Специфика программы мектебе в Оренбургском крае

В соответствии с традиционными принципами мусульманского обучения, которые сложились еще в раннем средневековье, здесь не применялась классно-урочная система. Все ученики занимались вместе, в одной комнате, но каждый работал по индивидуальной программе, заучивая вслух свое задание. Чиновник Департамента духовных дел иностранных исповеданий Министерства внутренних дел И. Платонников, проводивший здесь ревизию в 1910 г., отмечал, что в классных комнатах практически не было мебели: «Ученики сидят на полу, поджавши под себя ноги, вокруг низких квадратных столиков, на которых помещаются учебные книги, по 5-6 человек вокруг каждого стола. Уже при входе в помещение училища посетителя оглушает одновременный галдеж нескольких десятков ученических голосов, характеризующий преподавание по старому методу. Все в одно время читают вслух, заучивая каждый свое, отчего и получается сплошной гул и шум»¹.

Все ученики мектебе и часть шакирдов медресе были местными жителями, а по окончании занятий отправлялись ночевать по домам. Иногородние воспитанники жили и спали непосредственно в учебных классах, тут же были разложены по шкафам и вещи пансионеров. Они вставали в 7 часов утра, занимались с 9 до 12 часов, а затем сами готовили себе горячий обед по отдельности или в складчину. В 2 часа шакирды возобновляли свои уроки, которые в мектебе заканчивались в 4 часа дня, а в медресе продолжались до 9 часов вечера, после чего ложились спать в 11. В течение дня ученики 3 раза делали перерыв на чай, а в установленное время обязательно посещали 5-кратную молитву. При большой продолжительности полный курс приходского училища ежегодно оканчивали от 3 до 7 человек. В 1898-1905 гг. в медресе «Валия» учился выдающийся татарский писатель, ученый и государственный деятель Галимджан Гирфанович Ибрагимов (1887-1938), исключенный за участие в студенческих волнениях.

Фото 57. Галимджан Гирфанович Ибрагимов

Данное событие нашло отражение в его первом литературном опыте, рассказе «Изгнание из медресе шакирда Заки» (1907). Это учебное заведение окончил редактор журнала «Дин ва магишат» («Религия и жизнь»), публицист, автор пьес религиозно-дидактического содержания Галлямутдин Хуснутдинович Ханисламов (1875 - после 1938).

В 1910 г. его педагогический коллектив ограничивался тремя преподавателями, которые не получали определенного жалованья за работу. В летнее время все они подрабатывали торговлей, обеспечивая себя средствами на целый год, а в учебное время довольствовались добровольными подношениями от родителей учеников. Помимо самого заведующего, здесь преподавали два воспитанника медресе «Валия»: с 1906 г. – каргалинский мещанин Файзрахман Абдрахманович Нигматуллин, а с 1909 г. – оренбургский мещанин Абдулбари Гимадутдинович Хисамутдинов².

В медресе жестко подавлялись любые проявления свободомыслия, царила атмосфера доносительства и постоянных обысков, в ходе которых у студентов изымались светские книги. 22 февраля 1907 г. ученики медресе «Валия» при 1-й соборной мечети города объявили забастовку, добиваясь введения в программу светских предметов, но были немедленно отчислены³. Их поддержали шакирды всех мусульманских школ Оренбурга и Сеитовского посада, собравшие на митинг 27 февраля более 400 человек. По результатам бурного обсуждения была принята резолюция, которая содержала требования:

1. Передать все финансово-хозяйственные вопросы в ведение попечительского совета, избираемого прихожанами и учениками.

2. Для заведования педагогической частью образовать на паритетной основе совет из преподавателей и студентов.

3. Сформировать на тех же принципах специальную комиссию для разработки новой программы обучения.

4. Принять обратно всех отчисленных шакирдов⁴.

Одновременно в газетах «Вакыт» и «Урал» ученики городских медресе опубликовали ряд политических требований: реального обеспечения демократических свобод, защиты прав женщин, выбора делегатов от учащейся молодежи в Государственную Думу, разрешения издавать собственный журнал. Однако М.-В. А. Хусаинов проигнорировал и само собрание, и его резолюцию.

Помимо мектебе и медресе, мусульманские дети учились обычно по старометодной системе еще у частных лиц, особенно женщины-мусульманки. С 1875 года в Оренбургской губернии стали открываться «русско-башкирские» и «русско-татарские» училища, которых на 1916 г. насчитывалось до 60. Например, Юмагузинская, Мраковская, Таяумбетовская, Сенткуловская русско-башкирские школы. К 1915 г. на обучение по новым методам перешли 59 % мусульманских начальных школ (мектебов) Оренбургской губернии, причём наиболее высоким этот показатель был в Оренбургском уезде – 77 %, а в Орском уезде он составлял всего 42 %⁵. Шел также количественный рост мектебе. В 1900 г. Оренбургская губерния насчитывала 266 мусульманских учебных заведений, в 1915 г. их число превысило 541⁶.

Таким образом, к 1916 г. в Оренбургской губернии сформировалась система инородческого и мусульманского образования: мектебе, медресе, русско-башкирские и русско-татарские училища.

Важную оценку мусульманского образования дало Совещание при Министерстве просвещения по вопросам образования восточных инородцев в 1905 г. с участием Н.Ф. Катанова, В.Д. Смирнова, Х.А. Монастырлы, Н.П. Остроумова и М.А. Машанова. Говоря о системе мусульманского образования, совещание отметило «многие бесспорные достоинства этой старинной школы, близость к народу, отсутствие формализма в преподавании и испытаниях, сосредоточенный на нравственных вопросах курс учения, автономное управление, преподавание на родном языке учащихся, добродушное отношение учителей к учащимся. Слабые стороны мектебе и медресе, по мнению некоторых исследователей, – это воспитание одностороннего, фанатического настроения у учащихся, стремление «отатарить» все магометанские народности России»⁷. В силу традиционализма школы и невозможности ее реформировать рекомендовалось создание общеобразовательных школ для инородцев в рамках правительственных школ. Результатом совещания стало принятие новых «Правил о начальных училищах для инородцев, живущих в восточной и юго-восточной России» Министерством просвещения.

В Правилах Правительства «О мерах к образованию восточных инородцев, населяющих Россию» от 26 марта 1870 г. была введена должность окружных инспекторов татарских, башкирских и казахских школ, что способствовало взаимодействию государственной власти и инородческих школ, их развитию. С закрытием в Оренбургском учебном округе должности инспектора татарских, башкирских и киргизских (казахских) школ 4 июня 1903 года данной должности⁸ ухудшилось такое взаимодействие власти и инородческих школ. Но были и определенные плюсы от автономии мусульманских школ, которые сами устанавливали распорядок и содержание своей образовательной деятельности.

По реформе инородческих школ Правительство издало Правила от 01.11.1907 года и Правила от 14.06.1913 г., в которых признавало право на родной язык у учащихся в инородческих школах, где рекомендовало преподавание родного языка у учащихся в особые часы после основного курса. Законами 1 ноября 1907 года и 14 июня 1913 г. были утверждены для инородцев особые начальные школы и меры по их реформе. С 2 по 8 апреля 1915 года в Отделе Народного Образования Губернской Земской Управы в г. Оренбурге прошло совещание по реформе инородческих школ, устроенном при участии представителя учебного ведомства С.Г. Сироткина, представителей мусульманского населения, членов школьной комиссии и представителей уездных и Губернских Управ Оренбургского Земства. На совещании была принята программа четырехгодичной школы для мусульманского населения, в состав которой вводились общеобразовательные предметы, согласно требованиям земства и местного населения. Обучение должно было проводится на русском языке и на родных языках населения. На совещании была приведена статистика количества учителей для инородческих школ, которых необходимо подготовить по новой программе. Для мусульман всех уездов Оренбургской губернии понадобится 987 учителей; из них для Челябинского уезда – 146, Оренбургского – 150, Верхнеуральского и Троицкого – 269, Орского – 422. Уфимское земство для проведения всеобщего обучения нуждалось в 2910 учителях. Некоторые земства на 1916 г. уже приступили в подготовке учителей. В конце декабря 1914 г. Златоустовское уездное земство открыло специальные педагогические курсы для инородцев. В 1916 г. Уфимское и Стерлитамакское губернские земства открыли трехгодичные педагогические курсы для инородцев. В г. Оренбурге с 1916 г. Оренбургская Губернская Управа открыла двухгодичные педагогические курсы для инородцев и составили соответствующую учебную программу. Уездные земства поддержали новый тип мусульманских школ. Так, в 1915 году Орским уездным собранием было ассигновано 15 000 рублей, Верхнеуральско-Троицким – 10 000 рублей, Оренбургским – 7 000 рублей, Челябинским – 4 000 рублей, всего 36 000 рублей. Предлагались субсидии только тем школам, которые принимали предлагаемую программу.

Принятая совещанием учебная программа четырехгодичной земской мусульманской школа учитывала: решение частного совещания духовных лиц Оренбургского Магометанского Духовного Собрания от 14.12.1913 г.; программу вероучения, составленную Оренбургским Магометанским Духовным Собранием и постановление III-го всероссийского мусульманского съезда 1906 году в Нижнем Новгороде.

Специфика программы заключалась в следующих пунктах: «Земская мусульманская школа имеет целью снабжать детей теми знаниями, которые необходимы для обыденной жизни. В земской мусульманской школе будут преподаваться следующие предметы: вероучение, родной язык, русский язык, грамматика, история, география, природоведение, пение, гигиена и рисование. В земской мусульманской школе будет один класс, состоящий из 4-х отделений. Курс каждого отделения в земской мусульманской школе будет проходиться в течение одного года, а прохождение всего курса будет продолжаться четыре года. Прием учащихся, начиная с 7 лет, в земскую мусульманскую школу должен производиться ежегодно не позже 1-го октября, в 1-е отделение без экзамена, а в прочие отделения с соответствующими экзаменами. Число учащихся в каждом отделении не должно превышать пятидесяти»⁹.

Основными предметами по программе мусульманской начальной школы являлись: 1. Вероучение: Коран, тяджвид, ильмихал, ахляк, священная история и история Ислама; 2. Родной язык: чтение, письмо, диктовка и изложение на родном языке; 3. Арифметика: счет, нумерация, четыре действия, именованные числа, правила арифметики и понятие о дроби; 4. История России; 5. География: термины, российская и общая; 6. Русский язык: чтение, письмо, разговор, диктовка и изложение по русскому языку; 7. Пение: «иляги», пение стихов религиозно-духовного характера по мотивам, достойным мектебского духа; 8. Гигиена: правила гимнастики и гигиены, относящиеся к правильному росту детей; 9. Природоведение: ботаника, зоология и сельскохозяйственные знания; 10. Рисование.

По дисциплинам вероучения, проходившим учащиеся школы в первый год изучали общие основы Корана, начальные познания правил и догматов веры (ильмихал), учили слова «Тявхид и Шагадат» со значениями.

На второй год обучения, знакомятся со знаками надстрочными и подстрочными, встречающимися при чтении Корана и активно уже умели читать Коран согласно с требованиями тяджвидя (ихфа, изгар, идгам). Учащиеся знакомились с основными догматами мусульманской веры (иман-тафсыли) и обучались совершению намаза «тагарата», заучивали молитвы.

На третий год углублялись знания по Корану и требовалось безусловное правильное чтение Корана с соблюдением всех правил тяджвидя. Изучались все необходимые правила и постановления веры, относительно пяти столпам веры (единобожие, намаз, ураза, закят, хадж).

На четвертом году обучения, кроме безошибочного чтения Корана по правилам тяджвидя, основной упор делался на заучивание самых важных стихов из Корана. Изучались книги шариата (Яминь, Таляк, Иджара, Игара, Касеб, Садака). По предмету Ахляк (этика) все четыре года учащиеся узнавали о правах и обязанностях человека пред родителями, учителями, товарищами, правила отношения с людьми и изречения пророка Мухаммеда об этике. По предмету Тарих – Мукаддас (священная история) все четыре года изучались: история ислама, биография пророка Мухаммеда и история известных пророков и халифов. По предмету иляги (пение) учащиеся заучивали стихи религиозно-нравственного характера.

Родной язык (6 уроков в неделю) предполагал в первый год обучения прохождение азбуки и обучение чтению книг. На второй и последующие года обучения – быстрое и отчетливое чтение, пересказ прочитанного, знание правил устной и письменной речи.

Таким образом, принятая для земских мусульманских школ программа, для своего времени была прогрессивной и смогла бы сыграть важную роль в духовном просвещении мусульман, если бы не последующие трагические исторические события Октябрьской революции, гражданской войны и советского атеизма, которые привели к слому всего мусульманского образования в целом.

Важным подспорьем в духовно-образовательной сфере просвещения инородцев было открытие библиотек в селах на национальных языках. К 1916 г. были открыты шесть инородческих библиотек с тремя подрайонными библиотеками при них и вечерними курсами национальной грамоты при каждой библиотеке: в селе Мраково Оренбургского уезда; в селе Метелево Челябинского уезда; в селах Учалы и 1-я Аскарова Верхнеуральского уезда; в селах Темясово и Идильбаево Орского уезда. Также, согласно постановления первого очередного Губернского Земского Собрания от 1916 г., была создана инородческая библиотека при отделе Народного Образования в г. Оренбурге. Цель библиотеки заключалась в том, чтобы собрать всю литературу на местных инородческих языках, а также русскую и иностранную литературу по вопросу об инородцах. Инородческий подотдел, занимавшийся комплектованием библиотеки, обратился к четырнадцати губернским и к ста шестнадцати уездным земствам с просьбой прислать в обмен материалы по вопросу об образовании инородцев. Только книготорговцы-мусульмане в 1916 г. прислали более 900 томов книг разного содержания, на переплет которых ушло в библиотеке более ста рублей.

На совещании в здании Уфимской губернской управы по вопросам инородцев 20 июля 1916 г. под председательством уфимского заведующего мероприятиями по образованию инородцев господина Терегулова и двадцати трех лиц, командированных земствами, был составлен список лучших учебников на татарском и русском языках для земских мусульманских школ. На книжном рынке в это время на татарском языке было более 60 букварей и более 100 книг для чтения. В списке, предложенном на совещании, были указаны на татарском и башкирском языках: 9 букварей, 11 книг для чтения, 5 грамматик, 8 учебников по арифметике, 6 по географии. На русском языке – 10 букварей и книг для чтения, по русской грамматике – 5, задачников по арифметике – 9, всего 64 книги.

Совещание подвергло критике каждый учебник и признало, что не существует ни одного учебника, который бы отвечал всем основным требованиям. Земствам было предложено взять издание лучших учебников для инородческих училищ на свое финансирование. Совещание установило следующие условия, которым должны отвечать русские учебники: в книгах не должно быть тенденциозности; содержание книг должно быть взято из жизни той народности, для которой они составлены; форма изложения книг должна отвечать требованиям дидактики и методики русского языка в школе данной народности; материал книг должен содействовать нравственному и умственному развитию учащихся¹⁰.

В приведенной таблице первые шесть библиотек районные, остальные подрайонные. В районных библиотекарь получал 50 рублей месячного жалованья, в подрайонных – 15 рублей. В основном все библиотекари были выпускники медресе, мугаллимы.

Таблица 8. Инородческие библиотеки, открытые в 1915 г. в Оренбургской губернии

К 1916 г. было открыто в Оренбургской губернии 24 инородческие библиотеки с общей суммой ассигнования 122.960 рублей. Эти усилия земств по открытию инородческих библиотек послужили делу духовного национального просвещения в Оренбургском крае.

Решение о открытии в г.Оренбурге первой городской мусульманской библиотеки-читальни было утверждено постановлением Оренбургской городской думы от 25 ноября 1917 г. № 335. С 1 декабря 1917 г. Управа заключила контракт, по которому сняла в аренду часть нижнего этажа из двух больших комнат и коридора в здании, принадлежавшем 5-й соборной мечети. На обязанности приходского попечительства лежали осуществление мелкого ремонта, очистка улиц, двора, дымовых труб, отопление, проведение в помещение библиотеки электрического освещения, причем Управа оплачивала энергию пропорционально количеству лампочек¹¹. Общие расходы городского бюджета на содержание библиотеки составляли 7230 руб. В течение 1918 г. для нее было закуплено более 300 наименований книг, в т. ч. Коран, учебники по основам ислама, татарскому языку, арифметике, географии, истории, химии, сочинения Ш. Марджани, Р. Фахретдина, Л. Н. Толстого и др., выписано 5 журналов и 16 газет. Заведующим библиотекой был Хаджиахмет Юсупович Кутлубулатов¹².

По решениям Оренбургского губернского земского собрания ежегодно выдавались пособия: Челябинской мусульманской библиотеке-читальне (600 руб.), библиотекам Мусульманского общества г. Оренбурга (500 руб.), Мусульманского общества Сеитовского посада (300 руб.), 1-го Имангуловского благотворительного культурно-экономического общества (300 руб.)¹³. В 1915 г. помощь земства позволила реализовать проект организации в Каргале специальной школы-мастерской для обучения ремеслам детей бедных мусульман. По просьбе председателя местного общества, которому удалось собрать всего 500 руб., оно добавило недостающие 630 руб. на ее оборудование и содержание¹⁴. Органы городского самоуправления также уделяли пристальное внимание нуждам мусульманского населения как важной части местного сообщества. Челябинская мусульманская библиотека-читальня ежегодно получала еще одно пособие из городского бюджета в размере 400 руб.¹⁵. По решениям Троицкой Думы оказывалась финансовая поддержка мусульманскому сиротскому приюту (500 руб.) и библиотеке (300 руб.)¹⁶.

Таким образом, на начало XX в. в Оренбургском крае сложилась система начального (мектебе) и среднего (медресе) мусульманского образования, которое воспитало тысячи выпускников, ставших национальной элитой мусульманского общества России. Основную образовательную нагрузку вели обычные священнослужители (муллы и ахуны), зачастую бесплатно. Уровень грамотности среди инородцев по сравнению с русскими был даже несколько выше среднего. Каждый мусульманин стремился дать своим детям основы Корана и грамотности. Огромную роль в централизованном становлении мусульманских общин сыграло образование Оренбургского магометанского духовного собрания в 1788 г. Появление новометодных школ (мектебе и медресе) с 1870 г. стало новым этапом реформирования системы мусульманского образования. Уездные земства губернии активно открывали библиотеки и курсы для инородцев. В 1916 г. была принята программа земской мусульманской школы, которая поднимала уровень религиозного образования и светских предметов в школе до современных требований. В целом, система мусульманского образования стало основой национального образования на Южном Урале и выполнила свою задачу по воспитанию национальной элиты и общества.

Огромную роль в национальном и мусульманском обучении в Российской империи сыграли начальные мусульманские школы (мектебе), которых в начале XX в. насчитывалось свыше одиннадцати тысяч. Как определяло совещание духовных лиц Оренбургского магометанского духовного собрания: «конечная цель мектеба – научить мусульманских детей чтению и письму, познакомить их с установками ислама, воспитать их в доброй нравственности и указать им путь к достижению благополучия земного и небесного и тем содействовать миру и покою государства»¹⁷. Министерство народного просвещения опиралось на начальную мусульманскую школу как необходимую ступеньку в развитии всей системы инородческого образования и видело в перспективе выравнивание гражданских и религиозных школ в уровне общеобразовательных предметов и повышение общей грамотности и культуры населения. В «Правилах о начальных училищах для инородцев, живущих в Восточной и Юго-Восточной России» от 24.04.1906 г.¹⁸ общий надзор за частными вероисповедными училищами мусульман возлагался на местные учебные органы (пп.9,32), и от них зависело разрешение на открытие новых мектебе и медресе, определение учителей, применение учебников (п.24, 32 –37). Такой общий надзор вели инспектора инородческих училищ, которые должны были состоять в русском подданстве и иметь образование не ниже курса одноклассного училища Министерства народного просвещения (п.33). К употреблению в вероисповедных училищах допускались только те учебные пособия, которые изданы в России, другие – только с особого в каждом отдельном случае разрешения инспектора инородческих училищ (п.35). Причем, частные инородческие вероисповедные училища открывались с разрешения инспектора инородческих училищ в том случае, если содержание училища было обеспечено всеми необходимыми для того средствами и при нем будет состоять класс русского языка (п.36), на который выделялись казенные деньги (п.37). По Правилам устанавливались единообразные формы училищ: первоначальные (школы грамоты) с двухгодичным курсом, начальные одноклассные с четырехгодичным и начальные двухклассные с шестилетним курсом обучения (п.5). Особенно важна была поддержка родных наречий инородцев. «Для облегчения учащимся инородцам перехода к изучению русского языка учебные книги и пособия печатаются на инородческом наречии русскими буквами для народностей, имеющих национальный алфавит, книги эти печатаются в двойной транскрипции, русской и инородческой. Учебные книги и пособия издаются с переводом на русский язык или без перевода» (п.13).

Важный вклад в развитие и реформирование начальных мусульманских школ внесли Постановления III Всероссийского мусульманского съезда в Нижнем Новгороде (16 – 21 августа 1906 года)¹⁹. Было принято, что «во всех селениях должны быть школы начального образования для детей мусульман» (п.1) для детей от 8 до 15 лет (п.4) в объеме двухклассных училищ (п.2) с обучением на родном языке с арабским алфавитом (п.3) с четырехлетним курсом обучения в течение учебного года в деревнях с 1 октября по 15 апреля и в городах – с сентября по 15 мая (п.5). Важно, что было принято решение о единообразии учебной программы для всех мусульманских школ (п.7), что «начальное образование должно быть обязательно для каждого мусульманского мальчика и девочки» (п.12) и что учащиеся мусульманских школ уравнены в правах с русскими школами (п.18). Управление и попечение над школой, назначение учителей ведает местное мусульманское общество (пп.13 – 15). Звание преподавателя (мударисса) в медресе стало отделимо от звания приходского имама, учителя проходили экзамены, особое избрание обществом и утверждались Духовным Собранием (пп.27, 29).

Обучение в мектебах было традиционным, специфика его состояла в изучении и заучивании Корана и овладении арабского алфавита. Учащиеся мектебе (шакирды) начинали занятия в школе с изучения арабского алфавита, состоящего из двадцати восьми букв. Они учили не звуки, а названия букв: а – алиф, б – ба, т – ти и так далее. Овладев алфавитом, они приступали к вероучительным текстам, например, к чтению арабского текста буквослагательным методом по книге «Иман шарты» («Основы веры») и «Афтияк» (извлечение из Корана). Данный метод предполагал, что они сначала говорили названия букв слога и только потом читали весь слог. Параллельно этому усваивалась буквенная символика чисел и письмо. Особенностью арабского алфавита при обучении было: 1) схожесть начертания многих букв, отличающихся только диакритическими знаками; 2) наличие у каждой буквы в зависимости от местонахождения в слове до четырех различных начертаний, отчего число знаков доходило до 118²⁰; 3) недостаточное количество гласных букв, для обозначения которых применяются особые знаки и 4) отсутствие некоторых букв для обозначения звуков неарабских, в том числе татарского языка²¹. Как пишет Н.П. Остроумов: «Мы, привыкшие к простому русскому алфавиту, даже не можем представить всю сложность арабского алфавита и обучения детей арабскому чтению…»²². Препятствием в обучении грамоте учащимися был разрыв между языком обучения в школе и языком общения в семье. Арабский язык в повседневной жизни учащихся не употреблялся. Обучение велось на арабском языке и на литературном тюркском языке, который инородцы понимали в силу общей схожести, но все-таки устная разговорная речь на национальных наречиях была отличной от тюркского языка. В литературном тюркском языке зачастую употреблялись высокие выражения, древнетюркские, арабские и персидские слова, которые во многом были непонятны неграмотным учащимся. Поэтому, некоторые шакирды так и не могли в должной мере освоить курс мектебе и не могли читать. Освоившие курс шакирды без должной практики забывали письменную речь. Это затрудняло передачу знания в мектебе, особенно в плане передачи глубины вероучительных текстов.

Овладев механизмом буквосложения, лучшие ученики мектеба на второй или третий год обучения приступали к чтению религиозно-дидактических произведений восточных и местных писателей: «Ахыр заман китабы» («Книга о светопреставлении») С. Бакыргани (конец ХII ), «Киса-и Йусуф» («Книга о Юсуфе») Кол Гали (начало XIII в.), «Рисала-и Газиза» («Трактат, посвященный Газизе») Т. Ялсыгулова (1768 – 1838), «Мухаммадийа» («Книга, посвященная пророку Мухаммаду») М. Челеби (ум. в 1451 г.), «Субаталь-гад жизин» («Слабость немощных») Суфи Аллаяра (1623 – 1713), «Бадавам» («Постоянно повторяй») и «Кисикбаш китабы» («Книга об отсеченной голове») и другие книги²³. Общеобразовательные знания по истории, географии, математике, этике и эстетике черпались в рамках мусульманской назидательной литературы.

1^ РГИА. Ф. 821. Оп. 133. Д. 626. Л. 43

2^ РГИА. Ф. 821. Оп. 133. Д. 626. Л. 44-45

3^ Простор. – 1907. – 24 февраля

4^ Оренбургский край. – 1907. – 1 марта

5^ Доклады по народному образованию в Оренбургском Губернском Земском Собрании 3-й очередной сессии. – Оренбург, 1916. – С.211.

6^ ГАОО. Ф. 164. Оп. 1. Д. 236. Л. 2 об. – 3.

7^ Фархшатов М.Н. Самодержавие и традиционные школы башкир и татар в начале XX века (1900 – 1917) / М.Н. Фархшатов. – Уфа: Гилем, 2000. С.73.

8^ ГАРФ. Ф. 102. Д. 1242. Л. 22.

9^ Доклады по народному образованию в Оренбургском Губернском Земском Собрании 3-й очередной сессии. – Оренбург, 1916. – С. 254 – 257.

10^ Доклады по народному образованию в Оренбургском Губернском Земском Собрании 3-й очередной сессии. – Оренбург, 1916. – С. 126.

11^ ГАОО. Ф. 21. Оп. 2. Д. 618. Л. 245; Ф. 41. Оп. 1. Д. 1555. Л. 1-1 об.

12^ ГАОО. Ф. 41. Оп. 1. Д. 1546

13^ ГАОО. Ф. 43. Оп. 3. Д. 290. Л. 42 об. – 43.

14^ Оренбургская газета. – 1915. – 23 января

15^ ОГАЧО. Ф. И-3. Оп. 1. Д. 1195. Л. 26 об.; Отчет Челябинской Мусульманской народной библиотеки-читальни за 1915 г. – Уфа: Электро-Типография «Восточная печать», 1916. – С. 8.

16^ ГАОО. Ф. 10. Оп. 2. Д. 202. Л. 10 об. – 11; Отчет Троицкого мусульманского благотворительного общества за 1913 г. – Троицк: Электро-типография «Энергия», 1914. – С. 2–3.

17^ Акт частного совещания духовных лиц округа Оренбургского магометанского духовного собрания. Уфа, 1914. С. 7.

18^ Правила о начальных училищах для инородцев, живущих в Восточной и Юго-Восточной России. Казань : типо-лит. Имп. ун-та, 1906. – С 13.

19^ Ислам и мусульмане Южного Урала в историко-правовом пространстве России: Сборник законодательных актов, постановлений и распоряжений центральных и региональных органов власти и управления XXXXI веках / Автор-составитель А.Б. Юнусова. – Уфа, 2009. – С. 13 – 15.

20^ Фархшатов М. Н. Народное образование в Башкирии в пореформенный период. 60 – 90-е годы ХIХ в. М. : Наука, 1994. – С. 66.

21^ Бакирова А.М. Конфессиональные школы татар в Оренбургской губернии в конце XIX – начале ХХ века Вестник ОГПУ. – № 4 (38). – 2004. – С. 23.

22^ Остроумов Н. П. Мусульманские мактабы и русско-туземные школы в Туркестанском крае // Журнал Министерства народного просвещения. – 1906. – № 2. – С. 122.

23^ Фархшатов М. Н. Народное образование в Башкирии в пореформенный период 60—90-е годы. ХIХ в. М.: Наука, 1994. С. 67.