7
«И С ТИХОЙ, КРОТКОЮ МОЛЬБОЙ …»
(МОТИВЫ ВЕЧНОЙ КРАСОТЫ В ПОЭЗИИ К. Р.)
Автор - Чупаева Альбина,
выпускница МБОУ «СОШ № 5», 2002г.
В книге, как в зеркале, оком привычным
Вижу я отблески лиц, -
Чем-то сердечным, простым, симпатичным
Веет от этих страниц.
Кажется, будто на миг забывая
Света бездушного шум,
В них приютилася жизнь молодая,
Полная чувства и дум.
Так писал Алексей Апухтин о книге К Р., чьи стихи потрясли меня теплотой и задушевностью, непосредственностью. Великий князь Константин Константинович Романов (1858–1915), внук Императора Николая I, двоюродный брат Императора Александра Ш, дядя Императора Николая П, стал известен в истории русской литературы под криптонимом К. Р. Поэт К. Р., замолчанный в советское время (даже когда исполнялись романсы П.И. Чайковского на его слова, имени его не объявляли), не переиздававшийся и не изучавшийся, я думаю, - крупное явление в русской поэзии второй половины XIX – начала ХХ века.
В стихах К. Р. я увидела мудрость, любовь, добро. Творения его актуальны для современного читателя, потому что учат искренности, которая непременно целомудренна и тепла, что может быть только в цельной душе и чего мы лишены в расколотом, суетном, стремительном нашем веке.
Стихи К. Р., прочитанные мной, свидетельствуют о разнообразии тем в творчестве поэта. Неподдельным чувством глубокой привязанности к многострадальной стране веет от строчек:
А в дали где-то чудно так пел соловей.
Я внимал ему с грустью глубокой.
И с тоскою о родине вспомнил своей;
Об отчизне я вспомнил далекой, -
Где родной соловей песнь родную поет
И, не зная земных огорчений,
Заливается целую ночь напролет
Над душистою веткой сирени …
Великий князь Константин – чистый лирик, он был прежде всего государственным человеком. Будучи широко образованным, знал европейские языки, мировую литературу, переводил трагедии Шиллера и Шекспира, был талантливым музыкантом и композитором (сочинял романсы, играл на фортепиано и виолончели), собирал картины русских живописцев, пополнял родовую библиотеку, при которой образовался и архив с рукописями Пушкина, Лермонтова, Гоголя. Он с отрочества изучал морское дело и в юности совершил несколько дальних плаваний. Во время русско-турецкой войны служил в речной флотилии на Дунае. Здесь получил Георгия 4-й степени за подвиг: ночью взорвал турецкий крейсер. Потом К.Р. перешел в сухопутные войска, командовал лейб-гвардии Преображенским полком. Многие годы был президентом Императорской академии наук и боролся с «немцами» за русскую науку (подобно Ломоносову). Им образован теперешний Пушкинский дом … И еще много значительного сделал он для России.
Своих детей Великий князь К.К. Романов воспитывал государственными людьми, беззаветно любящими Родину. Олег Константинович, недавний лицеист, издатель рукописей А. С. Пушкина, от ран, полученных в бою, в сентябре 1914 г. умер в больнице военной.
В годы неслыханных испытаний К.Р. и его семья проявили мужество и преданность своей стране. Великий князь скончался в 1915 году в Павловске. Его сыновья: Игорь, Иван, Константин убиты большевиками в 1918 году в Волопаевске.
Стихотворение К.Р., написанное задолго до войны, по-моему, явилось страшным пророчеством для семьи автора:
За все, что выстрадали мы,
Поверь, воздастся нам сторицей.
Дни пронесутся вереницей,
И после сумрачной зимы
Вернутся радости и грезы.
Как хороши тогда,
Как свежи будут розы.
На мой взгляд, стихотворение вобрало в себя самые сокровенные чувства поэта. Это эмоциональный контраст психологических состояний – радости и горя, света и мрака, добра и зла. Порыв к светлой мечте и грозное напоминание мрачной действительности, извечное стремление человека к счастью и крушение надежд. Это боль и печаль его души. Но произведение оптимистично. После «сумрачной зимы», символизирующей страшные годы бед и испытаний,
Вернутся радости и грезы.
Как хороши тогда,
Как свежи будут розы.
Строчки становятся «током чувства», в них переживания сконцентрированы, спрессованы, подчинены одному порыву. А заканчиваются благоуханным природным образом – символом, воплощающим другую, лучшую жизнь.
Есть в творчестве К. Р. согретая добрым чувством, лаской и теплотой «Колыбельная для Иоанна», первенца в огромной семье Великого князя. Глубоко верующий человек, в первой строфе автор изобразил очи «Божией матери», которые в «грусти святой … кротко следят» за младенцем. В средней части – рассказ–размышление о быстро летящем времени и о будущей трудной судьбе:
Примешь ли тяжкое бремя
Горя, труда и забот?
Последнее четверостишие – вновь светло-грустная интонация святой кротости, которую словно ощущаешь в мерном, убаюкивающем движении детской люльки:
Тускло мерцает лампадка
Перед иконой святой.
Спи же беспечно и сладко,
Спи, мой сынок дорогой.
Привлекло мое внимание небольшое стихотворение, посвященное поэтом своей жене, Великой княгине Елисавете Маврикиевне:
Я засыпаю.
Уж слабея и бледнея,
Сознанье еле властно надо мной.
И все еще, как наяву дрожа,
Немея, я вижу образ твой
Перед собой.
Всего в нескольких строчках – эмоционально насыщенная исповедь. Очень немногословно, просто, правдиво, искренне выражено глубокое чувство, светлое счастье, согласие, взаимопонимание. А еще – благоговение перед любимой женщиной.
Стихи К. Р. словно маленькие пьесы. Они раскрывают природу человека, обнажают его истинный мир, воссоздают картину его страстей, надежд и разочарований, отражают нравственные искания, жизнь души. Глубокий духовный смысл заложен в элегическом стихотворении:
О, если б там, в стране обетованной,
Где ни забот, ни слез, ни горя нет,
Душе расцвесть красою первозданной,
Покинуть мир страданий, зол и бед.
Оказавшись «в тишине задумчивого сада», лирический герой испытывает томление души, жаждущей покоя, одновременно – восторженное чувство от близости с природой и естественную потребность единения:
Последняя нарушена преграда
Меж миром слез и дольней суеты
И царством грез и горней красоты.
Я твой, о ночь, меж нами нет разлада.
Помните, как у М.Ю. Лермонтова: «И в небесах я вижу Бога!» Его взгляд от русского пейзажа, приведшего в умиротворение душу, поднялся к небу …
Так и у К. Р. красота природы возвышает ум и сердце и заставляет переноситься мыслью к вечной красоте – Богу, а в конечном счете – к красоте внутренней, нравственной. Бог, и природа, и человек сливаются в неотмирно прекрасную гармонию.
Природа всеобъемлюща. Она – само мироздание. Через нее видится выход к тайнам бытия, связь с сердцевиной жизни. Ведь она пронизывает все явления, вмещает рождение, жизнь и смерть. Именно созерцание природы обращает наши мысли к вечным вопросам. Это неистощимый учебник мудрости, терпения, добра, чего так не хватает нам сейчас. Она умиротворяет душу, вдохновляет ее. В ней открывается идеал красоты, естественности, свободы.
По-разному жили и живут среди природы поэты, по-разному понимают ее, разное видят. Иногда считают ее неким подспорьем для творчества, чтобы лучше оттенить свою самость. А стихи о русской природе в лучших образцах – истинная духовная пища. К таковым, на мой взгляд, относятся два стихотворения К.Р., которые мне удалось найти: «Бывают светлые мгновенья …» и «Последней стаи журавлей …» Толкование их представляется очень трудным, потому что они одухотворены православным сознанием автор, во внутреннем мире которого совершается нравственно и духовно то, что совершается в мире, видимом материально. Чужой души ведь не повторишь … Но, читая стихи поэта, я научилась быть искренней, и потому передам то, что чувствовала и о чем думала.
Бывают светлые мгновенья:
Земля так несравненно хороша!
И неземного восхищенья
Полна душа.
Природа и человек неразделимы и вместе с тем автономны. Это двуединство – не раздвоение! – характерно для душевного климата лирического героя.
Вторая строфа – благодарность Создателю от его созданий: цветка, птицы, земли, человека … В третьей и четвертой – стремление ко всеобщности жизни, ведь только она дарует вечность. А вместе с нею душевную глубину, доступную не тому, кто лелеет свою отдельность и особенность, а тому, кто готов распахнуть душу небесной высоте. Эти благие бездны открываются навстречу друг другу и не поглощают человека, а делают его существование безграничным в пространстве и во времени.
О, если б воедино слиться
С цветком и птицею, и всей землей,
И с ними, как они, молиться
Одной мольбой;
Без слов, без думы, без прошенья
В восторге трепетном душой гореть
И в жизнерадостном забвенье
Благоговеть!
Стихотворение состоит из четырех традиционных в русской лирической поэзии XIX-ХХ веков катренов с перекрестной рифмой, придающих легкость и изящество, прозрачность и ясность. Этому же способствует пятистопный ямб с пиррихиями в третьей стопе, сменяющийся двустопным ямбом в четвертой строке каждой строфы. Мне кажется неслучайной такая замена. Она выделяет последние короткие строки всех строф: «Полна душа. // Благодарит // Одной мольбой,// Благоговеть!» Думаю, именно в них содержится эмоционально-смысловое зерно произведения: передано непосредственное искреннее чувство, возникшее у лирического героя как мгновенный отклик на голос природы, на ее красоту. В природе, как в зеркале, отразилась душа человека.
Осенний, но не однотонный пейзаж создает особую атмосферу просветленной грусти, в которой и драма, и ее преодоление, в лирической миниатюре «Последней стаи журавлей». Обычные детали поздней осени:
Последней стаи журавлей
Под небом крики прозвучали.
Сад облетел. Из-за ветвей
Сквозят безжизненные дали.
Давно скосили за рекой
Широкий луг, и сжаты нивы.
Роняя листья, над водой
Грустят задумчивые ивы.
Все в ожидании холодной зимы. Только озимь «зеленеет пышно», символизируя бесконечное обновление и вечную жизнь природы.
Человек есть малый мир. В нем – своя весна, свое лето, свои осень и зима. И он оказывается накануне зимы – смерти.
… Невидимым крылом
Уж веет смерть и надо мною …
Но знание неизбежности и естественности помогает лирическому герою преодолеть драму. В видимом мире отраду и обновление дает солнце, а в малом мире, человеке – Бог! Тот, что внутри. Иными словами – нравственное чувство, которое заставляет быть всегда «на высоте». И вечное желание единения, проникновения в природные тайны, истины, даже в смерти:
О, если б с радостным челом
Отдаться в руки ей без бою;
И с тихой, кроткою мольбой,
Безропотно, с улыбкой ясной
Угаснуть осенью безгласной
Пред неизбежною зимой!
Красота мира пленяет лирического героя, отодвигая как несущественное и негативные эмоции, и самый страх смерти.
Изящно-грустная миниатюра убеждает, что природа – источник истины, доступной человеку, если он проникнется доверием к ее жизни и ее языку, который научится понимать. Мне кажется, это выстраданное убеждение поэта К.Р., который способен мгновенно откликнуться на голос природы, проникнуться к ней доверием, слиться с ней, обретя гармонию и покой.
В поэзии Великого князя я увидела опыт небывалого по богатству и остроте видения переживания, убеждение в необходимости природы для души человека, именно в природе обретающей своего самого отзывчивого, чуткого собеседника.
Кажется, я теперь понимаю, почему в советскую эпоху не объявляли имени К.Р., когда исполнялись романсы (их шесть) П.И. Чайковского на его стихи. Уж если природа, то пусть будет труд колхозника или агронома (я нисколько не умаляю их труд). А стихи К. Р. побуждают к внутренней, глубинной духовной работе, заставляют задуматься над вечными трудными вопросами добра и зла, жизни и смерти. Сколько боли вобрала в себя его поэзия! Но как она целомудренна и светла, и как он любил Россию и каждую травинку в ней!
Рассказывая о любви, о своих отцовских чувствах, природе, Родине, К. Р. учит нас вечной красоте – нравственному совершенствованию, жить в согласии со своей совестью и со всем миром. В этом неповторимость мироощущения Великого князя.
Поэтические образы, созданные К. Романовым, будут, я думаю, притягательны для современных читателей своей простотой и ясностью, умиротворением и мудростью видеть великое в обыденном.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.
Газета «Воскресная школа», № 30, 1999 г., стр. 10-11.
Газета «Воскресная школа», № 38, 1999 г., стр. 10-11.
2 623
23 560 
