Непростые «простые» герои Платонова. Повесть «Сокровенный человек»
«Сокровенный человек» - это летопись пробуждения и распрямления традиционного «маленького человека», сумевшего и в революции (казалось бы, совершенной по воле народа) найти те обстоятельства, события, поступки людей, которые его, мягко говоря, удивили. Он сомневается, ищет, находит, теряет, но, всегда философически мудро рассуждая, сам себе задает тревожный вопрос; «Зачем?» Заметьте: не «Что делать?» и «Кто виноват?», а «Зачем?».
В центре повестей Платонова мастеровые, деревенские правдоискатели, машинисты, «сироты» по своему душевному состоянию, жизненной неустроенности. Все они пребывают в своеобразном странствии, скитальчестве. Этоспецифические платовские скитальцы или «душевные бедняки», боящиеся после революции «остаться без смысла жизни в сердце». Россия платоновских героев — уездная, полудеревенская, здесь проходят не магистрали а «проселки» революции, сюда простираются сплошь «опушки» городов... Именно тут собираются самые пытливые, не боящиеся странствий за истиной люди. Здесь и завязываются главные конфликты платоновских повестей. И решается извечный гуманистический вопрос: «Маленький человек. Что с ним будет?»
Главный герой повести «Сокровенный человек» — машинист Фома Егорович Пухов, мечтающий «очутиться среди множества людей и заговорить о всем мире». Это стихийный философ, порой озорник, то лениво созерцающий жизнь, то лихорадочно пытающийся понять, что же такое происходит во времени и в нем самом. Этот странный, ни на кого не похожий характер породил массу вопросов, целую бурю критики, волну непонимания, неприятия. Одним он представлялся «ушибленным революцией», другим — «одиночкой-правдоискателем», не обладающим классовым сознанием; третьи спешили его назвать средним рабочим, который после сложных переживаний войдет «в семью пролетарского актива...».
А все гораздо проще. В повести есть слова, которые проливают свет на мировосприятие героя: «Когда умерла его жена — преждевременно, от голода, запущенных болезней и в безвестности, — Пухова сразу прожгла эта мрачная неправда и противозаконность события. Он тогда же почуял — куда и на какой конец света идут все революции и всякое людское беспокойство...».
На первых порах этот философ попросту отмахивается от всех сложных вопросов. Им владеют озорство, непосредственность, даже бездушие. Курит он «для ликвидации жажды». На работу идет даже браво, не успев погоревать о жене, о своей бесприютности, вынашивая «научный лозунг»: «Все совершается по закону природы! — удостоверил он самому себе и немного успокоился»,
Многие события — даже такие значительные, как движение красноармейского Десанта в Крым через штормовую ночь, — просто заполняют память героя, подавляют его. Но Пухов и напряженно осмысливает события» делает интересные наблюдения.
Например, Фома заметил, что его былой друг, матрос в годы гражданской войны, простецкий человек, «братишка», вдруг получил какую-то должность, стал ездить на автомобиле и с видимым удовольствием «решать судьбы людей», ставя подписи на каких-то бумагах, ордерах и тому подобное. И при этом старался «так знаменито и фигурно расписаться, чтобы потом читатель его фамилии сказал: товарищ Шариков — это интеллигентный человек!»
«Читатель его фамилии»... Сколько иронии в этих словах о скрытой гордости кабинетных чинуш, для которых людская масса, поток нуждающихся в их «разрешении» просто «читатели их фамилии». Вот оно, комчванство, самодовольство, психоз бюрократического умиления перед силой бумажки!
Иногда Пухов прямо-таки провидец, так точно распознает он вред явлений, которые со временем переросли в настоящую бюрократию.
«— Ты зачем приехал? - спросил Шариков, ворочая большие бумаги на дорогом столе и разыскивая в них толк.
— Укреплять революцию! — сразу заявил Пухов.
— А я, брат, Каспийское пароходство налаживаю, — только ни хрена не выходит! — спроста объяснил Шариков.
— А ты чего писцом стал: бери молоток и латай корабли лично!..».
Писатель показал, как бюрократизм, прожектерство чиновников подменяют действительное творчество жизни, разрушают систему духовных, сердечных связей между людьми. Он одним из первых почувствовал не просто численный рост бюрократической касты, но возникновение страшного психологического состояния, типа сознания, как бы «разливающегося» из учреждений по всей жизни. «Революция затихла... Революция сменилась порядком и парадом... Парад... устанавливает порядок», - писал Платонов ранее в фельетоне «Душа человека — неприличное животное». «Мастеровой воевал, а чиновник победил», — заметил он при создании сатирической повести «Город
Градов». Так и Шариков (не случайно ему дана фамилия булгаковского героя!), потеряв в себе сокровенность», выродился, претерпел метаморфозу, превратился в чванливого чиновника.
А что же «сокровенный человек» Пухов? Ведь он не посторонний революции, не созерцатель ее! Он наделен поразительной пытливостью именно революцией. Но отношения героя и событий, героя и необходимого ему множества людей очень сложны, зыбки, изменчивы... Однажды Фома восхитился тем, что «красноармейцы... жили общей жизнью с природой и историей, — и история бежала в те годы, как паровоз, таща за собой на подъем всемирный груз нищеты, отчаяния и смиренной косности».
Потом вдруг романтическое представление о революции сменяется ироническим, даже саркастическим замечанием, когда он видит гримасы эпохи:
«— Пухов! Война кончается! — сказал однажды комиссар.
— Давно пора, — одними идеями одеваемся, а порток нету!
— Врангель ликвидируется! Красная Армия Симферополь взяла! — говорил комиссар.
— Чего не брать? — не удивлялся Пухов. — Там воздух хороший, солнцепек крутой, а советскую власть в спину вошь жжет, она и прет на белых!
— При чем тут вошь? — сердито обижался комиссар. — Там сознательное геройство! Ты, Пухов, полный контр!..».
Примерно ту же оценку давали ему и товарищи по работе в мастерских: ♦...он для рабочих смутный человек. Не враг, но какой-то ветер, дующий мимо паруса революции».
Однако чудаковатый, непосредственный Пухов имел в себе больше хитринки, чем наивного поведения. Называя себя «природным дураком», он в то же время прекрасно разбирался в людях, ясно видел суть явлений, «знал особые ненарочные способы очаровывать и привлекать к себе людей и всегда производил ответ без всякого размышления». Не правда ли, тот же «маленький человек» с большой душой, образ которого приковывал к себе внимание лучших русских писателей - Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Достоевского, Куприна?
...Скитальцы и странники, герои с вечным душевным непокоем, бесконечными открытиями возможностей человеческой души... Их часто называют «коренным платоновским типом». Коренное в них — незавершенность развития, движения чувств. «Завершены», то есть нравственно уснули, лишь бюрократы, уверенные в том, что в мире все, что «течет», «потечет — потечет и — остановится».
1 501
41 640 
