Наверное, каждый когда-либо слышал о Пе́тре, древней столице Идумеи (Едома), а затем и Набатеи, находящейся сегодня на территории Иордании

А вот интересно. Наверное, каждый когда-либо слышал о Пе́тре, древней столице Идумеи (Едома), а затем и Набатеи, находящейся сегодня на территории Иордании и фактически являющейся главной ее достопримечательностью. Название города по-гречески означает камень и действительно каждому, побывавшему в нем, становится понятно, почему город назван именно так. Располагаясь в узком ущелье, поселение найдет не много аналогов в мире, в архитектуре и способах строительства. Петра - город из камня, город - высеченный в скале. Но тот, кто и слыхом не слыхивал о Петре, наверняка видел Эль-Хазна. И если не во время общеобразовательной поездки в Иорданию и не на странице энциклопедии, то благодаря Голливуду - фильму Стивена Спилберга «Индиана Джонс и последний крестовый поход». И выбор режиссера не удивителен. Это здание, так сказать, очень «фотогенично», особенно при специфическом свете, делающим его цвет непередаваемым, а всю композицию мистически воздушной, особенно на контрасте с суровой действительностью. Эль-Хазна постоянно входит в «топы» при каждом очередном выборе новых «чудес света». Этот храм в самом деле уникален, кажется трудно себе вообразить что-то более несочетаемое, чем способы набатейского строительства, для которого характерны прорубание ниш в скалах и эллинистический храм, с его колоннадами и открытостью. Именно в Эль-Хазна это несочетаемое - сочетается. Рассуждать о его необычности, непревзойденности, уникальности можно долго, но бесперспективно, это просто нужно однажды увидеть, хотя бы на фотографиях. Но вот какая странность связана с этим архитектурным чудом - оно «бесхозное»… Конечно это не означает, что оно никому не принадлежит. Правительство Иордании, памятник культуры, Юнеско…. Конечно же, просто у храма не только нет имени зодчего, что его задумал и воплотил, но даже нет имени человека, что одобрил план архитектора, организовал строительство, а главное его профинансировал. И это довольно странно, так как практически у каждого строения такого рода есть такой с позволения сказать ''хозяин''. У пирамиды Хеопса - фараон Ху-фу, у Галикарнасского мавзолея - царица Артемиссия II, у Тадж-Махала - падишах Шах-Джахан. И так далее, и так далее. И это не удивительно, именно для того, чтобы их имена были бы упоминаемы в веках, правители собственно и идут на такое расходное дело. Все, разумеется, значительно сложнее, но именно этот мотив является основным. И факт отсутствия хозяина не был бы так странен, если бы со дня строительства прошло бы более трех тысячелетий, или после гибели этой цивилизации был бы утерян ее язык и письменность. Но нет, создание Эль-Хазна приходится на очень неплохо описанный период человеческой истории. Конец первого века до нашей эры, начало первого века нашей эры – момент становления римской империи. А Петра – город, находящийся ближе других к Великой Александрии с ее библиотекой, которая будет считаться крупнейшей еще пару тысяч лет. Нет, конечно, нельзя сказать, что у современной науки совсем нет версии о том, кто же является строителем Эль-Хазна. Версия, приведенная «самой популярной в мире энциклопедией» предполагает строителем Арета IV Филопатора, набатейского царя, жившего приблизительно во времена строительства. И выбор автора этой гипотезы не удивителен. Арета правил Набатеей, столицей которой была Петра, долее иных царей. Соответственно вероятность строительства именно им прямо пропорциональна длине его правления. Еще можно добавить в копилку этой версии, что длительное спокойное правление способствует увеличению благосостояния, если не всех подданных, то хотя бы некоторых из тех, средства которых могут быть пущены на столь грандиозный проект. Да вот только правление Ареты сложно назвать безоблачным или спокойным. Сохранение им власти, а Наботеей независимости надо приписать скорее случайности, чем закономерности. Впрочем, на версии с Аретой IV никто собственно твердо и не настаивает. Да и имеет ли это принципиальное значение? Кто построил? Зачем? Человечество имеет это необычайное произведение архитектуры и этого может быть достаточно. Может и так. Но уж больно не хочется отступать перед неизвестностью. Тем более, что среди современников Ареты есть одна подозрительная фигура, что вполне могла бы стоять за этим строительством. От того, еще одна версия так и напрашивается на язык, а он, как известно, без костей. Давайте поближе познакомимся с этой подозрительной фигурой, не раскрывая ее инкогнито. Отчего не раскрывая - будет понятно впоследствии. Этот человек не был мелочным. Строительство было для него скорее личной страстью, нежели способом самовозвеличивания. Пожалуй, начнем с того, что он построил целый город, считавшийся современниками одним из самых продуманных и комфортных в средиземноморье. Этот город и гавань были построены вопреки воле природы, делавшей эту местность не удобной для города-порта. Гавань была обширною и не уступала своими размерами знаменитой в то время Пирейской. Она была способна к приему кораблей лишь благодаря искусственному волнолому, который замечателен не только своими циклопическими размерами, но и тем, что материал для его строительства приходилось доставлять издалека. Этот человек отстроил и заново заложил множество городов, перечисление попросту было бы утомительным. Видимо бросая вызов силам природы, он находил в этом своеобразное упоение. Чего, например, стоит его загородный дворец-крепость, что был воздвигнут на рукотворном холме в безводной местности, но по отзывам тех, кто бывал там, был не только красив, но и весьма комфортен. Кстати, именно он перестроил и создал самую непреступную крепость своего времени. В чем почти через столетие смогли убедиться римские полководцы, осаждавшие ее несколько лет и сумевшие ее занять лишь с большим уроном для себя. Этим полководцам для произведения штурма потребовалось произвести строительно-земляных работ едва ли не больше, чем ушло на строительство самой крепости. Именно он перестроил, а по сути, воздвиг заново сооружение, что доныне (даже разрушенное) влияет на современную политику и взаимоотношение между народами. Пожалуй хватит,многие другие построенные им дворцы, крепости, башни, театры, храмы, акведуки не сохранились, и удовлетворительных описаний, увы, не осталось… Теперь можно сбросить маску перед теми - кто не догадался. Этот человек – Ирод Великий. А инкогнито нужно было для того, чтобы хоть на минуту закрыться от того ореола, что окружает это имя в связи с евангельским рассказом об избиении младенцев в Вифлееме - истории, которая ничем не подтверждена. А все обвинения Ирода в этом бесчеловечном деянии выглядят тем более странно, так как он умер, как минимум за год, до того момента, как эти события могли бы произойти… Кстати, построенный им город это Кесария, крепость-замок Иродион, просто непреступная крепость - Масада, великое сооружение – Иерусалимский храм. Но вернемся к Эль-Хазна. Какие могут быть основания и для предположения, что этот храм был построен именно Иродом? Начнем с самого слабого аргумента. Это здание как раз в духе Ирода! Сплавление местных приемов и обычаев с великой греко-римской культурой, как раз та идея, которой было отмечено все его долгое правление. Эта политика постоянно приводила к конфликту с иудейской частью его подданных, основная масса которых стояла за сепаратизм. Можно конечно возразить, что де таковыми было подавляющее большинство правителей того региона в тот исторический период. До прихода к власти имя того же Ареты IV было Эней, то есть вполне себе эллинским. Все верно. Но для того, чтобы стать великим строителем, мало этого пожелать. Необходимо еще и располагать такою возможностью, то есть денежным ресурсом, что приведет в движение команды строителей, доставит им инструмент и пропитание, спровоцирует идеи архитекторов, и многое другое. Строительство - вещь крайне затратная. По-видимому, нам никогда не узнать о тех возможностях, какими располагал Арета IV, но совершенно ясно, что они не могли идти ни в какое сравнение с возможностями Ирода. Ведь именно он давал деньги взаймы правителям Петры, а не наоборот. Почему-то бытует мнение, что Ирод был тираном – выжимавшим соки и обирающим подчиненные ему народы. Хотя именно он, судя по источникам, являл порою примеры столь редкостной в те времена щедрости в налогообложении. Вот такой цитатой Иосифа Флавия это можно проиллюстрировать. “Я никогда не приду к концу, если захочу рассказать о всех случаях сложения им долгов и податей; примером могут служить Фазаелида и Валанея, а также города на киликийской границе, которым он доставлял облегчение в ежегодных податях. В большинстве случаев его щедрость не допускала даже подозрения в том, что, оказывая чужим городам больше благодеяний, чем их собственные властители, он преследует этим какие-либо задние цели“. Но все же, он был в первую голову дельцом, и «Дельцом» с большой буквы. Обладая крупным начальным капиталом, доставшимся ему от отца, он явно понимал, как им нужно распорядиться. Ведь та же Кесария был не только город – мечта, но и стал весьма значительным торговым портом. А его доход от медных рудников Кипра должен был быть попросту колоссален. К тому же храмы, которых он возвел не мало, в те античные времена были не только местом отправления культа, но и своеобразными банками. Одним словом, Ирод один из не многих, кто мог позволить себе такую роскошь — как помпезное строительство. Здесь и возразить нечего. Зато можно резонно заметить, что Ирод был царем Иудеи, Самарии, Идумеи, Галилеи и Гадары и прочая, прочая, прочая…. Но он не был царем в Петре! Набатея это другое, независимое от него государство. Для начала о государственности. Дело в том, что Цезарь Август, бывший помимо прочего еще и личным другом Ирода, полагал, что Набатея и часть иных земель должна войти в состав его Ирода государства. И дело не только в личной благорасположенности, но и в том, что он видел в нем весьма успешного управленца, который не только сможет извлечь прибыль из любой территории, но и заставит ее процветать. А самым небезразличным качеством Ирода для Августа должно быть то, что он был истинным другом Рима. Это было крайне важно для империи ввиду нависающей над этим регионом парфянской угрозы. Рим должен был быть уверен в том, что правитель региона не займет позицию – и нашим, и вашим. А у Ирода с парфянами были свои счеты. И строительство «храма» на не подконтрольной ему территории могло быть шагом политическим, важным для поиска контакта с местным населением. Но передача Набатеи под власть Ирода так и не состоялась! Резонно, но так ли уж это важно? Ведь если отец Ирода был родом из Идумеи, народ которой рассматривал Петру как свою древнюю столицу, то по некоторым источникам его мать была как раз из Набатеи, из знатного рода. Тогда строительство храма, возможно, рассматривать как родственный подарок. Не слишком ли щедрый подарок для родственников, с которыми периодически воевал? Опять резонное возражение. Но он с той же периодичностью с ними и примирялся. А щедрость Ирода простиралась далеко, за пределы своего государства. Именно он поддержал финансово олимпийские игры в трудный для них период. За что был избран гражданами Олимпии агонотетом – почетным распорядителем игр, в Антиохии, третьем по значению городе Римской империи. За собственный счет вымостил площадь города. На острове Родос он строит пифийский храм…. Пожалуй, стоит привести еще одну цитату из Флавия: “Иностранные города Ирод одарил значительными денежными суммами, сооружая термы, театры и всякие другие здания; в одних он строил храмы, в других портики“. И это только описанные случаи! – Вот именно – воскликнет оппонент, – описанные!. А строительство Иродом Эль-Хазна никем и никогда не описано! Следовательно, этого и не было! Вот тут не все так просто, Иосиф Флавий, оставшийся фактически единственным прямым источником жизнеописания Ирода Великого (других источников просто не сохранило время), никак не был его поклонником, скорее наоборот. И как правоверный иудей не мог одобрять строительство им языческих храмов, особенно в ряду с тем фактом, что все великолепие Второго Иерусалимского храма было заслугой Ирода. Здесь весьма возможен и психологический момент – нежелательного сравнения. Хотя Флавий мог попросту не бывать в Петре, и не видеть Эль-Хазна, и от того не придать значения этому архитектурному шедевру. Не стоит сбрасывать со счетов и ту дурную славу, что получило имя Ирода в более поздние времена, и всякое упоминание о нем стало дурным тоном. И так далее, и так далее. рассуждения о причинах и следствиях в данном случае могут быть бесконечны. Тогда какой смысл в этой безнадежной попытке обосновать право Ирода считаться строителем Эль-Хазна? Наверное, чувство справедливости. Время, стихия, политика и война обошлись безжалостно с каждым из его творений. Разрушенная Массада, лежащая на морском дне Кессария, великолепный Иродион, реальность которого подтвердили лишь раскопки, Иерусалимский Храм, чье былое величие обозначается ныне лишь одной стеной, названой Стеною Плача. Все они вместе прекрасно иллюстрируют вышесказанное. Кажется, будет справедливым, если хоть что-то избежало бы подобной участи. И любуясь в солнечных лучах легкостью Эль-Хазна, думать, что именно этот храм оставил нам этот великий строитель. Ведь других более обоснованных претендентов все равно нет. Вы так не думаете?