Сценарий внеклассного мероприятия «Великая Отечественная война в письмах»

Сценарий внеклассного мероприятия «Великая Отечественная война в письмах»

(Звучит музыка вальса « С берез неслышен, невесом»…)

Ведущий читает стихотворение «ЖДИ МЕНЯ»

Здравствуйте, друзья! Я прочитала письмо поэта-фронтовика К. Симонова своей жене, актрисе Валентине Серовой. Наш классный час посвящен победе советского народа в Великой отечественной войне. Великая Отечественная война – это тема грандиозная по объему и важности. А мы сегодня поговорим об одном ее аспекте. Как вы думаете, ребята, о чем мы сегодня будем говорить?

Наш классный час называется «Письма, опаленные войной».

(На экране - заставка и название. Позывные, голос Левитана).

22 июня 1941 года началась Вов. Мирная жизнь советских людей была прервана. Отцы, мужья и братья ушли на фронт.

(На экране кадры войны, слышна музыка песен времен войны.)

И потянулись дни ожидания. Каждая семья с замиранием сердца ждала заветный треугольник письма от родного человека. Письма были единственной нитью, которая связывала людей все эти 1418 дней и ночей разлуки, ожидания и надежды.

Несколько фактов о фронтовых письмах.

Поддержать почтовое обеспечение было задачей государственного комитета обороны, потому что именно письма были важным фактором для сохранения боевого духа солдат на фронте, гражданского населения в тылу.  В первые дни войны, для обеспечения почтовой связью действующей армии, наркомат связи СССР создал систему военно-полевой почты с центральным управлением полевой связи. Наркомат обороны был напрямую связан с управлением связи. В декабре 1941 года началось создание управления военно-полевой почты.  При армиях были развернуты военно-полевые почтовые базы. При штабах соединений - полевые почтовые станции. В прифронтовых администрациях создавались военно-почтовые  сортировочные пункты, либо фронтовые сортировочные пункты. Важность задачи: наладить нормальное функционирование почты в период войны доказывает тот факт, что ГКО принял несколько специальных решений, для улучшения движения военной корреспонденции. В частности, запрещалось мобилизовывать почтовый транспорт для военных целей, почтовые вагоны разрешалось прикреплять ко всем видам поездов, в том числе, к воинским эшелонам.  На все почтовые пакеты и мешки с военной почтой крепился ярлык «Воинский», и  эти мешки отправлялись в первую очередь. Задержка корреспонденции,  ее потеря, или  засылка не по адресу приравнивались к должностному преступлению, и наказывались по всей строгости  законов военного времени.

Предполагается, что за месяц количество отправленных писем доходило до 70 миллионов. Попробуйте сосчитать, сколько таких писем было отправлено за год, а то и за всю войну.

При возросшем объеме переписки возник дефицит конвертов и открыток, потому и появилось  известное нам письмо-треугольник. Солдатский треугольник также считается символом войны и победы.

Это обычный тетрадный листок, согнутый справа налево, потом слева направо, концы загнуты и заправлены внутрь.

Отдельных слов заслуживают почтальоны военного времени, ведь доставка писем на передовую зачастую длилась десятки километров дорог, под пулями и разрывающимися снарядами.

Военные письма отправлялись бесплатно,  поэтому марка была не нужна. Еще одна особенность фронтового письма - оно не заклеивалось, потому что каждое просматривалось военной цензурой. На проверенное письмо ставился штамп «Просмотрено цензурой».

Цензура была установлена 6 июля 1941 года, поэтому важными историческими источниками являются письма фронтовиков, написанные в период с 22  июня 1941 г. до середины июля 1941 г. Один из таких примеров, письмо рядового М. И. Невструева написано 13 июля 1941 года, когда еще не была налажена цензура.

«Я тебе писал раньше, что мы стояли на границе в 6 километрах, а теперь отошли назад, так как немец занял уже город Опочку и теперь движется по направлению к Новоржеву, и мы от Опочки сейчас находимся в 40 километрах. Так вот, видишь, как будто дело не совсем как ахти важное – у них очень хорошо работает артиллерия и авиация, а мы на фронте своих самолетов совсем не видим, людей оставляем на поле боя».

В письме  указаны сведения, которые в последующие периоды войны цензура замазывала черной краской.  Такие подробности были военной тайной.

Письма с фронта, написанные рядовыми, старшинами, офицерами, уникальны, но все же их можно разделить на несколько групп. Это письма личного характера - родным, близким, знакомым;  коллективные письма в партийные и комсомольские организации; письма с фронта родственникам погибших солдат, с описанием подробностей гибели бойца, его подвига.

Свои письма фронтовики писали в блиндажах, в окопах, во время привалов, в минуты затиший между атаками. Короткая записка в пару строк, прыгающие буквы - все это тому подтверждение.

(На экране фото с фронта: солдаты, пишущие письма.)

Послушаем стихотворение о письмах с фронта.

(Стихотворение).

Отшумели бои, далеки те года,

где бойцы за победу сражались.

Только письма с войны не забыть никогда,

они в сердце навеки остались.

И сегодня в наш быстрый компьютерный век

Письма с фронта ребята читают.

Сквозь огонь и сквозь смерть их пронес человек,

Они жить и сейчас помогают.

Сегодня, в год 75-летия Победы, мы попробуем перенестись туда, на передний край огня, чтобы почувствовать дух того времени и понять, что помогало людям выжить и выстоять в той страшной войне. Это и будет основным вопросом, на который мы должны будем найти ответ.

Да простят нас герои, солдаты, которые не вернулись домой. Мы будем читать их письма, личные и сокровенные. Мы будем вспоминать.

(Чтение писем с фронта).

ЗАПИСИ П. АБРАМОВА И ПИСЬМО А. ГОЛИКОВА — ДВУХ ТАНКИСТОВ ГЕРОЕВ 22—28 июня 1941 г.

ЗАПИСИ П. АБРАМОВА

Воскресенье — 22 июня. Объявление войны. Сообщил Шумов.

Боевая тревога. Ночной марш. Меня назначили водителем машины 736.

Понедельник — 23 июня. Лопнул маслопровод.Назначен старшим по колонне.     

Вторник — 24 июня. Марш в пыли...

ПИСЬМО А. ГОЛИКОВА ЖЕНЕ

28 июня 1941 г.

Милая Тонечка!

Я не знаю, прочитаешь ты когда-нибудь эти строки? Но я твердо знаю, что это последнее мое письмо. Сейчас идет бой жаркий, смертельный. Наш танк подбит. Кругом нас фашисты. Весь день отбиваем атаку. Улица Островского усеяна трупами в зеленых мундирах, они похожи на больших недвижимых ящериц.

Сегодня шестой день войны. Мы остались вдвоем— Павел Абрамов и я. Ты его знаешь, я тебе писал о нем. Мы не думаем о спасении своей жизни. Мы воины и не боимся умереть за Родину. Мы думаем, как бы подороже немцы заплатили за нас, за нашу жизнь...

Я сижу в изрешеченном и изуродованном танке. Жара невыносимая, хочется пить. Воды нет ни капельки. Твой портрет лежит у меня на коленях. Я смотрю на него, на твои голубые глаза, и мне становится легче —ты со мной. Мне хочется с тобой говорить, много-много, откровенно, как раньше, там, в Иваново...

22 июня, когда объявили войну, я подумал о тебе, думал, когда теперь вернусь, когда увижу тебя и прижму твою милую головку к своей груди? А может, никогда. Ведь война...

Когда наш, танк впервые встретился с врагом, я бил по нему из орудия, косил пулеметным огнем, чтобы больше уничтожить фашистов и приблизить конец войны, чтобы скорее увидеть тебя, мою дорогую. Но мои мечты не сбылись...

Танк содрогается от вражеских ударов, но мы пока живы. Снарядов нет, патроны на исходе. Павел бьет по врагу прицельным огнем, а я «отдыхаю», с тобой разговариваю. Знаю, что это в последний раз. И мне хочется говорить долго, долго, но некогда. Ты помнишь, как мы прощались, когда меня провожала на вокзал? Ты тогда сомневалась в моих словах, что я вечно буду тебя любить. Предложила расписаться, чтобы я всю жизнь принадлежал тебе одной. Я охотно выполнил твою просьбу. У тебя на паспорте, а у меня на квитанции стоит штамп, что мы муж и жена. Это хорошо. Хорошо умирать, когда знаешь, что там, далеко, есть близкий тебе человек, он помнит обо мне, думает, любит. «Хорошо любимым быть...»

Сквозь пробоины танка я вижу улицу, зеленые деревья, цветы в саду яркие-яркие.

У вас, оставшихся в живых, после войны жизнь будет такая же яркая, красочная, как эти цветы, и счастливая... За нее умереть не страшно... Ты не плачь. На могилу мою ты, наверное, не придешь, да и будет ли она — могила-то?

ЗАПИСКА ЛЕТЧИКА-ИСПЫТАТЕЛЯ, КОМАНДИРА АВИАЦИОННОГО ПОЛКА ИСТРЕБИТЕЛЕЙ С. П. СУПРУНА

30 июня 1941 г. Чкаловская

Дорогим родным.

Сегодня улетаю на фронт защищать свою Родину, свой народ. Подобрал себе замечательных летчиков-орлов. Приложу все свои силы, чтоб доказать фашистской сволочи, на что способны советские летчики. Вас прошу не беспокоиться. Целую всех. Степан.

ПИСЬМО И ЗАПИСКА КРАСНОАРМЕЙЦА-СВЯЗИСТА М. А. БЛЮМИНА

22 октября 1941 г.

ПИСЬМО РОДНЫМ

Здравствуйте, мои дорогие.

Пишу в одной квартире, в одном городе, где наша часть заняла оборону. Это письмо я пишу под аккомпанемент нашей артиллерии, которая посылает гадам «гостинцы». Сегодня четыре месяца, как идет война...

Пока жив и здоров, чувствую себя хорошо, уверен, что победа за нами. У немцев уже воинский дух сел, они уже стали сами приходить к нам и сдаваться. Видно, у них несладко. Что слышно у вас? Напишите что-нибудь о папе. Где он? Где вы работаете и чем помогаете фронту? А мы, бойцы-фронтовики, обещаем разгромить ненавистных фашистов, и на великом празднике Победы вместе (если буду жив) будем торжествовать.

До свиданья, привет родным и знакомым, будьте здоровы, целую. Ваш сын Миша Блюмин. С кем имеете переписку?

Мой адрес: Действующая армия, полевая почта, 321-й стр. полк, рота связи, М. А. Блюмину.

ЗАПИСКА М. А. БЛЮМИНА

(без даты)

Приказ выполнен. Да здравствует Родина!

ПИСЬМО СМЕРТЕЛЬНО РАНЕННОГО ТАНКИСТА И. С. КОЛОСОВА НЕВЕСТЕ

25 октября 1941 г.

Здравствуй, моя Варя!

Нет, не встретимся мы с тобой.

Вчера мы в полдень громили еще одну гитлеровскую колонну. Фашистский снаряд пробил боковую броню и разорвался внутри. Пока уводил я машину в лес, Василий умер. Рана моя жестока.

Похоронил я Василия Орлова в березовой роще. В ней было светло. Василий умер, не успев сказать мне ни единого слова, ничего не передал своей красивой Зое и беловолосой Машеньке, похожей на одуванчик в пуху.

Вот так из трех танкистов остался один.

В сутемени въехал я в лес. Ночь прошла в муках, потеряно много крови. Сейчас почему-то боль, прожигающая всю грудь, улеглась и на душе тихо.

Очень обидно, что мы не все сделали. Но мы сделали все, что смогли. Наши товарищи погонят врага, который не должен ходить по нашим полям и лесам.

Никогда я не прожил бы жизнь так, если бы не ты, Варя. Ты помогала мне всегда: на Халхин-Голе и здесь. Наверное, все-таки, кто любит, тот добрее к людям. Спасибо тебе, родная! Человек стареет, а небо вечно молодое, как твои глаза, в которые только смотреть да любоваться. Они никогда не постареют, не поблекнут.

Пройдет время, люди залечат раны, люди построят новые города, вырастят новые сады. Наступит другая жизнь, другие песни будут петь. Но никогда не забывайте песню про нас, про трех танкистов.

У тебя будут расти красивые дети, ты еще будешь любить.

А я счастлив, что ухожу от вас с великой любовью к тебе.

Твой Иван Колосов

ПИСЬМА ЗАМЕСТИТЕЛЯ ПОЛИТРУКА ЛЫЖНОГО ОТРЯДА ЛАЗАРЯ ПАПЕРНИКА

Конец декабря 1941 г.— 6 января 1942 г.

ПИСЬМО СЕСТРЕ

Конец декабря 1941 г.

Здравствуйте, Зиночка и Леонард.

Поздравляю вас с Новым, 1942 годом. Желаю вам счастья и здоровья. Желаю вам, чтобы 1942 год был годом счастливых встреч на освобожденной от фашистских псов земле, чтобы мы снова собрались в нашей замечательной Москве.

В газетах вы читаете, что мы гоним гадину все дальше и дальше от нашей дорогой Москвы, освобождая все новые и новые города и села. Я видел много десятков людей: молодых и старых, детей и стариков, встречавших нас со слезами радости.

Л. X. Паперник

Места, по которым мы проходили за последние дни, мне знакомы. Я вспоминаю дни строительства в городах Истра, Ново-Ерусалим, помню их постройки, музеи и потому с негодованием, злобой и ненавистью к этим извергам осматриваю все разрушения, все грабежи, которые сотворили эти насильники.

Дорогие! Газеты дают очень мало представления о тех мерзостях, которые творили в наших городах и селах фашистские установители «новых порядков».

Мне, как заместителю политрука, приходится сейчас сталкиваться и осматривать результаты, зверств фашистских разбойников. Дорого им придется расплачиваться за деяния на нашей территории. Расплата будет за все народы, угнетенные и порабощенные ими.

1942 год будет годом полного уничтожения выродков человечества, годом уничтожения всего, что создано коричневой чумой фашизма.

Приятно, что в такие суровые дни я нахожусь в рядах защитников Родины, приятно, что я неплохо подготовился к дням службы в рядах РККА. Все, чем я занимался в мирное время: лыжи, верховая езда, меткая стрельба,— мне очень пригодилось, и я с гордостью вспоминаю те дни, когда, несмотря на перегрузку на работе, я, усталый, отправлялся на полеты в планерную школу или на занятия в Кавалерийской школе им. Буденного, а выходные дни «пропадал» на Воробьевых горах, хотя мама не любила, когда я катался на лыжах.

На днях у меня произошла очень интересная и трогательная встреча в лесу. После налета фашистской авиации, которая нас обстреливала из пулеметов, оказывая помощь товарищам из соседней части, которые попали под обстрел, я услышал, что один из раненых называет мое имя. Каковы же были мои радость и удивление, когда я в этом бойце узнал своего друга по заводу и школе верховой езды Яшку.

Ну, хватит, проведите хорошенько встречу Нового года, будьте здоровы, до скорой встречи в Москве.

Сообщи мне день рождения наших сестренок, помню, что это 21—25 января. Хочу знать точнее.

Ваш, Лазарь.

ПИСЬМО РОДНЫМ

6 января 1942 г.

Здравствуйте, дорогие. Жив, здоров, у меня все по-старому.

Выполняю вашу волю: уничтожаю фашистов и освобождаю территорию для нас с вами, для тысяч граждан, уехавших из родных мест.

Целую крепко. Ваш Лазарь.

ЗАПИСКА ЗАЩИТНИКА МОСКВЫ КРАСНОАРМЕЙЦА А. ВИНОГРАДОВА

22 февраля 1942 г.

Нас было 12 послано на Минское шоссе преградить путь противнику, особенно танкам. И мы стойко держались. И вот уже нас осталось трое: Коля, Володя и я, Александр. Но враги без пощады лезут. И вот еще пал один — Володя из Москвы. Но танки все лезут. Уже на дороге горят 19 машин. Но нас двое. Но мы будем стоять, пока хватит духа, но не пропустим до подхода своих.

И вот я один остался, раненный в голову и руку. И танки прибавили счет Уже 23 машины. Возможно, я умру. Но, может, кто найдет мою когда-нибудь записку и вспомнит героев. Я — из Фрунзе, русский. Родителей нет. До свидания, дорогие друзья.

Ваш Александр Виноградов.

ПИСЬМО ГВАРДИИ МАЙОРА Д. А. ПЕТРАКОВА ДОЧЕРИ

18 сентября 1942 г.

Моя черноглазая Мила!

Посылаю тебе василек... Представь себе: идет бой, кругом рвутся вражеские снаряды, кругом воронки и здесь же растет цветок... И вдруг очередной взрыв... василек сорван. Я его поднял и положил в карман гимнастерки. Цветок рос, тянулся к солнцу, но его сорвало взрывной волной, и, если бы я его не подобрал, его бы затоптали. Вот так фашисты поступают с детьми оккупированных населенных пунктов, где они убивают и топчут ребят... Мила! Папа Дима будет биться с фашистами до последней капли крови, до последнего вздоха, чтобы фашисты не поступили с тобой так, как с этим цветком. Что тебе непонятно, мама объяснит.

 Д. А. Петраков

­­­­­

Ведущий:

Ребята, я предлагаю вам стать на время военными корреспондентами. Ваше боевое задание – отобрать письма бойцов с фронта, выяснить обстоятельства, в которых было написано письмо и выпустить номер «Боевого листка» с письмами и фотографиями бойцов. Для этого мы разделимся на 2 команды , у каждой команды будет свой « Боевой листок».

Перед тем, как работать над своим «Боевым листком», я попрошу вас прочитать письма вслух.

(Читают письма).

Фронтовые лишения, испытания накладывают отпечаток на содержание писем с фронта. В них - тоска по дому, по мирной жизни.

«Здравствуй, любимая! Хочу домой, увидеть тебя и первый раз увидеть своего сына. Хочу поспать в мягкой и тёплой кроватке. Сколько раз пули просвистывали рядом с моим ухом, взрывались рядом снаряды, но я остался жив. Завтра нас погрузят в эшелон, и мы поедем домой. Из нашего взвода после бойни в Берлине осталось 6 человек. Приеду домой и начну опять работать в поле. Наверное, хорошо жить в мирное время, я уже даже забыл, как. Я забыл вкус еды, кроме тушёнки. Хочу попробовать домашних лакомств. Твой Миша, жди, горячо целую...».

«Здравствуй, мама! Я очень по тебе соскучился, соскучился по дому. Живем мы в землянках, в которых пахнет сыростью и невозможно уснуть. Едим чаще всего картошку и тушенку, а хочется чего-то домашнего. В нашем отряде все дружны и общительны. Командир строг и суров, но договориться с ним можно. Наш отряд уже отвоевал пару важных населенных пунктов, захваченных немцами. В этих боях мы потеряли несколько солдат, по которым очень скорбили.

Я часто вспоминаю тебя, мама, особенно перед боем... Я боюсь, что не вернусь и больше никогда тебя не увижу. Ты часто снишься мне в белом халате с ромашками, ты несешь мне завтрак, нежно улыбаясь, и твои голубые глаза блестят. Я надеюсь, что всё же вернусь с войны, смогу тебя обнять и поцеловать.

Твой любимый сын!».

Каждое письмо, написанное на фронте, могло оказаться последним, и каждый фронтовик это осознавал, поэтому многие письма - это своего рода прощание с близкими.

«Тятя, спасаться здесь очень трудно. День и ночь бомбят и бьют из миномета. Живым на этом фронте остаться трудно. Тятя, наверно, я здесь погибну за Родину, за наш Сталинград… Вряд ли увижусь с вами…». Написано красноармейцем  И.Г. Гвоздевым, в осажденном Сталинграде, 30 октября 1942 г.

«Дорогая мама! Вот уже месяц прошёл с того момента, как мы взяли Харьков. Меня, как бывшего тракториста, отправляют в 6-ю танковую бригаду, лично я не считаю это повышением. Я видел, как горят танки в Харькове, а про Курскую дугу вообще молчу. Жаль, что из всей роты в танкисты перевели только меня, друзья получили другое назначение. Говорят, скоро прибудет эшелон с настоящими танкистами, и я перейду обратно в пехоту. Хоть бы не попасть танкистом в город, танки там - лёгкая мишень. А пока я ещё в пехоте, после наступления в окопе много новых лиц, чувствую, завтра их будет ещё больше...

Очень скучаю по дому. Как там отец и сестра? Передай им привет. Надеюсь, скоро дадут отпуск, и я приеду домой. Твой Юрий».

Письма фронтовые были своеобразными молитвами,  каждый солдат верил в победу, и при всей опасности, которая угрожала ему  каждую секунду,  не терял надежды на скорую победу и встречу с близкими.

«Здравствуй, дорогая мамочка! Сердце замирает от счастья при одной мысли, что ты получишь это письмо, увидишь мой почерк, узнаешь, что я жива-здорова. Пять месяцев. Всего пять месяцев. Целых пять месяцев прошло с того дня, как ты проводила меня. И каждую ночью во сне я вижу твои милые, грустные глаза... Ничего, мамочка! Вот закончится война, встретимся - все расскажу: где была, что видела, а пока рано. Но меня ни на минуту не покидает уверенность, что я еще встречу тебя, обниму. Все так же я верю в нашу победу над фашистами! Помнишь, ты мне как-то раз сказала: «Буря и дождь пройдут, и опять будет светить солнце!».

Целую. Твоя дочь».

Ведущий:

Спасибо, товарищи фронтовые корреспонденты. Теперь у вас есть время, пока мы будем смотреть видеоролики, заняться выпуском боевых листков.

(На экране видеоролики «Письма с фронта»).

А мы с вами, дорогие гости, пока посмотрим видеоролики.

(Команды выходят). Теперь посмотрим, что у вас получилось. Какой девиз выбрала ваша команда для своего «Боевого листка»?

(Команды зачитывают ДЕВИЗ, ЭПИГРАФ).

Спасибо, друзья. Вы выполнили свое боевое задание.

Ведущий:

Как вы думаете, что помогло выстоять людям в страшной войне?

А теперь я предлагаю командам решить военный кроссворд. А мы послушаем замечательную песню о войне. (Песня «Нас не надо жалеть»).

Дорогие друзья, в заключение нашего классного часа я хочу пожелать нам всем мира. Мира в душе, мира с окружающими и жить под мирным небом.

Предлагаю вам, друзья, каждой из команд разгадать кроссворд на военную тему. У вас есть 3-4 минуты.

По вертикали:

2. Строение в лесу или на передовой, где отдыхали солдаты между боями и переходами.

5. Самопередвигающаяся подводная мина.

7. Этот диктор был удостоен чести объявить о начале и окончании войны.

8. Вид войск, высаженный на территорию врага.

А мы послушаем замечательную песню о войне.

Песня «Этот день победы».