Тэффи "Блины". 6 класс (родная литература)

Тэффи

… Часто перечитываю ее книги. Конечно, была Тэффи большой писательницей, у которой смешное неизменно переплеталось с грустным…

Андрей Седых

«Далекие, близкие», Нью-Йорк,1962

Происхождение Тэффи

Родившись в семье успешного юриста, Надежда могла не заботиться о будущем, а просто ожидать хорошего замужества, растить детей. Но была в ее семье какая-то особенность. Две дочери выросли очень беспокойными и талантливыми.  Вероятнее всего любовь к литературе привила дочкам мама — Варвара Александровна, в девичестве Гойер, имевшая французские корни.

О своем рождении

«Я родилась в Петербурге весной (это 24 апреля 1872 года), а, как известно, наша петербургская весна весьма переменчива: то сияет солнце, то идет дождь. Поэтому и у меня, как на фронтоне древнего греческого театра, два лица: смеющееся и плачущее»

Псевдоним или фамилия?

Тэффи – псевдоним

Настоящая фамилия – Надежда Александровна Лохвицкая

История псевдонима рассказана самой писательницей в рассказе «Псевдоним»

Как появился псевдоним Тэффи?

Надя искала его долго, мучительно размышляя: «Нужно такое имя, которое принесло бы счастье. Лучше всего имя какого-нибудь дурака — дураки всегда счастливые». Однажды такой дурак, вдобавок везучий, ей вспомнился: звали его Степан, для домашних — Стеффи. Отбросив первую букву имени, «дабы дурак не зазнался», Надя подписала одну из своих пьес: «Тэффи».

Тэффи… Это сейчас имя почти не известно, а в начале 20 столетия, до революции, Тэффи была очень популярна и читателями очень любима. Знали ее только под этим именем. Сборники рассказов постоянно переиздавались, со сцены не сходили ее комедии и скетчи; журналы и газеты, где она сотрудничала, были особенно читаемы, нарасхват.

Тэффи писала для массового читателя, и потому среди поклонников ее таланта был и люди всех возрастов и сословий, начиная от почтово-телеграфных чиновников и аптекарских учеников до императора Николая ІІ.

В 1910 году вышел первый двухтомник "Юмористических рассказов" Тэффи . Следом появились духи "Тэффи" и одноименные конфеты.

Избрав псевдоним Тэффи, она писала чудесные юмористические произведения, что само по себе было, да и остается редкостью — женщин-юмористов не так много. Рассказами и фельетонами Тэффи зачитывались.

Перед революцией обе столицы России — и Москва, и Питер — сходили по Тэффи с ума. Из-за нее стрелялись, и не раз, даже не будучи знакомыми с нею.

Сам Николай II, обсуждая, что должно быть в альбоме к 300-летию Дома Романовых, воскликнул, что Тэффи хочет видеть в нем непременно: «Тэффи! Только ее. Никого, кроме нее, не надо. Одну Тэффи!»

Читателей подкупал острый взгляд юмористки и сочувствие к персонажам - детям, старикам, вдовам, отцам семейств, барынькам.

Причем читательская аудитория состояла из представителей разных социальных слоев; это были адвокаты, гувернантки, белошвейки, профессора, актеры, приказчики.

В конце 1918 вместе с популярным писателем-сатириконовцем А. Аверченко Тэффи уехала в Киев, где предполагались их публичные выступления, и после продолжавшихся полтора года скитаний по югу России (Одесса, Новороссийск, Екатеринодар) добралась через Константинополь до Парижа.

В прозе и драматургии Тэффи после эмиграции заметно усиливаются грустные, даже трагические мотивы.

В представлении писательницы, тяжелое время, которое переживает ее поколение, все-таки не изменило вечного закона, говорящего, что «сама жизнь… столько же смеется, сколько плачет»: порою невозможно отличить мимолетные радости от печалей, сделавшихся привычными.

Вторую мировую войну и оккупацию Тэффи пережила, не покинув Париж. Время от времени она соглашалась выступить с чтением своих произведений перед эмигрантской публикой, которой становилось все меньше с каждым годом

Умерла Тэффи в Париже 6 октября 1952.

Это было давно. Это было месяца четыре назад.

Сидели мы в душистую южную ночь на берегу Арно.

То есть сидели-то мы не на берегу, — где же там сидеть: сыро и грязно, да и неприлично, — а сидели мы на балконе отеля, но уж так принято говорить для поэтичности.

Компания была смешанная — русско-итальянская.

Так как между нами не было ни чересчур близких друзей, ни родственников, то говорили мы друг другу вещи исключительно приятные.

В особенности в смысле международных отношений.

Мы, русские, восторгались Италией. Итальянцы высказывали твердую, ничем несокрушимую уверенность, что Россия также прекрасна. Они кричали, что итальянцы ненавидят солнце и совсем не переносят жары, что они обожают мороз и с детства мечтают о снеге.

В конце концов мы так убедили друг друга в достоинствах наших родин, что уже не в состоянии были вести беседу с прежним пафосом.

— Да, конечно, Италия прекрасна, — задумались итальянцы.

— А ведь мороз, — он… того. Имеет за собой… — сказали и мы друг другу.

И сразу сплотились и почувствовали, что итальянцы немножко со своей Италией зазнались и пора показать им их настоящее место.

Они тоже стали как-то перешептываться.

— У вас очень много шипящих букв, — сказал вдруг один из них. — У нас язык для произношения очень легкий. А у вас все свистят да шипят.

— Да, — холодно отвечали мы. — Это происходит от того, что у нас очень богатый язык. В нашем языке находятся все существующие в мире звуки. Само собой разумеется, что при этом приходится иногда и присвистнуть.

— А разве у вас есть «ти-эч», как у англичан? — усомнился один из итальянцев. — Я не слыхал.

— Конечно, есть. Мало ли что вы не слыхали. Не можем же мы каждую минуту «ти-эч» произносить. У нас и без того столько звуков.

— У нас в азбуке шестьдесят четыре буквы, — ухнула я.

Итальянцы несколько минут молча смотрели на меня, а я встала и, повернувшись к ним спиной, стала разглядывать луну. Так было спокойнее. Да и к тому же каждый имеет право созидать славу своей родины, как умеет.

Помолчали.

— Вот приезжайте к нам ранней весной, — сказали итальянцы, — когда все цветет. У вас еще снег лежит в конце февраля, а у нас какая красота!

— Ну, в феврале у нас тоже хорошо. У нас в феврале масленица.

— Масленица. Блины едим.

— А что же это такое блины?

Мы переглянулись. Ну, как этим шарманщикам объяснить, что такое блин!

— Блин, это очень вкусно, — объяснила я. Но они не поняли.

— С маслом, — сказала я еще точнее.

— Со сметаной, — вставил русский из нашей компании.

Но вышло еще хуже. Они и блина себе не уяснили, да еще вдобавок и сметану не поняли.

— Блины, это — когда масленица! — толково сказала одна из наших дам.

— Блины… в них главное икра, — объяснила другая.

— Это рыба! — догадался, наконец, один из итальянцев.

— Какая же рыба, когда их пекут! — рассмеялась дама.

— А разве рыбу не пекут?

— Пекут-то пекут, да у рыбы совсем другое тело. Рыбное тело. А у блина — мучное.

— Со сметаной, — опять вставил русский.

— Блинов очень много едят, — продолжала дама. — Съедят штук двадцать. Потом хворают.

— Ядовитые? — спросили итальянцы и сделали круглые глаза. — Из растительного царства?

— Нет, из муки. Мука ведь не растет? Мука в лавке.

Мы замолчали и чувствовали, как между нами и милыми итальянцами, полчаса назад восторгавшимися нашей родиной, легла глубокая, темная пропасть взаимного недоверия и непонимания.

Они переглянулись, перешепнулись.

Жутко стало.

— Знаете, что, господа, — нехорошо у нас как-то насчет блинов выходит. Они нас за каких-то вралей считают.

Положение было не из приятных.

Но между нами был человек основательный, серьезный — учитель математики. Он посмотрел строго на нас, строго на итальянцев и сказал отчетливо и внятно:

— Сейчас я возьму на себя честь объяснить вам, что такое блин. Для получения этого последнего берется окружность в три вершка в диаметре. Пи-эр квадрат заполняется массой из муки с молоком и дрожжами. Затем все это сооружение подвергается медленному действию огня, отделенного от него железной средой. Чтобы сделать влияние огня на пи-эр квадрат менее интенсивным, железная среда покрывается олеиновыми и стеариновыми кислотами, т. е. так называемым маслом. Полученная путем нагревания компактная тягуче-упругая смесь вводится затем через пищевод в организм человека, что в большом количестве вредно.

Учитель замолчал и окинул всех торжествующим взглядом.

Итальянцы пошептались и спросили робко:

— А с какою целью вы все это делаете?

Учитель вскинул брови, удивляясь вопросу, и ответил строго:

— Чтобы весело было!

• Кто участвовал в разговоре? (Русские и итальянцы)
• Что не устраивало итальянцев в русском языке? (Много шипящих и «свистящих», «А у вас все свистят да шипят».)
• Как объяснили этот факт русские?(«у нас очень богатый язык. В нашем языке находятся все существующие в мире звуки».)
• Еще что не устраивало итальянцев?(«У вас еще снег лежит в конце февраля, а у нас какая красота!»)
• Как удалось разубедить русским итальянцев?(«У нас в феврале масленица. Блины едим.»)
• Знали ли итальянцы, что такое масленица и что такое блины?(Нет)

7. Почему итальянцы не могут понять, что такие блины? (Потому что русские плохо объясняют).

8. Что сказала одна женщина? (Что если съесть много блинов, то будет болеть живот).

9. Кто захотел объяснить, что такое блины? (Учитель математики).

10. Какой фразой заканчивается рассказ Тэффи?(чтобы было весело!)

11. Что значит эта фраза для русского народа? Для России? (люди несмотря на трудности умели радоваться, веселиться, отмечать праздники, Россия всегда славилась широким размахом русских народных гуляний, праздников. Это древний славянский праздник, который нужно отмечать очень весело. А иначе – урожая не будет)

Письменные вопросы

• Настоящее имя Тэффи?
• Кто был поклонником её таланта?
• Когда вышел её первый сборник рассказов? Что было названо её именем?
• Кто были герои её рассказов?
• Меняется ли интонация рассказов Тэффи после эмиграции?
• Что объединяет обе части рассказа «Блины»? Какова общая тема?
• В рассказе «Блин» собеседники говорят об Италии и России. Можно ли назвать этот разговор спором? В чём заключалось достоинство каждой из стран?
• Почему вторая часть называется «Широкая Масленица», хотя речь идет только о блинах? Что комичного в рассказе?