Рассказы для детей на тему "Моя семья"

Рассказы для детей старшего дошкольного возраста

«Семья»

Василий Сухомлинский

Бабушка отдыхает

Пришла из школы маленькая Галинка. Открыла дверь, что-то хотела весело сказать маме. Но мама пригрозила Галинке пальцем и прошептала:

– Тихо, Галинка, бабушка отдыхает. Целую ночь не спала, болело сердце.

Галинка тихонько подошла к столу, положила портфель. Пообедала и села учить уроки. Читает книжку тихо, про себя, чтобы не разбудить бабушку.

Открылась дверь, пришла Оля, подружка Галинки. Она громко сказала:

– Галинка, слушай…

Галинка погрозила ей пальцем, как мама, и прошептала:

– Тихо, Оля, бабушка отдыхает. Целую ночь она не спала, болело сердце.

Сели девочки к столу и рассматривают рисунки.

А из закрытых бабушкиных глаз выкатились две слезинки.

Когда бабушка встала, Галинка спросила:

– Бабушка, почему вы во сне плакали?

Бабушка улыбнулась, приголубила Галинку. В ее глазах светилась радость.

Василий Сухомлинский

Все добрые люди – одна семья

Во втором классе был урок рисования. Дети рисовали ласточку.

Вдруг в дверь кто-то постучал. Учитель открыл дверь и увидел заплаканную женщину – мать маленькой бело косой, синеглазой Наташи.

– Прошу вас, – обратилась мать к учителю, – отпустить Наташу. Бабушка умерла.

Учитель подошел к столу и тихо сказал:

– Дети, пришло большое горе. У Наташи умерла бабушка. Наташа побледнела. Глаза ее наполнились слезами. Она склонилась на парту и тихо плакала.

– Иди, Наташа, домой. За тобой пришла мама.

– Пока девочка собралась, чтобы идти домой, учитель сказал:

– У нас тоже сегодня не будет уроков. Ведь в нашей семье – большое горе.

– Это же в Наташиной семье? – спросил Коля.

– Нет, в нашей человеческой семье, – объяснил учитель. – Все добрые люди – это одна семья. И если кто-то в нашей семье умер, мы осиротели.

Василий Сухомлинский

Седьмая дочь

Было у Матери семь дочерей. Поехала однажды Мать в гости к сыну, а сын жил далеко-далеко. Возвратилась Мать домой через месяц.

Когда она вошла в хату, дочки одна за другой стали говорить, как они соскучились по Матери.

– Я соскучилась по тебе, как маков цветок по солнечному лучу, – сказала первая дочь.

– Я ждала тебя, как сухая земля ждет каплю воды, – промолвила вторая дочь.

– Я плакала о тебе, как маленький птенец плачет о птичке… – ворковала третья дочь.

– Мне трудно было без тебя, как пчеле без цветка, – сказала четвертая дочь, ласкаясь к матери и заглядывая ей в глаза.

– Ты снилась мне, как розе снится капля росы, – щебетала пятая дочь.

– Я выглядывала тебя, как вишневый сад выглядывает соловья, – прошептала шестая дочь.

А седьмая дочь ничего не сказала, хотя сказать ей надо было очень много. Она сняла с ног Матушки обувь и принесла ей воды в большом тазике – помыть ноги.

Борис Ганагов

Они забыли…

Род, родина, родные, родимый… Увы, кого-то эти слова — пустой звук. Жил Сережа с родителями, да разве являлись они отцом и матерью? Они думали только о выпивке. Напиваясь, отец зверел и избивал своего малыша. Мальчик убегал из дому и ночевал летом в парке, а зимой в подъездах.

Пропив все, родители продали квартиру, забыв, что они отец и мать. И уехали куда-то, не вспомнив про сына.

Сережа оказался один, без дома, а было ему всего пять лет. Пищу он искал в мусорках, иногда голодал сутками.

Как-то он подружился с таким же бездомным мальчиком. Вдвоем было лучше. Однажды они устроились на ночлег в старой машине на свалке и заснули. Что им снилось? Может быть, дом, тарелка с кашей, от которой шел вкусный пар, или мама, еще трезвая мама, поющая колыбельную песню?

Проснулся Сережа от едкого дыма — машина горела. Дверь заклинило, огонь уже обжигал лицо, руки. Сергей изо всех сил толкнул дверцу, выскочил, попытался вытащить друга, но машина взорвалась. Ударной волной его отбросило в сторону. Он потерял сознание; придя в себя и увидев свое обгоревшее лицо, решил только по ночам выходить на поиски пищи. Малыш страдал от сильных ожогов. Ему казалось, что он забыт и брошен всеми.

Однажды – о неисповедимые пути Господни! — его на свалке нашли журналисты. Взволнованные судьбой бездомных детей, они рассказали о мальчике по телевидению.

Уже на следующий день в студию позвонил мужчина, назвавший себя Николаем. Он сказал, что хочет найти Сережу и усыновить его. Вскоре Николай увез мальчика к себе в деревню. Добрые люди собрали деньги на операцию. Теперь ожогов уже не видно. Заживают и душевные ожоги. Сережа учится в школе. Он самый счастливый человек на свете — у него есть дом, есть отец.

Василий Сухомлинский

Сказка о Гусыне

В жаркий летний день вывела гусыня своих маленьких желтеньких гусят на прогулку. Она показывала деткам большой мир. Этот мир был зеленым и радостным – перед гусятами раскинулся огромный луг. Гусыня учила деток щипать нежные стебельки молодой травки. Стебельки были сладкие, солнышко теплое и ласковое, трава мягкая, мир зеленый и поющий многими голосами жучков, бабочек, мотыльков. Гусята были счастливые.

Вдруг появились темные тучи, на землю упали первые капли дождя. А потом посыпались крупные, как воробьиные яички, градинки. Гусята прибежали к маме, она подняла крылья и прикрыла ими своих детей. Под крыльями было тепло и уютно, гусята слышали, как будто бы откуда-то издалека доносится грохот грома, вой ветра и стук градинок. Им даже стало весело: за материнскими крыльями творится что-то страшное, а они в тепле и уюте.

Потом все утихло. Гусятам хотелось поскорее на зеленый луг, но мать не поднимала крылья. Гусята требовательно запищали: выпускай нас, мама.

Мать тихо подняла крылья. Гусята выбежали на траву. Они увидели, что у матери изранены крылья, вырваны многие перья. Мать тяжело дышала. Но мир вокруг был таким радостным, солнышко сияло так ярко и ласково, жучки, пчелы, шмели пели так красиво, что гусятам почему-то и в голову не пришло спросить: «Мама, что с тобой?» И когда один, самый маленький и слабенький гусенок подошел к маме и спросил: «Почему у тебя изранены крылья?» – она тихо ответила: «Все хорошо, мой сын».

Желтенькие гусята рассыпались по траве, и мать была счастлива.

Василий Сухомлинский

Легенда о материнской любви

Был у матери единственный сын. Женился он на девушке изумительной красоты. Но сердце у девушки было черное, недоброе.

Привел сын молодую жену в дом. Невзлюбила сноха свекровь, сказала мужу: «Пусть не заходит мать в хату, посели ее в сенях».

Поселил сын мать в сенях, запретил ей в хату заходить… Но мало показалось снохе и этого. Говорит она мужу: «Чтобы и духом матери не пахло в хате».

Переселил сын мать в сарай. Только по ночам выходила мать на воздух. Отдыхала однажды вечером молодая красавица под цветущей яблоней и увидела, как мать вышла из сарая.

Рассвирепела жена, прибежала к мужу: «Если хочешь, чтобы я жила с тобой, убей мать, вынь из ее груди сердце и принеси мне». Не дрогнуло сердце сыновнее, околдовала его невиданная красота жены. Говорит он матери: «Пойдемте, мама, покупаемся в реке». Идут к реке каменистым берегом. Споткнулась мать о камень. Рассердился сын: «Смотрите под ноги. Так мы до вечера будем идти к реке».

Пришли, разделись, искупались. Убил сын мать, вынул из ее груди сердце, положил на кленовый листок, несет. Трепещет материнское сердце.

Споткнулся сын о камень, упал, ударился, упало горячее материнское сердце на острый утес, окровавилось, встрепенулось и прошептало: «Сыночек, не больно ли ты ушиб колено? Присядь, отдохни, потри ладонью ушибленное место».

Зарыдал сын, схватил материнское сердце в ладони, прижал к груди, возвратился к реке, вложил сердце в растерзанную грудь, облил горячими слезами. Понял он, что никто не любил и не может любить его так преданно и бескорыстно, как родная мать.

Столь огромной была материнская любовь, столь глубоким и все сильным было желание материнского сердца видеть сына счастливым, что ожило сердце, закрылась растерзанная грудь, встала мать и прижала голову сына к груди. Не мог после этого сын возвратиться к жене, постылой стала она ему. Не вернулась домой и мать. Пошли они вдвоем степями и стали двумя курганами. Каждое утро восходящее солнце первыми своими лучами озаряет вершины курганов…

Василий Сухомлинский

Я больше не буду

Весной пятиклассники помогали колхозникам сажать арбузы и дыни. Руководили работой два старика – дед Дмитрий и дед Дементий. Оба они были седыми, у обоих лица покрыты морщинами. Они казались детям ровесниками. Никто из детей не знал, что дед Дементий – отец деда Дмитрия, одному из них девяносто лет, а другому – за семьдесят.

И вот деду Дементию показалось, что сын его неправильно подготовил семена арбузов к посадке. Удивленные дети услышали, как дед Дементий стал поучать деда Дмитрия:

– Какой же ты нерасторопный, сынок, какой несообразительный… Век учу тебя и не могу научить. Семена арбузов надо выдержать в тепле, а ты что сделал? Они же озябли… Неделю будут сидеть в земле неподвижно…

Дед Дмитрий стоял перед дедом Дементием, как семилетний мальчик: ровно, переминаясь с ноги на ногу, наклонив голову… и с уважением шептал:

– Тату, больше этого не будет, извините, тату…

Дети задумались. Каждый из них вспомнил своего отца.