Перечитаем заново: А. Блок «Незнакомка»

Жемчужиной русской поэзии стало стихотворение, написанное в трудном для Блока 1906 г., - «Незнакомка»; оно признано одним из лучших стихотворений во всем его творчестве.

В период написания А.Блок был уже разочарован в своей Прекрасной Даме — Л.Менделеевой и очень переживал этот разлад.

Стихотворение родилось из скитаний по петербургским пригородам, из впечатлений поездки в дачный поселок Озерки. Многое в стихотворении прямо перенесено отсюда: скрип уключин, женский визг, ресторан, пыль переулков, шлагбаумы — все убожество, скука, пошлость. Блок объяснял и то, где он видел Незнакомку — оказывается, на картинах Врубеля: «Передо мной возникло, наконец, то, что я (лично) называю «Незнакомкой»: красавица кукла, синий призрак, земное чудо… Незнакомка — это вовсе не просто дама в черном платье со страусовыми перьями на шляпе. Это — дьявольский сплав из многих миров, преимущественно синего и лилового. Если бы я обладал средствами Врубеля, я бы создал Демона, но всякий делает то, что ему назначено.». Синий цвет означает у Блока звездное, высокое, недостижимое; лиловый — тревожное.

Стихотворение построено на контрасте картин и образов, противопоставленных и отраженных друг в друге. Стихотворение состоит из двух частей. Первая — развернутая экспозиция, реалистическое описание северной дачной окраины Петербурга, с ее ресторанами и пьяницами. Это картина самодовольной, разнузданной пошлости, знаками которой выступают художественные детали. Вторая часть — появление таинственной Незнакомки.

Таким образом, начало стихотворения — описание жизни города: горячий воздух дик и глух, золотится крендель булочной, раздается детский плач, среди канав гуляют дамы, слышится женский визг и т. д. Это мир, пропущенный сквозь призму поэта, который окружен тлетворным духом, окриками пьяными, пьяницами с глазами кроликов. Отметим оксюморонность образа: объединены противоположные по смыслу эпитеты - «весенний» и «тлетворный». Пошлая обыденность изображается иронически. Пошлость заражает своим тлетворным духом все вокруг. Даже луна, вечный символ любви, спутник тайны, романтический образ делается плоским, как шутки «испытанных остряков»:

А в небе, ко всему приученный,

Бессмысленно кривится диск.

Но вот в этот мир входит видение, сон (Иль это только снится мне?) - прекрасная Незнакомка, Она, и мир преображается: поэт видит берег очарованный и очарованную даль, очи синие бездонные и т. д. Поэт восклицает:

В моей душе лежит сокровище,

И ключ поручен только мне!

Это ключевая фраза стихотворения, которая вкупе с другой сильной позицией — его заглавием — приводит нас к мысли о том, насколько самодостаточен человек, душа его открыта для чуда, она ждет другую душу (отголоски влияния философии В. Соловьева с его Мировой Душой).

Ключевыми словами в тексте являются душа, туманный, очарованный, даль, дальний берег, таинственный, пьяные. Они являют собой семантический стержень, вокруг которого формируется содержание. Наиболее существенны в семантической организации этого стихотворения сложные переплетения и взаимодействия этих ключевых слов, а также повторы фонем и слогов в этих ключевых словах, которые рассеяны по всей строфе, а цель их — вызывать определенные ассоциации. Это можно показать на примере слова «туманный». Слово туманный является особым семантическим центром:

Девичий стан, шелками схваченный,

В туманном движется окне…

Дыша духами и туманами,

Она садится у окна.

Семантика этого слова в стихотворении диффузна, расплывчата, нечетка: это и таинственность, и загадочность, и одиночество незнакомки. Подкрепляют такую семантику и другие слова — странный, глухая тайна. Слово траурный (траурные перья) также усиливают таинственность и задает направление для работы воображения читателя, а вуаль и дальний берег своими имплицитными семами еще более увеличивает состояние загадочности, которое заражает читателя.

Можно выделить семантический ряд слов, указывающих на замедленность, неторопливость движений: незнакомка не идет, а «в туманном движется окне», «И медленно пройдя.». Иллюзия неторопливости опосредованно поддерживается семантикой слов склоненные, качаются (И перья страуса склоненные В моем качаются мозгу…), а также медленными и певучими ритмами, которые вкупе порождают яркие образы-картинки:

И медленно, пройдя меж пьяными,

Всегда без спутников, одна,

Дыша духами и туманами,

Она садится у окна.

Среди будней и мещанского быта, среди «пьяниц с глазами кроликов», сонных лакеев и проституток (а именно такова реальность, по мнению ряда исследователей, видевших прототипом Незнакомки женщину легкого поведения), скучающий поэт видит «очарованную даль», облик утонченной женщины, одетой в «упругие шелка». Бездонные синие очи молодой женщины, созданной поэтическим воображением, зовут его с дальнего берега.

Вторая часть стихотворения — переход к другой картине, противопоставленной пошлости первой. Мотив этих двух строф — смиренное отчаяние, одиночество лирического героя:

И каждый вечер друг единственный

В моем стакане отражен

И влагой терпкой и таинственной,

Как я, смирен и оглушен.

Этот «друг единственный» - отражение, второе «Я» героя. А вокруг лишь сонные лакеи и «пьяницы с глазами кроликов». Обратим внимание на лексику этих двух строф. Лексика первой строфы («И каждый вечер друг единственный.») высокая, сходная с лексикой второй части стихотворения. Лексика второй строфы («А рядом у соседних столиков.») - низкая («лакеи», «торчат», «пьяницы», «кричат2), тяготеет к лексике первой части. Таким образом эти две строфы как бы скрепляют части стихотворения, проникая в ткань лирического повествования.

Во второй части возникает заглавный образ. Но, кроме названия стихотворения, он нигде не обозначен прямо. В третий раз строка начинается со слов «И каждый вечер.» (анафора). Постоянная пошлость, изображенная в первой части, но постоянно и прекрасное видение, мечта, недоступный идеал: «Иль это только снится мне?» Героиня лишена реалистических черт, она вся окутана шелками, духами, туманами, тайной. Этот образ исполнен поэтической прелести, отгорожен от грязи дейтвительности возвышенным восприятием лирического героя:

И веют древними поверьями

Ее упругие шелка,

И шляпа с траурными перьями,

И в кольцах узкая рука.

Таинственная незнакомка чужда окружающей реальности, это воплощенная Поэзия, Женственность. И она тоже «всегда без спутников, одна». Одиночество героев выделяет их из толпы, притягивает друг к другу:

И странной близостью закованный

Смотрю за темную вуаль,

И вижу берег очарованный

И очарованную даль.

Желанный «очарованный берег» рядом, но стоит протянуть руку — и он уплывет. Лирический герой ощущает свою посвященность в «глухие тайны», его сознание заполняет волшебный образ:

И перья страуса склоненные

В моем качаются мозгу,

И очи синие, бездонные

Цветут на дальнем берегу.

Последняя строфа довершает переворот в душе лирического героя, говорит о его избранности. О нетленности прекрасного идеала:

В моей душе лежит сокровище,

И ключ поручен только мне!

Ты право, пьяное чудовище!

Я знаю: истина в вине.

Угаданная тайна, открывшая возможность другой, прекрасной жизни «на дальнем берегу», вдали от пошлости действительности, принимается как обретенное «сокровище». Вино — и символ откровения, ключа к тайнам прекрасного. Красота, истина и поэзия оказываются в неразделимом единстве.

Обратим внимание на выразительную инструментовку блоковского стиха. Появление героини сопровождается редкой по красоте звукописью (ассонансы и аллитерации), создающей ощущение воздушности образа: «И кАждый вечер, в чАс нАзнАченный.»; «Девичий стАн, шелкАми схвАченный, / В тумАнно(А)м движется (А) о(А)кне.» и далее. Ассонансы на «у» придают утонченность образу Незнакомки: «И вею(У)т древними поверьями /Ее УпрУгие шелка, /И шляпа с траУрными перьями, / И в кольцах Узкая рУка».

Найдем противоположные образы в частях стихотворения: «Горячий воздух дик и глух» - «Дыша духами и туманами»; «женский визг» - «девичий стан»; «бессмысленный… диск» луны - «солнце»; «скука загородных дач» - «очарованная даль»; «канавы» - «излучины» души; «бессмысленный … диск» - «истина».

Это стихи о том, что истинная мечта, истинная чистота всегда живет в нашей душе. Она неприкосновенна. Ни пьяные крики, ни мещанская серость не могут заглушить зов души, стереть Идеал, каким является для поэта Женщина.

Надпись под стихотворением «24 апреля 1906 года. Озерки». Озерки — пригород, дачное место под Ленинградом. Там под песчаной горой — дюной — текла небольшая речка, которая была запружена, так образовался ряд прудов, которые назывались Озерками. Здесь располагался красивый Шуваловский парк, где Блок любил гулять. Так реальный мир соседствует у Блока с таинственным очарованием, и побеждает этот волшебный мир, в котором уже нет гулящих женщин.

Использованная литература

Егорова Н.В., Золотарева И.В. Поурочные разработки по русской литературе. ХХ век. 11 класс. 1 полугодие. - 3-е изд., испр. и доп. - М.: ВАКО, 2004 — с. 222-225

Маслова В.А. Русская поэзия ХХ века. Лингвокультурологический взгляд: Учеб. Пособие / В.А.Маслова. - М.: Высшая школа, 2006 — с. 81-83