Лекция :.Уровни владения РКИ .

Лекция 2

План:

1.Уровни владения РКИ (А1, А2, В1,В2, С1,С2)

2. Знакомство с пособиями по чтению, развитию речи, грамматике РКИ

3. Примеры работы с учебным (адаптированным) текстом. Анализ разных видов заданий к учебным текстам

4. Художественный текст и его структура

5. Виды чтения

6.Типология художественных текстов. Работа с аутентичным текстом (продвинутый уровень)

7. Типы заданий для работы с текстами-описаниями, -повествованиями, -рассуждениями

8. Внеучебные мероприятия по РКИ РУДН и ФРЯ и ОД РУДН

9.Олимпиада по русскому языку как один из видов внеучебной деятельности по РКИ на ФРЯ и ОД РУДН

Художественный текст

Художественным текстом традиционно называют текст литературного произведения (как правило, поэтического или прозаического, реже драматургического).

По словам Ю. М. Лотмана, «текст - один из компонентов художественного произведения, без которого существование художественного произведения невозможно» (Лотман 1972: 24).

По нашему мнению, художественный текст-это:

• материальное воплощение произведения художественной литературы;

• его вербальное (т. е. выраженное словами), зафиксированное в письменной форме содержание);

• совокупное - от первой буквы первого слова до последней точки (или другого знака препинания), стоящей в конце последней страницы, - языковое выражение литературного произведения.

Для лингводидактической практики важно, что художественный текст-это аутентичный (т. е. оригинальный, подлинный, не созданный специально для учебного процесса) текстовой материал.

Структура художественного текста

Художественный текст представляет собой сложную структуру.

В нем, прежде всего, выделяются различные и вместе с тем взаимосвязанные уровни: идейно-эстетический (идеологический), жанрово-композиционный и собственно языковой как эстетическая речевая система (Максимов, 1976, 464).

Идейно-эстетический (идеологический) уровень художественного текста - это воплощение в нем в соответствии с авторским замыслом содержание литературного произведения как результат эстетического освоения изображаемой действительности. В науке о языке художественной литературы этот уровень рассматривается в необходимых пределах как социальный и идейный фон произведения.

Жанрово-композиционный уровень художественного текста - это его поэтическая структура в ее широком понимании, то, как «сделано» литературное произведение, его построение, обусловленное содержанием и характером жанра (принадлежностью к эпосу, лирике или драме), системой образов в их взаимосвязи и событийном развитии, расположением и соотношением художественных деталей.

Промежуточное, а лучше сказать-ценральное, положение художественного образа в триаде «идея-образ-язык» делает образ средоточием идейно-эстетического содержания и определенной художественной формы, придающим ему индивидуальность и неповторимость. Как наиболее важный и непосредственно воспринимаемый компонент текста художественный образ обращен одновременно и к социальному, идейному содержанию произведения, входя в общую систему образов (литературный образ), и к языку, художественному материалу (словесный образ). Он представляет собой своеобразное диалектическое единство этих различных начал. Вот почему недостаточный учет одной из сторон образа, одного из его взаимосвязанных начал, делает анализ неполным, недостаточно целенаправленным. Комплексная работа над языковыми особенностями произведения, над системой образов в соответствии с замыслом автора наиболее актуальна в аудитории иностранных студентов-филологов.

Языковой уровень (эстетическая речевая система) художественного текста - это функционирующая в нем и данная в композиционном развитии система изобразительных средств языка, посредством которых выражается идейно- эстетическое содержание литературного произведения. Языковой уровень обнаруживает, в свою очередь, различные ярусы: лексический(семантический), грамматический (морфологический и синтаксический), словообразовательный, фонетический и др. Употребляясь для выражения определенных семантических и стилистических функций, единицы одного яруса и единицы различных ярусов постоянно взаимодействуют друг с другом в тексте.

Уровни текста нельзя абсолютизировать: они тесно связаны и немыслимы одни без других в процессах создания и восприятия текста. Больше того, каждый из них выражается через другие, с помощью других: словесные образы воспринимаются целостно на уровне композиции, образной структуры произведения, а последняя становится осмысленной на более высокой ступени в идейно-эстетическом плане; с другой стороны и в другом направлении, идея литературного произведения воплощается в его общей композиции, взаимодействующих образах, особом «распределении ролей», которые, в свою очередь, выражаются соответствующими образными средствами языка.

Искусство как общение и познание

По мнению А. А. Леонтьева, аналогично тому, что секрет языка лежит на скрещении общения посредством языка и познания посредством языка, *«секрет искусства лежит на скрещении познания искусством и общения искусством» (Леонтьев 2000:299). Нам представляется, что важным в этом определении является не только то, что это художественное познание и художественное общение, но и то, что искусство (в нашем случае литература) - это средство ( способ или канал) познания человеком других людей и самого себя и средство же общения человека с другими людьми и самим собой.

Следовательно, целью коммуникативных и познавательных действий человека, направленных на текст, является не он сам, а то, что стоит за ним, Как отмечал Н.И.Жинкин, «понимаем мы не речь (текст), а действительность»(цит. по (Горелов, Седов 1997:87)).

Коммуникативный аспект чтения художественной литературы

Книги пишут для того, чтобы их читали. Можно привести признания многих писателей, что это именно так. Вот одно из них.

«Вас, писателя, выбросило на необитаемый остров. Вы, предположим, уверены, что до конца дней не увидите человеческого существа и то, что вы оставите миру, никогда не увидит света.

Стали бы вы писать романы, драмы, стихи?

Конечно, — нет.

Ваши переживания, ваши волнения, мысли претворялись бы в напряжённое молчание. Если бы у вас был темперамент Пушкина, он взорвал бы вас. Вы тосковали бы по собеседнику, сопереживателю, — второму полюсу, необходимому для возникнове­ния магнитного поля, тех, ещё таинственных, токов, которые появляются между оратором и толпой, между сценой и зритель­ным залом, между поэтом и его слушателями.

Предположим, на острове появился бы Пятница или просто говорящий попугай и вы, поэт, сочинили бы на людоедском язы­ке людоедскую песенку и ещё что-нибудь экзотическое для по­пугая. Это тоже несомненно. Художник заряжен лишь однополюс­ной силой. Для потока творчества ему нужен второй полюс — вниматель, сопереживатель... Читатель — составная часть искусст­ва» (А. Толстой) (цит. по [Человек читающий 1990: 48]).

Иными словами можно сказать, что создание книги — «романа, драмы, стихотворения» — это передача писателем сво­их «переживаний, волнений, мыслей» читателю — «внимателю, сопереживателю», собеседнику, т.е. акт общения, коммуника­тивный акт. Причём, как правило, писатель «старается» как мож­но точнее выразить свою мысль (в этом смысл авторской прав­ки), сделать своё произведение понятным читателю — говорит с ним на его языке: с Пятницей - на людоедском, а с попугаем — на экзотическом. Кроме того, в своём произведении автор, по словам В. Ф. Асмуса, хотя бы «пунктиром» намечает «разви­тие творческой фантазии читателя».

Чего же ждёт от книги читатель?

«Монтень говорил, что ему необходимы три вида общения: любовь, дружба и чтение книг. И все они по природе своей поч­ти одинаковы, книги можно любить, они всегда будут верны дру­зьям. /.../ Мы чувствуем себя одинокими в этом огромном, рав­нодушном мире. Мы страдаем от этого, нас ранят несправедли­вость и трудности жизни. Из книг мы узнаём, что и другие, в том числе великие люди, также страдали и искали, как и мы. Книги - это открытые двери к другим душам и другим народам» (А. Моруа) (цит. по [Человек читающий 1990: 214]).

Конечно, книги, как и люди, бывают разными и мы разного ждём от них, но всегда общения.

В. Набоков писал: «Имеется три точки зрения, с которых писатель может быть рассмотрен: он может быть рассмотрен как рассказчик, как учитель и как чародей. Большой писатель — комбинация этих трёх — рассказчика, учителя, чародея, — но чародей в нём преобладает и делает его большим писателем.

К рассказчику мы обращаемся за развлечением, ради эмо­ционального соучастия, ради удовольствия постранствовать в какой-то отдалённой области пространства и времени. Несколько иное, однако, не обязательно более высокое сознание ищет в писателе учителя. Пропагандист, моралист, проповедник — вот нарастающая последовательность. Мы можем идти к учи­телю не только за нравственным воспитанием, но также за непо­средственным знанием, за простыми фактами. /...'/''•

Три грани великого писателя — волшебство, рассказ, урок — склонны смешиваться в одно впечатление единого и единствен­ного сияния, так как очарование искусства может присутство­вать в самих костях рассказа, в самом костном мозге мысли» (цит. по [Человек читающий 1990: 123]; курсив наш. — Н. К.).

В иных терминах, но в конечном счёте о том же пишет Л. М. Баткин: «Не всякий текст и не с любой стороны взятый есть феномен культуры. Культурным его делает только то, что пе­ред нами не безлично-вещная «информация», не пассивный и безгласный объект исследования, строго говоря, не «текст», а произведение чужого сознания. Мы имеем дело именно с авто­ром, с другим, с его мировоззрением и, следовательно, с тем смыслом, который в тексте обрёл голос. В культуре не содержит­ся ничего, кроме смыслов (и способов передачи). Это — встреча в осмысленном мире. Наше собственное осмысление бытия включается в преднаходимую ситуацию культурного общения. Смыслы всегда не сходны и порой поразительно далеки друг от друга. Это осложняет, но это же - т.е. инаковость - делает нужным и возможным акт перевода (истолкования)... В широком плане в переводе участвует каждый читатель... Мы стараем­ся понять духовное послание автора» [Баткин 1985: 304].

Предлагаемая нами методика работы над художественным текстом в рамках практического курса русского языка как иност­ранного основывается на следующих положениях.

1. Чтение книги - это акт общения, коммуникативный акт, который традиционно представляется как триада «автор — текст — читатель».

Признаётся, что успешность коммуникации зависит как от точности воплощения авторского замысла в языковой ткани тек­ста, так и от того, насколько адекватной авторской мысли будет читательская «проекция текста».

2. Чтение художественной книги, литературного произведе­ния — это особый, усложнённый вид коммуникации, художест­венного (эстетического) общения, который может быть пред­ставлен несколько видоизменённой триадой «автор — образ (текст) — читатель».

Модификация одного компонента цепочки свидетельствует и о принципиальных изменениях в двух других: мы полагаем, что отнюдь не устарело одно из ключевых положений лингво-эстетической концепции А. А. Потебни о единстве словесного обра­за и художественной идеи в процессе творчества писателя, в его результате — литературном произведении — и в процессе воспри­ятия произведения читателем [Потебня, 1956].

3. Чтение иноязычного (инокультурного) художественного текста — это частный случай межкультурной коммуникациям (межкультурная художественная коммуникация), который мож­но представить следующим образом:

«автор — образ (текст) — читатель-инофон».

Очевидно, что в этом случае последний компонент триады изменяется кардинально: восприятие художественного текста инофоном, оставаясь процессом смыслового художественного восприятия, характеризуется дополнительными особенностями, продиктованными как языковыми, так и экстралингвистическими причинами.

Чтение ХТ как аутентичная форма учебного взаимодействия

Автор (писатель или поэт) адресует свои произведения чита­телям-соотечественникам, людям, говорящим с ним на одном языке, следовательно, сам «способ освоения» художественной литературы носителем языка⁴⁸ является наиболее естественным и принимается нами за эталон.

Чтение иноязычного художественного текста в лингводидактических целях, т.е. на языковом учебном занятии, может (или должно) быть организовано по модели соответствующего реального акта коммуникации (насколько это возможно), тем более что основной целью практического курса иностранного языка является именно обучение речевому общению на изучае­мом языке.

Здесь уместно сказать о том, что текст литературного произ­ведения является аутентичным текстовым материалом, т.е. ори­гинальным, подлинным, созданным автором для реального общения с другими носителями языка (членами одного этносоциокультурного сообщества), а не для учебных целей. Некото­рые методисты считают, что аутентичность не только и не столь­ко свойство текстового материала, сколько характеристика учеб­ного процесса — свойство учебного взаимодействия. Аутентич­ность в методике не достигается чем-то внешним по отношению к учебному процессу — например, принесённым на урок ориги­нальным текстом, а создаётся в учебном процессе, при взаимо­действии учащихся с текстом, с преподавателем и друг с другом [Носович 2000]. и

Таким образом, недостаточно предложить учащимся ориги­нальный неадаптированный художественный текст, необходимо воссоздать на уроке процесс естественного общения читателя с книгой, т.е. процесс чтения.

Не все компоненты триады «автор - образ (текст) — чита­тель-инофон» имеют равное значение для решения методичес­ких (лингводидактических) задач.

Мы исходим из того, что в художественном тексте автор­ский замысел получает идеальное воплощение, т.е. совокупность авторских смыслов максимально полным (насколько это возможно) образом отражена в значениях единиц текста и автор «хотел сказать» именно то, что сказал. Таким образом, первые два компонента как бы сливаются в одно целое, тем более что в ряде случаев текст является единственным материальным свидетельством авторского замысла:

(образ (автор-текст)) — читатель-инофон.

Собственно вопросы текстопорождения и художественного творчества остаются вне круга наших интересов за исключением тех моментов, когда обращение к ним помогает понять процес­сы, происходящие при восприятии текста, и содействовать, таким образом, достижению поставленных нами целей.

Главные участники учебной коммуникации:

— текст, который, по Ю. М. Лотману, сам помогает читателю освоить язык, на котором они могут достичь взаимопонимания, и

— читатель, на основе данных текста и собственных ресурсов (интеллектуальных, душевных, культурных, языковых и прочих), создающий свою проекцию текста. Роль преподавателя на уроке, безусловно, очень важна и при хорошем исполнении... как бы незаметна. Она подобна роли «нити Ариадны», которая помогала находить верный путь в лабиринте, или камушков, которые бросал в лесу Мальчик-с-пальчик.

Преподаватель должен уместными вопросами и заданиями направлять читательскую деятельность учащихся: «приводить в действие» механизм языковой когниции учащихся, активизи­ровать их «способности разумного рассуждения» (Сёрль) и т.п. Очень важно, чтобы учащиеся воспринимали свои действия не как выполнение упражнений (например, по анализу текста или расширению лексического запаса), а как аутентичную (см. выше) коммуникативную деятельность — чтение художест­венного произведения.

Таким образом, коммуникативный аспект работы над худо­жественным текстом состоит в том, чтобы сохранить на уроке естественную ситуацию общения читателя с книгой, создать условия для его непосредственного контакта (диалога) с автором (через текст). Главное для обучаемого — понимание текста, кото­рое является результатом смыслового восприятия средств его языкового выражения, иными словами, условием успешности коммуникации является познавательная — когнитивная — деятельность читателя по освоению содержания текста.

Роль слова в процессе смыслового восприятия текста

«Осмысленное слово есть микрокосм

человеческого сознания».

Л. С. Выготский

По И. А. Зимней, «смысловое восприятие» речевого сооб­щения - это единый процесс взаимодействия восприятия и понимания. Опираясь на теоретический и экспериментальный психолингвистический материал, И. А. Зимняя делает вывод о том, что в процессах восприятия задействована «постоянная словесно-логическая память», которая представляет собой «иерархию систем эталонов - звуков, звукосочетаний, слов», а на уровне понимания в качестве эталона для принятия реше­ния о минимально значимой лингвистической единице выступа­ет слово. Сам же процесс смыслового восприятия осуществляется путём установления смысловых связей между этими словами» [Зимняя 1976: 25].

Чтение художественной литературы как цель и средство обучения иноязычной коммуникативной компетенции учащегося

В понятие «развитие речи» включается, конечно, умение не только слушать и говорить, но и читать и письменно излагать свои мысли. Чтение присутствует уже на первых занятиях языком и постепенно и постепенно сопровождает его изучение. Чтение на русском языке является одним из средств получения учащимися знаний с помощью учебника, учебного пособия, статьи в журналах по специальности и т.д. Кроме того, чтение на русском языке является одной из форм знакомства с жизнью нашей страны, её культурой (через произведение художественной литературы, газеты, журналы и т.д.). В связи с этим обучение чтению представляет собой важную задачу в курсе русского языка на начальном этапе (подготовительном факультете) такая постановка вопроса приводит к необходимости рассматривать чтение на русском языке как одну из целей обучения.

Чтение является и средством обучения: многократное повторение языкового материала в различных комбинациях способствует лучшему запоминанию его и, следовательно, возможности более широкого использования его в других видах речевой деятельности.

Типология видов обучающего чтения

Вопрос о том, чему преподаватель должен научить студентов - иностранцев в области чтения, связан также с психологией обучающего чтения. Не останавливаясь на всех вышеназванных типах обучающего чтения и на других существующих в современной науке классификациях, хотелось бы проанализировать разработанную С.Н. Фоломкиной классификацию, в основу которой положены реально существующие целевые установки в процессе чтения на родном языке.

В жизни мы по - разному читаем литературу, связанную с нашей специальностью, произведения художественной литературы, газеты и т.д. Например, просматривая газету, по заголовку, по беглому просмотру отдельных абзацев мы получаем информацию самого общего характера: о чем говорится в тексте. И уже исходя из темы, характера основной проблематики, затрагиваемой в тексте, соотнеся эту информацию с нашими читательскими интересами, решаем вопрос о целесообразности более детального ознакомления с данным материалом.

То же происходит, когда мы просматриваем ту или статью по специальности в поисках определённых интересующих нас данных (шифр, формулировка, определений и т.д.) Это просмотровое чтение.

Очень часто необходимым и в то же время достаточным оказывается более углубленное чтение, с охватом общей линии содержания. Например, при чтении той или иной статьи, связанной с его специальностью, будучи хорошо знакомым с предметом исследование, читатель может следить за рассуждениями автора статьи по основному вопросу, интересуясь его доказательствами основных положений и выводами; или, прочитав большое количество статей по данному вопросу, читатель может интересоваться только тем новым, что вносит автор данной статьи по исследуемой проблеме. Тот же подход может отличать и чтение газеты и чтение произведений художественной литературы (чаще отдельных их частей). Это чтение будет ознакомительным, или чтением с охватом общего содержания.

И наконец, чтение литературы требует ещё более углубленного понимания читаемого с установкой на использование в последующем полученной информации. Такая установка приводит читающего к необходимости составить конспект, проанализировать прочитанное, а это, в свою очередь, накладывает свой отпечаток на характер чтения, осмысление и интерпретацию читаемого. Так могут читаться произведения художественной литературы, тексты общепублицистического стиля: читателя интересует не только поступок героя, но и мотивация этого поступка, не только действие, но и обстоятельства, при котором происходило действие, не только само событие, но и причины, вызвавшие его и т.д. Такой вид чтения является вдумчивым, изучающим.

«Указанные виды чтения обеспечивают основные практические потребности, значит, они же должны быть объектом обучения чтению на иностранном языке» – пишет С.Н. Фоломкина.

Каждый из упомянутых видов чтения различается внутренней целевой установкой читающего, характером понимания текста, скоростью процесса и т.д. Каждый вид чтения требует своей методики обучения, своих специфических умений, специально составленных материалов (текстов).

Эта классификация видов чтения, в основу которой положено и использование извлекаемой в процессе чтения информации и вытекающая из этого установка читающего на степень полноты понимания» представляется мне методически плодотворной и при обучении студентов - иностранцев чтению на русском языке.

Каждый из названных видов чтение может быть самостоятельной задачей обучения, для выполнения которой необходима своя система упражнений.

С другой стороны, каждый из этих видов чтения может быть и этапом работы при обучении другим видом. Например, охват общего содержания может быть первым этапом работы над текстом, второе прочтение которого будет предполагать углубленное понимание читаемого, характеризующее « изучающее чтение». Таким образом, переключаемость видов чтения, отличающая реальный процесс чтения на родном языке и зависящая от характера читаемой литературы и соответствующих целей установок на использование извлекаемой информации, должна характеризовать и чтение на изучаемом иностранном языке. Это должно быть учтено при определении как характера литературы, читаемой на подготовительном факультете, так и видов чтения которыми должны овладеть студенты на этом этапе обучения.

В условиях начального этапа обучения целесообразно обучение «углубленному, изучающему чтению» (преимущественно на материале текстов общественно-публицистического стиля и произведений художественной литературы) и ознакомительному, или чтению с охватом общего содержания (на материале всех стилей).

Обучение просмотровому чтению, которое является наиболее трудным видом чтения - задача продвинутого этапа, на начальном этапе возможно обучение элементам просмотрового чтения.

Для успешного обучения чтению на русском языке необходимо определение показателей, которые характеризуют зрелый уровень владения каждым видом чтения. Таким показателем является характер понимания и темп речи. Совершенно очевидно, что задачей обучения чтению на иностранном языке должно быть достижения, по крайней мере, того минимального уровня, который характеризует чтение на родном языке. По данным С.Н. Фоломкиной и других исследователей такими показателями могут быть для изучающего чтения - полнота, точность, глубина понимания (100% понимания) при темпе чтения в 50-60 слов в минуту; для ознакомительного чтения - понимание основного содержания, общей сюжетной линии (условно: 70-75% понимание) при темпе 180-190 слов в минуту, определяя темп чтения, безусловно, именно в виду чтение про себя как ту естественную форму чтения, которая должна быть целью обучения данному виду речевой деятельности. Чтение вслух, являясь необходимым этапом обучения, о чем будет идти речь в дальнейшем, рассматривается нами как средство обучения.

Некоторые виды работы над произношением при обучении чтению

Одним из эффективных средств закрепления и совершенствования произносительных навыков при обучении русскому языку является систематическая и целенаправленная работа над чтением текста.

Несовершенная техника чтения затрудняет весь процесс овладения русской речью.

Поэтому работу над чтением вслух необходимо проводить на протяжении всего периода обучения языку. Это необходимость подтверждается психологическими исследованиями, указывающими на единство смыслового и произносительного моментов речи, единство восприятия и воспроизведения звуков.

Чтобы научить студентов активно владеть иноязычной речью, необходимой прежде всего обеспечить звуковую сторону этой речи. Чтение же вслух как вид работы способствует развитию произносительных навыков.

Я хочу рассмотреть некоторые методические установки и приемы, которые, на наш взгляд, могут быть использованы при работе над чтением текста после вводно-фонетического курса.

1. Обучать фонетически правильному, слитному чтению целесообразно на небольшом тексте, т.к. только на ограниченном текстовом материале можно добиться тщательной его отработки без излишней затраты учебного времени. Для этого преподаватель выбирает текст, представляющий известный интерес в фонетическом и интонационном отношениях.

2. Прежде чем приступить к чтению текста с целью предупреждения возможных фонетических ошибок при чтении рекомендуется выделять и отрабатывать все звуковые трудности текста. Полезно сначала произносить новые слова, встречающиеся в тексте, обращая внимание на закрепление навыков соединение звуков и слогов, тренируя студентов в переключении речевого аппарата с одного типа артикуляции на другой.

Для этого из текста преподаватель выбирает отдельные слова и словосочетания с различными сочетаниями согласных (сочетание твёрдых согласных с мягкими, заднеязычных согласных с переднеязычными, сочетания звуков на стыках слов и др.) и группирует их по звукам и фонетическим явлением в соответствии с их ритмической структурой. Составленные таким образом колонки слов и сочетаний читаются как фонетические упражнения к тексту.

3. Правильное осмысление чтения зависит прежде всего от приобретённого навыка в синтагматическом членении речевого потока на смысловые группы, выделения смыслового центра в синтагме, правильной расстановке фразового и логического ударения, соблюдении смысловых пауз. Поэтому одной из важных задач является обучение студентов самостоятельно производить интонационную разметку текста.

Работа по интонации, разметке текста сначала проводится с помощью преподавателя.

Преподаватель, читает предложения, называет слова, имеющие фразовое ударение, указывает на границы смысловых групп, на паузы, характер завершения синтагмы, на её главноударное слово, определяет интонационную конструкцию предложения. Студенты же делают соответствующие обозначения в печальном тексте.

В дальнейшем можно использовать магнитофонную запись текста, прослушивая которую, студенты делают разметку в тексте в соответствии с дикторским образцом. После некоторой тренировки в интонационной разметке текста студентам можно предлагать задания самостоятельно разметить текст без образцовой звуковой опоры, после чего данное задание проверяется в классе преподавателем.

1. Обучение технике чтения, естественно, должно проводиться в тексте, в котором слова грамматические и синтаксические конструкции уже известны студентам, т.к. осмысленно можно прочитать только то, что понятно.

2. Занятие по обучению технике чтения следует проводить поэтапно, т.е. на каждом этапе выделять какую - либо одну трудность, определенную фонетическую и интонационную задачу, обеспечивая пари этом максимум тренировки.

В качестве рекомендации предлагаются следующие этапы работы:

1. Работа до чтения текста

2. Первичное чтение.

3. Вторичное чтение

4. Зачётное чтение.

Работа до чтения текста

Цель данного этапа работы - свести до минимума фонетические трудности при первичном чтении текста таким образом, чтобы сосредоточить главное внимание на ритмико - методическом чтении, на фразовом ударении, на интонационных конструкциях и других элементах интонации.

Для этого все слова, включающие трудно произносимые звуки, выбираются из текста и группируются по фонетическим явлениям и ритмическим моделям. Студенты под контролем преподавателя отрабатывают произношение этих слов индивидуально и хором.

Первичное чтение

Цель первичного чтения - научить студентов производить интонационную разметку текста, правильно воспроизводить интонационные конструкции, встречающиеся в тексте.

Первичное чтение начинается с образцового чтения текста преподавателем. После семантизации лексико - грамматического материала преподаватель читает каждое предложение еще раз. Студенты отличают в тексте деление на смысловые группы, фразовое ударение, завершение синтагмы, её главноударное слово и т.д. В начале интонационная разметка текста производится на слух, а затем самостоятельно. Для этого преподаватель проверяет самостоятельную разметку текста, объясняет ошибки возможные разночтения, смысловые оттенки, обращая особое внимание на фразовое ударение, нахождение главноударного слова в синтагме, а также на характер завершения синтагмы, на границы смысловых групп, типы интонационных конструкций. Далее студенты читают текст по синтагмам и предложениям вслед за преподавателем.

Классификация видов чтения

Приемы работы над первичным чтением следующие:

А) чтение вслед за преподавателем по цепочке с выборочным повторением каждым студентом одной и той же системы (предложения);

Б) чтение по одному предложению каждым студентом в порядке следования текста;

В) чтение студентами предложения за предложением с немедленным корректирующим чтением преподавателя.

Вторичное чтение

Цель вторичного чтения - обеспечить максимум тренировки для активизации навыка чтения, преодоление фонетических и интонационных трудностей.

Зачетное чтение

Зачетное чтение проводится на заключительном этапе занятий по чтению данного текста.

.

Упражнения по развитию техники чтения

Одной из важнейших методических задач при обучении чтению студентов-иностранцев является развитие техники чтения.

Техника чтения - установление автоматизированных связей между письменной и устной формами речи. Существенную роль в процессе чтения играют интонационные соответствия знакам препинания и сегментно - синтаксическому строю предложений текста. Продуктивным приёмом развитие техники чтения является чтение вслух с соблюдением необходимого минимума произносительным и интонационных норм.

Наибольшую трудность на начальном этапе обучения чтению предоставляет задача сметного произношения слов, разделенных в печатном тексте проблемам. В качестве методического приема, помогающего преодолеть эту трудность, можно рекомендовать студентам при чтении выделять в тексте ритмические группы слогов от одного словесного ударения до другого и присоединять в произношении к ударному слогу все последующие безударные слоги, в том числе и из соседнего слова, например, предложение: Он готов отвечать - следует произносить как онга\тофатви\чать.

В процессе упражнений в чтении учащиеся должны научиться определять слова, несущие усиленное фразовое ударение (центры интонаций), приобрели навыки чтения текста на интонационно-смысловые группы слов синтагмы), достаточно правильно оформлять предложения методически. Можно использовать следующие виды заданий к упражнениям в чтении:

1. Читайте фразы (текст) с заданной интонацией.

2. Подготовке чтение текста в заданном темпе за определенное время).

3. Сделайте интонационную разметку текста (поставьте знаки пауз, определите центры интонации и методику).

Роль и место художественного текста в обучении

иностранных студентов - филологов

Художественный текст (ХТ) - это определенным образом отобранные, презентованные и включенные в практический курс художественные произведения. ХТ - часть структуры и содержания художественные произведения, которые в отличие от ХТ, являются объектом рассмотрения в теоретических курсах литератур и литературоведения.

Совершенствование преподавания русского языка как иностранного связано с дальнейшей разработкой вопроса о месте и роли ХТ в практических курсах русского языка.

.

Для правильного восприятия, понимания и интерпретации текста учащихся должен обладать как собственную лингвистическими знаниями, т.е. знаниями правил грамматики в широком понимании этого слова данного языка, так и знаниями лингвострановедческого характера.

В динамическом аспекте коммуникативный процесс, центральной частью которого являются тексты, может быть представлен следующий схемой:

Продуцируемый текст текст воспринимающий текст.

Процесс восприятия текстов понимается как познавательная деятельность обучающегося русскому языку, и следовательно, содержание текста не представляет собой нечто статически зафиксированное в нём языковыми знаками.

Тезис о передаче какой – либо информации извлечения содержания из текста не может пониматься буквально.

Поскольку язык социален и выражает общественную природу человека, постольку он диктует определённые принципы для вариативности восприятия текстов. Поэтому восприятие текста должно рассматриваться как процесс, включённой в деятельность самого восприятия.

Адекватное восприятие художественных текстов способствует расширению знаний иностранных учащихся, их углублению как в области собственно лингвистической, т.е. способствует лучшему овладению ими русским языкам, так и в экстрелингвистической - в области страноведения.

Тексты – портретные описания

Портретные зарисовки можно разделить на несколько типов:

1. По детализации портреты могут быть краткими (в них мало психологических деталей, преобладают лишь те, которые характеризуют внешность героя) и детальными, развернутыми портретами (через описание внешности дается характеристика героя).

2. По манере описания персонажей и настроению автора портреты делятся на: сентиментальные (Лиза из “Барышни-крестьянки”: “Черные глаза оживляли ее смуглое и очень приятное лицо”; Ольга Ларина из романа “Евгений Онегин”:

Всегда скромна, всегда послушна,

Всегда как утро весела,

Как жизнь поэта простодушна,

Как поцелуй любви мила;

Глаза, как небо, голубые,

Улыбка, локоны льняные,

Движенье, голос легкий стан,

Все в Ольге…

романтические (Сильвио из “Выстрела”):

“Мрачная бледность, сверкающие глаза и густой дым, выходящий изо рта, придавали ему вид дьявола”;

реалистические:

Матрена Тимофеевна

Осанистая женщина,

Широкая и плотная,

Лет тридцати осьми.

Красива; волос с проседью,

Глаза большие, строгие,

Ресницы богатейшие,

Сурова и смугла,

На ней рубаха белая,

Да сарафан коротенький,

Да серп через плечо…

(“Кому на Руси жить хорошо” Н. Некрасов).

“Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, в светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке … при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх … Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе с тем робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшего его ото всех в этой гостиной”.

(Толстой “Война и мир”).

“Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, выскочившими из корсета от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными ручками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка”.

1. По достоверности и, напротив, нереальности портретные описания бывают реальные (традиционные):

«Когда я познакомился с Василием Петровичем, его уже звали Овцебыком. Кличку ему дали потому, что его наружность необыкновенно напоминала овцебыка, которого можно видеть в иллюстрированном руководстве к зоологии Юлиана Семашки. Ему было двадцать восемь лет, а на вид казалось гораздо более. Это был не атлет, не богатырь, но того роста, коренастый и широкоплечий. Лицо у Василия Петровича было серое и круглое, но кругло было только одно лицо, а череп представлял странную уродливость… Прическу он носил такую, как будто нарочно хотел ввести всех в заблуждение о фигуре своего «верхнего этажа». Сзади он очень коротко выстригал весь затылок, а впереди от ушей его темно-каштановые волосы шли двумя длинными и густыми косицами. Василий Петрович обыкновенно крутил эти косицы, и они постоянно лежали свернутыми валиками на его висках, а на висках загибались, напоминая собою рога того животного, в честь которого он получил свою кличку».

(«Овцебык» Н.С. Лесков).

Сказочные:

…Да на свете,

Говорят царевна есть,

Что не можно глаз отвесть.

Днем свет божий затмевает,

Ночью землю освещает –

Месяц под косой блестит,

А во лбу звезда горит,

А сама-то величава,

Выступает будто пава,

Сладку речь-то говорит,

Будто реченька журчит.

(А.С. Пушкин «Сказка о царе Салтане»)

1. По авторской оценке. Иногда живописует не лицо человека, а человека как личность во всех ее проявлениях, положительных и отрицательных, поэтому портрет может быть возвышенным:

Царица муз и красоты,

Рукою нежной держишь ты

Волшебный скипетр вдохновений,

И над задумчивым челом,

Двойным увенчанным венком,

И вьется и пылает гений…

(«Княгине З.А. Волконской»).

Сатирическим: (Портреты гостей на именинах Татьяны в доме Лариных).

С своей супругою дородной,

Приехал толстый Пустяков…

Уездный франтик Петушков,

Мой брат двоюродный, Буянов,

В пуху, в картузе с козырьком

(Как вам, конечно, он знаком),

И отставной советник Флянов,

Тяжелый сплетник, старый плут,

Обжора, взяточник и шут.

С семьей Панфила Харликова

Приехал и мосье Трике,

Остряк, недавно из Тамбова,

В очках и рыжем парике,

Как истинный француз, в кармане

Трике привез куплет Татьяне…

Ироническим:

Все пленяет нас в Эсфири:

Упоительная речь,

Поступь важная в порфире,

Кудри черные до плеч,

Голос нежный, взор любви,

Набеленная рука,

Размалеванные брови

И огромная нога!

( А.С. Пушкин «На Колосову»).

эпиграмматическим:

Личность в эпиграмматическом описании представлена в идеях, жизненных принципах, творчестве и т.д., причем таким образом, что эти абстрактные понятия изображаются как внешние:

Вот Глинка – божия коровка,

Вот Каченовский – злой паук,

Вот и Свиньин – российский жук,

Вот Олин – черная мурашка,

Вот Раич – мелкая букашка,

Куда их много набралось;

Опрятно за стеклом и в рамах

Они, пронзенные насквозь,

Рядком торчат на эпиграммах.

(А.С.Пушкин « Собрание насекомых»).

обобщенный портрет (описание группы лиц):

«Орловский мужик невелик ростом, сутуловат, угрюм, глядит исподлобья, живет в дрянных осиновых избенках, ходит на барщину, торговлей не занимается, ест плохо, носит лапти».

( «Хорь и Калиныч» «Записки охотника» И.С. Тургенев).

портрет одного человека:

«Это был Калиныч. Его добродушное смуглое лицо, кое-где отмеченное рябинами, мне понравилось с первого взгляда. Калиныч (как узнал я после) каждый день ходил с барином на охоту, носил его сумку, иногда и ружье, замечая, где садится птица, доставал воды, набирал земляники, устраивал шалаши, бегал за дрожками…беззаботно поглядывал во все стороны, говорил немного в нос, улыбаясь, прищуривая свои светло-голубые глаза и часто брался рукою за свою жидкую, клиновидную бороду».

( «Хорь и Калиныч», «Записки охотника» И.С. Тургенев).

Тексты, описывающие картины природы

Пейзаж может играть роль фона в художественном произведении и может быть типографичен.

Деревня, где скучал Евгений,

Была прелестный уголок;

Там друг невинных наслаждений

Благословить бы небо мог.

Господский дом уединенный,

Горой от ветров огражденный,

Стоял над речкою. Вдали

Пред ним пестрели и цвели

Луга и нивы золотые…

(«Евгений Онегин» А.С. Пушкин).

В том краю, где желтая крапива

И сухой плетень,

Приютились к вербам сиротливо

Избы деревень.

Там в полях, за синей гущей луга,

В зелени озер,

Пролегла песчаная дорога

До сибирских гор…

(С. Есенин «В том краю, где желтая крапива…»).

Пейзаж может нести на себе определенную смысловую нагрузку в зависимости от задачи, которую ставит перед собой автор художественного произведения. Поэтому пейзажи можно разделить на три типа:

1. психологический пейзаж. Общей особенностью этого типа является попытка передать состояние природы. Кроме того, субъективное отношение автора к изображаемому предмету раскрывается в его оценке, например, времен года.

Унылая пора! Очей очарованье!

Приятна мне твоя прощальная краса –

Люблю я пышное природы увяданье,

В багрец и золото одетые леса,

В их сенях ветра шум и свежее дыханье,

И мглой волнистою покрыты небеса,

И редкий солнца луч, и первые морозы,

И отдаленные седой зимы угрозы.

(«Осень» А.С. Пушкин).

Старый дуб, каким он виделся князю Андрею Болконскому по дороге в рязанские имения и на обратном пути («Война и мир» Л.Н. Толстой).

«На краю дороги стоял дуб. Вероятно, в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный, в два обхвата дуб, с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюже, несимметрично растопыренными корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиниться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца…».

«Вид, расстилавшийся перед глазами председателя, казался ему серым и скучным. Сквозь голые ветви запущенного сада виднелся крутой, глинистый берег… На пол-аршина ниже его бежала выпущенная на волю река. Она спешила и рвалась, словно боялась, чтобы ее не вернули назад и не заключили опять в ледяные оковы».

(А.П. Чехов «Безнадежный»).

…Мутный дым облаков и холодная даль

Начинают яснеть; белый призрак луны

Смотрит в душу мою – и былую печаль

Наряжает в забытые сны…

(«Колокольчик» Яков Полонский).

Символический пейзаж:

Вдали мигнул огонь вечерний –

Там расступались облака.

И вновь, как прежде, между терний

Моя дорога нелегка.

Мы разошлись, вкусивши оба

Предчувствий неги и земли.

А сердце празднует до гроба

Зарю, минувшую вдали.

Так мимолетно перед нами

Перепорхнула жизнь и жаль:

Все мнится – зорь вечерних пламя

В последний раз открыло даль.

(«Вдали мигнул огонь вечерний..» А. Блок).

Философский пейзаж:

Гляжу на дуб уединенный,

Я мыслю: патриарх лесов

Переживет мой век забвенный,

Как пережил он век отцов…

(«Брожу ли я вдоль улиц шумных…» А.С. Пушкин).

Выхожу один я на дорогу:

Сквозь туман кремнистый путь блестит.

Ночь темна, пустыня внемлет Богу,

И звезда с звездою говорит…

(Лермонтов М.Ю.).

Отговорила роща золотая

Березовым веселым языком,

И журавли, печально пролетая,

Уж не жалеют больше ни о ком.

Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник –

Пройдет, зайдет и вновь оставит дом.

О всех ушедших грезит конопляник

С широким месяцем над голубым прудом…

(«Отговорила роща золотая…» С. Есенин).

По объекту изображения пейзажи можно разделить на деревенские, городские (урбанистические), морские, горные и т.д.

Деревенские:

Край ты мой заброшенный,

Край ты мой, пустырь,

Сенокос некошеный

Лес да монастырь…

(«Край ты мой заброшенный» С. Есенин).

Городской пейзаж:

В Петербурге Достоевского нет описания ни домов, ни каких-либо архитектурных сооружений, передана лишь общая «отвратительная» атмосфера города:

«На улице жара стояла страшная, к тому же духота, толкотня, всюду известка, мел, кирпич, пыль и та особенная летняя вонь, столь известная каждому петербуржцу, не имеющему возможности нанять дачу…нестерпимая же вонь из распивочных, которых в этой части города особенное множество, и пьяные, поминутно пополнявшиеся, несмотря на буднее время, довершили отвратительный и грустный колорит картины».

(«Преступление и наказание»)

«В городе не было ни единого огня, ни одной живой души. Все было немо и просторно, спокойно и печально печалью русской ночи, спящего степного города. Одни сады чуть слышно, осторожно трепали листвой от ровного тона слабого июльского ветра, который тянул откуда-то с полей, ласково дул на меня… Большой месяц тоже шел, катясь и сквозя в черноте ветвей зеркальным кругом; широкие улицы летели в тени – только в домах направо, до которых тень не достигла, освещены были белые стены и траурным глянцем переливались черные стекла…»

(«Темные аллеи» И.А. Бунин).

морской пейзаж

Над морем он, нахмурясь, тихо дремлет

Как великан, склонившись над щитом,

Рассказам волн ночующих внимая

А море черное шумит неугомонное…

(«Памяти А.И. Одоевского» М.Ю. Лермонтов).

горный пейзаж:

«Как я любил твои бури, Кавказ! Те пустынные громкие бури, которым пещеры как стражи ночей отвечают! На гладком холме одинокое дерево, ветром, дождями нагнутое, иль виноградник, шумящий в ущелье и путь неизвестный над пропастью, где, покрывался пеной, бежит безымянная речка, и выстрел неожиданный, и страх после выстрела: враг ли коварный иль просто охотник... Все, все в этом крае прекрасно…»

(«Синие горы Кавказа» М.Ю. Лермонтов).

Гармоничный мир природы оказывает влияние на человека, его душевное состояние:

Я был рожден для жизни мирной,

Для деревенской тишины:

В глуши звучнее голос мирный,

Живее творческие сны.

(«Евгений Онегин» А.С. Пушкин).

«…князь Андрей, глядя по правую сторону дороги и, сам того не зная, не узнавал его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого горя и недоверия – ничего не было видно. Сквозь столетнюю жесткую кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их»

(«Война и мир» Л.Н. Толстой).

Социальный пейзаж – пейзаж, неразрывно связанный с человеком, помогающий лучше понять тяготы его ежедневной жизни.

Где нивы светлые? Где темные леса?

Где речка? На дворе у низкого забора

Два бедных деревца, стоят в отраду взора,

Два только деревца, и то из них одно

Дождливой осенью совсем обнажено,

И листья на другом, размокнув и желтея,

Чтоб лужу засорить, лишь только ждут Борея

И только. На дворе живой собаки нет.

Вот, правда, мужичок, за ним две бабы вслед.

Без шапки он; несет под мышкой гроб ребенка

И кличет издали ленивого попенка,

Чтоб тот отца позвал да церковь отворил.

Скорей! Ждать некогда! Давно бы схоронил.

(«Румяный крестник мой, насмешник толстопузый…А.С. Пушкин).

«Попадались и речки с обрытыми берегами, крошечные пруды с худыми плотинами, и деревеньки с низкими избенками под темными, часто до половины разметанными крышами, и покривившиеся молотильные сарайчики и плетенными из хвороста степями и зевающими воротищами возле опустелых гумен, и церкви, то кирпичные с отвалившеюся кое-где штукатуркой, то деревянные с наклонившимися крестами и разоренными кладбищами…как нарочно, мужички встречались все обтерханные на плохих клячонках; как нищие в лохмотьях, стояли придорожные ракиты с ободранною корой и обломанными ветками; исхудалые, шершавые, словно обглоданные, коровы жадно щипали траву по канавам...»

(«Отцы и дети» И.С. Тургенев).

Зной нестерпимый: равнина безмерная,

Нивы, покосы да ширь поднебесная –

Солнце нещадно палит.

Бедная баба из сил выбивается,

Столб насекомых под ней колыхается,

Жалит, щекочет, жужжит!

Приподнимая косулю тяжелую,

Баба порезала ноженьку, голую

Некогда кровь унимать!

Слышится крик у соседки полосоньки,

Баба туда – растрепалися косыньки,-

Надо ребенка качать!

(Н.А. Некрасов « В полном разгаре страда деревенская…»).

Пейзажи также можно разделить на сентиментальные, романтические, реалистические и символические.

Сентиментальный пейзаж.

Светает – вьется дикой пеленой

Вокруг лесистых гор туман ночной;

Еще у ног Кавказа тишина;

Мочит табун, река журчит одна.

Вот на скале новорожденный луч

Зарделся вдруг, прорезавшись меж туч,

И розовый по речке и шатрам

Разлился блеск, и светит там и там..

(«Утро на Кавказе» М.Ю. Лермонтов).

Для романтического описания природы характерны образы ночи, моря, луны, звезд, гор, ветра.

Свод неба мраком обложился;

В волнах варяжский лунный луч,

Сверкая меж вечерних туч,

Столпом неровным отразился…

И вот по темной глубине

Стремится белое ветрило,

И блещет речка при луне.

(«Кавказский пленник» А.С. Пушкин).

Излюбленные детали романтического пейзажа образы ночи, бури, луны встречаются в ранней лирике Лермонтова:

Люблю я цепи синих гор,

Когда, как южный метеор,

Ярка без света и красна

Всплывает из-за них луна,

Царица лучших душ певица

И лучший перл того венца,

Которым свод небес порой

Гордится, будто царь земной.

(«Люблю я цепи синих гор…»).

Реалистичный пейзаж:

Люблю песчаный косогор,

Перед избушкой две рябины,

Калитку, сломанный забор,

На небе серенькие тучи,

Перед гумном соломы кучи –

Да пруд под сенью ив густых,

Раздолье уток молодых…

(«Евгений Онегин» А.С. Пушкин из пропущенной главы

«Путешествие Онегина»).

«Места, по которым они проезжали, не могли назваться живописными. Поля, все поля тянулись вплоть до самого небосклона, то, слегка вздымаясь, то, опускаясь снова; кое-где виднелись небольшие леса и, усеянные редким и низким кустарником, вились овраги, напоминая глазу их собственное изображение на старинных планах екатерининского времени…».

(«Отцы и дети» И.С. Тургенев).

Описание Кистеневки, имения Дубровских:

«…Владимир увидел березовую рощу, влево на открытом листе серенький домик с красной кровлю… Березки, которые при нем только что были высажены около забора, выросли и стали теперь высокими ветвистыми деревьями».

Любил и я в былые годы,

В невинности души моей,

И бури шумные природы,

И бури тайные страстей.

Но красоты их безобразной

Я скоро таинство постиг,

И мне наскучил их несвязный

И оглушительный язык.

Люблю я больше год от году,

Желаньям мирным дав простор,

Поутру ясную погоду,

Под вечер тихий разговор…

(«Из альбома С.Н. Карамзиной»).

И узнали вольности как дух

Идет пред гордой толпой.

И звук один исполнил слух;

И брызнула в Париже кровь.

(М.Ю. Лермонтов «30 июля – Париж 1830 года).

Появляются новые, неожиданные чисто с живописной точки зрения, ракурсы. Например, пейзаж, наблюдаемый из окна:

В окно увидела Татьяна

Поутру побелевший двор,

Куртины, кровли и забор,

На стеклах легкие узоры,

Деревья в зимнем серебре,

Сорок веселых на дворе

И мягко устланные горы

Зимы блистательным ковром…

(Евгений Онегин» А.С. Пушкин).

Панорама окраин Пятигорска из окна квартиры Печорина:

«Вид с трех сторон у меня чудесный. На Запад пятиглавый Бешту синеет, как «последняя туча рассеянной бури»; на север подымается Машук, как мохнатая персидская шапка, и закрывает всю эту часть небосклона; на восток смотреть веселее: внизу передо мной пестреет чистенький, новенький городок, шумят целебные ключи, шумит разноязычная толпа, - а там, дальше, амфитеатром громоздятся горы все синее и туманнее, а на краю горизонта тянется серебренная цепь снеговых вершин, начинаясь Казбеком и оканчиваясь двуглавым Эльбрусом…»

(«Герой нашего времени» М.Ю. Лермонтов).

Лунная ночь в Отрадном, красоту которой наблюдали Андрей Болконский и Наташа Ростова:

«Ночь была свежая и неподвижно-светлая. Пред самым окном был ряд подстриженных деревьев, черных с одной стороны и серебристо освещенных с другой. Под деревьями была какая-то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое-где листьями и стеблями. Далее за черными деревьями была какая-то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево с ярко-белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном весеннем небе».

Описание бытовой культуры 19 века

Балы – “важный структурный элемент дворянского быта” (Ю.М. Лотман): на балах люди общались, они были местом светского отдыха. Балы проводились в частных домах или в Дворянском собрании:

Ее привозят и в Собранье.

Там теснота, волненье, жар,

Музыки грохот, свеч блистанье,

Мельканье, вихрь быстрых пар.

А.С. Пушкин “Евгений Онегин”

(Татьяна на балу в Москве).

“31 декабря, накануне нового, 1810 года, был бал екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь. На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации дом вельможи. У освещенного подъезда с красными сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицмейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и все подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах…. ”

(Л. Толстой “Война и мир”).

Дуэли.

Зарецкий тридцать два шага

Отмерил с точностью отменной,

Друзей развел по крайний след,

И каждый взял свой пистолет.

(“Евгений Онегин”).

Ежедневная жизнь, обычная для представителей разных слоев населения России.

1. День Онегина – день молодого человека:

Бывало, он еще в постели: День

К нему записочки несут…

Уж темно: в санки он садится... Вечер

К Talon помчался…

…Но звон брегета им доносит,

Что новый начался балет.

Мы лучше поспешим на бал,

Куда стремглав в ямской карете Ночь

Уж мой Онегин поскакал.

…Полусонный

В постелю с бала едет он: Утро

Вечер Анны Павловны Шерер, фрейлины и приближенной императрицы:

“Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая, шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном более мужском, центром был аббат: в другом, молодом, - красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем – Мортемар и Анна Павловна... Как хороший метрдотель подает как нечто сверхъестественно - прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидеть его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что-то сверхъестественно- утонченное.”

(Л.Н. Толстой “Война и мир”).

1. День Татьяны – день провинциальной молодой дворянки:

Она любила на балконе

Предупреждать зари восход… Утро

Татьяна в тишине лесов

Одна с опасной книгой бродит… День

…Страшные рассказы

Зимою в темноте ночей Ночь

Пленяли больше сердце ей.

1. Ежедневные заботы городского населения:

А Петербург неугомонный

Уж барабаном пробужден.

Встает купец, идет разносчик, Утро

На биржу тянется извозчик,

С кувшином охтенка спешит,

Под ней снег утренний хрустит.

И хлебник, немец аккуратный,

В бумажном колпаке, не раз

Уж отворял свой васисдас.

1. Крестьянская жизнь.

На утренней заре пастух Утро

Не гонит уж коров из хлева…

В избушке, распевая, дева

Прядет, и, зимних друг ночей, Вечер

Трещит лучинка перед ней.

1. Материальная культура. Одежда всех слоев населения:

Столичное дворянство в романе Пушкина “Евгений Онегин”

Здесь царствует мода:

Второй Чадаев, мой Евгений,

Боясь ревнивых осуждений

В своей одежде был педант

И то, что мы назвали франт.

1) Русский свет следует капризам западной моды, названия в основном иностранные: панталоны, фрак, жилет, боливар, боа, берет.

Кто там, в малиновом берете

С послом испанским говорит?

Он счастлив, если ей накинет

Боа пушистый на плечо…

2) Провинциальное дворянство. Здесь вкусы менее изысканы, важно удобство:

И обновила наконец

На вате шлафор и чепец.

(о матери Татьяны)

А сам в халате ел и пил.

(об отце Татьяны)

3) Московское дворянство.

В одежде старшего поколения подчеркивается неизменность:

Все в них на старый образец:

У тетушки княжны Елены

Все тот же тюлевый чепец;

Все белится Лукерья Львовна…

Молодежь старается не отставать от Петербурга в одежде и в прическах:

Взбивают кудри ей по моде…

4) Городской люд. Немец в бумажном колпаке; человек в доме московской кузницы Лариной:

В очках, в изорванном кафтане,

С чулком в руке, седой калмык.

5) Крестьяне.

Ямщик сидит на облучке

В тулупе, в красном кушаке.

С платком на голове седой,

Старушку в длинной телогрейке…

Интерьеры, описание домов, усадеб, гостиниц.

Все, что в Париже вкус голодный,

Полезный помысел избрав,

Для роскоши, для неги модной, -

Все украшало кабинет

Философа в осьмнадцать лет.

(Кабинет Онегина в Петербурге);

Описание кабинета старого князя Болконского в поместье Лысые горы:

(Л.Н. Толстой “Война и мир”).

“Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками – все выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность… ”

Описание кабинета Обломова в романе И.А. Гончарова “Обломов”:

“Комната, где лежал Илья Ильич, с первого взгляда казалась прекрасно убранною. Там стояло бюро красного дерева, два дивана, обитые шелковою материей, прекрасные ширмы с вышитыми небывалыми в природе птицами и плодами. Были там желтые занавесы, ковры, несколько картин, бронза, фарфор и множество красивых мелочей… По стенам, около картин сплеталась в виде фестонов паутина, напитанная пылью”.

Сатирическое описание гостиницы “известного рода” у Н.В. Гоголя в “Мертвых душах”:

“Наружный фасад гостиницы отвечал ее внутренности: она была очень длинна, в два этажа; нижний не был выштукатурен и оставался в темно-красных кирпичиках, еще боле потемневших от лихих погодных перемен и грязноватых уже самих по себе; верхний был выкрашен вечною желтою краскою; внизу были лавочки с хомутами, веревками и баранками. В угольной из этих лавочек, или, лучше, в окне, помещался санбенщик с самоваром из красной меди и лицом таким же красным, как самовар, так что издали можно бы подумать, что на окне стояло два самовара, если бы один самовар не был бы с черною как смоль бородою”.

В Петербурге предпочитают европейскую кухню, изысканные блюда:

Вошел: и пробка в потолок,

Вина кометы брызнул ток,

Пред ним roast-beef окровавленный,

И трюфли, роскошь юных лет,

Французской кухни лучший цвет,

И Страсбурга пирог нетленный

Меж сыром лимбургским живым

И ананасом золотым.

Стол деревенских помещиков гораздо проще и ближе к национальной русской кухне:

У них на масленице жирной

Водились русские блины…

Кувшин с брусничною водой…

Им квас как воздух был потребен…

Но целью взоров и суждений

В то время жирный был пирог

(К несчастию, пересоленный).

А вот чем потчевал своего гостя один из помещиков в поэме Н.В. Гоголя “Мертвые души”:

“…Гость и хозяин выпили как следует по рюмочке водки, закусили, как закусывает вся пространная Россия по городам и весям, то есть всякими соленостями и иными возбуждающими благодатями… За бараньим боком последовали ватрушки, из которых каждая была гораздо больше тарелки, потом индюк ростом в теленка, набитый всяким добром: яйцами, рисом, печенками и невесть чем, что все ложилось комом в желудке”.

Приведем пример работы с текстом – описанием:

Л.Н. Толстой «Детство, отрочество и юность» (отрывок).

Катенька и Любочка

Рассказ ведется от имени главного героя данной автобиографи­ческой трилогии - Николеньки. В повести «Отрочество», откуда взят данный отрывок, ему 14 лет, его сестре Любочке - 15, а Катеньке, дочери гувернантки Мими, - 16 лет.

Катеньке шестнадцать лет; она выросла; угловатость форм, застенчивость и неловкость движений, свойственные де­вочке в переходном возрасте, уступили место гармонической свежести и грациозности только что распустившегося цветка; но она не переменилась. Те же светло-голубые глаза и улыбающийся взгляд, тот же, составляющий почти одну линию со лбом прямой носик с крепкими ноздрями и ротик со светлой улыбкой, те же крошечные ямочки на розовых прозрачных щечках, те же беленькие ручки ... и к ней по-прежнему почему-то чрезвычайно идет название чистенькой девочки. Нового в ней только густая русая коса, которую она носит, как большие.

Несмотря на то, что Любочка всегда росла и воспитывалась с нею вместе, она во всех отношения совсем другая девочка.

Любочка не высока ростом и у нее прегадкая талия. Хорошего во всей ее фигуре только глаза, и глаза эти действительно прекрасны - большие, черные и с таким непреодолимо-приятным выражением важности и наивности, что они не могут не ос­тановить внимания. Любочка во всем проста и натуральна; Катенька же как будто хочет быть похожею на кого-то. Любочка смотрит всегда прямо и иногда, остановив на ком-нибудь свои огромные черные глаза, не спускает их так долго, что ее бранят за это, говоря, что это неучтиво; Катенька, напротив, опускает ресницы, щурится и уверяет, что она близорука, тогда как я очень хорошо знаю, что она прекрасно видит. Любочка не любит ломаться при просторонних, и, когда кто-нибудь при гостях начинает целовать ее, она дуется и говорит, что терпеть не может нежностей; Катенька, напротив, при гостях делается особенно нежна к Мими и любит, обнявшись с какой-нибудь девочкой, ходить по зале. Любочка страшная хохотунья и иногда, в припадке смеха, машет руками и бегает по комнате; Катенька, напротив, закрывает рот платком или руками, когда начинает смеяться. Любочка всегда сидит прямо и ходит, опустив руки; Катенька держит голову несколько на бок и ходит, сложив руки. Любочка всегда ужасно рада, когда ей удается поговорить с большим мужчиной, и говорит, что она непременно выйдет замуж за гусара; Катенька же говорит, что все мужчины ей гадки, что она никогда на выйдет замуж, и делается совсем другая, как будто она боится чего-то, когда мужчина говорит с ней. Любочка вечно негодует на Мими за то, что ее так стягивают корсетами, что "дышать нельзя", и любит покушать; Катенька, напротив, часто поддевая палец под мыс своего платья, показыва­ет нам, как оно ей широко, и ест чрезвычайно мало. Любочка любит рисовать головки; Катенька же рисует только цветы и ба­бочек.

Но Катенька, по моему тогдашнему мнению, больше похо­жа на большую и потому гораздо больше мне нравится.

Слова:

Гадкий - вызывающий отвращение, противный, мерзкий; очень плохой, дурной.

Прегадкий - в высшей степени гадкий. (Ср.: премилый, предобрый и т.п.)

Учтивый - почтительно-вежливый в обращении с людьми. (Почтение, глубокое уважение.)

Бранить кого за что - ругать.

Гусар - в армии царской России и в армиях некоторых других государств: военный из частей легкой кавалерии, носивший форму венгерского образца. (Кавалерия - конница, конное войско. Конь - лошадь.)

Корсет - широкий упругий пояс для стягивания талии. В XIX веке в России (как и в Европе) девушки и женщины из высших классов общества должны были носить корсет.

Мыс - 1) Часть суши, острым углом вдающаяся в море, озеро или реку. 2) Выдающаяся углом часть чего-либо.

Задание 1. Прочитайте текст. Укажите, в какой части текста описывается одна героиня и в какой другая (т.е. соотнесите текст с его заголовком).

Задание 2. Прочитайте обозначение периодов в жизни человека. Скажите, как называется человек в каждом из этих периодов.

Младенчество, детство, отрочество, юность, молодость, средний возраст, пожилой возраст, старость.

Примечание. Младенчество - раннее детство; младенец.

Отрочество - возраст между детством и юностью; отрок (устарелое) - (соврем.) подросток.

Задание 3. Скажите, как называется произведение Л.Н. Толстого, фрагмент из которого дан выше. Как можно назвать героя этого произведения в каждой из трех его частей?

Задание 4. Скажите, как можно назвать человека в каждом из указанных возрастов.

1. Ей 18 лет.

2. Ему полтора года.

3. Ему 39 лет.

4. Ей 57 лет.

5. Ему 14 лет.

6. Ей 10 лет.

7. Ему 80 лет.

Задание 5. Прочитайте существительные с уменьшительными суффиксами и скажите, какие из них употреблены в тексте. Назовите исходные существительные, от которых образованы данные. Укажите суф­фиксы.

Носик, ротик, лобик, пальчик, головка, шейка, ручка, губка (губки), ножка, глазок (глазки), ушко (ушки).

Задание 6. Прочитайте прилагательные с уменьшительно-ласкательным суффиксом. Назовите исходные прилагательные, от которых образова­ны данные. Укажите суффиксы. Скажите, какие из данных прила­гательных употреблены в тексте.

Беленький, чистенький, новенький, нежненький, розовенький, голубенький, черненький, пряменький, молоденький, светленький, крепенький.

Задание 7. Назовите возможные определения к существительным «нос», «рот», «лоб», «щеки». Скажите, какие из них употреблены в тексте.

Задание 8. Составьте предложения с данными словами, используя модель: «У кого какой нос/рот/лоб/какие щеки».

1. Ребенок - маленький курносый носик и пухлые щечки.

2. Девушка - вздернутый носик и розовые щеки с ямочками.

3. Старик - большой нос с горбинкой, высокий лоб и впалые щеки.

Задание 9. Прочитайте предложения. Объясните значение подчеркнутых слов.

1. У Катеньки крошечные ямочки на щечках.

2. У Любочки прекрасные черные глаза с непреодолимо-прият­ным выражением важности и наивности.

Обратите внимание на употребление слов «так» и «такой»: Перед полным прилагательным (или перед существительным без прилагательных употребляется слово «такой» («У нее такой прекрасный голос, что...» или: «У нее такой голос, что...»); перед наречием (или перед преди­катом - кратким прилагательным или глаголом) употреб­ляется слово «так» («Она поет так прекрасно, что...»; «Ее голос так прекрасен, что...»; «Она так поет, что...»).

Задание 10. Прочитайте пары предложений. Задайте вопросы к подчеркнутым словам. Объясните разницу в употреблении слов «так» и «такой».

1. Любочка смотрит на кого-нибудь так долго, что ее бранят за это. Любочка устремляет на кого-нибудь такой долгий взгляд, что ее бранят за это.

2. У нее такие прекрасные глаза, что на них нельзя не обратить внимания. Она так смотрит на вас, что на нее нельзя не обратить внимания.

3. У него такой прекрасный голос, что его хочется слушать без конца. Он так прекрасно поет, что его хочется слушать без конца.

4. Эта девушка такая красивая, что от нее нельзя отвести глаз. Эта девушка так красива, что от нее нельзя отвести глаз.

Задание 11. Прочитайте предложения. Вставьте слова «так» или «такой». Объясните свой выбор.

1. Она... сильно плачет, что ее нельзя остановить.

2. Он ... веселый, что с ним не заскучаешь.

3. У нее... доброе сердце, что ее все любят.

4. Она ... смеется, что не может остановиться.

Задание 12. Сравните внешность Любочки и Катеньки (рост, фигуру, глаза).

Задание 13. Скажите, чем хороша каждая из героинь (что хорошего во внешно­сти каждой из героинь).

Задание 14. Сравните манеру героинь смотреть, ходить и сделайте на основании этого вывод о внутренних свойствах каждой. Скажите, названы ли эти свойства в тексте.

Задание 15. Какую оценку обеим героиням дает герой этой повести? Совпадает ли она с авторской оценкой? Аргументируйте свой ответ.

Задание 16. Дайте свою оценку героиням. Аргументируйте свой ответ.

Характеристика художественного текста – повествования. Приемы работы с текстом – повествованием в иноязычной аудитории.

Текст-биография

Мне счастье в девках выпало,

У нас была хорошая,

Непьющая семья.

За батюшкой, за матушкой,

Как у Христа за пазухой

Жила я, молодцы…

А выискался суженый,

На горе – чужанин!

Семья была большущая,

Сварливая… попала я

С девичьей холи в ад!

В работу муж отправился,

Молчать, терпеть советовал,

Не плюй на раскаленное

Железо – зашипит!

Осталась я с золовками,

Со свекром, со свекровушкой,

Любить – голубить некому

А есть кому журить!…

(Н.А. Некрасов «Кому на Руси жить хорошо»).

«Нас два брата, - начал он, - я, Иван Иваныч, и другой – Николай Иваныч, года на два помоложе. Я пошел по ученой части, стал ветеринаром, и Николай уже с девятнадцати лет сидел в казенной палате. Наш отец Чимша-Гималайский был из кантонистов, но, выслужив офицерский чин, оставив нам потомственное дворянство и именьишко. После его смерти именьишко у нас оттягали за долги, но, как бы ни было, детство мы провели в деревне, на воле. Мы, все равно как крестьянские дети, дни и ночи проводили в поле, в лесу, стерегли лошадей, драли лыко, ловили рыбу и прочее тому подобное…».

(Чехов « Крыжовник»).

Текст – творческий процесс

«С самого начала работы Герцен предполагал, что у его книги будет читатель, особенность далеко не всегда свойственная мемуарно-автобиографическим произведениям… «Былое и думы» изначально создавались для России, были вкладом в ее духовный опыт… Замысел «Былого и дум», таким образом, разрастался вширь и вглубь, и «одно воспоминание вызывало сотни других». Герцен вполне понимал, что задуманное им необычайно. После нескольких месяцев работы он напишет: «В конце прошедшего года я начал странный труд. Не знаю, слажу ли с ним, думаю, что да. Впрочем, труд этот может на всем остановиться, как наша жизнь, везде будет довольно и везде можно его продолжать. Надгробный памятник и исповедь, былое и думы, биография и умозрение, события и мысли, слышанное и виденное, воспоминания и … еще воспоминания!».

Новаторский замысел потребовал новой формы для своего воплощения. Уход от рассказа только о «своем деле» в широкое историческое повествование, необходимость «писать мемуары вместо мемуара»…

Не раз заставляли Герцена задуматься о жанровой природе своего произведения. Сам он называл «Былое и думы» и записками, и мемуарами, и воспоминаниями, и исповедью…» (статья об истории создания романа А.И. Герцена «Былое и думы» «Книги памяти» Г.Г. Елизаветиной, М.М Булгакова).

Тексты – исторические события

События русской истории:

Горе тебе, город Казань,

Едет толпа удальцов

Собирать невольную дань

С твоих беззаботных купцов.

Вдоль по Волге широкой

На лодке плывут,

И веслами дружными плещут

И песни поют.

(М.Ю. Лермонтов «Атаман»).

…Мы долго молча отступали,

Досадно было, боя ждали…

И вот нашли большое поле:

Есть разгуляться где на воле!

Построили редут…

И только небо засветилось,

Все шумно вдруг зашевелилось

Сверкнул за строем строй…

Изведал враг в тот день немало,

Что значит русский бой удалый

Наш рукопашный бой!…

Земля тряслась – как наши груди,

Смешались в кучу кони, люди,

И залпа тысячи орудий

Слились в протяжный вой…

(«Бородино» М.Ю. Лермонтов).

Особое место в русской литературе занимают описания войн на Кавказе:

Давным-давно, у чистых вод,

Где по камням Подкулюк мчится,

Где за Машуком день встает

А за крутым Бешту садится

Близ рубежа чужой земли

Аулы мирные цвели…

…Примчалась как-то весть,

Что к ним подходит враг опасный,

Неумолимый и ужасный…

В насмешку русским и в упор

Оставим мы утесы гор…

Так думал каждый…

Меж тем летят за годом годы,

Готовят мщение народы,

И пятый год уж настает,

А кровь джяуров не течет,

В необитаемой пустыне

Черкес бродящий отдохнул

Построен новый был аул…

Черкес готовил дерзостный набег,

Союзники сбирались потаенно,

И умный князь, лукавый Росламбек,

Склонялся перед русскими смиренно,

А между тем с отважною толпой

Станицы разорял во тьме ночной…

Промчался клик: война! Война!

И пробудились племена

На смерть идут они охотно…

(«Измаил – бей» М.Ю, Лермонтов).

Описание событий мировой истории:

И загорелся страшный бой,

И знамя вольности как дух

Идет пред гордой толпой

И двух один исполнил слух,

И брызнула в Париже кровь»

(М.Ю. Лермонтов «30 июня…»).

Приведем пример работы с текстом повествованием:

А.Н. Толстой «Петр I» (отрывок)

Действие романа происходит в России в царствовании Петра! (1672- 1725), выдающегося политического и военного деятеля. Петр I осуществил ряд важнейших преобразований в государстве. Любимым детищем Петра был русский флот. Царь лично со­здавал чертежи кораблей, работал на судовых верфях кузнецом, плотником, корабельным мастером.

Двухпалубный пятидесятипушечный корабль «Предестинация» стоял на пологом берегу на стапелях и стрелках. Крутая корма его, с тремя ярусами квадратных окошек, искусно изук­рашена дубовой резьбой. По черным бортам - две белых полосы, на медных петлях откинуты пушечные люки. Подкручены к реям паруса из суровой парусины. На тупом носу, расположенном значительно ниже кормы, голая наяда поддерживала мощными, как бревна, руками длинный бугшприт, несущий, в отличие от прежних кораблей, одни только косые паруса. Корабль был по­строен по чертежам Петра, под наблюдением его, Федосея Скляева и Аладушкина.

Солнце поднялось за цыплячье - зелеными холмами, за ветхими башнями Воронежа¹. День - безоблачный, прохладной синевы. Приятный ветер легко рябил воду, заманивал распустить паруса, плыть, куда полноводно течет река, - в весеннюю даль.

На дощатом помосте, близ корабля, стояли столы с яствами и питьем. Ветром трепало углы суконных красных скатертей, перья на шляпах, локоны париков, кисти офицерских шарфов. За столами сидели царица Прасковья и царевна Наталья с детьми, послы и посланники, голландские и английские купцы, по­ляки, немцы, иезуит из Парижа, саксонский военный инженер и только что прибывший имперский герцог Карл Евгений фон Круи. Гости, хотя бы и весьма родовитые, но не столько сейчас важные, стояли за столами на помосте. Матросы разносили вод­ку в деревянных ведрах.

Герцог фон Круи сидел небрежно между царицей и царевной, облокотясь, покручивал светлые усы, глядел невидяще - поверх. Нос у него был длинный, кривоватый, лицо вялое, с подглазными мешками, плоский парик начинался от самых бровей. Под лиловым кафтаном - орденская лента, на шее - золотая цепь, на боках — алмазные звезды. Даже царица с царевной робели перед ним: еще бы - герцог Священной Римской империи², непобедимый воин, участник пятнадцати знатных сражений. Но, видимо (так понимали московские, хотя и виду не показывали), карман у герцога был пустой, иначе бы - чёрт его занес в Воронеж... За стулом его стоял переводчиком Петр Павлович Шафиров.

Герцог говорил, щуря красноватые веки:

- Россия - прекрасная страна, русские - трудолюбивый и богобоязненный народ, женщины в России — восхитительны. В Европе несколько удивлены настойчивым стремлением русских воспринимать наши обычаи, нашу одежду. России самим богом указано обратить взоры на Азию. Привести к подножию царско­го престола бесчисленное множество азиатских народов, про­должить свободный путь в Персию и Китай - вот превосходней­шая задача для пользы всего христианского мира...

Герцог не окончил размышления: гости зашумели, заширкали ногами. От корабля быстро шел царь в голландских, до ко­лен, бархатных штанах, в парусиновой рубахе с закатанными рукавами, на затылке - клеенчатая круглая шляпа. Он остано­вился у помоста и почтительно снял шляпу перед толстым ад­миралом Головиным, сидевшим под копной парика со стаканом венгерского...

- Господин адмирал, по здорову...

- Здравствуй, мастер Петр Алексеевич, - важно ответил Головин.

- Господин адмирал, корабль готов к спуску. Прикажи вы­бивать стрелы?

- С богом, начинайте.

Герцог, бросив теребить усы, с изумлением глядел, как царь, будто простой плотник, будто человек подлой породы, по­клонился адмиралу, надел шляпу и торопливо зашагал по щепкам. «Готовься!..» - закричал рабочим, и те засуетились под крутым днищем корабля. По пути он подхватил чугунный молот:

«Становись к стрелам... Разом... Выбивай... «Раздались удары молотов по бревнам, подпиравшим спереди огромное судно. За­играли протяжно рожки. Гости встали, высоко держа стаканы. Было видно, как под рубашкой ходят лопатки у Петра, работа­ющего молотом. Мачты качнулись, корабль несколько осел на салазках. Помедлил, тронулся по наклонным стапелям, смазан­ным салом. «Пошел, пошел...» - закричали на помосте.

Корабль все быстрее соскальзывал к реке. Под салазками задымилось сало. Нос корабля коснулся воды. Позолоченная на­яда ушла по пояс. Стремительно, раскидывая перед собою две волны, корабль вылетел на воду, повернулся и закачался. На мачты побежали вымпелы, ветер взвил их узкие шелковые язы­ки. С бортов выбросилось пламя, ударили пушки...

¹ Воронеж - город на притоке реки Дона. Здесь в 1695 году Петр I заложил верфь, построил и спустил на воду несколько больших морских кораблей.

² Священная Римская империя - государство в Европе (962-1806).

Задание I. Дополните фрагменты текста, где развитие событий передается гла­голами совершенного вида, обозначающими временную последова­тельность действий (состояний). Проверьте себя по тексту.

1. Царь ...(останавливался, остановился) у помоста, и почти­тельно ...(снимал, снял) шляпу перед адмиралом.

2. Царь, будто простой плотник, ...(кланялся, поклонился) ад­миралу, ...(надевал, надел) шляпу и торопливо ...(шагал, зашагал) по щепкам.

3. Раздались удары молотов по бревнам, ...(играли, заиграли) протяжно рожки. Гости ...(вставали, встали), высоко держа стаканы.

4. Hoc корабля ...(касался, коснулся) воды. Позолоченная ная­да ... (уходила, ушла) по пояс. Корабль ...(вылетал, вылетел) на воду, ...(поворачивался, повернулся) и ...(качался, закачался). На мачты... (бежали, побежали) вымпелы, ветер ...(взвивал, взвил) их узкие шелковые языки. С бортов ...(выбрасывалось, выбросилось) пламя, ...(ударяли, удари­ли) пушки.

Задание 2. Дополните описательные фрагменты текста, где события не развива­ются, глаголами несовершенного вида, передающими одновремен­ные действия (состояния).

1. Приятный ветер легко рябил воду, ...(заманивал, зама­нил) распустить паруса, плыть, куда полноводно ...(те­чет, потечет) река, - в весеннюю даль.

2. На дощатом помосте стояли столы с яствами и питьем. За столами... (сидели, посидели) царица и царевна с детьми, послы и посланники. Гости не столько сейчас важные ...(стояли, постояли) за столами на помосте. Матросы ...(разносили, разнесли) водку в деревянных ведрах.

3. Герцог... (сидел, посидел) небрежно между царицей и ца­ревной, ...(глядел, поглядел) невидяще - поверх. Царица с царевной... (робели, оробели) перед ним: еще бы - герцог Священной Римской империи, непобедимый воин, участ­ник пятнадцати знатных сражений. За стулом его... (сто­ял, постоял) переводчик.

Задание 3. Прочитайте предложения с деепричастиями совершенного вида, оп­ределите, какие временные отношения выражены глаголом и дее­причастием (последовательность или одновременность действий).

1. Сняв шляпу, царь поклонился адмиралу.

2. Герцог, бросив теребить усы, с изумлением глядел, как царь, будто простой плотник, поклонился адмиралу.

3. Корабль, помедлив, тронулся по наклонным стапелям.

4. Подхватив чугунный молот, царь начал выбивать стрелы.

Задание 4. Прочитайте предложения с деепричастиями совершенного вида; оп­ределите, какие временные отношения выражены глаголом и дее­причастием (последовательность или одновременность действий).

1. Герцог сидел небрежно между царицей и царевной, облокотясь на стол.

2. Он глядел на корабль, задумавшись.

3. Он шел, высоко подняв голову.

Задание 5. Прочитайте предложения с деепричастиями несовершенного вида, определите временные отношения, выраженные глаголом и деепри­частием (последовательность или одновременность действий).

1. За столом герцога, внимательно слушая, стоял переводчик.

2. За столами сидели гости, ожидая спуска корабля на воду.

3. Герцог рассуждал, щуря красноватые веки.

4. Стремительно, раскидывая перед собой две волны, корабль вылетел на воду.

Задание 6. Прочитайте сочетания с глаголами несовершенного вида со значени­ем действия, повторяющегося время от времени и ослабленного в своем проявлении; укажите префиксы и суффиксы в этих глаголах.

1. покручивал усы (время от времени слегка крутил усы)...

2. посматривал в сторону корабля...

3. покрикивал на слуг...

4. попивал венгерское...

5.покуривал трубочку...

Задание 7. Составьте сочетания, синонимичные данным глаголам совершенного вида по образцу.

Образец: зашумели - начали шуметь

1. зашагал 2.засуетились 3.заиграли 4.закачался 5. задымилось

Задание 8. Прочитайте и сравните предложения, где изменяется обозначение действия; прочитайте толкование ситуации в скобках. Какая ситуа­ция вам кажется более правдоподобной? Проверьте себя по тексту романа.

1. Гости на помосте зашумели: от корабля к помосту быстро по­шел царь. (Гости увидели, как царь двинулся от корабля, т.е. они увидели царя в момент начала движения.)

2. Гости на помосте зашумели: к помосту быстро подошел царь. (Гости увидели царя только тогда, когда он уже находился около помоста, а его движение - "ходьба"— как таковое уже кончилось.)

3. Гости на помосте зашумели: от корабля быстро шел царь. (Гости увидели царя в какой-то момент его движения на пу­ти от корабля к помосту.)

Задание 9. Прочитайте в тексте описание корабля, где признаки предмета, явля­ющиеся результатом действий, выражены краткими пассивными причастиями. Назовите существительные, от которых зависят род и число причастий, назовите глаголы, от которых они образованы.

Задание 10. Прочитайте предложения, где выделены наречия, образованные от причастий; назовите эти причастия и глаголы, от которых они про­изведены.

1. Герцог сидел небрежно, глядел невидяще - поверх.

2. Корабль был потрясающе красив.

3. Он вел себя вызывающе: при встрече не кланялся, не сни­мал шляпы.

4. Когда корабль закачался на волнах, все гости торжеству­юще закричали: "Ура!"

Задание 11. Прочитайте предложения, укажите субъект и предикат, определите падеж существительных в составе предиката. Обратите внимание, что в этой конструкции существительные в составе предиката обя­зательно должны иметь определения, укажите их.

1. День был прохладной синевы.

2. Корабль удивительной красоты.

3. Паруса большой прочности.

4. Женщина необычайной доброты.

5. Мужчина острого ума и большой силы воли.

Задание 12. Передайте смысл данных предложений другим способом по об­разцу.

Образец: Бурей разбило корабль. - Буря разбила корабль.

1. Ветром трепало углы скатертей, перья на шляпах, локоны париков, кисти офицерских шарфов.

2. Ветерком рябило воду, заманивало распустить паруса, плыть в весеннюю даль.

5 Е. Жуковская и др.

3. Течением унесло лодку и прибило ее к другому берегу.

4. Солнечным светом заливало зеленые холмы и ветхие башни города.

Задание 13. Прочитайте предложения, взятые из текста, в которых описан царь Петр; объясните, какие оттенки имеют выделенные слова по срав­нению с вариантами, данными в скобках..

1. От корабля быстро шел царь в голландских до колен, бархатных штанах (брюках), в парусиновой рубахе (рубашке) с закатанными рукавами, на затылке (на голове) - клеенчатая круглая шляпа.

2. Царь надел шляпу и торопливо зашагал (пошел) по щепкам.

3. По пути царь подхватил (поднял) чугунный молот.

4. Было видно, как под рубашкой ходят (двигаются) лопатки у Петра, работающего молотом.

Характеристика художественного текста – рассуждения.

Приемы работы с текстом – рассуждением в иноязычной аудитории

Рассуждения могут носить бытовой характер. Размышления Онегина, «молодого повесы», о своей скучной обязанности ухаживать за умирающим родственником:

Мой дядя самых честных правил,

Когда не в шутку занемог,

Он уважать себя заставил,

И лучше выдумать не мог.

Его пример другим наука;

Но, боже мой, какая скука

С больным сидеть и день и ночь,

Не отходя ни шагу прочь!

Какое низкое коварство,

Полуживого забавлять,

Ему подушки поправлять,

Печально подносить лекарство,

Вздыхать и думать про себя:

«Когда же черт возьмет тебя!».

(А.С. Пушкин, «Евгений Онегин»).

Художественные тексты-рассуждения по настроению автора могут быть лирическими. В свою очередь, они делятся на:

Рассуждения о любви.

«Любовь не есть простая эпизода нашей жизни… Разум наш противоречит сердцу и не убеждает оного… Тщеславие выбирает, истинная любовь не выбирает – женщина прекрасная должна занимать вторую ступень; первая принадлежит женщине милой. Сия-то делается владычицей нашего сердца: прежде, нежели мы отдадим о ней отчет сами себе, сердце наше делается невольником любви навеки…».

(И. Бунин, «Грамматика любви»).

О судьбе России.

«И какой же русский не любит быстрой езды? Его ли душе, стремящейся закружится, загуляться, сказать иногда: «Черт побери все!» его ли душе не любить ее? ЕЕ ли не любить, когда в ней слышится что-то восторженно-чудное? Кажись, неведомая сила подхватила тебя на крыло к себе, и сам летишь, и все летит: летят версты, летят навстречу купцы ан облучках своих кибиток, летит с обеих сторон лес с темными строями елей и сосен, с топорным стуком и вороньим криком, летит вся дорога невесть куда в пропадающую даль, и что-то странное заключено в сем быстром мельканье, где не успевает означиться пропадающий предмет, - только небо над головою, да легкие тучи, да продирающийся месяц одни кажутся недвижимы. Эх, тройка! Птица-тройка, кто тебя выдумал? Знать, у бойкого народа ты могла только родиться, в той земле, что не любит шутить, а ровнем-гладнем разметнулась на полсвета, да и ступай считать версты, пока не зарябит тебе в очи. И не хитрый, кажись, дорожный снаряд, не железным схвачен винтом, а наскоро живьем с одним топором да долотом снарядил и собрал тебя ярославский расторопный мужик. Не в немецких ботфортах ямщик: борода да рукавицы, и сидит черт знает на чем; а привстал, да затянул песню – кони вихрем, спицы в колесах смешались в один гладкий круг, только дрогнула дорога, да вскрикнул в испуге остановившийся пешеход – и вон она понеслась, понеслась, понеслась!… И вон уже видно вдали, как что-то пылит и сверлит воздух.

Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка несешься? Дымом дымится под тобою дорога, гремят мосты, все отстает и остается позади. Остановился пораженный божьим чудом созерцатель: не молния ли это, сброшенная с неба? Что значит наводящее ужас движенье? И что за неведомая сила заключена в сих неведомых светом конях? Эх, кони, кони, что за кони! Вихри ли сидят в ваших гривах? Чуткое ли ухо горит во всякой вашей жилке? Заслышали с вершины знакомую песню, дружно и ярдом напрягли медные груди и, почти не тронув копытами земли, превратились в одни вытянутые линии, летящие по воздуху и мчится вся вдохновенная богом!… Русь, куда несешься ты? Дает ответ. Не дает ответа. Чудным звоном заливается колокольчик; гремит и становится ветром разорванный в куски воздух; летит мимо все, что ни есть на земле, и, косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства».

(Н. В. Гоголь, «Мертвые души»).

О смысле жизни.

Рассуждения раненого под Аустерлицем Андрея Болконского:

«Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, - подумал князь Андрей, - не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, - совсем не так ползут облака по этому высокому, бесконечному небу. Как же я не видел прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да! Все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…».

(Л.Н. Толстой, «Война и мир»).

Трагическое рассуждение Печорина по возвращении домой от Вулича (гл. «Фаталист»):

«Звезды спокойно сияли на темно-голубом своде, и мне стало смешно, когда я вспомнил, что были некогда люди некогда премудрые, думавшие, что светила небесные принимают участие в наших ничтожных спорах за клочок земли или за какие-нибудь вымышленные права. И что ж? Эти лампады, зажженные, по их мнению, только для того, чтобы освещать, их битвы и торжества, горят с прежним блеском, а их страсти и надежды давно угасли вместе с ними, как огонек, зажженный на краю леса беспечным странником! Но зато какую силу воли придавала им уверенность, что целое небо с своими бесчисленными жителями на них смотрит с участием, хотя немым, но неизменным!…

А мы, их жалкие потомки, скитающиеся по земле без убеждений и гордости, без наслаждения и страха, кроме той невольной боязни, сжимающей сердце при мысли о неизбежном конце, мы не способны более к великим жертвам ни для блага человечества, ни даже для собственного нашего счастья, потому что знаем его невозможность и равнодушно переходим от сомнения к сомнению, как наши предки бросались от одного заблуждения к другому, не имея, как они, ни надежды, ни даже того неопределенного, хотя и сильного наслаждения, которое встречает душа во всякой борьбе с людьми или с судьбой…».

(М.Ю. Лермонтов, «Герой нашего времени»).

Рассуждения Пьера Безухова, приехавшего к князю Болконскому и пытающегося заставить поверить своего друга в существование идеалов добра, справедливости и некоторой «высшей силы»:

«На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – все ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство природы, и мы теперь дети земли, а вечно – дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармоничного целого. Разве я не чувствую, что я в этом бесчисленном количестве существ, в которых проявляется божество, - высшая сила, - как хотите, - что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим? Ежели я вижу, ясно вижу, эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница, которой я не вижу конца внизу, она теряется в растениях. Отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше до высших существ. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что, кроме меня, надо мной живут духи и что в этом мире есть правда».

(Л.Н. Толстой, «Война и мир»).

Приведем пример работы с текстом – рассуждением:

«Послышался второй звонок и вслед за ним продвиженье ба­гажа, шум, крик и смех. Анне было так ясно, что никому нечему было радоваться, что этот смех раздражал её до боли, и ей хотелось заткнуть уши, чтобы не слыхать его. Наконец прозвенел третий звонок, раздался свисток, визг паровика: рванулась цепь, и муж перекрестился. «Интересно бы спросить у него, что он подразумевает под этим», — с злобой взглянув на него, подумала Анна. Она смотрела мимо дамы в окно на точно как будто катив­шихся назад людей, провожавших поезд и стоявших на платфор­ме. Равномерно вздрагивая на стычках рельсов, вагон, в котором сидела Анна, прокатился мимо платформы, каменной стены, диска, мимо других вагонов; колёса плавнее и маслянее, с лёгким звоном зазвучали по рельсам, окно осветилось ярким вечерним солнцем, и ветерок заиграл занавеской. Анна забыла о своих соседях в вагоне и, на лёгкой качке езды вдыхая в себя свежий воздух, опять стала думать.

«Да, на чём я остановилась? На том, что я не могу придумать положения, в котором жизнь не была бы мученьем, что все мы созданы затем, чтобы мучаться, и что мы все знаем это и все придумываем средства, как бы обмануть себя. А когда видишь правду, что же делать?»

— На то дан человеку разум, чтоб избавиться от того, что его беспокоит, — сказала по-французски дама, очевидно доволь­ная своею фразой и гримасничая языком.

Эти слова как будто ответили на мысль Анны.

«Избавиться от того, что беспокоит», — повторяла Анна. И, взглянув на краснощёкого мужа и худую жену, она поняла, что болезненная жена считает себя непонятою женщиной и муж обманывает её и поддерживает в ней это мнение о себе. Анна как будто видела их историю и все закоулки¹ их души, перенеся свет на них. Но интересного тут ничего не было, и она продолжала свою мысль.

«Да, очень беспокоит меня, и на то дан разум, чтоб изба­виться; стало быть, надо избавиться. Отчего же не потушить свечу, когда смотреть больше нечего, когда гадко смотреть на всё это? Но как? Зачем этот кондуктор пробежал по жёрдочке, зачем они кричат, эти молодые люди в том вагоне? Зачем они говорят, зачем они смеются? Всё неправда, всё ложь, всё обман, всё зло!..»

Когда поезд подошёл к станции, Анна вышла в толпе других пассажиров и, как от прокажённых, сторонясь от них², остано­вилась на платформе, стараясь вспомнить, зачем она сюда при­ехала и что намерена была делать. Всё что ей казалось возможно прежде, теперь так трудно было сообразить, особенно в шумящей толпе всех этих безобразных людей, не оставлявших её в покое. То артельщики подбегали к ней, предлагая ей свои услуги, то молодые люди, стуча каблуками по доскам платформы и громко разговаривая, оглядывали её, то встречные сторонились не в ту сторону. Вспомнив, что она хотела ехать дальше, если нет ответа, она остановила одного артельщика и спросила, нет ли тут кучера с запиской к графу Вронскому.

— Граф Вронский? От них сейчас тут были. Встречали княги­ню Сорокину с дочерью. А кучер какой из себя?

В то время как она говорила с артельщиком, кучер Михаила, румяный, весёлый, в синей щегольской поддёвке³ и цепочке, очевидно, гордый тем, что он так хорошо исполнил поручение, подошёл к ней и подал записку. Она распечатала, и сердце её сжалось ещё прежде, чем она прочла.

«Очень жалею, что записка не застала меня. Я буду в десять часов», — небрежным почерком писал Вронский.

«Так! Я этого ждала!» — сказала она себе с злою усмешкой,

— Хорошо, так поезжай домой, — тихо проговорила она, обращаясь к Михаиле. Она говорила тихо, потому что быстрота биения сердца мешала ей дышать. «Нет, я не дам тебе мучать себя», — подумала она, обращаясь с угрозой не к нему, не к самой себе, а к тому, кто заставлял её мучаться, и пошла по платформе мимо станции.

Две горничные, ходившие по платформе, загнули назад голо­вы, глядя на неё, что-то соображая вслух о её туалете: «Нас­тоящие», — сказали они о кружеве, которое было на ней. Моло­дые люди не оставляли её в покое. Они опять, заглядывая ей в лицо и со смехом крича что-то ненатуральным голосом, прошли мимо. Начальник станции, проходя, спросил, едет ли она. Маль­чик, продавец квасу, не спускал с неё глаз. «Боже мой, куда мне?» — всё дальше и дальше уходя по платформе, думала она. У конца она остановилась. Дамы и дети, встретившие господина в очках и громко смеявшиеся и говорившие, замолкли, оглядывая её, когда она поравнялась с ними. Она ускорила шаг и отошла от них к краю платформы. Подходил товарный поезд. Платформа затряслась, и ей показалось, что она едет опять.

И вдруг, вспомнив о раздавленном человеке в день её первой встречи с Вронским, она поняла, что ей надо делать. Быстрым, лёгким шагом спустившись по ступенькам, которые шли от водокачки⁴ к рельсам, она остановилась подле вплоть мимо её про­ходящего поезда. Она смотрела на низ вагонов, на винты и цепи и на высокие чугунные колёса медленно катившегося первого вагона и глазомером старалась определить середину между пе­редними и задними колёсами и ту минуту, когда середина эта будет против неё.

«Туда! — говорила она себе, глядя в тень вагона, на смешан­ный с углём песок, которым были засыпаны шпалы, — туда, на самую середину, и я накажу его и избавлюсь от всех и от себя».

Она хотела упасть под поравнявшийся с ней серединою первый вагон. Но красный мешочек, который она стала снимать с руки, задержал её, и было уже поздно: середина миновала её. Надо было ждать следующего вагона. Чувство, подобное тому, которое она испытывала, когда, купаясь, готовилась войти в воду, охва­тило её, и она перекрестилась. Привычный жест крестного зна­мения вызвал в душе её целый ряд девичьих и детских воспоми­наний, и вдруг мрак, покрывавший для неё всё, разорвался, и жизнь предстала ей на мгновение со всеми её светлыми прошед­шими радостями. Но она не спускала глаз с колёс подходящего второго вагона. И ровно в ту минуту, как середина между колёсами поравнялась с нею, она откинула красный мешочек и, вжав в плечи голову, упала под вагон на руки и лёгким движе­нием, как бы готовясь тотчас же встать, опустилась на колена. И в то же мгновение она ужаснулась тому, что делала. «Где я? Что я делаю? Зачем?» Она хотела подняться, откинуться; но что-то огромное, неумолимое толкнуло её в голову и потащило за спину. «Господи, прости мне всё!» — проговорила она, чувствуя невозможность борьбы. Мужичок, приговаривая что-то, работал над железом. И свеча, при которой она читала исполненную тревог, обманов, горя и зла книгу, вспыхнула более ярким, чем когда-нибудь, светом, осветила ей всё то, что прежде было во мраке, затрещала, стала меркнуть и навсегда потухла.

Слова и выражения

1. Закоулок — разг., потаённый или недоступный уголок, место в помещении. Зд.: тайны души.

2. Сторонясь от них — устар., сторонясь их.

3. Поддёвка — русская одежда; длинная верхняя одежда в талию с мелкими сборками.

4. Водокачка — здание с насосами для накачивания воды.

Вопросы по тексту

1. Как передаётся внутрен­нее состояние Анны через ее отношение к окружающим? 2. Про­следите по этой главе, как созревает у Анны мысль о самоубийст­ве? Какие внешние факторы способствуют этому? 3. Передайте чувства и мысли Анны в предсмертную минуту.

Ответьте на вопросы и выполните задания к XXXI главе.

1. Эта глава построена так, что все эпизодические персонажи, их действия, слова даны с точки зрения Анны, через её негативное восприятие. Проследите по тексту, где слова Анны вплетаются в авторское повествование. Найдите слова, раскрывающие отно­шение Анны к молодым мужчинам на платформе, Петру, даме с девочкой, мужику, кондуктору, мужу и жене — её попутчи­кам по вагону. Выделите эмоционально-оценочно окрашенные слова.

2. Вокруг каких понятий объединяются все оценки Анны? Составьте лексико-семантические ряды со словами уродливый и фальшь. Определите смысловые отношения между словами неправда, фальшь, ложь. Что даёт соединение в одном предло­жении слов неправда, ложь, обман?

3. Прочитайте описание последней ночи Анны (глава XXVI):

«Она лежала в постели с открытыми глазами, глядя при свете одной догоравшей свечи на лепной карниз потолка и на захваты­вающую часть его тень от ширмы Вдруг тень ширмы зако­лебалась, захватила весь карниз, весь потолок, другие тени с другой стороны рванулись ей навстречу; на мгновение тени сбе­жали, но потом с новой быстротой надвинулись, поколебались, слились, и всё стало темно. «Смерть» — подумала она». Выдели­те в этом описании слова со значением динамики действия. Поче­му здесь так подчёркнуто движение? Какова роль образа свечи в этой главе? Свяжите этот образ с мотивом темноты.

4. В XXXI главе свеча также связана с мотивом мрак/свет. Составьте лексико-семантические ряды с опорным словом жизнь: жизнь — мрак и жизнь — свет. Скажите, какова роль мотива «разрыва» мрака в этом описании?

Задания к главе XXXI

1. В главе раскрываются мысли и состояние Анны в последние минуты её жизни. Неразрешимые противоречия приводят Анну к осознанию жизни как «зла». Подтверждение этому она находит в окружающих её людях. Мысли Анны переданы в форме внутренней речи и несобственно-прямой речи, переводящей повествование в план персонажа, окрашивая повествование оценками, видением и ощущениями Анны. Например: «Анна ясно видела, как они надоели друг другу и как ненавидят друг друга. И нельзя было не ненавидеть таких жалких уродов.» Люди, действительность оцениваются сквозь призму сознания Анны: молодые мужчины - уродливые, наглые, Пётр - с тупым животным лицом, с дурацкой улыбкой, дамы - уродливые, девочка - ненатурально смеётся, мужик - уродли­вый, кондуктор - наглый, муж и жена - жалкие уроды, отврати­тельные, люди - безобразные, прокажённые. Эти оценки, вкрап­ленные в авторское повествование, смыкаются с оценками, данны­ми в прямой речи Анны: Девочка... изуродована и кривляется, что-то знакомое в этом безобразном мужике, ...гадко смотреть на всё это. В отношениях людей, их поведении она видит притвор­ство, обман, фальшь.

2. Все её оценки концентрируются вокруг по­нятий уродство и фальшь; уродство не только физическое, но и нравственное. Слова с семой урод нагнетаются в тексте: урод - уродливый - уродливые - уроды - изуродована - безобразный - отвратительный. Так же насыщен ряд слов, объединённых смыслом фальшь: ненатурально — кривляется — притворяется — обманы­вает — обман — неправда — ложь. Они воспринимаются в психо­логическом плане: ими передаётся душевное состояние Анны, её эмоции, психическое состояние.

3. Фраза Всё неправда, всё ложь, всё обман, всё зло обобщает её анализ и самоанализ (не только в описываемый момент). Это выстраданная ею формула смысла жизни. В одной фразе три синонима: неправда — ложь — обман, отличающиеся экспрессивной эмоциональной окраской и смыс­ловой ёмкостью. Использован приём нанизывания синонимов. Обобщающий смысл этой фразы подчёркнут также повтором всё и вынесением в конец предложения слова зло, которое объ­единяет все оценки Анны и подводит итог её жизненной драме.

4. Мотив темноты, намеченный в XXIX главе (возвращение Анны из Москвы), - сквозной в образной системе романа. В описании последней в жизни Анны ночи (глава XXVI) тьма сим­волизирует безысходность, трагизм положения Анны, стреми­тельно нарастающие. Это подчёркнуто словами со значением динамики действия: надвинулись, рванулись, с быстротой. Анна воспринимает разрастание тьмы (тени — тьма) как предвестие смерти. Свеча в этом описании и реальный предмет и символ: догоравшая и погасшая свеча ассоциируется с жизнью и траги­ческой судьбой героини.

5. Как символ свеча дважды введена в XXXI главу — в поток сознания Анны (Отчего же не потушить свечу, когда смотреть больше нечего...) и в описание последних мигов жизни Анны. Потушить свечу — в сознании героини — это мысль о самоубийстве как избавлении от мучений. Мотив темноты перерастает здесь в мотив мрака: жизнь — мрак, — тревога — об­ман — горе — зло. Мрак достигает интенсивности в предсмертную минуту Анны: Он покрывает для неё всё. В описание предсмертной минуты введён мотив «разрыва» мрака. И жизнь предстаёт как свет, радость, всё, что было во мраке, освещается светом. Каков смысл этого мотива? Жизнь сложна, противоречива, «и тщетность соблазнов» в жизни отдельных людей не может зачеркнуть радости бытия.

6. В описании встречи Анны и Вронского на железнодо­рожной станции (глава XXX) появляется образ согнутого че­ловека, с которым связаны стуки молотка по железу. Звук по железу предваряет появление Вронского. Вслед за объяснением Вронского - ветер затрепал каким-то железным оторванным лис­том, и впереди плачевно и мрачно заревел густой свисток паровоза. Эти звуки железа, плачевный и мрачный гудок паровоза — симво­лическое утверждение неизбежности драматических коллизий в судьбе Анны и Вронского.

В четвёртой части романа (главы II, III) уже не в реальности, а в снах Анны и Вронского возникает образ нагнувшегося чело­века, что-то приговаривающего. Мужик-обкладчик, ...маленький, грязный, со взъерошенной бородкой что-то делал нагнувшись и вдруг заговорил по-французски какие-то странные слова — сон Вронского. Мужик маленький с взъерошенной бородой и страш­ный, ...нагнулся над мешком и руками что-то копошится там - сон Анны. Этот образ мужика, приговаривающего - Надо ковать железо, толочь его, мять встаёт в один ассоциативный ряд со звуками молотка по железу, согнутой тенью человека, хлопаньем железного листа. В образной системе романа он связан с разви­тием темы тупика, бездны, гибели.

В седьмой части романа (глава XXVI) образ этот вновь вво­дится в кошмарном сне Анны как предвестие её гибели: ...мужичок этот... делает... какое-то страшное дело в железе над нею, что-то страшное делает над ней. И впечатление мрака при потухшей свече и страшного сна, сливаясь в одно, приводят Анну к мысли о смерти как избавлении. Значение этой аллегории каждый раз подчёркивается словами ужас, страшный, кошмар, холодный ужас, страшное, страх с ключевым словом ужас. Среди последних видений Анны в её гаснущем сознании тот же образ — мужичок, приговаривая что-то, работал над железом.

Таким образом, аллегория, проходя через весь роман, уси­ливает его трагическую линию, соединяет отдельные, наиболее динамические части произведения и в иносказательной форме предвещает гибель героини.

(Л.Н. Толстой «Анна Каренина»)

Работу с аутентичными художественными текстами также можно проводить с иностранцами-нефилологами на уровне С 2 РКИ.

Внеучебная работа в вузе

Внеучебная работа в вузе складывается в основном из трех компонентов: внеучебной деятельности студентов, внеучебной работы преподавателей со студентами, системы управления и координирования внеучебной деятельности. Внеучебная деятельность, как и деятельность обучающихся в рамках лекционных и семинарских занятий, направлена на достижение результатов при освоении основной образовательной программы. Но в первую очередь – это достижение личностных и метапредметных результатов. Формы организации внеурочной деятельности, как и в целом образовательного процесса, определяет образовательное учреждение. В организации и проведении внеучебной деятельности различают массовые, групповые и индивидуальные формы работы. К массовым формам работы относятся: 1) эпизодические и периодические массовые мероприятия; 2) постоянные массовые формы работы. Эпизодическими и периодическими массовыми мероприятиями могут быть тематические вечера, олимпиады и викторины, конкурсы (выразительного чтения стихотворений, рассказа, лучшего синхронного перевода, лучшего описания / комментария рисунка, кадра из фильма и др.), конференции, КВН. Такие формы работы определяются тематикой, целью, условиями проведения и не предполагают наличия постоянной организационной структуры. Групповые формы внеучебной работы могут быть представлены работой кружков, спецкурсов по иностранному языку (драматического искусства, песни, разговорного языка, истории и культуры страны изучаемого языка). Индивидуальными формами работы можно назвать подготовку докладов, лекций, выступление на конференциях, заучивание стихов, отрывков из прозы, песен, работу над ролью гида-экскурсовода, переводчика, ведущего радио- и -телепередач, вечеров иностранного языка и т. д. В исследованиях, посвященных проблеме организации внеучебной деятельности, особое место отводится клубной деятельности. [7]. Первые клубы, которые носили названия «товариществ» и «братств», были известны еще в Древнем Риме и имели большое значение для политической жизни государства. В «товариществах» и «братствах» собирались для обмена информацией, также читались стихи и исполнялись музыкальные произведения. Идея клуба в его современном понимании зародилась в Англии в XVII веке. Под клубом стали понимать группу людей, объединившихся в целях нерегламентированного общения [1]. Анализ научной литературы позволяет сделать вывод о том, что зарубежные исследователи рассматривают проблему клубного объединения в более широком контексте и исходят из того, что «образовательный опыт студентов складывается как из аудиторных, так и внеаудиторных действий, при этом, стратегическое использование обеих сред является решающим условием для оптимального обучения и развития студентов» [7]. Так, социологическое исследованное, проведенное В. Девором, целью которого было изучение роли внеаудиторной деятельности, показало, что внеаудиторные действия студентов способствовали их более реалистичному представлению о своем будущем, жизненных целях, а также о формировании необходимого уровня толерантности и восприимчивости к представителям различных рас, убеждений и религий. Как отмечает И.Н. Айнутдинова, специфика организации клуба в вузе сводится, прежде всего, к тому, что, с одной стороны, он представляет собой определенную форму клубного объединения как такового, а с другой – подсистемой высшей школы [1]. Одна из характерных черт студенческого клубного объединения – это разнообразие его деятельности, что обусловлено рядом причин. Вопервых, студенчество, как одна из групп молодежи, характеризуется потребностью в ролевом освоении социокультурного пространства. Во-вторых, разнообразие клубной деятельности студенческой молодежи задается высоким интеллектуальным потенциалом и когнитивными возможностями образовательной среды вуза; кроме того, внеаудиторная сфера располагает широким потенциалом для проявления вышеобозначенных особенностей студенческой субкультуры.

Таким образом, включение внеучебной воспитательной работы в контекст культурологической подготовки в вузе предполагает расширение образовательного пространства вуза в реальном или виртуальном выходе за его пределы; включение студентов в решение социально-значимых проблем; экспериментирование с различными социальными ролями; формирование коммуникативной компетентности посредством расширения контактов с представителями разного возраста, статуса, профессий и культур. В целом организация неформального образования и внеучебной деятельности – это одно из условий социализации личности; условие индивидуально-творческого развития и самореализации. Участие в структуре неформального образования, в частности, в деятельности коллективов клубного типа, призвано способствовать становлению и развитию сущностных сил человека, формируя систему его социально-значимых нравственных качеств, обогащая опыт взаимодействия с миром и окружающими людьми на гуманистических принципах.

В РУДН работают несколько учреждений, организуюних внеучебную (досуговую) деятельность: телестудия, редакция газеты «Дружба», Интерклуб, КВН, разнообразные клубы, ансамбли, танцевальные и театральные студии и т.п.)

Мероприятия, проводимые ФРЯ и ОД РУДН:

1. Лектории-презентации о России (2 раза в месяц, продолжительность 15-20 минут), например, «Художники России», «Зотолое кольцо России» и т.п.

2. Посещение школ

3. Посещение музеев, театров, выставок

4. Посещение Университетских суббот, дней специальности

5. Посещение традиционных мероприятий «День рождения РУДН», фестиваля «Хоровод дружбы», концерта «Народы России» и т.п.

6. Посещение музей РУДН

7. Организация экскурсий по Москве и другим городам России и т. д.

Олимпиада по русскому языку кафедра 4 ФРЯ и ОД РУДН как один из видов внеаудиторной работы по РКИ.

ПОДВЕДЕНИЕ ИТОГОВ

59