Репрессии против мусульманского духовенства в 30-е годы в годы Большого террора

Репрессии против мусульманского духовенства в 30-е годы
в годы Большого террора

В ходе советской кампании 1929-1930 гг. многие представители мусульманского духовенства были раскулачены и высланы.

В 1930-е гг. сотрудники ОГПУ-НКВД фабриковали антисоветские дела по политическим статьям, либо по теме панисламизма (если группа мусульман выступала за единение всех мусульман, либо по теме пантюркизма (если они выступали за самоорганизацию по национальному признаку)¹ .

В связи с бегством за границу Мусы Бигеева(бывший преподаватель медресе «Хусаиния», идеолог джаддидизма (Приложение 11) 16 февраля 1931 года были арестованы 27 человек, входивших в «двадцатку» Соборной мечети Ленинграда, из них два муллы². Из них 23 человека 23 июля 1931 г. Коллегия ОГПУ приговорила к различным срокам заключения.

В 1936 г. неожиданно скончался председатель Центрального духовного управления мусульман Ризаитдин Фахретдинов (Приложение 11) и муфтий альтернативного Центрального духовного управления мусульман Башкирской АССР Мутыгулла Гатауллин. Исполняющим обязанности муфтия стал Габдрахман Расулев. В 1936 г. по «Делу о заговоре руководителей ЦДУМ» были арестованы и расстреляны более 30 человек, в том числе три руководителя (казыя) ЦДУМ. По данному делу ЦДУМ были открыты в 1937 г.: дело о «Повстанческой организации Краснооктябрьского района Горьковской области» (из 78 арестованных мулл, расстреляно 56); дело группы Муртазина в г. Куйбышеве, как ячейки заграничной организации «Идель-Урал» (41 человек расстрелян)³.

В 1938 г. по делу «Идель-Уральской организации» прошли несколько сот человек, за создание шпионско-диверсионно-повстанческой организации и подготовку националистического пантюркистского государства «Великого Турана»⁴. Руководству Центрального духовного управления мусульман (К. Тарджиманову, Р. Фахретдинову), а представителям татарской элиты (Р. Ибрагимову, Г. Исхаки, С. Максуди, М. Бигиеву, Ю. Акчурину) вменялась идейная подготовка членов антисоветской группы. Из 14 арестованных мулл, некоторые были из Абдулинского и Бугурусланского районов ныне Оренбургской области. В г. Куйбышеве (ныне Самара) были расстреляны 41 человек во главе с муллой Мухамед-Фатых Муртазиным. Один из проходивших по делу, мулла мечети с. Теплый Стан Ахметгирей Гильманов вспоминал: «когда начинал совершать намаз, то заключенные затихали. Если кто-то громко говорил, то другие обрушивались на него со словами: «Тихо! Ты разве не видишь, что хазрат молится за всех нас. Он просит у Бога, чтобы мы все возвратились к своим близким живыми и здоровыми. Ведь Бог один для всех. Только религии разные. Не мешайте!». И никто не мешал, ни заключенные, ни лагерная администрация»⁵.

В 1937-1938 гг. в Узбекистане и Южном Казахстане было сфабриковано дело, связаное с «делом ЦДУМ», «Антисоветская панисламистская террористическо-повстанческая и шпионско-диверсионная организация», которая якобы была связанна с японской разведкой. Большинство обвиняемых (231 человек из 267) были из Южного Казахстана, остальные из Узбекистана. Кази ЦДУМ Магди Магкулов и заместитель муфтия ЦДУМ Кашафом Тарджимановым расстреляны в 1937 г. Двое лидеров-ишанов организации (узбек Юсупхан Умартюряев и казах Алькен Джангирходжаев) тоже были расстреляны в 1937 г. ⁶.

В 1937 г. в Башкирской АССР расстреляна за организацию «контрреволюционной буржуазно-националистической повстанческой» организации женщина-кади Мухлис Буби⁷.

В 1940 г. по панисламистскому делу «Цепь Корана» (1940 г.) прошло более 350 человек. Обвиняемым инкриминировалась антисоветская деятельность, шпионская деятельность в пользу Турции, подготовка вооруженного восстания и создание мусульманского государства на принципах шариата во главе с мусульманским духовенством при вооружённой помощи «капиталистических мусульманских государств против кяфиров-большевиков и советской власти»⁸. Из арестованных 70 человек, 12 были расстреляны. В 1989 г. все они были реабилитированы, а дела признаны сфальсифицированными.

В Книге памяти жертв политических репрессий в Оренбургской области⁹ содержатся имена необоснованно расстрелянных в Зауральной роще двенадцати мусульманских священнослужителей: с. Карагузино ныне Саракташского района Мухаммедзакир Абдулвалиевич Халитов (1877-1937); с. Новоякупово ныне Абдулинского района Насретдин Идрисов (1880-1931); с. Новосултангулово ныне Асекеевского района Габдулкутдус Бурганутдинов (1862-1937); пос. Акбулак ныне Акбулакского района Галиулла Салаватов (1873-1937) и Улюме Катаевич Катаев (1877-1937); с. Асекеево Асекеевского района Мухаммедхаррас Шарифзянович Сулейманов (1871-1937); с. Кутлуево Асекеевского района Абдулхак Абдулкадырович Мазитов (1869-1937); с. Кульчумово ныне Саракташского района Ахмат-Газис Вагизович Бакиев (1872-1937), 5-я мечеть г. Оренбурга Абдулла Загидуллович Кашаев (1883-1938); с. Новоякупово ныне Абдулинского района Кашаф Булатов (1864-1937); г. Соль-Илецка Сабит Исмагилович Заитов (1860-1937); с. Тарханы ныне Асекеевского района Махмут Идрисов (1886-1937), имам-хатыб 1-й соборной мечети в Оренбурге Мухамет-Валей Абдул-Ганиевич Хусаинов (1867-1933) (Приложение 1). Также к ним необходимо причислить: расстрелянного 26 сентября 1937 г. мударриса 2-й соборной мечети д. Бакаевой Бугурусланского уезда Абдуллу Абдурахманова (1867-1937); расстрелянного 15 февраля 1938 г. (ст. 58-10, ст. 58-11 УК) муллу Мукминова Авхади Мухаметшиновича (1858-1937)¹⁰; муллу Муратова Гариф Харисовича (1883-1937), приговоренного тройкой при УНКВД по Оренбургской области 16 сентября 1937 г. по ст. 58-10 к ВМН; муллу ст. Нижне-Озеринская Краснохолмского района Ибряева Сафа Бикуловича, расстрелянного 10 октября 1937 г. ¹¹. Местом массовых расстрелов мусульманского духовенства, как и всех политических заключенных стала Зауральная роща в Оренбурге¹².

Сотни мусульман Оренбургской области были подвергнуты длительным срокам заключения, высылке в Среднюю Азию и Сибирь. Так, мулла с. Верхняя Бахтияровка Сорочинского района Давлетов Габбас Галеевич (1878 г. р.) 30 апреля 1934 г. тройкой ПП ОГПУ по СВК был отправлен на 5 лет ИТЛ в ссылку¹³. Мулла с. Медведка Сорочинского района Хисанов Садрей (1870 г. р.) 13 апреля 1931 г. тройкой ОГПУ по СВК приговорен к 3 годам высылки¹⁴. Мулла в п. 2-я Зубочистка Краснохолмского района Абузяров Халим Шахисламович приговорен тройкой ОГПУ СВК 27 марта 1930 г. на 5 лет ИТЛ¹⁵.

Ярким примером героизма веры стала жизнь муэдзина села Верхние Чебеньки Сакмарского района Карима Мухаметгалимовича Искандарова (1890-1967). В начале 1930-х гг. он был, как и многие, раскулачен со всей своей семьей на поселение в Акмолинскую область Казахстана. В семье у него было 6 детей, 2 брата – Галим и Хаким, 2 сестры – Фархиямал и Хусниямал. Работал на стройке железной дороги Караганда – Кузнецк и в совхозе поселка № 5 Шортандинского района. В ссылке у него умирают два сына (Расих и Фагим), дочь Минзифа и жена Фатыма. Двое других сыновей (Габдрахман и Габдрауф) погибли на фронтах Великой Отечественной войны. В 1954 г. Карим Искандаров возвращается в родное село, где прожил до 1967 г., оставив у односельчан память глубоко верующего человека¹⁶.

Были и другие примеры психологического слома личности. Так мулла каргалинской мечети Гумер Давлетьяров, не выдержав гонений, бросился в колодец и покончил жизнь самоубийством¹⁷. Некоторые, шли на сделку со следствием и оговаривали ближних в антисоветской деятельности. Мулла Алабайтальской мечети Беляевского района Х. М. Махмутов в 1932 г. публично отрекся от сана муллы и вступил в колхоз, работал плотником. В 1937 г. за участие в «военно-казачьей повстанческой организации» был расстрелян¹⁸. Согласно сведениям А. Н. Старостина, 89% имамов Урала были репрессированы, из них половина были расстреляны ¹⁹. По сведениям председателя Совета муфтиев России Равиля Гайнутдина, за годы сталинских репрессий было убито около 30 тысяч мусульманских священнослужителей, на 1937 г. из 14300 мечетей осталось только 150²⁰.

Под давлением массовых репрессий религиозная жизнь мусульман Оренбургской области ушла из общественной сферы в частную, семейную сферу, где верующие втайне продолжали придерживаться традиций ислам. О массовом героизме веры верующих свидетельствуют результаты переписи населения СССР 1937 г. Перепись должна была зафиксировать победу «пятилетки безбожия» (1932-1937 гг.) и курса на победу социализма над религией. Участвовало в переписи 98,4 млн. человек (от 16 лет и выше), из них – 44,8 млн. мужчин и 53,6 млн. женщин. Верующими назвали себя 55,3 млн., из них 19,8 млн. – мужчины и 35,5 млн. – женщины. Неверующими – 42,2 млн. чел., из них 24,5 – мужчины и 17,7 – женщины. Не ответили на вопрос о религиозной принадлежности – 0,9 млн. человек. Мусульманами себя назвали 8,3 млн. человек²¹. Это была явная победа верующих над безбожной Советской властью. Поэтому результаты переписи были засекречены и не разглашались в советское время.

Репрессии в отношении мусульманского духовенства в 1939-1940 гг. значительно сократились, поскольку жертв стало меньше, чем в период «Большого террора». Начиная с 1937 по 1945 г. в Оренбургской области не было ни одной открытой мечети, все мусульманское духовенство было репрессировано. В 1941 г. в СССР осталась только одна действующая мусульманская религиозная организация – Центральное духовное управление мусульман в г. Уфе, которую возглавлял Г. З. Расулев²².

Таким образом, в данном параграфе были исследованы причины, этапы и масштаб репрессий в отношении мусульманского духовенства в 20-30-х гг. XX в. в Оренбургской области. Масштабная картина советских репрессий в отношении ислама и мусульманского духовенства показывает какой трудный путь прошла мусульманская община Оренбургской области в эти годы. В хронологической последовательности показывается, как раскручивается маховик репрессий, достигая своего пика в годы безбожной пятилетки (1932-1937 гг.). Многие муллы находились в местах лишения свободы. Закрыты были все мусульманские периодические издания. Закрыты духовные школы, в связи с чем подготовка кадров мусульманского духовенства не велась. Были прекращены хадж и паломничества к святым местам. Среди мусульманской молодежи проводилась активная атеистическая пропаганда через школу и через обязательную службу в армии, где мусульмане не имели возможности соблюдать религиозные обряды. Несмотря на фактическое уничтожение всех мусульманских общин в Оренбургской области, результаты переписи населения 1937 г. показали массовый героизм веры, большинство назвали себя верующими людьми. Массовый героизм верующих мусульман позволил в настоящее время воспитывать юных мусульман на примерах мужества их предков, отстоявших традиции ислама в жизни народа. Это позволяет говорить о духовном возрождении современного общества, входящего в эру новых новаций, но опирающегося на твердые нравственные устои прошлого.

1^ Гусева Ю. Н., Бегасилова Ж. А. Дело о «панисламистской повстанческой организации» в Средней Азии 1940 г. // Российская история. – 2018. – № 2. – С. 103.

2^ Беккин Р. История татаро-мусульманской общины советского Петрограда-Ленинграда (1917-1991 гг.) по материалам государственных и частных фотоархивов // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. – 2016. – № 4. – С. 130.

3^ Гусева Ю. Н., Сенюткина О. Н. Мусульманское духовенство Нижегородского и Самарского Поволжья в 1930-е годы: проблемы выживания // Известия Пензенского государственного педагогического ун-та им. В. Г. Белинского. – 2012. – № 27. – С. 583-584.

4^ Сенюткина О. Н., Гусева Ю. Н. Мусульмане Среднего Поволжья в тисках репрессивной политики советской власти (на материалах Нижегородской и Самарской областей). М.; Н. Новгород, 2013. – С. 241.

5^ Насыров А. Течение жизни. Село Теплый Стан (1563-2004): Историко-библиографические очерки. / Пер. с тат. Самара: Офорт, 2005. – С. 230.

6^ Гусева Ю. Н., Бегасилова Ж. А. Дело о «панисламистской повстанческой организации» в Средней Азии 1940 г. // Российская история. – 2018. – № 2. – С. 105.

7^ Гусева Ю. Н. Мрачное эхо «Дела ЦДУМ»: «Цепь Корана» и репрессии против мусульманской элиты в СССР (1940 год) // Новый исторический вестник. – 2017. – № 2 (52). – С. 94.

8^ Гусева Ю. Н. «Цепь Корана» – дело о «заговоре панисламистов» в Средней Азии (1940) (по материалам архивов советских спецслужб) // Известия Уфимского научного центра РАН. – 2017. – № 3. – С. 117.

9^ Книга памяти жертв политических репрессий в Оренбургской области. – Оренбург: ИПК «Южный Урал», 2017. – 468 с.

10^ Ислам на Урале: энциклопедический словарь / Сост. и отв. Редактор: Д. З. Хайретдинов. – М.: Издательский дом «Медина», 2009. – С. 314.

11^ Книга памяти жертв политических репрессий в Оренбургской области. Оренбург: ФГБОУ ВПО «ОГИМ», 2015. – с. 696.

12^ Денисов Д. Н. Репрессии против мусульманских священнослужителей в 1920-1930 гг. / Край Оренбургский: праведной дорогой ислама. Оренбург: ИПК «Южный Урал», 2007. – С. 114-116.

13^ Книга памяти жертв политических репрессий в Оренбургской области. Оренбург: ФГБОУ ВПО «ОГИМ», 2015. – С. 162.

14^ Книга памяти жертв политических репрессий в Оренбургской области. Оренбург: ФГБОУ ВПО «ОГИМ», 2015. – С. 643.

15^ Книга памяти жертв политических репрессий в Оренбургской области. Оренбург: ФГБОУ ВПО «ОГИМ», 2015. – С. 22.

16^ Искандаров Р. Ш. Верхние и Нижние Чебеньки. – Сакмара, 1999. – С. 130-131.

17^ Хакимов Р. Ш. Красная звезда против полумесяца: противостояние десятилетий. Челябинск: ООО «Абрис-Принт», 2013. – С. 158.

18^ Потапова А. Н. Село Алабайтал: страницы истории// История и этническая культура татар Оренбуржья. Материалы науч.-практ. конференции. Оренбург: ИЦ ОГАУ, 2011. – С. 113.

19^ Старостин А. Н. Ислам в Свердловской области. М.: Логос, 2007. – С. 102.

20^ Хакимов Р. Ш. Красная звезда против полумесяца: противостояние десятилетий. Челябинск: ООО «Абрис-Принт», 2013. – С. 216.

21^ Яковлев А. Н. «По мощам и елей». М: Евразия,1995. –С. 94.

22^ Трудный путь к правде: [Док. очерки о жертвах сталин. репрессий в Респ. Башкортостан] / Центр. гос. арх. обществ. об-ний Респ. Башкортостан; [Сост. Иргалин Г. Д., Каменев Н. П.; – Уфа: Башк. изд-во «Китап», 1997. – С. 104.