Pourquoi les créateurs de Katyusha ont-ils été abattus ?

Pourquoi les créateurs de Katyusha ont-ils été abattus ?

C'est un fait bien connu : le 21 juin 1941, quelques heures seulement avant que l'Allemagne nazie n'attaque

l'URSS,

un décret

du Conseil des ministres de l'URSS fut signé sur la production en série d'obus et de lanceurs pour les lance-roquettes BM-13, connus sous le nom de "Katioucha". La première utilisation au combat du BM-13 a eu lieu à 15h15 le 14 juillet 1941

à Orsha lors

de la bataille

defensive

de Smolensk. Par la suite, les « Katyushas » ont fait preuve de la plus grande efficacité,

ce qui leur a valu le surnom inquiétant de « hachoir à viande de l’enfer » de la part de l’ennemi. Si le 1er juillet 1941, il y avait une batterie Katyusha au front, alors un an plus tard, il y avait 216 divisions et en octobre 1942, il y avait 350 divisions de mortiers de garde.

Le certificat de droit d'auteur n° 3338 pour une « installation mécanisée de tir de projectiles de fusée de différents

calibres »

a été inscrit au registre des inventions le 19 février 1940. Les auteurs

étaient l'ingénieur

en chef du Jet Research Institute (RNII),

le général de division du service d'ingénierie aéronautique

Andrei Grigoryevich Kostikov, et le concepteur du même institut, l'ingénieur-colonel du service d'ingénierie et d'artillerie Ivan Gvai. Ils ont déposé une demande de délivrance de ce document en mars 1939 et, six mois plus tard, ils ont inclus parmi les co-auteurs le chef du département de l'artillerie, Vasily Aborenkov,

qui a supervisé les travaux du RNII.

Remise de prix gouvernementaux au Kremlin pour sa participation au développement et à la mise en œuvre de Katyusha : Yu.A. Pobédonostsev, L.S. Douchkine, G.A. Kostikov et autres. Au centre M.I. Kalinine. 1942 RGANTD. F.133. Op.1. D.86. L.1. Agence fédérale des archives.

Le 28 juillet 1941 déjà, Kostikov reçut le titre de Héros du travail socialiste avec

l'Ordre de Lénine et l'Étoile d'or. Il a également été nominé pour le prix Staline, 1er degré. Et seulement en 1991, le titre de Héros du travail socialiste pour leur grande contribution à la création de « Katyusha » a été décerné à six autres : Ivan Kleimenov, Georgy Langemak, Vasily Luzhin, Boris Petropavlovsky, Boris Slonimer et Nikolai Tikhomirov. Et de tels événements ont précédé cela.

En mars 1937, sur ordre du Commissariat du

People

à l'industrie de défense, Ivan Kleymenov, alors directeur du RNII (Institut de recherche n°3), et son adjoint, l'ingénieur en chef de l'institut, Georgy Langemak, se sont basés sur les résultats des essais de fusées. , ont été récompensés par une prime en espèces et ont reçu des récompenses gouvernementales « pour le développement de nouveaux types d’armes ». Le 2 novembre de la même année, Kleimenov, qui dirigeait le RNII depuis 1933, et Langemak sont arrêtés pour atteinte à l'industrie d'État, participation à un attentat terroriste

et participation

à une

organisation contre-révolutionnaire.

Le NKVD a nommé Kleimenov à la tête d'une organisation antisoviétique au sein du RNII. Lors d'une réunion de visite du Collège militaire des forces armées de l'URSS, il a été condamné à mort pour participation à une « organisation terroriste et de sabotage antisoviétique » et « espionnage pour le compte des services secrets allemands ». La sentence fut exécutée le 10 janvier 1938.

Le lendemain, Georgy Erikhovich Langemak partagea

son sort.

"Membre d'une organisation terroriste de sabotage" - chef du secteur RNII,

concepteur de moteurs de fusée à liquide Valentin Glushko a été arrêté en mars 1938. Cependant, il n’a pas été possible d’étayer ses « activités de sabotage » par des preuves.

Un an plus tard, les pièces du dossier n'ont pas été envoyées au tribunal, mais à une réunion spéciale du NKVD, indiquant dans l'ordre du jour de la réunion que « pour le moment, il n'est pas possible de clarifier son implication [de Glushko] dans l'organisation. » Cependant, la réunion spéciale a assigné au concepteur huit ans de camps de travaux forcés. Mais comme il était le meilleur spécialiste des moteurs à réaction à propergol liquide, il fut envoyé purger sa peine dans la soi-disant « sharaga », où il continua à effectuer des travaux de conception.

Glushko, ainsi que Sergueï Korolev, qui travaillait également au RNII et fut arrêté « pour sabotage » en juin

1938, devinrent les principaux lanceurs d'alerte de Kostikov.

En 1957, d'eux, déjà membres correspondants de l'Académie des sciences de l'URSS et héros du travail socialiste, une lettre parvint aux éditeurs de la Grande Encyclopédie soviétique, qui déclarait qu'« en 1937-1938, alors que notre patrie traversait des jours difficiles d'arrestations massives de personnel soviétique, Kostikov, qui travaillait au [RNII] en tant qu'ingénieur ordinaire, a déployé de grands efforts pour obtenir l'arrestation et la condamnation comme ennemis du peuple des principaux dirigeants de cet institut, y compris l'auteur principal d'un nouveau type d'armes, un scientifique-concepteur talentueux, directeur adjoint de l'institut des affaires scientifiques G.E. Langemaka.

Ainsi, Kostikov s'est avéré être le chef de l'institut et "l'auteur" de ce nouveau type d'arme, pour lequel il a été immédiatement généreusement récompensé au début de la guerre.

Glushko en a ensuite parlé à plusieurs reprises à différentes autorités et, en 1989, après son nouveau discours public acerbe, une commission a été créée sous les auspices du Comité central du PCUS, censée s'occuper de la paternité

de « Katyusha ». Des employés du bureau du procureur général et du KGB ont participé à ses travaux et les conclusions préliminaires penchaient en faveur de la légitimité juridique de la paternité de Kostikov. Mais après que le document préparé ait été envoyé pour examen à l'Académie des sciences de l'URSS, au ministère de l'Industrie de la défense, à l'état-major général et à la Commission du Présidium du Conseil des ministres de l'URSS pour les questions militaro-industrielles, la situation a changé. Il a été décidé de dire à propos de Kostikov et Aborenkov qu'ils "ont contribué au développement, aux tests et à l'amélioration du lanceur, à son adoption par l'Armée rouge et à son introduction dans la production de masse".

Concernant les dénonciations de Kostikov, le parquet a adopté une position contradictoire. D’une part, les documents indiquaient que lors de l’inspection, aucune donnée n’avait été établie « qui indiquerait des arrestations effectuées au RNII sur la base des dénonciations d’A.G. Kostikova." En revanche, le rapport du procureur mentionne son implication dans des accusations infondées de sabotage contre-révolutionnaire contre des employés et dirigeants de l'institut. "Le 20 juin 1938, Kostikov a dirigé une commission d'experts qui a donné un avis aux autorités du NKVD sur le caractère saboteur des activités des ingénieurs Glushko et Korolev", indique le document.

En plus du célèbre Studebaker US6, des installations BM-13 ont également été installées sur d'autres châssis automobiles fournis en prêt-bail, par exemple Chevrolet, GMC ou Ford Marmon HH6-COE4.

За что расстреляли создателей Катюши

Общеизвестный факт: 21 июня 1941 года, за считанные часы до того, как нацистская Германия напала на СССР, было подписано постановление Совета Министров СССР о серийном производстве снарядов и пусковых установок реактивных минометов БМ-13, известных

как «Катюша». Первое боевое применение БМ-13 произошло в 15 часов 15 минут 14 июля 1941 года в г. Орша в ходе Смоленского оборонительного сражения. Впоследствии «Катюши» показали высочайшую эффективность, удостоившись от врага зловещего названия «адская мясорубка».

Если 1 июля 1941 года на фронте была одна батарея Катюш, то через год уже 216 дивизионов, а к октябрю 1942 года — 350 дивизионов гвардейских минометов.

Авторское свидетельство № 3338 на «механизированную установку для стрельбы ракетными снарядами различных калибров» было внесено в реестр изобретений 19 февраля 1940 года. Авторами числились главный инженер Реактивного научно-исследовательского института (РНИИ) генерал-майор инженерно-авиационной службы Андрей Григорьевич Костиков и конструктор того же института инженер-полковник инженерно-артиллерийской службы Иван Гвай. Заявку о выдаче этого документа они подали в марте 1939 года, а через полгода включили в число соавторов начальника отделения Артиллерийского управления Василия Аборенкова, курировавшего работу РНИИ.

Вручение правительственных наград в Кремле за участие

в разработке и внедрении

«Катюш»: Ю.А. Победоносцев, Л.С. Душкин, Г.А. Костиков и др. В центре М.И. Калинин. 1942 г. РГАНТД. Ф.133. Оп.1. Д.86. Л.1. Федеральное архивное агентство.

Уже 28 июля 1941 года Костикову дали звание Героя социалистического труда с вручением ордена Ленина и Золотой звезды. Представили его и на Сталинскую премию 1-й степени. И только в 1991 году звание Героя соцтруда за большой вклад в создание «Катюши» присвоили еще шестерым: Ивану Клейменову, Георгию Лангемаку, Василию Лужину, Борису Петропавловскому, Борису Слонимеру и Николаю Тихомирову. А предшествовали этому такие события.

В марте 1937 году приказом по наркомату оборонной промышленности тогдашний директор РНИИ (НИИ № 3) Иван Клеймёнов и его заместитель — главный инженер института Георгий Лангемак по результатам испытаний реактивных снарядов были поощрены денежной премией и представлены к правительственным наградам «за разработку новых типов вооружения».

2 ноября того же года Клейменов, руководивший РНИИ с 1933 года, и Лангемак были арестованы по обвинению в подрыве государственной промышленности, участии в совершении теракта и в контрреволюционной организации.

Клейменова НКВД сделало руководителем антисоветской организации в РНИИ. На заседании выездной сессии Военной коллегии ВС СССР его приговорили к расстрелу за участие в «антисоветской диверсионно-террористической организации» и «шпионаж в пользу германской разведки». Приговор привели в исполнение 10 января 1938 года. На следующий день его участь разделил Георгий Эрихович Лангемак.

«Члена диверсионно-террористической организации» — начальника сектора РНИИ, конструктора жидкостных ракетных двигателей Валентина Глушко арестовали в марте 38-го. Однако подкрепить его «вредительскую деятельность» доказательствами не удалось. Материалы дела через год направили не в суд, а на рассмотрение Особого совещания в НКВД,

указав в повестке к заседанию, что «в настоящий момент уточнить его

[Глушко] вовлечение в организацию не представляется возможным». Тем не менее, Особое совещание определило конструктору восемь лет исправительно-трудовых лагерей. Но поскольку он являлся лучшим специалистом по жидкостно-реактивным двигателям, его направили отбывать наказание в так называемую «шарагу», где он продолжил вести конструкторскую работу.

Глушко вместе с Сергеем Королевым, который также трудился РНИИ и был арестован «за вредительство» в июне 1938 года, стали главными разоблачителями Костикова. В 1957 году от них, уже членов-корреспондентов АН СССР и Героев социалистического труда, в редакцию Большой советской энциклопедии пришло письмо, в котором говорилось, что «в 1937-1938 годах, когда наша Родина переживала трудные дни массовых арестов советских кадров, Костиков, работавший в [РНИИ] рядовым инженером, приложил большие усилия, чтобы добиться ареста и осуждения как врагов народа основного руководящего состава этого института, в том числе основного автора нового типа вооружения талантливого ученого-конструктора, заместителя директора института по научной части Г.Э. Лангемака. Таким образом, Костиков оказался руководителем института и «автором» этого нового типа вооружения, за которое и был сразу щедро награжден в начале войны».

Глушко и потом несколько раз писал об этом в разные инстанции, а в 1989 году, после его нового резкого публичного выступления, была создана комиссия под эгидой ЦК КПСС, которая должна была разобраться с авторством «Катюши». В ее работе участвовали сотрудники Генпрокуратуры

и КГБ, а предварительные выводы склонялись к юридической правомерности авторства Костикова. Но после того как подготовленный документ был направлен на экспертизу в Академию наук СССР, Миноборонпром, Генштаб и Комиссию президиума Совмина СССР по военно-промышленным вопросам ситуация изменилась.

Про Костикова и Аборенкова

было решено говорить, что они «внесли вклад в разработку, испытания и совершенствование пусковой установки, в принятие ее на вооружение Красной Армии и внедрение в серийное производство».

Относительно доносов со стороны Костикова прокуратура заняла противоречивую позицию. С одной стороны, в документах говорилось, что в ходе проведенной проверки не было установлено каких-либо данных, «которые бы свидетельствовали о произведенных в РНИИ арестах по доносам А.Г. Костикова». С другой, в прокурорском заключении упоминается о его причастности к необоснованным обвинениям сотрудников и руководителей института в контрреволюционном вредительстве. «20 июня 1938 года Костиков возглавил экспертную комиссию, которая дала заключение органам НКВД о вредительском характере деятельности инженеров Глушко и Королева», — говорится в документе.

Кроме всем известных Studebaker US6, установки БМ-13 ставились и на другие поставлявшиеся по ленд-лизу автомобильные шасси, например Chevrolet, GMC, или Ford Marmon HH6-COE4