Вспомним великого русского поэта Евгения Евтушенко

Евгений Евтушенко

Ярмарка в Симбирске

Ярмарка!

В Симбирске ярмарка.

Почище Гамбурга!

Держи карман!

Шарманки шамкают,

и шали шаркают, и глотки гаркают:

"К нам! К нам!"

В руках приказчиков

подсказки-призказки

воздушны соболи,

парча тяжка.

А глаз у пристава

косится пристально,

и на "селедочке"

перчаточка.

Но та перчаточка

в момент с улыбочкой

взлетает рыбочкой

под козырек,

когда в пролеточке

с какой-то цыпочкой

икая, катит

икорный бог.

И богу нравится

как раступаются

платки,

треухи

и картузы,

и, намалеваны

икрою паюсной,

под носом дамочки

блестят усы.

А зазывалы

рокочут басом,

торгуют юфтью,

шевром,

атласом,

пречистым Спасом,

прокисшим квасом,

протухшим мясом

и Салиасом.

И, продав свою картошку

да хвативши первача,

баба ходит под гармошку,

еле ноги волоча,

и поет она,

предерзостная,

все захмелевая,

шаль за кончики придерживая,

будто молодая:

"Я была у Оки,

ела я-бо-ло-ки.

С виду золоченые-

в слезыньках моченые.

Я почапала на Каму,

я в котле сварила кашу.

Каша с Камою горька -

Кама слезная река.

Я поехала на Яик,

села с миленьким на ялик.

По верхам и по низам -

все мы плыли по слезам.

Я пошла на тихий Дон,

я купила себе дом.

Чем для бабы не уют?

А сквозь крышу слезы льют".

Баба крутит головой.

Все в глазах качается.

Хочет быть молодой,

а не получается.

И гармошка то зальется,

то вопьется, как репей.

Пей, Россия,

ежли пьется,-

только душу не пропей!

Ярмарка!

В Симбирске ярмарка.

Гуляй,

кому гуляется!

А баба пьяная

в грязи валяется.

В тумане плавая,

царь похваляется.

А баба пьяная

в грязи валяется.

Корпя над планами,

министры маются.

А баба пьяная

в грязи валяется.

Кому-то памятник

подготовляется.

А баба пьяная

в грязи валяется.

И мещаночки

ресницы припустив.

мимо

мимо:

"Просто ужас! Просто стыд!"

И лабазник-стороною

мимо

а из бороды:

"Вот лежит.

А кто виною?

Все студенты да жиды."

И филосов-горемыка

ниже шляпу на лоб

и, страдая гордо,-

мимо:

"Грязь-

твоя судьба,народ".

Значит, жизнь такая подлая-

лежи и в грязь встывай?!

Но кто-то бабу под локоть

и тихо ей:

"Вставай!."

Ярмарка!

В Симбирске ярмарка.

Качели сини,

и визг,

и свист.

И, как гусыни,

купчихи яростно:

"Мальчишка с бабою.

Гимназист".

Он ее бережно

ведет за локоть.

Он и не думает,

что на виду.

"Храни Христос тебя.

яснолобый.

А я уж как-нибудь

сама дойду".

И он уходит.

Идет вдоль барок

над вешней Волгой,

и, вслед грустя.

его тихонечко крестит баба,

как бы крестила свое дитя.

Он долго бродит.

Вокруг все пасмурней.

Охранка -

белкою в колесе.

Но как ей вынюхать,

кто опаснейший,

когда опасны в России все!

Охранка, бедная.

послушай, милая,-

всегда опасней,

пожалуй, тот,

кто остановится,

кто просто мимо

чужой растоптанности не пройдет.

А Волга мечется.

хрипя,

постанывая.

Березки светятся

над ней во мгле,

как свечки робкие,

землей поставленные

за настрадавшихся на земле.

Ярмарка!

В России ярмарка.

Торгуют совестью,

стыдом,

людьми.

суют стекляшки.

как будто яхонты.

и зазывают на все лады.

Тебя, Россия,

вконец расстрачивали

и околпачивали в кабаках,

но те, кто врали и одурачивали,

еще останутся в дураках!

Тебя, Россия,

вконец опутывали,

но не для рабства ты родилась -

Россию Разина,

Россию Пушкина,

Россию Герцена

не втопчут в грязь!

Нет,

ты, Россия,

не баба пьяная!

Тебе великая дана судьба,

и если даже ты стонешь,

падая,

то поднимаешь сама себя!

Ярмарка!

В России ярмарка.

В России рай.

а слез - по край.

Но будет мальчик -

он снова явится

и скажет праведное:

"Вставай!"

1964