Андрей Дементьев

БАЛЛАДА О МАТЕРИ Постарела мать за тридцать лет, А вестей от сына нет и нет.

Но она всё продолжает ждать, Потому что верит, потому что мать.

И на что надеется она? Много лет, как кончилась война.

Много лет, как все пришли назад. Кроме мертвых, что в земле лежат.

Сколько их в то дальнее село, Мальчиков безусых, не пришло!

…Раз в село прислали по весне Фильм документальный о войне.

Все пришли в кино — и стар и мал, Кто познал войну и кто не знал.

Перед горькой памятью людской Разливалась ненависть рекой.

Трудно было это вспоминать… Вдруг с экрана сын взглянул на мать.

Мать узнала сына в тот же миг, И пронёсся материнский крик:

Алексей! Алёшенька! Сынок! Алексей! Алёшенька! Сынок! Алексей! Алёшенька! Сынок! Словно сын её услышать мог.

Он рванулся из траншеи в бой. Встала мать прикрыть его собой.

Все боялась вдруг он упадёт, Но сквозь годы мчался сын вперёд.

— Алексей! — кричали земляки, — Алексей, — просили, — Добеги…

Кадр сменился. Сын остался жить. Просит мать о сыне повторить.

Просит мать о сыне повторить. Просит мать о сыне повторить…

И опять в атаку он бежит, Жив-здоров, не ранен, не убит.

Алексей, Алёшенька, сынок. Алексей, Алёшенька, сынок. Алексей, Алёшенька, сынок. Словно сын её услышать мог.

Дома всё ей чудилось кино. Всё ждала — вот-вот сейчас в окно,

Посреди тревожной тишины Постучится сын её с войны.

ВАТЕРЛОО Так вот оно какое, Ватерлоо! Где встретились позор и торжество. Британский лев грозит нам из былого С крутого пьедестала своего.

Вот где-то здесь стоял Наполеон. А может быть, сидел на барабане. И шум сраженья был похож: на стон, Как будто сам он был смертельно ранен.

И генерал, едва держась в седле, Увидел — Император безучастен. Он вспомнил вдруг, Как на иной земле Ему впервые изменило счастье.

Я поднимаюсь на высокий холм. Какая ширь и красота для взора! Кто знал, что в этом уголке глухом Его ждало бессмертие позора.

ВСТРЕЧА ПУШКИНА С АННОЙ КЕРН А было это в день приезда. С ней говорил какой-то князь. «О боже! Как она прелестна!» — Подумал Пушкин, наклонясь.

Она ничуть не оробела. А он нахлынувший восторг Переводил в слова несмело. И вдруг нахмурился. И смолк.

Она, не подавая вида, К нему рванулась всей душой, Как будто впрямь была повинна В его задумчивости той.

— Что сочиняете вы ныне? Чем, Пушкин, поразите нас?- А он — как пилигрим в пустыне — Шел к роднику далеких глаз.

Ему хотелось ей в ладони Уткнуться. И смирить свой пыл. — Что сочиняю? Я… не помню. Увидел вас — И все забыл.

Она взглянула тихо, строго. И грустный шепот, словно крик: — Зачем вы так? Ну, ради Бога! Не омрачайте этот миг…

Ничто любви не предвещало. Полуулыбка. Полувзгляд. Но мы-то знаем — Здесь начало Тех строк, Что нас потом пленят.

И он смотрел завороженно Вслед уходившей красоте. А чьи-то дочери и жены Кружились в гулкой пустоте.

Г. ТАРАТОРКИН ОЗВУЧИВАЕТ РАСКОЛЬНИКОВА Актер озвучивает роль, Где все решает слово. Испуг, раскаянье и боль В нем возникают снова.

И снова он в чужой судьбе. В чужих словах и мыслях. Как будто вопреки себе В чужую душу выслан.

Он прячет в голосе испуг — Еще жива старуха… И вдруг какой-то странный звук Ворвался в запись глухо.

И все буквально сбились с ног, Ища помеху эту… И лишь один Георгий мог Сказать им по секрету,

Что, возвратившись в роль опять, Рискуя и страдая, Не может сердце он унять, Смирить его удары.

Стоял он бледен и смущен, У тихого экрана. А сердце билось в микрофон — Само себя играло.

Я НИЧЕГО И НИКОМУ НЕ ДОЛЖЕН

Я ничего и никому не должен. Не должен клясться в верности стране За то, что с ней до нищеты я дожил. За то, что треть земли моей в огне.

Я ничего и никому не должен. Мне «молодые волки» не указ. Они, конечно, много нас моложе, Но вовсе не талантливее нас.

И новый мир по старому ничтожен Среди своих раздоров и корыт. Я ничего и никому не должен, Поскольку никогда не жил в кредит.

БЫТЬ СТАРИКАМИ - НЕ ПРОСТАЯ ШТУКА Быть стариками — не простая штука. Не все умеют стариками быть. Дожить до старости — ещё не вся наука, куда трудней достоинство хранить.

Не опуститься, не поддаться хвори, Болячками другим не докучать, Уметь остановиться в разговоре, Поменьше наставлять и поучать.

Не требовать излишнего вниманья, Обид, претензий к близким не копить До старческого не дойти брюзжанья; Совсем не просто стариками быть.

И не давить своим авторитетом, И опытом не слишком донимать. У молодых свои приоритеты И это надо ясно понимать.

Пусть далеко не всё тебе по нраву, Но не пытайся это изменить, И ложному не поддавайся праву Других уму и разуму учить.

Чтоб пеною не исходить при споре, Не жаловаться и поменьше ныть, Занудство пресекая априори; Совсем не просто стариками быть.

И ни к чему подсчитывать морщины, Пытаясь как-то время обмануть. У жизни есть на всё свои причины, И старость — это неизбежный путь.

А если одиночество случится, Умей достойно это пережить. Быть стариками трудно научиться, Не все умеют стариками быть.

ДОБРОТА Доброту не купишь на базаре. Искренность у песни не займёшь. Не из книг приходит к людям зависть. И без книг мы постигаем ложь. Видимо, порой образованью Тронуть душу Не хватает сил. Дед мой без диплома и без званья Просто добрым человеком был. Значит, доброта была вначале?. Пусть она приходит в каждый дом, Что бы мы потом ни изучали, Кем бы в жизни ни были потом. ЖЕНЩИНА УХОДИТ ИЗ РОДДОМА Уходит женщина от счастья Уходит от своей судьбы А, то что сердце бьется чаще Так это просто от ходьбы. Она от сына отказалась. Зачем ей сын в семнадцать лет? Не мучат страх ее и жалость, Не взглянет мальчик ей во след… Уходит женщина от счастья Под горький шопот матерей, Ее малыш — комочек спящий Пока не ведает о ней. Она идет легко и бодро Не оглянувшись на роддом. Вся в предвкушении свободы, Что опостылет ей потом. И рухнет мир, когда средь ночи Приснится радостно почти, Тот теплый ласковый комочек Сопевший у ей груди… СЫН ВОПРОСАМИ ИЗМУЧИЛ ВЗРОСЛЫХ Сын вопросами измучил взрослых. Все интересует пацана: Кто под вечер зажигает звезды? Почему не падает луна? И куда под утро пропадают Звезды с небосклона и луна? Почему нам солнце столько солнца дарит, А луна и летом холодна? Милый мальчик, все поймешь попозже. Разберешься в тайнах бытия. Но пока еще ты мало прожил, Жизнь не хочет огорчать тебя. Срок придет – вопросов набросает, Огорошит хитростью друзей. И твою наивность покромсает Ради безопасности твоей. А пока живи наивно и открыто. Юный мир до удивленья прост. Все придет – заботы и обиды, Что загадочней луны и звезд. ПАМЯТИ ВАЛЕНТИНЫ ТОЛКУНОВОЙ Мы еще не знали горькой правды… Стыла боль на дне печальных глаз. Каждый день был для тебя наградой, Но растаял их скупой запас. Ты ушла от нас светло и тихо, Как уходит в ночь весенний день. И увяли ранние гвоздики. Пала наземь неземная тень. Солнечная женщина России Улыбнулась нам в последний раз… Песни по тебе заголосили. Те, что ты оставила для нас. ДОБРО ДОЛЖНО БЫТЬ С КУЛАКАМИ «Добро должно быть с кулаками», — Из древних кто-то утверждал. А в кулаке зажатый камень Меж тем своей минуты ждал. И мне всегда мешала малость Поверить в эту благодать: Да, кулаки – они остались. Добра вот только не видать. ОТЕЦ Отец мой сдаёт. И тревожная старость Уже начинает справлять торжество. От силы былой так немного осталось. Я с грустью смотрю на отца своего. И прячу печаль, И смеюсь беззаботно, Стараясь внезапно не выдать себя… Он, словно поняв, Поднимается бодро, Как позднее солнце В конце октября. Мы долгие годы в разлуке с ним были. Старались друг друга понять до конца. Года, как тяжелые камни, побили Весёлое, доброе сердце отца. Когда он идёт по знакомой дороге И я выхожу, чтобы встретить его, То сердце сжимается в поздней тревоге. Уйдёт… И уже впереди никого…