В молчанье твоего ухода
Упрек невысказанный есть.
Б. Пастернак
Марина Цветаева –
неоплатная наша вина,
но и любовь наша навечная.
Поэт может быть бездомным,
но стихи – никогда
Евгений Евтушенко
На фоне колокольного звона читает Татьяна Доронина
Красною кистью
Рябина зажглась.
Падали листья.
Я родилась.
Спорили сотни
Колоколов.
День был субботний:
Иоанн Богослов.
Мне и доныне
Хочется грызть
Жаркой рябины
Горькую кисть.
Учитель
Так написала о дне своего рождения Марина Цветаева - одна из неугасаемых звезд на небосклоне русской поэзии. Рябина навсегда вошла в геральдику ее поэзии. Пылающая и горькая, на излете осени, в преддверии зимы, она стала символом судьбы, тоже переходной и горькой, пылающей творчеством и постоянно грозившей зимой забвения.
Шопен. 'Вальс' (№ 7 до-диез минор). Звучит громко, а затем идет фоном
Учитель
Никто не скажет о поэте лучше и полнее, чем его стихи. Цветаева очень рано ощутила силу своего дара. В мае 1913 года в Крыму, в Коктебеле, Марина создала ныне широко известное стихотворение без названия, которое стало своеобразным предсказанием:
ЧТЕЦ
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я - поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,
Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
- Нечитанным стихам! -
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.
Учитель
Вчера еще гремевшие поэты со звонкими именами и роскошными репутациями поодиночке и группами уходили в небытие. В то же самое время насильственно отдаленные от читателя, опальные, проклятые властью поэты выходили на первый план и по праву овладевали вниманием читателей.
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица):"И главное - я ведь знаю, как меня будут любить ... через сто лет", - писала Цветаева.
Утечет много воды, и не только воды, но и крови, потому что жизнь Марины Цветаевой, ее творчество пришлись на 10-30-е годы катастрофического 20-го века. И чем дальше уходим мы от года ее смерти, тем лучше помним ее судьбу. Так попробуем же прикоснуться к истории "цветаевских правд", к истории ее жизни и любви.
Ведущий
8 октября 1882 года в семье Ивана Владимировича Цветаева, профессора Московского университета, директора Румянцевского музея и основателя Московского музея изящных искусств, и Марии Александровны Мейн, талантливой пианистки, восхищавшей своей игрой самого А.Рубинштейна, родилась дочь Марина.
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица): «Когда вместо желанного, предрешённого, почти приказанного сына Александра родилась всего только я, мать сказала: «По крайней мере, будет музыкантша». Когда же первым, явно бессмысленным и вполне отчётливым догодовалым словом оказалось «гамма», мать только подтвердила: «Я так и знала»- и тут же принялась учить меня музыке, без конца напевая мне эту самую гамму: «До, Муся, до, а это ре, до-ре...» Могу сказать, что я родилась не в жизнь, а в музыку.
«Слуху моему мать радовалась и невольно за него хвалила, тут же, после каждого сорвавшегося «Молодец!», холодно прибавляла: «Впрочем, ты ни при чем - слух - от Бога». Так это у меня навсегда и осталось, что я - ни при чем; что слух - от Бога. Это охранило меня и от самомнения, и от самосомнения, и от всякого в искусстве самолюбия - раз Слух от Бога. «Твое - только старание, потому что каждый Божий дар можно загубить», - говорила мать поверх моей четырехлетней головы, явно не понимающей и поэтому запоминающей так, что потом уже ничем не выбьешь».
ЧТЕЦ
Кто создан из камня, кто создан из глины,-
А я серебрюсь и сверкаю!
Мне дело- измена, мне имя- Марина,
Я - бренная пена морская.
Кто создан из глины, кто создан из плоти-
Тем гроб и надгробные плиты...
В купели морской крещена- и в полёте
Своём- непрестанно разбита!
Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети
Пробьётся моё своеволье.
Меня- видишь кудри беспутные эти?-
Земною не сделаешь солью.
Дробясь о гранитные ваши колена,
Я с каждой волной- воскресаю!
Да здравствует пена- весёлая пена-
Высокая пена морская!
Ведущий
Уже в четыре года Марина умела читать, а в восемь лет уже писала свои первые стихи. Родители прочили дочери великое будущее и оказались правы. Детство и юность Марины отчасти прошли в Москве, отчасти за границей: в Италии, Швейцарии, Германии, Франции. Она росла и воспитывалась под надзором бонн и гувернанток. В 16 лет закончила гимназию и уехала в Париж. В Сорбонне продолжила образование по специальности "старофранцузская литература".
С детства она была погружена в атмосферу А. Пушкина, в юности открыла для себя Гете и немецких романтиков. Очень рано ощутила в себе некий "тайный жар", "скрытый двигатель жизни" и назвала его "любовь".
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица): "Пушкин меня заразил любовью. Словом - любовь".
На протяжении всей жизни в Цветаевой неугасимо горел душевный и творческий костер любви к дорогим "теням минувшего", к "святому ремеслу поэта", к Родине, к природе, к живущим людям, к друзьям и подругам.
Наши царства
Владенья наши царственно-богаты,
Их красоты не рассказать стиху:
В них ручейки, деревья, поле, скаты
И вишни прошлогодние во мху.
Мы обе - феи, добрые соседки,
Владенья наши делит темный лес.
Лежим в траве и смотрим, как сквозь ветки
Белеет облачко в выси небес.
Мы обе - феи, но большие (странно!)
Двух диких девочек лишь видят в нас.
Что ясно нам - для них совсем туманно:
Как и на всe -- на фею нужен глаз!
Нам хорошо. Пока еще в постели
Все старшие, и воздух летний свеж,
Бежим к себе. Деревья нам качели.
Беги, танцуй, сражайся, палки режь!..
Но день прошел, и снова феи -- дети,
Которых ждут и шаг которых тих...
Ах, этот мир и счастье быть на свете
Ещe невзрослый передаст ли стих?
Уже в раннем детстве М. Цветаева начала писать стихи, и притом не только по-русски, но и по-французски, по - немецки. Осенью 1910 года 18-летняя гимназистка отнесла в частную типографию сборник своих стихов «Вечерний альбом». В книгу вошли стихи, написанные в 15-17 лет, которые получили высокую оценку известных поэтов - М. Волошина и В. Брюсова. Одобрительно отозвался о книге и Н. Гумилев: «Марина Цветаева внутренне своеобразна... Здесь истинно угаданы все наиглавнейшие законы поэзии, так что эта книга не только милая книга девических признаний, но и книга прекрасных стихов».
Звучит романс М. Таривердиева "У зеркала" на стихи М. Цветаевой.
Ведущий
Характер у Цветаевой был трудный, неровный, неуступчивый. Илья Эренбург, хорошо знавший её в молодости, говорил: «Марина Цветаева совмещала в себе старомодную учтивость и бунтарство, пиетет перед гармонией и любовь к душевному косноязычию, предельную гордость и предельную простоту. Её жизнь была клубком прозрений и ошибок».
Любовь к родине – истинно поэтическое свойство – было характерной особенностью Марины Цветаевой. И путь ее в поэзии отмечен многими знаками этой любви-вины, любви-преданности, любви-зависимости, любви, которая, наверное, диктовала даже и ошибочные поступки в её жизни.
Простите меня, мои горы!
Простите меня, мои реки!!
Простите меня, мои нивы!
Простите меня, мои травы!»
Мать – крест надевала солдату,
Мать с сыном прощались навеки…
И снова из сгорбленной хаты:
«Простите меня, мои реки!»
Ведущий
Они встретились- 17-летний Сергей Эфрон и 18-летняя Марина Цветаева- 5 мая 1911 года на пустынном, усеянном мелкой галькой берегу. Она собирала камешки, он стал ей помогать- красивый грустной, кроткой красотой юноша... с поразительными, огромными, в пол- лица глазами.
ЧТЕЦ
Ждут нас пыльные дороги, шалаши на час,
И звериные берлоги, и старинные чертоги...
Милый, милый, мы как Боги. Целый мир для нас!
Всюду дома мы на свете, всё зовя своим.
В шалаше, где чинят сети, на сияющем паркете...
Милый, милый, мы как дети: целый мир двоим!
Солнце жжёт,- на север с юга или на луну!
Им очаг и бремя плуга, нам простор и зелень луга...
Милый, милый, друг у друга мы навек в плену!
Замуж Марина Цветаева вышла в январе 1912 года за Сергея Яковлевича Эфрона . Их семейная жизнь, в которую они вошли совсем юными Марина много писала, вдохновленная Эфроном. Если сказать, что она любила мужа, значит, ничего не сказать: она его боготворила.
ЧТЕЦ
Писала я на аспидной доске,
И на листочках вееров поблеклых,
И на речном, и на морском песке,
Коньками по льду и кольцом на стеклах, -
И на стволах, которым сотни зим...
И, наконец, - чтоб было всем известно!
Что ты любим, любим! любим! любим! -
Расписывалась - радугой небесной.
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица): «Только при нем я могу жить так, как живу: совершенно свободно"
Он был единственным, кто ее понял и, поняв, полюбил. Сергея не устрашила ее сложность, противоречивость, особость, непохожесть на всех других. А вообще, в жизни ее было много увлечений, но, как однажды сказала Марина Ивановна…
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица): «Всю жизнь напролет пролюбила не тех...'.
Ее доверчивость и неспособность вовремя понять человека - вот причины частых и горьких разочарований.
Да, я, пожалуй, странный человек
Да, я, пожалуй, странный человек,
Другим на диво!
Быть, несмотря на наш двадцатый век,
Такой счастливой!
Не слушая о тайном сходстве душ,
Ни всех тому подобных басен,
Всем говорить, что у меня есть муж,
Что он прекрасен!..
Я с вызовом ношу его кольцо!
Да, в вечности жена- не на бумаге!
Чрезмерно узкое его лицо
Подобно шпаге.
Безмолвен рот его, углами вниз.
Мучительно великолепны брови.
В его лице трагически слились
Две древних крови.
Он тонок первой тонкостью ветвей.
Его глаза- прекрасно-бесполезны!
Под крыльями раскинутых бровей-
Две бездны.
В его лице я рыцарству верна,
Всем вам, кто жил и умирал без страху-
Такие в роковые времена
Слагают стансы и идут на плаху.
Звучит романс А. Петрова «Под лаской плюшевого пледа» на стихи М. Цветаевой
Ведущий
Короткий промежуток между встречей Марины и Сергея и началом Первой мировой войны был единственным в их жизни периодом бестревожного счастья.“Аля- Ариадна Эфрон – родилась 5 сентября 1912 года, в половине шестого утра, под звон колоколов”.
Девочка! – Царица бала!
Или схимница – бог весть!
– Сколько времени? – Светало.
Кто-то мне ответил: – Шесть.
Чтобы тихая в печали,
Чтобы нежная росла, -
Девочку мою встречали
Ранние колокола.
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица):“Я назвала ее Ариадной, – вопреки Сереже, который любит русские имена, папе, который любит имена простые, друзьям, которые находят, что это салонно. Назвала от романтизма и высокомерия, которые руководят всей моей жизнью”.
В 1914 году Сергей, студент 1 курса Московского университета, отправляется на фронт с санитарным поездом, курсировавшим от Москвы до Белостока и обратно, в качестве брата милосердия. Марина остаётся в Москве с дочерью Ариадной.
Исполняется песня «Гребешок» на стихи Марины Цветаевой
Марина Цветаева много пишет, читает свои стихи в многочисленных аудиториях. Стихи нравятся публике. Цветаева пишет в статье «Нездешний вечер»:
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица) «Читаю весь свой стихотворный 1915 год - а всё мало, а всё ещё хотят. Ясно чувствую, что читаю от лица Москвы и что этим лицом в грязь не ударяю...»
А вскоре развернулись в стране решающие события: Октябрьская революция и гражданская война.
Звучит вальс №3 Шопена (фоном)
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица) «Если вы живы, если мне суждено ещё раз с вами увидеться- слушайте... Когда я вам пишу, вы- есть, раз я вам пишу!.. Если Бог сделает чудо- оставит вас в живых, я буду ходить за вами, как собака... Горло сжато, точно пальцами. Всё время оттягиваю, растягиваю ворот. Серёженька. Я написала ваше имя и не могу писать дальше».
Я тебя отвоюю…
Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес,
Оттого что лес - моя колыбель, и могила - лес,
Оттого что я на земле стою - лишь одной ногой,
Оттого что я о тебе спою - как никто другой.
Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей,
У всех золотых знамен, у всех мечей,
Я ключи закину и псов прогоню с крыльца -
Оттого что в земной ночи я вернее пса.
Я тебя отвоюю у всех других - у той, одной,
Ты не будешь ничей жених, я - ничьей женой,
И в последнем споре возьму тебя - замолчи!-
У того, с которым Иаков стоял в ночи.
Но пока тебе не скрещу на груди персты -
О проклятие!- у тебя остаешься - ты:
Два крыла твои, нацеленные в эфир,-
Оттого, что мир - твоя колыбель, и могила - мир!
Пожалуй, самым известным и проникновенным стихотворением, посвященным любимому, является цветаевское «Вчера еще в глаза глядел».
Вчера еще в глаза глядел
Вчера еще в глаза глядел
А нынче - всё косится в сторону!
Вчера еще до птиц сидел,-
Всё жаворонки нынче - вороны!
Я глупая, а ты умен,
Живой, а я остолбенелая.
О, вопль женщин всех времен:
"Мой милый, что тебе я сделала?!"
И слезы ей - вода, и кровь -
Вода,- в крови, в слезах умылася!
Не мать, а мачеха - Любовь:
Не ждите ни суда, ни милости.
Увозят милых корабли,
Уводит их дорога белая...
И стон стоит вдоль всей земли:
"Мой милый, что тебе я сделала?"
Вчера еще - в ногах лежал!
Равнял с Китайскою державою!
Враз обе рученьки разжал,-
Жизнь выпала - копейкой ржавою!
Детоубийцей на суду
Стою - немилая, несмелая.
Я и в аду тебе скажу:
"Мой милый, что тебе я сделала?"
Спрошу я стул, спрошу кровать:
"За что, за что терплю и бедствую?"
"Отцеловал - колесовать:
Другую целовать",- ответствуют.
Жить приучил в самом огне,
Сам бросил - в степь заледенелую!
Вот что ты, милый, сделал мне!
Мой милый, что тебе - я сделала?
Всё ведаю - не прекословь!
Вновь зрячая - уж не любовница!
Где отступается Любовь,
Там подступает Смерть-садовница.
Самo - что дерево трясти! -
В срок яблоко спадает спелое...
- За всё, за всё меня прости,
Мой милый,- что тебе я сделала!
Вряд ли найдется человек, который не слышал бы удивительных строк
Мне нравится, что Вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не Вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не поплывет под нашими ногами.
Как свежо и современно звучат стихи, а ведь написаны они в 1915 году. Обращены стихи к будущему мужу сестры Маврикию Минцу.
Исполнение романса М. Таривердиева 'Мне нравится' на стихи М. Цветаевой.
В ноябре 1917 года муж Марины Сергей уехал на Дон, где формировались первые части Белой армии. Сергей был человек, безусловно, одаренный: в чем-то слабый, в чем-то - очень сильный духом. Россию он любил фанатично. И, служа в Белой армии, свято верил, что спасает Россию.
Белая гвардия - путь твой высок.
Черному дулу - пуля в висок.
Почти три года жила Марина в голодной красной Москве, не получая вестей от Сергея. Терпела не просто нужду, а нищету. На руках у нее остались две дочери: Ариадна - старшая, и Ирина - трех лет. Прокормиться было очень трудно, но она билась, старалась, как могла: ездила с мешочками по деревням менять вещи на сало и муку, стояла в очередях за пайковой селедкой. Однако это всегда оканчивалось не так, как у всех... Марина была слишком неумела в быту. Осенью 1919 года в самое тяжелое, голодное время Марина по совету знакомых отдала своих девочек в подмосковный приют, но вскоре забрала оттуда тяжело заболевшую Алю, а в феврале 20-го потеряла маленькую Иру, погибшую в приюте от голода и тоски.
Таково было ее хождение по мукам.
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица)"Жизнь, где мы так мало можем...".
Зато сколь много она могла в своих тетрадях! Как ни удивительно, никогда еще не писала она так вдохновенно, напряженно и разнообразно. Но голос поэта резко изменился. Из ее стихов навсегда ушли прозрачность, легкость, певучая мелодика, искрящаяся жизнью и задором.
Пригвождена
Пригвождена к позорному столбу
Славянской совести старинной,
С змеею в сердце и с клеймом на лбу,
Я утверждаю, что — невинна.
Я утверждаю, что во мне покой
Причастницы перед причастьем.
Что не моя вина, что я с рукой
По площадям стою — за счастьем.
Пересмотрите всё мое добро,
Скажите — или я ослепла?
Где золото мое? Где серебро?
В моей руке — лишь горстка пепла!
И это всё, что лестью и мольбой
Я выпросила у счастливых.
И это всё, что я возьму с собой
В край целований молчаливых.
19 мая 1920
Читать стихи и поэмы Цветаевой между делом нельзя. Её поэзия требует встречной работы мысли. Но стихи ее узнаешь безошибочно: по особым, неповторимым ритмам, необщей интонации. Поэтесса безоглядно ломала инерцию старых, привычных для слуха ритмов.
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица)"Я не верю стихам, которые льются. Рвутся - да".
Ее ритмика все время настораживает внимание. Это - как "физическое сердцебиение"...
Приметы
Точно гору несла в подоле --
Всего тела боль!
Я любовь узнаю по боли
Всего тела вдоль.
Точно поле во мне разъяли
Для любой грозы.
Я любовь узнаю по дали
Всех и вся вблизи.
Точно нору во мне прорыли
До основ, где смоль.
Я любовь узнаю по жиле,
Всего тела вдоль
Cтонущей. Сквозняком как гривой
Овеваясь гунн:
Я любовь узнаю по срыву
Самых верных струн
Горловых, - горловых ущелий
Ржавь, живая соль.
Я любовь узнаю по щели,
Нет! - по трели
Всего тела вдоль!
29 ноября 1924
С 1912 по 1920 год Марина Цветаева пишет непрерывно, но ни одной книги не вышло. Только несколько случайных стихов в петербургских "Северных записках". Знали ее лишь только завзятые любители поэзии. Надо ли говорить, что для поэта это подлинная трагедия. Однажды, отвечая корреспонденту, с горечью сказавшему, что ее, Цветаеву, "не помнят" в России, она ответила:
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица):"Нет, голубчик, меня не "не помнят", а просто не знают".
11 мая 1922 года Марина Цветаева с дочерью выехала из Москвы в Ригу, где пересела на берлинский поезд. После недолгого пребывания в Берлине жила в Праге, а в 1925 году после рождения сына Георгия семья перебралась в Париж.
В эмиграции Цветаева не прижилась. Очень быстро выявились расхождения между нею и буржуазно-эмигрантскими кругами. Все чаще и чаще ее стихи, поэмы, проза отвергались и газетами, и журналами.
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица): «Здесь я не нужна, там - невозможна. Здесь меня не печатают, там – не дадут писать».
В 1928 году появился последний прижизненный сборник "После России". Но ведь Цветаева писала по крайней мере еще 15 лет.
Нищета, унижение, бесправие окружили поэта со всех сторон, и лишь с помощью нескольких друзей, помогавших ей материально, она могла сводить концы с концами.
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица): "Никто не может вообразить бедности, в которой мы живем. Мой единственный доход – от того, что я пишу. Мой муж болен и не может работать. Моя дочь зарабатывает гроши, вышивая шляпки. У меня есть сын, ему восемь лет. Мы вчетвером живем на эти деньги. Другими словами, мы медленно умираем с голода".
. У Сергея заработки случайные. Найти же постоянную работу невозможно - Франция охвачена безработицей. Вместе с разочарованием в эмиграции приходило понимание, что ее читатель там, на родине, что русское слово может найти отклик прежде всего в русской душе.
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица): «Моя неудача в эмиграции – в том, что я не эмигрант, что я по духу, то есть по воздуху и по размаху – там, туда, оттуда…
Стихотворение «Тоска по родине!» читает Алиса Фрейндлих
Тоска по родине! Давно
Разоблачённая морока!
Мне совершенно всё равно —
Где совершенно одинокой
Быть, по каким камням домой
Брести с кошёлкою базарной
В дом, и не знающий, что — мой,
Как госпиталь или казарма.
…
Не обольщусь и языком
Родным, его призывом млечным.
Мне безразлично — на каком
Непонимаемой быть встречным!
…
Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,
И всё — равно, и всё — едино.
Но если по дороге — куст
Встаёт, особенно — рябина…
Письма Цветаевой знакомым и близким полны сетований на одиночество и беспросветную нужду. Но в письмах были и стихи... Главным адресатом ее стихов в России, в Москве, был Пастернак. Его мнением она дорожила.
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица): "Когда пишу, я ни о чем не думаю, кроме вещи, потом когда напишу, - о тебе...".
Пастернаку Цветаева посвятила много стихов. Стихотворение «Расстояние: версты, мили» написано в марте 1925 года.
Расстояние: версты, мили...
Рас-стояние: версты, мили...
Нас рас-ставили, рас-садили,
Чтобы тихо себя вели
По двум разным концам земли.
Рас-стояние: версты, дали...
Нас расклеили, распаяли,
В две руки развели, распяв,
И не знали, что это - сплав
Вдохновений и сухожилий...
Не рассорили - рассорили,
Расслоили...
Стена да ров.
Расселили нас, как орлов-
Заговорщиков: версты, дали...
Не расстроили - растеряли.
По трущобам земных широт
Рассовали нас, как сирот.
Который уж, ну который - март?!
Разбили нас - как колоду карт!
Спустя годы это стихотворение обрело особое звучание, явно выходя за рамки личного поэтического послания. Версты, дали, мили разделяли в послереволюционные годы не только двух прекрасных поэтов. Крутые исторические события 1917 года расслоили и развели по разным концам земли множество замечательных людей России, разлучили надолго, а то и навсегда с Родиной.
Но стихи все равно текли в Россию, их везли знакомые и незнакомые, их заучивали и запоминали. Правда, приходилось читать стихи с опозданием, редко, и оседали они в столах у любителей поэзии в ожидании... когда же "моим стихам настанет свой черед...". Черед настал, и очень скоро - в тридцать девятом, когда Марина Ивановна появилась в Москве.
Вернулась в Россию Марина Цветаева с сыном 18 июня 1939 года. Дочь и муж - двумя годами раньше. Наконец семья воссоединилась. Все вместе они жили в подмосковном поселке Болшево. Но это последнее счастье длилось недолго: в августе арестовали дочь, в октябре - мужа. Семья Цветаевой-Эфрон вернулась в Россию в жестокое время. Тех, кто приезжал из-за рубежа, или тех, кто побывал в командировке за рубежом, считали потенциальными шпионами.
Марина Ивановна осталась с сыном без квартиры, без средств к существованию.
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица): "Уж коль впустили, то нужно дать хоть какой-то угол! И у дворовой собаки есть конура. Лучше бы не впускали: если так..." -это из писем, разговоров со знакомыми.
Чтобы хоть как-то зарабатывать на жизнь, Марина Ивановна занималась переводами. Осенью 1940 года Гослитиздат вознамерился издать маленький сборник ее стихов, но и он был отвергнут.
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица): «Жить- это неудачно кроить и беспрестанно латать,- ничто не держится (ничто не держит меня, не за что держаться, простите мне эту печальную, суровую
игру слов»
Захлёбываясь от тоски,
Иду одна, без всякой мысли,
И опустились и повисли
Две тоненьких моих руки.
В начале войны Марина Ивановна вместе с сыном эвакуировалась в составе писательской организации в Чистополь, а затем в небольшой городок Елабугу на Каме. Но в Елабуге навис ужас остаться без работы. Надеясь получить что-нибудь в Чистополе, где, в основном, находились эвакуированные московские литераторы, Марина Ивановна съездила туда, получила согласие на прописку и оставила заявление:
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица): "В Совет Литфонда. Прошу принять меня на работу в качестве судомойки в открывающуюся столовую Литфонда. 26 августа 1941 года"
ИЗ ДНЕВНИКОВ М.ЦВЕТАЕВОЙ (читает подготовленная ученица): (На фоне метронома) "... Я постепенно утрачиваю чувство реальности: меня - все меньше и меньше... Все уродливо и страшно... Я не хочу умереть. Я хочу не быть..."
Звучит песня «Я зову дождь»
31 августа 1941 года Марины не стало. Марина Цветаева похоронена на Петропавловском кладбище в Елабуге. Точное расположение её могилы неизвестно. На той стороне кладбища, где находится её затерявшаяся могила, в 1960 году сестра поэтессы, Анастасия, установила крест, а в 1970 году было сооружено гранитное надгробие.
Б. Пастернак.
Памяти Марины Цветаевой.
Мне так же трудно до сих пор
Вообразить тебя умершей,
Как скопидомкой мильонершей
Средь голодающих сестер.
Что делать мне тебе в угоду?
Дай как-нибудь об этом весть.
В молчаньи твоего ухода
Упрек невысказанный есть.
Bсегда загадочны утраты.
В бесплодных розысках в ответ
Я мучаюсь без результата:
У смерти очертаний нет.
Тут все - полуслова и тени,
Обмолвки и самообман,
И только верой в воскресенье
Какой-то указатель дан.
Зима - как пышные поминки:
Наружу выйти из жилья,
Прибавить к сумеркам коринки,
Облить вином - вот и кутья.
Пред домом яблоня в сугробе,
И город в снежной пелене -
Твое огромное надгробье,
Как целый год казалось мне.
Лицом повернутая к богу,
Ты тянешься к нему с земли,
Как в дни, когда тебе итога
Еще на ней не подвели.
Учитель
“Когда стихает шум эпохи, мы начинаем понимать: за плечами гиганты”,- писал Б.Пастернак.
Действительно, мы слишком поздно осознаем гениальность тех, кто по-настоящему творил, чьи имена вошли в историю. Трагическая судьба Марины Цветаевой – тому подтверждение.
Как и сама ты предсказала,
Лучом, дошедшим до земли,
Когда звезды уже не стало,
Твои стихи до нас дошли.
……………………………………
Пусть безогляден был твой путь
Бездомной птицы-одиночки,-
Себя ты до последней строчки
Успела родине вернуть.
С. Маршак. Из стихотворения «Марине Цветаевой»
Список использованной литературы
М.И. Цветаева Сборник стихов. М.,1999.
Стихотворение Е. Евтушенко «Помнишь гераневая Елабуга…»
Саакянц А. А. Марина Цветаева: Жизнь и творчество. М., 1997.
Наталья Дали Творчество Цветаевой в эмиграции М.2010.
Использованные материалы и Интернет-ресурсы
Шопен. 'Вальс' (№ 7 до-диез минор).
М. Таривердиев "У зеркала" на стихи М. Цветаевой
П. Гапон. 'Оборванные струны'
А. Петрова 'Под лаской плюшевого пледа' на стихи М. Цветаевой
М. Таривердиев 'Мне нравится' на стихи М. Цветаевой
"Аве Мария' И. Бах, Ш. Гуно.
http://www.tsvetayeva.com/letters/let_pasternak.php"Наследие Марины Цветаевой: Переписка Марины Цветаевой с Борисом Пастернаком: Души начинают видеть
http://www.biografii.ru/biogr_dop/cvetaeva_m_i/cvetaeva_m_i.php
16
663
74 432 
