Устный литературный журнал к 100-летию К.Симонова
«Как я выжил, будем знать только мы с тобой…»
Аннотация
Внеклассная работа по литературе – важное звено учебно-воспитательной работы в колледже. Значительное место в общей системе внеклассной работы принадлежит деятельности преподавателей русского языка и литературы. Она способствует укреплению знаний по предмету, стимулирует развитие творческих способностей студентов, подготавливает их к самостоятельной научно-исследовательской работе.
Внеклассное мероприятие посвящено 100- летию со дня рождения
К.Симонова. Форма проведения – устный литературный журнал. Содержание внеклассного мероприятия позволяет расширить и углубить представления студентов о цене победы над фашизмом, о социальной опасности войн в современном мире, способствует проявлению чувств сопереживания, отрицания зла и насилия.
Важно заинтересовать обучающихся личностью и творчеством
К.Симонова, чтобы остались не только знания, но и появился новый духовный опыт.
Устный литературный журнал к 100-летию К.Симонова
«Как я выжил, будем знать только мы с тобой…»
Цель: Знакомство с биографией писателя, с его творчеством.
Задачи:
Показать, как в поэзии Симонова переплетаются патриотические чувства с личными переживаниями;
Развивать познавательные способности обучающихся, коммуникативные и информационные компетентности;
Способствовать мировоззренческому становлению обучающихся;
Воспитывать чувство гордости и патриотизма за страну, за своих «фронтовых» героев.
Действующие лица:
Ведущие (1) и (2)
Чтецы
СЛАЙД 1-2
Чтец
С чего начинается память – с берез?
С речного песка? С дождя на дороге?
А если - с убийства!
А если – со слез!
А если – с воздушной тревоги!
А если с визжащей пилы в облаках,
Со взрослых в пыли распростертых!
А если с недетского знания – как
Живое становится мертвым!
И в пять,
И в пятнадцать,
И в двадцать пять лет
Войной начинается память
Здесь в этой стране,
Где не помнящих – нет,
Попробуем это представить…
СЛАЙД 3.
Ведущий 1
Константин Симонов… Поэт, прозаик, драматург театра и кино, журналист.
Общественный деятель государственного масштаба. Депутат Верховного Совета СССР и РСФСР.
Делегат нескольких съездов партии.
Член Центральной ревизионной комиссии КПСС.
Активный участник движения борцов за мир.
Член корреспондент Академии искусств ГДР.
Главный редактор журнала «Новый мир», «Литературной газеты».
Секретарь Правления Союза писателей СССР.
СЛАЙД 4-5
Ведущий 2
Константин (Кирилл) Михайлович Симонов родился 28 ноября 1915 г. в Петрограде в семье полковника Генерального штаба Михаила Агафангеловича Симонова и княжны Александры Леонидовны Оболенской. Отец пропал без вести в годы гражданской войны.
В 1919 г. мать с сыном переехала в Рязань, где вышла замуж за преподавателя военного дела, бывшего полковника царской армии А. Г. Иванишева. По собственному признанию Симонова, отчим оказал сильное и благотворное влияние на его жизненные и житейские принципы и привычки. Отчиму он обязан своей любовью к армии.
Это ему – отчиму – Александру Григорьевичу Иванищеву – посвятил он в 1950-е годы поэму «Отчим».
Чтец:
Я раньше слишком зелен был,
Себе недотолковывал,
Как смолоду бы жизнь прожил,
Не будь тебя, такого вот –
Такого вот, сурового,
С «ноль-ноль», с солдатской выправкой,
Всегда идти готового
По жизни с полной выправкой…
«Отчим»
СЛАЙД 6 – 7 – 8 – 9
Ведущий 1
Учился в Рязани, а закончил восьмилетку в Саратове, куда перевели отчима. После семилетки продолжал образование в ФЗУ, переехав с родителями в Москву, работал токарем, а в 1934 г. поступил в Литературный институт.
Его сокурсниками были Е. Долматовский, М. Матусовский, М. Алигер. Поэтическая биография Симонова складывалась успешно. Начал печататься с 1936 г. Еще до приема в Литинститут ему как молодому рабочему автору дали командировку на строительство Беломорканала, в результате чего появилась поэма «Павел Черный».
СЛАЙД 11
Ведущий 2
В начале осени 1939 г. Симонов отправляется на свою первую войну – он назначен поэтом в газету «Героическая красноармейская» на Халхин-Гол, где в жизнь писателя вошли люди, которым он остался верен до последних дней. Это Г. К. Жуков и редактор «Героической Красноармейской», а в Великую Отечественную – «Красной Звезды», Давид Ортенберг, ставшие впоследствии героями его воспоминаний и прототипами персонажей его прозы.
СЛАЙД 12-13 –14
Ведущий 1
В начале Великой Отечественной войны был призван в армию, работал в газете «Боевое знамя». В 1942 г. ему было присвоено звание старшего батальонного комиссара, в 1943 – звание подполковника, а после войны – полковника. Большая часть его военных корреспонденций публиковалась в «Красной звезде».
«Я не был солдатом, был всего-навсего
корреспондентом…
Это не самый тяжелый хлеб на войне…»
СЛАЙД 15 -16
Ведущий 2
«Мы влюблялись по Симонову, ссорились по Симонову, по Симонову учились ненавидеть врага и дружить терпкой, горьковатой, как дымок его неизменной трубки, мужской дружбой…
Пленяло всё: музыка стихов, их тематика, настрой…
Пленял сам облик Симонова, овал его смуглого, знакомого лишь по портретам лица, нос с едва уловимой горбинкой…
К тому же он всегда на фронте, всегда там, где жарко, он любит и любим, и свидетелей любви его миллионы, и любовь у них не такая, как у других…»
(Борис Панков – Герой Советского Союза)
СЛАЙД 17
Ведущий 1
Как военный корреспондент Симонов побывал на всех фронтах, прошел по землям Румынии, Болгарии, Югославии, Польши и Германии, был свидетелем последних боев за Берлин. После войны появились его сборники очерков: «Письма из Чехословакии», «Славянская дружба», «Югославская тетрадь», «От Черного до Баренцева моря. Записки военного корреспондента».
За четыре военных года написал пять сборников очерков и рассказов, повесть «Дни и ночи», пьесы «Русские люди», «Так и будет», «Под каштанами Праги», дневники, которые впоследствии составили два тома его собрания сочинений.
СЛАЙД 18
Ведущий 2
Симонов К.М. говорил:
«Я понял, насколько сильно во мне чувство Родины, насколько я чувствую эту землю своей и как глубоко корнями ушли в неё эти люди, которые живут на ней.
Было чувство острой жалости и любви к находившемуся здесь: к этим деревенским избам возле дороги, к траве, березам, ко всему русскому».
СЛАЙД 19
Чтец:
«Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…»
* * *
А. Суркову
Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины,
Как шли бесконечные, злые дожди,
Как кринки несли нам усталые женщины,
Прижав, как детей, от дождя их к груди,
Как слезы они вытирали украдкою,
Как вслед нам шептали: — Господь вас спаси! —
И снова себя называли солдатками,
Как встарь повелось на великой Руси.
Слезами измеренный чаще, чем верстами,
Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз:
Деревни, деревни, деревни с погостами,
Как будто на них вся Россия сошлась,
Как будто за каждою русской околицей,
Крестом своих рук ограждая живых,
Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся
За в бога не верящих внуков своих.
Ты знаешь, наверное, все-таки Родина -
Не дом городской, где я празднично жил,
А эти проселки, что дедами пройдены,
С простыми крестами их русских могил.
Не знаю, как ты, а меня с деревенскою
Дорожной тоской от села до села,
Со вдовьей слезою и с песнею женскою
Впервые война на проселках свела.
Ты помнишь, Алеша: изба под Борисовом,
По мертвому плачущий девичий крик,
Седая старуха в салопчике плисовом,
Весь в белом, как на смерть одетый, старик.
Ну что им сказать, чем утешить могли мы их?
Но, горе поняв своим бабьим чутьем,
Ты помнишь, старуха сказала:- Родимые,
Покуда идите, мы вас подождем.
«Мы вас подождем!» — говорили нам пажити.
«Мы вас подождем!» — говорили леса.
Ты знаешь, Алеша, ночами мне кажется,
Что следом за мной их идут голоса.
По русским обычаям, только пожарища
На русской земле раскидав позади,
На наших глазах умирали товарищи,
По-русски рубаху рванув на груди.
Нас пули с тобою пока еще милуют.
Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,
Я все-таки горд был за самую милую,
За горькую землю, где я родился,
За то, что на ней умереть мне завещано,
Что русская мать нас на свет родила,
Что, в бой провожая нас, русская женщина
По-русски три раза меня обняла.
СЛАЙД 20
Ведущий 1
В 41-м поэт потрясен седым мальчишкой, которого отец-майор на пушечном лафете вывез из Брестской крепости. И Симонов пишет стихотворение «Майор привез мальчишку на лафете».
Чтец:
«Майор привез мальчишку на лафете…»
* * *
Майор привез мальчишку на лафете.
Погибла мать. Сын не простился с ней.
За десять лет на том и этом свете
Ему зачтутся эти десять дней.
Его везли из крепости, из Бреста.
Был исцарапан пулями лафет.
Отцу казалось, что надежней места
Отныне в мире для ребенка нет.
Отец был ранен, и разбита пушка.
Привязанный к щиту, чтоб не упал,
Прижав к груди заснувшую игрушку,
Седой мальчишка на лафете спал.
Мы шли ему навстречу из России.
Проснувшись, он махал войскам рукой...
Ты говоришь, что есть еще другие,
Что я там был и мне пора домой...
Ты это горе знаешь понаслышке,
А нам оно оборвало сердца.
Кто раз увидел этого мальчишку,
Домой прийти не сможет до конца.
Я должен видеть теми же глазами,
Которыми я плакал там, в пыли,
Как тот мальчишка возвратится с нами
И поцелует горсть своей земли.
За все, чем мы с тобою дорожили,
Призвал нас к бою воинский закон.
Теперь мой дом не там, где прежде жили,
А там, где отнят у мальчишки он.
1941
СЛАЙД 21
Ведущий 2
1942 год. В авиационной катастрофе погибает один из авторов «12 стульев» - писатель, военный корреспондент Евгений Петров.
Симонова потрясла смерть друга – эта простая, горькая, неотвратимая истина войны: «На наших глазах умирали товарищи».
Смерть друга
(Евгению Петрову)
Неправда, друг не умирает,
Лишь рядом быть перестаёт.
Он кров с тобой не разделяет,
Из фляги из твоей не пьёт.
В землянке, занесён метелью,
Застольной не поёт с тобой
И рядом, под одной шинелью,
Не спит у печки жестяной.
Но всё, что между вами было,
Всё, что за вами следом шло,
С его останками в могилу
Улечься вместе не смогло.
Упрямство, гнев его, терпенье —
Ты всё себе в наследство взял,
Двойного слуха ты и зренья
Пожизненным владельцем стал.
Любовь мы завещаем жёнам,
Воспоминанья — сыновьям,
Но по земле, войной сожжённой,
Идти завещано друзьям.
Никто ещё не знает средства
От неожиданных смертей.
Всё тяжелее груз наследства,
Всё у́же круг твоих друзей.
Взвали тот груз себе на плечи,
Не оставляя ничего,
Огню, штыку, врагу навстречу
Неси его, неси его!
Когда же ты нести не сможешь,
То знай, что, голову сложив,
Его всего лишь переложишь
На плечи тех, кто будет жив.
И кто-то, кто тебя не видел,
Из третьих рук твой груз возьмёт,
За мёртвых мстя и ненавидя,
Его к победе донесёт.
СЛАЙД 22
Ведущий 1
В 1942 году Симонов пишет стихотворение «Если дорог тебе твой дом», о котором Маршал Советского Союза И. Х. Баграмян сказал: «Я бы присвоил этому стихотворению звание Героя Советского Союза: оно убило гитлеровцев больше, чем самый прославленный снайпер».
Чтец:
Если дорог тебе твой дом,
Где ты русским выкормлен был,
Под бревенчатым потолком,
Где ты, в люльке качаясь, плыл;
Если дороги в доме том
Тебе стены, печь и углы,
Дедом, прадедом и отцом
В нем исхоженные полы;
Если мил тебе бедный сад
С майским цветом, с жужжаньем пчел
И под липой сто лет назад
В землю вкопанный дедом стол;
Если ты не хочешь, чтоб пол
В твоем доме фашист топтал,
Чтоб он сел за дедовский стол
И деревья в саду сломал...
Если мать тебе дорога —
Тебя выкормившая грудь,
Где давно уже нет молока,
Только можно щекой прильнуть;
Если вынести нету сил,
Чтоб фашист, к ней постоем став,
По щекам морщинистым бил,
Косы на руку намотав;
Чтобы те же руки ее,
Что несли тебя в колыбель,
Мыли гаду его белье
И стелили ему постель...
Если ты отца не забыл,
Что качал тебя на руках,
Что хорошим солдатом был
И пропал в карпатских снегах,
Что погиб за Волгу, за Дон,
За отчизны твоей судьбу;
Если ты не хочешь, чтоб он
Перевертывался в гробу,
Чтоб солдатский портрет в крестах
Взял фашист и на пол сорвал
И у матери на глазах
На лицо ему наступал...
Если ты не хочешь отдать
Ту, с которой вдвоем ходил,
Если ты фашисту с ружьем
Не желаешь навек отдать
Дом, где жил ты, жену и мать,
Все, что родиной мы зовем,—
Знай: никто ее не спасет,
Если ты ее не спасешь;
Знай: никто его не убьет,
Если ты его не убьешь.
И пока его не убил,
Ты молчи о своей любви,
Край, где рос ты, и дом, где жил,
Своей родиной не зови.
Пусть фашиста убил твой брат,
Пусть фашиста убил сосед,—
Это брат и сосед твой мстят,
А тебе оправданья нет.
За чужой спиной не сидят,
Из чужой винтовки не мстят.
Раз фашиста убил твой брат,—
Это он, а не ты солдат.
Так убей фашиста, чтоб он,
А не ты на земле лежал,
Не в твоем дому чтобы стон,
А в его по мертвым стоял.
Так хотел он, его вина,—
Пусть горит его дом, а не твой,
И пускай не твоя жена,
А его пусть будет вдовой.
Пусть исплачется не твоя,
А его родившая мать,
Не твоя, а его семья
Понапрасну пусть будет ждать.
Так убей же хоть одного!
Так убей же его скорей!
Сколько раз увидишь его,
Столько раз его и убей!
СЛАЙД 23
Ведущий 1
После того как в «Правде» было опубликовано стихотворение «Жди меня», посвященное любимой женщине – актрисе Валентине Серовой, Симонов стал самым известным и почитаемым поэтом в стране.
Феномен лирического «Жди меня», написанного в августа 1941 г., перепечатываемого и переписываемого, посылаемого с фронта домой и из тыла – на фронт, адресованного вполне конкретной, земной, но в эту минуту – далекой женщине, выходит за рамки поэзии. «Жди меня» – молитва атеиста, заговариванье судьбы, хрупкий мост между жизнью и смертью, и оно же – опора этого моста. В нем предсказано, что война будет долгой и жестокой, и угадано, что человек – сильнее войны. Если любит, если верит.
СЛАЙД 24 ( Валентина Половикова (Серова) и Анатолий Серов)
Ведущий 2
Перед самой войной Константин Симонов был занят постановкой своей пьесы «Парень из нашего города» в театре Ленинского комсомола и там познакомился с актрисой Валентиной Серовой, вдовой недавно погибшего летчика Анатолия Серова, Симонов серьезно увлекся актрисой, так серьезно, что ради нее оставил семью.Любовь к этой женщине была и его бесконечным счастьем и безумной трагедией. Они прожили вместе 15 лет, много раз расставаясь и сходясь вновь, он безумно любил ее, а она не умела ждать, хотя «Жди меня» было написано только для нее, а последняя строка «Просто ты умела ждать, как никто другой» была убеждением самого себя в том, во что он хотел верить и верил с присущим ему мужским упрямством.
Вся лирика 1941 – 42 годов была посвящена ей, поэт любил и мучился этой любовью
Чтец:
…Кем была ты? Моей или чужой?
Отсюда сердцем мне не дотянуться…
Прости, что я зову тебя женой
По праву тех, кто может не вернуться.
Ведущий 1
Своей единственной Музе – Валентине Серовой Симонов посвятил свои лучшие лирические строки. Серова была легкомысленной женщиной, поэт понимал это, но все прощал ей.
Чтец:
…На небе любят женщину от скуки
И отпускают с миром, не скорбя…
Ты упадешь ко мне в земные руки.
Я не звезда. Я удержу тебя.
Ведущий 2
Серова воспринималась публикой не только как артистка, но и как Муза, адресат необыкновенной любовной лирики. Ей следовало очеловечивать Женщину, верную и любящую. Но она была еще и просто женщиной, ветреной и увлекающейся.
Чтец:
… Мне не надо в раю тоскующей,
Чтоб покорно за мною шла,
Я бы взял с собой в рай такую же,
Чтоб на грешной земле жила,-
Злую, ветреную, колючую,
Хоть ненадолго, да мою!
Ту, что нас на земле помучила
И не даст нам скучать в раю.
Ведущий 1
Июнь 1941 года, Симонов мотается по фронтам, ежесекундно рискуя жизнью, время тягостное и тяжелое, и в это время рождаются слова любви и нежности
Чтец:
…Будь хоть бедой в моей судьбе,
Но кто б нас не судил,
Я сам пожизненно к тебе
Себя приговорил…
Ведущий 2
А его Муза в это время увлеклась молодым красавцем-генералом Рокоссовским, будущим маршалом, это увлечение получило такой резонанс, что пришлось вмешаться даже самому Сталину. А поэт в это время ревнует, тоскует, любит:
…Где ты плачешь, где поешь, моя зима?
Кто опять тебе забыть меня помог?
Чтец:
Если бог нас своим могуществом
После смерти отправит в рай,
Что мне делать с земным имуществом,
Если скажет он: выбирай?
Мне не надо в раю тоскующей,
Чтоб покорно за мною шла,
Я бы взял с собой в рай такую же,
Что на грешной земле жила,-
Злую, ветреную, колючую,
Хоть ненадолго, да мою!
Ту, что нас на земле помучила
И не даст нам скучать в раю.
В рай, наверно, таких отчаянных
Мало кто приведёт с собой,
Будут праведники нечаянно
Там подглядывать за тобой.
Взял бы в рай с собой расстояния,
Чтобы мучиться от разлук,
Чтобы помнить при расставании
Боль сведённых на шее рук.
Взял бы в рай с собой все опасности,
Чтоб вернее меня ждала,
Чтобы глаз своих синей ясности
Дома трусу не отдала.
Взял бы в рай с собой друга верного,
Чтобы было с кем пировать,
И врага, чтоб в минуту скверную
По-земному с ним враждовать.
Ни любви, ни тоски, ни жалости,
Даже курского соловья,
Никакой, самой малой малости
На земле бы не бросил я.
Даже смерть, если б было мыслимо,
Я б на землю не отпустил,
Всё, что к нам на земле причислено,
В рай с собою бы захватил.
И за эти земные корысти,
Удивлённо меня кляня,
Я уверен, что бог бы вскорости
Вновь на землю столкнул меня.
Ведущий 1
С Серовой они разошлись в 1957 году, но Симонов любил ее до конца жизни, он просто не мог простить
…Я милых губ печальный след
Навек оставлю за собою…
Ведущий 2
После окончательного разрыва Валентина Серова увлеклась алкоголем, стала постепенно опускаться.
…Декабрьским пасмурным утром 1975 года в фойе театра киноактера внесли гроб. Невозможно было узнать в той, что в нем лежала, некогда ослепительную красавицу Валентину Серову, если бы не портрет, выставленный в изголовье, с которого смеялась молодая кинобогиня.
Симонов не был на похоронах, он в это время отдыхал в Кисловодске, Константин Михайлович прислал на похороны 58 роз по числу лет.
От их брака осталась дочь Маша очень похожая на отца, хотя Симонов жалел, что она не похожа на Серову.
Ведущий 1
Незадолго до смерти Константин Симонов попросил дочь Машу привезти в больницу архив Валентины Васильевны.
Он сжег все письма, которые писал ей, не желая, чтобы чужие глаза заглядывали в их непростые отношения.
Когда через пару дней дочь приехала, то не узнала его, он как-то сразу постарел, согнулись плечи, ходил, шаркая, из угла в угол по больничной палате, долго молчал, а потом посмотрел на дочь глазами, полными боли и страдания и сказал: «Прости меня, девочка, но то, что было у меня с твоей матерью, было самым большим счастьем в моей жизни… и самым большим горем…»
СЛАЙД 25 Валентина Серова и Константин Симонов
Чтец:
Лицо твое усталое,
Несхожее с портретами,
С мороза губы талые,
От снега мной согретые,
И твой лениво брошенный
Взгляд, означавший искони:
Не я тобою прошенный,
Не я тобою исканный.
СЛАЙД 26 –29
Чтец:
Из воспоминаний литовского поэта Эдуардаса Межелайтиса: «…Мне попал в руки томик стихов в синей обложке «С тобой и без тебя». Интимная лирика. Любовь. Эта интимная лирика распространилась в народе, как пожар в лесу. Поэт писал о судьбе двух людей – об их любви, разлуке, тоске, мучительной радости встреч. О любви двух обыкновенных людей в дни великих исторических событий. О любви в дни всеобщего горя и ненависти. Фактически – о жизни на грани смерти. Вот почему эту книгу Константина Симонова рвали тогда друг у друга из рук, переписывали, заучивали наизусть.
СЛАЙД 30
Ведущий 2
Смерть Сталина совпала с переменами в личной и творческой жизни: Симонов разошелся с актрисой Валентиной Васильевной Серовой, женился на вдове поэта Семена Гудзенко Ларисе Жадовой, был снят с редакторства в «Новом мире» и в 1958 г. уехал в Ташкент собственным корреспондентом «Правды» по Средней Азии.
СЛАЙД 31 – 32
Ведущий 1
Это самое капитальное
из того, что написано о войне.
Алексей Сурков
В Ташкенте он написал роман «Живые и мертвые». Либеральный воздух «оттепели» и великолепное знание войны счастливо сочетались в этой прозе.
Проза Симонова – мужская проза. Война Симонова объемна, он видит ее с разных точек и ракурсов, свободно перемещаясь в ее пространстве от окопов переднего края до армейских штабов и глубокого тыла. Довольно часто Симонова упрекали в том, что проза его – офицерская, что она лишена крови и пота ежедневного солдатского труда. Симонов возвратился из Ташкента в Москву в начале 1960-х. Время «застоя» заметно сказывается на творчестве Симонова: стихов он почти не пишет, а отдельные поэтические удачи напрямую связаны с прошлым – войной, памятью о ней, ее историческими датами.
Он был успешен в творчестве и обласкан властью. По сценариям Симонова поставлены многие фильмы: «Парень из нашего города» (1942), «Жди меня» (1943), «Дни и ночи» (1943-44), «Бессмертный гарнизон» (1956), «Нормандия-Неман» (1960, совместно с Ш. Спаакоми, Э. Триоле), «Живые и мертвые» (1964).
Просмотр отрывка из фильма «Живые и мёртвые»
Ведущий 2
С 1946 по 1950 гг. и с 1954 по 1958 гг. он был главным редактором журнала «Новый мир»; с 1950 по 1953 гг. – главным редактором «Литературной газеты»; с 1946 по 1959 гг. и с 1967 по 1979 гг. – секретарем Союза писателей СССР. В 1974 г. он удостоен звания Героя Социалистического Труда.
Последнее десятилетие занимался и кинематографом. Совместно с Романом Карменом создал кинопоэму «Гренада, Гренада, Гренада моя», потом уже самостоятельно, в качестве автора фильма «Чужого горя не бывает» – о вьетнамской войне, «Шел солдат», «Солдатские мемуары» – на основе бесед с кавалерами трех Орденов Славы, телефильмы о Булгакове и Твардовском.
СЛАЙД 33 – 36
Чтец:
Не той, что из сказок, не той, что с пеленок,
Не той, что была по учебникам пройдена,
А той, что пылала в глазах воспаленных,
А той, что рыдала,- запомнил я Родину.
И вижу ее, накануне победы,
Не каменной, бронзовой, славой увенчанной,
А очи проплакавшей, идя сквозь беды,
Все снесшей, все вынесшей русскою женщиной.
СЛАЙД 38
Ведущий 1
28 августа 1979 Константин Симонов умер. Он завещал развеять свой прах на поле под Могилевом, под Могилевом, где в 1941 г. ему удалось выйти из окружения. На памятном знаке возле Буйнического поля начертано: «Всю жизнь он помнил это поле боя и здесь завещал развеять свой прах».
101
190 488 
