Князь Серебджаб Тюмень. участие калмыков в Отечественной войне 1812 года

Князь Серебджаб Тюмень

В глуши вы родились, мир одарив однажды

Улыбкой неземной и взором колдовским.

Так стали обладать пески счастливой Волги

Одной жемчужиной, а степь – цветком одним

Эти строки одного из двух мадригалов Александра Дюма-отца посвящены княгине Тюмень. Второй адресован ее сестре. Экспромт (мадригал) Дюма был набросан им на именном листе князя Серебджаба Тюменя 18 октября 1858 года. Тогда ненасытный до земных чудес автор «Трех мушкетеров», путешествуя по Волге, не преми­нул посетить имение степного аристократа, чьи хлебосольство, обра­зованность и легендарное прошлое влекли к нему именитых гостей.

Прославленный литератор из «интел­лектуальной столицы мира» Парижа проявил живой интерес к необычному подданому Российской империи восточ­ного происхождения.

Серебджаб Тюмень был человеком особо примечательным. Герой Отече­ственной войны 1812 года, прошедший с боями путь от Пружан до столицы Фран­ции со своим полком из отборных, отча­янно храбрых в сабельных сечах воинов, полковник и кавалер трех высокозначи­мых российских и прусского орденов, на­гражденный Золотой саблей с надписью «За храбрость», он пользовался большим авторитетом и уважением не только в калмыцкой степи и Астрахани, но и в Петербурге.

Г.Н.Прозрителен. «Второй астраханский калмыцкий полк» из книги «Военное прошлое наших калмыков», Ставро­поль, 1912 год.

«Второй Астраханский калмыцкий полк сформирован при тех же обстоятельствах, как и первый полк, и благодаря усилиям того же главного пристава Халчинского.

Во главе полка стал владелец Серебджаб Тюмень.

Из донесения Военному Министру майора Плеханова видно, что полк Тюменя прибыл к месту сбора, в станицу Пятиизбянскую, 22 августа 1811 года, где 23 августа полк принял Плеханов от сопровождавшего полк пристава Анохина. «Все люди, одежда, ору­жие и лошади в совершенной исправности», - добавляет Плеханов.

Плеханов представил именной список полка к 28 августа и гово­рит, что он сего числа, т.е. 28, выступил с полком к Воронежу.

К Воронежу полк пришел 5 октября и расположен в 35 верстах в Нижнедевицком уезде по указанию гражданского губернатора, так как там дешевле фураж и удобные места для калмыков, лес и ка­мыш, ибо калмыки не соглашаются войти в квартиры, хотя наступи­ла здесь уже холодная погода.

В полку состояло 528 человек, один лекарь, один гелюнг, гециль, переводчик и 15 казаков Астраханско­го полка, из них пять урядников.

29 октября Плеханов доносит военному министру, что к Рыльску выступит с полком 1 числа, согласно данного маршрута.

2 октября последовало Высочайшее повеление о подчинении кал­мыцких полков Киевскому военному губернатору Милорадовичу и чтобы эти полки именовать «номерами», вместо названия их по вла­дельцам.

Дальнейшие движения полка тесно связаны с полком Тундутова, а равно одновременно они вступили в бой.

Всех боевых выступлений полка Тюменя, как мы говорили отно­сительно других указанных выше полков, мы не знаем, в силу того же отсутствия сведений о них. То, что записано, является только ча­стью из длинного ряда столкновений с неприятелем, которые выпа­ли в течение трех лет на долю русских войск.

Борьба велась при самых тяжелых условиях, и стойкость русских войск изумительна.

Мы можем привести следующий список дел, в которых участво­вал второй полк Серебджаба Тюменя.

В 1812 году: 18 июля при разбитии под Пружанами Саксонского драгунского эскадрона; 25 июля при местечке Вильце во время удержания неприятеля от переправы; 29 июля при отступлении наших войск от Пружан с 6 часов пополудни и в течение целых суток; 31 июля при селе Городично; 1 августа при отступлении на­ших войск от Городично до Луцка в сильном сражении; в октябре месяце при разбитии в г. Слоним польско-литовского гвардейского полка и в преследовании неприятеля от г. Белена до г. Волоковицы; 30 октября под местечком Висловичем; 7 ноября в сражении во вре­мя отступления наших войск на р. Муховец.

В 1813 году: 7 января при изгнании неприятеля из г. Венгрова и Ливы; в марте месяце при блокаде и покорении крепости Чен­стоховой и в преследовании неприятеля до г. Кракова; б и 7 авгус­та при г. Лигниц и деревне Штетнице, отсюда в преследовании неприятеля и, наконец, в сражении при деревне Крейбау и Томас-фельде, 8 августа при г. Бунслау, 9 августа при с. Кезырвальд, 14 августа при с. Эльцгольц, что на р. Кацбахе, 15 в преследовании неприятеля к местечку Гейнау, 18 при г. Буцеслау, 24 в сражении при г. Герлице и при местечке Рехембах; 7 сентября при занятии местечка Пусниц 15, 16 и 18 сентября под местечком Розгенгайн и Келин; 23 под местечком Велце полком истреблены два эскадро­на неприятельских драгун; 4, 5, 6 и 7 октября полк участвовал в сильном сражении при г. Лейпциг; с 19 по 20 октября при пере­праве через реку Рейн и при разбитии неприятеля при местечке Муттер-Штадт.

В 1814 году: 10 января между деревнями Сен-Обен и Минье, 17 при местечке Бриен-Лешато, 20 при Ларотьере, 30 при местеч­ке Монмириль, 31 при местечке Шатс-Тери; 2 февраля у месте­чек Вошан и Жуанвиль, 10 февраля при местечке Меро, 13 при г. Сезан полком разбиты два эскадрона неприятельских кирасир, -15 под г. Мо и у с. Муа разбит эскадрон мамлюков, 23 при с. Три-он, 24 и 25 при г. Лион; 1 и 2 марта при с. Труа, что близ г. Суасон, полк опрокинул пешую колонну неприятеля, 13 при местечке Фер-шампенуаз участвовал в истреблении целого корпуса неприятель­ских войск, 20 прошли г. Париж, 24 в сражении у местечка Ле-ферт. Здесь остановились.

Как и первый владелец Тундутов, Серебджаб Тюмень обращает на себя внимание и личной храбростью, и умением, с каким он руко­водил своим полком во все время длинного и тяжелого похода.

О службе Тюменя мы располагаем следующими сведениями, заимствованными из формулярного списка, составленного в 1816-1817 гг.

«Подполковник князь Серебджаб Тюменев от роду 42 года, из калмыцких князей.

Имеет во владении калмыков 1000 кибиток, которые кочуют в Енотаевском, Красноярском и Астраханском уездах Астраханской губернии.

В службу вступил по велению Императрицы Екатерины II, Главнокомандующим войсками на Кавказской линии графом Гудовичем был командирован на службу с 500 калмыками против закубанских и горских народов в 1796 году.

Во время сражения с теми народами оказал отличную храбрость и усердие в службе и состоящих под командою калмыков содержал в исправном порядке, за что удостоен был к награждению капитанс­ким чином.

По окончании военных действий с означенными народами отпу­щен восвояси 1796 г. ноября 11 дня. Потом по Высочайшему повелению командирован с подвластны­ми 500 калмыками в числе десяти калмыцких пятисотенных полков против французов 1807г. мая 25 дня.

И во время следования к действующей армии, по предписанию г.-лет. Репнина, объезжал через каждые десять дней один раз все команды первого калмыцкого отряда, расположенные на кантонир-квартирах в разных городах и внушал как чиновникам калмыцким, так и рядовым калмыкам, чтоб они удалялись от всех беспорядков, могущих учинить нарекание народу и чтобы имели к определенным над ними чиновниками должное почтение, словом, чтобы никто не выходил из повиновения к начальству и не делал бы частным людям никаких обид, в чем довольно успел и сдержал отряд свой противу прочих в лучшем порядке, за что получил в награду золотые часы.

По случаю ж заключенного с Францией мира, по Высочайше­му повелению генералом Савельевым отпущен с полком восвояси 1807 г. августа 25 дня.

А за поход тот и означенную выше деятельность, а при том и за пожертвование в пользу казны третного жалованья, следовавшего получить на полк, удостоился получить в награду капитанский чин и золотую медаль на красной ленте, с надписью: «За усердную служ­бу» 1808 года января 12.

Потом также по имянному Высочайшему повелению со вторым калмыцким полком, в числе коем и собственных подвластных было 250 человек рядовых и по числу их чиновников из подвластных зай-сангов, командирован паки против французов 1811 года июля 14, где находясь в действующей авангардной армии награжден чином май­ора 1811 года ноябрь 15.

А за прогнанине из города Пружаны неприятельской партии, со­стоящей из эскадрона саксонских легкоконцев и за преследование их более пяти верст, в каковом деле убито неприятелей на месте до 40 человек, да в плен взято: обер-офицеров - 2, трубач -1, унтер-офи­церов - 3 и рядовых 52 человека, получил благодарность от Главноко­мандующего 3-й запасной армией генерала Тормасова, которая и объявлена по всей армии в приказах его 1812 года, июля 20.

За отличие в сражении при селении Городечке 31 июля 1812 года получил золотую саблю с надписью «За храбрость» 1812 года августа 5.

За отличное усердие к службе и верности получил благодарность от генерала от инфантерии Милорадовича, что им объявлено в пред­писании 1812 года августа 5.

За отличие в сражении при взятии штурмом батарей с 19 на 20 число декабря 1813 года и 2 февраля 1814 года при деревнях Суасан и Жуанвиль получил орден св. Анны 2-го класса 1814 года марта 27.

За отличие в сражениях 7, 11, 14, 15 и 17 числах августа 1813 года награжден орденом Владимира 4-й степени с бантом 1814 года апреля 18.

За отличие в сражениях 16 сентября при Мейсонье и 4-7 числах октября 1813 года при Лейпциге и за взятие у неприятеля двух пу­шек, получил орден св. Георгия 4-го класса 1814 года апреля 28.

За переправу через Рейн и взятие штурмом батареи и за отличие 2 февраля при деревнях Суасан и Жуанвиль, а в другой раз за 13 февраля при местечке Сезан и за 13 марта 1814 года при Фершампенуаз награжден подполковником 1814 года декабря 24.

От короля Прусского за заслуги награжден прусским орденом Красного Орла 2 степени, но вместо оного получил орден Пурлемерит 1816 года июля 18; имеет серебряные медали за 1812-1814 годы.

Затем все отличия полка связаны с личным участием Тюмени как командира.

Имеется еще аттестат, данный Тюменю графом Гудовичем по службе его на Кавказе:

«Дан сей Калмыцкому владельцу Сербежа Замьянову том, что он, будучи с пяти сотнею командою Калмыцкого войска в поход при реке Кубани, вел себя добропорядочно и в случившейся мае в 10 день при реке Жонкуль с кубанскими народами сражении, оказал отлич­ную храбрость и усердие, равно и под командою состоящих калмы­ков содержал в исправном порядке, то дабы таковое его поведение и усердие к службе отличать, представлено от меня Государственной военной Коллегии о награждении его капитанским чином, в удосто­верение чего сей Аттестат и дан ему за моим подписанием и прило­жением герба моего и печати в благополучном городе Георгиевске. Ноябрь 11-го дня 1796 г.»

Таковы боевые отличия командира второго калмыцкого полка. Обратный путь калмыцких полков после взятия Парижа уже указан выше. 1 апреля Второй полк придвинулся к русской границе.

В конце 1814 года он возвратился в Астрахань, а 3 января 1815 года полк распущен восвояси.

О возвращении полков в Астрахань в «Восточных Известиях» № 48 1814 года помещено следующее описание:

«Из числа защитников отечества возвратились и наши храбрые калмыки. Сего ноября 18 числа прибыл в кочевье владельца князя Тюменя калмыцкий 2-й полк под командой старшего его сына Серебджаба Тюменя. Полк сей из усердия и ревности к отечеству сфор­мирован был на собственное его, князя Тюменя, иждивение из под­властного ему калмыцкого народа; почему почетный старец, будучи предуведомлен о приближении своих долго отсутствовавших детей, сам выехал им навстречу до капища, где, сошед с коня, ожидал он с зайсангами и со всем духовенством воинов, кой, приблизившись к торжественному месту, выстроили фронт и отдали подобающую честь своему владельцу выстрелами из ружей. Сын же, князь Серебджаб, как командир своего полка, с восторгом бросился в родитель­ские объятия, и отец и сын долго в глубоком безмолвии целовали друг друга, проливая радостные слезы.

Лама Чурил Джамбо с духовенством благословил князя и вои­нов, окропляя их водой по своему обыкновению. Потом князь Серебджаб пошел в капище, где помолившись своим богам, возвратился опять к своему полку и отдал повеление разъехаться каждому в свое кочевье. После сего все воины, сошед с коней, допущены были ста­рым владельцем и ламой к поклонению им и целованию у платья полы, по их обряду. Воины сии, бывши угощены вынесенным им ви­ном и солью, разошлись каждый восвояси».

Так закончилось выступление калмыков на защиту Отечества от вторгшегося неприятеля.».

Серебджаб Тюмень, достойно продолжив ратные традиции сво­его древнего рода, высоко поднял стяг воинской славы отца, премьер-майора Тюменя Джиргалана, ходившего походом в Крым под нача­лом великого Александра Суворова.

Как тут не вспомнить облеченные в стихотворную форму слова английского поэта-романтика, лорда Джорджа Гордона Байрона:

Суворов, сняв мундир, в одной рубашке,

Тренировал калмыков батальон.

Неординарность Серебджаба Тюменя проявилась и в устройстве быта семьи на европейский манер после возвращения из загранично­го похода. В экзотическом деревянном замке, построенном на вол­жском берегу, он разместил библиотеку, выделил места для фор­тепьяно и бильярда, обставил комнаты современной по тому време­ни мебелью, украсил их зеркалами и люстрами.

Младший из Тюменей Батыр-Убуши, историк и писатель, автор «Сказания о дербен-ойратах», блестящий офицер русской гвардии, любимец фельдмаршала графа Ивана Паскевича (с Батыром-Убуши граф нередко проводил время за чашкой чая и шахматной дос­кой), «заразил» старшего брата идеей возведения хурула-памятника в честь участия калмыков в защите Отечества от Наполеона. И дея­тельный Серебджаб воплотил идею в жизнь.

Хурульный комплекс, образец взаимовлияния восточного (мон­голо-тибетского) и западного (русско-европейского) зодчества стал са­мым замечательным, интересным и изящным сооружением на Ниж­ней Волге. Вот этим храмом, лежащим ныне в руинах на террито­рии Астраханской области, любовался Александр Дюма-отец почти полтора века назад, когда два дня, 17 и 18 октября 1858 года, гостил у Серебджаба Тюменя. Того самого, кто, находясь со своими кон­никами в авангарде русских войск, в числе первых вышел к рези­денции Наполеона во французском местечке Фонтенбло. А спустя 40 с лишним лет радушно встретил на берегу Волги великого фран­цуза Дюма и устроил в его честь настоящий праздник с борьбой, плясками, скачками, метанием аркана и объездкой диких лоша­дей из табунов.

Во время войны конники калмыцкого полка Серебджаба Тюме­ня не раз брали в плен французов. Всемирно известного граждани­на Франции Тюмень пленил и в мирные дни своим гостеприим­ством и радушием.