Патриотизм как фундаментальная ценность цивилизации.
А.В. Никитина
Учитель истории и обществознания
ФКОУ СОШ ГУФСИН России по МО
Патриотизм это нравственный и общественный принцип, предполагающий любовь к своей Родине, преданность своему Отечеству, народу, стремление своими действиями служить интересам Отечества, защищать его от врагов. Высшим проявлением патриотизма бывает добровольная жертва собственной жизни ради спасения родины. Это индивидуальное чувство, оно всегда присуще конкретному человеку. Но одновременно чувство любви к родине способно сплачивать, объединять многих людей в единые, внутренне солидарные общности.
Зарождение патриотизма как фундаментальной ценности человеческой цивилизации связано с развитием государства. С античных времен привязанность к родной земле приобрела характер нравственного и политического закона. В Западной Европе мы имеем мало примеров патриотизма в нашем понимании этого явления. Хотя следует признать, что это явление обрело характер нравственного чувства в Античной Греции. Но можно привести только один пример – это битва трехсот спартанцев у Фермопильского прохода. Целью воспитания в Древней Греции было воспитание человека, готового к самопожертвованию ради Отечества. Однако полисный патриотизм преобладал над общегреческим. Кумирами были герои-индивидуалисты, например, Ахиллес.
Основу римского патриотизма определяло представление об особой богоизбранности римского народа, о Риме как высшей ценности, о долге гражданина служить ему всеми силами, не щадя сил и жизни. Для этого гражданин должен был обладать мужеством, стойкостью, честностью, верностью, достоинством, умеренностью в образе жизни, способностью подчиняться железной дисциплине на войне. Благодаря «Истории» Тита Ливия в обиход вошел лозунг «Враг у ворот», который сыграл важную роль в мобилизации граждан для отпора врагу. Рим создал свою оригинальную цивилизацию. Добившись утверждения в качестве сверхдержавы, Римская империя стала сдавать позиции и сошла с исторической сцены. Но патриотизм римского легионера времени Пунических войн и поздней Республики ближе всего к нашему пониманию этого явления.
В Средневековье политическое пространство Запада было фрагментировано. Родиной, Отечеством воспринималось только феодальное владение. Но был пример истинного патриотизма – подвиг Жанны д` Арк во время Столетней войны. И солдаты, воодушевленные ею проявляли подлинный героизм и самопожертвование. Однако она была захвачена в плен не англичанами, а французами и осудили ее на смерть французские священники. В средневековой Западной Европе патриотизм как нравственно-этическая ценность, не поощрялся. Благодаря Макиавелли в эпоху Возрождения стало формироваться понятие Отечества и поощряться патриотические чувства. Макиавелли первым употребил термин государство в современном смысле. В общественном сознании стало утверждаться восприятие конкретного государства как Отечества, интересы и безопасность которого необходимо защищать. Но основой эпохи все же был индивидуализм. Патриотизм трактовался как сотрудничество общества и граждан с властью для достижения «общего блага», т.е. национального интереса. Воюют военные, подвиги совершают герои, а обыватели просто живут и соблюдают законы.
В XIX веке мы знаем пример массового героизма и самопожертвования со стороны испанского народа, который самоотверженно сопротивлялся французской агрессии, но это пример неудачи. Справедливость не восторжествовала в результате борьбы народа, а была установлена на Венском конгрессе под давлением России. Положительный пример дал итальянский народ в борьбе против австрийской оккупации за объединение страны.
На мой взгляд, это все, что можно вспомнить подлинно героического, патриотичного и справедливого в истории народов Западной Европы. Религиозные войны, крестовые походы, революции, завоевания Наполеона, объединение Германии железом и кровью, Парижская коммуна – это очень интересно, но не о патриотизме в подлинном значении этого слова.
В истории России, особенно в ее переломные, ответственные периоды, патриотизм всегда выступал как духовная консолидирующая сила, как один из главных смыслов национальной идеи, как важнейший механизм, способный мобилизовать все слои населения для решения жизненно важных задач. Россия в течение всей своей истории вынуждена была принимать вызов, она постоянно жила в условиях колоссального, сверхвысокого давления извне.
Начиная с XIII века, как минимум один раз в столетие наша страна подвергалась жестокому нашествию и вынуждена была с оружием в руках доказывать свое право на суверенитет и культурную идентичность. Очень важно и то, что во всех самых ключевых военных столкновениях Русь, Россия, Советский Союз были объективно слабее всех своих противников и не могли победить, и тем не менее, во всех случаях одерживали победу. Наша страна всегда уступала своим противникам и в экономическом, и в военном отношении. И всегда одерживала верх. Так было в битвах Александра Невского со шведами и немецкими рыцарскими орденами. Так было в битве на Куликовом поле. Так было и в Смутное время в борьбе с Речью Посполитой. Так было и в Северной войне, и в русско-турецких войнах XVIII века. Так было в войне с Наполеоном в 1812 году и в борьбе с гитлеровской Германией в ходе Второй мировой войны. Слабейшая сторона наносила сокрушительное поражение сильнейшей. Это кажется невероятным, но это факт. Это означает, что были какие-то очень важные факторы, которые действовали в ходе всех этих жестоких военных столкновений, оказались решающими и предопределили их исход.
Что же это были за факторы? Историк Р.Г. Скрынников в работе «Опричный террор» приводит утверждение польского историка XIX века М. Бобржинского о Ливонской войне: «Перевес в вооружении, в военном искусстве, в таланте…был на стороне литвинов и поляков, в дисциплине же, численности и неутомимой настойчивости – на стороне их противников»1. То есть первым фактором, который всегда помогал склонить чашу весов в пользу России, являлась военная и политическая дисциплина. Это правильно даже если мы будем сравнивать советских и германских солдат. Потому что есть дисциплина механическая, дисциплина инструкции и есть дисциплина сознательная, которая не зависит ни от каких условий и обстоятельств. Именно эта сознательная дисциплина побуждала принимать самостоятельное решение стоять насмерть в условиях, когда рядом нет никакого начальства, и никто не узнает, где могилка твоя.
Еще один решающий фактор формулирует Ф. Нестеров в книге «Связь времен»: «…государство должно было гораздо полнее мобилизовать и людские ресурсы, и материальные средства русского общества, чем это могли позволить себе соседние державы. Реализация военного потенциала сверх обычной нормы…сосредоточение политической власти, необходимой и достаточной, чтобы брать у правящего класса и народа столько труда и крови, сколько нужно для достижения жизненно важных целей… устранение правовых ограничений, которыми общества ограждают свои интересы от посягательств власти…Отставая от Запада в своем экономическом развитии, она сумела обогнать его в степени концентрации государственной власти».2
И Россия и Восточная, и Западная Европа прошли приблизительно одинаковые этапы развития государства и общества. Но русское развитие имеет своеобразие: 1) на каждой ступени развития Россия достигает максимума власти над страной, максимума централизации; это дает больше боевых сил и материальных средств; 2) высокий уровень политической и военной дисциплины всех классов и сословий; 3) сила народного патриотизма.
Первые два фактора нагляднее всего можно проиллюстрировать на примере Ледового побоища и Куликовской битвы, когда основной удар в сражении совершенно сознательно был принят пехотным ополчением. В европейских войсках пешая рать никогда не могла противостоять коннице, и народное ополчение не призывалось в армию. Крестьяне и горожане не вступали в борьбу с неприятелем и воздерживались от враждебных действий по отношению к захватчикам. Когда испанцы вступили в борьбу с наполеоновскими войсками, то их осудили за фанатизм. В России, когда иностранная армия вторгалась в ее пределы, война неизбежно перерастала в народную. Так было в XVII веке, когда во время осад городов оборонялось все население. Смоленск стоял, когда Москва уже была оккупирована, Троице-Сергиева Лавра так и не была взята врагом, а оборонялись там монахи и горожане. Второе ополчение, организованное нижегородским купцом Кузьмой Мининым состояло из всех сословий и многих народов. Так было и во время Отечественной войны 1812 года, когда население, отступая, сжигало свои дома, уничтожало все, что могло принести пользу неприятелю и создавало вооруженные отряды, которые нападали на фуражиров, устраивали засады и уничтожали отстающие части. Так было и в войне с гитлеровской Германией, когда весь народ вступил в борьбу и отдавал фронту все, что ему было необходимо.
Патриотизм народа проявлялся и в своеобразии индивидуальных героических поступков. Вернемся к античному герою Ахиллесу. Ахиллес совершил воинские подвиги и его вклад в победу данайцев над Троей велик. Но сражался он не ради своего народа, не за царя Менелая, а только ради своей личной славы. Он знал, что погибнет в бою, но имя его будет прославлено в веках. И только это было важно для него. Личная воинская слава была высшим побуждением к действию в средневековой Европе и в домосковской Руси. И западные рыцари, и русские князья первыми бросались в битву, подавая пример личной храбрости. Они искали в бою равного себе по силе, и для них общая победа не заменяла личной славы. И Александр Невский еще не изменял этому правилу в сражении в устье Невы со шведами – он сразился с Биргером и одержал личную победу. Но уже с Куликовской битвы это перестало быть правилом. Теперь всем русским воинам – и знатным и простым солдатам достаточно общей победы, одной на всех. И каждый сражается только для общей победы. Князь Дмитрий, который понимал, что погибнет очень много людей, имена которых никто никогда не узнает, надел простые доспехи и встал в передовой полк. Он дал пример стойкости, которая останется никем не замеченной. Кроме того, он на глазах у всего войска ушел из-под знамени и тем самым дал приказ стоять до конца, даже если знамя будет потеряно. Это было очень жесткое требование, и оно с тех пор осталось навсегда: стоять насмерть несмотря ни на что. Поэтому с 21 сентября 1609 года по 3 июля 1611 Смоленск не сдавался королю Сигизмунду, несмотря на то, что Москва уже пала, превосходство поляков было очевидным и взятие крепости было только делом времени. Но именно этого времени оказалось достаточно для того, чтобы было собрано Второе ополчение и чтобы оно дошло до Москвы. Героизм в классическом понимании – исключение из правил. Герой человек особенных, исключительных качеств и совершает то, что простым людям не под силу. Герой возвышается над обществом.
В нашей истории тоже есть такие легендарные или полулегендарные личности. Например, богатырь Илья Муромец или Евпатий Коловрат. Есть герои рыцарского типа и благородного происхождения, например, Олег Вещий или князь Святослав Игоревич. Но русские люди, совершившие подвиг самопожертвования, как правило, обычные скромные, простые люди, о поступке которых узнали почти случайно. И поступки эти воспринимались их современниками, сослуживцами и командирами как норма. Почти любой на их месте поступил бы точно так же. Таковы были крестьяне Никон Шилов и Петр Слота, ценой собственной жизни уничтожившие подкоп под Пятницкую башню Троице-Сергиевой Лавры. Имя архангельского лоцмана Ивана Рябова мы и не помнили бы, если бы не был поставлен фильм «Россия молодая». Этот пример стоит описать подробнее. В июле 1701 года шведская эскадра вошла в Белое море и направилась к Архангельску, чтобы сжечь верфь и строящиеся на ней корабли. Воевода знал об этом от купцов и запретил русским кормщикам выходить в море. Кормщики Дмитрий Борисов и Иван Рябов ослушались приказа и были захвачены шведами. За мзду они согласились показать безопасный путь к берегу для высадки десанта и посадили шведские фрегаты на мель напротив береговой артиллерийской батареи. Дмитрий Борисов был застрелен, а Ивану Рябову удалось выброситься за борт и добраться до берега. За самовольный выход в море его посадили в острог. А за совершенную им диверсию против шведской эскадры его всего лишь избавляют от наказания. Никто не видел в его действиях ничего необычного, за исключением Петра I, который публично выразил ему благодарность. Все остальные считают, что он всего лишь выполнил свой долг и на его месте любой сделал бы то же самое. И это тоже верно. Каждый русский осознает себя частью всей державы и должен быть готов отдать за нее жизнь. И в этом равны перед Богом и людьми и простой кормщик, и государь, который перед Полтавским сражением сказал перед строем: «Воины! Пришёл час, который должен решить судьбу Отечества. Вы не должны помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за Отечество, за православную нашу Веру и Церковь. Не должна вас смущать слава непобедимости неприятеля, которой ложь вы доказали не раз своими победами. Имейте в сражении перед собой Правду и Бога, защитника вашего. А о Петре ведайте, что ему жизнь не дорога. Жила бы только Россия во славе и благоденствии для благосостояния вашего».3 Это осознание себя частью державы и есть один из источников того явления, которое в советской исторической науке и публицистике получило название «массовый героизм». Это осознание побуждало защитников Брестской крепости вести бой в течение месяца. Надпись «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина!» была сделана 20 июля 1941 года.4 Это осознание единения с родиной и народом побудило опального епископа Луку Войн-Ясенецкого обратиться к Сталину: « Я, епископ Лука, профессор Войно-Ясенецкий, отбываю ссылку в поселке Большая Мурта Красноярского края. Являясь специалистом по гнойной хирургии, могу оказать помощь воинам в условиях фронта или тыла, там, где будет мне доверено. Прошу ссылку мою прервать и направить в госпиталь. По окончании войны готов вернуться в ссылку».5 Именно это чувство единения с отечеством, чувство долга и готовность положить душу «за други своя» позволило простому солдату Николаю Сиротинину, который был абсолютно уверен, что никто никогда не узнает, что был такой человек, добровольно в одиночку прикрывать отход своей части и практически полностью уничтожить всю колонну врага, состоявшую из множества танков и автомобилей. Возможно, он мог уйти живым, поразив первую, последнюю и среднюю машины колонны. Но он остался до конца, пока оставались снаряды. Именно так он понимал свой воинский долг. И такими солдатами были все, кто сражался. И враги не понимали ни мотива, ни смысла поступков солдат, которые в одиночку вступали в бой с целыми подразделениями. А мотив и смысл есть. Только так можно победить врага, который превосходит в силах и средствах. Только когда каждый солдат, и каждый гражданин на своем месте будет стоять до конца и делать все, что в его силах, чтобы приблизить победу.
1 Скрынников Р.Г. Опричный террор. Л. 1969, с.228.
2 Нестеров Ф.Ф. Связь времен. М. 1984, с.43.
3 https://diletant.media/articles/41970931/
4 https://www.pravmir.ru/oborona-brestskoj-kreposti/
5 https://my.mail.ru/community/blog_sveta_alushta/2F079239964A6C29.html
8 396
5 566 
