Женщина в культуре средневековья. Рыцарство и женщина. Город и женщина

Рыцарство и женщина. В рыцарской культуре, светской по своей природе, произошло своеобразное замещение поклонения Деве Марии поклонением Прекрасной Даме. Культ Дамы, беспрекословное служение ей, свершение в её честь подвигов – всё это находилось в русле традиции и напоминало служение Богу или сюзерену. Даже ритуал посвящения в рыцари был заимствован из ритуала посвящения в монашеский орден. Поклонение Даме, возникшее во Франции, стремительно распространилось по Европе, и при дворах королей сформировалось общество военно-феодальной знати со своим уставом, правилами поведения, идеалами сословной чести. Новые социально-экономические условия, например, переход от оборонно-замкового образа жизни к дворцовому (придворному), а также последствия крестовых походов, расширивших культурные горизонты европейцев, привели к ослаблению христианского аскетизма и религиозных элементов культуры. Кодекс куртуазии с доктриной рыцарской любви лежит в основе невиданного до сих пор отношения к женщине и в фундаменте новой культуры. По словам Й. Хейзинги, «любовь стала полем, на котором модно было взращивать всевозможные эстетические и нравственные совершенства».

Нормы и правила куртуазной любви были сформулированы около 1186 года придворным клириком Филиппа II Августа – Андреем Капелланом – в трактате «О любви», где новая форма отношений между мужчиной и женщиной определяется как «утончённая любовь» (современники называли её «fine amour»). Рыцарская любовь включала в себя любовь как чувство и любовь как кодекс поведения, вследствие чего она сопрягалась со всей системой функционирования феодального общества. Несмотря на присутствие элемента «игры», на оторванность этой любви от реалий жизни, на её реализацию исключительно в сфере воображаемого, куртуазная любовь оказывала благотворное влияние на общество, цивилизовала его, ослабляла грубость и насилие в личной и в общественной жизни, культивировала стремление к самосовершенствованию. Развитие индивидуального чувства нашло воплощение в куртуазной литературе: в поэзии провансальских трубадуров, лирике немецких миннезингеров, в рыцарском романе. В изобразительном искусстве на первый план выходит книжная графика, иллюстрирующая соответствующие тексты и сцены, а также декоративно-прикладное искусство, призванное украшать придворный быт.

Книжная миниатюра

Часослов герцога Беррийского

Поднесение сердца. Гобелен

Дама с единорогом. Гобелен

Проникновение интимно-личностного начала в станковую живопись было очень осторожным, так как она всё ещё была подчинена религиозной тематике.

Рыцарский культ Прекрасной Дамы сыграл важную роль в изменении отношения к женщине, в повышении её статуса и самооценки. История средневековья сохранила множество имён Прекрасных Дам, вполне отвечавших этому высокому званию. Среди них пальму первенства следует отдать легендарной Элеоноре Аквитанской – сначала жене французского короля Людовика VII, затем – английского короля Генриха II Плантагенета и матери Ричарда Львиное Сердце. Знатная и богатая Элеонора была женщиной незаурядной, высокообразованной, изучавшей теологию, философию, право. Она участвовала в крестовых походах. Её двор блистал великолепием и куртуазными манерами; она покровительствовала поэтам и композиторам, ценила искусство и вдохновляла художников.

Элеонора Аквитанская

Элеонора играет в шахматы

Надгробие Генриха II и Элеоноры Аквитанской

Однако даже судьба Элеоноры Аквитанской свидетельствует о том, что женщина по-прежнему оставалась в зависимом положении, а идеальная рыцарская любовь была ориентирована больше на субъект переживаний (мужчину), чем на объект (женщину). Внутренний мир женщины, её интересы, повседневные дела не входили в сферу куртуазной культуры, как и супружеские и семейные отношения (отношения с детьми, родителями). Вот почему в памятниках искусства мы не находим этой проблематики, она актуализируется позднее – в ренессансную эпоху, когда человек (женщина) перестанет быть функцией, обретёт значимость и встанет в центре мира и искусства.

Город и женщина. В динамичной и разноликой культуре средневекового города сталкивались самые разные, порой противоположные тенденции и импульсы. Городское сословие было многосоставно: патрициат, купечество, рыцари, ремесленники, клирики, крестьяне, торговцы, слуги, представители свободных профессий. Все они были носителями разных культурных традиций (клерикальных, куртуазных, фольклорных), боровшихся и взаимодействовавших друг с другом. Мировоззрение средневекового горожанина отличала тяга к регламентации и охранительным тенденциям, проявлявшимся в богобоязни, патриархальном благонравии, интеллектуальной несвободе и ограниченности. Одновременно определяющей чертой культуры города был критицизм по отношению к рыцарскому сословию, клерикалам и даже крестьянству. Трезвость взгляда горожанина, стоящего на земле, а не витающего в облаках, скептицизм, морализирование и нравоучительность, причудливо сочетались с грубоватой весёлостью, интересом к повседневному быту с его неприглядными и низменными проявлениями. Понятно, что восприятие женщины, её место и роль в городской культуре заметно иные.

Привычное для современного человека разграничение частного и публичного к средневековью вряд ли применимо. Публичное и личное в человеческих взаимоотношениях теснейшим образом переплетались в силу особенностей социального и семейного укладов. Частная (интимная) сфера концентрировалась в кругу семьи, где женщине отводилась заметная, хотя и не главная роль. Семейный круг, часто весьма многочисленный и уязвимый для внешних вмешательств, выстраивался в соответствии с ментальными и поведенческими стандартами времени. Стереотипы отношения к женщине создали всевозможные регламенты, правила, которым ей следовало соответствовать. Горожанке предписывалась добродетель трудолюбия: она должна работать по дому или в поле, заниматься рукоделием, ремеслами, рожать и воспитывать детей, ухаживать за стариками и многое другое. Городское искусство отразило многие стороны повседневной жизни женщин.

Часослов герцога Беррийского

Книжная миниатюра

Охота на кролика

Горожанка в лавке

Женщина обязана демонстрировать исключительное послушание и покорность мужу, заботу о нём, спокойствие и терпение. В многочисленных наставлениях о подготовке к супружеству девушкам предлагалось культивировать в себе воздержанность, благоразумие и благочестие. Здравомыслие подобных сентенций не мешало авторам принижать женское достоинство сравнениями женщины с домашним скотом, с собакой, лижущей руку бьющего её хозяина.

По причине своей неоднородности городская культура оказалась более враждебна по отношению к женщине, чем рыцарская и даже клерикальная. Нетерпимость к недостаткам и женским слабостям возрождала взгляд на женщину как на существо греховное.

Жена, бьющая мужа

Муж, наказывающий жену

Французские фаблио и немецкие шванки рисуют образ хитрой, корыстолюбивой, похотливой соблазнительницы или глупой, сварливой, болтливой жены. Болтливость, особенно женская, считалась грехом невоздержанности. Графические миниатюры демонстрируют жестокое наказание болтушек с помощью специальных приспособлений.

Низовая культура воплощала уже известную идею о низменности женской природы, губительности её для человеческого рода. Однако интерпретация этой идеи в городской среде отличалась от клерикальной мизогинии. Демократичному, руководствующемуся в нравственных оценках не только христианскими нормами, но и замешенными на язычестве народными представлениями горожанину было близко карнавальное ощущение мира, в котором человеческие потребности, в том числе чувственные, воспринимались как естественные, а повседневные обычаи, по определению Й. Хейзинги, отличались «простодушным бесстыдством».

Практичность и здравый смысл, свойственные городскому сословию, способствовали зарождению снисходительности к нарушению общепринятых норм. Если у одних нестандартное поведение отдельного индивида вызывало возмущение и осуждение, у других – сомнение, то кое-кто решался на подражание. Тем более что, несмотря на многовековые нападки, женское самосознание развивалось, и поздняя средневековая литература не прошла мимо этого факта. Чосер завершает рассказ об идеальной жене показательным призывом:

Гризельда умерла, и вместе с ней

В могильный мрак сошло её смиренье.

Предупреждаю громко всех мужей:

Не испытуйте ваших жён терпенье.

Никто Гризельды не найдёт второй

В своей супруге – в этом нет сомненья.

О жёны благородные, смелей

Своё отстаивайте положенье…

Женщины не преминули воспользоваться советом английского поэта. Защита достоинства женщин, уважения к ним в семье и обществе стали делом всей жизни выдающейся женщины позднего средневековья – Кристины Пизанской.

Кристина Пизанская. Книжная миниатюра

В двадцать пять лет, оставшись после смерти мужа и отца с тремя детьми, Кристина решила посвятить себя творчеству и добилась значительных успехов. Она стала известной писательницей, на счету которой сочинения в самых разных жанрах. В аспекте нашей темы наибольший интерес представляет «Книга о Граде Женском», где Кристина Пизанская, возмущённая нападками на женщин, выступила в их защиту: «Выше тот, кто более добродетелен, будь то мужчина или женщина. Возвышенность или приниженность человека никогда не определяется телом и полом, но зависит от того, насколько он совершенен в добрых нравах и поведении». Она писала о равенстве мужчин и женщин, о способах самореализации своих современниц, о гуманистической переоценке всей системы ценностей. Как считают современные феминистки, с защитительных произведений Кристины Пизанской начинается традиция женского участия в литературном «споре о женщинах».

Галина Толова

Источник: http://philolog.pspu.ru/module/magazine/do/mpub_19_402

*

См.:

Карта сайта

https://multiurok.ru/blog/karta-saita.html

Выставочный зал

https://multiurok.ru/blog/vystavochnyi-zal.html