Авторская программа "Методическое пособие - Сказки в дошкольном образовании"

Сказки в дошкольном образовании

с этнокультурным компонентом

Составитель:

Иванова Наталья Николаевна,

воспитатель МБОУ Сарсак-Омгинского лицея

Агрызского муниципального района РТ.

Содержание

№	Наименование	Стр.
1	Пояснительная записка	3
2	Сборник сказок по разделам:
	Раздел 1: Бытовые	6
	Раздел 2: Волшебные	11
	Раздел 3: Поучительные	21
	Раздел 4: Героические	27
3	Приложение:
	Приложение №1: Алгоритм разбора сказок	38
	Приложение №2: Алгоритм театрализации изученной сказки	38
	Приложение №3: Рисунки детей к различным сказкам (из опыта работы автора сборника)	39
	Приложение №4: Алгоритм сочинения сказки.	40
	Приложение №5: Фотоматериалы «Мы играем в сказку!»	41
4	Библиография	43

Пояснительная записка

На современном этапе поиск новых форм и методов обучения, развития и воспитания детей - один из главных вопросов дошкольной педагогики. Один из эффективных методов в работе с детьми дошкольного возраста является метод сказкотерапии.

Сказкотерапия для дошкольников – это уникальная возможность пережить жизненные ситуации без вреда для личной жизни и судьбы. Используя зашифрованные в сказке опыты прошлых поколений, малыши проникают в мир бессознательного, и на внутреннем уровне могут разглядеть свой собственный мир переживаний и чувств. Эта особенность ставит сказку в один ряд с самыми результативными способами воспитательной и образовательной работы с дошкольниками.

Работа по методике «Сказкотерапия» делится на два этапа. Педагогическая работа с методикой - это 1-й этап, включающий чтение сказки и беседу с детьми по ее содержанию. Образовательная деятельность по сказкотерапии включает в себя погружение детей в мир сказок, переживание за героев, сочувствие им, учат бурно выражать свое мнение и отношение к происходящим событиям.

Психокоррекционная работа - это 2-й этап, включающий распределение ролей для проигрывания эпизодов сказки, психогимнастику, собственно психокоррекционную работу и рисование или изготовление поделок по мотивам сказок. Психокоррекция проводится через проигрывание эпизодов сказки и ответы детей на предлагаемые вопросы. Рисование и изготовление поделок являются одним из видов работы с родителями, но могут проводиться под руководством воспитателя с группой детей в образовательной организации.

Данные формы работы позволяют педагогам дошкольного образования ненавязчиво и с интересом для детей проводить нравственные беседы, используя сюжеты сказок, дают возможность заниматься коррекционной работой с конфликтными, тревожными детьми, с детьми с завышенной или, наоборот, заниженной самооценкой, эгоцентричными, а также неуверенными в себе. В рамках реализации ФГОС ДО данная форма работы актуальна и востребована. Особая ценность её и в том, что она позволяет содержательно и логично выстроить работу с родителями детей. Подключение родителей или других членов семьи позволяет приобщить всю семью к совместной работе.

Одним из главных разделов основной общеобразовательной программы дошкольного образования является коррекционная работа. При грамотной её организации педагог имеет возможность своевременно заметить начальные формы отступления от хода нормального развития ребенка, отследить динамику психического развития детей, своевременно прибегнуть к коррекции развития с целью создания оптимальных возможностей и условий для успешного развития ребенка. Сказкотерапия – одна из эффективных форм педагогической коррекции. Работа со сказками позволяет ребенку на вербальном и эмоциональном уровне осознать, что такое «хорошо» и что такое «плохо», примерить на себя роли обидчика и обиженного, сильного и слабого, заботливого и равнодушного, примерить на себя роль родителя и оценить свой поступок со стороны, а также позволяет ребенку иными глазами взглянуть на окружающий мир и близких людей.

Особенностью данного сборника является то, что он предполагает работу в дошкольном учреждении с этнокультурным компонентом. Каждый тематический раздел сборника содержит сказки на двух языках: русском и удмуртском. Язык является основным каналом приобщения человека к нравственным ценностям. Уже при рождении ребенок слышит первые слова от матери на своем родном языке. Первые поощрения, одобрения сказаны в его адрес тоже на его родном языке. По интонации мамы и особым словам, малыш понимает, что ему можно, а что нельзя. Он шаг за шагом познает этот мир и начинает отличать добро от зла. При умелом использовании знания ребенком родного языка, педагог имеет удивительную возможность разбирать русские сказки в сопоставлении с этнокультурными и помочь ребенку познать и уловить основную идею художественного произведения.

В сборник собраны разные типы сказок на русском и удмуртском языках, которые составляют четыре раздела:

-бытовые сказки;

-волшебные сказки;

-поучительные сказки;

-героические сказки.

Каждый тип сказок имеет свою воспитательную ценность.

РАЗДЕЛ 1: Бытовые сказки

Бытовые сказки - это сказки, в которых все действия происходят в обычных жизненных условиях и ситуациях. Как правило, в бытовых сказках показываются различные способы выхода из затруднительных и сложных жизненных моментов. Бытовые сказки носят социальный характер. В них высмеиваются глупость, жадность и иные отрицательные качества, присущие человеку.

РАЗДЕЛ 2: Волшебные сказки

Волшебные сказки - это сказки в которых происходят чудеса, волшебство, чародейство. Где в ход событий вмешиваются сверхъестественные силы природы или персонажи наделенные магическими, сверхъестественными способностями, способный творить волшебство, чародейство. 

РАЗДЕЛ 3: Поучительные сказки

Поучительные сказки- формируют у ребенка самостоятельность и взаимопомощь в семье, уважение к труду родителей. Дети дошкольного возраста очень любят рассуждать на тему что такое плохо, что такое хорошо, о моральных нормах поведения. Поэтому поучительные сказки вызывают огромные интерес и душевный оклик у ребенка.

РАЗДЕЛ 4: Героические сказки

Героические сказки- с ранних лет учат мужеству, героизму, смекалке — драться и побеждать не числом, а уменьем. Героические сказки всегда имеют положительный конец. Добро в них всегда победит, а зло будет наказано. Ребенок может вообразит себя положительным героем, ведь в сказке герой всегда будет вознагражден, а злодей повержен. Добро в сказке представлено не сводом скучных и нудных правил, а в образах сильных богатырей, смелых принцев, добрых волшебников.

Сборник содержит приложения.

Приложение №1: Алгоритм разбора сказок

Приложение №2: Алгоритм театрализации изученной сказки

Приложение №3: Рисунки детей к различным сказкам (из опыта работы

автора сборника)

Приложение №4: Алгоритм сочинения сказки.

Приложение №5: Фотоматериалы «Мы играем в сказку!»

Сборник сказок

РАЗДЕЛ 1: Бытовые сказки

Волк и коза

Жила-была коза, сделала себе в лесу избушку и нарожала деток. Часто уходила коза в бор искать корму. Как только уйдет, козлятки запрут за нею избушку, а сами никуда не выходят. Воротится коза, постучится в дверь и запоет:

— Козлятушки, детушки,

Отопритеся, отомкнитеся.

Ваша мать пришла,

Молока принесла;

Бежит молочко по вымечку,

Из вымечка на копытечко,

С копытечка на сыру землю!

Козлятки тотчас отопрут двери и впустят мать. Она покормит их и опять уйдет в бор, а козлятки запрутся крепко-накрепко. Волк все это и подслушал. Выждал время, и только коза в бор, он подошел к избушке и закричал своим толстым голосом:

— Козлятушки, детушки,

Отопритеся, отомкнитеся.

Ваша мать пришла,

Молока принесла...

А козлятки отвечают:

— Слышим, слышим — не матушкин голосок! Наша матушка поет тонким голоском.

Волк ушел и спрятался. Вот приходит коза и стучится:

— Козлятушки, детушки,

Отопритеся, отомкнитеся.

Ваша мать пришла,

Молока принесла;

Бежит молочко по вымечку,

Из вымечка на копытечко,

С копытечка на сыру землю.

Козлятки впустили мать и рассказали ей, как приходил к ним бирюк и хотел их поесть. Коза накормила их и, уходя в бор, строго-настрого наказала: коли придет кто к избушке и станет просить толстым голосом, того ни за что не впускать в двери. Только что ушла коза, волк прибежал к избе, постучался и начал причитывать тоненьким голоском:

— Козлятушки, детушки,

Отопритеся, отомкнитеся.

Ваша мать пришла,

Молока принесла;

Бежит молочко по вымечку,

Из вымечка на копытечко,

С копытечка на сыру землю.

Козлятки не признали волчьего голоса и отперли двери. Волк вбежал в избу, разинул свою широкую пасть и бросился на бедняжек; что ни схватит, то проглотит — всех поел. Уцелел только один козленочек, и тот в печь забился.

Приходит коза. Сколько ни причитывала — никто ей не отзывается. Подошла поближе к дверям и видит, что они отворены; в избу — а там все пусто. Заглянула в печь и нашла одного козленочка. Как узнала коза о своей беде, села она на лавку, начала горько плакать и причитывать:

— Ох вы детушки мои, козлятушки! На что отпиралися-отворялися, злому волку доставалися?

Услышал это волк, входит в избушку и говорит козе:

— Эх, кума, кума! Что ты на меня грешишь! Неужели-таки я сделаю это! Пойдем-ка в лес погуляем.

— Нет, кум, не до гулянья!

— Пойдем! — уговаривал волк.

Пошли они в лес, нашли яму, а в той яме разбойники кашицу недавно варили, и оставалось в ней еще довольно горячих угольев. Коза говорит волку:

— Кум! Давай попробуем, кто перепрыгнет через эту яму.

Стали прыгать. Волк прыгнул и ввалился в горячую яму; брюхо у него от огня лопнуло, и козлята выбежали оттуда да прыг к матери. И стали они жить-поживать, ума наживать, а лиха избывать.

Колобок

Жили-были старик со старухой. Надумали они как-то испечь колобок. Старик старухе и говорит:
— Поди-ка, старуха, по коробу поскреби, по сусеку помети, не наскребешь ли муки на колобок.
Старуха так и сделала: по коробу поскребла, по сусеку помела и наскребла муки горсти две. Замесила тесто, скатала колобок, испекла и положило на окошко стынуть. Скучно стало колобку на окне лежать, он взял да и покатился — с окна на лавку, с лавки на травку, с травки на дорожку — и дальше по дорожке.
Катится колобок, а навстречу ему заяц:
— Колобок, колобок, я тебя съем!
— Не ешь меня, заяц, я тебе песенку спою: я колобок, по коробу скребен, по сусеку метен, я от дедушки ушел, я от бабушки ушел, от тебя, зайца, не хитро уйти!
И покатился колобок дальше — только заяц его и видел!
Катится колобок, а навстречу ему волк:
— Колобок, колобок, я тебя съем!
— Не ешь меня, волк, я тебе песенку спою: я колобок, по коробу скребен, по сусеку метен, я от дедушки ушел, я от бабушки ушел, я от зайца ушел, а от тебя, волк, не трудно уйти!
И покатился колобок дальше!
Катится колобок, а навстречу ему медведь:
— Колобок, колобок, я тебя съем!
— Не съешь, медведь! Я колобок, по коробу скребен, по сусеку метен, я от дедушки ушел, я от бабушки ушел, я от зайца ушел, я волка ушел и от тебя, медведь, легко уйду! Медведь только его и видел.
Катится колобок дальше, а навстречу ему хитрая лиса:
— Здравствуй, колобок! Какой ты румяный, хороший!
Колобок обрадовался, что его хвалят и запел свою песенку. А лиса и говорит:
— Какая славная песня, только стара я стала, плохо слышу, сядь ко мне на нос да спой еще разок.
Прыгнул он лисе на нос и запел: я колобок, по коробу скребен, по…
А лиса его — ам! И съела!

Теремок

Cтоит в поле теремок. Бежит мимо мышка–норушка. Увидела теремок, остановилась и спрашивает:

— Терем–теремок! Кто в тереме живёт?

Никто не отзывается. Вошла мышка в теремок и стала в нём жить. Прискакала к терему лягушка–квакушка и спрашивает:

— Терем–теремок! Кто в тереме живёт

— Я, мышка–норушка! А ты кто?

— А я лягушка–квакушка.

— Иди ко мне жить!

Лягушка прыгнула в теремок. Стали они вдвоём жить.Бежит мимо зайчик–побегайчик. Остановился и спрашивает:

— Терем–теремок! Кто в тереме живёт?

— Я, мышка–норушка!

— Я, лягушка–квакушка. А ты кто?

— А я зайчик–побегайчик

— Иди к нам жить!

Заяц скок в теремок! Стали они втроём жить.Идёт лисичка–сестричка. Постучала в окошко и спрашивает:

— Терем–теремок! Кто в тереме живёт?

— Я, мышка–норушка.

— Я, лягушка–квакушка.

— Я, зайчик–побегайчик.

— А ты кто?

— А я лисичка–сестричка.

— Иди к нам жить!

Забралась лисичка в теремок. Стали они вчетвером жить. Прибежал волчок–серый бочок, заглянул в дверь, и спрашивает:

— Терем–теремок! Кто в тереме живёт?

— Я, мышка–норушка.

— Я, лягушка–квакушка.

— Я, зайчик–побегайчик.

— Я, лисичка–сестричка.

— А ты кто?

— А я волчок–серый бочок.

— Иди к нам жить!

Волк и влез в теремок. Стали впятером жить.

Вот они все в теремке живут, песни поют.

Вдруг идёт мимо медведь косолапый. Увидел медведь теремок, услыхал песни, остановился и заревел во всю мочь:

— Терем–теремок! Кто в тереме живёт?

— Я, мышка–норушка.

— Я, лягушка–квакушка.

— Я, зайчик–побегайчик.

— Я, лисичка–сестричка.

— Я, волчок–серый бочок.

— А ты кто?

— А я медведь косолапый.

— Иди к нам жить!

Медведь и полез в теремок. Лез–лез, лез–лез — никак не мог влезть и говорит:

— Я лучше у вас на крыше буду жить.

— Да ты нас раздавишь!

— Нет, не раздавлю.

— Ну так полезай!

Влез медведь на крышу.

— Только уселся — трах! — раздавил теремок.

Затрещал теремок, упал на бок и весь развалился.

Еле-еле успели из него выскочить: мышка–норушка, лягушка–квакушка, зайчик–побегайчик, лисичка–сестричка, волчок–серый бочок — все целы и невредимы.

Принялись они брёвна носить, доски пилить — новый теремок строить.

Лучше прежнего выстроили!

Удмуртские сказки.

Кечпиен кион.

Одиг кечпи уллёысьтыз люкиськыса кылем. Кема чоже со утчаса ветлэм бертоно сюрессэ, но шедьтымтэ. Собере, котыз сюмамен, вож турын сиыны кутскем. Сиыкуз солы кион жимем.

- Я, кеч уром, мон тонэ сие ини, - шуэ, пе, солы кион.

- Эн сиы али, - шуэм соиз, - монкуайтисько али.

Кион кылзиськем но кошкем. Ог коня ке вакыт ортчем бере, кос кук нош ик лыктэм.

- Куаида-а ини? Табере сиё, - шуэ, пе.

- Дугдали, - пумитъяске кечпи, - тон гурезь улэ султы. Мон, гурезь йылысен бызьыса, шонерак ымад пыро.

Соку ик гурезь йылэ тубем но, кужмысь ворттыса, лексем со кионэз. Кион питырскыса кошкем. Кема кыллем, кулэм кадь луыса. Султэм бераз малпа, пе, со:

- Сии меда, ой меда?

Кечпиос но кион

Улэ-вылэм гурт кеч. Солэн сизьым пиосыз. Нюлэскы со аслыз корка лэсьтиз. Нуналлы быдэ нюлэскы сиен утчаны кошкылэ. Ачиз кошке, нош пиоссэ юн-юн пытсаськыны косыса кельтэ, осэз нокинлы но эн усьялэ, шуэ.

Кеч бертэ, сюръесыныз осэ йыга но кырзаны кутске:

- Кечпиосы мусоосы!

Усьтэ ти, лэзе ти!

Нэнэды бертиз,

Шуныт йол ваиз!

Кечпиос нэнэзылэсь куаразэ кыло, осэз усьто. Нэнэзы соосты нонтэ но выльысь нюлэскы кошке, кечпиос юн-юн пытсасько, чогасько но нэнэзэс вите.

Кечлэсь кырзамзэ кион кылиз. Кеч нюлэскы кошкиз гинэ но, корка доры кион лыктиз, зок куараен вузэ:

- Мусоосы, нылпиосы!

Усьтэ ти, лэзе ти!

Нэнэды бертиз,

Шуныт йол ваиз!

Нош кечпиос верало солы:

- Кылиськом, кылиськом, нэнэмылэн куараез сыче овол. Милям нэнэмы векчи куараен кырза, кылъессэ но мукет сямен вера.

Оз усьтэ кечпиос кионлы. Со сылиз, йыгаськиз но кошкиз.

Тани кеч бертэ но йыгаське:

- Кечпиосы мусоосы!

Усьтэ ти, лэзе ти!

Нэнэды бертиз,

Шуныт йол ваиз!

Кечпиос нэнэзэс лэзизы но веразы солы, кызьы доразы кион вуылиз.

Мумызы соосты нонтиз но эшшо но юнгес ализ:

- Чогаське, чаклаське, осэз нокинлы но эн усьялэ! А то кион нош ик лыктоз – со ваньдэсты сиез.

Лы корка

Бусыын вал йыр кылле. Отчы вуиз шыр, мудись ныр.

- Эй, корка, тон лы корка, кин пушкад улэ-шока?

Нокин оз вазьы. Вал йыр пушкы шыр пыриз, отын улыны кутскиз.

Лыктиз отчы бака, кваккетись ака.

- Эй, корка, тон лы корка, кин пушкад улэ-шока?

- Мон шыр – мудись ныр. Нош тон кин?

- Мон бака – кваккетись ака.

- Пыр мон доры улыны.

Пыриз бака шыр доры – чошен улыны кутскизы.

Кытысь ке луд кеч вуиз:

- Эй, корка, тон лы корка, кин пушкад улэ-шока?

- Мон шыр – мудись ныр, мон бака – кваккетись ака. Нош тон кин?

- Мон луд кеч – котькинлы зеч.

- Лык ми доры улыны!

Куинь кузя улыны кутскизы.

Вуиз отчы зичы-орекчи:

- Эй, корка, тон лы корка, кин пушкад улэ-шока?

- Шыр – мудись ныр, бака – кваккетись ака, луд кеч – котькинлы зеч. Нош тон кин?

- Мон зичы – орекчи.

- Лык ми доры!

Ньыль кузя улыны кутскизы.

Кион вуиз.

- Эй, корка, тон лы корка, кин пушкад улэ-шока?

- Шыр – мудись ныр, бака – кваккетись ака, луд кеч – котькинлы зеч, зичы-орекчи. Нош тон кин?

- Мон пурысь кион – дась ньылон.

- Лык ми доры!

Вить кузя улыны кутскизы.

Тани гондыр вуэ:

- Эй, корка, тон лы корка, кин пушкад улэ-шока?

-Шыр – мудись ныр, бака – кваккетись ака, луд кеч – котькинлы зеч, зичы-орекчи, пурысь кион – дась ньылон. Нош тон кин?

- Мон тиледыз ваньдэс паньгатись!

Вал йыр вылэ гондыр пуксиз но ваньзэс паньгатиз.

РАЗДЕЛ 2: Волшебные сказки

Белая уточка

Один князь женился на прекрасной княжне и не успел еще на нее наглядеться, не успел с нею наговориться, не успел ее наслушаться, а уж надо было им расставаться, надо было ему ехать в дальний путь, покидать жену на чужих руках. Что делать! Говорят, век обнявшись не просидеть.

Много плакала княгиня, много князь ее уговаривал, заповедовал не покидать высока терема, не ходить на беседу, с дурными людьми не ватажиться, худых речей не слушаться. Княгиня обещала все исполнить.

Князь уехал; она заперлась в своем покое и не выходит.

Долго ли, коротко ли, пришла к ней женщина, казалось — такая простая, сердечная!

— Что, — говорит, — ты скучаешь? Хоть бы на божий свет поглядела, хоть бы по саду прошлась, тоску размыкала.

Долго княгиня отговаривалась, не хотела, наконец подумала: по саду походить не беда, — и пошла.

В саду разливалась ключевая хрустальная вода.

— Что, — говорит женщина, — день такой жаркий, солнце палит, а водица студеная так и плещет, не искупаться ли нам здесь?

— Нет, нет, не хочу! — А там подумала: ведь искупаться не беда!

Скинула сарафанчик и прыгнула в воду. Только окунулась, женщина ударила ее по спине:

— Плыви ты, — говорит, — белою уточкой!

И поплыла княгиня белою уточкой.

Ведьма тотчас нарядилась в ее платье, убралась, намалевалась и села ожидать князя.

Только щенок вякнул, колокольчик звякнул, она уж бежит навстречу, бросилась к князю, целует, милует. Он обрадовался, сам руки протянул и не распознал ее.

А белая уточка нанесла яичек, вывела деточек: двух хороших, а третьего — заморышка; и деточки ее вышли — ребяточки.

Она их вырастила, стали они по реченьке ходить, злату рыбку ловить, лоскутики сбирать, кафтаники сшивать, да выскакивать на бережок, да поглядывать на лужок.

— Ох, не ходите туда, дети! — говорила мать.

Дети не слушали; нынче поиграют на травке, завтра побегают по муравке, дальше, дальше — и забрались на княжий двор.

Ведьма чутьем их узнала, зубами заскрипела. Вот она позвала деточек, накормила-напоила и спать уложила, а там велела разложить огня, навесить котлы, наточить ножи.

Легли два братца и заснули; а заморышка, чтоб не застудить, приказала им мать в пазушке носить, — заморышек-то и не спит, все слышит, все видит.

Ночью пришла ведьма под дверь и спрашивает:

— Спите вы, детки, иль нет?

Заморышек отвечает:

— Мы спим — не спим, думу думаем, что хотят нас всех порезати; огни кладут калиновые, котлы высят кипучие, ножи точат булатные!

— Не спят!

Ведьма ушла, походила-походила, опять под дверь:

— Спите, детки, или нет?

Заморышек опять говорит то же:

— Мы спим — не спим, думу думаем, что хотят нас всех порезати; огни кладут калиновые, котлы высят кипучие, ножи точат булатные!

«Что же это все один голос?» — подумала ведьма, отворила потихоньку дверь, видит: оба брата спят крепким сном, тотчас обвела их мертвой рукой — и они померли.

Поутру белая уточка зовет деток; детки нейдут. Зачуяло ее сердце, встрепенулась она и полетела на княжий двор.

На княжьем дворе, белы как платочки, холодны как пласточки, лежали братцы рядышком.

Кинулась она к ним, бросилась, крылышки распустила, деточек обхватила и материнским голосом завопила:

— Кря, кря, мои деточки!

Кря, кря, голубяточки!

Я нуждой вас выхаживала,

Я слезой вас выпаивала,

Темну ночь недосыпала,

Сладок кус недоедала!

— Жена, слышишь небывалое? Утка приговаривает.

— Это тебе чудится! Велите утку со двора прогнать!

Ее прогонят, она облетит да опять к деткам:

— Кря, кря, мои деточки!

Кря, кря, голубяточки!

Погубила вас ведьма старая,

Ведьма старая, змея лютая,

Змея лютая, подколодная;

Отняла у вас отца рóдного,

Отца рóдного — моего мужа,

Потопила нас в быстрой реченьке,

Обратила нас в белых уточек,

А сама живет — величается!

«Эге!» — подумал князь и закричал:

— Поймайте мне белую уточку!

Бросились все, а белая уточка летает и никому не дается; выбежал князь сам, она к нему на руки пала.

Взял он ее за крылышко и говорит:

— Стань белая береза у меня позади, а красная девица впереди!

Белая береза вытянулась у него позади, а красная девица стала впереди, и в красной девице князь узнал свою молодую княгиню.

Тотчас поймали сороку, подвязали ей два пузырька, велели в один набрать воды живящей, в другой — говорящей. Сорока слетала, принесла воды. Сбрызнули деток живящею водою — они встрепенулись, сбрызнули говорящею — они заговорили.

И стала у князя целая семья, и стали все жить-поживать, добро наживать, худо забывать.

А ведьму привязали к лошадиному хвосту, размыкали по полю: где оторвалась нога — там стала кочерга; где рука — там грабли; где голова — там куст да колода!

Волшебная удочка

Как слышал сказку, так и рассказываю.

В стародавние годы жили были муж с женой. И росла у них дочка пригожая. Всем девица взяла: и ростом, и дородством, и угожеством.

Глядя на нее, люди радовались: со всеми девушка приветливая, ласковая, обходительная. Всем торопилась помочь чем могла.

Но вот пристигло несчастье, пришла беда. Умерла у девушки мать.

Много ли, мало времени прошло — женился отец на вдовице. А вдовица свою дочь в дом привела. И стало в семье четверо.

Сиротой жить нерадостно, а при мачехе стало и того хуже.Родную дочь она нежила, тешила, а падчерицу невзлюбила с первого дня.

С петухами сирота вставала, слезами умывалась, до полуночи по хозяйству управлялась. И пряла, и ткала, и по воду ходила, и дрова носила, и коров доила.

А злая баба только покрикивала:

— Неумелица ты, негодница! Хлебоежа на мою голову досталась!

Вот открыл как-то раз отец сундук, что от первой жены остался. А в сундуке и душегрея, мехом отороченная, и кокошник, жемчугами унизанный, и полсапожки сафьяновые, и перстенек золотой с камушком дорогим, и одежа разная.

— Поделим поровну, и будет у наших дочерей приданое, — сказал отец.

А завистливые мачеха со своей дочерью затаили черную думу.

— Экое богатство делить на две доли, — мачеха шептала дочери. — Да с таким-то приданым мы и купеческого сына найдем. Не за мужика выйдешь, за лапотника. Только не оплошай!

Прошло сколько-то времени после того разговора, собрались девушки по ягоды идти. А отец шутейно им и говорит:

— Ну вот, кто из вас больше ягод принесет, той при дележе приданного чуть побольше достанется.

Ходят девушки по лесу, аукаются, берут ягоды. А как завечерело, сошлись они на полянке. Глянула мачехина дочь — батюшки светы, у стариковой дочери корзинка полным-полна, а у нее всего ничего, лишь на донышке! Тут и припомнились материны речи: не делить приданого на две доли...

И как проходили через болото, выхватила мачехина дочь у сводной сестры корзину с ягодами и столкнула ее с перекладин-жердочек в бездонную топь.

— Тону я, погибаю, сестрица милая, — взмолилась девица, — помоги мне!

— Стану я тебе помогать! Тони, из этой топи не выкарабкаешься. А все приданое мне одной достанется! — крикнула мачехина дочь.

Перебралась через болото и бегом побежала домой. Дорогой пересыпала в свой кузов ягоды — чистые, крупные, одна к одной, а корзинку сводной сестры закопала в мох.

— Умница, моя разумница! — встретила ее мать. — Посмотри, старик, сколько ягод моя дочка набрала!

— А чего не вместе пришли? — спросил отец.

— Разошлись мы с ней, — ответила мачехина дочь, — аукалась я, аукалась, да никто мне не откликнулся; думаю, раньше меня набрала корзинку и ушла домой.

— Ну где ей, доченька, раньше тебя управиться. Уснула где-нибудь, вот и не услышала тебя! — засмеялась баба.

Вечер прошел и ночь прошла. Поутру старик рано встал.

— Надо идти искать, — говорит, — видно, беда стряслась.

Собрал соседей. Пошли они в лес. И бабина дочь с ними.

— Вот здесь, рассказывает, — мы разошлись и больше не виделись.

Ходили-ходили день с утра до вечера, да так ни с чем и воротились.

Лето уже на исходе. Идет-бредет по тем тропам старичок странник. Ступил на жердочки-перекладины, а на топлом месте растет травяная дудка. Срезал ту дудку старик, приложил к губам и только подул в нее, как слышит: заиграла, запела дудка, жалобно запричитала:

— Поиграй, поиграй, дедушка,

Поиграй, поиграй, родимый.

Нас было две сводные сестрицы,

И вот меня загубили,

За красные ягодки

Да за матушкино приданое

В гнилом болоте утопили!

И вот пришел старик странник поздно вечером в ту деревню, попросился в крайнюю избу ночевать, как раз в тот дом, где сирота-девица потерялась.

После ужина заговорил старик странник:

— Неподалеку от вашей деревни срезал я дудочку. Такая забавная: сама поет-выговаривает. Возьми-ка, хозяин, подуй в эту дудочку!

Чуть только подул хозяин в дудочку, как заговорила, запела она:

— Поиграй, поиграй, мой батюшка,

Поиграй, поиграй, родимый.

Нас было две сводные сестрицы,

И вот меня загубили,

За красные ягодки

Да за матушкино приданое

В гнилом болоте утопили!

С лица старик сменился. Протянул дудочку падчерице:

— Ну-ка, ты поиграй!

Только поднесла она дудочку к губам, как заиграла, запела дудочка:

— Поиграй, поиграй, сестрица сводная,

Поиграй, поиграй, лиходейка,

Поиграй, поиграй, душегубка!

Ты меня убила,

В гнилом болоте утопила,

За красные ягодки

Да за матушкино приданое

Жизни лишила!

Кинулся отец за понятыми. Девку-лиходейку, а заодно и мать, злую бабу, связали, приставили караул.

А отец с понятыми да со стариком странником на болото побежали. Поискали, поискали и в скором времени вытащили девушку. Обмыли ее, обрядили. Тут она открыла глаза, промолвила:

— Ой, как долго мне спалось да много во сне виделось! Не держи, родимый батюшка, ни бабы-лиходейки, ни дочери-злодейки. Не будет от них житья ни тебе, ни мне.

Простил отец на радости злую бабу и падчерицу-злодейку, прогнал их со двора:

— Ступайте, откуда пришли!

Пастушья дудочка

Жили в одном селе старик да старуха, бедные-пребедные, и был у них сын Иванушка. С малых лет любил он на дудочке играть. И так-то он хорошо играл, что все слушали — наслушаться не могли. Заиграет Иванушка грустную песню — все пригорюнятся, у всех слезы катятся. Заиграет плясовую — все в пляс идут, удержаться не могут.

Подрос Иванушка и говорит отцу да матери:

— Пойду я, батюшка и матушка, в работники наниматься. Сколько заработаю — все вам принесу.

Попрощался и пошел.

Пришел в одну деревню — никто не нанимает. В другую пришел — и там работники не нужны.

Пошел Иванушка дальше.

Шел-шел и пришел в дальнее село. Ходит от избы к избе, спрашивает:

— Не нужен ли кому работник?

Вышел из одной избы мужик и говорит:

— Не наймешься ли ты овец пасти?

— Наймусь, дело не хитрое!

— Не хитрое оно, это так. Только у меня такое условие: если хорошо пасти будешь — двойное жалованье заплачу. А если хоть одну овечку из моего стада потеряешь — ничего не получишь, прогоню без денег!

— Авось не потеряю! — отвечает Иванушка.

— То-то, смотри!

Уговорились они, и стал Иванушка стадо пасти.

Утром чуть свет уйдет со двора, а возвращается, когда солнце сядет.

Как идет он с пастбища, хозяин с хозяйкой уже у ворот стоят, овец считают:

— Одна, две, три... десять... двадцать... сорок... пятьдесят...

Все овцы целы!

Так и месяц прошел, и другой, и третий. Скоро надо с пастухом рассчитываться, жалованье ему платить.

«Что это? — думает хозяин. — Как это пастух всех овец сберегает? В прошлые годы всегда овцы пропадали: то волк задерет, то сами куда забредут, потеряются... Неспроста это. Надо посмотреть, что пастух на пастбище делает».

Под утро, когда все еще спали, взял хозяин овчинный тулуп, выворотил его шерстью наружу, напялил на себя и пробрался в хлев. Стал среди овец на четвереньки. Стоит дожидается, когда пастух погонит стадо на пастбище.

Как солнышко взошло, Иванушка поднялся и погнал овец. Заблеяли овцы и побежали. А хозяину хоть и трудно, только он не отстает — бежит вместе с овцами, покрикивает:

— Бя-бя-бя! Бя-бя-бя!

А сам думает:

«Теперь-то я все узнаю, выведаю!»

Думал он, что Иванушка его не приметит. А Иванушка зорким был, сразу его увидел, только виду не подал — гонит овец, а сам нет-нет и стегнет их кнутом. Да все метит прямо хозяина по спине!

Пригнал овец на опушку леса, сел под кусток и стал краюшку жевать.

Ходят овцы по полянке, щиплют траву. А Иванушка за ними посматривает. Как увидит, что какая овца хочет в лес забежать, сейчас на дудочке заиграет. Все овцы к нему и бегут.

А хозяин все на четвереньках ходит, головой в землю тычется, будто траву щиплет.

Устал, утомился, а показаться стыдно: расскажет пастух соседям — сраму не оберешься!

Как наелись овцы, Иванушка и говорит им:

— Ну, сыты вы, довольны вы, теперь и поплясать можно!

Да и заиграл на дудочке плясовую.

Принялись овцы скакать да плясать, копытцами постукивать! И хозяин туда же: хоть и не сыт и не доволен, а выскочил из середины стада и давай плясать вприсядку. Пляшет, пляшет, ногами разные штуки выделывает, удержаться не может!

Иванушка все быстрее да быстрее играет.

А за ним и овцы и хозяин быстрее пляшут.

Уморился хозяин. Пот с него градом так и катится. Красный весь, волосы растрепались... Не выдержал, закричал:

— Ой, батрак, перестань ты играть!.. Мочи моей нет!

А Иванушка будто не слышит — играет да играет!

Остановился он наконец и говорит:

— Ой, хозяин! Ты ли это?

— Я...

— Да как же ты сюда попал?

— Да так, забрел невзначай...

— А тулуп зачем надел?

— Да холодно с утра показалось...

А сам за кусты, да и был таков.

Приплелся домой и говорит жене:

— Ну, жена, надо нам поскорее батрака выпроводить подобру-поздорову, надо ему жалованье отдать...

— Что так? Никому не отдавали, а ему вдруг отдадим...

— Нельзя не отдать. Он так нас осрамит, что и людям не сможем показаться.

И рассказал ей, как пастух заставил его плясать, чуть до смерти не уморил.

Выслушала хозяйка и говорит:

— Настоящий ты дурень! Нужно же тебе было плясать! Меня-то он не заставит! Как придет, велю ему играть. Посмотришь, что будет.

Стал хозяин просить жену:

— Коли ты такое дело затеяла, посади меня в сундук да привяжи на чердаке за перекладину, чтоб мне вместе с тобой не заплясать... Будет с меня! Наплясался я утром, чуть жив хожу.

Хозяйка так и сделала. Посадила мужа в большой сундук и привязала на чердаке за перекладину. А сама ждет не дождется, когда вернется батрак с поля.

Вечером, только Иванушка пригнал стадо, хозяйка и говорит ему:

— Правда ли, что у тебя такая дудка есть, под которую все пляшут?

— Правда.

— Ну-ка поиграй! Если и я запляшу — отдадим тебе жалованье, а не запляшу — так прогоним.

— Хорошо, — говорит Иванушка, — будь по твоему.

Вынул он дудочку и стал плясовую наигрывать. А хозяйка в это время тесто месила. Не удержалась она и пошла плясать. Пляшет, а сама переваливает тесто с руки на руку.

А Иванушка все быстрее да быстрее, все громче да громче играет.

И хозяйка все быстрее да быстрее пляшет.

Услыхал дудочку и хозяин на чердаке. Стал в своем сундуке руками да ногами шевелить, поплясывать. Да тесно ему там, все головой о крышку стукается. Возился, возился да и сорвался с перекладины вместе с сундуком. Прошиб головой крышку, выскочил из сундука и давай по чердаку вприсядку плясать! С чердака скатился, в избу ввалился. Стал там вместе с женой плясать, руками да ногами размахивать!

А Иванушка вышел на крылечко, сел на ступеньку, все играет, не умолкает.

Хозяин с хозяйкой за ним во двор выскочили и ну плясать да скакать перед крыльцом.

Устали оба, еле дышат, а остановиться не могут.

А глядя на них, и куры заплясали, и овцы, и коровы, и собака у будки.

Тут Иванушка встал с крыльца да, поигрывая к воротам пошел. А за ним и все потянулись.

Видит хозяйка — дело плохо. Стала упрашивать Иванушку:

— Ой, батрак, перестань, не играй больше! Не выходи со двора! Не позорь перед людьми! По-честному с тобой рассчитаемся! По уговору жалованье отдадим!

— Ну нет! — говорит Иванушка. — Пусть на вас добрые люди посмотрят, пусть посмеются!

Вышел он за ворота — еще громче заиграл. А хозяин с хозяйкой со всеми коровами, овцами да курами еще быстрее заплясали. И крутятся, и вертятся, и приседают, и подпрыгивают!

Сбежалась тут вся деревня — и старые и малые, смеются, пальцами показывают...

До самого вечера играл Иванушка. Утром получил он свое жалованье и ушел к отцу, к матери. А хозяин с хозяйкой в избу спрятались. Сидят и показаться людям на глаза не смеют.

Удмуртские сказки.

Кызьы атас зичыез поям

Чукназэ сиськыса, зичы калгыны потэм. Пумитаз атас, пе, лыктэ. Со тузи дисяськемын – горд изьыен, пурысь костюмен, кияз пичи корзинка кутэм, ворпое быжзэ зол-зол выртыса вамышъя, пе.

Сютэм зичылэн дыльдыез ик шыр-р-р! Кошкыны кутскем. Ымдуръессэ нюлышъяса, кален гинэ вамышъя. «Сие ке сие ини», - малпа.

Пумиськиллям.

- Кытчы ветлид ай тазьы, атас юлдоше? – йон-йон кариськыса юам зичы.

- Базаре ветли, маке-маке басьти, - шуэм атас.

- Мынам тыныд кемалась вераме потэ вал ини, атас юлдоше:котькин аслаз тодмоеныз ваче куное ветлэ. Ойдо асьмеос но тодматском. Мынам Васса нимы, нош тынад кызьы? – атас азьын зичы олокызьы но мынчыръяське, пе.

- Мынам нимы Петька – котькинлыс тодмо ним, - шуэм атас, нош ачиз малпам: «Таниэш луид ке, лулыд уз кыльы ни».

Зичылэн шумпотонэз уртчыны кутскем.

- Туннэ жыт ик тонэ куное отисько,бертылыса лыкты…

-Мыно, одно ик мыно, - оскытэм атас.

- Я бен, зеч лу , вите – ымдурзэ нюлыса шуэм зичы, кошкыкуз малпам: «Лыктиз ке, жытлы коттыр вань».

Атас, азьзэ-берзэ учкытэк, лобзыса ик бертэм, «йыр мозмиз», шуэ, пе.

Я, зичы кунозэ вите ини, укно котыраз гинэ берга на. Учке, учке – нокин лыктись овол. Жыт но вуиз ни, нош атас овол но овол. Зичы сое витенназ, укно дурре ик умме усеем.

Чукна султэм но, котыз сюма, вожез потэмен, синвуосыз шапыр вияло. «Поямез понна мон сое табере кыл вератэк сие» шуыса, зичы атасэз утчаны потэм. Кионэн пумиськем.

- Кытчы потид ай чукна ик, зичы юлдош? – небыт куараен вазем кион.

- Петькаез витисько. Тати со базаре ветлэ. – Куалекъяменыз будэтэм на: - Али гинэ така но кошкиз.

-Кин шуид? – шумпотэм кион.

- Така шуисько…

Кион, лапырак тэтчыса, такаез уиз.

Зичы азьлань кошкем. Пумитаз гондыр шедем.

- Кытчы потид ай чукна ик, зичы юлдош? – юам со.

- Марымез …атасэз витисько… Ми соин чечы веръяны мыном,- кышкаменыз поям зичы.

- Кытын чечы вань? – шулзектыса ик юам гондыр.

- Тини оти клевер бусыынмуш умортоос пуктылэмын.

Гондырлы зичыен йырин овол луэм ни. Сумбыр-самбыр вамышъяса, чечы утчаны кошкем.

Озьы атасаксым зичыез поям. Нош зичы, кескич кума, кионэз но гондырез алдам.

Атас но пуны

Улизы-вылизы песятай но песянай. Соос укыр куанер улизы. Атассы но пунызы сяна, номырзы но ой вал. Соосты но туж начар сюдизы. Тани огпол пуны шуэм атаслы:

- Ойдо, Петька брат, кошком нюлэскы: асьмелэн улон татын начар.

- Кошком, - шуэ атас, - татынлэсь начар уз луы.

Кошкизы соос, кытчы пыдзы вуттоз. Лумбыт калгизы. Пеймыт луыны кутскиз – кытчы ке колыны интыяськоно. Сюрес вылысь нюлэскы кожизы но туж бадзым гырккес писпуэ тубизы. Атас улвай вылэ пуксиз, пуны гырке пыриз – умме усизы.

Чукна атас сайказ. Зардыны кутскемен чош ик кеськиз ук:

- Ко-ко-ри-ко-о!

Зичы соку ик кылиз. Воксе лоптиз. Писпу улэ султиз но ушъя ук, ушъя ук:

- Вот атас ке атас! Таче тылобурдоез ноку но адземе ой вал на. Буртчин кадь кисьтаськись тылыосыд, чыж-горд пиштись зускиед, макем жингрес куараед! Васькы мон доры, чебере!

-Малы мон тыныд кулэ луи? – юа атас.

- Куное мыном мон доры: туннэ мон выль корка пырон карисько, тыныд но кожы дасяй.

- Умой, - шуэ атас, - мыныны мыно но, огнам мынэме уг луы: мынам эше вань.

«Тини кыче удалтиз мыным!» - малпаз зичы. – Одиг атас интые кык луоз».

- Нош кытын-о тынад эшед? – юа зичы. – Мон сое но куное оте.

- Тани гыркын колэ, - шуэ атас.

Зичы гырк доры мыниз но, пуны сое чап! Жабыртиз. Озьы поечи быронэ шедиз.

Зичы но тури

Зичы туриен эшласькиз но сое ас дораз куное оте. «Лыкты, кума, лыкты, дуное! Туж зеч утялто мон тонэ!»

Лыктиз тури куное. Зичы жук позьтиз, тэркы вылэ зыраз но туриез утялтэ ини: «Си, кумае, си, гыдыке! Ачим порай!»

Тури нырыныз тэркыысь кукча кок-кок! кок-кок! Кукча, кукча но – ымаз номыр но уг шедьы. Нош зичы жуксэ нюлэ но нюлэ. Озьы вань жуксэ ачиз сииз но шуэ: «Эн лекаты, кума, утялтонэ та сяна овол ни».

«Таизлы тау, кума, - вазе тури, - чуказе мон доры лыкты».

Чуказеяз зичы тури доры куное лыктиз. Тури сюкасьнянь дасяз, сое сюбег чыртые кунганэ кисьтиз но утялтэ ини кунозэ: «Си, кумае, си, мусое! Та сяна номыри но утялтонэ овол».

Зичы берга кунган котырти: озьы но, тазьы но сузькыны выре, кунганэз нюлыштэ но, зынъялтэ но – номыре но сиыны уг сузьы. Нош кузь кук тури сюкасьнянез кузь нырыныз кыска гинэ: кукчаз, кукчаз но ваньзэ быдтиз.

«Я, эн лекаты, кумае, утялтонэ та сяна овол ни».

Бертиз зичы, ымдурзэ но коттытэк. Со дырысен зичы но тури уг эшласько ни.

РАЗДЕЛ 3: Поучительные сказки

Сказка про обманщицу Лису Патрикеевну

Живет в нашем лесу Лиса Патрикеевна, красивая очень. Немного таких красивых зверей можно здесь встретить. Шуба у Патрикеевны самая дорогая, а вот глаза нерадостные какие-то. Да и мордочка нерадостная. А знаете почему? Никто с Лисой дружить не хочет, одинокая она.

В детстве Патрикеевна была самым красивым лисенком и в лесу, и в семье. Мама ее очень любила, но, как все маленькие зверята, Лиса не слушалась маму и очень не любила, когда та ее ругала. Подросла лисичка немного и придумала: «А попробую-ка я маму обмануть!».

Вот один раз мама наловила в реке вкусной рыбы, а Патрикеевна взяла все и съела, пока мама с младшим братцем гуляла. Не смогла удержаться. «Я же не виновата, что рыбка такая вкусная, а мама могла бы и побольше наловить», - думала про себя Лиса Патрикеевна. Пришла мама с братцем домой, а кушать-то и нечего. Тут Патрикеевна заплакала и сказала, что это кот из деревни прибежал и все съел. Поверила мама любимой дочке.

Однажды мама попросила Патрикеевну в норе прибраться, а сама ушла по важным маминым делам. Патрикеевне убираться, конечно же, совсем не хотелось, уж лучше на солнышке поваляться. Вернулась мама, а нора не убрана. Дочка ей и говорит: «Мама, я уж убиралась-убиралась, уж подметала-подметала, а ветер налетел и намел мусор обратно».

Засомневалась мама немного, но и на этот раз поверила своей любимице.

Росла Патрикеевна в любви и сытости. Иногда лукавила и обманывала, но все ей с рук сходило. Как-то маме нужно было в соседний лес отправиться. Патрикеевна уже большой лисой была, почти взрослой. Вот мама и говорит: «Последи за братцем, одного не оставляй». Пообещала Патрикеевна маме, что будет за братцем следить, да вот только обманула она. Пошла с ним по лесу гулять, а потом друзей своих встретила и побежала в догонялки играть. А братец еще не умел быстро бегать и отстал. Стало темнеть в лесу, вернулась Лиса Патрикеевна без брата домой. А вскоре и мама пришла. Увидела, что сыночка нет, и давай плакать-горевать, дочку ругать. А Патрикеевна и говорит: «Он сам от меня убежал. Я его искала, да не нашла». А мама причитает, волнуется, вдруг сынок в капкан попадет, вдруг охотник его встретит… Хорошо, звери добрые увидели лисенка в лесу и домой привели. С тех пор перестала мама дочке доверять, обиделась, поняла, что дочь ее обманщицей выросла.

А Патрикеевна тем временем и зверей лесных начала обманывать.

Идет как-то Лиса по лесу, смотрит - Заяц морковку уплетает, похрустывает. Хотел Заяц Лису угостить, а она ему: «Заяц, я морковь не ем, а вот Волк очень любит». Тут как раз Волк мимо проходил, Заяц ему морковь протянул, а Волк как щелкнул зубами, чуть лапку не откусил Зайцу. Счастье зайкино, что бегать быстро умел. Но с той поры с Патрикеевной дружить перестал.

А с Медведем вот что произошло. Сидит он как-то на пеньке и зевает. Лиса это увидела и спрашивает, чего ты, мол, косолапый зеваешь? «Спать хочу», - отвечал Медведь. «Конечно, ведь через день зима наступит», - говорит Патрикеевна. А в лесу разгар лета был, поверил Медведь подруге и стал берлогу готовить да и спать лег. Спал несколько месяцев, есть захотел и проснулся, а вокруг сугробы, холод… Что делать? Побрел отощавший Медведь к людям. А там, сами знаете, собаки злые, охотники. Очень тяжко пришлось Медведю. «Эх, Патрикеевна, злые шутки у тебя, обманщица ты! Не буду с тобой больше дружить», - сказал он Лисе.

К этому времени и другие звери всем рассказали о лисьих обманах. Так и осталась Патрикеевна одна-одинешенька. Обманщиков не только люди не любят, но и звери в нашем лесу.

Лиса и заяц

Жили-были лиса да заяц. У лисы была избенка ледяная, у зайца - лубяная.

Пришла весна красна - у лисы избенка растаяла, а у зайца стоит по-старому.

Вот лиса и попросилась у него переночевать, да его из избенки и выгнала. Идет дорогой зайчик, плачет. Ему навстречу собака:

— Тяф, тяф, тяф! Что, зайчик, плачешь?

— Как мне не плакать? Была у меня избенка лубяная, а у лисы ледяная. Попросилась она ко мне ночевать, да меня и выгнала.

— Не плач, зайчик! Я твоему горю помогу.

Подошли они к избенке. Собака забрехала:

— Тяф, тяф, тяф! Поди, лиса, вон!

А лиса им с печи:

— Как выскочу, как выпрыгну, пойдут клочки по закоулочкам!

Собака испугалась и убежала.

Зайчик опять идет дорогой, плачет. Ему навстречу медведь:

— О чем, зайчик, плачешь?

— Как мне не плакать? Была у меня избенка лубяная, а у лисы ледяная. Попросилась она ночевать, да меня и выгнала.

— Не плачь, я твоему горю помогу.

— Нет, не поможешь. Собака гнала — не выгнала, и тебе не выгнать.

— Нет, выгоню!

Подошли они к избенке. Медведь как закричит:

— Поди, лиса, вон!

А лиса им с печи:

— Как выскочу, как выпрыгну, пойдут клочки по закоулочкам!

Медведь испугался и убежал.

Идет опять зайчик. Ему навстречу бык:

— Что, зайчик, плачешь?

— Как мне не плакать? Была у меня избенка лубяная, а у лисы ледяная. Попросилась она ночевать, да меня и выгнала.

— Пойдем, я твоему горю помогу.

— Нет, бык, не поможешь. Собака гнала — не выгнала, медведь гнал — не выгнал, и тебе не выгнать.

— Нет выгоню!

Подошли они к избенке. Бык как заревел:

— Поди, лиса, вон!

А лиса им с печи:

— Как выскочу, как выпрыгну, пойдут клочки по закоулочкам!

Бык испугался и убежал.

Идет опять зайчик дорогой, плачет пуще прежнего. Ему навстречу петух с косой:

— Ку-ка-реку! О чем, зайчик, плачешь?

— Как мне не плакать? Была у меня избенка лубяная, а у лисы ледяная. Попросилась она ночевать, да меня и выгнала.

— Пойдем, я твоему горю помогу.

— Нет, петух, не поможешь. Собака гнала — не выгнала, медведь гнал — не выгнал, бык гнал — не выгнал, и тебе не выгнать.

— Нет, выгоню!

Подошли они к избенке. Петух лапами затопал, крыльями забил:

— Ку-ка-ре-ку! Иду на пятах,

Несу косу на плечах,

Хочу лису посeчи,

Слезай, лиса, с печи,

Поди, лиса, вон!

Лиса услыхала, испугалась и говорит:

— Обуваюсь...

Петух опять:

— Ку-ка-ре-ку! Иду на пятах,

Несу косу на плечах,

Хочу лису посeчи,

Слезай, лиса, с печи,

Поди, лиса, вон!

Лиса опять говорит:

— Одеваюсь...

Петух в третий раз:

— Ку-ка-ре-ку! Иду на пятах,

Несу косу на плечах,

Хочу лису посeчи,

Слезай, лиса, с печи,

Поди, лиса, вон!

Лиса без памяти выбежала, петух ее тут и зарубил косой.

И стали они с зайчиком жить-поживать в лубяной избенке.

У страха глаза велики

Жили-были бабушка-старушка, внучка-хохотушка, курочка-клохтушка и мышка-норушка.

Каждый день ходили они за водой. У бабушки были ведра большие, у внучки — поменьше, у курочки — с огурчик, у мышки — с наперсточек.

Бабушка брала воду из колодца, внучка — из колоды, курочка — из лужицы, а мышка — из следа от поросячьего копытца.

Назад идут, у бабушки вода трё-ё-х, плё-ё-х! У внучки — трёх! плёх! У курочки — трёх-трёх! плёх-плёх! У мышки — трёх-трёх-трёх! плёх-плёх-плёх!

Вот раз наши водоносы пошли за водой. Воды набрали, идут домой через огород.

А в огороде яблонька росла, и на ней яблоки висели. А под яблонькой зайка сидел. Налетел на яблоньку ветерок, яблоньку качнул, яблочко хлоп — и зайке в лоб!

Прыгнул зайка, да прямо нашим водоносам под ноги.

Испугались они, ведра побросали и домой побежали. Бабушка на лавку упала, внучка за бабку спряталась, курочка на печку взлетела, а мышка под печку схоронилась. Бабка охает:

— Ох! Медведище меня чуть не задавил!

Внучка плачет:

— Бабушка, волк-то какой страшный на меня наскочил!

Курочка на печке кудахчет:

— Ко-ко-ко! Лиса ведь ко мне подкралась, чуть не сцапала!

А мышка из-под печки пищит:

— Котище-то какой усатый! Вот страху я натерпелась!

А зайка в лес прибежал, под кустик лег и думает:

«Вот страсти-то! Четыре охотника за мной гнались, и все с собаками; как только меня ноги унесли!»

Верно говорят: «У страха глаза велики: чего нет, и то видят».

Удмуртские сказки

Кочышпи дышетске.

Улэм – вылэм кочыш аслаз пичи, шузи пиеныз. Огпол кочышпи корка липет вылысь шунды пиштэмез адзем но отчы тубем, сое маке ческыт сиен кожаса.

Каринизысен липет пуме кечырске вылэм но, олокытысь зольгыри шуак! лобзем.

- Э, нырысь мон тае сиё али, - шуыса малпам но зольгыри сьоры уиськем. Кутэмез луымтэ, липет йылысь усем.

Кочыш пизэ буйгатыса шуэм:

- Тынад ужед – шыран.

Кочышпи мумизлэзь визьмамзэ кылзэм, ноку но уг вунэты ни шуыса, аслыз ачиз кыл сетэм.

Коня ке улыса, та пичи мар ке сике шыраны мынэм. Одиг шыр кутэм но мумизлы возьматыны бертэ ни, пе.

Солы пичи шур вамен пуч вылти потоно луэм. Вуэ учкем но, отын кыче ке мукет кочышпи озьы ик ымаз шырен кошке.

Кочышпи ас понназ малпам:

- Со кочышпилэсь шырзэ талай ке, кык луоз.

Ымысьтыз шырпизэ лэзем но вуэ тэтчем. Нокинэ кутыны быгатымтэ, ожыт гинэ йырыз бырымтэ: котмыса, наштаськыза мумиз доры вуэм.

Кочыш сое табере буйгатымтэ ни: ожытак йоттэм но шуэм:

- Эн вунэты ас уждэ – шыраны тон вордскемын. Оломар сьоры но эн учкылы.

Кочышпили тини ма визь луэм.

Атас но Зичы

Атас зичы зынэз шодиз но куалектыса писпуэ лобиз.

Зичы но атас зынэс шодиз; соку ик куак улэ нюжтиськиз, малпаське, кызьы атасэс алдано, кызьы сое капыртоно.

Йыраз синмаськымон визь чилектиз. Куакъёс полти кый музэн нюжтиськыса азлань кошкиз но атаслэн сылон писпу улэ пуля кадь бызиз. Атас писпуаз чогыр-чогыр сылэ, солань-талань эскериське, сюлмыз дыр тэтча.

Зичы йон-йон интыяскиз, пуштырес быжзэ возас купыртиз но пырыськись ненег куараен вазиз:

- О-о, кинэ адзисько мон … дуно эше! Утёд ке, кызьы пумиськыны кылдоз ук! Асьмелэн кусыпмы кемалась сорыськемын. Ойдо табере огкылысь улом, ожмаськем-жугоськеммес вунэтом. Мыным веразы, тонэныд но, быдэс дунеен но огкылысь, ог-огдэ гажаса улоно шуыса. Сыче мылкыд – со умой! Озьы мед луоз! Тылобурдоослы табере зичылэсь кышканэз овол ни. Мынам атасэз-курегез кесян мылкыды быриз. Асьме куспын вашкала дырысен ожмаськонъёс вал ке но, та нуналысен зеч кусып тупатом, азьло уродъёсмес вутэтом! Марлы уд вазьылиськы, мусо эше? Огинтыяд эн пукы, мыкырскы мон пала яке васькы. Берга, чырткемъяськы! Уске, лобзы ик вылам, зыгыртскы чыртыям!

Атас ассэ зибыт возьыны уг быгаты ни, пирсэкъяське, синмыныз гинэ кыньыръя на, пе, ачиз номы руг вера.

- Я, ойдо эн жегатскы! – азьланьтэ зичы. – Пырак гадь вылам лэзиськы, витисько. Мон тонэ зыгырто но чупало, ки йылам нулло.

Писпуын пукись атас йырзэ кырыжак берыктиз но зичылы шуиз:

- Сюлмам со быдза зеч ивор пыртид, зичы уром! Шумпотэменым инты уг шедьтиськы. Шудэлен-бурелэн пумыз овол! Пыд азяд йыбыртисько. Кылзи мон тынэсьтыд верамндэ, кема малпаськи. Котьма ке но, ас мылкыдме вератэк кельтэме уг поты. Быдэс дуннеын тодо ук, асьмеос тупаса улиськом шуыса.

Атас вень йылын кадь пуке но солань-талань учкылэ. Чыртызэ кузь-кузь золтыса эскериськон куспаз ик верам:

- Ти-ни отиын пуныос лыкто кадь. Ма, зэм но, пуныос … кык кузя урмем кадь бызё, кыче ке пойшур сьоры уисько. Оло соос но мыным зеч ивор ваё. Соку мон васько … Тани бурдъёсме жутисько ни. Шумпотэм йылти асьмеос ныьль кузя праздник лэсьтом.

- Кызьы озьы ньыль кузя?! – куалектэм зичы. – Малпаськод, мынам дыры луоз на-а соосты витьыны?! Мынам ай тырос интые ветлонэ вань на! Дыртисько.

Зичы интыысьтыс лобак вырзиз но берло кылъёссэ кошкыкуз касын вераз: «Малпанъёсы, пусъем уже бус кадь толзизы!»

Валады ни, дыр, мар пусйиз вал со! Пыжем атас сием интые, аслэсьтыз мугорзэ утено луиз.

Лушкем йыркурзэ берыктыны быгатэменыз, атас лоптиз, зичылэсь мышсэ учкыса, ас понназ гор-гор серыкъяз.

Усто медо.

Одиг медо базаре мынэм, ужан инты утчана вылысь. Базарысен сое поп шедьтэм. Вераськиллям, тупаллям. Озьы со поп доры мынэм. Кык арня гинэ ужам но кошконо кариськем. Куанерез угось нуналаз одиг пол сяна сюдиллямтэ – малы уз кошкы. Вожпотэменыз попез кызьы ке но пояны малпаса ветлэм. Кошкон азяз кузёезлы шуэм:

- Мынам чебер изьые вань, соин столовойёсын но лавкаосын котьма дунтэк сето. Басьтод-а?

Поп оскымтэ, ас синмыныз адзыны мылкыд карем.

- Лык бен мыном, сюдозы-а меда?

Столовойын медо пыдло ик жок сьоры йон-йон пуксем. Солы чебер нылмурт сиен но вина ваем. Поп нош ос дорын учкыса сылэм. Медолы сиён ваем беразы, поплэн синъёсыз жуалскиллям. Мар шуыны ик тодымтэ ни. Медо гань-гань сие-юэ, пе. Чебер изьызэ йырысьтыз уг басьты, попез кочатэ.

Столовойысь потыса, лавкае пыриллям. Приказчик солы быдэс штоп вина поттэм. Медо винае кутэм но педло потэм. Со борсьы поп но вырзем. Поп табере тазьы ветлыны лэзьымтэ ни. Изьызэ жоггес аслыз каремез потэм.

- Коня куриськод кур, нош изьыед манам ни! – шуэм.

- Сюрс манет! – жотак верам медо.

- Ме! – кеськем поп. Уго со нуналлы быдэ сюрс манет поттыны малпам.

- Со сяна, ужпи уробоен валче, - курем на медо. (Пегзыны солы ужпи кулэ.)

- Тазэ но уг жаля, - шуэм поп. – Тон кадь каньыл мед опонна номырме уг жаля.

Медолы со ик кулэ вылэм. Ужпиез кыткем но ворттыса кошкем.

Поплэн сюлэм чидамтэ ни. Кышноезлэсь лушкем столовое юыны мынэм. Медолэсь басьтэм изьызэ йыраз понэм. Столовое пырем но медоезлэн пукем интыяз ик пуксем. Пукем-пукем – нокин шораз учкись луымтэ. Сторожиха потэм но, выжез миськоно шуыса, попез уллям. Йырзэ ошыса кошкем поп. Пырем со табере лавкае. Пракзчик шоры учкыса кема сылэм, соиз номыр овол сётэм. Сяласькыса, визьтэм кылын тышкаськыса кошкем поп.

Озьы ветлыса, быдэс нунал быдтм. Берат гинэ валатскем: медоез уждунзэ озьы окиэм.

Столовойын воргорон кык толэзь ужам, лавкаын – ньыль толэзь. Со понна солы винаен ни сиенэн гинэ тириллям вылэм.

РАЗДЕЛ 4: Героические сказки

Сивка-Бурка

Жил-был старик, и было у него три сына. Младшего все Иванушкой-дурачком звали. Посеял раз старик пшеницу. Добрая уродилась пшеница, да только повадился кто-то ту пшеницу мять да топтать.

Вот старик и говорит сыновьям:

— Милые мои дети! Стерегите пшеницу каждую ночь по очереди, поймайте вора!

Настала первая ночь. Отправился старший сын пшеницу стеречь, да захотелось ему спать. Забрался он на сеновал и проспал до утра.

Приходит утром домой и говорит:

— Всю-то ночь я не спал, пшеницу стерег! Иззяб весь, а вора не видал.

На вторую ночь пошел средний сын. И он всю ночь проспал на сеновале.

На третью ночь приходит черед Иванушке-дурачку идти. Положил он пирог за пазуху, взял веревку и пошел. Пришел в поле, сел на камень. Сидит не спит, пирог жует, вора дожидается.

В самую полночь прискакал на пшеницу конь — одна шерстинка серебряная, другая золотая; бежит — земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет. И стал тот конь пшеницу есть. Не столько ест, сколько копытами топчет.

Подкрался Иванушка к коню и разом накинул ему на шею веревку. Рванулся конь изо всех сил — не тут-то было! Иванушка вскочил на него ловко и ухватился крепко за гриву. Уж конь носил-носил его по чисту полю, скакал-скакал — не мог сбросить!

Стал конь просить Иванушку:

— Отпусти ты меня, Иванушка, на волю! Я тебе за это великую службу сослужу.

— Хорошо, — отвечает Иванушка, — отпущу, да как я тебя потом найду?

— А ты выйди в чистое поле, в широкое раздолье, свистни три раза молодецким посвистом, гаркни богатырским покриком: «Сивка-бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!» — я тут и буду.

Отпустил Иванушка коня и взял с него обещание пшеницы никогда больше не есть и не топтать.

Пришел Иванушка поутру домой.

— Ну, рассказывай, что ты там видел? — спрашивают братья.

— Поймал я, — говорит Иванушка, — коня — одна шерстинка серебряная, другая золотая.

— А где же конь?

— Да он обещал больше не ходить в пшеницу, вот я его и отпустил.

Не поверили Иванушке братья, посмеялись над ним вволю. Да только уж с этой ночи и вправду никто пшеницы не трогал...

Скоро после того разослал царь гонцов по всем деревням, по всем городам клич кликать:

— Собирайтесь, бояре да дворяне, купцы да простые крестьяне, к царю на двор. Сидит царская дочь Елена Прекрасная в своем высоком тереме у окошка. Кто на коне до царевны доскочит да с ее руки золотой перстень снимет, за того она и замуж пойдет! Вот в указанный день собираются братья ехать к царскому двору — не затем, чтобы самим скакать, а хоть на других посмотреть. А Иванушка с ними просится:

— Братцы, дайте мне хоть какую-нибудь лошаденку, и я поеду посмотрю на Елену Прекрасную!

— Куда тебе, дурню! Людей, что ли, хочешь смешить? Сиди себе на печи да золу пересыпай!

Уехали братья, а Иванушка-дурачок и говорит братниным женам:

— Дайте мне лукошко, я хоть в лес пойду — грибов наберу!

Взял лукошко и пошел, будто грибы собирать.

Вышел Иванушка в чистое поле, в широкое раздолье, лукошко под куст бросил, а сам свистнул молодецким посвистом, гаркнул богатырским покриком:

— Сивка-бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!

Конь бежит, земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет. Прибежал и стал перед Иванушкой как вкопанный.

— Что угодно, Иванушка?

— Хочу посмотреть на царскую дочь Елену Прекрасную! — отвечает Иванушка.

— Ну, влезай ко мне в правое ухо, в левое вылезай!

Влез Иванушка коню в правое ухо, а в левое вылез — и стал таким молодцом, что ни вздумать, ни взгадать, ни в сказке сказать, ни пером описать! Сел на Сивку-бурку и поскакал прямо к городу. Нагнал он по дороге своих братьев, проскакал мимо них, пылью дорожной осыпал.

Прискакал Иванушка на площадь — прямо к царскому дворцу. Смотрит — народу видимо-невидимо, а в высоком терему, у окна, сидит царевна Елена Прекрасная. На руке у нее перстень сверкает — цены ему нет! А собою она красавица из красавиц. Глядят все на Елену Прекрасную, а никто не решается до нее доскочить: никому нет охоты шею себе ломать.

Ударил тут Иванушка Сивку-бурку по крутым бокам... Фыркнул конь, заржал, прыгнул — только на три бревна до царевны не допрыгнул. Удивился народ, а Иванушка повернул Сивку и ускакал.

Кричат все:

— Кто таков? Кто таков?

А Иванушки уж и след простыл. Видели, откуда прискакал, не видели, куда ускакал. Примчался Иванушка в чистое поле, соскочил с коня, влез ему в левое ухо, а в правое вылез и стал по-прежнему Иванушкой-дурачком.

Отпустил он Сивку-бурку, набрал полное лукошко мухоморов и принес домой:

— Эва, какие грибки хорошие!

Рассердились братнины жены на Иванушку и давай его ругать:

— Какие ты, дурень, грибы принес? Только тебе одному их есть!

Усмехнулся Иванушка, забрался на печь и сидит.

Воротились домой братья и рассказывают женам, что они в городе видели:

— Ну, хозяйки, какой молодец к царю приезжал! Такого мы сроду не видывали. До царевны только на три бревна не доскочил.

А Иванушка лежит на печи да посмеивается:

— Братцы родные, а не я ли это там был?

— Куда тебе, дурню, там быть! Сиди уж на печи да мух лови!

На другой день старшие братья снова в город поехали, а Иванушка взял лукошко и пошел за грибами. Вышел в чистое поле, в широкое раздолье, лукошко бросил, сам свистнул молодецким посвистом, гаркнул богатырским покриком:

— Сивка-бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!

Конь бежит, земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет. Прибежал и стал перед Иванушкой как вкопанный. Влез Иванушка Сивке-бурке в правое ухо, а в левое вылез и стал молодец молодцом. Вскочил на коня и поскакал ко двору.

Видит — на площади народу еще больше прежнего. Все на царевну любуются, а скакать никто и не думает: боятся шею себе сломать! Ударил тут Иванушка своего коня по крутым бокам. Заржал Сивка-бурка, прыгнул — только на два бревна до царевнина окна не достал. Поворотил Иванушка Сивку и ускакал. Видели, откуда прискакал, не видели, куда ускакал.

А Иванушка уже в чистом поле. Отпустил Сивку-бурку, а сам пошел домой. Сел на печь, сидит, дожидается братьев.

Приезжают братья домой и рассказывают:

— Ну, хозяйки, тот же молодец опять приезжал! Не доскочил до царевны только на два бревна.

Иванушка и говорит им:

— Братцы, а не я ли это там был?

— Сиди, дурень, помалкивай!..

На третий день братья снова собираются ехать, а Иванушка говорит:

— Дайте мне хоть плохонькую лошаденку: поеду и я с вами!

— Сиди, дурень, дома! Только тебя там и не хватает!

Сказали и уехали.

Иванушка вышел в чистое поле, в широкое раздолье, свистнул молодецким посвистом, гаркнул богатырским покриком:

— Сивка-бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!

Конь бежит, земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет. Прибежал и стал перед Иванушкой как вкопанный. Влез Иванушка коню в правое ухо, а в левое вылез. Стал молодец молодцом и поскакал к царскому двору. Прискакал Иванушка к высокому терему, стегнул Сивку-бурку плеткой... Заржал конь пуще прежнего, ударил о землю копытами, прыгнул — и доскочил до окна!

Поцеловал Иванушка Елену Прекрасную в алые губы, снял с ее пальца заветный перстень и умчался. Только его и видели!

Тут все зашумели, закричали, руками замахали:

— Держи его! Лови его!

А Иванушки и след простыл.

Отпустил он Сивку-бурку, пришел домой. Одна рука тряпкой обмотана.

— Что это с тобою приключилось? — спрашивают братнины жены.

— Да вот, искал грибы, на сучок накололся...

И полез на печку.

Вернулись братья, стали рассказывать, что и как было:

— Ну, хозяйки, тот молодец в этот раз так скакнул, что до царевны доскочил и перстень с ее пальца снял!

Иванушка сидит на печке да знай свое:

— Братцы, а не я ли это там был?

— Сиди, дурень, не болтай зря!

Тут Иванушке захотелось на царевнин драгоценный перстень взглянуть.

Как размотал он тряпку, так всю избу и осияло!

— Перестань, дурень, с огнем баловать! — кричат братья. — Еще избу сожжешь. Пора тебя совсем из дому прогнать!

Ничего им Иванушка не ответил, а перстень снова тряпкой обвязал...

Через три дня царь снова клич кликнул: чтобы весь народ, сколько ни есть в царстве, собирался к нему на пир и чтобы никто не смел дома оставаться. А кто царским пиром побрезгает, тому голову с плеч долой!

Нечего делать, отправились братья на пир, повезли с собой и Иванушку-дурачка. Приехали, уселись за столы дубовые, за скатерти узорчатые, пьют-едят, разговаривают. А Иванушка забрался за печку, в уголок, и сидит там.

Ходит Елена Прекрасная, потчует гостей. Каждому подносит вина и меду, а сама смотрит, нет ли у кого на руке ее перстенька заветного. У кого перстень на руке — тот и жених ее. Только ни у кого перстня не видно... Обошла она всех, подходит к последнему — к Иванушке. А он за печкой сидит, одежонка на нем худая, лаптишки рваные, одна рука тряпкой обвязана.

Братья глядят и думают: «Ишь ты, царевна и нашему Ивашке вина подносит!»

А Елена Прекрасная подала Иванушке стакан вина и спрашивает:

— Почему это у тебя, молодец, рука обвязана?

— Ходил в лес по грибы да на сук накололся.

— А ну-ка, развяжи, покажи!

Развязал Иванушка руку, а на пальце у него царевнин перстень заветный: так и сияет, так и сверкает!

Обрадовалась Елена Прекрасная, взяла Иванушку за руку, подвела к отцу и говорит:

— Вот, батюшка, мой жених и нашелся!

Умыли Иванушку, причесали, одели, и стал он не Иванушкой-дурачком, а молодец молодцом, прямо и не узнаешь!

Тут ждать да рассуждать не стали — веселым пирком да за свадебку!

Я на том пиру был, мед-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало.

Мальчик с пальчик

Жили старик со старухою. Раз старуха рубила капусту и нечаянно отрубила палец. Завернула его в тряпку и положила на лавку.

Вдруг услышала — кто-то на лавке плачет. Развернула тряпку, а в ней лежит мальчик ростом с пальчик.

Удивилась старуха, испугалась:

— Ты кто таков?

— Я твой сынок, народился из твоего мизинчика.

Взяла его старуха, смотрит — мальчик крохотный-крохотный, еле от земли видно. И назвала его Мальчик с пальчик.

Стал он у них расти. Ростом мальчик не вырос, а разумом умнее большого оказался.

Вот он раз и говорит:

— Где мой батюшка?

— Поехал на пашню.

— Я к нему пойду, помогать стану.

— Ступай, дитятко.

Пришел на пашню:

— Здравствуй, батюшка!

Осмотрелся старик кругом:

— Что за чудо! Голос слышу, а никого не вижу. Кто таков говорит со мной?

— Я — твой сынок. Пришел тебе помогать пахать. Садись, батюшка, закуси да отдохни маленько!

Обрадовался старик, сел обедать. А Мальчик с пальчик залез лошади в ухо и стал пахать, а отцу наказал:

— Коли кто будет торговать меня, продавай смело: небось — не пропаду, назад домой приду.

Вот едет мимо барин, смотрит и дивуется: конь идет, соха орет, а человека нет!

— Этого еще видом не видано, слыхом не слыхано, чтобы лошадь сама собой пахала!

Старик говорит барину:

— Что ты, разве ослеп? То у меня сын пашет.

— Продай мне его!

— Нет, не продам: нам только и радости со старухой, только и утехи, что Мальчик с пальчик.

— Продай, дедушка!

— Ну, давай тысячу рублей.

— Что так дорого?

— Сам видишь: мальчик мал, да удал, на ногу скор, на посылку легок!

Барин заплатил тысячу рублей, взял мальчика, посадил в карман и поехал домой.

А Мальчик с пальчик прогрыз дыру в кармане и ушел от барина.

Шел, шел, и пристигла его темная ночь.

Спрятался он под былинку подле самой дороги и уснул.

Набежал голодный волк и проглотил его.

Сидит Мальчик с пальчик в волчьем брюхе живой, и горя ему мало!

Плохо пришлось серому волку: увидит он стадо, овцы пасутся, пастух спит, а только подкрадется овцу унести — Мальчик с пальчик и закричит во все горло:

— Пастух, пастух, овечий дух! Спишь, а волк овцу тащит!

Пастух проснется, бросится бежать на волка с дубиною да еще притравит его собаками, а собаки ну его рвать — только клочья летят! Еле-еле уйдет серый волк!

Совсем волк отощал, пришлось пропадать с голоду. Просит он Мальчика с пальчик:

— Вылези!

— Довези меня домой к отцу, к матери, так вылезу.

Делать нечего. Побежал волк в деревню, вскочил прямо к старику в избу.

Мальчик с пальчик тотчас выскочил из волчьего брюха:

— Бейте волка, бейте серого!

Старик схватил кочергу, старуха ухват — и давай бить волка. Тут его и порешили, сняли кожу да сынку тулуп сделали.

Никита Кожемяка

В старые годы появился невдалеке от Киева страшный змей. Много народа из Киева змей потаскал в свою берлогу, потаскал и поел. Утащил змей и царскую дочь, но не съел ее, а крепко-накрепко запер в своей берлоге. Увязалась за царевной из дому маленькая собачонка. Как улетит змей на промысел, царевна напишет записочку к отцу, к матери, привяжет записочку собачонке на шею и пошлет ее домой. Собачонка записочку отнесет и ответ принесет.

Вот раз царь и царица пишут царевне: узнай-де от змея, кто его сильней. Стала царевна от змея допытываться и допыталась.

— Есть, — говорит змей, — в Киеве Никита Кожемяка — тот меня сильней.

Как ушел змей на промысел, царевна и написала к отцу, к матери записочку: есть-де в Киеве Никита Кожемяка, он один сильнее змея. Пошлите Никиту меня из неволи выручить.

Сыскал царь Никиту и сам с царицею пошел его просить выручить их дочку из тяжелой неволи. В ту пору мял Кожемяка разом двенадцать воловьих кож. Как увидел Никита царя — испугался: руки у Никиты задрожали, и разорвал он разом все двенадцать кож. Рассердился тут Никита, что его испугали и ему убытку наделали, и, сколько ни упрашивали его царь и царица пойти выручить царевну, не пошел.

Вот и придумал царь с царицей собрать пять тысяч малолетних сирот — осиротил их лютый змей, — и послали их просить Кожемяку освободить всю русскую землю от великой беды. Сжалился Кожемяка на сиротские слезы, сам прослезился. Взял он триста пудов пеньки, насмолил ее смолою, весь пенькою обмотался и пошел.

Подходит Никита к змеиной берлоге, а змей заперся, бревнами завалился и к нему не выходит.

— Выходи лучше на чистое поле, а не то я всю твою берлогу размечу! — сказал Кожемяка и стал уже бревна руками разбрасывать.

Видит змей беду неминучую, некуда ему от Никиты спрятаться, вышел в чистое поле.

Долго ли, коротко ли они билися, только Никита повалил змея на землю и хотел его душить. Стал тут змей молить Никиту:

— Не бей меня, Никитушка, до смерти! Сильнее нас с тобой никого на свете нет. Разделим весь свет поровну: ты будешь владеть в одной половине, а я — в другой.

— Хорошо, — сказал Никита. — Надо же прежде межу проложить, чтобы потом спору промеж нас не было.

Сделал Никита соху в триста пудов, запряг в нее змея и стал от Киева межу прокладывать, борозду пропахивать; глубиной та борозда в две сажени с четвертью. Провел Никита борозду от Киева до самого Черного моря и говорит змею:

— Землю мы разделили — теперь давай море делить, чтобы о воде промеж нас спору не вышло.

Стали воду делить — вогнал Никита змея в Черное море, да там его и утопил.

Сделавши святое дело, воротился Никита в Киев, стал опять кожи мять, не взял за свой труд ничего. Царевна же воротилась к отцу, к матери.

Борозда Никитина, говорят, и теперь кое-где по степи видна; стоит она валом сажени на две высотою. Кругом мужички пашут, а борозды не распахивают: оставляют ее на память о Никите Кожемяке.

Удмуртские сказки

Илья Батыр но Учы-разбойник.

Илья батырлэн кельыт вылэз чилектэм кадь ворттэм, вырйылысь вырйылэ тэтчам, шуръёс, тыос вамен лобыштылэм, гурезьёсты куашкатъяса кельтылэм. Учы-разбойникез кутыны кужмо батыр озьы мынэм. Со разбойник шаерысь вань улысьёсты кышкатыса возёз вылэм. Тани батыр вуэм одиг бадзым шур дуре. Сопал ярдураз куинь тыпы будэ, пе. Куинь тыпылэ укмыс ваез вылын учы-разбойник – лулбыдтись корказ пуке. Жог лобась орзи но, сэзь бызьылысь пойшур но одо но сое, кыдёкысен котырскыса кошко.

Чапак Илья батыр вуыку, разбойник кыдёкысен вал пыд куараез кылэм. Султэм но шотэм дырекъяса кеськем:

- Эй! Кинсо татчы синтэм-пельтэм ворттэ? Кин дисьтиз учыез иземысь сайкатыны?

Солэн кеськем куараез шимес тачыртэмлэсь но, левлэн ыргетэмезлэсь но, кыйлэн шиетемезлэсь но кошкемытгес вылэм. Со куараезлэсь музъем зуркам, мойы писпуос сэзъяськиллям, сяська бурдъёс куашкаллям, турын-куар интыяз шуям. Батырлэн кельыт валэз нош жтляк пыдесъяскем. Илья юн-юн кариськем, яратоно валзэ сюлоеныз шачыртэм. Вал ёмырак султэм, одиг шокчемен шур вамен тэтчем но учы коркаез лобырскыса чыжем.

Разбойник ык-мык шуыны но вуымтэ, шуэрскыса йырзэ мычем. Илья со куспын учылэн йыртышказ булаваеныз шуккем. Сьось тылобурдо писпуысьтыз йырчукин усем, визьзэ ыштэм, куара сетыны но быгатымтэ ни.

- Мар мон шоры долкад, разбойник? – юам Илья.

- Тон мынам адзонэ, тон мынам быронэ вылэм! – жуштыса верам учы-разбойник.

Илья пырак мынэм разбойниклэн корка дораз. Липет йылыз зарни, чильдол пиштэ – синэз мальдытэ, шунды шорын тылын жуа. Укноетиз кышноез чабкиськыса учке, пе. Нылъёсыз шоры лулыз потымон кесяське:

- Бубыды ук со,бубыды! Кыче ке воргорон энер бордаз кертылыса нуэ!

Кышноез бызьыса потэ сюрес вылэ. Батыр азьпалаз выдэм но зарнзэ, азвесьс, марзанзэ чектэ, пе.

- Ваньзэ басьты, куземе гине мозмыты!

Нош Илья солы шуэ:

- Таласа люкам вань буред мыным кулэ овол! Сьолыктем адмиослн снвузы, пысьртэм вирзы бордын. Кузедэс Киеве нуо, аслам князе доры.

Озьы со вырзем берлань-лыктэм сюрес кузяз.

Киевын, князьлн дворецаз, чебер юбо борды думем. Керттылэм разбойникез интыяз кельтэм. Ачиз бысем тубат кузя.

Князь дорын чапак сиё-юо вылэм. Илья батыр ос куспы султэм.

- Зечкылась тонэ, князь, - шуэм со, - тыныд служить карисько. Лэзёд на ке, азьланяз но тыршо. Нимы Илья, Муромын вордскемын. Батыр ужъёс ласянь осконтэм ой кыльылы. Тыныд ваи учыез-разбойникез. Татын со, азбарын, энере борды думылэмын.

Э бен жок сьорысь тэтчыса потиллям ук! Князь но бызе Илья Сьоры.

Разбойник отын ик, батырлэн валэз вылын, мешок кадь кылле, пе.

Кутскиллям сое серыкъяны, ултияны.

- Султы ай, султы! – шуэ князь, - одиг пол ке но шулты, зуркаты улосмес. Адзом тынэсьтыд кужымдэ.

- Кошкы! Эн косъяськы! Тон монэ од вормы! – лекъяскем разбойник.

Соку князь Илья пала берытскыса шуэм:

- Кос ай, кос тон, Муромысь батыр. Куаразэ коть кылом, зеч-зеч мед шултоз!

Илья косэмысь разбойник пезьдымоназ шултэ ук! Башняослэн зарни йыръёссы пештылиллям, липетъёссы ишкалскиллям, укно пиалаос пырдиллям, валъёс думетъёссэс тиялляса пегзиллям, кужмо батыръёс ньыль пыд йылазы музъем вылти кыстаськиллям, князь кодэктэм, ассэ ачиз уг вала ни, пе.

Муромызь Ильялы разбойниклэн шотэм шултэмез овол ярам, со кезькем:

- Кылзы, мон лыдъяло, мар лэсьтид тон адямиослы ултозяд: унозэ мумы-бубыосты бордытид, трос егит кышносты оген кельтид. Озьыен, разбойниклы – лулбыдтисьлы туннэ пум вуоз.

Палашсэ пуртэсысьтыз Илья поттэм но эрказмем сьосьлэсь йырзэ чогем. Учылы – разбойниклы озьы пум вуэм.

Батырлэн куинь сюресэз.

Волмыт бусыети, син сузентэм нежалети, вал вылын мынэ мойы казак Илья Муромец. Тани со дугдиз куинь сюрес воже. Сюре вож выжыын пось из куштэмын. Из вылын гожтэмын: «Шонерак мынид ке, йырыд быроз. Бур пала кожид ке, кышнояськод. Паллянэ кошид ке, узырмод.» Гожтэмез лыдзиз батыр но малпаське:

- Мыным, мойы муртлы, ожын бырыны кылдэмын овол. Мыно ай йыр бырон сюрести.

Кема-а, ожыт-а вал вылын гонзыртиз со, пумитаз потизы разбойникъёс, ог куинь сю мында шотэм воргоронъёс. Чашето, керето, куспазы кесясько.

- Виём пересез, валзэ басьтом!

- Нодтэм шомолоос ти, - гудрес куараен вазе Илья Муромец, - виымтэ гондырлэсь кузэ люкиськоды!

Лушкаськисьёс вылэ со лэзиз аслэсьтыз валзэ, осконо эшсэ. Ачиз разбойникъёсты шибодые бышкиз, мечен кораз. Куинь сю полысь одиг лулбыдтисез но улэп оз кельты ни.

Батыр соку ик сюрес воже берытскиз но из вылысь «Шонерак мынид ке, йырыд быроз» гожтэмез чушиз. Нош ик малпаськыса из дорын коня ке сылиз, собере валзэ бур пала берыктиз:

- Кышнояськон вакытэ аслам ортчемын ни, мыныса адямиослэсь сюанзэс учко ай, - малпаз Илья Муромец.

Вал вылаз пукиз но час-а, кык-а мыниз, тодьы излэсь пуктэм дворец доры вуиз.

Батыр пумитэ потиз сяська кадь чебер егит ныл. Ильяез, китиз кутыса, горницае пыртиз. Утялтиз, сюдиз-сектаз, котыраз бергаз.

- Ческыт сием-юэм бере, коня ке шутэтскод, дыр, - шуиз со либыд куараен. – Сюрес вылын жадид ук! – колан комнатае нуыса, валес возьматиз.

Илья Муромец мар ке умойтемез шодиз. Со улонэз адзем-тодэм адями … Егит нылэз жутиз но валес вылэ куштиз. Кровать отын ик йыринуллань кымалскиз. Егит ныл тушакеныз чош музъем улэ васькиз.

Батыр бызьыса кыре потиз. Музъем улэ пырон осэз утчаз. Шедьтиз со осэз, тияса усьтиз, ньыльдон егит пиосты, пленэ пытсамъёсты, юмал визьёсты, мозмытиз. Кузё кышноез – чебер нылэз – музъем улэ пытсаса кельтиз.

Вань та югдырез ортчытэм бераз, Илья Муромец сюрес воже берытскиз. Из вылысь кыкетизэ гожтэмез чушиз но со интые ачиз гожтиз: «Кыкетиз ик сюрести кышкатэк ортчемед луоз. Тушмонъёссэ быдтиз мойы батыр Илья Муромец».

- Куинети сюресэ мон уг кожа, - малпаз со. – Малы мыным, огнам муртлы, мойы адямилы, узырлык? Узырлык кин ке егит муртлы мед шедёз.

Мойы воргорон валзэ берыктиз но Киев-градэ столицае кошкиз. Отын со тушмонъёсын жугиськоз, зуч музъемез, славян калыкез утён понна.

Шайтан.

Одиг пойшурась сизьыл сике кошкем. Лумбыт пычалэн калгыса, нокинэ но виымтэ. Уин со липетын колыны интыяськем. Малпамтэ шорысь уйшор даур со доры адями йыгаське:

- Лэзь, юлтоше, колыны.

- Кол, - шуэм пойшурась, - инты бадзым, кыкнамылы тырмоз. Чошен шимес уз луы.

Пойшурась возы ик выдэм. Учке пырем мурт шоры – кышкаса куалекъя: синъёсыз шотэмесь, диськутэз лусьтыро – тусызъя ик мар ке умойтэм адями. Пойшурасьлы пырем мурт шуэ:

- Мон умме усик е, котырысьтым пар потоз.

Коня ке кыльыса, со умме усиз. Зэм ик, бордысьтыз пар потэ. Пойшурасьшоектэм кадь кылле: ма та шайтан, дыр, умойтэм ужен ветлэ. Каллен гинэ сукманзэ кылем но ас интыяз пуклёкез дисяса кельтэм. Ачиз пойшурась потэм. Жужыт кыз йылэ тубем но учкыса улэ, мар уоз ини.

Шайтан сайкан. Сукманэз адзем:

- Ма тон татын шат?

Отыни ик кортэз зырдатэм но кутскем ук сукманэз чушканы. Чужыр-р! пе, сутэ, пойшурасез сутисько кожаса. Пырак сутыса пась карем, шумпотыса серекъя, пе. Кыз йылысен адями ваньзэ адзем.

Югыт луыку шайтан беризь гырке пегзем. Пойшурась кызысь васькем но со гырке жуась серегпум донгем. Шайтан пальпотыса шуэ, пе:

- Ой, чукна шунды макем сутэ!

Беризь тэляны кутскыса, со вузыны одъям:

- Быдтид улонме тон, уром! Быдти-и-д!

Адями озьы быдтэм шайтанэз.

ПРИЛОЖЕНИЯ

ПРИЛОЖЕНИЕ №1: АЛГОРИТМ РАЗБОРА СКАЗОК

При подготовке к работе по сказке воспитателю необходимо:

1. Провести предварительную работу, включающая в себя:

- в книжный уголок помещают новую книгу, для самостоятельного рассмотрения детьми;

- воспитатель показывает предметы, о которых рассказывается в сказке и которые дети знают, называют их, объясняют их значение;

2. Непосредственная работа:

- прочитать воспитателю сказку до того, как читать его детям, чтобы лучше самому осмыслить его, интонационно верно расставить акценты;

- подумать вопросы, которые помогут детям понять суть произведения (2-3 вопроса);

- выделить отрывки с яркими описаниями персонажа, его поступков, явлений, для дальнейшего их прочтения детям;

- после чтения сказки детям необходимо побеседовать с детьми как в групповой форме, так и индивидуально.

ПРИЛОЖЕНИЕ №2: АЛГОРИТМ ТЕАТРАЛИЗАЦИ ИЗУЧЕННОЙ СКАЗКИ

Театрализация – это в первую очередь импровизация, оживление героев (предметов) и звуков.

1. Предварительна работа:

- игра-имитация отдельных действий человека, животных и птиц (дети проснулись, потянулись и т.п.) и имитация основных человеческих эмоций человека;

- игра-имитация цепочки последовательных действий в сочетании с передачей основных эмоций героев;

- игра-имитация образов хорошо знакомых сказочных персонажей.

2. Непосредственная работа

- педагог должен сознательно выбирать сказку для драматизации: критериями отбора являются художественная ценность произведения, соответствие жизненному и художественно-творческому опыту ребенка, яркая образность и эмоциональность.

- драматизация сказки: выбор детьми роли по желанию; рассказывание сказки по ролям;

- работа с артистами: выразительность произношения текста; игровые движения и мимика; индивидуальная работа по ролям;

- Объединенная и индивидуальная репетиция;

- Премьера.

ПРИЛОЖЕНИЕ №3: РИСУНКИ ДЕТЕЙ

«Колобок» - работа Снурниценой Анны, 5 лет

«Три медведя» - работа Павлова Максима,4года

«Зайка и лиса» - работа Байковой Карины,

5 лет

ПРИЛОЖЕНИЕ №4: АЛГОРИТМ СОЧНЕНИЯ СКАЗКИ

1. Выбор проблемы, которая беспокоит одного или нескольких детей в группе. Проблема должна быть сформулирована максимально точно (Алеша отбирает игрушки, не дает возможность играть остальным детям)

2. Сформулировать основную мысль сказки, главную идею.

3. Выбор главного героя сказки, похожего на ребенка. Называть героя точным именем ребенка не рекомендуется, у малыша должно оставаться право не отождествлять себя с ним. Нельзя начинать сказку со слов «Жил-был плохой мальчик…», важно, чтоб герой по определению был положительным.

4. Построить сюжет с ошибочными действиями героя и их естественными последствиями. Показать последствия, которые возникают, если все время неправильно себя вести.

5. Преодоление «неправильного поведения», переход к «правильному поведению» и его позитивные последствия. Завершать сказку нужно позитивным финалом, в котором герой преодолел все свои трудности и выбрал правильное решение.

ПРИЛОЖЕНИЕ№ 5:

«МЫ ИГРАЕМ В СКАЗКУ!»

«В гостях – индейцы!»

«Зайчик, белка, Я – верные друзья!»

«Репка!»

«Маша и медведь»

«Мушкетер и принцесса»

Библиография

1. Радуга. Хрестоматия для чтения. Ижевск: Удмуртия, 1990г.

2. Русские народные сказки. Сборник сказок для чтения.

http://hyaenidae.narod.ru/

1. Уваров А.Н. Сказки на каждый день. Сказки народов мира (на удмуртском языке), Ижевск: Удмуртия, 1997г.

2. Source: http://l-skazki.ru/bytovye-narodnye-skazki.html

3. http://www.maam.ru/detskijsad/pamjatka-dlja-vospitatelja.html

50