Трудные вопросы истории

«Трудные вопросы»

Концепция 1

Автор/основная идея

Концепция 2

Автор/основная идея

Концепция 3

Автор/основная идея

1. Роль  Ивана IV Грозного в российской истории

 князь А. Курбский историки конца XVIII - первой половины XIX века. М.М. Щербатов, Н.М. Карамзин, М.П. Погодин отмечали двойственность и противоречивость личности Ивана IV, не видя никаких причин для опал и казней и объясняя жестокость царя серьезными психическими заболеваниями.

 С.М. Соловьев, сохраняя негативное отношение к личности Ивана Грозного, пытался, тем не менее, найти рациональное объяснение, политике царя, усматривая в его действиях попытку, формально отделиться от неблагонадежного боярского правительственного класса, олицетворявшего собой старое родовое начало, тогда как сам Грозный являл собой начало государственное. Таким образом, политика царя носила, по мнению историка, прогрессивный характер, несмотря на отдельные «перегибы».

 Р.Г. Скрынников в переизданной не столь давно книге говорит о том, что многие действия Грозного оказались лишенными смысла по той причине, что были ликвидированы или не доведены до исполнения представителями боярской верхушки. Заложенное царем здание самодержавной государственности оказалось непрочным и рухнуло под натиском тех, с кем он боролся, вызвав смуту. Итогом деятельности Ивана IV также стали тяжелое поражение в Ливонской войне и экономическое разорение. Вместе с тем, осуждая жестокость царя и не слишком высоко отзываясь о его личности, историк признает отдельные достижения самодержца: успехи в южном и восточном направлениях внешней политики, преобразования органов государственного управления, а также созыв нового в русской истории учреждения - Земского собора, которому суждено было сыграть важную роль в годы смуты.

2.Фундаментальные  особенности социального и политического строя России (крепостное право, самодержавие) в сравнении с госуд. Западной Европы

3. Характер  общественного движения XIX – начала ХХ в. и оценка его роли в истории России

 Официальная правительственная концепция толковала восстание декабристов как случайное явление, а самих декабристов — как скопище цареубийц, которые восприняли революционные идеи в Западной Европе, но потерпели неудачу в попытке привить их на русской почве. Официально стремились скрыть размеры и угрозу движения, старались показать бесперспективность движения. Ярким приверженцем этой концепции был барон М. Корф — «Историческое описание 14-го декабря [1825 гг.] и предшествовавших ему событий», «Четырнадцатое декабря 1825 г.», «Восшествие на престол императора Николая I». Он писал: «Горсть безумцев, чуждых святой Руси, без корней в прошлом и перспектив в будущем». Проекты преобразований декабристов им замалчивались

 Под влиянием событий первой русской революции обратился к теме движения декабристов и А. Е. Пресняков (1870—1929). По его словам, движение декабристов «было колыбелью целого ряда позднее резче дифференцированных в жизни и общественном сознании, легко разошедшихся течений». Размышляя о причинах неспособности декабристов реализовать план действий и совершить государственный переворот, А. Е. Пресняков доказывал, что это движение было чуждо «подъему народной и солдатской массы». В среде декабристов было много революционной романтики и декламации «без подлинной решимости». Их революционность Пресняков считал «весьма относительной». Аграрные проекты декабристов он оценивал как «преждевременные» и «бесплодные» для того времени. А Николаю I, несмотря на всю шаткость его положения, помогла «более чем слабая подготовка восстания». На стороне власти оказался выигрыш во времени и дезорганизация революционного центра.

Результаты исследования привели Преснякова к выводу о предрешенности итога восстания. Значение восстания историк увидел в том, что оно вскрыло «трещины» в самодержавно-крепостническом строе, а в день 14 декабря 1825 г. самодержавие впервые встретилось «с отрицанием своих притязаний на произвольное распоряжение Россией как вотчиной». Пресняков определил национальные основы движения декабристов, указав, что оно выросло на «русской почве», а не на «наносной» с Запада.

 С конца XIX века в России появляется марксистская концепция движения. В 1900 году на вечере памяти декабристов, в год 75-летия восстания, Г. В. Плеханов произнес речь «14 декабря 1825 года», в которой поправил Герцена: декабристы — буржуазные революционеры, а не социалисты. Г. В. Плеханов говорил о предрешенности поражения восстания, опираясь на мнение некоторых декабристов.

Ленин в целой серии статей проследил социальный состав движения и на этой базе создал свою концепцию освободительного движения. Как известно, В. И. Ленин подразделял освободительное движение в России (до 1917 г.) на три этапа: дворянский, разночинский и пролетарский. В основу такой периодизации им был положен сословно-классовый критерий. По его мнению, преобладание на том или ином этапе определенного класса (или сословия) «налагало свою печать на движение», т.е. определяло его особенности — организационно-тактические принципы, характер программных требований. 1825—1861 гг. — период дворян-66 ской революционности. Ленин считал, что декабристы положили начало борьбе против самодержавия. Ленин, как и Герцен, подчеркивал, что «страшно далеки они от народа».

4. Оценка внешней политики СССР накануне и в начале Второй мировой войны

 СССР выступал за создание договора коллективной безопасности на всем протяжении переговоров марта-августа 1939 года, и лишь в августе, понимая сложность собственной позиции и возможность создания антисоветской коалиции, согласился на договор с Германией. Эту точку зрения в полной мере разделяют В.А. Секистов Секистов В.А. Указ. соч. С. 55-56, В.Я. Сиполс Сиполс В.Я.

 А.С. Орлов с более умеренной позицией, так же считая соглашение с Германией плодом политической конъюнктуры весны-лета 1939 года, однако не считая его единственно возможным вариантом Орлов А.С.

 Совершенно противоположную точку зрения приводит В.З. Роговин, считая что переговоры были не нужны в первую очередь СССР, изначально рассчитывавшему на договор с Германией, однако считавшему необходимым прикрываться переговорами с «демократиями» Роговин В.З. Указ. соч. С. 267

5. Оценка  причин, характера и последствий экономических реформ начала 1990-х гг. («шоковая терапия»)

 Сергей

Жаворонков

старший научный сотрудник института Гайдара.

Крах социалистической экономической модели произошел во всем мире. Он был очевиден. Система не справлялась даже с элементарным снабжением граждан товарами народного потребления.

Однако экономические реформы в России были осуществлены с многочисленными ошибками.

Эти ошибки были вызваны третями группами обстоятельств:

1) Новизна задач. Выход из плановой экономики и переход к рынку до этого никто не осуществлял. Тем более в масштабах бывшего СССР.

2) Политическая борьба. В России на протяжении всех 90-х существовала политическая нестабильность. Ни разу в тот период не было достигнуто политического единства президента и парламента. Зачастую политическая борьба принимала самые радикальные формы, такие как мятеж 1993 года или попытка импичмента президента в 1999 году. Отсутствие правительства, которое пользовалось парламентской поддержкой и имело мандат на проведение реформ от него – большая проблема тех лет.

3) Коррупция и злоупотребления. Масса способов их предотвратить, известные нам сейчас, не были известны в 90-е.

При этом в большинстве стран, отказывавшихся от социалистической модели экономики, экономические реформы были сопряжены с большими проблемами и потрясениями. В качестве небольшой группы стран, которым удалось более-менее успешно с этим справиться, можно назвать Польшу, Эстонию и Чехию. А ведь стран соцлагеря было полтора десятка.

 Е.Г. Ясин, полемизируя с оппонентами, критикует их за представление о России 1990-х гг. как об обычной развивающейся стране, как бы проходящей путь естественного развития, где всё можно делать постепенно и применять любые рецепты оздоровления экономики. Ясин упрекает таких экспертов за непонимание глубины произошедших у нас революционных перемен, облаченных «в одежды реформ»⁵.

Ясин пишет о позитивных результатах реформ, проявившихся преимущественно с 1999 г. Но к этому времени с момента начала «шоковой терапии» прошло семь лет, вобравших в себя помимо прочих трудностей экономические кризисы 1994 и 1998 гг. Если обратиться к опыту либеральных реформ в российской истории начиная с Александра II, то можно заметить отсроченный эффект их положительных результатов. Это, очевидно, понимал Столыпин, просивший, но не получивший «двадцати лет спокойствия» для своих преобразований.

 Н.Я. Петраков. Шоковая терапия применима, по его мнению, для лечения больной рыночной экономики, в России же рынок еще надо было создать^. Критикуя приватизацию, Петраков ссылается на нерешенность ее заявленной реформаторами цели – создания класса эффективных собственников.