Статья "Русская дворянская историография Отечественной войны 1812 года"

Отечественная война 1812 года изучается в исторической науке очень давно. На эту тему выпущено более 10 тыс. книг и статей. История Отечественной войны 1812 г. по-прежнему привлекает устойчивый интерес исследователей. Раннюю историографию Отечественной войны 1812 года ряд историков разделяет на дворянскую и буржуазную. Так, например, Н.А. Троицкий пишет: «Самой ранней в историографии 1812 г. явилась официозная дворянская концепция»[1, C.12]

Она начала формироваться еще до окончания войны в публицистике 1812 г. и складывалась по мере выхода в свет таких работ, как анонимно изданные в 1813 г. «Историческое описание войны 1812 г.» Д. И. Ахшарумова и «Краткое обозрение знаменитого похода российских войск против французов в 1812 г.» А. И. Барклая де Толли (племянника фельд­маршала), «Рассуждения о войне 1812 г.» П. А. Чуйкевича (1813),, «Поражение французов на Севере, или военная история знаменитых подвигов российских полководцев и воинов против французов в 1812 г.» Я. Т. Ти­хонова (1814), «О необходимости иметь Историю Отечественной войны 1812 г.» Ф. Н. Глинки (1816), «Военные письма и замечания, наиболее относящиеся к незабвенному 1812 году и последующим» А. А. Писарева (1817). Своеобразным итогом начального периода в развитии дворянской концепции стало «Описание войны 1812 г.» Д. И. Ахшарумова (1819), в основу которо­го легло предыдущее «Описание» этого автора.

Дмитрий Иванович Ахшарумов (1785-1837) - отец петрашевца Д. Д. Ахшарумова, герой Бородина, в 1812 г. адъютант П. П. Коновницына, с 1820 г. генерал-майор вошел в отечественную историографию как создатель первого обобщающего, действительно науч­ного труда о войне 1812 г. Этот труд, добросовестный и сравнительно объективный, содержал в себе некото­рые характерные черты дворянской концепции: преимущественно внешнее описание военных событий без выяснения их социально-экономической и политической обусловленности; представление о «народной войне» как о массовом героизме «партизан и жителей», движимых «преданностью вере и любовью к государю и отечеству»; взгляд на Александра I как на «главное орудие всемощного провидения» в борьбе с Наполеоном. Однако в книге Ахшарумова еще не было основополагающего тезиса дворянской концепции о «единении сословий вокруг престола» в 1812 г.[2, С.67-95]

Важно отметить в рамках начального периода дворянской историографии попытку Ф. Н. Глинки ввести в обиход применительно к войне 1812 г. термин «Отече­ственная» (что сам Глинка понимал так: народная война «за веру, царя и отечество»), но историки приняли этот термин лишь спустя почти четверть века.

Оформление дворянской концепции связано с име­нем Д. П. Бутурлина и выходом в свет его двухтомной «Истории». Дмитрий Петрович Бутурлин (1790-1849) - участник войны 1812 г., адъютант начальника Главного штаба П. М. Волконского и флигель-адъютант царской свиты, с 1824 г. генерал-майор - стал первым официальным историографом «Двенадцатого года». Труд его был написан по заданию Александра, опубликован сначала на французском и только потом (но в те же 1823-1824 гг.) на русском языке и содержал в себе уже все отличительные признаки дворянской концепции [3, С.345] Именно Бутурлин первым «научно» выставил тезис о «единении сословий»: «Всякие ревнования сословий умолкли, и все состояния, одно перед другим, спешили соединиться вокруг престола». Бутурлин еще не употреблял слов «народная война», но подчеркнул, что «весь народ» боролся «в жару усердия» за «изгнание чужезем­цев» п. Александр I у Бутурлина - истинный вождь всех сословий и вдохновитель их победы над полчищами захватчиков: ему «наиболее принадлежит слава сего блистательного похода» Вслед за царем, тоже исклю­чительно высоко, поставлен М. И. Кутузов: «действия фельдмаршала были столь превосходны, что могут выдержать исследование наистрожайшей критики»; «глубокой и постоянной мудрости его поступков Россия обязана скорым избавлением своим». Правда, Бутурлин позволял себе (в отличие от современных советских историков) критиковать отдельные ошибки Кутузова, проистекавшие из его «системы медления», но катего­рические суждения, будто концепция Бутурлина «всячески принижала и затушевывала роль Кутузова», неосновательны. Бутурлин утвердил в отечественной историографии и официозную схему причин войны 1812 г.: «Александр I, угрожаемый неприятельским нашествием на собственные владения свои, должен был помышлять о безопасности оных»; все время после Тильзита агрессивный Наполеон готовится «к нападению» на Россию, а миролюбивый царизм - «к обороне» [4, С.198]

Книга Д. П. Бутурлина, по объему в 5 раз превосходившая «Описание» Д. И. Ахшарумова 1819 г., имела и ряд достоинств, значимых и поныне: широкий круг источников, обилие фактического материала, элементы критического анализа действий обеих сторон, стремление (правда, весьма непоследовательное) к исторической достоверности. Последние два достоинства в большей мере отличают книгу полковника Н. А. Окунева, которая, однако, невелика по объему и акцентирована на военно-стратегических вопросах в ущерб политиче­ским и собственно историческим обобщениям. [5, С.89]

Следующим и наиболее авторитетным в официальных кругах вкладом в развитие дворянской концепции стала 4-томная монография А. И. Михайловского-Данилевского.

Александр Иванович Михайловский-Данилевский (1790-1848)-участник войны 1812 г., бывший адъютант М. И. Кутузова, с 1816 г. флигель-адъютант Александра I, позднее генерал-лейтенант (1835 г.) и академик (1841 г.), - написал свой труд «по высочайшему повелению» Николая I, причем царь собственноручно и тщательно отредактировал рукопись историка, усилив ее верноподданническое звучание. Именно Михайловловский-Данилевский (может быть, по «высочайшей» инициативе) ввел в историографию войны 1812 г. термин «Отечественная», который отныне стал общепринятым вплоть до 1917 года.

Все черты дворянской концепции, отчетливо проявившиеся уже в книге Бутурлина, у Михайловского-Данилевского изощрены, а местами, по-видимому, вследствие царской редактуры, даже утрированы. Александр I, по Михайловскому-Данилевскому, - «лучезарное светило, которое все грело и оживляло», а 1812 год - это «бессмертный памятник» царю, «гимн во славу его» [6,С.340] Кутузова Михайловский-Данилевский, как и Бутурлин, ставил, естественно, ниже царя, но писал о нем значительно больше, чем о царе и оценивал чрезвычайно высоко, подчеркнув, что «Россия следовала мысленно за каждым шагом Кутузова, ...именуя его своим избавителем», и что вообще «со времен Пожарского никто не стоял так высоко в виду всей России». В 1860 г. рецензент «Военного сборника» из окружения Н. Г. Чернышевского (В. А. Дьяков предполагает, что это был А. И. Беренс) справедливо критиковал Михайловского-Данилевского за его «постоянную заботу поставить князя Кутузова безмерно выше всех современных ему генералов Отечественной войны, в особенности Барклая де Толли». Упреки же некоторых советских историков по адресу Михайловского-Данилевского в том, что он, якобы, недооценивал и принижал Кутузова, бездоказательны.

«Народная война», которой Михайловский-Данилев­ский отвел в своем «Описании» целую главу (Т.3. Гл.6), изображается здесь верноподданническим подвигом «во имя бога и государя»: «вся Россия устремилась к оружию... по гласу монаршему», но «главным двигателем было дворянство». О классовой борьбе, сотрясавшей Россию 1812 г., в 4 томах «Описания» нет ни слова. Самый ход войны выглядит под пером Михайловского-Данилевского как «эпопея, можно сказать, сплошных подвигов русских генералов и русской армии», в чем еще дореволюционные критики этого историка справедливо отметили верх «национально-патриотического усердия».

Наполеон у Михайловского-Данилевского - злодей, демон зла, «Аттила новейших времен», последыш Чингисхана и Тамерлана, безнадежно проигрывающий в сравнении с «лучезарным» Александром I и к тому же еще пораженный каким-то маразмом бессилия. Именно личные, демонические качества Наполеона, а не какие-либо международные катаклизмы вроде континенталь­ной блокады породили «грозу двенадцатого года»: «В самом Наполеоне, в алчности его к завоеваниям должно искать причины к войне с Россиею». [7,С.90]

Труд Михайловского-Данилевского отличался и несомненными достоинствами: главным образом, большей, чем у кого-либо из предшественников, источниковой базой, включая документы специально для него открытых архивов, и выразительностью литературного стиля, хотя и сверх меры высокопарного, а по отношению к французам злоречивого. Эти достоинства, а также эпический размах повествования, реклама и поддержка «сверху» обеспечили труду Михайловского-Данилевского широчайшую известность. Автор его прослыл в официозных кругах чуть ли не гением, в лице которого Россия «имеет своего Гомера». Однако уже критически мыслящие современники порицали его творение за верноподданнический дух и обилие вымысла, помогавшего - наносить на русскую военную историю «патриотические румяна», а самого историка называли «лакеем» (так выразился декабрист С. Г. Волконский) и первым пос­ле Крылова «русским баснописцем».

Вершину дворянской историографии 1812 г. представил собой труд М. И. Богдановича, который поныне остается самой подробной историей «Двенадцатого года» (3 тома Богдановича насчитывают 1750 крупно­форматных страниц текста против 1746 страниц среднего формата в 4 томах Михайловского-Данилевского).

Модест Иванович Богданович (1805-1882)-профессор Военной академии, с 1863 г. генерал-лейтенант - написал свою «Историю», как и Михайловский-Данилёвский, «По высочайшему Повелению» и, хотя он про­кламировал не только в тексте, но даже в названии книги свое стремление к объективности и достоверности, остался в рамках дворянской концепции. Александр I у него - «главный руководитель Отечественной войны», дворянство - движущая сила, а вдохновляет их на победу «всевышний промысл». «Народной войне» Богданович, вслед за Михайловским-Данилевским, отвел целую главу, показав «остервенение народа» как свиде­тельство беззаветной «верности царю и Отечеству». Классовая борьба в трехтомнике Богдановича отсутствует. Зато подчеркнуто единение всех сословий вокруг трона: «Все до единого готовы были вооружиться по слову царя в защиту оскорбленного Отечества» [8,С.210]

По сравнению со своими предшественниками Богданович больше внимания уделил стихийным факторам - голоду, холоду, пространствам России, посчитав их очень важным (хотя и не главным, как утверждают, перетол­ковывая Богдановича, его оппоненты) источником русской победы, ибо они «ослабили неприятельскую армию».

В некоторых отношениях Богданович пошел значительно дальше всех своих предшественников, сказав по ряду вопросов новое слово. Так, он осветил военно-экономическую подготовку России к войне 1812 г. настолько подробно, что никто из последующих как дореволю­ционных, так и советских историков, вплоть до JI. Г. Бескровного, не мог сказать об этом больше. Главное же, Богданович обогатил свое исследование элементами научной критики, опираясь на колоссальный научный аппарат почти из 2 тыс. источников - русских и зарубежных. Он первым из отечественных историков зафиксировал в анализе причин войны 1812 г. экономические осложнения, хотя главной причиной, по официально-дворянской традиции, счел личный конфликт амбициозного Наполеона с кротким Александром I. Критически оценил Богданович степень подготовленности русских; войск к войне, условия, в которых содержалось народное ополчение, даже полководческие действия М. И. Кутузова - при Бородине, Тарутине, Красном, на Березине [9,С.60] Правда, он допустил, со своей стороны, немало просчетов и оплошностей, за которые с тех пор и поныне его поругивают специалисты. Однако представлять дела так, что, якобы, «резко отрицательно» встретили книгу Богдановича «прогрессивно настроенные общественные круги», - значит судить об этом предвзято. По-разному судили о книге в различных кругах. Например, ярый ненавистник «крамолы», практик и теоретик жандармского сыска И. П. Липранди подверг книгу Богдановича уничтожающей критике, а более «прогрессивный» П. X. Граббе (в молодости - герой 1812 г., затем декабрист), отметив у Богдановича «добросовестность, умеренность и правдивость», хотя и с «ошибками и промахами», заключал в письме к А. П. Ермолову: «Труд г.Богдановича нахожу очень заслуживающим уважения».

Труды Д. П. Бутурлина, А. И. Михайловского-Данилевского, М. И. Богдановича - наиболее крупные и характерные образцы дворянской концепции в отечественной историографии 1812 г. Другие плоды той же кон­цепции, созданные позднее В. К. Надлером, Н. К. Шильдером, как и публиковавшиеся ранее Д. И. Ахшарумовым, Н. А. Окуневым, не содержали ничего принципиально нового, хотя в некоторых из них заострялись те или иные идеи дворянской историографии. Так, Н. К. Шильдер акцентировал культ личности Александра I, а В. К. Надлер - еще и «помощь всевышнего», наряду с «небывалой стойкостью» Александра и «восторженной преданностью» ему народов России.

Таким образом, раннюю дореволюционную историографию Отечественной войны 1812 года историки разделяют на дворянскую и буржуазную. Принято считать, что самой ранней в историографии 1812 г. явилась дворянская концепция. Она начала формироваться еще до окончания войны в публицистике 1812 г.

Список использованных источников и литературы

1. Троицкий, Н. А. Отечественная война 1812 года. История те­мы [Текст] / Н.А.Троицкий. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1991,- 112 с.

2.Тартаковский, А. Г. У истоков русской историографии 1812 г [Текст] /А.Г.Тартаковский // История и историки: историографический ежегодник. -1978.-С. 67-95.

3. Бутурлин, Д. П. История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812 г. Часть первая [Текст] / Д.П. Бутурин. - СПб.: Военная типография, 1837.- 441с.

4. Жилин, П.А. Фельдмаршал М. И. Кутузов [Текст] / П.А.Жилин.-М.: Воениздат, 1988.- 368 с.

5. Окунёв, В.И. Рассуждение о больших военных действиях, битвах и сражениях, происходивших при вторжении в россию в 1812 году [Текст] / В.И.Окунёв.- Спб.: [В типографии Штаба Отдельного корпуса внутренней стражи], 1841.- 300 с.

6. Михайловский-Данилевский, А.И. Описание Отечественной войны в 1812 г.: Часть 1. [Текст] / А.И. Михайловский-Данилевский. - СПб.: Тип. Штаба Отдельного Корпуса Внутренней Стражи, 1843.- 473 с.

7. Шунков, В.И. Вопросы военной истории России XVIII и первая половина XIX вв. [Текст] /В.И. Шунков.-М.: Наука, 1969.-467 с.

8. Тартаковский А. Г. 1812 год и русская мемуаристика. М.: Наука, 1980. – 312 с.

9.Бескровный, Л.Г. Отечественная война 1812 года [Текст] / Л.Г.Бескровны.- М.: Соцэкгиз, 1962. – 611 с.