Социально-благотворительная деятельность в Оренбургской епархии (1859 – 1917)

Творческое объединение «Вестники Оренбуржья»,

руководитель Мишучков А.А.

Уважаемые ребята!

 На этом занятии вы узнаете о военно-патриотическом служении духовенства; об Оренбургских Епархиальных Комитетах различных благотворительных обществ; о помощи раненым в Первой мировой войне 1914–1918 гг.

Будьте внимательны, в конце занятия вам предстоит ответить на ряд вопросов!

Социально-благотворительная деятельность в Оренбургской епархии (1859 – 1917)

Вы узнаете:

Оренбургский Епархиальный Комитет по сбору и распределению пожертвований в пользу голодающих

В Российской империи Русская Православная Церковь была крупнейшей, наиболее массовой организацией с самой широкой сетью низовых ячеек на местах. В годину стихийных бедствий, неурожаев и войн эта система позволяла быстро мобилизовать значительные финансовые средства за счёт сбора добровольных пожертвований по многочисленным религиозным приходам, что, конечно, отвечало христианским идеалам и горячему стремлению самой Церкви к помощи всем нуждающимся.

Находясь в условиях резко континентального климата, зоны рискованного земледелия, Оренбургский край подвержен частым неурожаям из-за аномальных засух и нашествий сельскохозяйственных вредителей. И в прошлом, наряду с государством, именно Церковь в качестве наиболее развитого социального института нередко брала на себя оказание помощи голодающим.

Так, осенью 1891 г. из-за неблагоприятного стечения погодных явлений 17 губерний Российской империи в Черноземье, Среднем Поволжье и на Урале охватил сильнейший неурожай. В Оренбургской губернии число голодающих, не имевших никаких средств на пропитание, доходило до 75000 человек. Для обеспечения их выживания 15 сентября 1891 г. был учреждён Оренбургский Епархиальный Комитет по сбору и распределению пожертвований в пользу голодающих. Его председателем стал сам епископ Оренбургский и Уральский Макарий (Троицкий), казначеем – протоиерей Троицкой церкви г. Оренбурга М. В. Любочестнов, а секретарями – преподаватели Оренбургской духовной семинарии Н. П. Израильский, П. В. Переверзев и Оренбургского духовного училища И. Д. Снегирёв¹. Комитет обратился с воззванием к благотворителям жертвовать деньги на спасение людей², постановил завести кружки для сбора средств за воскресными и праздничными богослужениями, а также при ежегодном объезде по епархии чудотворной Табынской иконы Божьей Матери, считавшейся покровительницей края. Работники многих учреждений решили ежемесячно отчислять определённую долю со своего жалования до полной ликвидации голода, например, сотрудники Оренбургской духовной консистории – 1–3 %, преподаватели Оренбургской духовной семинарии – 2–3 %³ и т. д.

Для распределения поступающих средств Оренбургский Епархиальный Комитет создал на местах разветвлённую сеть: в уездах – благочиннические комитеты, а в селениях – приходские попечительства. Благочиннические комитеты состояли из председателя благочинного округа, нескольких лиц из духовенства и местного светского общества. В приходские попечительства входили священнослужители прихода, церковный староста, сельский староста или поселковый атаман, учителя народной школы и несколько выборных представителей от прихожан. На обязанности попечительств лежало составление списков наиболее нуждающихся, по числу которых Епархиальный Комитет и посылал на места денежные средства на закупку продовольствия. Помощь выдавалась из расчёта 1 фунта (410 г) печёного хлеба в день на едока, причём детям до 5 лет и престарелым полагался белый пшеничный, а всем остальным – чёрный ржаной⁴.

В Оренбурге и ближайших окрестностях Епархиальный Комитет сам закупал продовольствие, размещал на пекарнях заказы и бесплатно раздавал голодающим хлеб, муку, рожь, пшеницу, овёс, ячмень, гречу, горох, чечевицу, которые также в больших количествах жертвовались благотворителями. Например, уроженец Оренбургской губернии, знаменитый адвокат Ф. Н. Плевако (1842–1909) направил в Комитет для раздачи голодающим вагон ржи весом 610 пудов (10 тонн).

Кроме того, в крупнейших населённых пунктах епархии был организован целый ряд бесплатных столовых для неимущих. Так, 4 февраля 1892 г. при Оренбургском Архиерейском доме, в бывшем здании Духовной консистории открылась даровая столовая на 1000 человек⁵. С 1 марта 1892 г. начал работу пункт бесплатного питания при Орской Покровской женской общине.

В целом за весь период своей деятельности с 15 сентября 1891 г. по 4 июня 1892 г. Оренбургский Епархиальный Комитет потратил на благотворительные цели 126475 руб. 78 коп.⁶. За счёт этого была оказана помощь 2000 голодающим в Оренбурге и 45000 пострадавшим от неурожая в сельской местности⁷.

Оренбургский Епархиальный Комитет по оказанию помощи пострадавшим от неурожая

Летом 1911 г. вследствие засухи в губернии снова случился недород. Оперативно реагируя на угрозу голода, ещё до наступления зимы, 19 сентября 1911 г. епископ Оренбургский и Тургайский Феодосий (Олтаржевский) (1867–1914) учредил новый Оренбургский Епархиальный Комитет по оказанию помощи пострадавшим от неурожая. Председателем организации был избран епископ Челябинский Дионисий (Сосновский).

Епископ Дионисий (Сосновский)

Членами Комитета избраны ректор Оренбургской духовной семинарии И. П. Кречетович, кафедральный протоиерей П. А. Сысуев, оренбургский епархиальный наблюдатель церковно-приходских школ протоиерей А. П. Холмогоров, секретарь Оренбургской духовной консистории Х. Ф. Говядовский, протоиерей В. И. Коблов, священник И. М. Чернавский, казначеем – протоиерей И. П. Соломин, его помощником – диакон М. Д. Абламский, делопроизводителями – священники К. Н. Павловский и А. Д. Покровский.

По предложению церковных властей в качестве источников финансовых поступлений для борьбы с голодом были установлены:

- 2 % отчисления со свечных доходов и кошельковых сборов всех церквей епархии;

- 1 % отчисления с жалования и братских доходов всех священно- и церковнослужителей;

- особый кружечный сбор за воскресными и праздничными богослужениями епархии вплоть до окончания голода;

- единовременные взносы от причтов и церковных старост городских и состоятельных сельских приходов;

- добровольные пожертвования от благотворителей и организаций.

В результате Епархиальному и уездным комитетам удалось привлечь 83122 руб. 83 коп. Кроме того, большое количество пожертвований поступало от благотворителей зерном, сухарями, одеждой. Для распределения этих ресурсов церковно-приходские попечительства или причты составляли подробные списки нуждавшихся, на основании которых закупались и выдавались по 30 фунтов (12,3 кг) муки на взрослого и 15 фунтов (6,15 кг) на малолетнего едока в месяц.

Кроме того, на средства, присланные митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Антонием (Вадковским) (1846–1912), при церковно-приходских школах Оренбургской епархии были организованы 74 столовые, в которых ежедневно кормились 2250 детей. Ещё в 127 школах 4849 детей ежедневно получали печёный хлеб. На субсидии Епархиального комитета бесплатные столовые для неимущих также были открыты при Орском, Челябинском и Кустанайском женских монастырях⁸.

Оренбургское Иоасафовское Сестричное Братство

Не имея собственных постоянно действующих благотворительных учреждений, епархиальные власти в условиях неурожая и голода были вынуждены каждый раз спешно развёртывать временные пункты питания на базе монастырей и церковных школ. Для устранения этого недостатка на будущее и оказания регулярной помощи нуждающимся, 4 сентября 1911 г. по предложению епископа Феодосия (Олтаржевского) (1867–1914) было учреждено Оренбургское Иоасафовское Сестричное Братство, названное в честь новопрославленного святителя Иоасафа Белгородского (Горленко) (1705–1754), широко известного делами благотворительности⁹. Общее руководство Братством осуществляли по должности епископы Оренбургские и Тургайские, а председательницами Совета организации были: в 1911–1915 гг. – супруга председателя Оренбургского окружного суда А. К. Башкирцева и в 1915–1917 гг. – жена купца Е. В. Лысенкова. Им помогали: на должности казначея – протоиерей Троицкой церкви С. И. Касторский и начальница Оренбургской женской гимназии Ю. А. Мамина, а на посту секретаря – священник Д. М. Кононов.

В виду переживаемого населением голода, с самого начала своей деятельности Братство сосредоточилось на организации питания для неимущих. 23 октября 1911 г. оно открыло бесплатную столовую в здании на Конно-Сенной площади¹⁰. Хозяйственное заведование пунктом питания осуществляли сестра-хозяйка, жена инспектора Оренбургской духовной семинарии А. И. Гаврилова, а также 7 сестёр-заведующих – Ю. А. Мамина, М. И. Добросмыслова, М. П. Меркурьева, П. Н. Ронгинская, М. А. Растопчина, В. И. Мякинькова и А. Д. Назарова, которые дежурили поочередно по 1 дню в неделю. В помощь им для приготовления пищи и выполнения чёрных работ настоятельница Оренбургского Успенского женского монастыря направила 1 монахиню и 4 послушниц. Обеды в столовой предоставлялись бесплатно по особым билетам, которые выдавались участковыми сёстрами-попечительницами после личного посещения нуждающихся и тщательной проверки их материального положения. Всего в октябре – декабре 1911 г. было сделано 23248 выдач, в том числе 21728 обедов из двух блюд (щей и каши) с 1 фунтом хлеба, а также 1520 сухих пайков по 1 фунту хлеба. В среднем бесплатная столовая Братства ежедневно кормила 435 человек¹¹.

После ликвидации голода, она не закрылась, а продолжила оказание помощи бездомным, вдовам, сиротам, одиноким старикам и старухам. В течение 1913 г. столовая Оренбургского Иоасафовского Сестричного Братства выдала 40396 бесплатных обедов, в 1914 г. – 38940, в 1916 г. – 32940. В среднем здесь ежедневно получали горячее питание из двух блюд по 125 человек в день. Кроме того, благотворительная организация раздавала малоимущим одежду, обувь, предоставляла пособия на наём квартиры, покупку топлива, лечение болезней, погребение и др. В заботах о духовных потребностях бедняков Сестричное Братство устраивало в помещении столовой религиозно-нравственные чтения и беседы с общенародным пением, по окончании которых раздавались православные листки.

4 сентября 1912 г. Братством был открыт для сирот Иоасафовский детский приют с церковно-приходской школой. Они разместились на усадьбе Архиерейского дома, в двух довольно обширных флигелях, безвозмездно уступленных епископом Феодосием (Олтаржевским). В 1912–1913 гг. здесь опекались 18 детей, в 1913–1914 гг. – 21 ребёнок (8 мальчиков и 13 девочек), в 1914–1915 гг. – 23 подростка (10 мальчиков и 13 девочек), в 1915–1916 гг. – 21 ребёнок, в 1916–1917 гг. – 22 воспитанника в возрасте от 6 до 15 лет. В приютской церковно-приходской школе детям преподавали Закон Божий, чтение, письмо, счёт, пение и рукоделие. Они также готовились к самостоятельному ведению домашнего хозяйства, обучались переплётному и чулочно-вязальному ремеслам, чтобы получить профессию и источник средств к существованию по выходу во взрослую жизнь. Общее наблюдение за поведением детей, их занятиями и играми осуществляли надзирательница Л. Н. Агрыжанова, учительница Е. М. Кононова и сёстры Братства.

С 1914 г. по мысли епископа Феодосия в столовой Братства ежегодно стали устраиваться на 3 летних месяца ясли для детей, чтобы дать их бедным матерям возможность добывать себе пропитание личным трудом и оградить малолетних от дурного влияния улицы. В яслях же они проводили большую часть дня в играх под надзором надзирательницы и нянь, а также обучались молитвам, пению и рукоделию. В 1914 г. здесь присматривали за 25 детьми, которые сделали 1590 посещений, а в 1916 г. – за 30 подростками при 2067 посещениях¹².

Благодаря добровольным пожертвованиям и другим поступлениям, за 5 лет своей деятельности, с 1911 по 1916 гг., Оренбургское Иоасафовское Сестричное Братство потратило на благотворительные и сопутствующие цели в общей сложности 72591 руб. 78 коп., в том числе: на приобретение зданий и оборудования – 18000 руб., на организацию питания неимущих – 31017 руб. 50 коп., на обеспечение их вещами и денежными пособиями – 2289 руб., на содержание приюта со школой для сирот – 14803 руб. 23 коп., на ясли – 1308 руб., иные нужды – 5174 руб. 5 коп.

После 1917 г. Братство прекратило своё существование.

Военно-патриотическое служение

Социально-благотворительная деятельность Русской Православной Церкви ярко проявилась и в её военно-патриотическом служении по оказанию помощи фронту и тылу в период крупных боевых конфликтов конца XIX – начала XX вв.

Так, во время Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Оренбургская епархия РПЦ организовала подготовку санитарных принадлежностей и команд, сбор денежных средств для больных и раненых воинов российской армии. Успенский женский монастырь в г. Оренбурге изготовил 300 аршин бинтов, 100 компрессов, 1 пуд корпии и 60 косынок, Одигитриевский женский монастырь в г. Челябинске – 96 аршин бинтов, 18 фунтов корпии, 9 сорочек и 13 полотенец, а Казанско-Богородицкий женский монастырь в г. Троицке – 8 пудов 9 фунтов бинтов, компрессов и белья. Санитарные принадлежности, произведённые руками сестёр на монастырские средства, общим весом до 10 пудов (160 кг) были переданы в распоряжение Оренбургского Окружного Управления Красного Креста. Во всех обителях епархии добровольцы вызвались поступить в специальные отряды сердобольных братьев и сестёр: в Оренбургском Богодуховском мужском монастыре – 3 человека (1 иеродиакон и 2 послушника), в Успенском женском – 9 (1 монахиня и 8 послушниц), в Челябинском женском – 10 (1 монахиня и 9 послушниц), в Троицком женском – 10 (1 монахиня и 9 послушниц), а всего – 32 волонтёра. На их экипировку Оренбургский Успенский монастырь дополнительно потратил 60 руб., Челябинский Одигитриевский – 111 руб. 74 коп., а Богодуховский мужской передал властям 25 руб.¹³.

Поскольку число желающих намного превышало потребности медицинской службы, из оренбургских добровольцев были отобраны только 4 грамотные послушницы Успенской обители, в возрасте от 25 до 40 лет: Евфимия Васильева, Устинья Пашкова, Прасковья Сущева и Анна Фомина. В течение нескольких недель они проходили обучение санитарному делу при Оренбургском военном госпитале. С мая 1877 г. местное Управление Красного Креста начало формировать за счёт народных пожертвований Оренбургский подвижный госпиталь на 100 кроватей для отправки в тылы действующей армии. За короткий срок для него были подготовлены необходимые медикаменты, перевязочные материалы, постельные принадлежности, тёплая одежда, запасы продовольствия, а казахское население подарило юрты для размещения раненых и больных. По обращению генерал-губернатора Н. А. Крыжановского епископ Оренбургский и Уральский Митрофан (Вицинский) (1807–1887) поручил настоятелю Богодуховского монастыря, архимандриту Мелхиседеку подыскать благонадёжного кандидата на должность госпитального священника, каковым 24 мая 1877 г. был определён иеромонах Ириней¹⁴. В состав персонала госпиталя включены в июне 14 медицинских сестёр и санитарок, в том числе 4 послушницы Успенского монастыря, под старшинством преподавательницы Оренбургской женской гимназии, писательницы, драматурга и переводчицы, баронессы Марии Карловны фон Гершау, а также до 15 человек мужской прислуги.

26 июня 1877 г. Оренбургский подвижный госпиталь по железной дороге отправился к линии фронта, в тылы действующей армии, был выгружен у г. Ольвиополя Херсонской губернии (ныне г. Первомайска Николаевской области Украины) и открыт 20 июля 1877 г. Первоначально он помещался в 30 казахских юртах, из которых 20 юрт по 5 мест предназначались для больных и раненых воинов, а 10 юрт по 6 мест были отведены для обслуживающего персонала. На месте он был доведён до 60 человек во главе с заведующим Б. М. Шапиро (1851–?) и включал: 3 врачей, 7 сестёр, 3 фельдшеров, а также санитарок и прислугу. Содержание и всё необходимое лечебное заведение получало в достаточном количестве от местного Управления Красного Креста. Всем выписывавшимся выдавался полный комплект белья и одежды, а многим и полушубки.

В течение лета 1877 г. близ станции Ольвиополь на средства Красного Креста для размещения госпиталя в зимнее время были выстроены 5 капитальных бараков американского типа на 40 мест каждый, а всего на 200 кроватей. Из них содержание 30 коек приняла на свой счёт местная помещица Наталья Осиповна Шишкина. В каждом бараке имелось 9 помещений: 2 сеней, просторная общая палата, 2 комнаты для изолирования больных, сестринская, ванная с умывальниками, туалет и кладовая. Кроме того, рядом были устроены морг, особое помещение для кухни и пекарни с 2 кладовыми, погреб, колодец, прачечная и сарай для склада дров. На запасном железнодорожном пути также возвели особую платформу на деревянных столбах для удобства высадки больных из эшелонов. К 28 октября 1877 г. завершился перевод госпиталя в зимние помещения.

Только за период с 24 августа 1877 г. по 1 февраля 1878 г. он принял 379 больных, из них 84 раненых. За это время было вылечено 226 человек, отправлено транспортом в другие госпиталя 14, умерло 27 (3 хирургических), в том числе 5 сданных с поездов в агонии. Таким образом, смертность составила всего 5 %. Великий русский хирург Н. И. Пирогов (1810–1881), посетивший с инспекцией Оренбургский подвижный госпиталь 7 февраля 1878 г., высоко оценил его работу и интересный опыт использования переносных юрт для военно-полевой медицины. К этому времени здесь находились на излечении 156 больных, в том числе 17 раненых¹⁵. Госпиталь был свёрнут лишь в мае 1878 г., почти через 3 месяца после окончания боевых действий. Выполнявшие в нём обязанности санитарной прислуги 4 послушницы Успенского монастыря благополучно вернулись в Оренбург 23 мая 1878 г. За свою службу они были удостоены от врачей 9 похвальных аттестатов и свидетельств, а позднее награждены бронзовыми медалями в память Русско-турецкой войны. 16–17 июня 1878 г. оренбургский епископ Митрофан преподал им своё архипастырское благословение.

В ходе войны Оренбургской епархией были предусмотрительно отведены и резервные площади для приёма пострадавших в тылу. Указом Св. Синода от 16 сентября 1877 г. всем мужским монастырям и особенно располагающимся вблизи железных дорог было предписано немедленно передать в распоряжение Красного Креста все помещения, подходящие для госпиталей или приютов по выхаживанию выздоравливающих¹⁶. Настоятель единственного в Оренбургской епархии мужского Богодуховского монастыря, архимандрит Мелхиседек доложил, что обитель готова разместить 12 раненых и больных в новом флигеле: по 3 воина в каждой из 4 комнат. Ещё 16 пострадавших можно было поселить в монастырской гостинице (в 2 больших и 2 малых номерах), а кухню на её нижнем этаже приспособить для проживания 5 сотрудников медицинского и обслуживающего персонала. Однако на это предложение Оренбургский Красный Крест 1 февраля 1878 г. ответил, что в приготовленных помещениях больше не предвидится нужды, в связи с очевидной победой России над Турцией и ожиданием скорого заключения мира.

Кроме того, лишь за 1877 г. Оренбургской Духовной Консисторией было собрано и отослано на санитарные нужды действующей армии 2486 руб. 11¾ коп., в том числе: поступило от местных церквей и духовенства – 2247 руб. 31¾ коп., пожертвовано монастырями епархии – 157 руб. 64 коп., вынуто из кружек Красного Креста, заведённых в храмах, – 81 руб. 16 коп.¹⁷.

Благодаря мужеству армии при всенародной помощи тыла Россия одержала над Турцией победу в войне, которая завершилась подписанием 19 февраля 1878 г. Сан-Стефанского мирного договора. Во всех православных храмах Российской империи, в том числе и в Оренбургской епархии, завершение боевых действий было отмечено благодарственными молебнами.

Уже на следующий день после официального объявления Русско-японской войны 1904–1905 гг. Св. Синод РПЦ издал указ от 28 января 1904 г. № 398 о сборе пожертвований на санитарные нужды действующей армии со стороны церквей и духовенства. С самого начала боевых действий к оказанию медицинской помощи пострадавшим защитникам Отечества активно подключилось и Российское Общество Красного Креста. Для содействия дружественной благотворительной организации Св. Синод определением от 8 февраля 1904 г. постановил усилить повсеместный сбор в пользу раненых и больных воинов, для чего разрешил членам и уполномоченным Красного Креста производить его еженедельно за воскресными богослужениями по всем церквам Российской империи. Резолюцией епископа Оренбургского и Уральского Иоакима (Левицкого) от 29 марта 1904 г. № 3322 представители Красного Креста были допущены и во все православные храмы Оренбургской епархии с привилегией первоочередного приёма пожертвований каждый раз ещё до обычного церковного сбора. При этом священникам предписывалось по окончании литургии разъяснять своим прихожанам благородные и гуманные цели этой организации, побуждая к помощи ей¹⁸.

Первые примеры жертвования на богоугодное дело показали духовенство губернского центра и сам правящий архиерей. 18 февраля 1904 г. устроили общее собрание причты и старосты приходских храмов г. Оренбурга: Казанского кафедрального собора, Введенской, Вознесенской, Воскресенской, Георгиевской, Дмитриевской, Знаменской единоверческой, Михайло-Архангельской, Николаевской, Петропавловской, Покровской церквей и Свято-Успенского женского монастыря. Они единодушно постановили в течение всей войны ежемесячно отчислять на нужды Красного Креста от каждой церкви с одним штатом по 3 руб. и с двумя штатами по 5 руб., а также выделять по 3 % от всех братских доходов: 1 % на Красный Крест, 1 % на флот и 1 % в пользу бедных семейств и сирот убитых воинов. 20 февраля 1904 г. епископ Оренбургский и Уральский приказал каждый месяц передавать на санитарные нужды армии 15 руб. от своего Архиерейского дома и Крестовой церкви при нём¹⁹.

Для упорядочения сбора собственных средств, помимо Красного Креста, циркулярным распоряжением Епархиального Начальства от 2 марта 1904 г. № 3599 при Оренбургской Духовной Консистории был образован специальный Комитет по приёму пожертвований на нужды действующей армии на Дальнем Востоке и на усиление военного флота²⁰. За период со 2 марта 1904 г. по 1 октября 1905 г. в Оренбургской епархии на эти цели было собрано в общей сложности 56320 руб. 42 коп.²¹.

Для привлечения дополнительных средств епархиальные власти использовали организацию культурно-просветительских мероприятий. Однако устроенные ими народные чтения, публичные лекции, духовные концерты выполняли, прежде всего, идеологические задачи: поддерживали патриотический и религиозный подъём среди населения, воодушевляли на борьбу с врагом историческими примерами национальных героев, знакомили широкие массы с далёким театром военных действий и проживающими там народами.

Так, с разрешения оренбургского епископа по воскресеньям, 22, 29 февраля, 7 и 14 марта 1904 г. в здании Сергиевской двухклассной церковно-приходской школы были организованы народные чтения. Еженедельно, на протяжении 1,5–2 часов их вели преподаватели Оренбургской духовной семинарии Н. Левицкий и В. Попов, воспитанники её старших классов Воздвиженский, Петров, Сасин и Толкачёв, инспектор классов Оренбургского епархиального женского училища священник В. Андреев, законоучитель Оренбургского реального училища священник В. Евфорицкий. Большинство докладов носило ярко выраженный религиозно-патриотический характер: «О нашествии татар на Русь православную и Александре Невском», «О Дмитрии Донском и Куликовской битве», «О Покрове Пресвятой Богородицы над Русью православною», «О Японии и японцах» и т. д. Чтения иллюстрировались световыми картинами (от 25 до 40) и соединялись с пением церковных хоров Казанского кафедрального собора, Троицкой церкви и семинаристов. Мероприятия были рассчитаны на патриотическую работу с простым народом, для чего сделаны общедоступными при входной плате за билет всего от 5 до 20 коп. Поэтому при внушительном общем количестве слушателей в 1060 человек (от 200 до 350 посетителей на каждом чтении) они дали чистого сбора в пользу Красного Креста лишь на 45 руб. 67 коп.²².

Параллельно с благословения главы епархии по четвергам, 26 февраля, 4, 11 и 18 марта 1904 г. в актовом зале Оренбургской духовной семинарии её преподавателями П. Г. Гавриловым, И. И. Григорьевым, Д. С. Медведевым для более подготовленной и взыскательной публики был прочитан цикл лекций по богословско-философским и церковно-историческим вопросам: «О христианстве в Китае» и др. Перед началом, в середине и конце каждой лекции семинарским хором исполнялись избранные церковные песнопения. Соединение религии, науки и искусства привлекло значительное число слушателей из духовенства и светского общества, включая епископа Иоакима и оренбургского губернатора Я. Ф. Барабаша (1838–1910). При этом в зале была установлена кружка, которая принесла Обществу Красного Креста свыше 50 руб. добровольных пожертвований²³.

В воскресенье, 7 марта 1904 г. в зале Оренбургского Общественного собрания по благословению местного архиерея был дан духовный концерт в пользу Красного Креста. Соединёнными хорами (архиерейским, кафедрального собора и Покровской церкви) с участием любителей церковного пения под управлением протоиерея И. П. Соломина исполнены 9 духовных произведений разных композиторов и гимн «Боже, Царя храни!». Зал был переполнен слушателями, так что общая выручка от входной платы достигла 400 руб. В заключение епископ Оренбургский и Уральский Иоаким выразил благодарность певцам за их безвозмездное участие и публике, которая своим многолюдством обнаружила сочувствие церковному пению и благотворительной цели концерта²⁴.

23 апреля 1904 г. в том же зале Оренбургского Общественного собрания состоялось выступление соединённых хоров Духовной семинарии, мужского училища и Вознесенской церкви под управлением священника Г. Д. Добросмыслова. Сборы от духовно-патриотического концерта с присутствием епископа на сумму более 100 руб. были переданы на пополнение склада вещей для русских воинов на Дальнем Востоке, учреждённого в Оренбурге по соизволению императрицы Александры Фёдоровны (1872–1918)²⁵.

Важными задачами Православной Церкви во время Русско-японской войны 1904–1905 гг. были духовное наставление и окормление не только мирного населения в тылу, но также военнослужащих и гражданского персонала, отправляющихся непосредственно на фронт.

Так, 16 апреля 1904 г. Преосвященный Иоаким посетил Оренбургскую общину Красного Креста, где совершил молебствие по случаю отъезда на Дальний Восток 10 сестёр милосердия. При этом Владыка обратился к ним с тёплым напутственным словом, благословив каждую из санитарок крестиком и Евангелием²⁶.

7 сентября 1904 г. прошли торжественные проводы на войну с японцами 241-го Орского и 242-го Белебеевского пехотных полков, дополнительно развёрнутых из местных резервных батальонов. Отправка частей на фронт совпала с ежегодной встречей в Оренбурге Табынской иконы Божией Матери. У часовни на площади перед чудотворным образом было отслужено молебствие с присоединением напутственного молебна частям, выступающим на Дальний Восток. Епископ Оренбургский и Уральский Иоаким благословил войска, вручил каждому православному воину нательный крестик, окропил знамёна и военный строй святой водой²⁷.

Духовенство и миряне Оренбургской епархии не оставляли заботой своих защитников и после отправки на фронт, старались им скрасить на чужбине тяготы войны и даже плена, напомнить о единстве в христианской семье сердечным приветом с далёкой Родины.

Например, подобно многим другим, педагоги и воспитанницы Оренбургского епархиального женского училища в феврале 1904 г., на 3-й Крестопоклонной неделе Великого поста отправили в действующую армию на Дальний Восток подарки к предстоящему празднику Пасхи, а в октябре 1904 г. на пожертвованные ими 90 руб. сформировали посылки с чаем, сахаром, писчей бумагой и другими вещами для поздравления русских воинов с Рождеством²⁸.

В марте 1905 г. к светлому празднику Воскресения Христова в Оренбургской епархии были собраны 235 руб. 75 коп. «на пасхальную свечку и яичко славным порт-артурцам, ныне томящимся в японском плену». Поскольку между воюющими державами, Россией и Японией, отсутствовало прямое сообщение, 26 марта деньги отправили кружным путём в Сан-Франциско, епископу Северо-Американскому, святителю Тихону (Беллавину) (1865–1925), будущему Патриарху Московскому и всея Руси²⁹. А уже он, в свою очередь, 5 апреля 1905 г. переправил из США пожертвования на нужды пленных главе Русской православной миссии в Японии, епископу Ревельскому, святому равноапостольному Николаю Японскому (Касаткину) (1836–1912)³⁰.

Несмотря на героизм русской армии и самоотверженную помощь тыла, война с Японией окончилась поражением и территориальными уступками России по Портсмутскому мирному договору. Тем не менее, 9 октября 1905 г. по прочтении Высочайшего манифеста о мире епископ Оренбургский и Уральский Иоаким отслужил в Казанском кафедральном соборе благодарственный Господу Богу молебен за окончание овеянной славой, но всё же такой неудачной для нашей Родины кампании³¹.

С началом в день издания Высочайшего манифеста об объявлении её Германии 20 июля 1914 г. Св. Синод принял специальное определение № 6502, в котором чётко обозначил круг задач Церкви на предстоящий период испытаний. Высший орган церковного управления предложил:

- духовенству, монашествующим и мирянам делать пожертвования на врачевание раненых и больных воинов и на вспомоществование семействам лиц, призванных на войну;

- установить во всех церквях особые кружки для сбора средств в пользу Красного Креста и семейств, пострадавших от войны;

- монастырям и общинам отвести и приспособить все подходящие помещения под госпитали, заготовить оборудование и подыскать персонал для ухода за ранеными и больными воинами³².

Распоряжения высших церковных властей были неукоснительно исполнены на местах. В церквях Оренбуржья были немедленно заведены кружки, и начался сбор пожертвований на нужды раненых и больных воинов. С августа 1914 г. по ноябрь 1915 г. в Оренбургской епархии эти меры дали в общей сложности 29879 руб. 66 коп.³³.

Оренбургский Епархиальный Комитет Красного Креста

Однако местное духовенство, движимое любовью к Родине и состраданием к ближним, не захотело ограничиваться лишь рекомендованными сверху общецерковными видами помощи. В целях содействия фронту и тылу оно решило создать собственную благотворительную организацию, изыскав для неё самостоятельные источники финансирования путём установления дополнительных сборов и самообложений. 2 августа 1914 г. по предложению временно управлявшего епархией, викарного епископа Челябинского Дионисия на имя местной Духовной консистории был образован Оренбургский Епархиальный Комитет Красного Креста. Первоначально в его состав вошли 4 протоиерея и 2 священника под председательством ректора Оренбургской духовной семинарии И. П. Кречетовича (1873–1933), но в дальнейшем организация существенно расширилась за счёт новых инициативных и патриотично настроенных членов. Со 2 марта 1915 г. её возглавил викарный епископ Кустанайский Серафим (Александров) (1867–1937).

Епископ Серафим (Александров)

С 14 апреля 1916 г. – возглавил сам епископ Оренбургский и Тургайский Мефодий (Герасимов) (1856–1931). Его заместителем (товарищем председателя) стал священник Троицкой церкви г. Оренбурга М. Я. Филологов (1870–1944), который до этого, с самого основания Комитета работал в нём казначеем. Заведывание финансами вместо него принял на себя священник Михайло-Архангельской церкви губернского центра Н. В. Иванов (1885–?). Наконец, обязанности делопроизводителя в организации на протяжении всей её истории исполнял священник градо-Оренбургской Введенской церкви А. Д. Покровский.

Сразу после образования Оренбургский Епархиальный Комитет Красного Креста обратился с призывом о помощи к Общеепархиальному Съезду духовенства, Духовной консистории, Комитету Епархиального свечного завода, корпорациям духовно-учебных заведений, мужским и женским монастырям епархии. Все церковные институты и учреждения горячо отозвались на эту просьбу посильными взносами и трудами.

В ответ на обращение XV-й Съезд духовенства Оренбургской епархии журналом от 17 августа 1914 г. № 1 единодушно постановил на военные нужды:

1) ежемесячно отчислять по 2 % со всех церковных поступлений, кроме пожертвований со специальным назначением;

2) производить за каждым богослужением сбор, обнося молящихся двумя кружками: в пользу Общества Красного Креста, а также в пользу семей запасных и ратников ополчения, призванных на военную службу;

3) установить обязательное для всего духовенства Оренбургско-Тургайской епархии самообложение в 2 % с братских поступлений, казённого и местного общественного жалования церковных причтов;

4) призвать состоятельные храмы епархии к единовременным крупным пожертвованиям³⁴.

Введение в Оренбургской епархии дополнительных сборов на военные нужды позволило церквам и духовенству только за период с 1 сентября 1914 г. по 1 сентября 1916 г. аккумулировать 209465 руб. 92 коп.³⁵.

Помимо денег, монашествующие и духовенство вместе с церковно-приходскими попечительствами, советами и сельскими кредитными товариществами, преподаватели и учащиеся епархиальных образовательных учреждений собирали огромное количество вещей для действующей армии: продукты питания, тёплую одежду, обувь, постельные принадлежности, средства личной гигиены и другие предметы первой необходимости. Только за период со 2 августа 1914 г. по 1 июля 1915 г. в Оренбургский Епархиальный Комитет Красного Креста было прислано различных вещей на общую сумму 23639 руб. 90 коп.³⁶.

По мере накопления они отправлялись на фронт. В течение 1914–1915 гг. из Оренбургской епархии было послано в общей сложности 13 транспортов «всевозможных предметов обмундирования, питания и снаряжения войск»³⁷. К примеру, для первой зимней кампании Епархиальный Комитет Красного Креста в декабре 1914 г. – январе 1915 г. направил на передовую: рубах тёплых и холодных 2399, кальсон тёплых и холодных 2204, варежек и перчаток 1721 пару, портянок 1737 пар, чулок 1716 пар, валенок 42 пары, полушубков 64, курток 111, тужурок 12, жилетов 42, шарфов 9, башлыков 12, шапок 3, пояс 1, платков 269, полотенец 675, мыла 99 пудов, кисетов 270, табаку 1 пуд 10 фунтов, лапши 48 пудов и 5 мешков, сухарей 53 ящика и 259 мешков, соли 80 пудов, 16 ящиков с чаем, табаком, нитками, пуговицами и бумагой³⁸. В первую очередь помощь поступала в порядке шефства тем частям, которые до войны были расквартированы в губернии и в значительной степени формировались из местных уроженцев: 191-му Ларго-Кагульскому, 192-му Рымникскому, 331-му Орскому и 332-му Обоянскому пехотным полкам, 1-му, 2-му, 7-му, 9-му и 13-му Оренбургским казачьим полкам, 2-му Оренбургскому казачьему артиллерийскому дивизиону.

В случае недостатка Оренбургский Епархиальный Комитет Красного Креста за собственные средства приобретал или заказывал изготовление необходимых вещей. Например, в декабре 1914 г. он постановил пошить 1000 пар тёплого белья на нужды фронта: 500 – для Оренбургских казаков и 500 – для Кавказской армии. Казначей Комитета М. Я. Филологов закупил 9000 аршин (6390 м) ворсистой хлопчатобумажной ткани – бумазеи, а также необходимое количество тесьмы и ниток. Кройку и шитьё приняли на себя женщины духовного ведомства: 3500 аршин – специальная комиссия из учительниц и жён преподавателей духовно-образовательных учреждений, 3000 аршин – Серафимовская церковно-приходская школа в Форштадте, 1500 аршин – Оренбургское епархиальное женское училище и 1000 аршин – Оренбургский Успенский женский монастырь³⁹. Всего же только за период с 1 сентября 1914 г. по 1 сентября 1916 г. Оренбургским Епархиальным Комитетом Красного Креста было потрачено на заготовку белья и тёплых вещей для армии 33180 руб. 50 коп.

Оренбургский Епархиальный Комитет Красного Креста принимал также участие в производстве и отправке на фронт различных полуфабрикатов, обмундирования, военной амуниции и даже боеприпасов.

В январе 1915 г. он ассигновал 500 руб. Комитету служащих в правительственных учреждениях Оренбургской губернии и Тургайской области, который изготовил 7 ящиков стерилизованных бинтов: 6 для отправки в действующую армию и 1 для местного лазарета⁴⁰. В июне 1916 г. Епархиальный Красный Крест выделил на те же цели ещё 1500 руб.⁴¹.

В июле 1915 г. он закупил марлю и выписал из Москвы образцы противогазов, а жёны духовенства изготовили по ним и отослали в Главное Правление Союза земства и городов 4950 респираторов, призванных защитить русских воинов от химического оружия, которое как раз стало применяться на фронте германскими войсками.

Для более эффективной постановки дела по материально-техническому снабжению армии 7 августа 1915 г. при Оренбургском Епархиальном Комитете Красного Креста была создана особая Военно-промышленная секция, а на финансирование её деятельности установлены дополнительные процентные отчисления с духовенства и церквей Оренбургской епархии. В течение 1915 г. она передала Тургайскому военно-промышленному комитету 25000 руб. на производство ручных гранат, бомб и снарядов, первая партия которых была отгружена фронту в октябре. Для обеспечения оборонных заводов сырьём под эти заказы Военно-промышленная секция провела сбор чёрных и цветных металлов, давший до 10000 пудов (160,4 тонны) чугуна и до 100 пудов (1,6 тонны) меди⁴². В июле 1916 г. на её средства было пошито и отправлено оренбургским казакам 100 пар сапог⁴³.

В августе 1916 г. по предложению Казанского интендантства Военно-промышленной секции поручили организовать для действующей армии выпечку сухарей, которую согласились взять на себя Оренбургский Успенский и Челябинский Одигитриевский женские монастыри⁴⁴. Кроме того, Секция внесла 10000 руб. в уставной капитал завода по выпуску консервов для армии, открытого Тургайским военно-промышленным комитетом в г. Оренбурге 11 января 1917 г.⁴⁵.

В дополнение к текущим поставкам священнослужители Оренбургской епархии 2 раза в год отправляли на передовые позиции действующей армии подарки, любовно подобранные и приготовленные заботливыми руками к важнейшим христианским праздникам Рождества Христова и Пасхи.

Духовенство Оренбургской епархии также вело с военнослужащими большую работу в тылу, занимаясь религиозно-патриотическим воспитанием новобранцев. В запасных полках регулярно отправлялись все положенные богослужения по воскресным и праздничным дням со всенощными бдениями накануне, служились молебны о победе над врагами с чтением акафистов и благодарственные молебны, в необходимых случаях устраивались панихиды, приводились к присяге офицеры и нижние чины. При богослужениях священники произносили приличествующие случаю поучения, а хоры, составленные из самих военнослужащих, пели церковные произведения.

Для удовлетворения духовных потребностей и наставления воинов устраивались религиозно-нравственные беседы и чтения патриотического содержания. Их задачей было разъяснить посредством слова Божия священные обязанности, вытекающие из высокого звания защитников Отечества, воодушевить их на ратный труд и подвиг, укрепить, ободрить и утешить. Для этого выбирались темы догматического и нравственного характера, приводились уроки из житий святых, примеры из давней истории и современной летописи войны, прочитывались назидательные рассказы, а в необходимых случаях организовывались миссионерские занятия.

На догматическо-нравственных чтениях и беседах предлагались темы: «Как и какой любви к земному Отечеству научает нас Евангелие», «О присяге», «О повиновении властям по духу Святого Евангелия», «О значении полкового знамени и уважении к нему», «Почему Святая Церковь именует воинов христолюбивыми, с назиданием воинам своею жизнью и поведением оправдать это звание», «Как православный воин должен готовиться к бою», «Источник победоносной храбрости», «Что созидается правдою и на правде, того никакая сила победить не может», «На страже Святой Руси многочисленная небесная рать, своими молитвами пред престолом Божиим помогающая нашему воинству во многих трудных обстоятельствах», «Чем можно заслужить покров и заступничество Богоматери», «О необходимости молитвы и покаяния вообще, а в переживаемое трудное время войны в особенности», «О почитании Святого Креста с назиданием, как мы должны относиться в жизни к постигающим нас скорбям и бедствиям», «Благочестивым умирать не страшно, а воинам в особенности», «Что ожидает воина после смерти на войне» и т. д. Во время бесед также объяснялись молитвы, Символ веры, прочитывались праздничные и дневные Евангелия с толкованием их смысла и нравоучений.

Специфика работы с новобранцами обусловила выбор для прочтения им житийной литературы о тех святых, которые сами отличились воинским мужеством или стали небесными покровителями армии: о Георгии Победоносце, Феодоре Стратилате, Иоанне Воине, священномученике Никоне, преподобном Сергии Радонежском и др.

Для воспитания мужества широко использовались примеры из исторического прошлого России и рассказы о героях современной войны: «Об осаде Троице-Сергиевой лавры», «Граф Суворов-Рымникский», «О единении Царя с народом», «О вождях русской армии: Верховном Главнокомандующем Великом Князе Николае Николаевиче; о генералах Рузском, Иванове, Брусилове», «Герои-солдаты настоящей войны», «Первый в войну Георгиевский кавалер – казак Кузьма Крючков», «Подпоручик Бессмертный, рядовой Скрыпка, подвиг Семёна Дергача, подвиг унтер-офицера П. Панасюка и телефониста А. Макухи, мужественно перенесших пытки от врагов за отказ сообщить им расположение наших войск», «Бесстрашный санитар», «Доблестный пример», «Как умирают русские солдаты», «Неслыханное злодеяние немецких войск – поджог халупы с нашими ранеными» и т. д. По возможности во время чтений с помощью простейшего проектора демонстрировались поясняющие световые картины.

Беседы и чтения начинались, сопровождались и оканчивались общим пением молитв и церковных песнопений, в которых слушатели принимали охотное и живое участие. Пелись общеупотребительные молитвы: «Спаси Господи, люди Твоя», «Отче наш», «Богородице Дево», «Заступнице усердная», «Не имамы иныя помощи», «Царю небесный», «Достойно есть», Символ веры, молитвословия из всенощного бдения и государственный гимн «Боже, Царя храни!».

После некоторых бесед и чтений среди воинов распространяли афонские и троицкие листки: «Памятка солдатам, идущим на войну», «Щит воина несокрушимый», «Молитва воина перед битвой», «Псалом 90-й», «Отеческий завет православному воину», «Военная служба», «Православный воин – Божий воин», «Послание Троицких иноков православным воинам», «Крупицы пищи духовной» и др. Также раздавались Святые Евангелия, молитвословы и нательные кресты⁴⁶.

Перед отправкой на фронт маршевых рот обязательно служился напутственный молебен с окроплением строя святой водой.

Особой заботы духовенства в тылу требовали не только убывающие на передовую новобранцы, но и поступающие обратно с фронта непрерывным потоком раненые и больные воины. По давней традиции с начала боевых действий Церковь активно подключилась к организации медицинской помощи пострадавшим и, прежде всего, в монашеских обителях, где имелись свободные помещения и подходящий персонал для постоянного ухода.

Помощь раненым в Первой мировой войне 1914–1918 гг.

Уже 1 сентября 1914 г. Оренбургский Успенский женский монастырь открыл лазарет на 10 коек для раненых и больных воинов. Его хозяйственной частью заведовала игуменья Таисия (Смирнова) (?–1930), а за медицинскую сторону отвечали врач К. Н. Архангельский (1857–?), 1 сестра милосердия и 2 палатных прислуги. 8 сентября 1914 г. епископ Челябинский Дионисий освятил в Одигитриевском женском монастыре лазарет на 15 мест, получивший с разрешения императора имя его дочери, великой княжны Анастасии Николаевны. Содержание медицинского учреждения с 2 врачами, 2 фельдшерами, 4 сёстрами милосердия и 4 палатными прислугами обходилось обители в 400 руб. ежемесячно. Директором лазарета стал широко известный в Челябинске доктор А. Ф. Бейвель (1867–1939) при хозяйственном руководстве игуменьи Анастасии (Щаповой). С 15 сентября 1914 г. Николаевский мужской монастырь в Оренбургском уезде отвёл 8 коек для больничного ухода за фронтовиками. 20 декабря 1914 г. в Илецком Николаевском женском монастыре начало работу лечебное отделение на 5 коек под надзором 1 врача и 2 фельдшеров. Наконец, в 1915 г. при Казанско-Богородицком женском монастыре г. Троицка был оборудован лазарет на 40 кроватей⁴⁷. Таким образом, в Оренбургской епархии 5 монастырских лазаретов могли одновременно обслуживать до 78 раненых и больных воинов.

По решению Епархиального Комитета Красного Креста 11 ноября 1914 г. в здании образцовой церковно-приходской школы местной духовной семинарии открылся и принял первых раненых епархиальный лазарет, который поначалу был рассчитан на 20 коек, но постепенно расширялся. Обслуживанием раненых здесь занимались 1 штатный семинарский фельдшер, 2 сестры милосердия и 2 прислуги для кухни. Страждущие воины получали комплексный уход, необходимые медикаменты и лечение, а в случае необходимости даже отправлялись на солёные купания в Илецкую Защиту (ныне г. Соль-Илецк). По выходе из лазарета каждого выздоравливающего снабжали денежным пособием на проезд и первоначальные расходы, а также наплечным мешком, 2-мя парами нижнего белья, полотенцем, 2-мя платками, 2-мя парами портянок, жестяным чайником с кружкой, чаем, сахаром, хлебом, колбасой, табаком, бумагой, конвертами и карандашом. Выбывающие в зимние месяцы дополнительно получали пару тёплого белья, полушубок, варежки и валенки (пимы). Солдаты также увозили с собой вручённые им в благословение крестики, иконки, Евангелия и молитвословы⁴⁸. Только за период с 1 января 1914 г. по 1 сентября 1916 г. Оренбургский Епархиальный Комитет Красного Креста потратил на содержание лазарета и нужды его пациентов 15007 руб.⁴⁹.

По мере увеличения потока раненых с фронта Комитет 15 июля 1916 г. решил организовать на свои средства второй епархиальный лазарет. Он выделил 5000 руб. на приспособление под эти цели в Оренбургском Успенском женском монастыре здания церковно-приходской школы. Его капитально отремонтировали, увеличили пристройкой кухни, ванной и кладовой, проложили водопровод. 16 октября 1916 г. епископ Оренбургский и Тургайский Мефодий торжественно освятил новый лазарет. Его возглавил опытный хирург В. А. Азлецкий (1880–?), что позволило проводить здесь даже сложные операции. Весь низший обслуживающий персонал составляли монахини и послушницы обители. Тем не менее, содержание 30 коек в лазарете при полной загрузке ежемесячно стоило Епархиальному Комитету 1000 руб.⁵⁰.

Епархиальные лазареты вернули в строй немало военнослужащих. Так, со времени их открытия до 1 июля 1917 г. здесь прошли лечение 422 воина, которые провели 17373 койко-дня, том числе: в лазарете № 1 – 281 человек при 15252 койко-днях и в лазарете № 2 – 141 человек при 2121 койко-дне⁵¹. 1 декабря 1917 г. по распоряжению начальника эвакуационного пункта первое учреждение было свёрнуто, а его пациенты переведены в земский лазарет, но вторая епархиальная лечебница продолжала работу⁵².

Помимо непосредственных участников боевых действий, в Первой мировой войне пострадали и самые широкие слои гражданского населения. Она привела к резкому снижению уровня жизни, лишила миллионы семей кормильцев, крова и хозяйства. В годы Первой мировой войны Россия потеряла более 2 миллионов граждан убитыми, умершими от ран и болезней, а 2,5 миллиона детей стали беспризорниками. Для решения этой острейшей социальной проблемы в 1915 г. при Одигитриевском женском монастыре г. Челябинска и Иверском женском монастыре г. Кустаная были устроены приюты, каждый на 25 дочерей воинов, павших на поле брани.

Весной – летом 1915 г. после тяжёлых поражений русские войска оставили Польшу, Западные Украину и Белоруссию, часть Прибалтики, а внутренние губернии страны захлестнули миллионы беженцев с оккупированных врагом территорий. В сентябре 1915 г. эта волна докатилась до Оренбурга, застав в врасплох неподготовленные губернские и городские власти. Спасаясь от войны, в регион прибыло в общей сложности до 80 тыс. человек. И духовенство первым пришло им на выручку: буквально за 2–3 дня подготовило церковные здания для приёма пострадавших, наладило их горячее питание и медицинское обслуживание. В Богодуховском мужском монастыре были размещены 183 человека, в Успенском женском монастыре – 132, в Оренбургской духовной семинарии – 123, в Серафимовской церковно-приходской школе – 119, в Знаменской единоверческой – 57, в Михайло-Архангельской – 45. Кроме того, в Оренбургском уезде: при Илецком Николаевском женском монастыре открыт приют для 70 беженок с детьми, а в Покровском (Разгуляевском) женском монастыре взято на содержание 20 человек, преимущественно пожилых и неспособных к труду. Странноприимный дом Казанско-Богородицкого женского монастыря в г. Троицке отдан под приют для детей-беженцев⁵³.

Оренбургский отдел Всероссийского Общества попечения о беженцах

По инициативе губернатора М. С. Тюлина был срочно организован Оренбургский отдел Всероссийского Общества попечения о беженцах. В его составе выразил желание потрудиться и епископ Мефодий. По инициативе владыки при Отделе было образовано Особое Совещание духовенства г. Оренбурга, куда вошли: епископ Оренбургский и Тургайский Мефодий (председатель), священник М. Филологов (заместитель председателя) и члены-попечители: протоиереи – В. Белоконов, П. Марков, священники – Н. Вавресюк, Ф. Елин, Н. Иванов, И. Иноземцев, Г. Комаров, В. Любимов, А. Полотебнов, В. Пугачевский, А. Тихомиров, диаконы – М. Абламский, М. Доброхотов, С. Клюев, П. Малышев, В. Марин, С. Остапенко, З. Хлыстов. Для удобства работы с беженцами весь город Оренбург разделили на особые попечительские приходские районы с закреплением за ними ответственных духовных лиц. Согласно специально выработанной программе они лично обследовали всех беженцев в своём районе и ознакомились с их нуждами. По докладам попечителей заведующий складом Оренбургского отдела, диакон П. Малышев немедленно выдавал им бельё, тёплую одежду и обувь, предоставлялись денежные пособия, больные получали врачебную помощь на дому или направлялись в лечебные учреждения, голодающим отпускались обеды, бездомным находились квартиры, желающим выхлопатывался бесплатный проезд к родным и близким, безработным подыскивалось оплачиваемое занятие.

Для обеспечения перемещённых лиц не только заработком, но и обувью Губернский отдел открыл сапожную мастерскую с привлечением рабочих-беженцев в помещении Оренбургского Успенского монастыря, уступленном для этой цели игуменьей Таисией по предложению епископа Мефодия. Особое Совещание духовенства г. Оренбурга поручило заведование предприятием священнику В. Любимову и диакону М. Доброхотову, которые закупали необходимый материал, следили за рабочими и вели учёт готовой продукции. При мастерской также была организована школа сапожного мастерства для 20 детей-беженцев, чтобы дать им профессию и кусок хлеба. Они бесплатно пользовались полным пансионом: местом в общежитии, 2-разовым горячим питанием, обувью и одеждой за счёт Епархиального Комитета Красного Креста. Заведующим школой был назначен диакон М. Д. Абламский⁵⁴. Для того, чтобы дать заработок семейным беженцам, не могущим отправиться на сельскохозяйственные работы, весной 1916 г. Совещание духовенства г. Оренбурга устроило вторую мастерскую для пошива белья и одежды по заказам уездного земства под руководством священника В. Пугачевского⁵⁵.

С началом массового притока беженцев в сентябре 1915 г. Епархиальный Комитет Красного Креста выделил Оренбургскому Иоасафовскому Сестричному Братству средства для организации горячего питания нуждающихся. Сёстры готовили обеды из 2-х блюд (щей и каши) сначала в своей старой бесплатной столовой, а затем в специальной военно-полевой кухне, развозя пищу по всему городу. Только с 4 сентября 1915 г. по 4 сентября 1916 г. для беженцев было отпущено 84680 обедов на общую сумму 11430 руб. 40 коп. Таким образом, в среднем ежедневно обеспечивались питанием 232 человека⁵⁶. С 5 декабря 1915 г. Епархиальный Красный Крест начал выдавать молоко всем малолетним детям до 7 лет и больным из числа беженцев. Ежедневно в городских бараках 3 послушницы Успенского монастыря раздавали по 40 вёдер, что привело к резкому падению детской смертности среди перемещённых лиц⁵⁷.

В целом с 1 сентября 1914 г. по 1 сентября 1916 г. Оренбургский Епархиальный Комитет Красного Креста израсходовал на выдачу пособий нуждающимся и питание беженцев в общей сложности 25042 руб. 93 коп.

Для обучения детей перемещённых лиц осенью 1915 г. Комитет учредил и содержал на свои средства 3 школы: при столовой Иоасафовского Сестричного Братства, Оренбургском Богодуховском мужском монастыре и Илецком Николаевском женском монастыре.

В целом Русская Православная Церковь как наиболее патриотически настроенная часть общества продолжала до самого выхода России из Первой мировой войны мобилизовывать все ресурсы на её нужды, несмотря на растущее разочарование народных масс, разложение армии и революционную смену политических режимов в 1917 г.

Контрольные вопросы:

1. Раскройте важность социального милосердия как миссии Церкви и примеры помощи Оренбургского Епархиального Комитета по сбору и распределению пожертвований в пользу голодающих (1891).

2. Какие источники финансовых поступлений для борьбы с голодом были установлены Оренбургским Епархиальным Комитетом по оказанию помощи пострадавшим от неурожая?

3. Приведите примеры благотворительности святителя Иоасафа Белгородского (Горленко) и оренбургских архиереев.

4. Какую роль сыграл русский хирург Н. И. Пирогов для спасения раненых?

5. Какие основные источники доходов были у Оренбургского Епархиального комитета Красного Креста?

6. Какая помощь была оказана сестрами милосердия в церковных лазаретах Оренбуржья раненым в Первой мировой войне?

7. Как помогала Оренбургская епархия в приеме беженцев и их размещении в церковных зданиях?

Ответы отправляйте на электронный адрес: [email protected], личным сообщением на странице в всоцсетях «В контакте»: https://vk.com/id19515106: Для видеосвязи используйте скайп: punctum_saliens1

Дополнительно вы можете посмотреть видеоролик «Социально-благотворительная деятельность Оренбургской епархии в конце XIX – начале XX века»: по теме по ссылке (копируем, вставляем в поисковую строку браузера, нажимаем ENTER): https://yadi.sk/i/hDdtBmPxspNotQ

1^ Открытие Оренбургского Епархиального Комитета для сбора и распределения пожертвований в пользу пострадавших от неурожая жителей Оренбургской губернии // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1891. – 1 октября. – № 19. – С. 621–626.

2^ Воззвание от Оренбургского Епархиального Комитета для сбора пожертвований в пользу голодающих // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1891. – 1 октября. – № 19. – С. 626–627.

3^ Епархиальная хроника // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1891. – 15 октября. – № 20. – С. 686–687.

4^ Приходскому духовенству Оренбургской епархии // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1891. – 15 октября. – № 20. – С. 223–225.

5^ Оренбургский епархиальный комитет по сбору и распределению пожертвований в пользу голодающих // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1891. – 1 марта. – № 5. – С. 134–136.

6^ Ведомость о приходе, расходе и остатке сумм Оренб. Епархиального Комитета для приёма и распределения пожертвований на голодающих с 16 Сентября 1891 года по 1 Апреля 1892 года // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1891. – 15 апреля. – № 8. – С. 228–231; Ведомость о движении сумм Оренбургского Епархиального Комитета для сбора и распределения пожертвований на голодающих за Апрель месяц 1892 года // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1891. – 15 мая. – № 10. – С. 293–295; Ведомость о движении сумм Оренбургского Епархиального Комитета для сбора и распределения пожертвований на голодающих за Май месяц 1892 года // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1891. – 1 марта. – № 5. – С. 405–407.

7^ Николаева О. Ю. Деятельность РПЦ по оказанию помощи пострадавшим от неурожая 1891–1892 гг. в Оренбургской губернии.// Интеллект. Инновации. Инвестиции. – 2013. – № 2. – С. 96–98.

8^ Отчёт о деятельности Оренбургского епархиального Комитета по оказанию помощи пострадавшим от неурожая в 1911–1912 году // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1913. – 3 августа. – № 29–30. – С. 257–262; 17 августа. – № 31–32. – С. 276–280; 2 сентября. – № 33–34. – С. 287–297.

9^ Епархиальная хроника. Учреждение Общества сестёр для оказания помощи нуждающемуся населению г. Оренбурга // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1911. – 8 сентября. – № 36. – С. 798.

10^ Епархиальная хроника. Архиерейские служения в месяце октябре // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1911. – 3 ноября. – № 44. – С. 971.

11^ Отчёт о деятельности Оренбургского Сестричного Братства во имя Свят. Иоасафа Белгородского и движение его денежных сумм за ноябрь мес. 1911 года // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1911. – 15 декабря. – № 50. – Приложение. – С. 1–5; Отчёт о деятельности Оренбургского Иоасафовского Сестричного Братства во имя Свят. Иоасафа Белгородского за декабрь мес. 1911 г. // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1912. – 9 февраля. – № 5–6. – Приложение. – С. 1–6.

12^ Оренбургское Иоасафовское Сестричное Братство в 1912–13 братском году // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1913. – 7 ноября. – № 42. – С. 815–818; Оренбургское Иосафовское Сестричное Братство в 1913–14 братском году // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1915. – 19 января. – № 2. – С. 28–31; На службе ближнему // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1916. – 1–15 октября. – № 37–38. – С. 493–497.

13^ ГАОО. Ф. 173. Оп. 2. Д. 3623. Л. 37–45.

14^ ГАОО. Ф. 174. Оп. 1. Д. 79. Л. 1–5 об.

15^ Пирогов Н. И. Собрание сочинений: в 8 томах. Т. 7. Труды по военной медицине и военно-полевой хирургии (1871–1879). – М.: Гос. изд-во мед. литературы, 1960. – С. 185–187.

16^ Церковные ведомости. – 1877. – № 45.

17^ ГАОО. Ф. 173. Оп. 2. Д. 3623. Л. 36, 43–45.

18^ О сборе пожертвований по церквам Оренбургской епархии на св. дело Общества Красного Креста // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 15 апреля. – № 7–8. – С. 112–115.

19^ Постановления духовенства и старост Оренбургских приходских церквей о пожертвованиях в пользу общества Красного креста, флота и семейств воинов, убитых на войне // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 15 марта. – № 6. – С. 86–88.

20^ Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 1 декабря. – № 23. – С. 398.

21^ Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 15 апреля. – № 7–8. – С. 116–119; 1 июня. – № 11. – С. 186–206; 15 июня. – № 12. – С. 214–230; 1 августа. – № 15. – С. 260–266; 15 сентября. – № 18. – С. 289–302; 1 октября. – № 19. – С. 309–320; 1 декабря. – № 23. – С. 409–407; 15 декабря. – № 24. – С. 455–461; 1905. – 1 февраля. – № 3. – С. 79–86; 1 марта. – № 5. – С. 146–152; 15 марта. – № 6. – С. 158–165; 1 апреля. – № 7. – С. 189–195; 15 мая. – № 9–10. – С. 243–250; 1 июня. – № 11. – С. 289–292; 15 июля. – № 14. – С. 363–366; 15 августа. – № 16. – С. 405–407; 15 сентября. – № 18. – С. 476–478; 15 октября. – № 20. – С. 517–520; 15 ноября. – № 22. – С. 556–557.

22^ Епархиальная хроника. Народное чтение в пользу Красного креста // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 1 марта. – № 5. – С. 224; Епархиальная хроника. Народные чтения в пользу Красного креста // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 15 марта. – № 6. – С. 267–268; Отчёт о народных чтениях, произведённых в здании градо-Оренбургской двухклассной Сергиевской церковно-приходской школы в пользу Общества Красного Креста в феврале и марте 1904 года // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 1 июня. – № 11. – С. 207–210.

23^ Епархиальная хроника. Публичные лекции в Духовной семинарии // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 1 марта. – № 5. – С. 224; Епархиальная хроника. Публичные лекции в Духовной семинарии // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 15 марта. – № 6. – С. 267; Епархиальная хроника. Публичные лекции в Духовной семинарии // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 15 апреля. – № 7–8. – С. 312.

24^ Епархиальная хроника. Духовный концерт // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 15 марта. – № 6. – С. 268.

25^ Епархиальная хроника. Духовный концерт // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 1 мая. – № 9. – С. 350.

26^ Епархиальная хроника. Архиерейские служения // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 1 мая. – № 9. – С. 349–350.

27^ Епархиальная хроника. Встреча Табынской чудотворной иконы Божией Матери // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 15 сентября. – № 18. – С. 737–738.

28^ На подарок воинам к Рождеству Христову // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1904. – 15 декабря. – № 24. – С. 936–937.

29^ Пожертвования через Преосвященнейшего Иоакима, Епископа Оренбургского и Уральского, поступившие на пасхальную свечку и яичко славным порт-артурцам, ныне томящимся в японском плену // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1905. – 15 мая. – № 9–10. – С. 241–242.

30^ Отношение на имя Его Преосвященства, Преосвященнейшего Иоакима, Епископа Оренбургского и Уральского // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1905. – 1 июля. – № 13. – С. 335.

31^ Епархиальная хроника. Архиерейские служения // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1905. – 15 октября. – № 20. – С. 654.

32^ Определения Святейшего Синода // Церковные ведомости. – 1914. – 26 июля. – № 30. – С. 348–350.

33^ Оренбургские епархиальные ведомости. – 1915. – 6 февраля. – № 3–4. – С. 35; 23 февраля. – № 7. – С. 69; 4 апреля. – № 10–11. – С. 105; 4 мая. – № 16. – С. 175; 20 сентября. – № 39–40. – С. 425; 25 ноября. – № 47–48. – С. 501; 15 декабря. – № 49–50. – С. 543.

34^ Журналы XV Общеепархиального Съезда Духовенства Оренбургской Епархии 1914 года // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1914. – 27 сентября. – № 36. – С. 367–373.

35^ Оренбургские епархиальные ведомости. – 1915. – 6 февраля. – № 3–4. – С. 32–33; 14 февраля. – № 5. – С. 44–45; 4 апреля. – № 10–11. – С. 106–107; 4 мая. – № 16. – С. 176–177; 13 июня. – № 21–22. – С. 232–233; 20 июля. – № 29–30. – С. 330–331; 20 августа. – № 35–36. – С. 378–379; 5 октября. – № 41–42. – С. 436–437; 25 октября. – № 43–44. – С. 468–469; 10 ноября. – № 45–46. – С. 482–483; 25 ноября. – № 47–48. – С. 504–505; 1916. – 16–31 января. – № 3–4. – С. 32–35; 29 февраля. – № 7–8. – С. 54–57; 16–30 марта. – № 11–12. – С. 94–97; 1–15 мая. – № 17–18. – С. 158–161; 16–31 мая. – № 19–20. – С. 180–183; 15–30 июля. – № 29–30. – С. 268–271; 1–15 августа. – № 31–32. – С. 285–288; 15–30 августа. – № 33–34. – С. 299–302; 15–30 сентября. – № 37–38. – С. 336–339; 15–30 ноября. – № 45–46. – С. 369–372.

36^ Около войны // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1915. – 20 июля. – № 29–30. – С. 413; Около войны. Из жизни и деятельности Епархиального Комитета Красного Креста // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1915. – 20 сентября. – № 39–40. – С. 502.

37^ ГАОО. Ф. 173. Оп. 5. Д. 10581. Л. 26 об.

38^ Извлечение из доклада Статистической Комиссии при Оренбургском Епархиальном Комитете Красного Креста // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1915. – 4 апреля. – № 10–11. – С. 109–111.

39^ Список пожертвований, поступивших в Оренбургский Епархиальный Комитет Красного Креста // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1915. – 6 февраля. – № 3–4. – С. 31; Бажанов Ф., свящ. Краткий обзор полугодичной деятельности Оренбургского Епархиального Комитета Красного Креста // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1915. – 16 марта. – № 9. – С. 136–143.

40^ ГАОО. Ф. 173. Оп. 5. Д. 10581. Л. 28.

41^ Около войны. Епархиальный Комитет Красного Креста // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1916. – 1–15 июля. – № 27–28. – С. 335–336.

42^ ГАОО. Ф. 173. Оп. 5. Д. 10581. Л. 27–28.

43^ В Епарх. К-те Красного Креста // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1916. – 15–30 июля. – № 29–30. – С. 374–375.

44^ Епархиальная хроника. Заседание Епархиального Комитета // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1916. – 1–15 сентября. – № 35–36. – С. 469–471.

45^ Епархиальная хроника. В Оренб. Епарх. Комитете Красн. Креста // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1917. – 15–28 февраля. – № 7–8. – С. 132–134.

46^ О религиозно-пастырской деятельности епархиального духовенства среди призываемых в действующую армию воинских чинов // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1915. – 20 августа. – № 37–38. – С. 473–479.

47^ ГАОО. Ф. 193. Оп. 1. Д. 3. Л. 14 об. – 20; Письмо Обер-Прокурора Святейшего Синода // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1914. – 15 ноября. – № 42–43. – С. 418–420; ГАОО. Ф. 173. Оп. 5 Д. 10581. Л. 19.

48^ Около войны. Епархиальный лазарет // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1915. – 11 июля. – № 27–28. – С. 384–386.

49^ Оренбургские епархиальные ведомости. – 1915. – 13 февраля. – № 5. – С. 46; 4 апреля. – № 10–11. – С. 108; 4 мая. – № 16. – С. 178; 13 июня. – № 21–22. – С. 234; 20 июля. – № 29–30. – С. 332; 20 августа. – № 35–36. – С. 380; 5 октября. – № 41–42. – С. 438; 25 октября. – № 43–44. – С. 470; 10 ноября. – № 45–46. – С. 484; 25 ноября. – № 47–48. – С. 506; 1916. – 16–31 января. – № 3–4. – С. 36; 29 февраля. – № 7–8. – С. 58; 16–30 марта. – № 11–12. – С. 98; 1–15 мая. – № 17–18. – С. 162; 16–31 мая. – № 19–20. – С. 184; 15–30 июля. – № 29–30. – С. 272; 1–15 августа. – № 31–32. – С. 289; 15–30 августа. – № 33–34. – С. 303; 15–30 сентября. – № 37–38. – С. 335; 15–30 ноября. – № 45–46. – С. 369–373.

50^ В Епарх. К-те Красного Креста // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1916. – 15–30 июля. – № 29–30. – С. 374–375; Епархиальная хроника. Заседание Епарх. Комитета Красного Креста // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1916. – 15–30 октября. – № 41–42. – С. 524–525; Епархиальная хроника. Освящение лазарета № 2 Епарх. Комитета Красного Креста // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1916. – 15–30 октября. – № 41–42. – С. 525–526; Хроника. В Епархиальном Комитете Кр. Креста // Оренбургский церковно-общественный вестник. – 1917. – 1 октября. – № 41. – С. 4.

51^ В Епархиальных лазаретах // Оренбургский церковно-общественный вестник. – 1917. – 27 августа. – № 37. – С. 3.

52^ В епарх. лазаретах // Оренбургский церковно-общественный вестник. – 1918. – 1 января. – № 1. – С. 4.

53^ ГАОО. Ф. 173. Оп. 5. Д. 10581. Л. 18 об.

54^ Краткий обзор деятельности состоящего под председательством Преосвященного Мефодия, Епископа Оренбургского и Тургайского Совещания духовенства г. Оренбурга по благоустройству беженцев в Оренбургской епархии // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1916. – 1–15 марта. – № 9–10. – С. 76–80.

55^ Около войны. Деятельность Совещания духовенства г. Оренбурга по благоустройству беженцев в Оренбургской епархии // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1916. – 15–30 июня. – № 24–26. – С. 291.

56^ На службе ближнему // Оренбургские епархиальные ведомости. – 1916. – 1–15 октября. – № 37–38. – С. 493–497.

57^ ГАОО. Ф. 173. Оп. 5. Д. 10581. Л. 32.