А.А. Платонов "Сокровенный человек"

Андрей Платонович Платонов (Климентов) (1899-1951)

Платонов – рабочий, участник революции, певец электрификации – мог быть почти образцовым пролетарским писателем, но он не принял грубого «социального заказа», нивелировки своего «я».

Уже в 1921 году он заметил, как остывала революционная лава, как влекли многих «бунта-рей» кресла и портфели чиновников, комендантов революции.

Любое произведение Платонова, и прежде всего язык, в известном смысле неоднозначно, богато яркими противоречиями развивающейся мысли. Увы, такой сложности, сплава лиризма и ироничности, такого «смехового раздвоения» – признака грандиозной духовной работы личности – его время долго не признавало.

Повесть «Сокровенный человек», во-шедшая во вторую книгу Платонова с этим же названием (первая – «Епифанские шлюзы» – вышла в 1927 году и была замечена М.Горьким), – центральное произве-дение писателя.

Повесть «Сокровенный человек» (1927) посвящена реальным событиям революции и гражданской войны.

Платоновские «душевные бедняки», как называл их сам писатель, мучаются чувством «неправильности» миро-устройства, но не могут ясно осознать это. Таков Фома Пухов.

Платоновский герой постоянно затевает иронические диалоги, в которых, разыгрывая своих собеседников, подвергает осмеянию и оскорблению «священную» революцию и все, что с ней связано, препятствуя тем самым воздвижению «Собора Революции», неминуемо влекущему за собой энтропию, отмирание ее живых ростков.

Фома Пухов попадает на Южный фронт, участвует в Новороссийском десанте и несётся по земле в «потоке несчастных людей».

В повести создан образ человека, позабывшего смысл своего существования. Пухов попал в «поездной состав неизвестного маршрута и назначения».

Революция = я в л е н и е к о с м и ч е с к о г о п о р я д к а

Необходимостью слиться с природой объясняются поступки красноармейцев: «Отчаянная природа перешла в людей и в смелость революции». Но в их действиях Платонов обнаруживает опасные черты: «… они строили себе новую страну для долгой будущей жизни, в неистовстве истребляя всё, что не ладилось с их мечтой о счастье бедных людей…». В повести правдиво показаны трагические обстоятельства времени: «аресты и разгром зажиточных людей», нарушение законности – «людей в городе в губчок попрятали».

В поведении Фомы Пухова, своеобразно преломились сатирический и романтический пафос Платонова, его вера в революцию и острейшая тревога за ее судьбу.

«Сокровенный» – это «сокрытый, скрытый, утаенный, потайной, спрятанный или схороненный от кого-то»

В повести Платонова понятие «со-кровенный» резко видоизменяется, обогащается.

Поэтика смехового раздвоения, балагурства при серьезнейшем выражении лица

Пухов продолжал «играть в дурака», конструировал целый ряд масок: «природный дурак», «полный контр», «кустарь советской власти», «ветер, дующий мимо паруса революции», «отвалок», т.е. личность нежелательная, нелепая и опасная для нового времени.

Повесть начинается с демонстративно заявленной, наглядной темы движения, разрыва героя с покоем, с домашним уютом, с темы натиска на его душу встречной жизни, с ударов ветра, бури. Фома Пухов, еще неизвестный читателю, не просто идет в депо, на паровоз, чтобы чистить от снега пути для красных эшелонов, — он входит в пространство, в мирозданье, где «вьюга жутко развертывалась над самой головой Пухова», где «его встретил удар снега в лицо и шум бури».

Революция вошла в природу, живет в ней

Особая система соответствий, перекличек природы и общественных событий, духовной атмосферы постоянно будет присутствовать в прозе Платонова.

• «Метель выла упорно и ровно, запасшись огромным напряжением где-то в степях юго-востока»
• «Холодна ночь наливалась бурей, и одинокие люди чувствовали тоску и ожесточение»
• «Всю ночь шел поезд, — гремя, мучаясь и напуская кошмары в костяные головы забывшихся людей... Ветер шевелил железо на крыше вагона, и Пухов думал о тоскливой жизни этого ветра и жалел его»

Сам Платонов к 1927-1928 годам ощущал себя, былого романтика революции, страшно обиженным, оскорбленным эпохой бюрократизации.

В «Сокровенном человеке» многие герои – и Шариков, и Зворычный – уже «остановились», уселись в бюрократические кресла, уверовали с выгодой для себя в «Собор Революции», т.е. в догмы новой библии.

Характер Пухова, скитальца, праведника, носителя идеи свободы, «нечаянности», сложно развертывается именно в его перемещениях, встречах с людьми. Он не боится опасностей, неудобств, он всегда колюч, неуступчив, насмешлив, неосторожен.

Этот герой уже не хочет возвращаться к своей предреволюционной рабочей профессии. И на предложение Пухова «бери молоток и латай корабли лично» он, «ставший писцом...», будучи фактически неграмотным, гордо заявляет: «Чудак ты, я ж всеобщий руководитель Каспийского моря!» Кресло для него – трон.

При всех своих сомнениях Фома Пухов, хотя это отнюдь не героический характер и не холодный мудрец, не условный пересмешник, сохранил одну юношескую черту – романтизм. Платонов вложил в жизнеощущения Пухова многое от своего восприятия революции как грандиознейшего события ХХ века, изменившего всю историю, окончившего былую, обидную для человека историю (вернее, предысторию).

«время кругом стояло как светопреставление»

«глубокие времена дышали над этими горами»

Финал «Сокровенного человека» в целом еще оптимистичен: Пухов «снова увидел роскошь жизни и неистовство смелой природы» , «нечаянное в душе возвратилось к нему».

Литература

• Платонов А. Сокровенный человек. — М., 1928
• Лангерак Т. Андрей Платонов. Материалы для биографии 1899—1929 гг. — Амстердам, 1995.
• Майзель М. // Звезда. 1930. № 4. С. 197.
• Мессер Р. // Там же. С. 204.
• Замошкин Н. // Новый мир. 1928. № 3. С. 269.
• Красовская С.И. Поэтика иронии в прозе А. Платонова 20-х годов: дис. … канд. филол. наук. Тамбов, 1995.
• Скобелев В. // «Страна философов» Андрея Платонова: Проблемы творчества. М., 2000. Вып. 4. С. 690.