Михаил Астапенко "СТЕПАН РАЗИН" ВАСИЛИЯ СУРИКОВА. https://zen.yandex.ru/media/id/61cda756d94eb96730925c90/stepan-razin-vasiliia-surikova-620a09e6bfa2780ea2a9141f?&

Василий Суриков. Степан Разин.

История вольнолюбивого и героического донского казачества относилась к числу любимых тем великого русского художника Василия Ивановича Сурикова (1848-1916). «Покорение Ермаком Сибири», а затем монументальный «Степан Разин» стали важными вехами в творчестве этого гиганта русской живописи.

Интерес к истории донского казачества у Сурикова был, можно сказать, родовой… «Читал историю о донских казаках (Имеется ввиду книга А.И. Ригельмана «История или повествование о донских казаках». М., 1848 - М.А.). Мы, сибирские казаки, происходим от них; потом уральские и гребенские. Читаю, а душа так и радуется, что мы с тобой роду хорошего», - писал Суриков брату. ( «В.И.Суриков. Письма. Воспоминания о художнике». Л., 1977. С. 89).

Такого же хорошего роду-племени был и донской казак Степан Разин. Были и другие, социально-политические, причины интереса великого художника к выдающемуся мятежнику. «Прожектор своего творчества Суриков направлял во тьму прошедших веков и там освещал стихийные народные движения, борьбу классов и партий, героизм отдельных лиц, - писал хорошо знавший Сурикова художник-передвижник Яков Минченков. – Но чутьё и ум художника не могли подметить также и современные ему общественные настроения, назревшие социальные запросы. Думается, в картине «Степан Разин» Суриков задумал выразить протест и требования народных масс, их надвигающиеся выступления. Василий Иванович наслушался и сам немало пропел народных песен о Степане Разине, выразителе народных дум и силушки народной. Никто как новый Степан – весь народ сбросит оковы в вольную Волгу». (Минченков Я.Д. Воспоминания о передвижниках. Л., 1963. С. 285). То же утверждал и знаменитый скульптор Сергей Коненков, который отмечал: «…Василий Иванович каждодневно подчеркивал, что художнику нужно прежде всего изображать народ, ибо тема народа превыше всего. Потому и был ему близок образ Степана Разина, которого понимал Суриков как народного вожака, героя, борца за народное счастье». («В.И.Суриков. Письма. Воспоминания о художнике». С. 74).

Объятый творческими замыслами о Степане Разине, Суриков в 1887 году начал работу над монументальной картиной о легендарном атамане. «Милые мама и Саша! – писал он родным 28 октября 1887 года. – Я теперь начинаю писать эскиз для моей новой картины и собираю материал для нее». («В.И.Суриков. Письма. Воспоминания о художнике». С. 250). Это был первый эскиз будущего полотна «Степан Разин». Разинское восстание Суриков трактовал здесь как массовое народное движение. И это видно на картине, где широкий простор Волги занят казачьими стругами, паруса которых тесно заполняют верхнюю часть полотна. Чтобы ещё больше подчеркнуть грозный характер похода поднявшей восстание казачьей массы, Суриков разместил на атаманском струге – на самой высокой точке – пушку. Из-за этого весь пейзаж принимает характер напряженности. В стругах тесными группами сидят казаки, создавая в целом впечатление грозной лавины, заполнившей всю реку.

Суриков изобразил здесь момент, когда Степан решает пожертвовать персидской княжной в интересах примирения с готовой взбунтоваться массой казаков. По замыслу художника в картине должен был быть отражён психологически наиболее содержательный момент, непосредственно ведущий к трагической развязке. Степан Разин показан в момент принятия этого сложного решения. В ожидании развязки всё затихло, напряглось. Но по всему видно, что решение может быть только одно – жертвовать княжной, ибо оно диктуется всей обстановкой, ибо того желает масса. Но дальше развивать этот сюжет Суриков не стал. Большое чувство исторической правды, всегда присущее Сурикову, подсказало ему, что это не тот Разин, которого боготворил и воспевал русский народ, не тот Разин, которого принимал сам художник: Разин – неукротимый бунтарь, свободолюбивый и мужественный защитник угнетенного люда. И Суриков надолго прерывает работу над «Степаном Разиным», обратившись к образу донского казака Ермака Тимофеевича.

Работая над картиной «Покорение Сибири Ермаком», в июне 1893 года Василий Иванович побывал на Дону. Несколько дней прожил он на родине Степана Разина, в станице Старочеркасской. Здесь всё дышало стариной. Посетив старинный Воскресенский собор, Суриков прикоснулся к цепи и кандалам Степана Разина, выставленным в галерее храма. Не исключено, что мысли о возобновлении работы над «Степаном Разиным» вновь вернулись к великому художнику.

В 1900 году Суриков приступил к продолжению работы над «Разиным», делая новый композиционный эскиз. Художник не вылезает из Исторического музея в Москве, где у него имелась своя рабочая комната. Истосковавшись по воле, по разинскому простору, Суриков летом 1901 года покинул ставшие тесными стены музея и двинулся на Оку и Волгу, где помнили и в песнях воспевали Степана Тимофеевича. «Наконец достиг Астрахани, - писал он родным.- Это какая-то Венеция или Неаполь. Шумная жизнь на пристанях. Сегодня нарисовал лодку и наметил на другом рисунке гребцов (шесть вёсел). Думаю завтра или послезавтра кончить красками (не отделывая эскизно). Кое-какие наброски неба с водой дорогой на ходу делал. Надеюсь привезти для начала работы кое-какие материалы». (Шер Н.С. Рассказы о русских художниках. М., 1966. С. 286).

И снова перерыв в работе. Через два года он сообщал в письме родным: «Пишу костюмы для картины, …написал три капитальных этюда, да ещё напишу». Лето 1904 года Суриков прожил на даче в Звенигороде, целиком отдавшись работе над «Степаном Разиным». «Думаю через две недели съездить в Москву, поработать картину по сделанным этюдам нынешним - сообщал он в одном из июльских писем 1904 года. – Главное пейзаж. Ему нужно несколько типов подыскать». (Шер Н.С. Рассказы о русских художниках. С. 286).

В напряженной работе прошёл год. Суриков много ездил, искал типы, писал этюды. Весь 1905 год художник был занят «Степаном Разиным», год, когда Россию сотрясали революционные сражения, невиданные доселе.

В начале 1907 года картина была закончена и выставлена в Историческом музее в Москве на 35-й Передвижной выставке. Мысли и чувства, волновавшие великого художника при работе над образом Степана Разина оформились и легли на громадный холст. Слово за зрителями!

…Вечерняя тишина над ширью великой Волги. Казачья дружина Степана Разина возвращается с богатой добычей из лихого набега. Песни и веселье. Один Степан тих и мрачен: он погружен в великую думу. Как добыть волю для народа русского, как сделать его счастливым? Легко скользит струг по широкой Волге, веселится казачья ватага, а под широким парусом с глубокой думой во взоре полулежит Степан Разин. И дума та легла над всем раздольем Волги-матушки.

Уполномоченный 35-й Передвижной выставки Яков Минченков вспоминал, как картина Сурикова устанавливалась в одном из залов Исторического музея: «Подняли картину, стали давать ей наклон – больше, меньше… Автор не удовлетворён. Здесь, в новых условиях, художник видит картину как бы впервые, и это первое, самое верное и решающее впечатление не удовлетворяет его. Проклятое «не то» не произносится, но висит в воздухе, заражая и других зрителей. Суриков заметался. Он ищет, чего не достает для выгодного впечатления, обращается к другим за помощью. Ему кажется, что рама светла, позолота сливается с тонами вечернего неба, разжижает картину. Раму перекрашивают в тёмную бронзу. Картина выиграла, стала лучше, но всё же и теперь остаётся «не то». …Суриков запирает для публики двери своей комнаты. Каждое утро приходит он на выставку и пытается улучшить внешнюю обстановку картины. …Василий Иванович переписывал некоторые детали картины, звал меня: «Сегодня я лоб писал Степану, правда, теперь гораздо больше думы в нём». (Минченков Я. Указ. соч. С. 286).

И снова доработанный «Степан Разин» предстал перед публикой, которая по-разному восприняла эту картину. Были на выставке посетители, которые не мыслили себе Разина без персидской княжны. Это возмущало Сурикова. «…Публика справлялась: «Где княжна? – говорил позже Василий Иванович. – А я говорю: «Вон круги-то по воде – только что бросил». А круги-то от вёсел. Ведь публика так смотрит: раз Иван Грозный, то сына убивает, раз Стенька Разин, то с княжной персидской». (Шер Н.С. Указ. соч. С. 288). Лучше не скажешь!

Собратья по кисти – русские художники - в подавляющем большинстве, высоко оценили «Степана Разина». Друг и современник Сурикова, выдающийся живописец Михаил Васильевич Нестеров после знакомства со «Степаном Разиным» писал: «Картина первого сорта. Тон, как и композиция, благородны, это «поэма». (Михайлов А. Михаил Васильевич Нестеров. М., 1958. С. 441).

Революционная молодёжь, считала, что художник таким образом откликнулся на революцию 1905-1907 годов; собравшись у картины, молодые люди вели крамольные разговоры. Тем более, что кто-то пустил слух, что «Степана Разина» хотят снять. Однажды у картины возникла такая ситуация: в группе учащихся, студентов и курсисток кто-то спросил: «О чём думает человек, глядя на картину «Степан Разин»? И один из собравшихся тихо запел:

Но за то, если есть на Руси хоть один,

Кто с корыстью житейской не знался,

Кто неправдой не жил, бедняка не давил,

Кто свободу, как мать, дорогую, любил

И во имя её подвизался –

Пусть тот смело идет, на утёс тот взойдёт

И к нему чутким ухом приляжет,

И утёс-великан все, что думал Степан

Всё тому смельчаку перескажет. (Шер Н.С. Указ. соч. С. 288).

Как и ожидал Суриков, его «Степан Разин» не был куплен. Правительство не приобрело картину, потому что сама тема противоречила сути самодержавия. Академия художеств или частное лицо не могли купить её из-за значительной стоимости. И остался «Степан Разин» у Сурикова. «Картина находится во владении его автора Василия Ивановича и, должно быть, перейдёт в собственность его дальнейшего потомства». («В.И.Суриков. Письма. …». С. 126-127).

…Отшумела 35-я Передвижная выставка, отошли в историю похвалы и споры вокруг «Степана Разина». А Суриков снова садится за доработку своей картины. Он делает дополнительные этюды, изменяя главным образом тип Степана. «Относительно «Разина» скажу, - писал он в декабре 1909 года В.А.Никольскому, - что я над той же картиной работаю, усиливаю тип Разина. Я ездил в Сибирь, на родину, и там нашёл осуществление мечты о нём». («В.И. Суриков. Письма…». С. 133). Во время этой поездки Суриков встретился со своим давнишним знакомым И.Т. Савенковым, который послужил натурой при завершении работы над образом Степана Разина. Графический этюд Сурикова под названием «Портрет казака», написанный с Савенкова, хранится ныне в Муромском краеведческом музее.

Только в 1910 году Суриков полностью завершил работу над «Степаном Разиным». Свёрнутая в рулон, картина больше года простояла в Историческом музее в Москве. В 1911-м, когда в Риме развёртывалась Всемирная выставка, Суриков согласился выставить «Степана Разина» в «вечном городе». «Сдаюсь на вашу просьбу, - писал он генеральному комиссару русского отделения Всемирной выставки Д.И.Толстому, - и разворачиваю картину «Степан Разин», чтобы осмотреть её, так как она была свёрнута более года. …Да чего же ей лежать-то в историческом музее! Пусть прокатится Стёпа по Европе». («В.И. Суриков. Письма…». С. 135-136).

«Степан Разин» - последняя большая картина Василия Ивановича Сурикова, его жизненная мечта, к воплощению которой великий художник шёл добрую половину своей творческой жизни. Недаром в одном из писем брату Суриков с чувством выполненного долга и гордости писал: «…Важно то, что я Степана написал! Это все».

В настоящее время картина В.И.Сурикова «Степан Разин» находится в Государственном Русском музее в Петербурге, куда поступила из частного собрания.