«Униженные и оскорблённые» в прозе XX века. На примере произведения И. Шмелева «Человек из ресторана».
«Небо не стихия человека, стихия его земля. Сам он — существо, стоящее на грани меж землею и небом».
(Карл Барт)
«Жизнь — ад, но этот ад прекрасен. А все прекрасное принадлежит богу».
(Джон Апдайк)
Поиск национальной самобытности на протяжении веков был и остается одним из самых волнующих направлений русской литературы. Национально-историческое развитие заключило в себе христианизацию литературы, которая изображает все трудности настоящей «живой жизни». Наше наследие не позволяет нам отрицать существование неравенства. И это становится одной из главных тем в творчестве Ивана Сергеевича Шмелева.
Опираясь на опыт старших поколений, Шмелев создает повесть «Человек из ресторана», которая пропитана страданиями низких социальных слоёв. Жизнеописание «маленького человека» становится для автора пропускным билетом на одну ступень к таким авторам как Ф.М. Достоевский и М. Горький.
Проскурина Е.Н. в статье «Основная проблематика прозы первой волны русской эмиграции» пишет: «Повесть «Человек из ресторана» (1911) является одним из вершинных произведений дореволюционного творчества Шмелева, выдвинувшая его в ряды крупнейших писателей того периода… Идея защиты человеческого достоинства «униженных и оскорблённых» стала в «Человеке из ресторана» стержнем, организующим всё произведение»[1].
«Человек из ресторана - повесть о «маленьком человеке», который смиряется со своим социальным положением. Писатель ведет повествование от лица Якова Скороходова, официанта в роскошном московском ресторане. Вся жизнь этого человека проходит в служении другим: «будни предназначены для неусыпного труда, а праздники - для полезных разговоров» - говорит один из героев повести. Изо дня в день ему приходится потакать капризам спесивых и напыщенных посетителей, у которых нет ничего кроме их состояний: «Что значат деньги! А сами из себя сморщены, и изо рта у них слышно на довольно большое расстояние, ввиду гниения зубов» [2]. Большая часть аудитории, посещающей ресторан всего лишь своеобразные «кутилы», которым только и нужно выставить себя в более «дорогом свете», поёрничать перед другими: «Ибо все было у них и не о чем им было печалиться. Потому что такое устройство жизни...» [2].
Автор не дает полного описание главного героя произведения, он только указывает на некоторые факты его состояния – как физического, так и духовного, тем самым позволяет читателю самим поработать над образом Скороходова. По определенным подсказкам можно понять, что это уже давно не молодой человек с опрятной внешностью по долгу службы. Его лицо довольно представительное, услужливое и доброе. Яков Софроныч – герой с сильным по духу характером, несмотря на упадок настроения при определенных обстоятельствах. Его нравственное поведение может расцениваться ничем иным, как только его мировоззрением – верующий человек, считающий, что все происходящее – «…так Богу угодно…». Его твердые устои могли бы послужить хорошим примером для героя произведения Леонида Николаевича Андреева «Жизнь Василия Фивейского» - отца Василия, который находясь на службе у господа, является отъявленным безбожником, который большую часть своей жизни проводит в роптаниях на Всевышнего. Всё что он делает, не может расцениваться, как искренние порывы помочь людям, ведь кроме ненависти он к ним ничего не испытывает: «И с смутным чувством близкого ужаса он начал понимать, что он не господин людей и не сосед их, а их слуга и раб, и блестящие глаза великого ожидания ищут его и приказывают ему - его зовут. Все чаще, с сдержанным гневом, он говорил: - Его проси! Его проси! И отворачивался» [3]. В сравнении с этим показательно и отношение простого официанта к своей работе, несмотря на то, что многие посетители с пренебрежением относятся к таким как он, а некоторые дают ему другое имя, только потому, что он на кого-то похож. Для репрессивных господ это всего лишь безликий непримечательный слуга, которого они не считают за человека, так как сильно поглощены манией величия. Тем не менее, Скороходов возвышает свою профессию: «…К нам принимают тоже не с ветру, а все равно как сквозь огонь пропускают, как всё равно в какой университет. Чтобы и фигурой соответствовал, и лицо было чистое и без знаков, и взгляд строгий и солидный. У нас не прими-подай, а со смыслом. И стоять надо тоже с пониманием и глядеть так, как бы и нет тебя вовсе, а ты все должен уследить и быть начеку. Так это даже и не лакей, а как все равно метрдотель из второклассного ресторана…», и без неё уже не может: «Я как начал свою специальность, с мальчишек ещё, так при ней и остался, а не как другие даже очень замечательные господа» [2].
Какими убедительными бы ни были рассуждения Якова Софроныча о профессии – это всего лишь издержки его социального положения. Конечно он горд, что может обеспечить существование своей семьи, но и это обусловлено пониманием и признанием своего места в политическом устое. Всё это в какой-то мере беспокоит главного героя, но не настолько болезненно, чтобы посвятить этому всю жизнь, на протяжении которой он борется за внутреннее благосостояние своё и своих родных. «Противоречиям социального плана жизни писатель противопоставляет здесь веру в духовные ресурсы личности» [1].
Как и положено данному направлению, в повести Человек из ресторана» дух смерти и падения преследует главного героя, при этом начинает рушиться семейное единство и тихий, скромный быт. Скороходов при разных обстоятельствах теряет своих близких: сын в бегах (обвинен за антиполитические действия), жена – умирает, дочь – выходит замуж. Помимо потери семьи, он теряет друзей, работу и вложенные на бирже средства. Его избегают: «Чтобы я к тебе пошел?! Да я и сапоги-то брошу, в которых и был-то у тебя!» [2]. Главный герой остается один.
Конечно, в композиционном отношении Якова Скороходова можно было бы поставить на одну ступень с Василием Фивейским, который по своей сюжетной линии так же теряет сына (тонет в реке), жену, которая умирает сначала духовно, затем и физически. Его так же опасаются люди: «И все окрест знали, что он очень несчастлив в своей жизни, и брезгливо сторонились от него, считая за дурную примету всякую с ним встречу и разговор» [3]. Только вот о. Василий вместе с семьёй теряет и веру, которая несмотря ни на что теплится в душе Скороходова. В период, казалось бы, полнейшего упадка духа и жизненных сил, Яков Софроныч остается верным Создателю. Понимая всю аховость ситуации, он находит в себе силы жить и трудиться дальше. За это он, впоследствии, награжден – у него появляется внучка Юлька: «И счастье мне Юлька принесла» [2]. И дела снова налаживаются. Его снова приглашают работать в ресторан, которому он отдал двадцать два года своей жизни. О. Василию в этом отношении повезло меньше – у него рождается сын идиот, которого он считает «своим грехом»: «Мой грех – со мной ему и быть надлежит». Всё это приводит его к сумасшествию, и он пытается убежать от всего. Даже смерть не освобождает его: «…как будто и мертвый продолжал он бежать» [3]. Таким образом, два героя в однотипных жизненных ситуациях приобретают противоположные жизненные позиции, которые обусловлены разным миропониманием.
Так же важную роль в повести играет окружение главного героя. С первого взгляда можно подумать, что все они жители «дна» М. Горького, с одним только различием что их жизнь лучше, и как мне кажется это связанно с верой, которая их не покидает до последнего, за исключением тех, кто её потерял – они умирают. У всех жильцов квартиры свои убеждения, от которых они не отказываются. Скороходов стоит перед выбором: остаться среди заблудших и беспечных или выродиться заново и обрести новое начало; начать новую жизнь или погибнуть в старой. Окружение отчаявшихся (Кривого, который всю свою жизнь тратит на доносы и доставление проблем другим; дочь Наташа – живущая в грёзах о лучшей жизни; Черепахин – полный меланхолик без цели в жизни, заканчивает в доме для душевно больных) могло бы иметь влияние на выбор главного героя, если бы у него не было такой силы духа, которая даёт возможность с поднятой головой пройти через все преграды.
Ключевым эпизодом в повести является встреча с торговцем «теплого товара». Герой приходит к истине своего бытия: «Добрые-то люди имеют внутри себя силу от господа!». С этого момента начинается духовное возрождение главного героя: «И пришло это сияние через муку и скорбь…». Тем самым автор показывает читателю, что как бы плохо ни было, где-то в углу найдётся частичка веры и сострадания, главное не отказываться от истинного – от Бога. Скороходов поддерживает слова незнакомца: «Без господа не проживешь» [2], и продолжает нести своё тяжкое бремя, но уже с лёгкостью в душе и светлыми мыслями в голове. «Так же эта встреча освобождает сознание героя от внутреннего рабства. «Один только результат остался, проникновение насквозь», - заключает Скороходов. То есть путь нравственного пробуждения героя связывается им самим (а также автором) с готовностью понять подлинные ценности жизни, с проникновением в суть происходящего, где возможность изменения личной судьбы ставится в зависимость от способности отделения истинного от лицемерного и фальшивого» - отмечает Е.Н. Проскурина[1].
В «Человеке из ресторана» Шмелев раскрывает свою нравственную позицию и дает определенное место вере в аспекте социального разложения общества. В рассматриваемой повести есть всё, что требуется для данного течения. Здесь и жизнь обездоленного народа в условиях постоянного угнетения, и явное социальное неравенство, сопереживание, возможность душевного возрождения при наличии веры. Так уж повелось в русской литературе, что образ «униженного и оскорбленного» человека присущ только русскому по духу, а именно тому, кто искренне способен сопереживать другим в трудную для себя минуту. Позицию автора в этот период можно охарактеризовать как декларирование следующей идеи - «маленькие» люди не по росту, а по социальному положению становятся на голову выше всех материально обеспеченных господ, а их душевные качества определяют и масштаб личности. Социальное неравенство, общественное призрение, политическое преследование – помогают героям обрести самих себя, найти своё призвание и следовать за ним. И пусть главный герой, рассматриваемой нами повести, всего лишь безликое существо (как говорилось уже выше) для господствующего общества – это для него и не важно, так как душа истинного христианина не имеет определенного облика, в то время как сильные мира сего при наличии характерных для них внешних черт и точно установленных позиций в обществе (не относящейся к народной) не имеют внутреннего облика. При таком раскладе общественные устои диктуют и жизненные позиции: «мертвые» господа и живые «оскорблённые». Таким образом, опираясь на позицию автора, можно вывести формулу: низкое социальное положение в совокупности с общественным презрением дает нам «униженного и оскорбленного» героя, только вот его возрождение или гибель зависит от выбранной им духовно-нравственной позиции.
Список используемой литературы:
Проскурина Е.Н. Основная проблематика прозы первой волны русской эмиграции. Электронный ресурс.
И.С. Шмелев. Человек из ресторана. Электронный ресурс.
Л.Н. Андреев. Жизнь Василия Фивейского. Электронный ресурс.
1 411
44 130 
