Омар Хайям «Рубаи» (351 - 400)

351

Листья дерева жизни, отпущенной мне,

В зимней стуже сгорают и в вешнем огне.

Пей вино, не горюй. Следуй мудрым советам:

Все заботы топи в искрометном вине.

352

Я пришел – не прибавилась неба краса,

Я уйду – будут так же цвести небеса.

Где мы были, куда мы уйдем – неизвестно:

Глупы домыслы всякие и словеса.

353

Гонит рок нас по жизни битой, как мячи,

Ты то влево, то вправо беги – и молчи!

Тот, кто бешеный гон в этом мире устроил,

Он один знает смысл его скрытых причин.

354

Не запретна лишь с мудрыми чаша для нас

Или с милым кумиром в назначенный час.

Не бахвалься пируя и после пирушки:

Пей немного. Пей изредка. Не напоказ.

355

Раз желаньям, творец, ты предел положил,

От рожденья поступки мои предрешил,

Значит, я, и грешу с твоего позволенья

И лишь в меру тобою отпущенных сил.

356

Пусть будет сердце страстью смятено.

Пусть в чаше вечно пенится вино.

Раскаянье творец дарует грешным -

Я откажусь: мне ни к чему оно.

357

Если мудрость начертана в сердце строкой,

Значит, будет в нем ясность, любовь и покой.

Надо либо творцу неустанно молиться,

Либо чашу поднять беззаботной рукой.

358

Чтоб добиться любви самой яркой из роз,

Сколько сердце изведало горя и слез.

Посмотри: расщепить себя гребень позволил,

Чтобы только коснуться прекрасных волос.

359

В прах и пыль превратились цари, короли -

Все, кто спрятан в бездонное лоно земли,

Видно, очень хмельным их вином опоили,

Чтоб до Судного дня они встать не смогли.

360

Я хотел и страстей не сумел побороть;

Над душою царит ненасытная плоть.

Но я верю в великую милость господню:

После смерти простит мои кости господь.

361

Да, лилия и кипарис – два чуда под луной,

О благородстве их твердит любой язык земной,

Имея двести языков, она всегда молчит,

А он, имея двести рук, не тянет ни одной.

362

От горя разлуки с тобою я вяну.

Куда бы ни шла, от тебя не отстану.

Уйдешь – все сердца погибают в печали,

Вернешься – они твоей жертвою станут.

363

Грех Хайям совершил и совсем занемог,

Пребывает в плену бесполезных тревог,

Верь, господь потому и грехи позволяет,

Чтоб потом нас простить он по-божески мог.

364

За любовь к тебе пусть все осудят вокруг,

Мне с невеждами спорить, поверь, недосуг.

Лишь мужей исцеляет любовный напиток,

А ханжам он приносит жестокий недуг.

365

Этот мастер всевышний – большой верхогляд:

Он недолго мудрит, лепит нас наугад.

Если мы хороши – он нас бьет и ломает,

Если плохи – опять же не он виноват!

366

Тайны мира, как я записал их в тетрадь,

Головы не сносить, коль другим рассказать.

Средь ученых мужей благородных не вижу,

Наложил на уста я молчанья печать.

367

Сокровенною тайной с тобой поделюсь,

В двух словах изолью свою нежность и грусть.

Я во прахе с любовью к тебе растворюсь,

Из земли я с любовью к тебе поднимусь.

368

Раз не нашею волей вершатся дела,

Беззаботному сердцу и честь и хвала.

Не грусти, что ты смертен, не хмурься в печали,

А не то тебе станет и жизнь не мила.

369

Кто на свете не мечен грехами, скажи?

Мы безгрешны ли, господи, сами, скажи?

Зло свершу – ты мне злом воздаешь неизменно,-

Значит, разницы нет между нами, скажи!

370

Знает твердо мудрец: не бывает чудес,

Он не спорит – там семь или восемь небес.

Раз пылающий разум навеки погаснет,

Не равно ль – муравей или волк тебя съест?

371

Влекут меня розам подобные лица

И чаша, чтоб влагой хмельной насладиться.

Хочу всем усладам земным причаститься,

Пока не настала пора удалиться.

372

Если к чаше приник – будь доволен, Хайям!

Если с милой хоть миг – будь доволен, Хайям!

Высыхает река бытия, но покуда

Бьет еще твой родник – будь доволен, Хайям!

373

Дверь насущного хлеба мне, боже, открой:

Пусть не подлый подаст – сам дай щедрой рукой.

Напои меня так, чтобы был я без памяти,

Потому и заботы не знал никакой.

374

Я для знаний воздвиг сокровенный чертог,

Мало тайн, что мой разум постигнуть не смог.

Только знаю одно: ничего я не знаю!

Вот моих размышлений последний итог.

375

Зерна наших надежд до конца не сберем,

Уходя, не захватим ни сад и ни дом.

Не жалей для друзей своего достоянья,

Чтобы недруг его не присвоил потом,

376

Не по бедности я позабыл про вино,

Не из страха совсем опуститься на дно.

Пил вино я, чтоб сердце весельем наполнить,

А теперь мое сердце тобою полно.

377

Порою некто гордо мечет взгляды: «Это – я!»

Украсит золотом свои наряды: «Это – я!»

Но лишь пойдут на лад его делишки,

Внезапно смерть выходит из засады: «Это – я!»

378

Трясу надежды ветвь, но где желанный плод?

Как смертный нить судьбы в кромешной тьме найдет?

Тесна мне бытия печальная темница,-

О, если б дверь найти, что к вечности ведет!

379

От земной глубины до далеких планет

Мирозданья загадкам нашел я ответ.

Все узлы развязал, все оковы разрушил,.

Узел смерти одной не распутал я, нет!

380

Цель творца и вершина творения – мы,

Мудрость, разум, источник прозрения – мы,

Этот круг мироздания перстню подобен,-

В нем граненый алмаз, без сомнения, мы.

381

Угнетает людей небосвод-мироед:

Он ссужает их жизнью на несколько лет.

Знал бы я об условиях этих кабальных -

Предпочел бы совсем не родиться на свет!

382

Мы уйдем без следа – ни имен, ни примет.

Этот мир простоит еще тысячи лет.

Нас и раньше тут не было – после не будет.

Ни ущерба, ни пользы от этого нет.

383

О мудрец! Коротай свою жизнь в погребке.

Прах великих властителей – чаша в руке.

Все, что кажется прочным, незыблемым, вечным,-

Лишь обманчивый сон, лишь мираж вдалеке…

384

Мы лопали в сей мир, как в силок – воробей.

Мы полны беспокойства, надежд и скорбен.

В эту круглую клетку, где нету дверей,

Мы попали с тобой не по воле своей.

385

О душа! Ты меня превратила в слугу.

Я твой гнет ощущаю на каждом шагу.

Для чего я родился на свет, если в мире

Все равно ничего изменить не могу?

386

И того, кто умен, и того, кто красив,

Небо в землю упрячет, под корень скосив.

Горе нам! Мы истлеет без пользы, без цели.

Станем бывшими мы, бытия не вкусив.

387

Мне одна лишь отрада осталась: в вине,

От вина лишь осадок остался на дне.

От застольных бесед ничего не осталось.

Сколько жить мне осталось – неведомо мне.

388

Принесите вина – надоела вода!

Чашу жизни моей наполняют года.

Не к лицу старику притворяться непьющим.

Если нынче не выпью вина – то когда?

389

Да пребудет вино неразлучно с тобой!

Пей с любою подругой из чаши любой

Виноградную кровь, ибо в черную глину

Превращает людей небосвод голубой.

390

Оттого, что неправеден мир, не страдай,

Не тверди нам о смерти и сам не рыдай,

Наливай в пиалу эту алую влагу,

Белогрудой красавице сердце отдай.

391

Дай мне влаги хмельной, укрепляющей дух.

Пусть я пьяным напился и взор мой потух –

Дай мне чашу вина! Ибо мир этот – сказка,

Ибо жизнь – словно ветер, а мы – словно пух…

392

Круг небес, неизменный во все времена,

Опрокинут над нами, как чаша вина.

Эта чаша, которая ходит по кругу.

Не стони – и тебя не минует она.

393

Жизнь в разлуке с лозою хмельною – ничто.

Жизнь в разладе с певучей струною – ничто.

Сколько я ни вникаю в дела под луною:

Наслаждение – все, остальное – ничто!

394

Не горюй, что забудется имя твое.

Пусть тебя утешает хмельное питье.

До того как суставы твои распадутся -

Утешайся с любимой, лаская ее.

395

Следуй верным путем бесшабашных гуляк:

Позови музыкантов, на ложе возляг,

В изголовье – кувшин, пиала – на ладони.

Не болтай языком – на вино приналяг!

396

День прекрасен: ни холод с утра, ни жара.

Ослепителен блеск травяного ковра,

Соловей над раскрытою розой с утра

Надрывается: браться за чашу пора!

397

Пей вино, ибо радость телесная – в нем.

Слушай чанг, ибо сладость небесная – в нем.

Променяй свою вечную скорбь на веселье,

Ибо цель, никому не известная, – в нем.

398

Лживой книжной премудрости лучше бежать.

Лучше с милой всю жизнь на лужайке лежать.

До того как судьба твоя кости иссушит -

Лучше чашу без устали осушать!

399

Те, что жили на свете в былые года,

Не вернутся обратно сюда никогда,

Наливай нам вина и послушай Хайяма:

Все советы земных мудрецов – как вода…

400

Смертный, если не ведаешь страха – борись.

Если слаб – перед волей аллаха смирись.

Но того, что сосуд, сотворенный из праха,

Прахом станет – оспаривать не берись.