Начало войны

Когда началась война, Симонов стал военным корреспондентом. Васька проводила его на фронт. Осенью 1941 года Симонов написал свое знаменитое стихотворение «Жди меня», посвященное В. С. (Валентине Серовой). Любовь Серовой и Симонова стали использовать в идеологических целях. Историки Великой Отечественной войны в один голос причисляют появление этого стихотворения к таким же достижениям, повлиявшим на исход войны, как разгром немецкого наступления под Москвой и Сталинградом. Маргарита Алигер писала: «Симонов сумел угадать самое главное, самое всеобщее, самое нужное людям тогда и тем помог им в трудную пору войны». Война стала для Симонова временем, когда его лирические произведения достигли абсолютной вершины. В 1942 году был опубликован сборник стихов «С тобой и без тебя», посвященный любимой женщине. Эту книгу невозможно было достать. Закаленные в боях воины и хрупкие девушки от руки переписывали стихи из этого сборника, учили их наизусть, посылали своим любимым. Но критикам того времени не понравился образ героини сборника «С тобой и без тебя» — не любящей, не доброй, не преданной, а злой, ветреной, колючей женщины. Валентина Серова никогда не была роковой, коварной обольстительницей, от скуки играющей человеческими судьбами и легко разбивающей сердца. Просто она не могла полюбить поэта так, как он ее. В каждом стихотворении чувствовалась боль любящего, но не познавшего ответную любовь сердца. Автор, он же лирический герой, стремился к родству душ, а получал лишь ночную страсть, тающую под утро.

Ты говорила мне «люблю», Но это по ночам, сквозь зубы, А утром горькое «терплю» Едва удерживали губы.

Грянувшая война многое меняет в отношениях людей. Симонов уезжает на фронт в качестве военного корреспондента, Серова впервые говорит ему "люблю".

Ты говорила мне "люблю", Но это по ночам, сквозь зубы. А утром горькое "терплю" Едва удерживали губы. Я верил по ночам губам, Рукам лукавым и горячим, Но я не верил по ночам Твоим ночным словам незрячим. Я знал тебя, ты не лгала, Ты полюбить меня хотела, Ты только ночью лгать могла, Когда душою правит тело. По утром, в трезвый час, когда Душа опять сильна, как прежде, Ты хоть бы раз сказала "да" Мне, ожидавшему в надежде. И вдруг война, отъезд, перрон, Где и обняться-то нет места, И дачный клязьминский вагон, В котором ехать мне до Бреста. Вдруг вечер без надежд на ночь, На счастье, на тепло постели. Как крик: ничем нельзя помочь! - Вкус поцелуя на шинели. Чтоб с теми, в темноте, в хмелю, Не спутал с прежними словами, Ты вдруг сказала мне "люблю" Почти спокойными губами. Такой я раньше не видал Тебя, до этих слов разлуки: Люблю, люблю. ночной вокзал, Холодные от горя руки. 1941

Симонов ощущал себя ненужным, отвергнутым, но не сдавался, пытаясь завоевать самое главное — женскую любовь. Но не только страсть связывала их. Он видел й любил в ней две рядом живущих души.