Вариант проведения урока 3. Философская лирика Ф.И.Тютчева

Вариант проведения урока 3. Философская лирика Ф.И.Тютчева

Ход урока

I. Слово преподавателя.

Поэтическое мировоззрение имеет свою структуру, которая может быть определена как “образ мира художника”, и этот образ развивается из некоторого “первоистока”. В стихотворном обращении к А. А. Фету Тютчев определил свой образ мира, свой поэтический дар как “инстинкт пророчески-слепой”. Этот инстинкт поэта обращает нас к мифу. Для Тютчева, и в этом он сходится с Платоном и Шеллингом, высшая цель поэзии есть творчество мифов. Почти все великие создания его суть мифы о природе. Основу мифа составляет глубинное переживание, пластически воплощённое в язык поэзии.

В основе мира природы Ф. Тютчева — мифологический мир стихий, первооснов Вселенной. В стихотворении “А. А. Фету” поэт определяет свой поэтический дар и как способность “чуять, слышать воды”. Излюбленная стихия поэта — “водная стихия”. Кажется, нет в природе такой формы существования влаги, которая не была бы отмечена Ф. Тютчевым.

Разнообразные формы воды в поэзии Ф. Тютчева обнаруживают связь с такими давно известными идеями-первообразами, как Хаос – Бездна – Беспредельное. Корни такого поэтического мировоззрения – в полумифологических созерцаниях древнейших милетцев: Фалеса, Анаксимандра: вода есть первооснова всего мира, она есть Беспредельное, откуда всё исходит и куда всё возвращается. Эта древнейшая концепция является основой мировосприятия Ф. Тютчева. Конечно, речь идёт не о каких-то заимствованиях, отношение поэта к стихиям огня и воды коренится в подсознательных слоях его души. Фалес, Анаксимандр, Гесиод, Гераклит, Платон — имена античных философов, чьи созерцания органично вплелись в поэтический мир Ф. Тютчева, не нарушая его стройности и целостности.

Центральной проблемой тютчевской картины мира является оппозиция “Бытие-Небытие”. Она имеет своё наполнение:

Бытие Небытие

Жизнь Смерть

Реальное Ирреальное

Любовь Самоубийство

Юг Север

Россия Запад

Промежуточные звенья заполняются рядом символических образов:

сон, сумрак, дремота.

Итак, один из доминирующих признаков Бытия лежит в пространстве “жизнь — отсутствие Жизни, полнота жизни – и её ущербность”. В этом смысловом пространстве перемещаются отдельные тексты, причём особенность поэтики Ф. Тютчева заключается в вариативности оценки: то, что в одном тексте выступает как отрицательное, в каком-либо другом может получить противоположную оценку. В этом ключе стихотворения Ф. Тютчева могут быть прочитаны как единое целое.

Обратимся к стихотворениям “Проблеск” (1825), “Видение” (1829), “Тени сизые смесились...” (1836). Все они условно могут быть отнесены к “ночным стихотворениям” поэта.

II. Анализ стихотворения “Проблеск” (1825)

— Что такое “проблеск”?

1. Определите композицию стихотворения.

В стихотворении выделяются две части:

I часть – 1-3-я строфы — развёрнутый образ “сумрака глубокого”; форма диалога (“Слыхал ли?”). Представляет мир внешний.

II часть — 4-8-я строфы внутренний мир души лирического героя; диалога нет, что подчёркивается использованием местоимения “мы”, множественным числом глагольной лексики.

2. Анализ первой части.

— Выделите характерные образы тютчевской поэзии в первой строфе. Прокомментируйте их.

(“Сумрак”, “Полуночь”, “сон” — это грань перехода дня в ночь, “сна” в “звон”. Именно “сумрак”, “полуночь” становятся активным действующим началом: “...полуночь, ненароком, // Дремавших струн встревожит сон”, свершит преображение.)

— Охарактеризуйте лирического героя.

(Чуткая, вещая душа (“О вещая душа моя!”) лирического героя внемлет всему, что происходит в сумрачном мире Вселенной, призывает собеседника — “Слыхал ли?” — стать свидетелем таинства.)

— Как поэт описывает само таинство преображения?

(Гонцом ночи, будоражащим “дремавшие струны” арфы и человеческой души, становится Зефир: его дыхание тревожит “воздушную арфу”, извлекал “то потрясающие звуки, // То замирающие вдруг...” И “лира // Грустит в пыли, по небесах!” Лира, арфа – инструмент преображения души в высокое, чистое, бессмертное. Какими средствами поэт подчёркивает значимость происходящего?

Аллитерация (“взрывает” — “скорбит” — “в струнах” — “лира” — “грустит”) подготавливает читателя к таинству преображения.)

3. Анализ второй части.

— Проследите, как развиваются поэтические образы части II.

(Вторая часть открывается описанием слияния души лирического героя с сумраком (“душой к бессмертному летим!”). Стремление вырваться с “земного круга” — круга жизни — “сна” приводит к обретению мига истины. Пятая строфа – кульминация в развитии поэтической мысли стихотворения. Анафора (“как”), внутренняя антитеза (сумерки, но “сердцу радостно, светло!”), метафора (“По жилам небо протекло!”) рисуют миг слияния с Вечностью. Это подчёркивается и сменой авторского “я” на обобщённое “мы”. Истина обретается через примирение с прошлым, которое “как призрак друга, // Прижать к груди своей хотим”, и веру:

“Как верим верою живою...” Аллитерация на “р“ достигает в пятой строфе своего наивысшего напряжения. “Проблеск” становится катарсисом-потрясением, очищением и обретением гармонии и покоя.

Однако уже в шестой строфе поэтическая интонация неожиданно изменяется. Движение души “к бессмертному” к проблеску сменяется стремительным падением в земной круг жизни — в “волшебный сон“. Постоянный звук “р”, подчёркивавший неожиданность, исключительность переживаемого, к последней строфе иссякает и исчезает совсем, сменяясь “м”, “с”, “ч”, нагнетая ощущение усталости, утомления.)

— Что же такое “проблеск”?

(Перед нами как бы “перевёрнутая” аристотелевская трагедия. “Арфы лёгкий звон” пробуждает к внутренней, глубинной, духовной работе, кульминацией которой становится катарсис, слияние с небом – миг истины. Но “проблеск“ не несёт покоя и гармонии, он завершается трагически: заглянуть в бездну-Беспредельное можно лишь на краткое мгновение (“И не дано ничтожной пыли // дышать божественным огнём”). За мгновением истины следует наказание “утомительными снами”.

Всеобъемлющий мир “сумеречного” состояния Вселенной соткан в стихотворении “Видение”.)

III. Анализ стихотворения “Видение” (1829)

Стихотворение состоит из двух строф. Проследим, как в них развивается поэтическая мысль - смысл. Прокомментируем художественные образы и поэтические особенности первой строфы.

Стихотворение открывается метафорическим образом сумрака - “есть некий час” - грани “двойного бытия”. Императив “есть” в сочетании с эпитетом “некий” провозглашает особое мифологическое время, присущее Вселенной. Во втором стихе образ сумрака раскрывается как “час явлений и чудес”. В мире происходит таинство преображения: действительность преображается в мифологические образы, душа человеческая растворяется в сумерках. Поэтический мир стихотворения реализуется в мифологических образах колесницы - Хаоса - Атласа - Муз.

Образ древнегреческой колесницы символизирует круг — античный образ души. Но движение близится к концу, колесница неуклонно катится “в святилище небес”, к своему логическому завершению пути – смерти, так же как человеческое существование есть всегда движение от начала к концу. Таким образом, в первой строфе поэтически воплощён вечный закон мироздания.

Образ сумрака, часа “всемирного молчанья”, часа “явлений и чудес”, создаётся поэтом при помощи аллитерации на “ч”: “час” - “в ночи” - “молчанья” - “час” - “чудес”. Комментарий второй строфы.

Вторая строфа открывается образом ночи “как хаоса на водах”. “Хаос на водах” — Беспредельное – поглощает всё сущее: “Беспамятство... давит сушу”. Возникает мотив растворения, движения жизни в сумерках, где “смесились” все грани.

Мифологический образ Хаоса возвращает нас к мотивам сотворения Вселенной. По Гесиоду, раньше всего возник Хаос – как всё, но не упорядоченное ещё, в отличие от Космоса. Сотворение мира по Тютчеву — бесконечный процесс движения вечного Хаоса, окружённого первичными водами в царстве тьмы:

Настанет ночь – и Звучными волнами

Стихия бьет о берег свой...

(“Как океан объемлет шар земной…”)

Память сменилась Беспамятством: в забвении прошлое, вся история, нет времени, нет бытия — мир в изначальном состоянии. Царит вечность и есть Боги; Муза, чья главная функция связывать прошлое, настоящее, будущее, сейчас дремлет и видит “пророческие сны”, И ещё одно “сумеречное стихотворение” Ф. Тютчева - “Тени сизые смесились...”

IV. Анализ стихотворения “Тени сизые смесились...” (1836)

Стихотворение состоит из двух строф.

1. Анализ первой строфы

— Выпишите ключевые образы, создающие мир сумерек в первой строфе.

тени сизые

сумрак зыбкий

гул дальний

полёт незримый

тоска невыразимая

— Оцените значение эпитетов,

(Точные, единственно возможные. Тени действительно “сизые” — они переливаются множеством оттенков, поэтому сумрак “зыбкий”. А постепенный уход дневной жизни и внешней точней и не выразить — “гул дальний”.)

— Проанализируйте значение глагола “смесились”.

(“Смесились” — устаревшая форма глагола “смешиваться” — не столько механическое смещение, сколько слияние.)

Перед нами не просто словесные образы, а как бы реальный сумрак на исходе реального дня, в реальной комнате, где слышен “мотылька полёт незримый”. Удивительный дар поэта находить многосмысловые слова придаёт первому стиху характер какого-то неясного, сказанного шёпотом (аллитерация на свистящее “с”), но вполне ощутимого откровения. Реалии дневного мира растворяются: “цвет поблекнул, гул уснул”; само бытие человеческое становится зыбким: “Жизнь, движенье разрешились // В сумрак зыбкий, в дальний гул...”

— Проанализируем значение глагола “разрешились”.

(Разрешиться можно от бремени. У Тютчева сквозь одно значение “мерцает” другое: разрешиться – превратиться. Так возникает ощущение начала драмы.)

— Чем символичен образ “полёта незримого” мотылька?

(Этот образ становится кульминационным в создании внутренней реальности сумерек: с одной стороны, слух в сумерках утончается так, что слышен трепет крыльев мотылька; с другой физически ощутимо одиночество человеческой души. Этим объясняется трагическое восклицание: “Час тоски невыразимой!..” В нём можно услышать страх, одиночество, ужас.)

— Прокомментируем последний стих первой строфы.

(Передаётся ощущение растворения “Я”во Вселенной.)

2. Анализ второй строфы.

— К кому обращается автор во второй строфе?

(Вторая строфа носит характер прямого обращения к сумраку — вся глагольная лексика использована в повелительном наклонении.)

— Как во второй строфе развивается поэтический образ сумрака?

(Сумрак обретает текучую природу: “лейся… залей... утиши...”. Человеческая душа стремится к покою и тишине. Призыв звучит не просто “сумраку литься “, но “всё” залить. Местоимение “всё” делает равнозначными мир души и Вселенную. Лирический герой жаждет “самозабвенья“. Как заклинание звучит трагически торжественное: “дай вкусить уничтоженья...”)

— В чём необычность этого стиха?

(Вкушают обычно блаженство. Опять возникает тютчевская “вибрация” смыслов: оказывается, есть не только ужас уничтожения, но и сладость.)

— В чём особенность композиции стихотворения?

(Последняя строчка лишь одним словом “смешай” замыкает магическое кольцо стихотворения: вначале тени сизые “смесились”, а теперь и “я”, уничтожаясь, смешиваюсь с ними.)

Таким образом, перед нами стихотворение о душе в сумерках и о душе сумерек.