Сценарий родительского собрания на тему "Как по-настоящему любить детей"

Уважаемые родители, давайте сегодня поговорим о родительской любви, о её силе и значении, о разумности, о чувстве меры, чтобы не перекормить ребёнка и не держать его на голодном пайке, лишая ласки, внимания, заботы, дружеского расположения.

Жизнь и наука доказали, что все беды у детей, а потом и у взрослых, объясняются ошибками семейного воспитания, главная из которых – отсутствие любви и неумение хвалить и поощрять своих детей.

Самое главное для ребёнка – чтобы его любили таким, какой он есть.

Вот вам пример. Мама привела дочку в 4 класс, дочка страдает тяжёлой формой заикания но учится хорошо. Печальное, страдальческое лицо матери, весь её внешний вид – мука и страдание, не придают дочери уверенности в себе. В дочери материнские страдания удесятеряются! В их расставании были печаль и страх. Девочка на переменах сидит, не играет с детьми, вся поникшая такая, замкнутая, необщительная, маленькая страдалица. В этом же классе мальчик, с таким же расстройством речи, но мама ведёт себя по другому, не показывает ребёнку свою боль, и мальчик растёт энергичным, общительным. И мать, и мальчик, относятся к беде без надрыва и страданий.

Выдающийся педагог В.А. Сухомлинский говорил: «Там, где нет мудрости родительского воспитания, любовь матери и отца к детям уродует их». Есть много разновидностей этой уродливой любви, главные из них:

• любовь умиления;

• любовь деспотическая;

• любовь откупа;

Любовь умиления – это самое печальное, что можно представить в отношениях родителей и детей. Это инстинктивная, неразумная, иногда напрашиваются слова – куриная любовь. Мать и отец радуются каждому шагу ребёнка, не задумываясь о том, какой это шаг и к чему он может привести.

Любовь умиления развращает душу ребёнка прежде всего тем, что он не знает удержу своим желаниям; принцип его жизни –девиз дикаря, подлеца, хулигана: Всё, что я делаю, мне разрешается, ни до кого мне нет дела, главное – моё делание. Ребёнок, воспитанный в духе умиления, не знает, что в человеческом общежитии есть слова «нельзя», «можно», «надо». Ему кажется, что ему всё можно. Он вырастает капризным, нередко болезненным существом, для которого малейшее требование жизни становится непосильной тяжестью. Воспитанный в духе умиления – эгоист, как говорится, до мозга костей. Он не знает своего долга перед родителями, не умеет и не хочет трудиться, потому что не видит людей и не чувствует сердцем, что у тех, кто его окружает, и прежде всего у отца, у матери, отца, дедушки, бабушки есть свои желания, свои потребности, свой духовный мир. У него складывается твёрдое убеждение в том, что он приносит счастье, радость родителям уже тем, что он живёт на свете, существует.

Дети – радость нашей жизни, мы живём и трудимся во имя счастья детей. Всё это бесспорные истины. Но говорить об этом детям, устраивать инсценировки, подчёркивающие эту мысль (например, в торжественной обстановке передавать ключи от школ и детсадиков), это значит развращать детей, создавать червоточинку в гражданской сердцевине человека.

Есть ещё одна разновидность неразумной, инстинктивной родительской любви. Это любовь деспотическая.

«Рабочая газета» опубликовала письмо 16 летнего юноши, девятиклассника одной из школ Кривого Рога Толи Н. Это письмо продиктовано отчаянием. Юноша учится на «4» и «5», делает дома всё, что надо делать для помощи родителям – моет посуду, полы, чистит одежду, обувь всей семье. «Родители и одевают меня хорошо, и беспокоятся, чтобы я хорошо ел, - пишет Толя, - но купят какую – нибудь обновку и без конца попрекают…» Постоянные упрёки создают обстановку настоящего ада. И всё это родители делают, как они говорят, только потому, что любят сына, желают ему добра, учат жить – чтобы умнее был и родителей уважал.

Гнусный деспотизм невежественных родителей –это одна из причин того, что у ребёнка с малых лет извращается понятие о добром начале в человеке, он перестаёт верить в человека и в человечность. В обстановке деспотического самодурства, мелочных придирок, постоянных упрёков, маленький человек ожесточается.

Был сын маленьким мальчиком – был добрым, сговорчивым, послушным, стал подростком – стал грубым, своенравным. Почему это так происходит? Я тысячу раз убедился, что причина этого явления – в неумении родителей пользоваться родительской властью; в том, что принуждение осознаётся и переживается ребёнком, как злая сила, подавляющая его волю. Родительская власть должна поощрять, одухотворять внутренние силы ребёнка – его желание быть хорошим. Это желание есть буквально у каждого ребёнка, и с тончайшим своим инструментом – родительской властью, надо подойти к ребёнку так, чтобы не сломать этого, ещё нетвёрдого, хрупкого душевного порыва. Если же вы превратили умную, мудрую власть в деспотическое насилие – неокрепшее желание быть хорошим лопнет, и произойдёт самое тревожное, что только может произойти в душе ребёнка.

Уважайте детское желание быть хорошим, берегите его как самое тонкое движение человеческой души, не злоупотребляйте своей властью, не превращайте мудрость родительской власти в деспотическое самодурство, не сломайте человеческое желание вашего ребёнка быть хорошим. Помните, что ваш сын, ваша дочь – такой же человек, как и вы, его душа явно протестует, когда кто – то пытается сделать его игрушкой своего произвола.

Третья разновидность неразумной родительской любви – любовь откупа. Есть отцы, искренне убеждённые в том, что обеспечивая все материальные потребности детей, они выполняют свой родительский долг. Ребёнок одет, обут, сыт, здоров, у него есть учебники и наглядные пособия – что же ещё надо? Материальными затратами, считают такие отцы, можно измерить родительскую любовь, на худой конец, откупиться…

Здесь мы имеем дело с небольшим числом отцов (но они есть) – людей, страдающих неизлечимым пороком, нравственно – эмоциональной толстокожестью. По существу, они не знают, что такое родительская любовь. Почему речь идёт прежде всего об отцах? Потому что среди матерей, связанных с детьми узами духовной общности, таких людей почти нет. Нравственно – эмоциональная толстокожесть, бездушное отношение к своим детям – далеко не всегда результат низкого уровня образования отца. Это результат порочного взгляда на воспитание детей, как на что – то совершенно обособленное, отделённое забором от общественных обязанностей.

Если в такой семье и мать не уделяет достаточного внимания к детям, если она не стала центром духовной жизни детей – их окружает атмосфера духовной пустоты, убожества. Они живет среди людей и не знают людей – вот что наиболее опасно в таких семьях: из сердцам совершенно незнакомы и недоступны тонкие человеческие чувства, прежде всего ласка, участливость, сострадание, милосердие. Они могут вырасти эмоционально невежественными людьми.

ВЕДУЩИЙ: Какой же должна быть подлинная родительская любовь? Что оставлять в сердцах сыновей и дочерей наших, чтобы они выросли настоящими людьми? Как добиться, чтобы родительская любовь зажигала в детских сердцах неугасимые искры благодарности? Чтобы золотые крупинки, которые дарят мать и отец сыну, дочери, превращались в золотые россыпи для людей, для народа?

Учить ребёнка видеть и понимать людей – это, пожалуй, самое сложное в трудном деле воспитания человека. Родительская любовь должна быть такой, чтобы у ребёнка пробуждалась чуткость сердца к окружающему миру, ко всему, что создаёт человек, что служит человеку, и, конечно, прежде всего, к самому человеку.

ВЕДУЩИЙ: Дети – наши постоянные свидетели. Где - то краем глаза они видят наше падение, срывы, провалы, как бы мы не старались это скрыть. Краем уха слышат, как мы разговариваем с друзьями, соседями, просто случайными попутчиками. Резкий тон, недоброе слово родителей по отношению других непременно оставят след в поведении и мироощущении ребёнка, послужат примером для невольного подражания, хотим мы этого или не хотим. К сожалению, этот образ жизни и будет усвоен детьми. Как же надо любить своё дитя, чтобы отправить его в жизнь со своими недостатками…

То, как ребёнок воспринимает самого себя, зависит от наших оценок. И если мы оцениваем не его поступки, а его персону, то он находится в постоянной тревоге, ожидая нашего ободрения и одобрения.

Сравните два варианта поведения родителей (ведущий, мама и сын, инсценирование).

ПЕРВЫЙ ВАРИАНТ: «Знаешь, я чувствую себя счастливой, когда у тебя так отлично идут дела в школе», Такого рода высказывание – сущая диверсия, подрывающая самоощущение, самоуважение ребёнка. Такой ребёнок приходит в ужас, сделав на контрольной ошибку. Его вечное стремление – чтобы родители гордились им и были счастливы от его школьных успехов.

ВТОРОЙ ВАРИАНТ: «Я вижу, что ты стал писать без ошибок и очень аккуратно. Ты, наверняка, получаешь удовольствие от занятия этим предметом». Такое высказывание вдохновляет ребёнка в его стремлении находить удовлетворение и удовольствие от того, чем он занимается. Родители, выбравшие второй вариант поведения, не связывают в сознании ребёнка свою любовь к нему с достоинствами или недостатками, с его успехами и провалами.

Тот же принцип хорош, и когда мы хотим скорректировать поведение ребёнка. Допустим, он вернулся домой поздно. Значительно позже того часа, о котором вы с ним условились. Можно сказать ему: «Ты нарушил обещание. Завтра вечером тебе придётся остаться дома». Звучит сурово. Однако это лучше обычного: «Ты безответственный, эгоистичный ребёнок, ты думаешь только о себе, тебя совершенно не волнует то, что мы пережили, ожидая твоего возвращения, тебе на нас наплевать»…

Эта тирада подразумевает вопрос: «Как ты мог так поступить?» А это недопустимый, невозможный вопрос. Потому, что на него нет ответа. Избегайте таких вопросов. Они вызывают чувство стыда и унижения, но редко улучшают поведение и совсем не развивают чувство ответственности за свои поступки. По сути, такой способ воздействия – стыдить и унижать – вбивает, и довольно серьёзный клин в отношения между родителями и детьми.

Если мы ждём от ребёнка очень многого – он растерян и подавлен, потому, что боится не оправдать наших надежд. Если он сам ждёт от себя слишком многого – он дерзает и стремится превратить свои надежды в реальность.

ВЕДУЩИЙ: Воспитывая ребёнка мы только и думаем, как мы воздействуем на него, и совсем не предполагаем, что дети тоже на нас действуют, действуют куда сильнее, чем нам кажется. Именно дети делают нас красивее, добрее, умнее, покладистее, собраннее, счастливее. Мы у них можем многому научиться, особенно терпению и умению прощать.

Родительская любовь должна иметь отклик в душе ребёнка, плохо, когда она будет безответной. Давайте посмотрим разговор матери с сыном и поймем – только разумная материнская любовь подарила ей ответную любовь сына. Посмотри, как думает твой ровесник, что его волнует в отношениях (читают вместе текст).

Если ребёнок растёт в терпимости,

Он учиться принимать других.

Если ребёнка подбадривают,

Он учится верить в себя.

Если ребёнка хвалят,

Он учится быть благодарным.

Если ребёнок растёт в честности,

Он учится быть справедливым.

Если ребёнок растёт в безопасности,

Он учится верить в людей.

Если ребёнка постоянно критикуют,

Он учится ненавидеть.

Если ребёнок растёт во вражде,

Он учится агрессивности.

Если ребёнка высмеивают,

Он становится замкнутым.

Если ребёнок растёт в упрёках,

Он учится жить с чувством вины…

- Вот видишь, - возразил сын, а ты меня растишь в упрёках!

Но моя реакция на это удивила меня ещё больше. Так бывает, когда где то в подсознании, может быть, всё уже накопилось и созрело, и вдруг прорвало:

- Но ведь ты тоже растишь меня в упрёках! Что ты так смотришь? Достоевский вообще сказал, что ко всем надо относится, как к детям, а к некоторым, как к больным детям. Представляешь, если бы ты относился ко мне, как к своему ребёнку, и применял на практике те правила, которые мы вместе читали!!!

И вдруг я вспомнила одну историю. Лет пятнадцать назад я попала в больницу. Как – то утром, сквозь сон, слышу ласковые, нежные слова, утешающие, подбадривающие. Их говорил шестнадцатилетний сын своей матери. Оторвать взгляд от этой пары было невозможно. Когда сын ушел, ко мне вернулся дар речи:

- Как вам это удалось? Ваш сын относится к вам, как к ребёнку!

И Валентина Ивановна рассказала мне всё о своей семье.

- Маленькому Диме был всего месяц, когда у его отца начались тяжёлые приступы агрессивности – так проявлялась его болезнь. И когда я поняла, что меня не слышат, - рассказывала Валентина Ивановна, - а просто колотят всё, что есть в доме,- завернула ребёнка и ушла. От работы дали комнатку в общежитии, и мы стали жить с сыном вдвоём. Как только мальчик научился ходить – у него появились свои обязанности. Пусть самые простые. Оторвать листок календаря каждое утро. Но я давала сыну понять, что это важно.

В три – четыре года мальчик читал и писал по – русски и по – английски. В спецшколу, которая была недалеко от дома, он ездил всегда на такси, чтобы выглядеть всегда аккуратно. И деньги на это всегда находились, потому, что у мамы была только одна юбка и много дополнительной надомной работы. В шестнадцать лет Дима блестяще сдал экзамены в Институт международных отношений.

Удивительно, как эта потрясающая материнская самоотдача не выплеснулась потом детским эгоизмом. Может быть, секрет в том, что с ранних лет мама с сыном были на равных в труде, в отдыхе, в самосовершенствовании. И сын никогда не переставал видеть в маме человека.

Детская доверительность и непосредственность часто вызывает у нас чувство раскаяния.

- Поразмышляем вместе (девочка читает текст проникновенно, выразительно).

Общение с ребёнком – это всегда искушение. Он слабее меня, он меньше меня знает, он не может без меня жить. Значит, я могу командовать, диктовать условия, сердиться на него, негодовать, если он не слушается.

Я могу делать с ним всё, что хочу.

Родителю, который с этим согласится, на свете жить легко, он поступает в соответствии со своими представлениями. Он уверен в своей правоте. И если выросший ребёнок не оправдает ожиданий, есть на кого свалить вину: на школу, общество, дурную компанию или природные склонности человека.

Трудно становится, когда с самого начала решаешь для себя: я не буду поддаваться соблазну, я не буду давить, покрикивать на него. Я не буду пользоваться своей властью.

Отважившись на истинную любовь и свободу в отношениях с детьми сильно рискуешь, ведь никто не может предсказать заранее, чем всё обернётся.

Иногда думается, что потребность человека в детях – не только инстинкт продолжения рода.

Может быть ребёнок – одна из попыток Бога. Научить прощать. Научить любить. А что, если это попытка научить раскаянию?

Представим такую ситуацию: двухлетний сын не желает засыпать. Просит последовательно: воды, пирожок, потом плюшевого медвежонка, затем другую книжку. Какую другую? Эту? Нет, не эту! Не – е – ет, вон ту – у – у!

Раздражаешься. Говоришь железным голосом и смотришь медным взглядом: «Дорогой мой, если ты сейчас же…»

Он, конечно, подчинится. Уснёт, доверчиво положив голову на твою ладонь. Он простит тебе и железный голос, и медный взгляд.

И вот когда понимаешь в очередной, девятьсот девяносто девятый раз: ничто не способно поколебать его любовь к тебе, - вот тогда и наступает раскаяние. Настоящее, такое, за которое всё простится.

Но ведь и это надо пережить достойно. Не заискивать, не пытаться загладить вину притворством, неверным, фальшивым тоном. Потому что подарить игрушку или книжку в счёт грехов всегда легче, чем попросить прощения, как у равного.

ВЕДУЩИЙ: Как часто мы, родители, бываем безоглядно увлечены бытом: старательно моем, стираем, готовим, вообще бдительно следим за порядком, оставляя на потом общение с ребёнком, тихие разговоры с ним. Нам некогда узнать его внутренний мир, мир его тревог и волнений, просто услышать и понять его. Нам часто кажется, что у детей не бывает проблем, что у них сплошные пустяки, а они серьёзно переживают свои беды, и не надо гасить их чувства. Воспитание чувств ребёнок получает в семье.

Вспоминаю печальную историю из своей практики. В пионерском лагере, в одном из отрядов, был трудный ребёнок: парнишка, воспитанник детского дома. Вырос не только без любви, но пожалуй, и без человеческого участия.

Не испытав чувств сострадания в человеческом общении, он хотел увидеть их проявление в другом мире. Уходил, где ласточки вили гнёзда, разорял их, отрывал птенцам головы и подолгу смотрел, как метались ласточки, жалобно крича над разорёнными гнёздами. Сидел и смотрел. На вопрос, зачем он это делал, он ответил: «Я хотел посмотреть, как плачут их мамы». Не испытав любви, внимания, сострадания, ребёнку трудно жить. Эти чувства зарождаются и проявляются в семье, их необходимо культивировать.

Один древний философ как – то сказал: «Меня мой учитель так сильно и долго хвалил, что я в конце концов стал хорошим». Умение хвалить своего рода талант. Один из редких, кстати. Похвала – лучший способ закрепить положительные поступки, она улучшает взаимоотношения родителей и детей. Не умеют хвалить те, кого в детстве мало хвалили или не хвалили вообще.

Похвала матери, отца в особенности, окрыляет ребёнка. Скажите мне доброе слово, и я оправдаю его, скажите мне доброе слово – и я приумножу его. В похвале ребёнок зримо ощущает родительскую любовь.

Уважаемые родители, вы должны знать, нет готовых рецептов в воспитании, есть только советы, рекомендации. И только чуткие сердца матери и отца найдут правильные решения.

А сегодня вечером найдите время тихо, мирно поговорить с ребёнком, приласкать его, спокойно отправить спать своё дитя, а утром улыбка матери, ласковый голос, разбудят его и с хорошим настроением вы вместе встретите наступающий день.

Всего вам доброго, растите хороших людей, чтобы они жили с постоянным желанием приехать к маме или позвонить ей, в постоянной мечте о тепле родительского дома.

Как по – настоящему любить детей

Самое главное для ребёнка – чтобы его любили таким, какой он есть.

В.А. Сухомлинский говорил:

«Там, где нет мудрости родительского воспитания, любовь матери и отца к детям уродует их»

«Уродливая любовь»

• Любовь умиления
• Любовь деспотическая
• Любовь откупа

Варианты поведения родителей

• «Знаешь, я чувствую себя счастливой, когда у тебя так отлично идут дела в школе»

• «Я вижу, что ты стал писать без ошибок и очень аккуратно. Ты, наверняка, получаешь удовольствие от занятия этим предметом»

• Если мы ждём от ребёнка очень многого – он растерян и подавлен, потому, что боится не оправдать наших надежд.
• Если он сам ждёт от себя слишком многого – он дерзает и стремится превратить свои надежды в реальность.

Если ребёнок растёт в терпимости,

Он учиться принимать других.

Если ребёнка подбадривают,

Он учится верить в себя.

Если ребёнка хвалят,

Он учится быть благодарным.

Если ребёнок растёт в честности,

Он учится быть справедливым.

Если ребёнок растёт в безопасности,

Он учится верить в людей.

Если ребёнка постоянно критикуют,

Он учится ненавидеть.

Если ребёнок растёт во вражде,

Он учится агрессивности.

Если ребёнка высмеивают,

Он становится замкнутым.

Если ребёнок растёт в упрёках,

Он учится жить с чувством вины…

Поразмышляем…

Общение с ребёнком – это всегда искушение. Он слабее меня, он меньше меня знает, он не может без меня жить. Значит, я могу командовать, диктовать условия, сердиться на него, негодовать, если он не слушается.

Я могу делать с ним всё, что хочу.

«Скажите мне доброе слово, и я оправдаю его, скажите мне доброе слово – и я приумножу его»