Когда начинается воспитание ребенка

.

Когда начинается воспитание ребёнка

Я хочу посвятить свою работу семейной педагогике. Но как это сделать? Удастся ли о семейном воспитании рассказать в од­ной (двух-трех) главах? Тогда, может быть, пойти иным путем и поместить здесь самые важные сведения о младенчестве, режиме питания, пеленании, закаливании?

Так как же все-таки быть? Ведь знания педагогики нам крайне необходимы. Эта моя уверенность зиждется не только на жизненном опыте, но и на данных исследователей. Однажды социо­логи задали выпускникам экономического факультета МГУ вопрос, насколько те считают себя подготовленными к воспитанию детей. И вот какие данные были получены: «отлично» поставили себе всего-навсего 4 процента студентов, зато «плохо» и «очень пло­хо» —23,5 процентов.

Не в этой ли педагогической неграмотности кроются многие проблемы, с которыми сталкивается наше общество сегодня? Пе­дагоги-исследователи, к сожалению, вынуждены ответить на этот вопрос утвердительно. И вот уже, получив полное одобрение и поддержку людей, в стране вводится программа педа­гогического всеобуча, все шире издаются книги и брошюры о вос-

питании, радио и телевидение ищут новые формы пропаганды пе­дагогических знаний.

Кажется, какие могут быть открытия в старой как мир области знаний? Но новые поколения родителей ждут откровений, делающих воспитание делом доступным и эффективным. Каждая интересная публикация вызывает поток читательских писем.

Откуда такой интерес к педагогике? Он кроется, видимо, в том, что воспитывать детей становится с каждым годом труднее, а задачи, которые ставит общество перед семьей, все более грандиозными: создание духовной основы личности, формирование нового человека.

Знания... Всегда ли они помогают в воспитании? Собствен­ный учительский опыт подсказывает, что нет. Знания мы получаем общетеоретические, а применять их нужно к очень конкретным личностям. И к каждой нужен свой ключик, общая на весь класс «отмычка» не годится! Но это в школе, где их много, а я одна. Дома легче, у родителей сегодня зачастую любимое чадо — оно и единственное. Легче ли?

Я разговариваю с коллегой по телефону, а ее дочка требует маминого внимания. Строгие замечания не имеют никакого воздей­ствия на расшалившуюся девочку, и я слышу обращенные в труб­ку, но предназначенные вовсе не мне слова: «Знаешь, я ведь соби­раюсь отдать ее на пятидневку. Надоела она мне! Да-да, может, и по субботам и воскресеньям забирать не буду».

Я возмущена. И это говорит педагог! Да как она не пони­мает, что это грубейшая ошибка! Девочка будет бояться сада, куда ей предстоит идти осенью. Все это, конечно, я высказываю подруге. Она тяжело вздыхает и говорит, что педагогика — это одно, а реальная жизнь — другое.

Может, правы те, кто называет педагогику искусством? Но если это так, то овладеть ею под силу лишь избранным, тем, кто родился если не с педагогическими способностями, то хотя бы с их задатками. Будь так, творческие конкурсы пора объявлять не только в педагогические вузы, чего давно требует обществен­ность, но и... в родители!

«Я уверена, будет время, когда желающие стать родителями будут сдавать самые серьезные экзамены на отцовство и материн­ство (каждому — свой!), и даже «четверка» на этом экзамене не будет «проходным баллом». И справедливо: кому нужны «уценен­ные» родители?»

Кто ратует за экзамены? Уже знакомая нам многодетная мать, автор нескольких книг по семейному воспитанию Лена Алек­сеевна Никитина. Можно лишь порадоваться за всех нас и за саму Лену Алексеевну, что столь строгие времена пока не наступили. Ведь даже потребность в материнстве и отцовстве просыпается в людях в разное время. И автор столь суровых суждений еще десять лет тому назад, оценивая свою подготовку к семейной жизни, ставила себе «не выше «тройки». С годами, надо думать,

став терпимее и мудрее, за то же самое поставила себе «четверку с плюсом». Но — помнишь? Даже «четверка» не была бы «проход­ным баллом»! А ведь в этой мудрой женщине родилась со временем не просто любящая мать, но мать семерых детей, которые разбу­дили в ней творческое отношение к материнству.

Может быть, дело в возрасте? И прежде, чем становиться родителями, «сначала надо состояться — стать на ноги профес­сионально, социально, материально»? Сама Никитина пришла к своему материнству во вполне зрелом возрасте.

Но, помнишь, в одной из первых глав мы с тобой установили, что человеческие склонности, способности проявляются в деятель­ности. Значит, чтобы открыть в себе воспитателя, надо им сна­чала стать? А в зрелом возрасте, пожалуй, одержимость работой, увлечение спортом, чем-то еще может и помешать проявлению пе­дагогических способностей. Разве мало людей, для которых карье­ра (пусть в самом лучшем смысле этого слова) важнее, чем учас­тие в воспитании собственного ребенка?

Или дело не в возрасте, а в том, с чем мы приходим к тому жизненному порогу, когда нам суждено стать родителями? Что я имею в виду?

Первое, одно из основополагающих, без чего, на мой взгляд, обойтись никак нельзя,— изначальная убежденность супругов в том, что их семья будет существовать столько, сколько им суж­дено прожить. Те, кто надеется, что рождение малыша способно скрепить союз, давший трещину, очень часто ошибаются. Ребенок должен быть целью, смыслом союза двоих, но никак не средством улаживания их отношений. Испытание родитель-ством, особенно впервые годы существования семьи, нелегко да­же для любящих супругов. Конфликтующим же сторонам стоит как следует разобраться в системе своих отношений, чтобы, не дай бог, не заставить страдать ни в чем неповинного третьего.

Второе, не менее важное,— стремление иметь в семье детей. Об этом речь уже велась. Двое любящих, решая соединить свои судьбы в одну, должны уже тогда согласовать свои установ­ки на родительство. Пусть в этот жизненный период, я понимаю, думается лишь друг о друге, о счастье быть вместе, но пусть при этом молодые хотят дать жизнь детям, ради которых они и создают семью.

На мой взгляд, не страшно даже, если супруги стремятся па какое то время отсрочить рождение первенца. Бывают в жизни обстоятельства, когда прибавление семейства не очень-то своевре­менно. Да и за формулировкой «пожить для себя» может стоять серьезная потребность понять друг друга, создать в семье кли­мат, в котором хорошо будет потом малышу. Главное, чтобы уста­новка на детей была у обоих. Тогда чуть раньше или чуть позже, но абстрактное желание иметь детей превратится в потребность, и родительство не будет в тягость.

Третье, возможно, не столько очевидное и тем не менее не-

пременное: воспитание — в первую очередь самовоспитание. По­чему? Ребенку мало услышать, как надо поступать. Он должен это увидеть, а еще лучше изо дня в день видеть в жизни своих родителей.

Нет, это совсем не просто — воспитывать детей: наблюдать за приметами возраста, улавливать изменения, способствовать тому, чтобы их внутренний мир становился все богаче. Все это нужно, но еще важнее, е'сли любовь к детям заставит обоих роди­телей избавляться от собственных недостатков и слабостей, ста­раться сегодня стать лучше, чем вчера. Было бы желание — от­кроются и педагогические истины, и увлеченность самим процессом воспитания.

Всем нам доводилось видеть новорожденного малы­ша. Не того, которому месяц или два, а только что привезенного домой из родильного дома? Маленький, сморщенный, красный кусочек человеческой плоти. «Плавающие» глазки, несуразная ми­мика и громкий, требовательный плач. Какие педагогические «секреты» нужны в обращении с ним? Знай себе корми, купай, гуляй, стирай пеленки. И сколько матерей видят свой долг лишь в том, чтобы неукоснительно соблюдать режим дня, уберечь от болезней, закалить малыша. Недосыпают, нервничают, выбивают­ся из сил. До воспитания ли в таких условиях? Но, хотим мы этого или нет, процесс сотворения человека уже начался.

Первые контакты матери и младенца. Он еще не понимает слов, но чутко реагирует на тон, интонации, к нему обращен­ные, на атмосферу, царящую в доме. Это может показаться стран­ным, но тем не менее это факт: воспитывает младенца звучание маминого голоса, ее улыбка, счастливый смех, ее любовь. Тот, кому много улыбаются, с кем ласково говорят, чувствует себя уверен­нее, спокойнее.

Как бы ни помогали женщине муж, родные, все равно основ­ная доля нагрузок ложится на нее. Тут недалеко и до отчаяния. Изо дня в день, изо дня в день, по восемнадцать часов в сутки одно и то же. Ох, как трудно выхаживать младенца!

Но неужели малыш, которого в семье так ждали, приносит ' в дом одни хлопоты? Ждать-то его ждали, но были ли готовы к его появлению? Первенца заводят часто не из желания его иметь, а потому, что так получилось. И этот «сюрприз», оторвавший мать от любимого дела, привычного образа жизни, поначалу да­леко не всегда вызывает у нее нежные чувства. Отсюда и восприя­тие родительства как долга, бремени, но никак не радости. Отсюда и нежелание, чтобы эта «радость» повторилась.

Раздражение, усталость, озабоченность мешают создать в доме атмосферу, необходимую ребенку. Мать заботится о нем, балует его, но при этом малыш для нее — существо, которому приносятся неисчислимые жертвы. Как бы ни было мало дитя, оно непременно почувствует этот нюанс отношения к себе. Когда улыб­ка в доме редкость, не удивляйся, ребенок по-своему страдает.

чувствует себя «виноватым» уже от того, что живет на свете. И даже если он постоянно в центре внимания взрослых, все-таки он второстепенное лицо, от которого подсознательно ждут лишь одного — послушания: ах, если бы он не бегал, не прыгал, не шумел, не пачкался, не приставал с вопросами, не рвал колготки, не надоедал, не мешал родителям жить.

Те, кто все же' решаются обзавестись вторым ребенком, с удивлением открывают для себя и то, что растить его легче, чем первого, и возникшее половодье не испытанных ранее родитель­ских чувств. Между тем все закономерно. Первенец учил их не только уходу за собой, но еще и наблюдательности, культуре чувств. По неопытности молодая мама просто не знала тогда, куда смотреть, на что обращать внимание, и поэтому источник ее материнского счастья был скуден.

Теперь она опытнее, и самые обыденные дела, что делала раньше автоматически, окрашиваются для нее в радужно-нежные тона. Вот лежит малыш, только что выкупанный, в большой прос­тыне, из которой торчит лишь кончик носа. И какое это счастье ощутить его, вдохнуть запах свежевымытого тельца, пощекотать шейку или живртик, коснуться губами* бархатной кожицы пяточек. А сколько радости от того, что она, мать, одна пока улавливает тончайшие оттенки детского плача и понимает, что именно малышу надо.

Но мгновения счастья разделены долгими, порой мучительны­ми часами и днями. Что возымеет верх в душе: раздражение, усталость, отчаяние или свет тепла, радости, любви? От этого мно­гое зависит. И дело не только в том, что воспринимаемое с ин­тересом, радостью всегда менее тяжело. «Педагогика должна входить в жизнь семьи неназойливо, не с указующим перстом, не как призыв к какому-то родительскому подвижничеству. Педаго­гика должна раствориться в самой жизни, пронизать ее светом, внимательным, уважительным отношением взрослых к детям»,— справедливо заметил один наш современник.

Родителям и детям как воздух нужна любовь. Младшим — потому, что без нее они просто не могут нормально развиваться, расти. Старшим — чтобы испытать радость своего родительства.

«Любить детей — это так просто»,— подумаем мы. Такое, на первый взгляд, очевидное оказывается неимовер­но сложным. Известный польский педагог Януш Корчак написал целую книгу, которую так и назвал «Как любить детей». А начал он ее с серии вопросов: «Как, когда, сколько, почему?» И отве­тил: «Не знаю». Парадокс? Пожалуй, нет. Корчак пояснил: «Ве­леть кому-нибудь дать тебе готовые мысли — это поручить другой женщине родить твоё дитя. Есть мысли, которые надо самому ро­жать в муках, и они-то самые ценные». Вопрос «Как любить де­тей?» относится к категории тех, на которые ответ нужно искать и найти самому.

С чего начинается любовь к ребенку? Взрослые люди, навер-

няка, ответят на этот вопрос по-разному. И какой бы ответ они не дали, каждый будет верным и неверным одновременно. Верным, потому что осознание родительской любви приходит к папам и ма­мам в разное время, а неверным, потому что родилось чувство в мужчине и женщине все-таки много раньше, нежели впервые проя­вилось явственно.

Любовь к ребенку в какой-то мере заложена уже в супру­жеской любви. Недаром исстари люди замечали, что дети от лю­бимого мужа и дети от нелюбимого — это разные дети. Разница между ними будет углубляться по мере взросления, ведь первым воспитателем становится именно любовь родителей друг к другу и к своему ребенку.

Как непросто сохранить свое чувство к мужу (жене) и его (ее) чувство, идущее в ответ, так непросто и всегда лю­бить своего ребенка. Какими бы замечательными воспитателями ни были родители, все равно рано или поздно их настигают разо­чарования: дети, даже самые-самые хорошие, все же бывают порой несносными, а вырастая, в чем-то не оправдывают надежд, на них возлагавшихся... Это ли не испытания родительской любви! По­жалуй, ее талант состоит прежде всего в умении любить ребенка таким, какой он есть, любить его всегда и всякого, любить за то, что он есть на свете.

Казалось бы, любить собственное дитя проще, чем свою «по­ловину». Проще хотя бы уже потому, что за любовь мужа (жены) нужно еще бороться, постоянно стараясь нравиться, оставаться всю жизнь интересным, а ребенок долгие годы сам творит куми­ров из своих родителей.

Но диалектика жизни такова, что в этой самозабвенной привязанности дочки или сына заключена для родителей высшая мера ответственности: не обмануть ожиданий, быть всю жизнь достойными любви своих детей, суметь навсегда остаться для них примерами для подражания, людьми, глубоко уважаемыми и бес­конечно родными и близкими. Это совсем не просто!

Дети растут стремительно. Глядишь — за лето так вытянул­ся сын, что уже не годится одежда, еще весной бывшая впору. А родительская любовь? Ведь и она должна успевать меняться так же стремительно. Иначе растущему человеку станет тесно в ее объятиях.

Любовь должна меняться. Но как? Становиться больше? Но чувство к беспомощному малышу нередко куда сильнее, чем к юно­ше, переросшему отца. Становиться требовательнее? Глубже? Спокойнее? На эти вопросы, не боюсь повториться, каждому отцу

и каждой матери опять-таки придется искать ответ самостоя­тельно.

Когда я сама ищу ответ на вопрос: «Какой должна быть лю­бовь в каждый новый год жизни ребенка?» —- перед глазами всплывает известная всем картина. Малыш учится ходить. Его шаги по земле еще очень неуверенны, и мать, чтобы приободрить дитя, отходит на несколько шагов и протягивает к нему руки, зовя к себе. Вот она я, совсем близко, ну же, иди скорей. Знакомые мамины руки рядом, помогают преодолеть страх, и кажущееся большим расстояние преодолевается быстрее и увереннее.

Сдается мне, что родительская любовь должна быть такой, чтобы все время звать ребенка вперед, быть стимулом в его раз­витии, в его нравственном совершенствовании. Она как рефрен, повторяющийся всю жизнь: ты вырос, сынок, многого достиг, но мы любим тебя, верим в твои возможности, ты можешь достичь большего.

«Какой должна быть любовь к ребенку?» — это ведь еще и проблема меры любви. Любовь отца и матери безгранична, но проявления чувства должны знать меру. Найти золотую середину нелегко. «Недолюбить» — значит лишить сына или дочку тепла, чувства защищенности, уверенности в себе, посеять в душе тре­вогу, растерянность. Слишком бурное проявление родительских чувств балует. Сдержанное отношение родных воспринимается как равнодушие, бессердечие, а то и враждебность. Изнеженность — расслабляет, суровость — ожесточает. То, что по отношению к девочке сурово, может быть нелишне по отношению к мальчику. Готовых рецептов здесь нет и быть не может.

Рецептов нет, но мудрая природа не зря дала человеку Отца и Мать. Тем самым она позаботилась о равновесии двух начал любви: мужского — более сдержанного, сурового и жен­ского — нежного, ласкового, самозабвенного. У истоков человека двое: отец и мать. Различно их влияние на ребенка, по-раз­ному любят они свое дитя. Но в хорошей семье на перепутье двух разных типов любви и лежит та самая золотая середина, та мера любви, которая будет в самый раз.

Когда родители любят нас больше всего? Когда слышим мы больше всего нежных, ласковых слов? Когда нас беспрестанно обнимают, гладят, целуют? Ну конечно же, в детстве. Малыш и в чужом человеке вызывает прилив теплых чувств, что уж гово­рить о родных. Пожалуй, в эту пору жизни такой избыток прояв­лений любви нужен: как-никак закладываются основы человече­ской личности.

Плохо только, если родительские любовь и нежность превра­щают ребенка в этакую хорошенькую игрушку в руках близких. Как бы ни был малыш зависим от взрослых, он все-таки самостоя­тельное существо, и для нормального развития ему нужно преодо­ление трудностей, ощущение собственных усилий, переживание ус­пехов и неудач. Ведь детство, как справедливо заметил В. А. Сухомлинский, «важнейший период человеческой жизни, не подго­товка к будущей жизни, а настоящая, яркая, самобытная, не­повторимая жизнь. И от того, как прошло детство, кто вел ре­бенка за руку в детские годы, что вошло в его разум и сердце из окружающего мира,— от этого в решающей степени зависит, каким человеком станет сегодняшний малыш».

Вот и прихожу я к выводу: родительская любовь — важней­шее условие нормального роста ребенка, главная воспитательная сила. Главная, но далеко не единственная. Без любви родителей развитие идет плохо, но и неразумная любовь может стать причи­ной многих бед. Разве мало случаев, когда слепое родительское чувство мешает отцу и матери объективно оценить возможности ребенка, или когда наперекор законам развития и в угоду роди­тельским амбициям из обычного мальчика или девочки пытаются ценой огромных усилий взрослых и не менее' многочисленных страданий ребенка вырастить вундеркинда?

К сожалению, все чаще наши семьи состоят всего из трех человек: супругов и их ребенка. Написала «к сожалению», я стану рассказывать о том, как трудно воспитать единственное дитя, не вырастив из него себя­любца.

Когда в семье живут только три человека, ребенок испыты­вает на себе лишь родительскую любовь, лишь их влияние, Даже если этой любви избыток, даже если внимание, уделяемое малышу, чрезмерно, он все же многого лишен. Чего именно? Прежде всего, мне кажется, опять-таки... любви! Ведь чувства бабушки с дедушкой и родителей по отношению к ребенку очень разные, и заменить одно другим никак нельзя. Пока в семье растет един­ственное дитя, ему не дано изведать сестринской или братской любви, а это опять-таки иное чувство, которое обогащает и того, кого любят, и того, кто любит сам.

Разнообразие в жизнь растущего человека вносит именно разноликая семейная любовь. Бабушка и дедушка, нельзя не видеть, являются в доме носителями традиций, к тому же они часто имеют возможность уделять внукам больше внимания, нежели родители, становясь при этом доверенными ли­цами, а в случаях взаимного непонимания старших и младших'— третейскими судьями. Чем солиднее возраст дедушек и бабушек, тем больше они сами нуждаются в помощи и уходе и учат внуков состраданию и заботе.

Единственный ребенок ощущает себя в семье лишь воспитуемым. Ему не на кого излить собственную потребность в покрови­тельстве, некому передать свой небогатый пока еще жизненный опыт. Совсем иное дело, когда появляется брат или сестра. Те­перь в семейной школе он не только ученик, но еще и учитель. Большая семья имеет здесь неоспоримые преимущества перед однодетной, ведь чем меньше семейный коллектив, тем беднее его

воспитательные возможности. Мы по себе знаем: одно дело услышать осуждение старших, совсем другое — когда тот или иной по­ступок одинаково оценен и взрослыми, и твоими сверстниками.

Уметь любить ребенка — это еще и знать и уважать его воз­растные особенности. Не требовать невозможного, но всемерно стимулировать развитие личности. А что, собственно, понимается под стимулированием развития личности? Для многих родителей это означает дать ребенку хорошее образование, всесторонне развить его. И вот уже предпринимаются неимоверные усилия, чтобы попасть обязательно в спецшколу, пройти конкурсное про­слушивание в музыкальной, записаться в спортивную секцию... Жизнь расписывается по минутам — везде надо успеть! Малыш лишается возможности погулять, поиграть с товарищами. Как час­то ничего путного из такого «всестороннего развития» не выходит! А то и того хуже: ребенок не выдерживает гонки, заболевает.

Этот путь нехорош, тогда какой же правильный? Ведь о всестороннем развитии личности говорят все. Как же развить ребенка, если сами родители никакими особыми талантами не об­ладают? Научить ведь можно лишь тому, что умеешь сам. Что ска­зать по этому поводу? Во-первых, учиться никогда не поздно, а посему многое родители могут освоить вместе с ребенком. Во-вторых, далеко не всегда нужно быть профессионалом во всех об­ластях, чтобы дать толчок к развитию.

В самом деле, совсем не обязательно быть спортсменом-раз­рядником, чтобы с первых дней закалять малыша, дать ему свободу движений, соорудить в доме спортивный комплекс, делать вместе по утрам зарядку, играть в подвижные игры, а позже хо­дить в походы, кататься на велосипеде, плавать.

Чтобы развить у ребенка слух, чувство ритма, тоже не обя­зательно иметь музыкальное образование. Простенькие детские песенки может разучивать с малышом любой член семьи, которому медведь на ухо не наступил. А если вдруг такого нет, то в каж­дом доме найдется проигрыватель и магнитофон, в магазинах — в широком ассортименте детские пластинки, существуют специ­альные передачи по радио и телевидению. Выбор средств широк.

Чувство цвета на первых порах лучше всего вырабатывать, наблюдая краски, созданные природой,— она художник талант­ливый! Вовремя дать в руки пластилин, карандаш, краски, подска­зать, что можно использовать и природные материалы,— это ли не путь к познанию формы?

Научить читать задолго до шести лет можно через самую доступную ребенку школу— игру. Развить абстрактное мышление, подружить со счетом? Так ведь созданы и с успехом применяются развивающие игры, написаны специальные занимательные книги по математике. Было бы желание, а получить грамотную консуль­тацию сегодня несложно.

Встает еще один важный вопрос: когда начинать? Собствен­но говоря, как бы предвидя твой вопрос, я уже дала на него

недвусмысленный ответ. Переверни, пожалуйста, несколько стра­ниц назад и прочти название главы.

Начинать и в самом деле надо с пеленок и даже раньше. Это не преувеличение. Каким ты будешь отцом (матерью), опреде­ляется богатством твоего внутреннего мира, твоими идеалами, жизненной позицией, умением трудиться, переносить трудности и неудачи. Так что готовиться к родительству нужно уже теперь.

Чем больше знаний мы приобретём, чем больше будут уметь наши руки, тем большему сможем мы научить своих детей.

Выбирая спутника жизни, мы выбираем и отца или' мать будущим детям. Тогда, когда прозвучит под торжественную му­зыку твое «да» во дворце бракосочетаний, будет решаться и судьба твоих детей — помни об этом!

Ну а непосредственно воспитание ребенка ты начнешь, когда узнаешь, что через несколько месяцев семья вырастет еще на очного человекаРодительский путь тернист. Но за бесконечные труды отец и мать бывают вознаграждены первой улыбкой младенца, первыми словами, которые сложат его непослушные губы. Словами, в кото­рых -ты обретешь свое новое имя: «Мама», «Папа». Как величай­шее счастье придут к родителям первый шаг, сделанный малышом самостоятельно, и первый день, когда вы поведете его первый раз в первый класс. Со слезами на глазах будут день, когда выросший ребенок принесет свои первые трудовые деньги, и час, когда он приведет в дом избранницу (избранника).

Какой будет семья завтра? Ученые строят прогнозы, а соз­давать семью всем нам. Сегодня в этой области много проблем. Госу­дарство, объявив семью непреходящей ценностью, взяло ее под свою защиту. Но чтобы каждый гражданин был счастлив у себя дома, нужно, чтобы все мы вместе и каждый в отдельности тоже взяли под защиту тот мир, в котором живем,— мир семьи.