Почему же я не могу думать по-английски?!

И действительно, почему? Я учил его в школе 5 лет, в институте 5 лет, на платных курсах 1 год – в общей сложности 11 лет, не считая самостоятельного изучения, т.е. чтения книг и учебников, прослушивания аудио курсов.

Эта мысль пришла мне в голову, когда я перечитывал Л. Толстого. Вряд ли он сидел со словарем, переводя почти всю первую главу "Войны и мира" на французский, в угоду веяниям современной ему моды на повальное увлечение этим языком. Нет, просто, для его героя было свойственно думать по-французски, так же, как и для него самого. Почему же это не доступно нам? Может, не так нас учили?

Ладно, иностранный, ведь и с русским языком дело обстоит ничуть не лучше. А ведь изучать его, мы начинаем, уже умея говорить на нем. Хоть словарный запас не, велик, но говорим же! А почему после 10 лет изучения русского языка люди говорят неграмотно, даже учителя? Закрадывается мысль: может не тому учат?

Вспомнилась фантастическая ситуация встречи с иным разумом, описанная братьями Стругацкими. Писалось это, конечно в период бесконечной веры в ЭВМ, когда казалось – вот скоро будет ЭВМ – и будет счастье. Встречают космонавты внеземную цивилизацию. Как общаться? На сцене появляется структуральный лингвист, или как его величают коллеги-космонавты "структуральнейший". Моментально изучив структуру чужого языка, он вводит данные в ЭВМ – и, пожалуйста! Говоришь в микрофон, а из динамика льется чужая речь, и пришельцы ее понимают, и мы их понимаем.

ЭВМ ушли в прошлое, у нас на столах ПК, а счастья все нет. Даже в смысле компьютерного перевода. Те, кто пользовался программами-переводчиками, подтвердят – если текст пропустить через такой переводчик несколько раз туда и обратно, то окажется, что если на входе было "Караганда", на выходе может оказаться "Нечерноземье".

Вот и вы, оказавшись на месте переводчика, решили сказать что-нибудь, пусть даже шутку. Проследим ход мысли: - нет, не так, на первом месте должно быть подлежащее, действие совершалось в определенный момент в прошлом и результата еще нет – ага! – это "паст прогрессив", "ту би" и "инговое окончание".

Молчу уже об артиклях и согласовании времен!

Это не есть общение на иностранном языке, а машинный перевод какой-то!

Ну да, нас так учили и мы так научились. В институте, где я учился, были студенты со всего тогдашнего Советского Союза, и ни один из них не владел английским (немецким, французским).

Спросите меня – «А положительные примеры изучения языка есть вообще!?».

Да есть. Я могу общаться с украинцами на "мове", читаю по-украински. По-польски свободно читаю и понимаю речь, но сам говорить и не пытался – не с кем.

Как? – Просто. Часто бывая на Украине по служебной необходимости, я заметил, что общение с украинцами практически не вызывает затруднений - они понимают мой русский, а я - их украинский. Лишь, в крайнем случае, приходится переспрашивать.

Обнаружив, что на украинском изданы такие книги, которых не достать на русском - было такое время - я начал читать по-украински. Сначала понимал с пятого на десятое, но недели через две привык – они ведь славяне, т.е. в отличие от немцев, слова знают, и трудности стали вызывать только нюансы. Например в книге Харпер Ли "Убить пересмешника" девочку звали Всевидько. Пришлось спрашивать - оказалось это не от русского "все видеть", а от украинского "все видаты" - т.е. "Всезнайка".

Так же польский – испытывая книжный голод в брежневский застой, я однажды попал в книжный рай, где были все эти детективы, которыми нас завалили сейчас, и, любимая мной в то время, фантастика. У меня тогда просто глаза разбежались. Только все это богатство было на языках стран соцлагеря от болгарского до вьетнамского, а магазин назывался «Дружба народов». Оказалось, что по-польски я, сносно читая уже по-украински, почти все понимаю.

Первая «польская» книга оказалась захватывающим детективом А.Маклина «Кукла на цепи», от которой я не мог оторваться, следя за развитием событий, и прочитал три раза подряд, каждый раз понимая несколько иначе. Здесь мне показалось, что грамматика будет мне полезна. Я купил учебник, но просмотрев фонетику, я обнаружил, что половину слов я не понимаю только потому, что читаю неправильно. А если правильно озвучить непонятное слово, то оказывается что оно почти не отличается от нашего, или украинского. И учебник исчез где-то в задних рядах на книжных полках, и ни одного грамматического правила я так в глаза и не увидел, что не помешало мне перевести с польского шикарный роман Я. Савшкевича «Наследники». В освоении польского мне помогла и радиостанция "Program trshechy Polskego radia".

Можно смело сказать, что я научился тому, чему учился - общению по-украински, чтению по-польски.

И нигде мне не понадобилась грамматика, которая на интуитивном уровне возникает вместе с осознанием языка.

Хуже дело обстояло с английским. Знание грамматических конструкций надолго отбило всякую возможность приобщения к английскому. Не помогло ни чтение множества книг, ни даже первые попытки преподавания языка в школе.

Скажите, а как Вы сами в полтора-два года начали говорить, не зная ни одного правила? Не помните? Тогда представьте, что Ваш ребенок начал говорить, сказал "мама"! А Вы ему

- это, сынок, имя существительное, а "дай" – глагол.

Еще одна, как мне кажется, полезная для изучения языков мысль.

Я в свое время объехал почти весь бывший СССР, встречался с разными людьми и записывал то, что мне казалось тогда «прикольным». Например, в Татарии: «Они думают – все дурак!», или «Трус давай! Что ты не поняла – веревка железный!». Смешно, не так ли? А ведь за этим смешком скрывается наше пренебрежение другими языками. Как же! Это ведь у нас «великий и могучий»! И лишь сейчас я начал понимать, что ведь весь мир почти говорит так, в отличие от нас – и в Европе, и на Востоке. Ну, нет ни у кого глаголов женского рода! Кроме нас. За то, почему, интересно, у нас нет вспомогательных глаголов? Мы ведь говорим «Я буду идти», или «Ты был там?», или «Это та самая собака». И все слова несут смысл. И не вспомогательные они, а просто слова. И слово «идущий» - отнюдь не глагол "иду" с "щийным" окончанием. А та самая - отнюдь не определенный артикль. Стало быть:

Язык первичен – "Вначале было слово".

Всякое языкознание – вторично.

В этой последовательности их и надо изучать!

Может быть с такими понятиями преподавать сложнее, но интереснее, а вот ученикам - легче – так показывает мой опыт. Я не заставляю заучивать грамматические правила, а пытаюсь объяснить, как эти самые англоязычные говорят, как у них принято говорить. Обучение по этому «детскому методу» дает положительные результаты.

Закончу на положительной ноте. Я начал воспринимать английскую речь не как набор звуков, а как отдельные, пусть не всегда понятные, слова. И не учебники мне в этом помогли, а регулярное использование на уроках обучающих компьютерных программ, воспроизводящих английскую речь в замедленном темпе без искажения голоса. Значит, это должно помочь и ученикам. Пробую – есть результат!

Я начал думать по-английски. Успокойтесь, не все время. Не было повода думать. Этого не требуется, даже когда читаешь по-английски. Потому, что, читая, думаешь по-русски, занимаясь переводом в соответствии с правилами грамматики, как нас и учили. Нет, я нашел в Америке друга по переписке для своих учеников и с удивлением заметил, что когда пишу ему письмо, думаю-то не по-русски. Это наблюдение стало поводом к ведению дневника по-английски. И процесс пошел.

3 ученика регулярно пишут письма в Америку. При этом двое переводят. Они начинали учить язык с 5 класса, а одна ученица четвертого класса не переводит, а пишет сразу – эти начали учить со второго класса и по моей методе. Письма вывешиваются на классную стенгазету для всеобщего прочтения, но без обязательного отчета о прочитанном. И, тем не менее, они обсуждаются, вызывают интерес, особенно письма с фотографиями. И создают, подобие иноязычной среды в классе.

Язык – свойственен человеку. Он, собственно, отличает человека разумного от неразумного. То есть научиться языку могут все. Я это к тому, что нет неспособных учеников. Совсем неплохо дать им понять, что вы так считаете, и это придаст им большую уверенность в успехе