста лет назад. Оболочка меняется, а суть остается та же.
В романе Гюго нет правых и виноватых. Благородство героев вызывает восхищение. Наиболее проникновенные части книги - это спасение Говеном маленькой девочки и самопожертвование им ради Лантенака.
Гюго возлагал большие надежды на моральное перевоспитание людей, на распространение доброты, милосердия, братской любви. Он тоже пламенно верил в неограниченные возможности человеческого духа, в освободительную роль знания, науки, техники: человек создал паровоз, пароход и воздушный шар; когда-нибудь он подчинит себе все силы природы и только тогда освободится до конца. [1]
Обращаясь к юному поколению, Гюго находил слова твердой веры в человека, слова пылкой надежды на лучшее будущее своей страны и всего мира, слова пламенной любви к народу. Хочется вспомнить одно из его стихотворений:
О будущее, ты прекрасно!
Смотрите, юные друзья:
Встает неудержимо властно
Век новый, красотой маня.
Любуйтесь, жизни властелины:
От основанья до вершины,
Все выше, выше год от года
Могучим валом бьет прибой,
И вот она перед тобой -
Несокрушимая свобода!
В этих словах выражена одна из наиболее характерных сторон творчества великого писателя. Критикуя настоящее, обличая пороки буржуазного общества, его преступления против трудящихся масс, лицемерие и жестокость правящих классов, Гюго мечтал о далеком будущем. «Надеюсь на тебя, идущее сквозь сумрак Грядущее!» - писал он в 1871 году. [11]
Передовое человечество видит в великом поэте Гюго друга трудящихся, поборника свободы, прогресса и демократии, рыцаря суровой и беспощадной правды. Автор прославляет революцию, героизм народа, самоотверженную борьбу революционных сил против социального гнета и тирании.
Критики считали Гюго оптимистом, который верил и надеялся на благополучное существование Франкского государства. Толмачев пишет так: «Однако не может не захватить и по сей день то оптимистическое звучание, которое мы находим в романе «Девяносто третий год», как и в остальном творчестве Гюго, вера писателя в поступательное движение человечества, несмотря на те трагические противоречия, которыми этот путь отмечен». [12]
А в адрес «Повести о двух городах» критики сказали, что в революции взошло многое, посеянное старым порядком, в котором и нужно искать объяснения её мрачных сторон. Своим романом, я думаю, Диккенс хотел сказать, что аристократия давила на простых людей, тянула из них все соки, и эти действия рано или поздно должны были закончиться восстанием. Ключевыми словами романа являются, на мой взгляд, слова «возмездие» (именно как историческое возмездие Карлейль рассматривал события революции, а Диккенс, как мы знаем, ориентировался именно на его мысли) и «народ» (потому что основной движущей силой революции Чарльз Диккенс считал людей, хотя и опасался каких-либо наступательных действий, хаотичных, всё сметающих сил. Судьба Александра Манетта, его дочери Люси, Чарльза напрямую зависят от судьбы народа). Временные рамки произведения - несколько лет, и сюжет развивается вокруг одной семьи. Все герои были втянуты в войну не по своему желанию. Главный антагонист - революция, и всё, ей сопутствующее.
Ключевые слова романа Гюго, на мой взгляд, - «насилие» и «гуманизм», так как именно их смысл старается объединить Виктор Гюго, потому что он хотел показать единство несовместимого во время войны внутри одного государства. Он искренне верил в то, что гуманное единство одержит верх.
Я полагаю, что смысл романа в том, что общество того времени не было готово к милосердию и устало от насилия. Золотая середина была невозможна, она постоянно терялась среди кровавых рек и милосердных речей, доносящихся отовсюду. Общество было утомленное, ослабленное, уставшее от устоев средневекового общества.
Таким образом, хочется выразить собственные мысли, которые возникли у меня в процессе работы.
1) Книги в одинаковой мере заслуживают внимания. Пусть не все эпизоды исторически точны, но это литература, где самое главное - отразить чувства народа в те времена, что удалось в полной мере и Диккенсу, и Гюго.
2) Позволю себе не согласиться с мнением Диккенса, потому что считаю, что революция - это ужаснейшее и неизбежное событие, ему не нужно писать оды и поэмы.
3) Мое персональное отношение к книгам очень теплое, так как я люблю анализировать произведения, основанные на историческом материале, и мне нравится постоянное движение и развитие событий.
4) Писателям удалось передать настроения и переживания, царящие в обществе. Пороки же всегда будут одинаковыми, меняются только люди.
4. Список источников:
1. Брахман С. Виктор Гюго – наш современник. – URL: http://www.tverlib.ru/gugo/sovremennik.htm (дата обращения 15.02.2016)
2. Гюго В. Девяносто третий год. С-П.: Изд-во Азбука – классика, 2010
3. Диккенс Ч. Повесть о двух городах.: С-П.: Лениздат,2012
4. Евлина Е. М. Виктор Гюго. М.: Наука, 1976. 212 с.
5. Жилякова Э.М. История и роман: «Доктор Живаго» Б. Пастернака и «повесть о двух городах» Ч. Диккенса» //Вестник Томского государственного университета: Филология. № 1. 2008. – URL: http://cyberleninka.ru/article/n/istoriya-i-roman-doktor-zhivago-b-pasternaka-i-povest-o-dvuh-gorodah-ch-dikkensa (дата обращения 01.03.2016)
6. Кареев Н. И. «Девяносто третий год» Виктора Гюго // Французская революция в историческом романе. Петроград: Сеятель, 1923. – URL: http://19v-euro-lit.niv.ru/19v-euro-lit/kareev-revolyuciya-v-romane/devyanosto-tretij-god-viktora-gyugo.htm (дата обращения 03.02.2016)
7. Кареев Н.И. «Повесть о двух городах» Диккенса// Французская революция в историческом романе. Петроград: Сеятель, 1923. – URL: http://19v-euro-lit.niv.ru/19v-euro-lit/kareev-revolyuciya-v-romane/povest-o-dvuh-gorodah-dikkensa.htm
8. Масолова Е.А. роман В. Гюго «Девяносто третий год» // Масолова Е.А. История зарубежной литературы первой половины XIX века. – URL: http://bookzooka.com/book/761-istoriya-zarubezhnoj-literatury-pervoj-poloviny-xix-veka-kurs-lekcij-masolova-e-a/11-lekciya-9-roman-v-gyugo-devyanosto-tretij-god.html (дата обращения 24.02.2016)
9. Минина Т. Н. Роман «Девяносто третий год»: проблема революции в творчестве Виктора Гюго. Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1978. 78 с.
10. Сироткин В.Г. Томас Карлейль и его труд «Французская революция. История» // Карлейль Томас. Французская революция. История. М., 1991. - URL:http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/karl/20... (дата обращения 15.10.2015)
11. Славятинский Н. О романе Виктора Гюго «Девяносто третий год», М., 1967. – URL: http://19v-euro-lit.niv.ru/19v-euro-lit/articles-fra/slavyatinskij-gyugo-devyanosto-tretij-god.htm (дата обращения 27.01.2016)
12.Толмачёв М. О романе В. Гюго «Девяносто третий год». – URL: http://www.tverlib.ru/gugo/93god.htm (дата обращения 09.01.2016)
13.Хлебников М. Предисловие к «повести о двух городах» Чарлза Диккенса // Литературное наследство. М., 1970. – URL: http://lunacharsky.newgod.su/lib/neizdannye-materialy/predislovie-k-povesti-o-dvuh-gorodah-carlza-dikkensa (дата обращения 06.03.2016)
19
105
189 460 
