Статья "Литературный образ"

Литературный образ

Русский народ сочинил удивительные по силе, мудрости и образности сказки. Но и те, кто их рассказывал, и те, кто их слушал, очень хорошо понимали, что не может медведь разговаривать и не может сделать себе костыль, чтобы прийти к старушечьей избе, стучать в нее и спрашивать: «Кто на моей шкуре сидит, мою шерстку прядет, мое мясо варит?..» Разве сейчас, когда поют про рябину, не знают, что рябине незачем перебираться к дубу и что разговаривать рябина не может? Ведь всем же ясно, что не про рябину песня, а про девушку, про многих девушек. Рябина — образ. Широкий, ассоциативный образ. Как-то в «Литературной газете» было опубликовано письмо одного ученого. Этот человек всерьез возмущался стихотворной сказкой-басней Чуковского «Муха-цокотуха»: «Как можно так писать о мухе, когда это насекомое вредное и разносит заразу?!» Да разве о мухе писал Чуковский? О той мухе, что в атласе насекомых? Конечно, нет! Муха позволила Чуковскому создать нарицательный образ.

Ведь этак и «Песню о Соколе» Горького можно назвать произведением вредным! Сокол —птица хищная, уничтожает голубей, куропаток, уток. Не о птице соколе писал Горький, а о смелом, горячем, бесстрашном человеке, а народ давно нашел ассоциативные собирательные образы, воплощающие такие качества,—орел, кречет, сокол. Если бы все люди были лишены ассоциативного мышления, как лишен их человек, написавший письмо в «Литературную газету», то ни искусства, ни литературы, ни театра не существовало бы вовсе.

К счастью, такие люди встречаются, вероятно, один на несколько миллионов. Стремление к предельной нарицательности, позволяющей создавать иносказательные образы, присуще не только произведениям народным, но и произведениям поэтов, писателей и драматургов. А один и тот же писатель может прибегать в своих произведениях то к методу абсолютного правдоподобия действия, то к образному иносказанию.

Пушкин создал и «Евгения Онегина» и «Сказку о царе Салтане»; Гоголь — и «Мертвые души» и «Вечера на хуторе близ Диканьки»; Салтыков-Щедрин — и «Иудушку Головлева» и «Повесть о том, как мужик двух генералов прокормил».

И нельзя противопоставлять сказку современности, хотя, к сожалению, это делается довольно часто. Иногда даже от людей, ведающих искусством, приходится слышать: «Вы что ставите сейчас — сказку или современный спектакль?» Вопрос этот так же неграмотен, как если бы кто-нибудь спросил писателя: «Вы пишете поэму, роман или что-нибудь современное?»

Так же как роман или поэма могут быть современными или несовременными, так же современными или несовременными могут быть и сказка и басня. Народные сказки прекрасно отражают время, когда они были созданы.

В равной степени это относится и к большинству литературных сказок и басен. Герои сказок Гоголя и Салтыкова-Щедрина — современники их авторов. Современные ему идеи вложил в свои сказки-басни Горький. Трудно найти поэта, более остро ощущавшего время, в которое он жил, чем Маяковский, а ведь многие его произведения по форме сказочны или басенно-нносказательны. «Светить всегда, светить везде, до дней последних донца, светить — и никаких гвоздей! Вот лозунг мой — и солнца!»

И нельзя противопоставлять сказке или басне реализм. Разве отдаленные от нас полутора столетиями крыловские басни, так же как и современные нам михалковские, не реалистические произведения?

Кукла обладает свойством создавать образы совершенно особой обобщающей силы. Именно потому, что она кукла, а не человек, созданный ею человеческий характер становится нарицательным, как нарицательны рябина в песне или в басне.

И вот благодаря этой силе нарицательности и можно в кукольном театре создавать такие спектакли, какие нельзя поставить в других видах театра, раскрывать явления жизни с такой стороны, с какой их нельзя раскрыть никакими другими способами.