Сценарий поэтического спектакля "Не пускайте поэта в Париж!"

Сценарий поэтического спектакля

«Не пускайте поэта в Париж»

Поэтический вечер о русской эмиграции «первой волны».

Стихотворения М. Цветаевой, проза Н. Тэффи.

Русская эмиграция… Каждый человек, покидающий родину, оставляет за собой не только горечь обид и разочарований, но и светлые воспоминания об утраченном: родину светлую и родину черную.

Спектакль построен в виде разговора трех действующих лиц: девушек в черном, белом и сером. Девушка в белом символизирует светлые воспоминания о покинутой родине, девушка в черном – трагедию России, девушка в сером – поэта-эмигранта.

При оформлении сцены необходимо учесть, что в продолжение вечера действие как бы переносится с парижских улиц в кафе. При этом декорации статичны. Основные элементы сценографии: изображение Эйфелевой башни, ветка рябины, скамья, рояль с подсвечниками, два столика с бокалами и цветами, на одном из столиков – горящая свеча.

До начала вечера предлагается включить фонограмму следующих песен: В. Долина «Эмиграция», А. Малинин, Рубальская Л. «Белые на синем», А. Розенбаум «Романс генерала Черноты», Ж. Бичевская «Прощальная», В. Долина «Не пускайте поэта в Париж».

Видеовариант спектакля можно посмотреть

http://www.youtube.com/watch?v=7bWJUlV6HQM

З А С Ц Е Н О Й:

– Не нужен твой стих –

Как бабушкин сон.

– А мы для иных

Сновидим времен.

– Докучен твой стих –

Как дедушкин вздох.

– А мы для иных

Дозорим эпох.

__________________

А быть или нет

Стихам на Руси –

Потоки спроси,

Потомков спроси.

Занавес открывается. Фонограмма ветра. Выходит девушка в сером.

М У З Ы К А М. Матье «Дети Мон-Парнаса».

Девушка в сером: Дома до звезд, а небо ниже,

Земля в чаду ему близка.

В большом и радостном Париже

Все та же тайная тоска.

Шумны вечерние бульвары,

Последний луч зари угас,

Везде, везде все пары, пары,

Дрожанье губ и дерзость глаз.

Я здесь одна. К стволу каштана

Прильнуть так сладко голове!

И в сердце плачет стих Ростана,

Как там, в покинутой Москве.

Париж в ночи мне чужд и жалок,

Дороже сердцу прежний бред!

Иду домой, мам грусть фиалок

И чей-то ласковый портрет.

Там чей-то взор печально-братский,

Там нежный профиль на стене

и мученик – Рейхштадский

И Сара – все придут во сне!

В большом и радостном Париже

Мне снятся травы, облака,

И дальше смех, и тени ближе,

И боль, как прежде, глубока.

М У З Ы К А Г. Свиридов «Тройка».

Девушка в белом: Следок твой не пытан,

Вихор твой – колдун.

Скрипят под копытом

Разрыв да плакун.

Нетоптаный путь,

Непутевый огонь. –

Ох, родина – Русь,

Неподкованный конь!

Кумач твой без сбыту,

Палач твой без рук.

Худое корыто

В хоромах – да крюк.

Корою нажрусь, –

Не диковина нонь!

– Ох, родина – Русь,

Зачарованный конь!

Не вскочишь – не сядешь!

А сел – не пеняй!

Один тебе всадник

По нраву – Мамай!

Раскосая гнусь,

Воровская ладонь…

– Эх, родина –Русь,

Нераскаянный конь!

М У З Ы К А С. Рахманинов. Прелюдия №1

Девушка в черном: Белое солнце и низкие, низкие тучи,

Вдоль огородов – за белой стеной – погост.

И на песке вереницы соломенных чучел

Под перекладинами в человеческий рост.

И, перевесившись через заборные колья,

Вижу: дороги, деревья, солдаты вразброд.

Старая баба – посыпанный крупною солью

Черный ломоть у калитки жует и жует…

Чем прогневили тебя эти серые хаты, –

Господи!..

М У З Ы К А С. Рахманинов. Концерт для ф-но №2.

Девушка в белом: О неподатливый язык!

Чего бы попросту – мужик,

Пойми, певал и до меня:

– Россия, родина моя!

Но и с калужского холма

Мне открывается она –

Даль – тридевятая земля!

Чужбина, родина моя!

Даль, прирожденная, как боль,

На столько родина и столь

Рок, что повсюду, через всю

Даль – всю ее с собой несу!

Даль, отдалившая мне близь,

Даль, говорящая: «Вернись

Домой!» Со всех – до гонных звезд –

Меня снимающая мест!

Не даром, голубей воды,

Я далью обдавала лбы.

Ты! Сей руки своей лишусь, –

Хоть двух! Губами подпишусь

На плахе: расправь моих земля –

Гордыня, родина моя!

Девушка в белом и девушка в черном уходят за кулисы. Девушка в белом садится за стол, берет бокал.

Девушка в сером:

Вчера друг мой был какой-то тихий, все думал о чем-то, а потом усмехнулся и сказал: «Боюсь, что к довершению всего у меня еще начнется ностальгия».

Я знаю, что значит, когда люди, смеясь, говорят о большом горе. Это значит, что они плачут.

Не надо бояться. То, чего вы боитесь, уже пришло.

Я видела признаки этой болезни и вижу их все чаще и чаще. Приезжают наши беженцы, изможденные, почерневшие от голода и страха, отъедаются, успокаиваются, осматриваются, как бы начать новую жизнь, и вдруг, гаснут.

Тускнеют глаза, опускаются вялые руки и вянет душа – душа, обращенная на восток.

Ни во что не верим, ничего не ждем, ничего не хотим.

Умерли.

Свет гаснет. Девушка в черном проходит через сцену со свечей в руке.

Девушка в черном: В сиром воздухе загробном –

Перелетный рейс…

Сирой проволоки вздроги,

Повороты рельс…

Точно жизнь мою угнали

По стальной версте –

В сиром мороке –

Две дали.… /Поклонись Москве/

Точно жизнь мою убили.

Из последних жил

В сиром мороке в две жилы

Истекает жизнь.

Роняет свечу на стол, гася ее. Уходит за сцену. Свет загорается.

М У З Ы К А С. Рахманинов. Прелюдия №2.

Девушка в белом: Над городом, отвергнутым Петром,

Перекатился колокольный гром.

Гремучий опрокинулся прибой

Над женщиной, отвергнутой тобой.

Царю Петру и Вам, о царь, хвала!

Но выше вас, цари: колокола.

Пока они гремят из синевы –

Неоспоримо первенство Москвы.

– И целых сорок сороков церквей

Смеются над гордынею царей!

Уходит со сцены.

Девушка в сером: Трудно и чудно – верность до гроба!

Царская роскошь – в век площадей!

Где вы, о люди минувших дней?!

Рыжим татарином рыщет вольность,

С прахом равняя алтарь и трон.

Над пепелищем – рев застольный

Беглых солдат и неверных жен!

М У З Ы К А П. Чайковский «Сентиментальный вальс»

Девушка в белом: Слава прабабушек томных,

Домики старой Москвы,

Из переулочков скромных

Все исчезаете вы,

Словно дворцы ледяные

По мановенью жезла.

Где потолки расписные,

До потолков зеркала?

Где клавесина аккорды,

Темные шторы в цветах,

Великолепные морды

На вековых воротах,

Кудри, склоненные к пяльцам,

Взгляды портретов в упор…

Странно постукивать пальцем

О деревянный забор!

Домики с знаком породы,

С видом ее сторожей,

Вас заменили уроды, –

Грузные, в шесть этажей,

Домовладельцы – их право!

И погибаете вы,

Томных прабабушек слава,

Домики старой Москвы.

Девушка в сером садится к роялю и играет несколько тактов «Полонеза» Огинского.

Девушка в сером: Тоска по родине! Давно

Разоблаченная морока!

Мне совершенно все равно –

Где совершенно одинокой

Быть, по каким камням домой

брести с кошелкою базарной

В дом, и не знающий, что – мой,

Как госпиталь или казарма.

Не обольщусь и языком

Родным, его призывом млечным.

Мне безразлично – на каком

Непонимаемой быть встречным!

Так край меня не уберег

Мой, что и самый зоркий сыщик

Вдоль всей души, всей – поперек!

Родимого пятна не сыщет!

Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,

И все – равно, и все – едино.

М У З Ы К А Глюк «Орфей и Эвридика»

Но если по дороге – куст

Встает, особенно – рябина…

Музыка продолжает звучать. Девушка в сером уходит вглубь сцены и садится на скамью спиной к залу. Девушка в белом выходит с красным платком в руках. Читает, играя платком.

Девушка в белом: Красною кистью

Рябина зажглась.

Падали листья,

Я родилась.

Спорили сотни

Колоколов.

День был субботний:

Иоанн Богослов.

Мне и доныне

Хочется грызть

Жаркой рябины

Горькую кисть.

Звучит метроном. Входит девушка в черном. Берет у девушки в белом платок и медленно роняет его.

Девушка в черном: Рябину

Рубили

Зорькою…

Рябина

Судьбина

Горькая…

Рябина –

Седыми

Спусками…

Рябина –

Судьбина

Русская.

М У З Ы К А

Девушка в черном: Ох, грибок ты мой, грибочек, белый груздь!

То шатаясь причитает в поле Русь.

Помогите – на ногах не тверда!

Затуманила меня кровь-руда!

И справа и слева

Кровавые зевы,

И каждая рана:

– Мама!

И только и это

И внятно мне, пьяной.

Из чрева – и в чрево:

– Мама!

Все рядком лежат –

Не развесть межой.

Поглядеть: солдат.

Где свой, где чужой?

Белым был – красным стал:

Кровь обагрила.

Красным был – белым стал:

Смерть побелила.

– Кто ты? – белый?– не пойму!– привстань!

Аль у красных пропадал?– Ря-азань.

И справа и слева

И сзади и прямо

И красный и белый:

– Мама!

Без воли – без гнева –

Протяжно – упрямо –

До самого неба:

– Мама!

М У З Ы К А. Танец танго. (О.Строк «Скажите почему»)

Действие вечера переносится в кафе. На сцене танцевальные пары исполняют танго. Три действующих лица – на сцене. Девушка в сером сидит за одним из столиков, девушка в белом стоит у рояля, девушка в черном сидит, опустив голову.

Девушка в сером: Здесь, меж вами: домами, деньгами,

Дымами, дамами,

Не слюбившись с вами, не сбившись с вами,

Неким –

Шуманом, пронося под полой весну:

Выше! из виду!

Соловьиным тремоло на весу –

Некий – избранный.

Боязлививший, ибо, взяв на дыб –

Ноги лижете!

Заблудившийся между грыж и глыб

Бог в блудилище.

Лишний! Вышний! Выходец! Вызов! Ввысь

Не отвыкший… Виселиц

Не принявший… В рвани валют и виз

Веги – выходец.

Девушка в белом поет романс А. Петрова на слова М. Цветаевой:

Вы, чьи широкие шинели

Напоминали паруса,

Чьи шпоры весело звенели

И голоса,

И чьи глаза, как бриллианты,

На сердце вырезали след, –

Очаровательные франты

Минувших лет!

Одним ожесточеньем воли

Вы брали сердце и скалу, –

Цари на каждом бранном поле

И на балу.

Вам все вершины были малы

И мягок самый черствый хлеб,

О, молодые генералы

Своих судеб!

О, как мне кажется, могли вы

Рукою полною перстней,

И кудри дев ласкать – и гривы

Своих коней.

В одной невероятной скачке

Вы прожили свой краткий век…

И ваши кудри, ваши бачки

Засыпал снег.

Читают втроем:

С фонарем обшарьте

Весь подлунный свет.

Той страны на карте –

Нет, в пространстве – нет,

Выпита, как с блюдца:

Донышко блестит!

Можно ли вернуться

В дом, который – срыт?

Заново родиться!

В новую страну!

Ну-ка, воротиться

На спину коню

Сбросившему! Кости

Целы-то хотя?

Эдакому гостю

Булочник – ломтя

Ломаного, плотник –

Гроба не продаст!

Той ее – несчетных

Верст, небесных царств,

Той, где на монетах –

Молодость моя,

Той России – нету.

Как и той меня.

М У З Ы К А П. Чайковский. Концерт №1 для ф-но с оркестром.

Девушка в сером:

— Скажите, ведь леса-то все-таки остались? Ведь не могли же они леса вырубить: и некому и не за чем.
Остались леса. И трава зеленая, зеленая русская.
Конечно, и здесь есть трава. И очень даже хорошая. Но ведь это ихняя «L'herbe»1, а не наша травка-муравка.
И деревья у них может быть очень даже хороши, да чужие, по-русски не понимают.
У нас каждая баба знает, — если горе большое и надо попричитать — иди в лес, обними березыньку крепко двумя руками, грудью прижмись и качайся вместе с нею и голоси голосом, словами, слезами, изойди вся вместе с нею, с белою, с русскою березынькой.
А попробуйте здесь:
— Allons аи Bois de Boulogne embrasser le bouleau! Переведите русскую душу на французский язык... Что? Веселее стало?.

М У З Ы К А Бородин «Половецкие пляски» (из оперы «Князь Игорь»)

Девушка в белом: Дорожкою простонародною,
Смиренною, богоугодною,
Идем – свободные, немодные,
Душой и телом - благородные.

Сбылися древние пророчества:
Где вы - Величества? Высочества?
Мать с дочерью идем - две странницы.
Чернь черная навстречу чванится.

Быть может - вздох от нас останется,
А может - Бог на нас оглянется...
Пусть будет - как Ему захочется:
Мы не Величества, Высочества.

Так, скромные, богоугодные,
Душой и телом - благородные,
Дорожкою простонародною -
Так, доченька, к себе на родину:

В страну Мечты и Одиночества -
Где мы - Величества, Высочества.

Девушка в черном: Ни к городу и ни к селу --

Езжай, мой сын, в свою страну, --

В край - всем краям наоборот! --

Как назад идти - вперед

Идти, - особенно - тебе,

Руси не видывавшее

Дитя мое... Мое? Ее --

Дитя! То самое былье,

Которым порастает быль.

Землицу, стершуюся в пыль,

Ужель ребенку в колыбель

Нести в трясущихся горстях:

"Русь - этот прах, чти - этот прах!"

Да не поклонимся словам!

Русь - прадедам, Россия - нам,

Вам - просветители пещер --

Призывное: СССР, --

Не менее во тьме небес

Призывное, чем: SOS.

Нас родина не позовет!

Езжай, мой сын, домой - вперед --

В свой край, в свой век, в свой час, - от нас

В Россию - вас, в Россию - масс,

В наш-час - страну! в сей-час - страну!

В на-Марс - страну! в без-нас - страну!

Девушка в сером: До Эйфелевой - рукою

Подать! Подавай и лезь.

Но каждый из нас - такое

Зрел, зрит, говорю, и днесь,

Что скучным и некрасивым

Нам кажется «ваш» Париж.

– Россия моя, Россия,

Зачем так ярко горишь?

Звучит песня С. Трофимов «Кладбище Сен-Женевьев в де Буа». Минута молчания.